Среди всех видов работ с текстом пьесы «Гроза» (Островский) сочинение вызывает особые затруднения. Вероятно, это происходит потому, что школьники не до конца понимают особенности характера Катерины, своеобразие времени, в котором она жила.
Попробуем вместе разобраться в вопросе и, опираясь на текст, интерпритировать образ так, как его хотел показать автор.
А.Н Островский. «Гроза». Характеристика Катерины
Самое начало девятнадцатого века. Первое знакомство с Катериной помогает понять, в какой сложной обстановке она живет. Безвольный, боящийся матери муж, самодурка Кабаниха, любящая унижать людей, душат и угнетают Катерину. Она чувствует свое одиночество, свою беззащитность, но с великой любовью вспоминает о родительском доме.
Характеристика Катерины («Гроза») начинается картиной городских нравов, а продолжается ее воспоминаниями о доме, где она была любима и свободна, где чувствовала себя птицей. Но так ли все было хорошо? Ведь ее отдали замуж по решению семьи, и родители не могли не знать, насколько безволен ее муж, насколько жестока свекровь.
Однако девушка даже в душной атмосфере домостроя сумела сохранить способность любить. Он влюбляется в племянника купца Дикого. Но характер Катерины столь силен, а сама она столь чиста, что девушка даже подумать боится об измене мужу.
Характеристика Катерины («Гроза») ярким пятном выделяется на фоне других героев. Слабый, безвольный, довольный тем, что вырвется из-под материнского контроля Тихон, лживая по воле обстоятельств Варвара - каждый из них по-своему борется с невыносимыми и бесчеловечными нравами.
И только Катерина борется.
Сначала с собой. Она и слышать сначала не хочет о свидании с Борисом. Пытаясь «соблюсти себя», умоляет Тихона взять ее с собой. Потом она восстает против бесчеловечного общества.
Характеристика Катерины («Гроза») построена на том, что девушка противопоставляется всем персонажам. Она не бегает тайком на гулянки, как это делает хитрая Варвара, не боится Кабанихи, как это делает ее сын.
Сила характера Катерины не в том, что она влюбилась, а в том, что она посмела сделать это. И в том, что, не сумев сохранить свою чистоту перед Богом, она посмела принять гибель вопреки человеческим и Божественным законам.
Характеристика Катерины («Гроза») создавалась Островским не описанием черт ее натуры, а поступками, которые совершала девушка. Чистая и честная, но беспредельно одинокая и бесконечно любящая Бориса, она хотела всему Калиновскому обществу признаться в своей любви. Он знала, что ее может ждать, но не боялась ни людской молвы, ни издевательств, которые обязательно бы последовали за ее признанием.
Но трагедия героини в том, что больше ни у кого не оказывается такого сильного характера. Борис бросает ее, предпочтя эфемерное наследство. Варвара не понимает, зачем она призналась: гуляла бы себе потихоньку. Муж может только рыдать над трупом, приговаривая «счастливая ты, Катя».
Образ Катерины, созданный Островским - отличный пример пробуждающейся личности, которая старается вырваться из липких сетей патриархального уклада жизни.
На примере жизни отдельно взятой семьи из вымышленного города Калинова в пьесе «Гроза» Островского показана вся суть устаревшего патриархального устроя России XIX века. Катерина - главная героиня произведения. Она противопоставлена всем остальным действующим лицам трагедии, даже от Кулигина, который также выделяется среди жителей Калинова, Катю отличает сила протеста. Описание Катерины из «Грозы», характеристики других персонажей, описание жизни города - всё это складывается в обличающую трагическую картину, переданную фотографически точно. Характеристика Катерины из пьесы «Гроза» Островского не ограничивается лишь авторским комментарием в перечне действующих лиц. Драматург не даёт оценки поступкам героини, снимая с себя обязанности всезнающего автора. Благодаря такой позиции каждый воспринимающий субъект, будь то читатель или зритель, сам может дать оценку героини исходя из своих моральных убеждений.
Катя была выдана замуж за Тихона Кабанова, сына купчихи. Именно выдана, ведь тогда, согласно домострою, брак был скорее волеизъявлением родителей, чем решением молодых людей. Муж Кати представляет собой жалкое зрелище. Безответственность и инфантильность ребёнка, граничащие с идиотией, привели к тому, что Тихон не способен ни на что, кроме пьянства. В Марфе Кабановой в полной мере воплотились идеи самодурства и ханжества, присущие всему «тёмному царству». Катя стремится к свободе, сравнивая себя с птицей. Ей тяжело выжить в условиях застоя и рабского поклонения ложным идолам. Катерина по-настоящему религиозна, каждый поход в церковь для неё кажется праздником, а будучи ребёнком, Кате не раз чудилось, будто она слышит ангельское пение. Бывало, Катя молилась в саду, потому что верила, что её молитвы Господь услышит где угодно, не только в церкви. Но в Калинове христианская вера лишилась какого бы то ни было внутреннего наполнения.
Сны Катерины позволяют ей ненадолго сбежать из реального мира. Там она свободна, словно птица, вольна лететь куда хочет, не подчиняясь никаким законам. «А какие сны мне снились, Варенька, - продолжает Катерина, - какие сны! Или храмы золотые, или сады необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху». Однако в последнее время Катерине стал присущ некий мистицизм. Повсюду ей начинает видеться скорая погибель, а во снах она видит лукавого, который горячо обнимает её, а после губит. Эти сны были пророческими.
Катя мечтательна и нежна, но вместе с её хрупкостью в монологах Катерины из «Грозы» видна стойкость и сила. Например, девушка принимает решение выйти навстречу Борису. Её одолевали сомнения, она хотела выбросить ключ от калитки в Волгу, думала о последствиях, но всё же сделала важный для себя шаг: «Бросить ключ!
Нет, ни за что на свете! Он мой теперь… Будь что будет, а я Бориса увижу!» Дом Кабанихи опостылел Кате, Тихона девушка не любит. Она думала над тем, чтобы уйти от мужа и, получив развод, честно жить с Борисом. Но от самодурства свекрови скрыться было некуда. Своими истериками Кабаниха превратила дом в ад, пресекая любую возможность для побега.
Катерина удивительно проницательна по отношению к самой себе. Девушка знает о своих чертах характера, о решительном нраве: «Такая уж я зародилась, горячая! Я ещё лет шести была, не больше, так что сделала! Обидели меня чем-то дома, а дело было к вечеру, уж темно; я выбежала на Волгу, села в лодку да и отпихнула её от берега. На другое утро уж нашли, вёрст за десять!» Такой человек не будет подчиняться самодурству, не будет подвержен грязным манипуляциям со стороны Кабанихи. Катерина не виновата, что родилась во время, когда жена должна была беспрекословно подчиняться мужу, была почти бесправным приложением, функцией которого было деторождение. Кстати, сама Катя говорит, что дети могли бы быть её отрадой. Вот только у Кати нет детей.
Мотив свободы повторяется в произведении множество раз. Интересной представляется параллель Катерина - Варвара. Сестра Тихона также стремится быть свободной, но эта свобода должна быть физической, свободой от деспотизма и запретов матери. В финале пьесы девушка сбегает из дома, обретая то, о чём мечтала. Катерина же понимает свободу иначе. Для неё это возможность поступать так, как она хочет, брать на себя ответственность за свою жизнь, не подчиняться глупым приказам. Это свобода души. Катерина, как и Варвара, обретает свободу. Но такая свобода достижима только путём самоубийства.
В произведении Островского «Гроза» Катерина и характеристика её образа по-разному воспринималась критикой. Если Добролюбов видел в девушке символ русской души, терзаемой патриархальным домостроем, то Писарев видел слабую девушку, которая сама загнала себя в такую ситуацию.
Тест по произведению
<…>Мы можем проследить его [женского энергического характера ] развитие по личности Катерины.
Прежде всего, «вас поражает необыкновенная своеобразность этого характера. Ничего нет в нем внешнего, чужого, а все выходит как-то изнутри его; всякое впечатление перерабатывается в нем и затем срастается с ним органически. Это мы видим, например, в простодушном рассказе Катерины о своем детском возрасте и о жизни в доме у матери. Оказывается, что воспитание и молодая жизнь ничего не дали ей; в доме ее матери было то же, что и у Кабановых: ходили в церковь, шили золотом по бархату, слушали рассказы странниц, обедали, гуляли по саду, опять беседовали с богомолками и сами молились... Выслушав рассказ Катерины, Варвара, сестра ее мужа, с удивлением замечает: «да ведь и у нас то же самое». Но разница определяется Катериною очень быстро в пяти словах: «да здесь всё как будто из-под неволи!» И дальнейший разговор показывает, что во всей этой внешности, которая так обыденна у нас повсюду, Катерина умела находить свой особенный смысл, применять ее к своим потребностям и стремлениям, пока не налегла на нее тяжелая рука Кабанихи. Катерина вовсе не принадлежит к буйным характерам, никогда не довольным, любящим разрушать во что бы то ни стало... Напротив, это характер по преимуществу созидающий, любящий, идеальный. Вот почему она старается все осмыслить и облагородить в своем воображении; <…> Всякий внешний диссонанс она старается согласить с гармонией своей души, всякий недостаток покрывает из полноты своих внутренних сил. Грубые, суеверные рассказы и бессмысленные бредни странниц превращаются у ней в золотые, поэтические сны воображения, не устрашающие, а ясные, добрые. Бедны ее образы, потому что материалы, представляемые ей действительностью, так однообразны; но и с этими скудными средствами ее воображение работает неутомимо и уносит ее в новый мир, тихий и светлый. Не обряды занимают ее в церкви: она совсем и не слышит, что там поют и читают; у нее в душе иная музыка, иные видения, для нее служба кончается неприметно, как будто в одну секунду. Она смотрит на деревья, странно нарисованные на образах, и воображает себе целую страну садов, где всё такие деревья и всё это цветет, благоухает, всё полно райского пения. А то увидит она в солнечный день, как «из купола светлый такой столб вниз идет и в этом столбе ходит дым, точно облака», — и вот она уже видит, «будто ангелы в этом столбе летают и поют». Иногда представится ей, — отчего бы и ей не летать? и когда на горе стоит, то так ее и тянет лететь: вот так бы разбежалась, подняла руки, да и полетела. Она странная, сумасбродная с точки зрения окружающих; но это потому, что она никак не может принять в себя их воззрений и наклонностей. Она берет от них материалы, потому что иначе взять их неоткуда; но не берет выводов, а ищет их сама и часто приходит вовсе не к тому, на чем успокаиваются они. Подобное отношение к внешним впечатлениям мы замечаем и в другой среде, в людях, по своему воспитанию привыкших к отвлеченным рассуждениям и умеющих анализировать свои чувства. Вся разница в том, что у Катерины, как личности непосредственной, живой, все делается по влечению натуры, без отчетливого сознания, а у людей развитых теоретически и сильных умом главную роль играет логика и анализ. Сильные умы именно и отличаются той внутренней силой, которая дает им возможность не поддаваться готовым воззрениям и системам, а самим создавать свои взгляды и выводы на основании живых впечатлений. Они ничего не отвергают сначала, но ни на чем и не останавливаются, а только всё принимают к сведению и перерабатывают по-своему. Аналогические результаты представляет нам и Катерина, хотя она и не резонирует и даже не понимает сама своих ощущений, а водится прямо натурою. В сухой, однообразной жизни своей юности, в грубых и суеверных понятиях окружающей среды она постоянно умела брать то, что соглашалось с ее естественными стремлениями к красоте, гармонии, довольству, счастью. В разговорах странниц, в земных поклонах и причитаниях она видела не мертвую форму, а что-то другое, к чему постоянно стремилось ее сердце. На основании их она строила себе свой идеальный мир, без страстей, без нужды, без горя, мир, весь посвященный добру и наслажденью. Но в чем настоящее добро и истинное наслаждение для человека, она не могла определить себе; вот отчего эти внезапные порывы каких-то безотчетных, неясных стремлений, о которых она вспоминает: «Иной раз, бывало, рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, — упаду на колени, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила — не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно». Бедная девочка, не получившая широкого теоретического образования, не знающая всего, что на свете делается, не понимающая хорошенько даже своих собственных потребностей, не может, разумеется, дать себе отчета в том, что ей нужно. Покамест она живет у матери, на полной свободе, без всякой житейской заботы, пока еще не обозначились в ней потребности и страсти взрослого человека, она не умеет даже отличить своих собственных мечтаний, своего внутреннего мира — от внешних впечатлений. Забываясь среди богомолок в своих радужных думах и гуляя в своем светлом царстве, она все думает, что ее довольство происходит именно от этих богомолок, от лампадок, зажженных по всем углам в доме, от причитаний, раздающихся вокруг нее; своими чувствами она одушевляет мертвую обстановку, в которой живет, и сливает с ней внутренний мир души своей. <…>
В сумрачной обстановке новой семьи начала чувствовать Катерина недостаточность внешности, которою думала довольствоваться прежде. Под тяжелой рукою бездушной Кабанихи нет простора ее светлым видениям, как нет свободы ее чувствам. В порыве нежности к мужу она хочет обнять его, — старуха кричит: «что на шею виснешь, бесстыдница? В ноги кланяйся!» Ей хочется остаться одной и погрустить тихонько, как бывало, а свекровь говорит: «отчего не воешь?» Она ищет света, воздуха, хочет помечтать и порезвиться, полить свои цветы, посмотреть на солнце, на Волгу, послать свой привет всему живому, — а ее держат в неволе, в ней постоянно подозревают нечистые, развратные замыслы. Она ищет прибежища по-прежнему в религиозной практике, в посещении церкви, в душеспасительных разговорах; но и здесь не находит уже прежних впечатлений. Убитая дневной работой и вечной неволей, она уже не может с прежней ясностью мечтать об ангелах, поющих в пыльном столбе, освещенном солнцем, не может вообразить себе райских садов с их невозмущенным видом и радостью. Все мрачно, страшно вокруг нее, все веет холодом и какой-то неотразимой угрозой; и лики святых так строги, и церковные чтения так грозны, и рассказы странниц так чудовищны... Они всё те же в сущности, они нимало не изменились, но изменилась она сама: в ней уже нет охоты строить воздушные видения, да уж и не удовлетворяет ее то неопределенное воображение блаженства, которым она наслаждалась прежде. Она возмужала, в ней проснулись другие желания, более реальные; не зная иного поприща, кроме семьи, иного мира, кроме того, какой сложился для нее в обществе ее городка, она, разумеется, и начинает сознавать из всех человеческих стремлений то, которое всего неизбежнее и всего ближе к ней, — стремление любви и преданности. В прежнее время ее сердце было слишком полно мечтами, она не обращала внимания на молодых людей, которые на нее заглядывались, а только смеялась. Выходя замуж за Тихона Кабанова, она и его не любила, она еще и не понимала этого чувства; сказали ей, что всякой девушке надо замуж выходить, показали Тихона как будущего мужа, она и пошла за него, оставаясь совершенно индифферентною к этому шагу. И здесь тоже проявляется особенность характера: по обычным нашим понятиям, ей бы следовало противиться, если у ней решительный характер; но она и не думает о сопротивлении, потому что не имеет достаточно оснований для этого. Ей нет особенной охоты выходить замуж, но нет и отвращения от замужества; нет в ней любви к Тихону, но нет любви и ни к кому другому. Ей все равно покамест, вот почему она и позволяет делать с собою что угодно. В этом нельзя видеть ни бессилия, ни апатии, а можно находить только недостаток опытности, да еще слишком большую готовность делать все для других, мало заботясь о себе. У ней мало знания и много доверчивости, вот отчего до времени она не выказывает противодействия окружающим и решается лучше терпеть, нежели делать назло им.
Но когда она поймет, что ей нужно, и захочет чего-нибудь достигнуть, то добьется своего во что бы то ни стало: тут-то и проявится вполне сила ее характера, не растраченная в мелочных выходках. Сначала, по врожденной доброте и благородству души своей, она будет делать все возможные усилия, чтобы не нарушить мира и прав других, чтобы получить желаемое с возможно большим соблюдением всех требований, какие на нее налагаются людьми, чем-нибудь связанными с ней; и если они сумеют воспользоваться этим первоначальным настроением и решатся дать ей полное удовлетворение, — хорошо тогда и ей и им. Но если нет, — она ни перед чем не остановится: закон, родство, обычай, людской суд, правила благоразумия — все исчезает для нее пред силою внутреннего влечения; она не щадит себя и не думает о других. Такой именно выход представился Катерине, и другого нельзя было ожидать среди той обстановки, среди которой она находится.
Добролюбов Н.А. "Луч света в темном царстве"
Почему критик Н.А.Добролюбов называет Катерину “сильным характером”?
В статье «Луч света в тёмном царстве» Н.А.Добролюбов пишет, что в «Грозе» выражен «русский сильный характер», который поражает «своею противоположностью всяким самодурным началам». Этот характер «сосредоточенно-решителен, неуклонно верен чутью естественной правды, исполнен веры в новые идеалы и самоотвержен, в том смысле, что ему лучше гибель, чем жизнь при тех началах, которые ему противны». Именно таким увидел критик характер Катерины. Но так ли видится этот образ читателю? И как проявляется характер героини в действии?
Формирование личности начинается в детстве, поэтому автор вводит в пьесу рассказ Катерины о жизни в доме родителей. Переживания героини, её душевное состояние, восприятие произошедших с нею событий как трагедии – всё это было бы непонятно без описания жизни до замужества и после. Чтобы объяснить изменения, которые произошли в душе Катерины, и её внутреннюю борьбу, возникшую в результате совершённых ею поступков, автор даёт картины детства и юности героини через воспоминания, нарисованные светлыми красками (в отличие от «тёмного царства», где вынуждена она жить в замужестве).
Катерина считает атмосферу родительского дома очень благотворной для её развития и воспитания: «Я жила, ни о чём не тужила, ...как птичка на воле». Занятия этого периода – рукоделие, работа в саду, посещение церкви, пение, беседы со странницами – не сильно отличаются от того, что заполняет жизнь героини и в доме Кабановых. Но за забором купеческого дома нет свободы выбора, теплоты и душевности в отношениях между людьми, нет радости и желания петь, как птичка. Всё, как в кривом зеркале, искажено до неузнаваемости, и это вызывает диссонанс в душе Катерины. Злость, сварливость, вечное недовольство, постоянные упрёки, нравоучения и недоверие свекрови лишали Катерину уверенности в собственной правоте и чистоте помыслов, вызывали тревогу и душевную боль. Она с тоской вспоминает о счастливой и спокойной жизни в девичестве, о том, как любили её родители. Здесь же, в «тёмном царстве», пропало радостное ожидание счастья, светлое восприятие мира.
На смену жизнелюбию, оптимизму, ощущению в душе чистоты и света пришли уныние, чувство греховности и вины, страх и желание умереть. Это уже не та весёлая девочка, какой знали её люди в девичестве, это совсем другая Катерина. Но сила характера проявляется даже в условиях жизни за забором, так как покорно терпеть несправедливость и унижения, принимать принципы купеческого ханжества героиня не может. Когда Кабанова упрекает Катерину в притворстве, она возражает свекрови: «Что при людях, что без людей, я всё одна, ничего я из себя не доказываю... Напраслину-то терпеть кому ж приятно!»
Так с Кабановой никто не разговаривал, а Катерина привыкла быть искренней, и такой желала оставаться в семье мужа. Ведь до замужества она была жизнелюбивой и чувствительной девушкой, любила природу, была добра с людьми. Именно поэтому Н.А.Добролюбов имел основания называть Катерину «сильным характером», который «поражает нас своею противоположностью» по отношению к изображённым в пьесе персонажам купеческого сословия. Действительно, образ главной героини является антиподом другим женским характерам в пьесе «Гроза».
Катерина – натура чувствительная и романтичная: ей иногда казалось, что она стоит над пропастью и её кто-то толкает туда, вниз. Она как будто предчувствовала своё падение (грех и раннюю смерть), поэтому её душа наполнена страхом. Полюбить другого человека, будучи замужем, – это непростительный грех для верующего человека. Девушка воспитана на принципах высокой нравственности и исполнения христианских заповедей, но она привыкла жить «своей волей», то есть иметь возможность выбора в поступках, принимать решения самостоятельно. Поэтому она говорит Варваре: «А уж коли мне здесь опостынет, так не удержат меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь».
Борис о Катерине говорил, что в церкви она молится с улыбкой ангельской, «а от лица-то как будто светится». И это мнение подтверждает особенность внутреннего мира Катерины, говорит о её отличии в сравнении с другими героями пьесы. В родной семье, где существовало уважение к личности ребенка, в атмосфере любви, доброты и доверия девочка видела достойные примеры для подражания. Ощущая теплоту и душевность, она привыкла к свободной жизни, к труду без принуждения. Родители не ругали её, а радовались, наблюдая за её поведением и поступками. Это давало уверенность в том, что живёт она правильно и безгрешно, и Богу не за что её наказывать. Её чистая, непорочная душа была открыта для добра и любви.
В доме Кабановых, как и вообще в городе Калинове, Катерина попадает в атмосферу неволи, лицемерия, подозрительности, где к ней относятся, как к потенциальной грешнице, заранее обвиняют в том, чего она и не думала совершать. Она сначала оправдывалась, пытаясь доказать всем свою нравственную чистоту, переживала и терпела, но привычка к свободе и тоска по душевности в отношениях с людьми заставляют её выйти, вырваться из «темницы» сначала в сад, потом к Волге, потом к запретной любви. И к Катерине приходит чувство вины, она начинает думать, что, перейдя границы «тёмного царства», она нарушила и собственные представления о христианской морали, о нравственности. Значит, стала другой: она грешница, достойная кары божией.
Для Катерины оказались губительными чувства одиночества, беззащитности, собственной греховности и потеря интереса к жизни. Нет рядом дорогих людей, ради которых стоило бы жить. Забота о престарелых родителях или о детях вносила бы ответственность и радость в её жизнь, но у героини детей нет, а живы ли были родители – неизвестно, в пьесе не сообщается.
Однако считать Катерину жертвой несчастного брака было бы не совсем правильно, ведь сотни женщин терпеливо принимали и выносили подобные обстоятельства. Нельзя также называть глупостью её покаяние перед мужем, честное признание в измене, так как Катерина по-другому и не могла, благодаря своей духовной чистоте. А самоубийство стало единственным выходом потому, что любимый ею человек, Борис, не мог взять её с собой, уезжая по требованию дяди в Сибирь. Возвращаться же в дом Кабановых для неё было хуже смерти: Катерина понимала, что её ищут, что даже побега она совершить не успеет, и в том состоянии, в каком находилась несчастная женщина, ближайший путь привёл её к Волге.
Все перечисленные доводы подтверждают мнение Н.А.Добролюбова о том, что Катерина стала жертвой собственной чистоты, хотя именно в чистоте её духовная сила и тот внутренний стержень, который не удалось сломать купчихе Кабановой. Свободолюбивая натура Катерины, её принципы, которые не позволяли ей лгать, ставили героиню гораздо выше всех персонажей в пьесе. В данной ситуации решение уйти из мира, где всё противоречило её идеалам, было проявлением силы характера. В тех обстоятельствах только сильный человек мог решиться на протест: Катерина чувствовала себя одинокой, но восстала против устоев «тёмного царства» и значительно поколебала эту глыбу невежества.
Катерина - главная героиня, жена Тихона, невестка Кабанихи. Образ К. - важнейшее открытие Островского - открытие рожденного патриархальным миром сильного народного характера с просыпающимся чувством личности. В сюжете пьесы К. - протагонист, Кабаниха - антагонист в трагическом конфликте. Их отношения в пьесе не бытовая вражда свекрови и невестки, их судьбы выразили столкновение двух исторических эпох, что и определяет трагедийный характер конфликта. Автору важно показать истоки характера героини, для чего в экспозиции вопреки специфике драматического рода дается пространный рассказ К. о жизни в девичестве. Здесь нарисован идеальный вариант патриархальных отношений и патриархального мира вообще. Главный мотив ее рассказа - мотив всепронизы-вающей взаимной любви: «Я жила, ни о чем не тужила, точно птичка на воле, что хочу, бывало, то и делаю». Но это была «воля», совершенно не вступавшая в противоречия с вековым укладом замкнутой жизни, весь круг которой ограничен домашней работой, а поскольку К. - девушка из богатой купеческой семьи, - это рукоделие, шитье золотом по бархату; так как работает она вместе со странницами, то, скорее всего, речь идет о вышивках для храма. Это рассказ о мире, в котором человеку не приходит в голову противопоставить себя общему, поскольку он еще и не отделяет себя от этой общности. Именно поэтому здесь нет насилия и принуждения. Идиллическая гармония патриархальной семейной жизни (быть может, именно результат детских ее впечатлений, навсегда оставшихся в душе) для К. - безусловный нравственный идеал. Но она живет в эпоху, когда самый дух этой морали - гармония между отдельным человеком и нравственными представлениями среды - исчез и окостеневшая форма держится на насилии и принуждении. Чуткая К. улавливает это в своей семейной жизни в доме Кабановых. Выслушав рассказ о жизни невестки до замужества, Варвара (сестра Тихона) удивленно восклицает: «Да ведь и у нас то же самое». «Да здесь все как будто из-под неволи», - роняет К., и в этом для нее главная драма.
Для всей концепции пьесы очень важно, что именно здесь, в душе вполне «калиновской» по воспитанию и нравственным представлениям женщины, рождается новое отношение к миру, новое чувство, еще неясное самой героине: «...Что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то!.. Что-то во мне такое необык-новенное. Точно я снова жить начинаю, или уж и не знаю». Этс смутное чувство, которое К. не может, конечно, объяснить рационалистически, - просыпающееся чувство личности. В душе героини оно, естественно в соответствии со всем складом понятий и сферой жизни купеческой жены, принимает форму индивиду-альной, личной любви. В К. рождается и растет страсть, но это страсть в высшей степени одухотворенная, бесконечно далекая от бездумного стремления к потаенным радостям. Проснувшуюся любовь К. воспринимает как страшный, несмываемый грех, потому что любовь к чужому человеку для нее, замужней женщины, есть нарушение нравственного долга, моральные заповеди патриархального мира для К. полны первозданного смысла. Она всей душой хочет быть чистой и безупречной, ее нравственная требовательность к себе не допускает компромисса. Уже осознав свою любовь к Борису, она изо всех сил противится ей, но не находит опоры в этой борьбе: «точно я стою над пропастью и меня кто-то туда толкает, а удержаться мне не за что». И действительно, вокруг нее все уже мертвая форма. Для К. же форма и ритуал сами по себе не имеют значения - ей нужна сама суть человеческих отношений, некогда облекавшихся этим ритуалом. Именно поэтому ей неприятно кланяться в ноги уезжающему Тихону и она отказывается выть на крыльце, как этого ожидают от нее блюстители обычаев. Не только внешние формы домашнего обихода, но даже и молитва делается ей недоступна, как только она почувствовала над собой власть грешной страсти. Не прав был Н. А. Добролюбов, утверждавший, что К. скучны сделались молитвы. Напротив, религиозные настроения К. усиливаются по мере нарастания ее душевной грозы. Но именно несоответствие между ее греховным внутренним состоянием и тем, чего требуют от нее религиозные заповеди, и не дает ей молиться, как прежде: слишком далека К. от ханжеского разрыва между внешним исполнением обрядов и житейской практикой. При ее высокой нравственности такой компромисс невозможен. Она чувствует страх перед собой, перед выросшим в ней стремлением к воле, неразделимо слившимся в ее сознании с любовью: «Конечно, не дай Бог этому случиться! А уж коли очень мне здесь опостынет, так не удержат меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь. Не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!»
К. отдали замуж молодой, судьбу ее решила семья, и она принимает это как вполне естественное, обычное дело. Она входит в семью Кабановых, готовая любить и почитать свекровь («Для меня, маменька, все одно, что родная мать, что ты...» - говорит она Кабанихе в I действии, а лгать она не умеет), заранее ожидая, что муж будет над ней господином, но и ее опорой, и защитой. Но Тихон не годится на роль главы патриархальной семьи, и К. говорит о своей к нему любви: «Мне жалко его очень!» И в борьбе с незаконной любовью к Борису К., несмотря на ее попытки, не удается опереться на Тихона.
«Гроза» - не «трагедия любви», а скорее «трагедия совести». Когда падение свершилось, К. более не отступает, не жалеет себя, ничего не хочет скрывать, говоря Борису: «Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда!» Сознание греха не оставляет ее в момент упоения счастьем и с огромной силой овладевает ею, когда счастье кончилось. К. кается всенародно без надежды на прощенье, и именно полное отсутствие надежды толкает ее на самоубийство, грех еще более тяжкий: «Все равно уж душу свою я ведь погубила». Не отказ Бориса взять ее с собой в Кяхту, а полная невозможность примирить свою любовь к нему с требованиями совести и физическое отвращение к домашней тюрьме, к неволе убивает К.
Для объяснения характера К. важна не мотивировка (за любовь именно к Борису осудила К. радикальная критика), а свободное волеизъявление, то, что она внезапно и необъяснимо для себя вопреки собственным представлениям о морали и порядке полюбила в Борисе не «функцию» (как это полагается в патриархальном мире, где она должна любить не личность конкретного человека, а именно «функцию»: отца, мужа, свекровь и т. д.), а другого, никак не связанного с ней человека. И чем необъяснимее ее влечение к Борису, тем яснее, что дело как раз в этом свободном, непредсказуемом своеволии индивидуального чувства. А оно-то и есть признак пробуждения личностного начала в этой душе, все нравственные устои которой определены патриархальной моралью. Гибель К. поэтому предрешена и необратима, как бы ни повели себя люди, от которых она зависит: ни ее самосознание, ни весь уклад ее жизни не позволяют проснувшемуся в ней личному чувству воплотиться в бытовые формы. К. жертва не кого-либо персонально из ее окружающих (что бы ни думала она об этом сама или другие персонажи пьесы), а хода жизни. Мир патриархальных отношений умирает, и душа этого мира уходит из жизни в муках и страданиях, задавленная окостенелой, утратившей смысл формой житейских связей, и сама себе выносит нравственный приговор, потому что в ней-то патриархальный идеал живет в своей первозданной содержательности.
Помимо точной социально-исторической характерности, «Гроза» обладает и явно выраженным лирическим началом и мощной символикой. И то и другое в первую очередь (если не исключительно) связано с образом К. Судьбу и речи К. Островский последовательно соотносит с фабулой и поэтикой лирических песен о женской доле. В этой традиции выдержан рассказ К. о вольной жизни в девичестве, монолог перед последним свиданием с Борисом. Автор последовательно поэтизирует образ героини, используя для этого даже такое нетрадиционное для драматического рода средство, как пейзаж, который сперва описан в ремарке, затем красота заволжских далей обсуждается в беседах Кулигина, потом в словах К., обращенных к Варваре, появляется мотив птицы и полета («Отчего люди не летают?.. Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела»). В финале мотив полета трагически преображается в падение с волжской кручи, с той самой горы, что манила полететь. А спасает К. от мучительной жизни в неволе Волга, символизирующая даль и волю (вспомним рассказ К; о ее детском бунте, когда она, обидевшись, села в лодку и поплыла по Волге - эпизод из биографии близкой приятельницы Островского актрисы Л. П. Косицкой, первой исполнительницы роли К.).
Лиризм «Грозы» возникает именно из-за близости мира героини и автора. Надежды на преодоление социальной розни, разгула индивидуалистических страстей, культурного разрыва образованных сословий и народа на почве воскрешения идеальной патриархальной гармонии, которые Островский и его друзья по журналу «Москвитянин» питали в 1850-е гг., не выдержали испытания современностью. Прощанием с ними и была «Гроза», отразившая состояние народного сознания на переломе эпох. Лирический характер «Грозы» глубоко понял А. А. Григорьев, сам бывший москвитянинец, сказав о пьесе: «...как будто не поэт, а целый народ создавал тут».
