Игорь КОЛГАРЕВ
Как известно, христиане проповедуют Евангелие, в переводе на русский - Благую Весть. О чем же эта Весть и почему она Благая?
Библия говорит нам, что «все согрешили и лишены славы Божьей»,1 а так как «возмездие за грех - смерть»2 , то всех людей ожидает в вечности место во тьме внешней, где «будет плач и скрежет зубов», то есть огненный ад. Поэтому Евангелие говорит о радостном событии: о спасении человечества от грехов и ада, которое возможно благодаря делу искупления, совершенному 2000 лет назад Иисусом Христом через смерть на кресте, Его воскресение и вознесение. Спасение доступно каждому и дается даром.3 Однако от самого человека зависит, примет он его или отвергнет.4 Поэтому «спасение» - это не какое-то абстрактное христианское выражение и не преувеличение, а необходимость, нужная каждому человеку. Слава Богу, что Слово Божье возвещает о спасении очень обнадеживающе: «Итак, да будет вам известно, что спасение Божие послано язычникам: они и услышат».5
Итак, что же такое спасение? Как это происходит?
Спасение - это вхождение в Царство Божие души человека, условием которого является рождение свыше.6 Спасение - это опыт, который пережил каждый истинный христианин и который доступен всем остальным людям, если только они пожелают иметь жизнь с избытком и жизнь вечную.
К сожалению, часто спасение представляют как простое принятие Христа поднятием руки, признанием Бога умом или повторением слов за проповедником. И, к сожалению, очень многих уже убедили, что они спасены и имеют жизнь вечную, тогда как этого с ними не случалось вовсе. Поэтому очень важно знать составляющие истинного христианского спасения, чтобы мы могли себя проверить: рождены ли мы свыше, спасены ли. В спасении грешника происходит несколько моментов, очень важных, неотделимых друг от друга: осознание греха - покаяние - исповедание - вера - обращение - прощение - оправдание - возрождение - принятие Духа Святого - уверенность в спасении. Рассмотрим их по порядку.
ОСОЗНАНИЕ ГРЕХА - это момент, когда человек вдруг понимает свою личную греховность и ясно видит свою вину перед Святым Богом, что происходит от действия Духа Святого, о Котором Христос сказал, что Он, придя, «обличит мир о грехе и о правде и о суде».7 Если обличение достигает сердца человека, то он, как Ап. Петр, готов припасть к ногам Иисуса и сказать: «Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный».8 Осознание греха смиряет человека, он перестает позировать, защищать себя и, как мытарь, стоя вдали, не смеет даже поднять глаз на небо, но, ударяя себя в грудь, говорит: «Боже! будь милостив ко мне грешнику!».9 Или, как Ап.Павел, признает себя из всех грешником не «самым достойным спасения», не «немножечко грешным» и не «негрешнее остальных», а самым первым грешником.10 Часто без осознания себя грешником человек вообще не понимает, зачем ему нужно спасение. Для гордых и сильных людей очень труден этот этап, но в то же время он один еще не делает человека спасенным. Есть люди, которые осознают себя погибшими грешниками, но ничего при этом не делают для исправления ситуации, говоря равнодушно «Да все мы, грешные, в аду будем. Куда уж нам?!», или находятся в состоянии депрессии, угнетенные осознанием своей вины.
ПОКАЯНИЕ - это уже реальное усилие воли человека, который желает изменить свое погибельное состояние, когда «благость Божия ведет тебя к покаянию».11 Греческое слово «метаноиа», по-русски «покаяние», значит «изменение мышления», «передумывание», «раскаяние». При покаянии человек меняет отношение к своим грехам: со снисходительности к ним и их лелеяния он переходит на ненависть к ним и к отвращению от них. Кающийся печалится, что огорчал Бога своими делами и мыслями: «Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению».12 Без покаяния нет спасения, поэтому все Писание снова и снова призывает: «Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться».13
ИСПОВЕДАНИЕ - это действие, когда человек называет и перечисляет перед Богом все свои грехи: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды».14 Греческое слово «хомологео», «исповедание», несет в себе знпчение «признаться», «согласиться», «говорить то же, что и Бог». Известно, что исповеданиями очень злоупотребляли священники некоторых конфессий. Поэтому люди часто боятся исповедоваться и в евангельско-баптистской церкви. Однако называть грехи необходимо, прежде всего перед Богом. Исповедание грехов важно и для самого грешника, чтобы он мог честно признаться, что то или иное действие было не просто «ошибкой» или «слабостью», а именно грехом, о котором он сожалеет и за который раскаивается: «Но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: «исповедаю Господу преступления мои», и Ты снял с меня вину греха моего», - говорил Богу псалмопевец Давид.15
ВЕРА . «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар».16 Естественно, для спасения и для того, чтобы стать христианином, человек должен верить, что Бог есть и может простить и спасти нас. «А без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает».17 Поэтому очень странными бывают такие слова покаяния: «Господи, если Ты есть…». Конечно же, Бог есть, Само имя Его есть Сущий,18 Иегова, Яхве, то есть существующий вечно и дающий всему жизнь. Однако христианская спасительная вера - это не просто признание существования Бога, потому что и «бесы веруют и трепещут», а полное доверие Богу, как, например, ребенок доверяет родителям, что папа с мамой знают все лучше и на них можно полагаться. Новозаветному утверждению «верую» соответствует часто употребляемое в Ветхом Завете слово «уповаю», которое больше передает состояние доверия человеком своей судьбы и себя самого Богу. Если мы верим тому, что говорит Библия, мы уже на пути к спасению. «Итак, вера от слышания, а слышание от слова Божия».19 Вера также включает в себя наше доверие утверждению Библии, что именно Иисус Христос - Бог и единственный наш личный Спаситель, умерший за наши грехи и воскресший из мертвых. «А если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша».20
ОБРАЩЕНИЕ - это сознательное отворачивание от зла и поворот к Богу: «Итак покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши».21 Греческое слово «эпистрефо» значит «повернуться», «перевернуться», «возвратиться» или «обратиться». В книге Откровение (1:12) это же слово обозначает реальное физическое поворачивание головы или всего тела: «Я обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и обратившись, увидел семь золотых светильников». Подобно этому человек усилием воли отворачивается от прежней греховной жизни и поворачивается лицом к совсем другому порядку своих мыслей и желаний, чтобы начать добровольно исполнять волю Божью, как это произошло с фессалоникийцами: «… вы обратились к Богу от идолов, чтобы служить Богу живому и истинному».22 Поворот этот неизбежно влияет и на само поведение человека. «И сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное».23
ПРОЩЕНИЕ. Оно всецело действие благодати Божьей, освобождающей человека от его грехов: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды».24 Прощение нельзя заработать, оно достается по вере во Христа даром в ответ на нашу молитву покаяния и обращение. Это ясно видно в повелении Бога к Савлу, который должен был «Открыть глаза им (язычникам), чтобы они обратились от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу, и верою в Меня получили прощение грехов и жребий с освященными».25 Греческое слово «афиеми» значит «прощение», «отослать грехи», «отбросить», «отпустить». «Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты! Блажен человек, которому Господь не вменит греха, и в чьем духе нет лукавства!» - восхвалял царь Давид это состояние.26 Прощение - это величайшее счастье, возможное только через Христа: «О Нем все пророки свидетельствуют, что всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его».27
ОПРАВДАНИЕ . Ап. Павел под оправданием человека понимает оправдание Богом уверовавшего грешника через искупительное Божье деяние - смерть Иисуса Христа на кресте. В распятии Христа, понесшего на Себе наказание всего человечества, Бог совершил суд над грехами мира: «Который предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего. Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа».28 Оправдание - это своего рода юридический акт, выносимый Судьей-Богом грешнику, который признается невиновным, то есть оправданным, потому что справедливость восстановлена благодаря тому, что наказание наше уже понес Иисус Христос, не знающий греха, «Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса».29 Праведность Христа и Его совершенство засчитываются тому, кто верит в искупительный подвиг Христа: «Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом».30 «В Нем» - это значит во Христе.
ВОЗРОЖДЕНИЕ , или рождение свыше, - это творческое действие Бога, Который духовно обновляет верующего, как бы рождает его заново: «Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше».31 Слово «анотен» значит «заново», «сверху». «Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое».32 Бог «и вас, которые были мертвы во грехах и в необрезании плоти вашей, оживил вместе с Ним, простив нам все грехи».33 Вечная жизнь даруется Богом людям через их духовное воскрешение. «Бог, богатый милостью, по Своей великой любви, которою возлюбил нас, и нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом, - благодатью вы спасены, - и воскресил с Ним, и посадил на небесах во Христе Иисусе».34 «Ибо возмездие за грех - смерть, а дар Божий - жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем».35 В вечную жизнь возрожденный христианин вступает через Иисуса Христа и таким образом делается причастником жизни Самого Бога. Возрожденный должен «облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины».36 Имея связь с Христом и живя в вере, человек имеет жизнь вечную, как сказано: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь».37 Духовной же смертью является отлучение и отпадение от Бога. «Иисус сказал ему в ответ: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия».38 Без Христа нет вечной жизни и нет возрожденного состояния: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа».39
ПРИНЯТИЕ СВЯТОГО ДУХА . При спасении человека Господь дарует верующему Духа Святого, как обещал Апостолам: «И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет».40 Слова Иисуса «Не оставлю вас сиротами; приду к вам» дают ясно понять, что Сам Иисус явится в обещанном Утешителе, чтобы вселиться в них. Из этого следует, что христианство не знает другого представителя Христа на земле, кроме Святого Духа. При обращении и рождении свыше человек получает этот дар. Получение Духа Святого называется также крещением Духом Святым: «Ибо Иоанн крестил водою, а вы, через несколько дней после сего, будете крещены Духом Святым».41 Для чего же дается Дух Святой? Во-первых, чтобы оживотворить верующего: «Кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него».42 Во-вторых, чтобы усыновить нас: «Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии. Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче!» Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы - дети Божии. А если дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться. Ибо думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас»43 . В-третьих, чтобы принять верующего в Церковь: «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом».44 В-четвертых, Дух Святой нужен для того, чтобы верующий смог вести новую жизнь: «Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти».45 В-пятых, Духом Святым Господь запечатлевает принадлежность верующего к Богу и подтверждает истинность нашего спасения: «В Нем и вы, услышав слово истины, благовествование вашего спасения, и уверовав в Него, запечатлены обетованным Святым Духом, Который есть залог наследия нашего, для искупления удела Его, в похвалу славы Его».46 Без получения Святого Духа, то есть без крещения Духом Святым, невозможно спасение.
УВЕРЕННОСТЬ В СПАСЕНИИ . Спасенный Богом человек знает, что он спасен и уверен в этом, потому что, во-первых, получил внутреннее свидетельство Духа Святого: «Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы - дети Божии».47 Во-вторых, потому что это подтверждает Библия: «Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем»48 ; «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь»49 ; «Свидетельство сие состоит в том, что Бог даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь в Сыне Его. Имеющий Сына (Божия) имеет жизнь; не имеющий Сына Божия не имеет жизни. Сие написал я вам, верующим во имя Сына Божия, дабы вы знали, что вы, веруя в Сына Божия, имеете жизнь вечную».50 И, в-третьих, дело, совершенное Иисусом Христом для нашего спасения, абсолютно достаточно: «Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух».51 Христос совершил дело спасения. Принимая и держась Христа, мы в безопасности. До казни Иисуса Христа верующие люди приносили в жертву кровь животных и, говоря об этих ритуалах, Ап. Павел пишет, что Христос «не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному!».52 «Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых».53
После вышеприведенных событий, если они действительно имели место, верующий принимает водное крещение по вере погружением. «Так и нас ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести, спасает воскресением Иисуса Христа».54
Последовательность этих этапов не обязательно бывает именно в таком порядке, хотя понятно, что прощение не может быть раньше веры и покаяния. Это, скорее, не ступени лестницы, а составляющие одного общего процесса, который может вообще совершиться моментально. Все эти составляющие взаимозависимы, тесно переплетены и немыслимы один без другого. Какие-то из пунктов могут иметь для человека более выраженную важность, например, осознание себя грешником или обращение. Это зависит от характера человека, его возраста, воспитания и даже от окружающей его обстановки. Еще надо учесть, что к поиску спасения каждого человека приводит своя неповторимая причина, и тут тоже нет общего правила для всех. Однако каждый, кто обретает спасение, обязательно проходит все вышеперечисленные составляющие, даже если не осознает этого сразу, потому что нельзя быть спасенным и миновать хотя бы один из этих пунктов.
К верующему во Христа относятся все Божьи заверения о помощи и охране: «Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу»55 ; «И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей».56 Естественно, уверовавший и возрожденный, сделавшийся причастником Христу, однажды просвещенный и вкусивший дара небесного, сделавшийся причастником Духа Святого и вкусивший благого глагола Божьего и сил будущего века, достигнет вечной жизни только в том случае, если начатую святую жизнь твердо сохранит до конца: «Ибо мы сделались причастниками Христу, если только начатую жизнь твердо сохраним до конца».57 Поэтому Слово Божье призывает верующих хранить веру и держаться Христа: «Итак, имея Первосвященника великого, прошедшего небеса, Иисуса Сына Божия, будем твердо держаться исповедания нашего»58 ; «Подвизайся добрым подвигом веры, держись вечной жизни, к которой ты и призван».59
Прими же Благую Весть о спасении и живи вечно с Господом!
1 Рим. 3:23, 2 Рим. 6:23, 3 Еф. 2:8, 4 Деян 22:13, 5 Деян. 28:28, 6 Ин. 3:3-7, 7 Ин. 16:8, 8 Лк. 5:8, 9 Лк. 18:13, 10 1Тим. 1:15, 11 Рим. 2:4, 12 2Кор. 7:10, 13 Деян. 17:30, 14 1Ин. 1:9, 15 Пс. 31:5, 16 Еф. 2:8, 17 Евр. 11:6, 18 Исх. 3:14, 19 Рим. 10:17, 20 1Кор. 15:14, 21 Деян. 3:19, 22 1Фес.1:9, 23 Мф.18:3, 24 1Ин.1:9, 25 Деян.26:18, 26 Пс. 31:1-2, 27 Деян.10:43, 28 Рим. 4:25-5:1, 29 Рим. 3:25-26, 30 2Кор. 5:21, 31 Ин. 3:7, 32 2 Кор. 5:17, 33 Кол. 2:13, 34 Еф. 2:4-6, 35 Рим. 6:23, 36 Еф. 4:24, 37 Ин. 5:24, 38 Ин. 3:3, 39 Ин. 17:3, 40 Ин. 14:16-17, 41 Деян. 1:5, 42 Ин. 7:37-39, 43 Рим. 8:14-18, 44 1Кор. 12:13, 45 Гал. 5:16,17-25, 46 Еф. 1:13-14, 47 Рим. 8:16, 48 Ин. 3:36, 49 Ин. 5:24, 50 1Ин. 5:11-13, 51 Ин. 19:30, 52 Евр. 9:12-14, 53 Евр. 10:1, 54 1Пет. 3:21, 55 Рим. 8:1, 56 Ин. 10:28, 57 Евр. 3:14, 58 Евр. 4:14, 59 1Тим. 6:12
http://www.istina.info/article.php?i=110&a=674
Спасение — единение с Богом в вечной жизни — самое важное, к чему нас призывает Церковь. Это то, к чему должен стремиться каждый христианин — получить добрый ответ на Страшном Суде. О спасении просим мы в утренних и вечерних молитвах и когда приступаем к Таинствам. В последовании ко Святому Причащению есть такие слова: «Благо есть полагати во Господе упование спасения моего». Но так ли крепко наше упование? Так ли часто мы задумываемся о нашем спасении, как оно того заслуживает? Об этом наш разговор с игуменом Нектарием (Морозовым) .
— Мы каждый день молимся о спасении, но на самом деле с трудом представляем себе, что нас ждет в вечной жизни. Другое дело — когда мы молимся о земных благах: о здоровье, счастье, благополучии близких, успехе в делах — порой это волнует нас гораздо больше, чем наша посмертная участь. Как научиться думать о спасении?
— Действительно, для того, чтобы человек мог по-настоящему молиться о своем спасении, он должен сначала увериться в том, что он погибает. Чтобы это ощущение собственной погибели — не здесь, на земле, вследствие каких-то временных бедствий и несчастий, а, что гораздо страшнее, в вечности — стало состоянием его сердца.
В стихотворении убиенного иеромонаха Василия (Рослякова) — в переложении одного из псалмов — есть такие слова: «Подскажи мне, Владыка, кончину мою, приоткрой и число уготованных дней, может, я устрашусь оттого, что живу, и никто не осилит боязни моей».
Это самое главное — чтобы человек устрашился оттого, что живет в погибели, в смерти, в отчуждении от Бога, и чтобы этот страх — навсегда оказаться чужим для Бога — помог ему преодолеть все те соблазны и искушения, которыми он в течение жизни соблазняется и искушается.
— Но чаще всего человек просто боится смерти.
— Для человека естественно бояться смерти, потому что он знает, что это такое. Когда он теряет близких, видит, как тот, кто только что ходил, говорил, что-то делал, лежит бездыханным, то невольно примеряет уход из жизни на себя, и его сердце сжимается от страха. Но мало кто из нас понимает, что такое смерть вечная, что такое смерть духовная.
Когда мы поем пасхальный тропарь «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ», кто-то может спросить: «Как же так? Христос победил смерть, а мы умираем? Где эта победа?». Просто не все понимают, что смерть — это не переход человека из одного состояния бытия в другое. Смерть — это когда умирает душа.
Есть временная смерть — уже в этой жизни, когда душа отягощена грехами, умерщвлена ими, а есть вечная смерть, когда душа обречена на пребывание без Бога в вечности. Вот от этой смерти Господь нас и спас. Именно ее Он попрал Своей смертью, открыв для нас возможность вновь быть с Ним. И раз за разом Господь воскрешает нас через наше покаяние. То есть наше спасение — это спасение не просто от смерти, а от жизни без Бога.
Естественно, что понять это может только тот, кто имеет хотя бы небольшой опыт жизни с Богом. Вот пришел человек в храм, ощутил благодать, которую Господь дает новоначальным, когда Он буквально как ребенка берет человека и ведет его. Затем Он отпускает его идти самостоятельно, и тут наступает некое охлаждение, потому что потребовались какие-то труды от самого человека, а он к ним оказался не готов. Потом человек падает, совершает какой-то грех, более или менее тяжелый, который отлучает его от Бога. Тогда-то он и узнает, что такое жизнь и что такое смерть, потому что может сравнить жизнь с Богом, которую хотя бы в самой малой мере ощутил, и жизнь без Бога в состоянии греха. И тот ужас, который он в это время испытывает, и подсказывает ему, что такое смерть души. В этом состоянии человек, если он не впадает в нерадение и не приходит постепенно в состояние нечувствия, начинает понимать, о чем он молится, когда просит о спасении.
Бывает так, что это понимание человеку не то чтобы дается, а постепенно приоткрывается через какие-то события. Когда человек боится смерти, болезни, находится в скорбных обстоятельствах, он немного отрезвляется, отвлекается от тех прелестей, которые есть во внешнем мире. Как говорит преподобный Иоанн Лествичник: «Как вода стесняемая поднимается вверх, так и душа, угнетенная бедами, покаянием восходит к Богу и спасается».
— Как нужно молиться о спасении?
— Святитель Феофан Затворник перед тем, как начать молиться Богу, читать утренние или вечерние молитвы, в которых содержатся самые главные прошения о том, что нам необходимо, советовал сначала вспомнить о Том, к Кому ты обращаешься, и потом понять, о чем ты просишь. И многие наставники молитвы Иисусовой говорили, что перед тем, как притекать к ней, нужно поставить себя перед лицом Божиим, а потом задуматься, в каком состоянии мы находимся. Ведь когда мы открываем Евангелие и читаем то, что заповедовал нам Господь, если мы честны перед самими собой, то мы не можем не понять: ничего доброго нас по тому, как мы живем, не ожидает. И мы должны ощутить всем сердцем, что по своим делам, по своим мыслям и чувствам, по всему тому, что в нас есть, мы не заслуживаем спасения. Есть только милость Божия, и кроме нее нам надеяться не на что.
Участь наша не решена. Поэтому нужно, молясь, поставить себя пред судом Божиим и понимать, что ответ на слова: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного» может быть «Помилую», а может быть и «Не помилую». И нужно не только молиться, но и жить в ожидании этого ответа.
— То есть мы должны постоянно думать о спасении?
— В книге современного греческого писателя архимандрита Херувима (Карабеласа) «Ностальгические записки из удела Божией Матери» есть рассказ об одном святогорском монахе, который был занят только одним вопросом, и кого бы ни встречал на своем пути, подходил ко всем и с болью спрашивал: «Как ты думаешь, мы спасемся?». И если в его сердце появлялась надежда на спасение, он бывал более радостен и весел, чем обычно, а когда эта надежда исчезала, он совершенно погружался в скорбь.
— Получается, это самый главный вопрос для христианина?
— Безусловно, это самый главный вопрос. Когда человек находится на грани жизни и смерти, что для него самое важное? А ведь мы находимся на грани между вечной жизнью и вечной смертью. И непонятно, по какую сторону этой грани мы окажемся… Вся наша жизнь как раз и зависит от того, становится ли этот вопрос для нас самым важным. Потому что каждое решение, которое мы принимаем, каждый выбор, который мы делаем, будет обусловлен отношением к этому вопросу.
— Евангелие — это та книга, которая рассказывает нам, что нужно сделать, чтобы обрести спасение?
— Евангельские заповеди сообщают нам о том, о чем знает, но нередко молчит наша совесть. Потому что нет ни одной заповеди, которую бы здоровая, до конца не убитая грехом человеческая совесть не воспринимала как что-то свое. Бывает так, что человек, никогда ранее не читавший Евангелия, открывает его и понимает, что все это он давно знает и давно слышал, настолько это естественно для человеческой души. И какими бы испорченными мы ни были, где-то в глубине нашей души живет то, что мы находим в Евангелии, живет само Слово Божие. А Слово Божие — это Сам Господь.
Если мы начинаем исполнять евангельские заповеди, мы не только облегчаем свою душу, очищаем ее от страстей, но, самое главное,— мы учимся любить Христа. Мы обретаем тот дар любви к Богу, который нам так необходим, который и является для нас подлинным спасением. Все наши труды и усилия направлены на то, чтобы научиться Его любить, точнее — откликнуться любовью на Его любовь. Мы должны не говорить о своей любви к Богу, а доказывать ее делами, подтверждать всей своей жизнью. И Евангелие дает нам ответ, как это можно сделать.
Почему не спасаются теплохладные и почему спасаются грешники, которые раз за разом падают, но поднимаются и в покаянии раздирают душу в клочья? Потому что они прибегают ко Христу, без Которого не могут жить и Которого любят всем сердцем.
— С одной стороны, спасаться легко, потому что мы знаем, что для этого нужно делать, а с другой стороны — очень тяжело, потому что по-настоящему любить кого-то, кроме себя, трудно.
 |
Хотя, разумеется, существуют естественные причины, которые обуславливают затруднительность пути ко спасению,— это состояние падшей человеческой природы. Это как если бы мы получили некий сад, который весь зарос сорняками. Мы их выдергиваем, но сама почва такова, что постоянно будет эти сорняки плодить. Кто-то непрестанно трудится, выкорчевывая эти сорняки, кто-то начинает унывать, потому что приходится постоянно делать одно и то же, а кто-то от малодушия в какой-то момент начинает заниматься более приятным делом.
Есть и другая трудность… В деле спасения не нужно преодолевать никаких расстояний, внешних препятствий, не нужно бороться с людьми. Нужно бороться всего лишь с одним человеком, который стоит у нас на пути,— с самим собой. Если мы идем к Богу и нам кажется, что мы на чем-то споткнулись и во что-то уперлись, то это значит, что мы уперлись в самих себя. Происходит некое раздвоение, разрыв между тем, что в Священном Писании называется ветхим и новым человеком. При этом наша воля склоняется то на сторону ветхого человека, то на сторону нового. И тот, к которому она склоняется, становится сильнее. Поэтому в этой борьбе то один берет верх, то второй, то один воскресает, а второй угасает, то наоборот. Кого мы в итоге поддержим — тот и победит.
— Можем ли мы думать о том, что нас ждет в вечной жизни, представлять себе, что такое рай и ад?
— Представлять себе вечную жизнь в образах, предаваться мечтаниям о ней наставники аскетического делания категорически запрещают, потому что враг может увлечь человека фантазиями, и если человек достаточно впечатлительный, то он легко может впасть в то состояние, которое называется прелестью, и повредиться рассудком.
Мы не знаем, что такое рай и ад, мы не представляем, как они выглядят, потому что реальность иной, вечной жизни настолько не похожа на нашу реальность, что о ней невозможно рассказать известными нам словами. Даже те святые, которым Господь даровал опыт пребывания в райских обителях, если и употребляли какие-то земные образы и сравнения, понятные и знакомые для нас, то делали это только для нашего наставления и назидания.
При всем своем красноречии апостол Павел не мог сказать иначе, чем: Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9). Это то, что ощутило его сердце и что он даже не попытался передать словами. Как говорит преподобный Исаак Сирин, слова — орудия сего века, молчание же — таинство века будущего. То, что ожидает нас в грядущем, словами не выражается.
— Должны ли мы думать о спасении других, или нас должна волновать только собственная участь? Что делать, если наши близкие не задумываются о спасении, не стремятся к нему? Будет ли для нас раем место, где не будет тех, кого мы любим?
— Поскольку мы сейчас находимся не в той жизни, в которой больше ни о ком не сможем думать, кроме Бога, потому что только к Нему будет устремлено тогда наше сердце, а в этой жизни, то если мы кого-то любим, как мы можем о нем не думать? Наше сердце не может не болеть о близких нам людях. Если бы четыре друга не переживали о своем несчастном расслабленном товарище, они бы не принесли его ко Христу (см.: Мк. 2, 3–5). И если бы их сердце не болело о нем, Господь бы его не исцелил. Потому что, как учат нас святые отцы, Он исцелил его ради их веры.
Порой Господь не совершает видимых, зримых, ощутимых чудес в отношении наших близких именно по той причине, что мы унываем, отчаиваемся, наше сердце становится бесчувственным. Но, как говорит святитель Феофан Затворник, Бог ищет любого повода, чтобы помиловать человека, даже если тот отчаивается в своем спасении.
В той, вечной, жизни, по слову апостола, мы не будем задавать вопросов, которые нас обычно волнуют. Так, когда Иов страдал и бесконечно задавался вопросами: «Почему Господь меня оставил? Почему я страдаю?», а его друзья давали ему благочестивые объяснения, которые его не удовлетворяли, Господь явился ему, и в сердце Иова не осталось вопросов. Господь Сам стал ответом на все вопросы (см.: Иов, 38–42).
То же самое произойдет с теми, кто сподобится участи спасенных. В тот день Господь отрет всякую слезу с лица людей. И среди великой радости не останется места скорби.
— Существует такое мнение, что атеисты творят добро просто так, а верующие — в надежде на спасение. Можно ли спастись, совершая добрые дела, но не веря при этом в Бога?
— Надо еще разобраться в том, ради чего мы совершаем те или иные добрые поступки. Многие наши поступки питаются гордостью и тщеславием, мы делаем что-то, чтобы проявить себя. А перед Богом настоящую цену имеет только то, что человек делает ради Христа, а не ради достижения каких-то суетных целей.
Если человек чувствует то же, что чувствовал Христос, когда видел страдающих, недужных и бесноватых или когда плакал о судьбе Иерусалима и живущих в нем, если его сердце хотя бы еще только начинает чувствовать то же самое, то он мимо Христа пройти не сможет. Потому что на земле не было человека лучше, чем Иисус Христос, а подобное тянется к подобному.
Что происходило с теми мытарями, блудницами, разбойниками и грешниками, которые встречали на своем пути Христа, все бросали и шли за Ним? Что они видели в Нем такого, что заставляло их оставить прежнюю жизнь? Ведь они шли за Ним не из-за чудес, не в надежде получить какие-то земные блага. Святитель Николай Сербский говорит, что встреча со Христом пробуждала в них то, что было родственно Христу, то, что оставалось еще в них хорошего.
Но Вы спрашиваете, можно ли спастись, совершая добрые дела и не имея при этом веры. А я спрошу по-другому: а что человеку, о котором его дела говорят, что он человек хороший, мешает прийти ко Христу? Что стоит между ним и Христом? Господь говорит о Себе как о камне (см.: Мф. 21, 42–44) — том камне, столкновение с которым сразу проявляет, что в человеке, какой он на самом деле. Не может человек, по-настоящему хороший, отвергнуть Христа, а если отвергает, то что-то в нем на самом деле не хорошо. И еще. Что такое спасение? В чем оно заключается? Не в сумме добрых дел и качеств, а в единении со Христом. Он есть наша жизнь и наше спасение. И отсюда вопрос: разве можно спастись, от спасения отказавшись? Ведь и спасение, и гибель — наш выбор, реализация самого великого и одновременно самого страшного дара, которым наделил нас Господь,— свободы.
— Многие считают, что если уж блудницы, мытари и разбойники спаслись, то мы тоже спасемся, ведь мы не хуже их…
 |
— Существует и такое мнение, что спасение — скучное, неинтересное занятие.
— Так может показаться из-за того, что содевание нашего спасения порой состоит не из каких-то ярких, красивых подвигов, а из повседневного труда, верности и преданности Богу. Из того, чтобы не съесть котлету в постный день, проявив тем самым полное безволие и безразличие к установлению Церкви, чтобы кого-то не осудить, чтобы встать утром и помолиться. Но из таких «мелочей» состоит только внешняя сторона спасения. Внутреннее наполнение не может быть скучным и неинтересным. Напротив, скучно и неинтересно все, что происходит с человеком тут. Вот он встал, почистил зубы, съел что-нибудь вкусное, а потом подумал: я и вчера это делал, и сегодня делаю, и завтра буду делать то же самое. И нельзя сделать ничего такого, что бы имело вечное измерение.
Спортсмен стремится к высокому результату, достигает его и становится… инвалидом. Чиновник хочет стать видным политическим деятелем, добивается своего, а потом о нем все забывают… Есть только одно, что спустя и годы, и века остается с человеком,— это Бог, благодать, которую человек стяжает в своем сердце. Ведь стяжание Духа Святого было целью не только преподобного Серафима Саровского, и не для него лишь одного цель эта оказалась достижимой.
Скучным и неинтересным «процесс спасения» может показаться лишь тому, кто смотрит на все его составляющие без Бога. Если же Господь входит в жизнь человека, точнее — если человек сам, по собственной воле впускает Бога в нее и не противится Ему, то в ней не остается ничего скучного, ничего неинтересного. Господь заполняет ее без остатка.
— Если попытаться вывести краткую формулу спасения, то какой она будет?
— Такая формула, как я уже сказал, существует: спасение — это Сам Господь. Мы знаем, что Он любит нас. Нам нужно только ответить любовью на Его любовь.
Беседа Андрея Сигутина с протоиреем Алексием Зайцевым, клириком Свято-Троицкого храма города Челябинска, членом Союза писателей России, и священником Владимиром Войтовым, клириком храма Рождества Христова города Обнинска.
- Что такое спасение, с православной точки зрения?
Протоиерей Алексий Зайцев: Попробуем раскрыть суть спасения человека во Христе, первоначально вспомнив, в чем, согласно Промыслу Божию, заключается предназначение человека. А заключается оно в обожении нашей души, в достижении вечной жизни с Богом, в наследовании тех неизреченных духовных благ и обетований, которые уготовал Господь любящим Его.
Однако земной мир, в котором мы живем, лежит во зле. Он исполнен искушений и соблазнов, которые уводят человека с пути спасения, делая его неспособным достичь своего предназначения. От этих коварных сетей зла, от всего, что может лишить нас высокого предназначения, и пришел спасти нас Христос.
Православная Церковь рассматривает земную жизнь человека не как самоценность, а как этап подготовки к вечности. Какой откроется эта вечность для каждого из нас - зависит от того, какой выбор мы сделаем в течение своего земного странствования: быть с Богом или без Него.
Когда заходит речь о спасении и загробной участи человека, мне всегда вспоминается весьма поучительная аналогия, взятая из святоотеческих творений.
Если человека на длительное время поместить в темную комнату, а потом вывести на яркий солнечный свет, то это станет для него источником нестерпимой боли. Тот самый солнечный свет, который по сути своей является благом и доставляет большинству людей радость и счастье, для кого-то может сделаться страшнее любого проклятия. Подобно этому и душа грешника, которая в течение земной жизни находилась во тьме греха, становится неспособной наслаждаться Божественным светом. Таким образом, в загробном мире Божественная благодать, которую праведники воспринимают как высшую радость и блаженство, для грешников становится источником страшных мучений. Именно поэтому грешники оказываются неспособными к пребыванию в раю и попадают в то мрачное место, где нет Бога, которое мы именуем адом.
Так вот, суть духовной жизни человека в лоне Святой Церкви как раз и заключается в том, чтобы он научился жить с Богом, а его душа стала способной к восприятию Божественного света. Смысл пребывания человека в Церкви не в формальном исполнении обрядов и норм благочестия, не в приобретении юридической внешней праведности, а в обожении его бессмертной души.
Грешники попадают в ад не потому, что таким образом Бог являет им отмщение за порочную жизнь, а потому, что они становятся онтологически неспособны к жизни с Богом, к восприятию Его благодати. Не научившись радоваться духовной чистоте и общению со своим Творцом в течение земной жизни, они оказываются неспособны к этому и в вечности.
Стоит обратить внимание на то обстоятельство, что в современном мире спасение человека в лоне Святой Церкви часто понимают слишком приземленно, желая примириться с Богом исключительно ради достижения земного счастья, ради избавления от бед и страданий. Вопреки этому, Православная Церковь всегда учила нас понимать спасение не в земных, но в духовных категориях. Христос пришел спасти человеческую душу от греха и от зла, а не тело от бед и страданий.
Священник Владимир Войтов: Спасение - это состояние, в которое должен прийти христианин в процессе своей духовной жизни. Это первая ступень святости. Спасенный означает способный войти в Царство Божие. Эта способность и есть та первоначальная, необходимая степень святости, благодаря которой уже можно войти в Царство Небесное. Святость - чистота духовная, которая рождается в человеке от осознания им своей погибели. Отсюда происходит глубокое покаяние и непрестанное обращение ко Спасителю, которое приводит к смирению. Ведь в Царство Бога, который «кроток и смирен сердцем» (Мф11:29), может войти только достигший смирения.
Протоиерей Алексий Зайцев: Хотелось бы добавить, что не совсем оправданно в разговоре о спасении акцентировать внимание лишь на таких аспектах, как «спасение от Страшного Суда Господня». Ведь Господь даровал нам сыновство, а значит, акцент нужно ставить не на избавлении души человека от мук ада, а на возможности вечной жизни с Богом. Духовная жизнь человека - это не побег от гнева Божия, а путь в объятья Его Любви. Бежать нужно от греха и зла, а не от Бога и Его Страшного Суда. Ведь муки ада уготованы Творцом не человеку, а диаволу и ангелам его.
- «Святость» буквально означает «отделенность» для Бога. Святость - это же не безгрешность, правильно?
Священник Владимир Войтов: Конечно, святость - это не моральное совершенство, хотя она и соединена с ним, а отделенность от мира, от «похоти плотской, похоти очес и гордости» (1 Ин 2:16).
Степень святости человека определяется мерой его отделенности от греха, противостояния греху. Через эту борьбу и осуществляется переход из состояния погибели в состояние спасения. Но удивительно то, что, по православному представлению, святость не видит себя святой, а достигший спасения - спасенным.
- «Тело - продолжение души» - значит, спасая душу, мы одновременно спасаем и тело?
Протоиерей Алексий Зайцев: Очевидно, что душа и тело человека тесно взаимосвязаны между собою. То, что происходит с душою, неизбежно отражается на жизни тела; а то, что происходит с телом, неизбежно отражается на духовном состоянии. В подавляющем большинстве случаев именно недуги души являются причиной болезней, страданий и самых различных проблем в жизни человека. Когда грешник обращается к Богу и врачует свои духовные немощи, то часто к нему возвращается и телесное здравие, и радость жизни, и простое человеческое счастье.
Однако в земных успехах и телесном здравии ошибочно видеть даже один из аспектов спасения человека, иначе мы можем пойти по ложному пути. Ведь человек должен приступать к Богу рад и того, чтобы пожертвовать земным ради вечного, а не наоборот. Из человеческой истории мы видим, что нередко грешники благоденствуют, а праведники страдают. Степень материального достатка и телесного здравия также не имеет прямой связи с чистотой души человека. Известно, что случается и такое: после обращения человека к Богу или принятия монашества, на него просто обрушиваются искушения и телесные немощи, так как этим путем Господь ведет своего избранника к вечному спасению. Поэтому, не будем в понимании «спасения» смешивать временное и вечное, первостепенное и вторичное.
А разве Христос не спасает всего человека, целиком, а не отдельно только его душу (душа и тело в какой-то степени нераздельны)? К тому же Христос исцелял больных, то есть избавлял тело от страданий... Как тогда правильно понимать слова митрополита Антония Сурожского: «Если бы наше тело не было Богу дорого, так же дорого и нежно любимо Им, как и вечная наша душа, Бог не стал бы исцелять тело или заботиться о его вечной жизни после воскресения мертвых»?
Протоиерей Алексий Зайцев: Ваши доводы совершенно верны, как верно и высказывание владыки Антония.
Действительно, онтологически человек представляет собою единство души и тела. Не только душе, но и телу уготовано Богом наследовать вечное спасение. Естественно, что и любовь Господня простирается на всю человеческую природу, а не только на духовную ее составляющую. Святая Церковь всегда противилась тем, кто стремился списать плоть в разряд излишнего или принципиально противного человеческому естеству. Отцы Церкви в качестве принципиально важного аргумента подчеркивали то обстоятельство, что даже Сам безгрешный Господь не возгнушался облечься человеческой плотью во время Своего земного служения.
Мы не должны забывать о том, что семя греха поразило в первую очередь не плоть, а душу человека. Именно к исцелению последней и должны простираться наши главные усилия. Закон духовной жизни таков, что, спасая свою душу, мы непременно спасем и тело, избавляя его от последствий греховной заразы. Однако в стремлении спасти только тело от земных болезней, бед и страданий, мы часто удаляемся от Бога и уклоняемся от пути к вечному спасению. Спокойная жизнь без скорбей и искушений, как правило, приводит к духовной расслабленности, а «страдающий плотию, по слову апостола Петра, перестает грешить».
Для спасения человека не важно с каким телом он завершит свою жизнь (молодым или старым, красивым или уродливым, цветущим до дня своей кончины или изувеченным множеством недугов), неважно насколько счастливой или наполненной страданиями была земная жизнь. Важно другое - с какой душой мы подойдем к итогу своего бытия, насколько она будет готова к встрече с Богом. Получается, что душа - активная составляющая нашего спасения, а плоть - пассивная. Плоть приближается к вечному спасению настолько, насколько близка к нему душа.
Именно с этих позиций можно правильно понять утверждение о том, что Христос пришел спасти нашу душу, а не тело.
Священник Владимир Войтов: Что касается высказывания владыки Антония, то, конечно, для Бога каждая часть нашей жизни дорога. Для этого Он и бытие нам дал и не отнимает его у нас. Как мать любит своего ребенка, так и Бог, только несравненно больше, любит каждого из нас и даже последнего грешника. Однако если человек скажет: «Самое ценное - это моя жизнь. Я, конечно, верю в будущую жизнь, но самое ценное, что у меня есть - это моя нынешняя жизнь: дети, работа, все, что меня окружает. Это самое ценное», - то мы скажем: «В этом нет христианства».
Христианское откровение учит, что жизнь - вечная. Земная жизнь - лишь первый этап жизни вечной. Душа вечна, а тело, как одежда: мы изнашиваем ее за несколько десятилетий - и все, телесная жизнь заканчивается. Хотя будет и всеобщее Воскресение таинственное, когда мы снова будем облечены в тело.
Действительно, Христос спасает всего человека, а не только душу. Мы, конечно, молимся: «Спаси, Блаже, души наша...», - но спасается человек целиком. Душа и тело неразделимы - это один человек.
Святитель Игнатий (Брянчанинов), ссылаясь на святых отцов, в Слове о человеке пишет, что душа "имеет свой вид, который подобен виду человека в его теле, то есть душа имеет и главу, и перси, и руки, и ноги, и очи, и уши, словом, все члены, как тело; душа облечена в тело, как в одежду, а члены ее облечены в соответствующие члены тела". Иначе говоря, душа точно повторяет образ тела.
Продолжение следует.
Беседовал Андрей Сигутин
греч. ???????, лат. salus) – в религ. мировоззрении предельно желат. состояние человека, характеризующееся избавлением от зла – как морального ("порабощенности греху"), так и физического (смерти и страдания), полным преодолением отчуждения и несвободы. С. выступает как конечная цель религ. усилий человека и высшее дарение со стороны бога. Противопоставленность грехопадения (понимаемого либо как вина перед личным богом, либо как неразумное вхождение личной или мировой души в круговорот материального бытия) и С., в к-ром это грехопадение снимается, определяет внутр. строй теизма (иудаизма и особенно христианства, в гораздо меньшей степени ислама), а также вост. вероучений типа зороастризма, манихейства, буддизма и т.п. Все эти религии (к к-рым принадлежит и гностицизм) иногда называют "религиями С." (нем. Erl?sungsreligionen) в отличие от язычества, где идея С. присутствует лишь в зачаточном виде. Начиная с первобытных времен человек постоянно обращается к своим духам, демонам, богам и героям с просьбой о помощи в к.-л. конкретной ситуации – об избавлении от нужды или болезни, об удаче на охоте или на войне и т.п. Это свойство иногда быть "спасителем" не является обязат. и необходимым для языч. бога, но оно практически важно для молящегося, для культовой практики именования бога: из всей суммы амбивалентных возможностей божества необходимо выделить, назвать по имени, магически заклясть и тем побудить к действию как раз те, к-рые сулят молящемуся перспективу С. Ряд божеств греч. Олимпа – Зевс, Афина, Деметра, Дионис, Асклепий, Диоскуры и др. – носил имя "Спасителей". Это конкретно-ситуативное С. могло получать в развитом греко-рим. язычестве высокий нравств. смысл (С. отечества, "С. римского народа" и т.п.). Но языч. С. всегда остается частным, не окончательным: вечный равномерный ритм добра и зла в языч. космосе делает всякое безусловное С. сомнительным. Нечто иное наблюдается в религ. мире древнего Ближнего Востока, в частности Египта (ноты безусловного доверия к благу, исходящему от божества, в древнеегип. гимнах). При этом егип. религия с ее обычным интересом к вопросам загробной жизни связывает испрашиваемое у богов С. с вечностью. Следующий шаг к абсолютизации С. сравнительно с др. ближневост. религиями был сделан ветхозаветным иудаизмом. Эмоц. фоном библейского учения о С. является абсолютизация бедствий, из к-рых должен "спасти" человека или "избранный народ" Яхве. Речь идет уже не о частной катастрофе в неизменяемом ритме бытия – вся жизнь человека среди людей и народа среди народов есть непрекращающаяся катастрофа. Адепт библейской веры не просто обращается к богу, но "взывает", "вопиет" к нему "из глубин" (Пс. 129, ст. 1) – из провалов своего бедственного бытия или из бездны своей потрясенной души; преобладающая интонация кн. Псалмов и пророческих книг есть интонация вопля. Уже физич. космос Ветхого завета, в отличие от антич. космоса, пугающе-непостижим в своей иррегулярной динамике: земля "колеблется", воды "шумят, вздымаются" (Пс. 45, ст. 3–4), горы "как воск тают" (Пс. 96, 5) и "прыгали, как огны" (Пс. 113, 4), исполинские чудища поражают своей несоизмеримостью с человеч. мерой; еще больше затерян человек перед лицом человеч. мира, силами социального отчуждения (Пс. 12, 2). Но все это служит лишь фоном для оптимистич. ветхозаветного учения о С.: в критич. момент обращенный к Яхве "из глубин" вопль услышан, и предельно бедственное состояние, казалось бы не оставлявшее никакой надежды на С., перекрывается грандиозностью непостижимого и окончат. С. (Пс. 21, кн. Эсфирь и др.). Характерно, что этот поворот часто рисуется как парадоксальный (финал кн. Иова). Содержание идеи С. в Ветхом завете конкретно и вещественно – освобождение от рабства и возвращение из плена, здоровье и многодетность, изобилие и удача; но одновременно с этим выступают и нравств. аспекты С.: "мир" и "справедливость" (напр., в кн. пророка Исайи начиная с 40-й гл.). С. целостно и объемлет все бытие человека; в силу этого оно начинает к талмудич. эпохе требовать веры в загробную жизнь и воскресение, в "будущий мир", где оно завершится. Это телесно-духовное и посюсторонне-потустороннее С. является свободным дарением бога, имеющим для него существ. характер. Яхве – это не просто бог, к-рый иногда может сообщить кому-либо С., но сам по своей сущности есть "С." для своих людей (ср. Пс. 27, 1–2). Удерживая ветхозаветное понимание С., христианство спиритуализирует его, хотя и здесь С. мыслится как духовно-телесное, поскольку оно включает в себя воскресение и просветление тела. С. – это не просто С. от погибели, от смерти и греха, но и С. для "обновления жизни", "жизни во Христе", для свободы (от закона и от греха); С. – это "оправдание", "святость", "мудрость", это вера, надежда, любовь и многообразные "духовные дары" (ср. послания апост. Павла к римлянам, 6–8; к колоссянам, 3; к эфесянам, 2). С. должно завершиться в эсхатологич. перспективе загробного суда и загробной жизни; "жизнь во Христе" требует для своего абс. завершения "вечной жизни". Вопрос о том, как соотносятся в деле С. милость бога и усилие человека, вызвал в христ. теологии многовековые споры о предопределении, благодати и свободе воли. В корне отличное понимание С. развивается в буддизме, манихействе, гностицизме. И здесь С. понимается не ситуативно, а абсолютизированно, но при этом из идеи С. элиминируется все телесное и позитивное; С. есть освобождение от мира и от жизни в целом, преодоление желаний и привязанностей, "угасание" (см. Мокша, Нирвана). Такое С. может быть уделом отрешенного духа, но не тела, воспринимаемого как помеха к С. (см. "Дхаммапада", ст. 202; рус. пер., М., 1960, с. 93). Для этого типа учений о С. характерно представление, согласно к-рому человек усилием самоуглубления и отрешения сам "спасает" себя, а не получает свое С. из рук божеств. спасителя (буддизм хинаяны требует от каждого быть для себя "светильником", тогда как буддизм махаяны окружает верующего пантеоном спасающих его бодисатв). Христ. гностицизм играет с амбивалентным образом т.н. спасенного спасителя (ср. K. Beyschlag, Herkunft und Eigenart der Papiasfragmente, "Studia patristica", 1961, Bd 4, S. 268–80); тенденции, клонящиеся к присвоению самому аскету роли спасителя, выступают в христианстве и позднее (напр., ересь т.н. "равных Христу" в палестинском монашестве 5 в.). Кризис христ. традиции в новоевроп. культуре стимулирует рецепции буддийско-гностич. идеи С. – преодоление воли в этике Шопенгауэра, рецепты "самоспасения" в теософии и антропософии и т.п. Наиболее радикальной противоположностью теистич. идеи С. в новоевроп. эпоху выступает социальная и технич. утопия, ставящая на место подаренного богом трансцендентного сущего посюстороннее будущее, планируемое самими людьми, к-рые планируют при этом также и собств. сущность. Утопич. социализм (напр., в анфантеновском варианте) и тем более бурж. утопия нередко перенимают внешние черты религ. сальвационизма. В особенности это относится к крайне реакц. утопиям фашизма, в центре к-рых стоит образ "вождя", окруженный псевдомистич. ореолом носителя эсхатологич. С. (ср. R. Guardini, Der Heilbringer in Mythos, Offenbarung und Politik, Stuttg., 1946). Подобная же имитация религ. веры в "спасителя" характерна для идеологии совр. китайского маоизма. Лит.: Маркс К., Энгельс Ф., О религии. [Сб.], М., 1955; Глубоковский Н. Н., Искупление и искупитель по Евр. II, П., 1917; Lietzmann H., Der Weltheiland, Bonn, 1909; Otto Ft., West-?stliche Mystik. Vergleich und Unterscheidung zur Wesensdeutung, 2 Aufl., Gotha, 1929; Staerk W., Soter, 1, G?tersloh, 1933; его же, Die Erl?sererwartung in den ?stlichen Regionen, Stuttg., 1938; L?with K., Weltgeschichte und Heilsgeschehen, 3 Aufl., Z., 1957. С. Аверинцев. Москва.
Спасе́ние
(от греч. «σωτηρία» - избавление, сохранение, целение, спасение, благо, счастье) -
1) Промыслительное действие , направленное на соединение человека и Бога, избавление его от власти диавола, греха, тленности, смертности, приобщение к вечной блаженной жизни в ();
2) деятельность , воплотившегося ради воссоединения человека и Бога, его от греха, освобождения от рабства диаволу, тленности, смертности; создавшего , непрестанно заботящегося о ней как её неизменный Глава ();
3) деятельность человека, осуществляемая при содействии Отца и Сына и Святого Духа, направленная на уподобление и духовное единение с Ним, приобщение к вечной блаженной жизни; 4) действия святых, направленные на оказание той или иной помощи грешникам.
Насколько люди взаимосвязаны и свободны в спасении?
Очевидно, что ребёнок, воспитываемый в неблагополучной семье, например, в семье наркоманов или просто безбожников, изначально имеет меньше возможностей познать Бога, чем ребёнок из сравнительно благополучной христианской семьи. Люди влияют друг на друга, например, мы видим в окружающем мире многочисленные примеры, когда один человек убивает или калечит другого. Тем не менее, спасения может достичь каждый, ведь Бог даровал каждому из нас внутренний ориентир — совесть и призывает каждого человека в Свою Церковь. «…И от всякого, кому дано много, много и потребуется; и кому много вверено, с того больше взыщут» ().
Возможно ли, чтобы Бог Своей категоричностью лишь подталкивал людей к большему усердию в деле спасения, использовал строгость лишь в качестве педагогического приёма, но в итоге спасёт всех и каждого?
Нет, спасутся не все. Более того, мы видим, что достаточно часто Господь призывает людей не в жесткой, угрожающей форме, но в мягкой форме, но когда человек не слышит этого возвышенного призыва, то даёт ему пожинать плоды своего неверия через тяжёлые испытания, трагические обстоятельства. Люди, не вразумившиеся в течение земной жизни, пожнут соответствующие своей жизни плоды. Одним из следствий их попадания в ад будет их личная неспособность жить по нормам Царства Бога.
Кто более категоричен в вопросе возможности спасения всех людей: Апостолы, святые отцы прежних веков или современные богословы?
Апостолы и святые отцы более категоричны. За редким исключением, каким, например, можно признать мнение, обозначенное святителем , общий взгляд святых отцов Церкви сводился к буквальному пониманию Евангельского свидетельства об отделении грешников от праведников на Страшном Суде и о вечности адовых мук.
Почему исключают возможность покаяния на Страшном Суде атеиста или закоренелого грешника, увидевшего Бога во славе? Неужели он мгновенно не предпочтёт наслаждаться общением с Богом, войти в Царство Бога? Разве Бог ему не поможет?
Самый краткий ответ на этот вопрос прост: если у человека за чертой земной жизни пусть даже затеплится покаяние, то Господь ему поможет, недаром мы именуем Христа Спасителем. Остаётся понять, насколько реально будет атеисту по мировоззрению или по жизни покаяться и обратиться к Богу после смерти.
Ведь атеисты же не считают себя грешниками, не желают и не имеют опыта покаяния и богообщения. Во время земной жизни происходит глубокое внутреннее самоопределение человека; без опыта покаяния в этом мире, как атеист сможет явить его в мире ином? Если некто не желает учиться плавать, то какова вероятность, что он научится этому при крушении лодки? Если человек скрывался от солнца, то каково ему будет на солнечном пляже после полудня?
На Страшном Суде Бог явится в сиянии святости и силе благодати, для христиан она желанна и радостна, у них есть опыт богообщения и соединения с Богом в Таинствах. Атеисты же отчуждены от Бога, у них нет опыта жизни в Боге, для них эта энергия мучительна, ведь грех и святость несоединимы. Если человек не искал Бога, не знал Его, то с чего мы можем считать, что он сможет вместить Его благодать в вечности?
И увидят ли атеисты Бога, как Того, кто желанен для них? Или для них Его явление будет невыносимо, как невыносимо для лжеца услышать о себе правду?
Принадлежащих к Церкви Христовой в мире немного, неужели Царство Небесное обретут так мало людей?
Христос предупреждал об этом: «Входите тесными вратами, потому что широки́ врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны́ врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» ().
Во-первых, не будем забывать, что в грехопадении потенциально погибло всё человечество.
Во-вторых, некоторые будут спасены по молитвам Церкви.
В-третьих, спасение — дело добровольное, невозможно заставить кого-то любить Бога и ближних, а ведь Царство Небесное можно назвать Царством Любви.
Вспомним данный нам Богом библейский прообраз спасения – Ноев ковчег, в котором пожелали спастись лишь 8 человек.
Допустимо ли в в рамках богословия употреблять слово «спасение» применительно к частным случаям оказания помощи одними членами Церкви другим?
Вместе с тем богословская практика допускает использование термина «спасение» в более частном звучании.
Так, в Книге Судей Израилевых спасителем назван Гофониил, избавивший (при содействии Божьем) Израильтян от власти Хусарсафема ().
Текст одной из наиболее распространенных молитв к Пресвятой содержит обращение к Ней, как к Владычице, с просьбой о спасении: Пресвятая , Спаси нас!
В этом случае под спасением может подразумеваться близкое к обиходному пониманию значение: избавление от опасности, бедствия, болезни, смерти и пр. С другой стороны смысл, вкладываемый в просьбу о спасении, может быть и более глубоким.
Таким образом, просьба спасти бывает уместна и в условиях обыкновенной житейской опасности, и в условиях угрозы, возникающей в рамках религиозной жизни. Например, верующий может просить (или других святых) о спасении от нападок нечистых , избавлении от их лукавых воздействий.
В рамках регулярных молитв к Божьей Матери прошение о спасении может употребляться и относительно избавления от вечных . Ведь Пресвятая Дева имеет особое дерзновение к Богу, как Матерь Единородного Сына по человеческому естеству, как Пренепорочная, Пречистая, Пресвятая Небесная Царица.
Разумеется, понятие «Спасительница» не приложимо к Ней в том же значении, что и понятие «Спаситель», используемое в отношении Её Божественного Сына.
