Однажды Валентин Николаевич подарил Андрею программку с надписью: «Уважайте маленький труд и тогда всегда будете иметь большой». Миронов ведь не отказывался ни от чего. В спектакле «Теркин на том свете» он выходил на сцену в числе десятерых статистов и задорно исполнял частушки. Непонятно, как это происходило, но через несколько спектаклей зрители его выхода уже ждали, смеялись и аплодировали именно ему. К любым ролям Андрей относился очень ответственно, на репетиции приходил вовремя - бывало, даже приезжал на такси, чтоб ни в коем случае не опоздать! Такой аккуратный, отутюженный, красивенький мальчик… Со всеми вежливый, особенно со стариками. Никогда не жаловался, что устал. И фантастически работоспособный. Неудивительно, что Плучек Миронова обожал, называл нашим солнышком и приглашал к себе домой, на обеды. Андрей нашел своего режиссера! Так же, как наша однокурсница Оля Яковлева нашла своего - Эфроса, который без нее ни один спектакль не мог представить. Со мной же такого не произошло. Хотя поначалу Плучек занимался не только с Андреем, но и со всей молодежью, пришедшей в театр. Он приглашал нас на специальные встречи, где мы читали стихи, каждый говорил, как он видит свою роль. Валентин Николаевич нас всех просто завораживал! Вроде человек некрасивый и ростом не вышел… Но когда он начинал говорить, в нем зажигалась электрическая лампочка, и он своей энергетикой освещал все вокруг. И ты уже глаз оторвать не можешь, и слушаешь, слушаешь... И попадаешь как заяц к удаву в пасть.
К сожалению, этим своим свойством Валентин Николаевич широко пользовался - в отношении молодых актрис. То и дело он приглашал кого-то зайти к себе в кабинет. Вот и мне однажды было сделано такое предложение. Не поняв, что это значит, я пошла. А когда режиссер попытался меня обнять - оттолкнула его. Говорю: «Вы понимаете, я не могу! Я вас очень уважаю, но это же не любовь! А я не могу без любви! Просто не в состоянии! Я очень люблю театр, но…» И тогда Плучек злобно так бросил: «Ну и люби свой театр!» - и вытолкал меня за дверь… И с тех пор словно меня не замечал. Однажды встретил в коридоре, посмотрел и говорит: «О! А я уж и забыл, что у меня такая артистка есть». Вроде бы вышла история, похожая на ту, что на несколько лет поссорила нас с Андреем. Но я чувствовала: вот вроде бы то же самое, да не то! Разные это истории по своей сути, хоть эту разницу так просто и не уловить...
«Андрей пошел к Плучеку и сказал, что с ролью Сюзанны я не справляюсь. Роль отдали недавно пришедшей в театр молодой актрисе - Тане Егоровой. У них с Андреем быстро закрутился роман. Правда, удержать роль Татьяне это не помогло, в итоге Сюзанну стала играть Нина Корниенко. А я «переехала» в массовку на много-много лет». (Владимир Кулик, Андрей Миронов, Татьяна Пельтцер и Нина Корниенко в спектакле «Безумный день, или Женитьба Фигаро». 1977 г.)
Фото: риа новости
Пани Зося никому не нужна
Ну а потом возник «Кабачок «13 стульев», который неожиданно приобрел в нашей стране просто невероятную популярность! Зрители, оказавшись в Театре сатиры, непременно бродили по фойе и, рассматривая портреты на стенах, восклицали: «Смотри, пан Директор!», «Пани Зося!», «Пани Тереза!» Ольга Аросева, Михаил Державин, Спартак Мишулин, я и еще несколько актеров очень скоро почувствовали себя просто всесоюзными звездами. И Плучек при любом удобном случае попрекал нас дешевой славой. «Вы теперь маски! - кричал он. - На большие роли у меня можете больше не рассчитывать». Но мы все равно снимались в нашем «Кабачке», программа просуществовала почти 15 лет! Спартак Мишулин говорил: «Где бы я ни оказался, без штанов, без денег, меня всегда покормят как пана Директора, в любом доме!» Но, как правильно заметил Андрей, в итоге многие из нас проиграли. Мало того что Плучек на нас взъелся, так еще и в кино нас не очень-то брали. Например, для одного фильма я долго проходила пробы, а в результате «натянула» только на эпизодическую роль официантки. Помню, я расплакалась: «Неужели я недостойна большего?» - «Может, и достойна, - объяснили мне. - Но кому нужно, чтобы зрители путали имя главной героини, считая, что ее зовут пани Зося?»
«Марк Захаров пришел к нам в театр в 1965 году. Работать с ним понравилось не всем»
Фото: риа новости
Кстати, Андрей тоже чуть не попался на эту удочку. В самом начале он тоже пробовался в «Кабачок», но не прижился там, не понравился. Я слышала от редактора передачи, что после двух его появлений на экране зрители стали писать в студию письма: мол, уберите этого артиста с наглым взглядом. Андрей же тогда еще не был всенародно популярен - это произошло за пару месяцев до выхода на экраны «Берегись автомобиля» и за пару лет до «Бриллиантовой руки»... Ну а потом уж слава Андрюши затмила нашу. С его славой могла сравниться только популярность Папанова. К которому, кстати, у Плучека тоже было довольно сложное отношение. Да и Анатолий Дмитриевич не отставал - позволял себе всякие колкости в адрес главного режиссера. Помню, однажды на общем сборе труппы Валентин Николаевич долго рассказывал о своей поездке к двоюродному брату, английскому режиссеру Питеру Бруку. И с сожалением вздохнув, заключил: «Да! Вот у него - размах! А я тут все с вами, да с вами…» - «Ну, нам бы тоже хотелось поработать с Питером Бруком, - не замедлил съязвить Анатолий Папанов. - А мы все с его двоюродным братом…» Постоянные стычки у Плучека случались и с Татьяной Пельтцер, которая, честно говоря, порой отличалась просто невыносимым характером. Закончилось это плохо. Как-то на репетиции спектакля «Горе от ума» Плучек попросил Татьяну Ивановну в одной из сцен пройтись в танце. Пельтцер отказалась, объяснив, что плохо себя чувствует. Но Валентин Николаевич настаивал, и тогда она подошла к микрофону и гаркнула: «Да пошел ты...» Поскольку по театру была проведена громкая связь, это услышали во всех гримерках и коридорах. Случился большой скандал, и Пельтцер из театра ушла. Правда, сказать честно, у Татьяны Ивановны уже тогда было приглашение в «Ленком». Так что она не слишком рисковала...
По юношеской доверчивости мне представлялось, что я рожден выходить на сцену и владеть вниманием того "многоголового великана", которого теперь попросту называют Зрителем, - говорит Валентин Николаевич. - Я ведь без всякого напряжения выдержал экзамен во ВХУТЕМАС, нарисовав две стиснутые кисти рук; может быть сделался бы физкультурником или спортсменом; кроме того, я обладал хорошим голосом, мог бы даже, любя поэзию, заняться литературным трудом - одним словом, было из чего выбирать; но выбрал свою дорогу раз - и на всю жизнь, хотя однажды и поссорился с Всеволодом Эмильевичем, даже всерьез, вплоть до ухода из театра. Но все равно возвратился к нему по первому же его зову, потому что нигде не мог так безошибочно найти самого себя, как у него в театре
Родился 4 сентября 1909 года в Москве. В роду Плучека не было театральных деятелей. Но ему было суждено стать режиссером с мировым именем. Всемирно известным режиссером стал и его двоюродный брат, родившийся в Лондоне, - Питер Брук. Их общий дед, крупный архитектор, построил в городе Двинске (ныне Даугавпилс), где жила в то время семья, ряд зданий, например ратушу.
Родной брат матери Плучека, студент, будучи членом РСДРП, меньшевиком, был арестован, посажен в таганскую тюрьму. Но его родители, бабушка и дедушка Валентина Плучека, люди довольно состоятельные, устроили так, что его выслали за границу. Он уехал в Бельгию, получил там образование, стал инженером, женился на русской, а после начала первой мировой войны переехал в Англию, где и осел. В Лондоне у него родились два сына: старший Алеша и младший Петя, который и стал впоследствии режиссером. Иметь в то время родственников за границей было опасно, и мать Плучека с братом не переписывалась, а потом и вовсе потеряла его след. Встретиться двоюродным братьям довелось лишь спустя десятилетия, когда в конце 1950-х годов Питер Брук с Шекспировским королевским театром приехал на гастроли в Москву.
Детство Валентина Плучека было не безоблачным, и о театре он не помышлял. Рано потеряв отца, мальчик так и не смог найти общего языка с отчимом, фамилию которого ему пришлось взять, покинул дом, подружился с беспризорниками, а вскоре оказался в детском доме. У него отмечали некоторые способности к изобразительному искусству. Окончив школу-семилетку, поступил во ВХУТЕМАС и уже на 1-м курсе написал картину, которая попала на дипломную годовую выставку изотехникума.
Интересы Плучека не ограничивались только живописью. Его кумирами были Маяковский и Мейерхольд. Вместе с другими студентами он посещал диспуты поэта, с упоением читал "Левый марш". А когда увидел объявление, что идет набор к Мейерхольду, сам не зная почему, подал заявление. Еще более удивительным для него оказалось то, почему Мейерхольд его принял.
Таким образом для 17-летнего Плучека, мечтавшего играть в грандиозной режиссуре Мейерхольда, все сложилось счастливо. Он был буквально опален гением Мастера и ощущал на себе его могучее влияние. Как шутили в то время критики, Мейерхольд "выстрелил Плучеком" в спектакле "Ревизор", где тот сидел в тумбочке. Будучи студентом 3-го курса, Плучек был замечен после исполнения трех эпизодических ролей в "Клопе" В. Маяковского: он играл Пуговичного разносчика, Разносчика селедок и к тому же с редкой виртуозностью танцевал в эпизоде Двуполое четвероногое. Сам Владимир Маяковский настоял на том, чтобы роль Моментальщикова в "Бане" поручили именно Валентину Плучеку.
Десять лет духовного, почти ежедневного щедрого обогащения рядом со своим Учителем, выдающимся художником сцены (о котором Евгений Вахтангов говорил: "Мейерхольд гениален. Он дал корни всем театрам будущего. Будущее воздаст ему...") - это неоценимый дар, которого хватило Плучеку на всю оставшуюся жизнь.
Однако в 1920-1930-е годы Плучек не думал, что когда-нибудь сам из актера превратится в режиссера. "По юношеской доверчивости мне представлялось, что я рожден выходить на сцену и владеть вниманием того "многоголового великана", которого теперь попросту называют Зрителем, - говорит Валентин Николаевич. - Я ведь без всякого напряжения выдержал экзамен во ВХУТЕМАС, нарисовав две стиснутые кисти рук; может быть сделался бы физкультурником или спортсменом; кроме того, я обладал хорошим голосом, мог бы даже, любя поэзию, заняться литературным трудом - одним словом, было из чего выбирать; но выбрал свою дорогу раз - и на всю жизнь, хотя однажды и поссорился с Всеволодом Эмильевичем, даже всерьез, вплоть до ухода из театра. Но все равно возвратился к нему по первому же его зову, потому что нигде не мог так безошибочно найти самого себя, как у него в театре".
Настоящим призванием Валентина Плучека начиная с юности стало создание театров. Так, он организовал Театр рабочей молодежи (ТРАМ) электриков (в период ухода из театра Мейерхольда - ГОСТИМа), в годы войны руководил военным театром Северного флота, потом возглавил передвижной Новый театр, где ему пришлось заново формировать почти всю труппу.
Впервые имя Валентина Плучека громко зазвучало в московских театральных кругах в конце 1930-х годов, когда после закрытия ТИМа вместе с драматургом Алексеем Арбузовым они создали свою студию. Там было осуществлено почти невероятное: актеры сами создавали свои роли, становились коллективными авторами пьес. Незадолго до начала войны арбузовская студия была признана официально и обрела права профессионального театра. Однако война оборвала жизнь этого новорожденного творческого коллектива. Но пьеса, которую создал и играл Театр-студия под руководством А. Арбузова и В. Плучека, жива и поныне. Это широко известный, полный юности и поэзии романтический "Город на заре", премьера которого с успехом прошла 5 марта 1941 года.
Уже в этой постановке проявились особенности режиссерского почерка Плучека, который сочетал в себе остроту и изящество формы спектакля с пристальным вниманием к психологии, характерам героев. Для того чтобы воплощать такие замыслы, нужны были талантливые актеры, равно владеющие внешней и внутренней техникой, а такие встречаются нечасто. Создавать театры для Плучека прежде всего означало искать, или, как он любит говорить, "коллекционировать" актеров.
В первые месяцы войны Валентин Плучек поставил спектакль для одного из фронтовых театров, создававшихся в те годы под крышей Всероссийского театрального общества. Музыкальное народное действо под названием "Братья Ивашкины" прошло с большим успехом, и Плучек был приглашен художественным руководителем в Театр Северного флота. Это был знаменательный период в его биографии. В городе Полярном, где находился театр, Плучек собрал талантливую труппу, состоявшую из выпускников Ленинградского театрального института, создал уникальный репертуар из советских и классических пьес, среди которых особенно полюбились благодарной публике спектакль "Давным-давно" по пьесе А. Гладкова и яркие игровые комедии - "Слуга двух господ" К. Гольдони и "Собака на сене" Лопе де Вега.
После возвращения в Москву судьба Плучека поначалу не сложилась: в то время в столице молодому режиссеру было не так то просто найти работу. Но ему посчастливилось встретиться с художественным руководителем Театра сатиры Н.В. Петровым и директором театра М. Никоновым, который предложил Петрову поработать с подающим надежды молодым режиссером. Совсем скоро Плучек стал ближайшим другом и помощником Петрова.
Дебютной работой В. Плучека в Театре сатиры стала пьеса "Не ваше дело" В. Полякова (1950). Затем вместе с Н.В. Петровым они поставили спектакли "Пролитая чаша" Ван Ши-Фу (1952), "Потерянное письмо" И. Караджале (1952) и "Баня" В. Маяковского (совместно с Сергеем Юткевичем, 1953). В 1953 году Плучек осуществил самостоятельную постановку спектакля "Страницы минувшего. Вечер русской классической сатиры", объединившего в себе три произведения: "Как один мужик двух генералов прокормил" М.Е. Салтыкова-Щедрина, "Игроки" Н.В. Гоголя, "Завтрак у предводителя" И.С. Тургенева. После этих работ Валентин Плучек буквально сроднился с театром, однако лишь в 1955 году после совместной с Сергеем Юткевичем постановки "Клопа" В. Маяковского его наконец зачислили в штат, а в 1957 году утвердили в должности главного режиссера. С тех пор Плучек был бессменным художественным руководителем Театра сатиры вплоть до 2001 года.
В. Плучеку не нужно было знакомиться с коллективом театра и завоевывать авторитет. И хотя труппа была отнюдь не в идеальном состоянии, но в ней уже сложился замечательный ансамбль еще молодых и уже опытных актеров: Т. Пельтцер, Б. Рунге, Г. Менглет, Н. Архипова, А. Ячницкий, В. Токарская, В. Лепко, В. Васильева, О. Аросева. Поэтому в отличие от иных "новых главных" Плучек не стал требовать радикальных реформ, а с искренним уважением понес эстафету своих предшественников и устремился дальше, вперед, чтобы строить будущее театра.
В работе В. Плучек заслужил репутацию беспощадно требовательного режиссера. Однако он остался прост в общении и равно одаривал своим добрым юмором и ведущего актера, и гардеробщика в служебном подъезде. Он постоянен в привязанностях и убежден, что руководитель должен полностью принадлежать своему коллективу, и за все годы работы в театре он ни разу не поставил спектакля "на стороне", за исключением случая, когда осуществил постановку "Интервенции" в Болгарии.
С самого начала в Театре сатиры Валентин Плучек не считал себя специалистом в области комического театра. Его влекла сцена драматическая - своим трагизмом, лирикой, юмором. Он считал себя лирическим режиссером и сатириков не любил: они казались ему какими-то злыми, все время выискивающими теневые стороны. А ему, человеку неповторимой личной культуры, любящему стихи, музыку, живопись, обладающему врожденным остроумием, точным, веселым, колким, хотелось ставить что-нибудь радостное, озорное. С другой стороны, Плучек прошел великую школу любви к Маяковскому, был участником премьер "Клопа" и "Бани" у Мейерхольда, получил из рук Маяковского роль Моментальникова. И чувствовал, как сильна была в творчестве Мейерхольда струя обличительного. Но только поставив на сцене сатирические пьесы Маяковского, понял, как важно продолжить мейерхольдовские традиции обличения всего, что мешает жить, обращения к крупным социальным темам. Все это и определило дальнейший выбор драматургии Театра сатиры, изменив весь его строй и метод.
С именем Плучека связано появление в репертуаре театра драматургии В. Маяковского и А. Твардовского. Почетное место на афише заняли А.С. Грибоедов, Н.В. Гоголь, П. Бомарше, Н. Хикмет, Б. Брехт, Б. Шоу. На сцену вышли герои революции, гражданской войны, строители первых пятилеток, воспетые Вс. Вишневским, Л. Славиным. Оказалось, что театр может не только смешить и высмеивать недостатки, но и беседовать со зрителем на очень серьезные, важные темы. Драматизм, даже патетика органично вошли в диапазон выразительных средств театра. Понятие "сатира" расширилось, стало более емким.
Валентин Плучек не сгоряча, а по убеждению означил свою высшую ступень режиссуры феерическими и буффонадными, антипартийными, разоблачительными и философскими комедиями-сатирами Владимира Маяковского, за которые Маяковский был подвергнут остракизму, когда его взрывные комедии почти официально были признаны несценичными, и пьесы этого невиданного в драматургии 1920-х годов смельчака, первым сказавшего со сцены, что революция возвела на престол партбюрократа Победоносикова, заперли под семью печатями. После смерти поэта из забвения его вывел именно Плучек. Постановка Плучеком пьесы Маяковского "Баня" (совместно с Н. Петровым и С. Юткевичем) в Театре сатиры в 1953 году - это был почти мятеж, это был вызов и политический скандал, призывающий бросать камни в Победоносиковых, прицепившихся к Машине времени, чтобы лететь в Будущее.
В 1957 году вместе с Назымом Хикметом Плучек создал поразительный спектакль "А был ли Иван Иванович?" о стойкой тени партбюрократии, тени, способной обрести плоть даже в чистой по природе душе человека, которому поручили в стране Советов управлять каким-либо даже самым малым человеческим социумом. В 1959 году на сцене Театра сатиры было поставлено еще одно выдающееся произведение поэта-пророка - "Дамоклов меч" - о нависшей над всей планетой угрозе Атома, и Плучек до сегодняшнего дня называет этот спектакль своей высшей удачей, выражением подлинно своей вдохновенной эстетики. Если "А был ли Иван Иванович?" смехом бичевал нравы (девиз французской комической оперы), то "Дамоклов меч" менял состояние душ, склоняя их к лирическим переживаниям. Попавшие на этот спектакль долго потом стояли у рампы, когда действие уже прекратилось. Они благодарили театр за то, что он возвращает им веру в жизнь.
В 1960-х годах в суете театральных исканий почти со всех сцен исчезает образность и ее заменяет бедная, безликая, серая условность. Но именно тогда Плучек ставит "Безумный день, или Женитьбу Фигаро" П. Бомарше (1969), засыпав спектакль цветами, красками и музыкой, с блестящим Фигаро - А. Мироновым, Графом - В. Гафтом и А. Ширвиндтом, очаровательной Розиной - В. Васильевой и всем ансамблем спектакля.
С середины 1960-х годов начинается новый этап театра: "Дон Жуан, или Любовь к геометрии" М. Фриша (1966), "Фигаро" П. Бомарше (1969) и "Бег" М. Булгакова (1977) станут новыми вехами на пути психологической и социальной трагедии. Вместе с тем углубляется и режиссерская связь с актерским внутренним миром: в "Беге" режиссером вместе с исполнителями замечательно разработаны образы Хлудова (А. Папанов), Люськи (Т. Васильева), Голубкова (Ю. Васильев), Чарноты (С. Мишулин), Корзухина (Г. Менглет).
Одновременно комедийная линия репертуара театра получает совершенно непредвиденное углубление в гротесковые слои: Плучек ставит "Теркина на том свете" А.Т. Твардовского (1966) с А. Папановым в главной роли и отлично решенными сценами в "загробном мире", где проводит смелую по тем временам ассоциацию с современной советской реальностью. Сложность прохождения спектакля как бы напоминает режиссеру о действительных, реальных жизненных трудностях на этом свете: он ставит одну за другой пьесы о забытом и заброшенном среднем человеке нашего времени: "Таблетку под язык" А. Макаенка (1972) с Г. Менглетом в главной роли, "Мы - нижеподписавшиеся" А. Гельмана (1979) с Г. Менглетом и А. Мироновым, а затем "Гнездо глухаря" В. Розова (1980) и "Родненькие мои" (1985) с А. Папановым.
"Самоубийца" Н. Эрдмана (1982) с Р. Ткачуком и в 1994 году с рано ушедшим из жизни М. Зонненштралем продолжает линию трагифарсовых конфликтов. И одновременно взор В. Плучека как будто ищет истину в сопоставлении драм русского человека, героя прошлого и настоящего времени, выводя на сцену персонажей "Ревизора" Н.В. Гоголя (1972), "Вишневого сада" А.П. Чехова (1984) и "Горячего сердца" А.Н. Островского (1992). "Ревизора" он ставит дважды: с А. Мироновым и А. Папановым в первой постановке, а затем, в 1998 году, с В. Гаркалиным и Е. Графкиным. В новом Хлестакове Плучек обнаруживает интереснейшую проблему: в гаркалинском герое заложена гипотеза: каким станет человек, если ему предоставить полную свободу действий без всяких нравственных и социальных тормозов? Попав в мир наивных простаков, этот Хлестаков подхватывает бездействующую власть и делает с городом все, что придет ему в голову...
На протяжении всей своей творческой жизни В. Плучек собирал близких ему по духу актеров. Свою "коллекцию" он начинал с тех, кто уже работал в Театре сатиры. В лице Т. Пельтцер, Г. Менглета, В. Лепко он нашел тех, кого искал долгие годы. Тогда же в театре оказался и актер, которому суждено было вскоре стать одним из главных украшений труппы. В засидевшемся в "молодых и подающих надежды" Анатолии Папанове, который в то время смешно и карикатурно играл главным образом эпизодические роли, Плучек сумел увидеть большую и добрую душу художника.
Андрея Миронова Плучек "открыл" сразу после студенческой скамьи. Миронов удивил его завидным владением актерской техникой и таким уровнем мастерства, какое приходит, как считается, лишь с годами. Миронов пришел из училища как легкий, изящный, темпераментный комедийный, даже водевильный актер. Плучек же открыл другого Миронова - того, который умно, глубоко и тонко играл роли певца революции Всеволода Вишневского, совершенно неожиданно, по-новому решал Хлестакова.
Папанов и Миронов, актеры разных поколений, "открытые" и сформировавшиеся под влиянием Плучека, наиболее полно выражали его идеал актера. При всем различии их ярких индивидуальностей им обоим были свойственны широта диапазона, неожиданный угол зрения на роль, зоркая наблюдательность. К ним в полной мере можно отнести слова Плучека, сказанные им о всей труппе Театра сатиры: "Уважаю главное - отсутствие творческого консерватизма и тот особый артистизм, который Вахтангов определял как умение увлечь себя на поставленную задачу. Сложившиеся актеры, признанные мастера с непосредственностью и озорством юности охотно идут на творческий риск, не охраняя свое так называемое реноме или то, что зачастую бывает просто штампом".
Труппа Театра сатиры состоит из актеров, имена которых известны везде, где любят театр, смотрят кино и телепередачи, слушают радио: О. Аросева, В. Васильева, В. Гаркалин, М. Державин, С. Мишулин, А. Ширвиндт... Эта труппа - результат деятельности Валентина Плучека. Театр же - живой организм. Его нельзя выстроить раз и навсегда. Настоящая "коллекция" никогда не бывает законченной и должна быть всегда под постоянным вниманием "коллекционера", а театр никогда нельзя считать окончательно построенным.
Биография В. Плучека оказалась тесным образом связана с историей Мейерхольда, а это значит - с историей театрального искусства и культуры всего ХХ столетия. А это история борьбы идей рокового века, идей грандиозных, но не выдержавших испытания практикой, вернувшая страну в прежнее состояние борьбы за существование. Но в искусстве прожитое оставило глубокий след, создав духовную структуру художника, который не просто выходил на сцену играть роль, а учил людей в зале подняться над мелочными интересами быта, стать лучше, честнее и выше самого себя.
Народный артист СССР Валентин Николаевич Плучек - замечательный, выдающийся режиссер, носитель знаков эпохи, в которой, несмотря на все преграды, возник совершенно неповторимый театр. И поэтому все то, что создал режиссер за годы творческой деятельности, навсегда останется в ноосфере, а потому никогда не исчезнет из движения культуры.
В.Н. Плучек награжден орденами Отечественной войны II степени, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, "За заслуги перед Отечеством" IV степени, медалью "За оборону Советского Заполярья".
В алентин Николаевич Плучек прожил долгую жизнь и оставил в наследство благодарным зрителям замечательный театр. С 1957 по 2000 год он возглавлял московский Театр сатиры , в котором собрал мощную звездную труппу.
Когда Плучек принял руководство театром, в труппе уже состояли Татьяна Пельтцер , Вера Васильева , Ольга Аросева, Георгий Менглет, Нина Архипова, Анатолий Папанов , Зоя Зелинская. А вот Андрей Миронов , Александр Ширвиндт (нынешний руководитель театра), Михаил Державин , Юрий Васильев, Нина Корниенко, Наталья Селезнева, Валентина Шарыкина, Алена Яковлева и многие другие актеры были приняты в Театр сатиры при Плучеке.
Нрава он был неровного - как почти все режиссеры. Требовал абсолютной верности и отдачи в работе, но имел на то полное право - сам жил интересами своего коллектива и никогда не ставил спектаклей на стороне. Сатиру рассматривал в самом высоком значении этого понятия. При Плучеке в репертуаре театра были спектакли по драматическим произведениям Гоголя , Грибоедова , Маяковского , Булгакова , Бомарше, Шоу, Брехта, Фриша. Специализация театра не сводилась к тому, чтобы смешить зрителя. Плучек был прямым наследником революционного искусства 1920-х, учеником Всеволода Мейерхольда , то есть носителем идеи театра-воспитателя и просветителя. Но чутье на новую интересную драматургию у Плучека также было отменное. Громкой премьерой 1966 года стала постановка «Теркин на том свете» по одноименной поэме Александра Твардовского. На сцене Театра сатиры шли спектакли по пьесам Евгения Шварца , Виктора Розова, Александра Гельмана, Григория Горина и Аркадия Арканова, Михаила Рощина. При Плучеке в Театре сатиры начал свой яркий профессиональный путь режиссер Марк Захаров . Его спектакли «Доходное место», «Проснись и пой!», «Мамаша Кураж и ее дети» стали этапными для Театра сатиры конца 60-х, 70-х годов.
Валентин Плутчек. Фотография: kino-teatr.ru
Валентин Николаевич на репетиции спектакля «Трибунал». Фотография: teatr.pro-sol.ru
Валентин Плучек. Фотография: teatr.pro-sol.ru
А ведь Валентин Плучек мог бы стать не режиссером, а художником. Он с легкостью поступил во ВХУТЕМАС, имея за плечами школу-семилетку и детский дом. Да-да, мальчиком Плучек убежал из дома, попал в компанию беспризорников, а с ними и в детдом. Все приключилось из-за того, что Валя не мог ужиться с отчимом. По линии матери Валентин Николаевич Плучек - двоюродный брат Питера Брука. Так причудливо разошлись в начале XX века ветви одной семьи, но примечательно, что, не имея никакой связи друг с другом, находясь в разных мирах, братья Валентин и Питер (живя в Лондоне, его русскоязычные родители звали мальчика Петей) стали крупными театральными деятелями, режиссерами! Они встретились в конце 1950-х, когда Брук с Королевским Шекспировским театром приехал на гастроли в Москву.
Преподаватели ВХУТЕМАСа отмечали недюжинные способности Плучека, но он уже заболел театром. Конкретно - театром Мейерхольда. Так же легко, как в случае с ВХУТЕМАСом, Плучек поступил в Государственную театральную экспериментальную мастерскую под руководством Всеволода Мейерхольда и через какое-то время был принят в театр мастера. Молодой актер играл сначала крошечные роли - в «Ревизоре», «Клопе». Когда же ставили «Баню», Маяковский сам попросил назначить Плучека на роль Моментальникова. Молодой актер и начинающий режиссер Плучек боготворил Мейерхольда и формировался как художник в его эстетической «вере», но однажды все-таки поссорился с мастером. «Но все равно возвратился к нему по первому же его зову, потому что нигде не мог так безошибочно найти самого себя, как у него в театре» , - вспоминал он позже. Когда жизнь Мейерхольда трагически оборвалась, Плучек и драматург Алексей Арбузов создали театральную студию, которая впоследствии получила название «Арбузовской». Деятельность этого коллектива прервала война. В годы Великой Отечественной Плучек руководил созданным им Военным театром Северного флота. В 1950-м был приглашен в Театр сатиры, где через несколько лет стал главным режиссером.
Валентин Плучек родился 22 августа (4 сентября) 1909 года в Москве, в еврейской семье. Двоюродный брат Валентина Плучека - Питер Брук - родился в Лондоне. Детство Валентина Плучека было трудным и о театре он не мечтал. Он рано потерял отца, а с отчимом, фамилию которого носил, общего языка найти не смог. Он покинул дом, связался с беспризорниками и вскоре оказался в детском доме.
У Валентина Плучека с детства отмечали способности к изобразительному искусству. Окончив школу-семилетку, Валентин поступил во ВХУТЕМАС и уже на 1-м курсе написал картину, попавшую в результате на дипломную годовую выставку изотехникума.
Кумирами Валентина Плучека были Маяковский и Мейерхольд. Вместе с другими студентами ВХУТЕМАСа он посещал диспуты поэта, с упоением читал «Левый марш».
В 1926 году Валентин Плучек поступает на актёрский факультет Государственной театральной экспериментальной мастерской под руководством В. Э. Мейерхольда. В 1929 году Плучек поступает уже на режиссёрский факультет той же мастерской, параллельно начиная работать как актёр в Театре им. Мейерхольда.
В 1932 году Валентин Плучек организовал ТРАМ электриков.
В 1939 году, после закрытия ТИМа (театр Мейрхольда), перед самой войной, совместно с А. Н. Арбузовым организовал Московскую театральную студию, где среди студийцев были: И. К. Кузнецов, В. Э. Багрицкий, А. А. Галич, Зиновий Гердт, Максим Греков. Студийцы совместно сочинили пьесу, основу которой задал Арбузов, и поставили по ней спектакль – «Город на заре». Премьера состоялась 5 февраля 1941 года. Во время войны часть студии работала в качестве прифронтового театра.
В 1957 году Валентин Плучек стал главным режиссёром МАТС. В этом же году состоялась премьера его знаменитого и скандального спектакля «А был ли Иван Иванович?» Назыма Хикмета (в главных ролях Б. М. Тенин и Анатолий Папанов). В том же 1957 году вышел его спектакль «Мистерия-буфф» Маяковского. В 1959 году он ставит «Дамоклов меч» Назыма Хикмета, спектакль становится одним из самых заметных явлений театральной Москвы. Другой свой знаменитый и тоже скандальный спектакль Плучек выпустит в 1966 - «Тёркин на том свете» А. Т. Твардовского с Анатолием Папановым в главной роли (музыка Р. К. Щедрина). Спектакль имел шумный успех.
В 1969 году состоялась премьера спектакля «Женитьба Фигаро» П. Бомарше с А. А. Мироновым в главной роли. Спектакль шёл на постоянных аншлагах до 1987 года, пока был жив исполнитель главной роли. Новое поколение зрителей знает и любит этот спектакль по телеверсии «Безумный день, или Женитьба Фигаро» .
В 1970 году Плучек выпустил спектакль «У времени в плену» А. П. Штейна с Андреем Мироновым и Т. Г. Васильевой в главных ролях. Впервые на советской сцене герой просил вернуть прошлое. Революционный сюжет спектакля оградил его от нападок партийной цензуры. В 1975 году состоялась премьера одной из самых интересных пьес М. М. Рощина «Ремонт».
В 1980 году театр показал одну из лучших последних пьес В. С. Розова «Гнездо глухаря» с Анатолием Папановым в главной роли.
В 1982 году Плучек ставит «Самоубийцу» Н. Р. Эрдмана. Пьеса, написанная много лет назад, оказалась современной и злободневной, власти быстро удаляют спектакль из репертуара театра.
В 1986 году, с началом Перестройки, режиссёр восстановил «Самоубийцу», но это будет уже другой спектакль. В 1984 году на Малой сцене он выпустил «Вишнёвый сад» А. П. Чехова, предложив абсолютно новую интерпретацию пьесы. Спектакль переосмыслял прежние постановки и делал главным персонажем пьесы Лопахина (А.Миронов), что соответствовало замыслу самого автора.
Лучшие свои роли сыграли в спектакле актёры театра: Анатолий Папанов, Георгий Менглет, Михаил Державин, Ольга Аросева.
В 80 лет Плучек поставил «Трибунал» В. Н. Войновича.
В 1991 году выпустил «Идеального мужа» О. Уайльда, в 1992 году - комедию А. Н. Островского «Горячее сердце», в 1994 - «Укрощение строптивой» Шекспира - спектакль, высоко оцененный критикой. В 1996 году состоялась премьера «Трёхгрошовой оперы» Б. Брехта, а в 1998 году - «Ревизора» Н. В. Гоголя - пьесы, с которой началась его жизнь в театре.
В 2002 году Плучек работает над комедией Карло Гольдони «Слуга двух господ».
Награды и звания
- народный артист СССР (1974)
- Государственная премия РСФСР имени К. С. Станиславского (1977) - за постановку спектакля «Пена» С. В. Михалкова
- орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (1999)
- орден Отечественной войны II степени
- орден Трудового Красного Знамени
- орден Дружбы Народов
- медаль «За оборону Советского Заполярья»
Творчество
Режиссёр театра
- «Город на заре» А. Н. Арбузова
- «Давным-давно» Г. И. Гладкова
- «Офицер флота» А. А. Крона
- «Белые ночи» Ю. П. Германа
- 1952 - «Пролитая чаша» Ван Ши-фу
- 1952 - «Потерянное письмо» Й. Л. Караджале
- 1953 - «Страницы минувшего» (включил в себя «Игроки» Н. В. Гоголя и «Завтрак у предводителя» И. С. Тургенева)
- 1953 - «Баня» В. В. Маяковского
- 1955 - «Клоп» В. В. Маяковского
- 1956 - «Жорж де Валера» Ж.-П. Сартра
- 1957 - «Мистерия-Буфф» В. В. Маяковского
- 1959 - «Обнажённая со скрипкой» Кауарда
- 1959 - «Памятник себе» С. В. Михалкова
- 1959 - «Дамоклов меч» Назыма Хикмета
- 1962 - «Дом где разбиваются сердца» Б. Шоу
Режиссёр кино
- 1959 - Обнажённая со скрипкой
- 1962 - Яблоко раздора
- 1974 - Безумный день, или Женитьба Фигаро
- 1975 - Маленькие комедии большого дома
- 1982 - Ревизор
Актриса Татьяна Васильева восхищает меня всегда. И не только безусловным талантом. В разговоре она порой шокирует своей прямотой и отсутствием всякой дипломатии. Но ее колоссальное обаяние, мне кажется, нивелирует любые возможные конфликты. Васильева неподвластна времени, это точно. И о своем средстве Макропулоса она расскажет сейчас сама
Фотография: Аслан Ахмадов/DR
Итак, кафе в центре Москвы. «Неужели тебе холодно?» - с искренним удивлением обращается ко мне Татьяна, когда видит, как я накидываю себе на плечи пальто. Сама она в джинсах и тонкой майке, хотя до лета еще далеко. У нее настолько сильная энергия, такой мощный жизненный драйв, что я уверен: холодно такой женщине не бывает никогда.
Татьяна, я помню, как мы делали с вами первую фотосессию. Это было больше двадцати лет назад в квартире вашей подруги, актрисы Татьяны Рогозиной. Мы приехали с фотографом, а вы были совершенно не готовы к съемке. Но прошло всего десять минут, и Васильева невероятно преобразилась.
У тебя, Вадим, потрясающая память. Только это заняло не десять минут, а пятнадцать. Так и сегодня происходит. Закройте меня в темной комнате, через пятнадцать минут выпустите - я буду в полном порядке. Мне даже зеркало не нужно, дайте только косметичку.
В свое время вы очень коротко подстриглись, почти налысо. Зачем?
Хотелось избавиться от накопленной за годы негативной энергии. А ее было немало. Вот, например, только после своего ухода из Театра сатиры я узнала, что там творилось за моей спиной. Ты наверняка знаешь книжку Татьяны Егоровой «Андрей Миронов и я»?
Конечно. Бывшая актриса Театра сатиры Егорова написала скандальную книгу о своих отношениях с Андреем Мироновым и закулисной жизни этого театра.
Я книжку не читала, но мне рассказывали ее содержание. Я пришла в ужас! Не знала, что меня в театре настолько не любили. Мне казалось, у меня со всеми были прекрасные отношения. Оказывается, ничего подобного.
А за что было вас любить? Появилась в театре совсем молоденькая актриса, которую знаменитый режиссер Валентин Плучек сразу сделал примой.
Так это же не просто так произошло! Я не украла у кого-то это место, мне его доверили, в меня поверили.
Тем более интересно, почему в свое время вы покинули «Сатиру»? После вас место настоящей примы там до сих пор вакантно.
Я же вышла замуж за Георгия Мартиросяна и в какой-то момент попросила, чтобы его взяли в труппу театра, - он играл там достаточно много ролей, но не был на окладе. Мы жили тогда фактически на одну мою зарплату - кажется, я получала рублей шестьдесят. Я главная артистка, вот и попросила за мужа. А мне сказали, что в труппу его не возьмут. «Хорошо, - говорю, - тогда мы оба уйдем». Написала заявление, думала, мне его обратно принесут, попросят остаться, но нет, никто не стал меня удерживать.
Вы потом жалели о таком эмоциональном поступке?
Нет, ни одной секунды не жалела. У меня были очень гордые родители - видимо, эту черту я унаследовала от них. Я никогда не попрошу во второй раз, за детей еще могу, а за себя - никогда.
Постойте, но вы же просили другого знаменитого режиссера, Андрея Гончарова, чтобы он принял вас на работу в Театр Маяковского.
Это просила не я, а Наташа Селезнёва. Было очень смешно. Как-то раз в Ялте мы сидели с Наташей на скамейке, и вдруг Гончаров мимо идет. Наташа кричит ему: «Андрей Александрович, вам хорошие артистки не нужны? Вот Танька сидит, ее Плучек из театра выгнал». Он отвечает, что очень нужны. И тут я выдаю: «Но я с мужем». Он: «Значит, берем с мужем». И через два дня я уже была артисткой Театра Маяковского. Десять лет в театре проработала, уже с Мартиросяном плечом к плечу. Он играл там большие роли, я играла, но всё это было коту под хвост. Это был не мой театр, а я не была артисткой Андрея Александровича.
Вас, кажется, уволили оттуда, потому что вы не приехали на спектакль?
Я всех предупредила, что не смогу приехать. Мне кажется, это была чистая подстава, таким образом от меня просто избавлялись.
А почему вы так раздражаете, что от вас хотят избавиться? Слишком сложный характер?
Да, я раздражаю. Почему? Этот вопрос я себе тоже очень часто задаю. Закрывают спектакль, хороший, успешный, и я понимаю, что это сделали только потому, что в нем играла я. Не знаю, почему так происходит. Я считаю, что в работе я ангел, на всё готова, особенно если со мной репетирует режиссер, которому я доверяю.
У вас явно позиция одиночки, и от этого многие проблемы.
Ты прав. Я себя так запрограммировала - так проще переживать удары судьбы и предательство. Когда ты вдруг остаешься один на один с собой и надо срочно кому-то позвонить… Вот это я в себе истребила, у меня больше рука не тянется к телефону. Мне помогает сцена, она забирает всё плохое. Я чувствую, что зритель меня любит, я из зала получаю столько добра, столько энергии, ни один витамин, ни один врач мне этого не даст.
Неужели у вас нет ни одной подруги?
Недавно я вернулась к своей прежней подруге, к Рогозиной, которую ты как раз упомянул. Мы с ней вместе приехали в Москву из Питера поступать в театральный. У нее не сложилось. Она окончила Ленинградский театральный институт, потом какое-то время работала в Москве, в Театре Маяковского, но мы редко общались. А сейчас я поняла: время собирать камни, и вернула ее себе в подруги.
Вы говорите, что в трудные минуты рука не тянется к телефону. А как же дети? Разве это не спасательный круг?
У меня с детьми - и с Филиппом, и с Лизой - связь сумасшедшая, но лишний раз не хочется их тревожить.
Лет десять назад мы делали передачу «Кто там...» на «Культуре» про вас и вашего сына Филиппа. Тогда мне показалось, что этот обаятельный молодой человек очень от вас зависит. С того времени что-то изменилось?
Конечно. Сейчас он отец, отличный отец, я даже не ожидала, что он может быть таким. У него двое сыновей, и думаю, это не предел. Мы с ним постоянно на связи, не проходит дня, чтобы мы с ним раз пятьдесят не созвонились и не поговорили. Правда, теперь Филипп стал делиться со мной информацией дозированно, старается по вечерам меня щадить, а то, бывало, поговорим, а я потом полночи брожу, уснуть не могу. Но и я стала умнее, научилась не выдавать свою точку зрения за последнюю инстанцию. Я всегда говорю своим детям: мол, скорее всего, я ошибаюсь, но мне кажется, лучше поступить вот так, а там уж сами думайте. Проходит меньше минуты, звонок: «А знаешь, ты, мам, права».
Вы настоящий психолог.
Это правда.
Чем Лиза и Филипп сейчас занимаются?
Лиза в поисках. Она журналист, но заниматься этим не хочет. Лиза прекрасно рисует, проявляет себя как дизайнер - такой ремонт у себя в квартире сделала! Я была потрясена. К сожалению, сейчас никто никому не нужен. Самое интересное, я могу устроить на работу кого угодно, только не своих детей.
Вы материально им помогаете?
Да. И помогаю я им не потому, что они иждивенцы какие-то, нет-нет. Филипп учится - он учился в трех институтах, сейчас планирует снова поступать.
Век живи - век учись. А Филиппу, извините, сколько лет?
Тридцать четыре года. Он поступает сейчас в театральную академию, но не у нас в стране.
На сей раз на кого будет учиться?
А там всё вместе: продюсер, режиссер, оператор. Уже по ходу обучения определится, что ему ближе. Это мне дико повезло: я уже в четырнадцать лет поняла, что хочу быть артисткой. А мой сын пострадал от моего же тупоумия - он учился на юридическом факультете. Зачем я это с ним сделала? Так страшно ошибиться с выбором профессии, особенно мужчине. У него уже три высших образования, будет четвертое.
Послушайте, дети же совсем взрослые. Это они должны вам помогать, а не наоборот.
Мне никто ничего не должен. И дети ничего мне не должны. Они не должны жить так, как живу я. Это просто катастрофа. Я болеть боюсь, например. Даже не потому, что меня страшит боль, нет. Я боюсь того, что не смогу работать. Я не хочу ни для кого быть обузой, не хочу, чтобы за мной кто-то ухаживал. Только не это! Я привыкла, что всё держится на мне. Я же одна, я никогда ни на кого не могла рассчитывать.
Вы несколько раз были замужем. Неужели всех мужей тащили на себе?
То есть выбирали слабых мужчин?
Такая у меня судьба, так на роду написано.
Хорошо, но когда вы выходили замуж, вы чувствовали, что мужчина слабее вас?
Чувствовала. Но я слишком сильно влюбляюсь - вот она, большая моя проблема, из которой всё проистекает. Мне нельзя влюбляться, я тут же начинаю что-то предлагать, в том числе и свою любовь. Меня еще никто ни о чем не попросил, а я уже предложила, меня полюбить еще не успели, а у меня уже крышу снесло. Тем не менее я добивалась своего: на мне женились, я заводила семью, заводила детей. Но проходило время, и я брала на себя всё: содержание семьи, мужа, детей - и очень быстро к этому привыкла. Честно говоря, сейчас меня не покидает страх: боюсь показаться в чем-то несостоятельной. Не хочу, чтобы за меня платили, я всегда первая открываю свой кошелек. С этим уже ничего нельзя поделать. Я не женщина, я не знаю, кто я! Какая-то сущность, которая живет без всяких правил. Женщина должна быть женщиной, она должна сохранять семейный очаг, заботиться о детях, а я та женщина, которая делает всё. И самое главное, я должна зарабатывать деньги. Вчера кто-то сказал, что «должен» - самое страшное слово. А в отношении меня оно самое естественное и нормальное.
Такая ответственность с юных лет?
Наверное, да. Свои первые деньги я стала зарабатывать еще в школе и либо отдавала их родителям, либо что-то им покупала. Тогда у меня был долг перед ними, теперь - перед всеми остальными. Всегда есть кто-то, кому я должна. Что с этим поделать?
Однажды вы сказали мне, что больше всего боитесь свободного времени.
Это правда, Вадим. Свободное время по-прежнему большая проблема для меня. Появляются всякие страхи: а вдруг оно продлится дольше обычного. Время сейчас нестабильное, артистов так быстро стали забывать, даже при жизни.
Ну у вас-то в этом плане всё в порядке. Вы много играете в антрепризах, снимаетесь в рейтинговых сериалах. «Закрытая школа» была очень успешна, скоро на канале «Домашний» стартует второй сезон сериала «Сватьи».
Так было не всегда. После того как меня уволили из «Маяковки», я четыре года вообще нигде не работала. Было непросто. Нам пришлось снимать одноместный номер в Доме творчества литераторов «Переделкино», там мы и жили какое-то время.
С мужем и детьми?
Да, с Лизой, Филиппом, Мартиросяном и его мамой. И еще сын Мартиросяна временами приезжал. Я спала под телевизором - голова под ним, ноги снаружи. И так четыре года. Свою квартиру мы сдавали, надо же было на что-то жить.
Как вы всё это терпели? Прямо стойкий оловянный солдатик.
А какой у меня был выбор? Никто мной не интересовался, никто меня никуда не звал.
А когда всё изменилось?
Началась эпоха антрепризы, пришло первое предложение, от Леонида Трушкина, - «Вишневый сад». Я сыграла Раневскую.
Отлично, кстати, сыграли.
В общем, всё изменилось, я снова начала зарабатывать, посыпались предложения.
А если бы не новые обстоятельства, так и продолжали бы жить под телевизором?
Не знаю, не могу ответить на этот вопрос. Моя жизнь мне не принадлежит. Всё во власти Бога, он всё знает. Главное - не впадать в отчаяние, не жаловаться, а просто уметь ждать.
То есть бороться с судьбой вы не умеете?
Боже упаси еще соревноваться. Это для меня самое страшное. Правда, это не мешает мне ходить на кастинги, где, кстати, чаще всего меня не утверждают. Прихожу, мне говорят: «Представьтесь, пожалуйста». - «Я Васильева, актриса». - «Где вы работаете?» И так далее.
Этого не может быть! Новые режиссеры не знают Татьяну Васильеву?!
Я для многих новых режиссеров и продюсеров чистый лист. Один такой режиссер меня утвердил, я у него снялась, а уже после съемок спросила: «Вы вообще в театр ходите?» Оказалось, он никогда не был в театре. Ну я его пригласила на спектакль, и потом он благодарил меня. Знаешь, что важно? Даже такие люди мне интересны. Я должна с ними работать, я должна находить с ними общий язык, я же не могу их презирать.
В свое время вы говорили мне, что в кино вам не предлагают интересных ролей, и, например, популярную комедию «Самая обаятельная и привлекательная» вы считаете своим провалом. И еще что вам практически никогда не нравится, как вы выглядите на экране.
Ты знаешь, сейчас мне уже всё равно. Я не смотрю свои фильмы. Единственное, мне приходится всё это видеть на озвучании, и для меня это по-прежнему большой стресс.
Вы продолжаете сниматься, потому что вам нравится сам процесс?
Сниматься мне, конечно, очень нравится, очень. Особенно сейчас, в «Сватьях», где у меня потрясающие партнеры. С Люсей Артемьевой мы отлично сработались, мы с ней как клоуны - Рыжий и Белый. Это абсолютно наша стихия. Бывают смены по двенадцать часов, а то и больше, на следующий день опять на площадку, но мы получаем от этого удовлетворение.
Любопытный факт: ваша героиня борется за любовь генерала, которого играет ваш бывший муж Георгий Мартиросян.
Я выхожу из этого положения легко. Во-первых, это комедия, и там не надо играть серьезные отношения. Моя героиня всё время заставляет генерала совершать немыслимые поступки. Нам с Мартиросяном комфортно вместе работать - мы играем вместе не только в сериале, но и в спектакле. Мы поддерживаем отношения, он прекрасно общается со своей дочкой Лизой. Нет никакого барьера.
Вы и с Анатолием Васильевым, вашим первым мужем, играли в одном спектакле, в комедии «Розыгрыш».
Ой нет, это было совсем неудачно.
Это была ваша идея выйти с ним на одну сцену?
Это была идея продюсеров. Для них же что важно - чтобы изюминка была, чтобы зрители пошли. Но не получилось.
Филипп общается с отцом?
Понятно. Вот вы сказали, что у вас бывают двенадцатичасовые смены. Это же какой надо выносливостью обладать, чтобы всё это выдерживать! Вы по-прежнему каждый день ходите в спортзал, тяжести тягаете?
Да, я сейчас как раз оттуда. Я не только тяжести поднимаю. Хожу на боди-памп, это отличная комбинация аэробной и силовой нагрузки. Потом еще полчаса на лыжах - на тренажере. Я это делаю для того, чтобы мне самой от себя не было противно, чтобы зрителям не было противно на меня смотреть. Я не могу толстеть, не могу быть жирной, я должна быть такой, какой была раньше, - стройной. Я не хочу оскорблять сцену. Я вообще всегда любила заниматься спортом, со школы еще. Баскетбол, волейбол, художественная гимнастика, танцы, фехтование. Потом пришла в Театр сатиры, там у нас была биомеханика по Мейерхольду. Мы, молодые, ходили на эти занятия с удовольствием. Станок у нас еще был балетный. Час-полтора у станка, потом репетиция, вечером спектакль - из театра практически не уходили. Так что у меня закалка боевая, я без этого уже не могу.
Мы сейчас пьем чай. Вы отказались заказать что-то посущественнее.
Я вообще не ем. Я дешевая женщина. (Улыбается. ) У меня дома нет еды, мне она не нужна. Только гречка и молоко - этого достаточно. Если нет гречки и молока, я начинаю гибнуть.
На завтрак гречка с молоком, на обед гречка с молоком...
И на ужин, да.
Не скучно такое однообразие?
Что ты! На гастролях, конечно, сложнее, приходится гречку заказывать заранее.
Судя по всему, кулинар вы нулевой.
У меня дома не должно быть запаха еды. Когда дети были маленькие, всё шипело, шкварчало - не знаю, как я выжила.
Какая вы все-таки аскетичная! А может, так и надо? Вот я смотрю на вас и понимаю, что вы женщина без возраста.
Ты знаешь, я смотрю на себя в зеркало и пытаюсь найти этот возраст. Понимаю, что иногда выгляжу усталой, невыспавшейся, у меня глаза красные. Но возраста всё равно пока не нахожу. Возраст - он же во взгляде, не во внешности. Хотя внешность - это, конечно, труд. Я с утра встаю, у меня одна маска, другая маска, я пью всякие витамины, на ночь наношу на лицо столько крема, что приходится спать на затылке, - я вся в этом креме. Мне это надо не столько для себя, сколько для работы, иначе пиши пропало.
И опять всё сводится к работе. У вас даже праздников нет - сплошные спектакли.
А я не знаю, что в праздники делать, как их праздновать. 31 декабря у меня бывает и по три спектакля. К половине одиннадцатого вечера подгребаю куда-нибудь. В канун этого года к дочке приехала, мы посидели немножко, и я уехала спать. На следующий день опять спектакль. Прошлый Новый год я встретила в поезде - с его начальником и бригадиром. Ехала из Питера в Москву. Кроме меня пассажиров не было.
Когда у вас появился этот боевой настрой - что называется, ни дня без строчки?
Когда я приняла товарно-рыночные отношения.
Главное, всё это держит вас в тонусе.
Я в тонусе, конечно. Может, в следующей жизни вернусь в другом обличье - буду собакой или лошадью. Говорят, семь веков назад я была египетской царицей. Кто знает, может, всё повторится.
Фото: Аслан Ахмадов для проекта «Бабье лето»/предоставлено пресс-службой телеканала «Домашний» С Еленой Великановой в фильме «Попса»
