Тогда вся страна распевала "Осенний свет", "Фонари", "Звездную ночь"... В короткий срок было распродано более 50 миллионов пластинок. В Ленинграде молодой певец имел все - славу, квартиру в центре, машину, катер, собственный оркестр, многочисленных поклонниц. Его называли ленинградским Азнавуром, первым советским шансонье. Так продолжалось до 1971 года, когда, находясь на пике славы, 28-летний Жан неожиданно бросил все и уехал в Париж. Где был свой Шарль Азнавур...
- Кто вас ждал во Франции?
- Первые два месяца жил у своего друга Жака Дуваляна, затем снял квартиру. Сразу стал петь в кабаре "Распутин", проработал там год. Затем хозяин предложил мне параллельно выступать еще и в кабаре "Московская звезда". Со временем я открыл свой ресторан "Две гитары". В Нью-Йорке у меня тоже был свой ресторан - "Санкт-Петербург", причем не на Брайтоне, а в Манхэттене. Но со временем я оставил ресторанный бизнес и стал гастролировать по белу свету.
- Вы пели свои собственные шлягеры?
- Чтобы заработать на бифштекс, пришлось забыть "Фонари" и "Осенний свет". Но мне это даже нравилось - в Союзе после бесконечных гастролей я офонарел от своих "Фонарей". В Париже стал исполнять русские народные, армянские, греческие, цыганские песни. Это была колоссальная практика для голоса, диапазона, дыхания. В общем, жизнь заставила... Когда я работал в "Распутине", что буквально метрах в пятидесяти от Елисейских полей, после первого выхода в одиннадцать вечера у меня были час-полтора до следующего появления на сцене. В эту паузу я зачарованно бродил по Елисейским полям, и душа моя пела: "Я свободный человек!"
В СССР я был птичкой в золотой клетке: считался невыездным. Властей смущало все - моя биография (выходец из семьи репатриантов), мои лирические песни: почему не поет о комсомоле и БАМе?..
- Существует легенда, что еще до Киркорова какой-то русский пел в Лас-Вегасе. Уж не вы ли?
- Да, я пел в Лас-Вегасе в 1982 году. Продюсером той программы в престижном казино "Империал Палас" была Стефани Нильсен. Она же 16 лет спустя принимала участие в организации американских гастролей Киркорова. Стефани рассказывала мне: Филипп думал, что первым из русских прорвался в Лас-Вегас, но она ему рассказала, что еще в начале 80-х в "Империал Паласе" пел Жан Татлян. Причем не два-три дня, а в течение трех месяцев подряд. Я работал шесть вечеров в неделю - и не на эмигрантов, а на американскую публику. Мне, кстати, нравятся шоу Киркорова, нравится, что он корнями своими уходит в ту советскую эстраду, которую представляли в 60-х Магомаев, Ободзинский, Бедрос Киркоров, ваш покорный слуга.
- Вы больше не возвращались в Лас-Вегас?
- Вообще-то мой импресарио заключил договор на пять лет, согласно которому я должен был выступать там ежегодно в течение ста пятидесяти вечеров. Однако местный сухой климат (Лас-Вегас - это же пустыня!) оказался губительным для моего голоса. Останься я в "Империале", погнавшись за баснословными гонорарами, скоро вообще не смог бы петь.
К тому же в Америке тогда были сильны антисоветские настроения в связи с агрессией в Афганистане. На моих афишах было написано: "Жан Татлян. Железный занавес приподнялся над звездой". Организаторы получали анонимные звонки: "Мы убьем вашу кремлевскую звезду!". Ко мне приставили шерифа, который поднимался к моему номеру в гостинице, провожал в зал и все время сидел за кулисами.
- Как сложилась на Западе ваша личная жизнь?
- У меня есть жена, детей Господь не дал. Жена заменяет мне и любовницу, и сестру, и подругу, и ребенка. Я долго и упорно выбирал ее, сделав на этом пути много ошибок. Женился десять лет назад и до сих пор счастлив, как молодожен.
- После вашего отъезда песни Татляна резко исчезли из радио- и ТВ-эфиров...
- По указке сверху мои записи были стерты на фирме "Мелодия", в Доме звукозаписи, на радиостанциях разных городов.
Помню, что еще раньше, в 1968 году, меня наказали, как формулировали газеты, "за недостойное советского артиста поведение". На год были отменены гастроли по СССР. Все произошло из-за того, что я не поладил с директрисой Орловской филармонии - легендарной бандершей советской эстрады. У нее было все "схвачено" и в партийных сферах, и в Министерстве культуры. Она потребовала от меня дать дополнительный концерт 30 декабря, но в этом случае 16 музыкантов моего оркестра не успевали вернуться домой в Ленинград на Новый год. Она не подала нам автобус к гостинице, послала вдогонку письма в инстанции. Там говорилось, что я веду себя развязно - хожу по сцене с микрофоном в руках и - о Боже! - разговариваю с публикой. Эту волну подхватили газеты: "Зарвавшаяся звезда!".
- Как сложились ваши отношения с Шарлем Азнавуром?
- Он талант! Но я не припомню случая - ни до, ни после меня - чтобы Азнавур протянул руку помощи молодым певцам. Может, это один из его принципов. Однако теперь у нас очень хорошие отношения.
- Вы так же относились к молодым талантам?
- Напротив, всегда старался помогать. Особенно важна была для меня забота о музыкантах моего оркестра. Если на гастролях мне давали "люкс", а их селили в общежитии, я всегда протестовал, возмущался. В итоге хорошие номера для оркестрантов всегда находились!
- Вдали от родины вам сочинялось легко?
- Я начал работать с французскими, английскими, американскими поэтами. Написал, например, балладу "Сколько дорог" на французском языке, которую считаю лучшей в своем репертуаре.
- Но когда в начале 90-х вы вернулись в Россию и дали серию концертов, то публика ждала от вас прежде всего "Осеннего света", "Фонарей"...
- Желание публики - закон.
- Почему в середине 90-х, когда певцы-эмигранты Шуфутинский, Успенская, Токарев заработали в новой России миллионы долларов, Татлян опять куда-то пропал?..
- Меня в середине 90-х неприятно поразили встречи в Москве на ТВ, в фирме "Мелодия". С меня фактически начали требовать деньги за право показаться в эфире, выпустить диски. Для меня, уже привыкшего к цивилизованному бизнесу, это было шоком.
- В 2000 году состоялось ваше второе возвращение. Вы дали аншлаговый концерт в лучшем зале Петербурга "Октябрьский", выпустили в России компакт-диск с новыми песнями, стали гостем программы "Старый телевизор"...
- Россия-2000 мне нравится все больше. Кстати, на днях мне даже вернули российское гражданство. Теперь я гражданин двух великих стран - Франции и России. На концерт в "Октябрьский" многие мои поклонники пришли с детьми и внуками. Во время исполнения песни "Фонари" в зале зажглись сотни фонариков. А когда я пел балладу, посвященную жертвам землетрясения в Армении, весь четырехтысячный зал встал. Мы постарались сделать недорогие билеты, чтобы их могли купить небогатые люди. Я чувствую себя как будто заново рожденным певцом. Мне хочется вновь гастролировать по России и СНГ, записывать диски, выступать...
- Как вы относитесь к тому, что сегодня в России термин "русский шансон" ассоциируется едва ли не с блатной песней?
- Плохо отношусь. Блатные, тюремные, арестантские песни в такой многострадальной стране, как Россия, - это своеобразный и огромный пласт, но при чем тут "шансон"? Я представитель этого направления в его классическом понимании. Мои песни - не что иное, как отголоски моей собственной биографии, лирический дневник моей жизни.
Жан Арутюнович Татлян родился в 1943 году в Салониках (Греция) в армянской семье, которая переехала в Советскую Армению, когда ему было 5 лет.
Его музыкальные способности проявились очень рано. В 18 лет он становится солистом Государственного джаза Армении. Вскоре он переезжает в Ленинград и влюбляется в этот город. Работая в Ленконцерте, он создаёт свой оркестр. Не достигнув совершеннолетия, готовит сольную программу - авторский концерт, где исполняет только песни собственного сочинения (редкость по тем временам). Результат ошеломляющий - 350-400 концертов в год и все «живьём», с семнадцатью музыкантами. Отдыхать было некогда, но и гонорар был соответствующий. Квартира в центре города, катер, и любовь сотен тысяч поклонников и поклонниц не только в Союзе, но и за рубежом. Песни: «Уличные фонари», «Осенний свет», «Песенка о капели» и многие другие в его исполнении звучали не только из всех окон, но ни одна танплощадка, ни один ресторан не могли обойтись без исполнения этих шлягеров. В кратчайший срок распродаётся более пятидесяти миллионов его пластинок.
Однако Жан чувствовал несвободу. В 1971 году он с одним чемоданом прилетел в Париж. Пел в кабаре «Распутин», «Московская звезда», правда, многие свои песни пришлось на время забыть, зато армянские, цыганские, русские народные составили большую часть репертуара. Быстро освоил французский, подружился с интересными людьми, нашёл работу, которая приносила радость и удовольствие, а главное, он чувствовал свободу, чего в СССР не было никогда. И эпитет «невыездной» не давал покоя артисту.
За границей творческая судьба складывается довольно удачно. Он представляет Францию на 200-летии США в Вашингтоне. Заключает 5-летний контракт с «Империал Палас», одним из лучших казино Лас-Вегаса, по условиям которого должен петь 180 дней в году (кстати, Жан первым из советских артистов «прорвался» в Лас-Вегас). Гастролирует по всему миру. После его отъезда в Советском Союзе было приказано о нём забыть. Все записи были уничтожены: размагничены и стёрты, хотя на политику там и намёка не было - все песни о любви.
В начале 90-х Жан неожиданно прилетает в Санкт-Петербург, даёт подряд 7 аншлаговых выступлений в ДК им. Горького, после чего опять исчезает, возвращается в Версаль. Тоска по Родине, по родным и близким, которых в Петербурге осталось очень много, повлияли на очередной приезд Татляна в Россию. Упустив волну популярности «старых песен о главном», но ни капли об этом не пожалев, Жан приезжает уже в другой, но по-прежнему гостеприимный Петербург. Даёт всего один концерт в БКЗ «Октябрьский» 14 апреля 2000 года - аншлаг! Его появление вызвало достаточно сильный резонанс в прессе, несмотря на то, что большинство журналистов ещё и не родилось во время его бешеной популярности. За время пребывания в России он успел поучаствовать во многих передачах центрального ТВ.
Сейчас в программе старые и всеми любимые песни, а также абсолютно новые - на русском, армянском, французском и идише. К счастью для всех ценителей красивых песен и «живого» исполнения, Жан Татлян не утратил прекрасного голоса, напротив, он обрёл особые свойства и талант композитора и поэта
Его музыкальные способности проявились очень рано. В 18 лет он становится солистом Государственного джаза Армении.
Жан Татлян родился в 1943г. в Греции в армянской семье, которая переехала в Советскую Армению, когда ему было 5 лет.
Его музыкальные способности проявились очень рано. В 18 лет он становится солистом Государственного джаза Армении. Вскоре он переезжает в Ленинград и влюбляется в этот город. Работая в Ленконцерте, он создаёт свой оркестр. Не достигнув совершеннолетия, готовит сольную программу - авторский концерт, где исполняет только песни собственного сочинения (редкость по тем временам). Результат ошеломляющий - 350-400 концертов в год и все "живьём", с 17-тью музыкантами. Отдыхать было некогда, но и гонорар, слава Богу, был соответствующий. Квартира в центре города, катер, хоть и не новый, ну и, конечно, любовь сотен тысяч поклонников и поклонниц не только в Союзе, но и за рубежом. Песни: "Уличные фонари", "Осенний свет", "Песенка о капели" и многие другие в его исполнении звучали не только из всех окон, но ни одна танплощадка, ни один ресторан не могли обойтись без исполнения этих шлягеров. В кратчайший срок распродаётся более 50-ти миллионов его пластинок.
Однако Жан чувствовал несвободу. В 1971 году он с одним чемоданом прилетел в Париж. Пел в кабаре "Распутин", "Московская звезда", правда, многие свои песни пришлось на время забыть, зато армянские, цыганские, русские народные составили большую часть репертуара. Быстро освоил французский, подружился с интересными людьми, нашёл работу, которая приносила радость и удовольствие, а главное, он чувствовал свободу, чего в СССР не было никогда. И эпитет "невыездной" не давал покоя артисту.
За границей творческая судьба складывается довольно удачно. Он представляет Францию на 200-летии Америки в Вашингтоне. Заключает 5-летний контракт с "Империал Палас", одним из лучших казино Лас-Вегаса, по условиям которого должен петь 180 дней в году (кстати, Жан первым из советских артистов "прорвался" в Лас Вегас). Гастролирует по всему миру. После его отъезда в Советском Союзе было приказано о нём забыть. Все записи были уничтожены: размагничены и стёрты, хотя на политику там и намёка не было - все песни о любви.
К счастью, сегодня он дарит нам возможность встречи с его старыми и новыми песнями. Дарит надежду, радость, любовь.
В начале 90-х Жан неожиданно прилетает в Петербург, даёт подряд 7 аншлаговых выступлений в БКЗ, после чего опять исчезает, возвращается в Версаль. Тоска по Родине, по родным и близким, которых в Петербурге осталось очень много, повлияли на очередной приезд Татляна в Россию, в Ленинград. Упустив волну популярности "старых песен о главном", но ни капли об этом не пожалев, Жан приезжает уже в другой, но по-прежнему гостеприимный Петербург. Даёт всего один концерт всё в том же БКЗ "Октябрьский" 14 апреля 2000 года - Аншлаг! Татляна до сих пор помнят и любят (его появление вызвало достаточно сильный резонанс в прессе, несмотря на то, что большинство журналистов ещё и не родилось во время его бешеной популярности) - за время пребывания в России он успел поучаствовать во многих передачах центрального ТВ. Беседы с этим поистине талантливым человеком с непростой творческой судьбой приносят корреспондентам удовольствие.
Сейчас в программе старые и всеми любимые песни, а также абсолютно новые - на русском, армянском, французском и идише. К счастью для всех ценителей красивых песен и "живого" исполнения, Жан Татлян не утратил прекрасного голоса, напротив, он обрёл особые свойства и талант композитора и поэта.
Жан Татлян – артист, эстрадный певец армянского происхождения. Пик популярности музыканта пришелся на вторую половину двадцатого века.
Жан Арутюнович Татлян родился в августе 1943 года в Греции. Он был младшим ребенком в семье. Отец Жана эмигрировал из Армении во Францию в двадцатых годах прошлого века. В Марселе старший Татлян узнал, что его семья, спасенная от турецкого геноцида, находится в Греции. Он нашел родных и обосновался в Салониках. Там он встретил будущую жену. Она тоже была армянкой. У пары родилось трое детей. К моменту появления на свет Жана его отцу уже исполнилось 56 лет.
Супруги Татлян переехали в Советскую Армению после окончания Великой Отечественной Войны. Они надеялись на спокойную, сытую жизнь, но реальность оказалась менее позитивной. Голод и послевоенная разруха вынудили Арутюна вместе с детьми и женой перебраться в Абхазию.
Творчество
Жан Татлян знает больше пяти языков. В Советском Союзе певец прославился благодаря композициям «Уличные фонари», «Осенний свет», «Лучший город Земли», «Песенка о капели», «Рай любви», «Море зовет» и другим. В его репертуаре есть песни на французском, русском, греческом, итальянском, английском и армянском языках.
В шестидесятые годы пластинки певца расходились миллионными тиражами. Западная пресса называла Татляна Советского Союза. Толпы поклонниц встречали его после концертов, они оставляли любовные признания помадой на стеклах его автомобиля, клеили на стены своих комнат его фото, присылали подарки и цветы.
В начале семидесятых годов прошлого века Жан эмигрировал в Париж, где продолжил музыкальную карьеру. Певцу пришлось заключить фиктивный брак с француженкой, чтобы уехать за границу. В Париж Татлян приехал без знания языка, но быстро освоился. Он выступал в ресторане «Московская звезда» и кабаре «Распутин». Жан быстро приобрел полезные связи и популярность в Париже. Это помогло ему открыть собственный ресторан, который он назвал «Две гитары».
После отъезда певца из СССР из продажи были изъяты записи его песен. Музыкальные альбомы Татляна были преданы забвению, концертные записи уничтожены. Сохранились лишь некоторые материалы. В Париже Жан записал только один альбом, который был издан в 1977 году.
В восьмидесятые годы музыкант совершил несколько гастрольных туров по всему миру. Татлян стал первым советским певцом, который заключил крупный пятилетний контракт с американским казино «Империал палас».
В девяностых годах Жан Арутюнович прилетел в Россию и дал несколько концертов, все билеты были раскуплены. В 2000 году после очередного аншлагового концерта в Санкт – Петербурге певец решил вернуться в страну юности насовсем.
Личная жизнь
Личная жизнь Жана Татляна по сей день держится музыкантом в строжайшем секрете. Певец признается, что у него было много романов, так как для творческого человека любовь – основной источник вдохновения. Татлян женился поздно. В одном из интервью он признался, что сделал много ошибок, но нашел свою избранницу.
Жан скрывает имя супруги от прессы. Известно, что жена появилась у Татляна, когда музыканту уже минуло пятьдесят лет. Певец счастлив со своей супругой и старается наверстать время, прожитое без нее. Есть ли у Жана внебрачные дети – неизвестно. Со слов Татляна, табу на тему личной жизни является его попыткой защитить свое благополучие от сглаза.
Жан Татлян сейчас
Певец имеет двойное гражданство, но сейчас больше времени проводит в России. В Санкт-Петербурге у певца собственная квартира, которую он обустроил и отделал по личному вкусу. Очень любит певец проводить время в своем доме на Ладоге, который тоже обновил своими руками.
Дискография:
- 1966 - Песни Арно Бабаджаняна
- 1967 - Жан Татлян поёт свои песни
- 1977 - Русские песни
- 2001 - Ночной дилижанс
- 2001 - Осенний свет
- 2001 - Русский блюз
- 2001 - Мост Любви
- 2002 - Зеркало жизни
В конце 1960-х гг. шлягер Жана Татляна
«Фонари» распевала вся страна, он давал по 50-70 концертов в месяц, в то время как в прессе его обвиняли в дурном вкусе и разносили в пух и прах его лирический репертуар, в котором отсутствовали песни гражданственно-патриотического звучания, а после ему и вовсе запретили концертную деятельность. В начале 1970-х гг. певец эмигрировал во Францию и стал там популярным шансонье, а затем – первым из советских исполнителей выступал в Лас-Вегасе. Тем временем в СССР его объявили персоной нон грата, был издан указ об уничтожении всех его записей, альбомов и даже текстов песен. Только в конце ХХ в. Жан Татлян смог вернуться в Россию.
Жан Арутюнович Татлян родился в 1943 г. в Греции в армянской семье трудовых мигрантов и беженцев. Когда ему было 5 лет, семья переехала в Армению. Несмотря на то, что Жан с детства увлекался музыкой, в музыкальной школе он проучился всего один год – после того, как понял, что эстрадное исполнение ему ближе классической музыки, решил бросить занятия. После школы он поступил в эстрадно-цирковое училище, а в 18 лет уже стал солистом Государственного джаза Армении.
Вскоре Жан Татлян переехал в Ленинград, где устроился на работу в Ленконцерт и создал собственный оркестр. Он подготовил сольную программу и выступал с концертами, на которых исполнял исключительно песни своего сочинения. Его успех был ошеломительным: песни «Фонари», «Осенний свет», «Звездная ночь» распевала вся страна, он давал по 350-400 концертов в год, было распродано 50 млн пластинок с его записями. Он даже смог купить квартиру в центре Ленинграда и катер.
Исполнителей, репертуар которых ограничивался лирическими песнями, в СССР называли «салонно-будуарными», к тому же он исполнял только свои композиции и не пел песен советских композиторов. И хотя Татляну разрешали выступать и выпускать пластинки, он был «невыездным» певцом, а в прессе периодически начиналась настоящая травля. Так, в августе 1970 г. в газете «Советская культура» было опубликовано коллективное письмо, якобы написанное рабочими «Дальзавода». Заголовок был красноречивым: «Встреча с дурным вкусом». Авторы негодовали: «Советская культура» уже критиковала салонно-будуарную лирику Ж. Татляна. Кто знает поэта Татляна? Композитора Татляна? Но оказалось достаточным быть немножко поэтом, немножко композитором, чтобы получить в свое распоряжение целый музыкальный коллектив и гастролировать по всей стране…».
После этой публикации Татляну на время запретили концертную деятельность «за недостойное советского артиста поведение» (он отказался выступать 30 декабря в Орле, так как его артисты не успели бы вернуться домой в Ленинград на Новый год). Вот тогда певец и принял решение об эмиграции, которое позже объяснял так: «В СССР я был птичкой в золотой клетке: считался невыездным. Властей смущало все – моя биография (выходец из семьи репатриантов), мои лирические песни: почему не поет о комсомоле и БАМе?». В 1971 г. с одним чемоданом певец прилетел в Париж. Первые 2 месяца он жил у друга, а затем снял квартиру. Около года выступал в кабаре «Распутин», затем – в кабаре «Московская звезда», где исполнял народные русские, армянские, греческие и цыганские песни. Позже Татлян открыл собственные рестораны в Париже и в Нью-Йорке. Со временем он оставил ресторанный бизнес и стал гастролировать по всему миру.
За границей его называли ленинградским Азнавуром и первым советским шансонье. Он стал первым советским исполнителем, выступавшим в Лас-Вегасе. К тому же он был первым певцом-эмигрантом, представлявшим Францию на 200-летии США. В Америке тогда были сильно ощутимы антисоветские настроения, и когда появились афиши с текстом «Жан Татлян. Железный занавес приподнялся над звездой», организаторы концертов получали анонимные записки с угрозами расправы над «кремлевской звездой». Поэтому к певцу приставили шерифа, который везде его сопровождал.
После отъезда Татляна из СССР он стал персоной нон грата. Его записи уничтожались, пластинки изымались из продажи, даже имя его запрещали упоминать. Благодаря некоторым сотрудникам радиостанций его записи все же сохранились и спустя много лет снова появились в эфире. Вернуться в Россию он пытался в 1990-х гг., но был неприятно поражен: «С меня фактически начали требовать деньги за право показаться в эфире, выпустить диски. Для меня, уже привыкшего к цивилизованному бизнесу, это было шоком».
