Цитата сообщения
Жизнь писателя (1899-1961), лауреата Нобелевской премии по литературе, была такой же трагической и яркой, как и все написанные им романы - «Прощай, оружие!», «Иметь или не иметь», «Праздник, который всегда с тобой», «И восходит солнце (Фиеста)», «За ре-кой в тени деревьев».
В 2010 году исполнилось 70 лет со дня создания одного из лучших его произведений - романа «По ком звонит колокол» (1940).
Дафф Твидсен и Полина Пфейфер, Джейн Мейсон и Марта Геллхорн, Мэри Уэлш и Андриана Иванчич… - любимые женщины Эрнеста Хемингуэя. Какова их роль в его жизни?
Отчего, например, с Агнесс Куровски, первой возлюбленной, у него были связаны печаль-ные воспоминания, ведь их чувство было взаимным? Почему Агнесс говорила, что «она совсем не та совершенная женщина», какой он ее считал?
Какие отношения связывали всемирно известного писателя с Гертрудой Стайн? На самом ли деле в творчестве он был ее учеником?
Писателю шел 62-й год, когда он покончил с собой. Собственной рукой Эрнест Хемингуэй поставил точку в конце своей жизни. Зачем он это сделал?
Почему до этого все время ходил по краю пропасти, как бы нарочно испытывая судьбу? Несколько раз был ранен, попадал в авиационные и автомобильные катастрофы, из которых чудом выходил живым, но все равно рисковал - почему?
…Вопрос к мужчинам: вы любили когда-нибудь в Париже?
Не случайную знакомую, а женщину, которая только-только стала вашей же-ной? Ощущали ли вы себя богатым, как Крез, несмотря на то, что в карманах гулял ветер, потому что там не завалялось даже одного-единственного франка?
В Париже Эрнест Хемингуэй был молод и честолюбив, неизвестен и по-настоящему счастлив. Здесь, в центре богемной жизни Старого и Нового Света, в маленьких кафе и литературных салонах, на вернисажах и в редак-циях многочисленных газет и журналов можно было встретить Марка Шагала и Луиса Бунюэля, Гертруду Стайн и Джеймса Джойса, Пабло Пикассо и Илью Эренбурга.
Здесь молодой талантливый писатель играл на скачках, увлекался боксом, встречался по вечерам с друзьями, а по утрам писал, сидя в кафе «Ротонда», веря, что скоро, совсем скоро завоюет не только Париж, но и весь мир...
И еще здесь он страстно любил свою жену Хэдли...
С начинающей пианисткой Хэд-ли Ричардсон, уроженкой Сент-Луиса, он встретился в Чикаго. Девушка только что потеряла мать и чувствовала себя безмер-но одинокой. Высокая, стройная, рыжеволосая Хэдли, отличавшая-ся спокойным, уравновешенным характером, была его первой женой, но не первой любовью.
Прощай, малыш!…
Миловидную американку поль-ского происхождения Эрнест встретил в миланском госпитале, куда уго-дил с 227-ю осколками, застряв-шими в его теле после ранения на итало-австрийском фронте в 1918 году.
Окровавленный, в бинтах, он очнулся ночью, ког-да отступила нестерпимая боль, сковывавшая все тело. Приоткрыв глаза, увидел над собой лицо хо-рошенькой девушки. Дежурить в ту ночь выпало красавице-медсестре, Агнесс фон Куровски.
Чув-ство, вспыхнувшее мгновенно, оказалось взаим-ным. Обаятельная полька проводила дни у постели раненых, а ночи - в постели Эрнеста Хемингуэя, шофера санитарной машины 3 отряда Красного Креста.
Изможденный ранениями и любовью, молодой американец засы-пал на рассвете, а Агнесс тихонько выскальзывала из-под одеяла и уходила в соседние палаты, чтобы присмотреть за другими ранеными. Днем Хемингуэй писал ей любовные записки.
Прелестная медсестра родилась в интеллигентной семье. После смерти отца, вскоре после совершен-нолетия, она решила обучаться медицинскому делу, втайне мечтая, что когда-нибудь сможет поехать в Европу на фронт. Она была старше Эрнеста на восемь лет, но разница в возрасте не смущала ни влюбленную Агнесс, ни пылкого «тенете» (младшего лейтенанта).
Ему было всего лишь 19, а ей уже 27. Он был юн, храбр и мужественен. Она чертовски красива, независима и свободна. Он попросил ее стать его женой в день своего рождения, когда вся палата шумно отмечала этот праздник. Она печально улыбнулась и отказалась, хотя и испытывала к нему сильное чувство.
Но отказ не стал поводом для расставания. Она так же приходила к нему в палату и оставалась ночами. В начале ноября 1918 года медсестру направили в госпиталь во Флоренцию. Испугавшись потерять любимую, Хемингуэй настойчиво потребовал от девушки согласия на брак. Но та лишь промолчала в ответ. Не успела она покинуть город, как Эрнест стал засыпать ее любовными письмами. Она отвечала, что «скучает, испытывает ужасный голод по любимому и не может забыть тех сладостных ночей в Милане».
Юный писатель испытывал муки любви - ревновал, впадал в ярость, не находил себе места и... ничего не мог поделать; Агнесс снилась ему ночами, сны были прекрасны и безумны, наступало утро, и жизнь снова превращалась в сущий ад.
Вскоре Куровски оказалась проездом в Милане. Влюбленные, сцепив руки, просидели два часа на вокзале, не в силах расстаться друг с другом. Наконец, он посадил ее в поезд.
В январе 1919 года Эрнест Хемингуэй вышел из госпиталя и уехал в Америку. С войной было покончено, но осколком в душе застряла любовь к Агнесс... Он писал ей нежные, страстные и отчаянные письма. Умолял приехать к нему и стать его женой. Им владела только одна идея, которая называется «идеей-fix» - идея, от которой можно было освободиться, только воплотив ее в жизнь.
А она безжалостно отвечала: «Не стоит мне так много писать...» А затем написала: «Я совсем не та совершенная женщина, какой меня считаете... Я уверена в Вас. Перед Вами открывается удивительная карьера, которую заслуживает такой человек, как Вы... Прощай, малыш. Не сердись…»
В том же письме она сообщала, что обручилась с богатым итальянским аристократом и намерена связать с ним свою дальнейшую жизнь.
Молодой Эрнест впервые стал думать о самоубийстве и несколько дней пролежал в постели, одолеваемый страшными приступами лихорадки.
Дальнейшая судьба Агнесс сложилась не очень счастливо. Брак с Доменико Каррачиоло расстроила его традиционная итальянская семья. Она воспротивилась решению родственника, сочтя этот брак обыкновенным мезальянсом. И Агнесс осталась ни с чем.
"В любви и войне" фильм с Сандрой Буллок.
А молодой Хемингуэй начал писать прозу и написал о своем увлечении «Очень короткий рассказ», такой же короткий, как и их внезапно вспыхнувшая и так же быстро закончившаяся любовь.
Много позже он придаст черты своей первой возлюбленной Кетрин Бакли - героине романа «Прощай, оружие!». Уже зрелый писатель расскажет о грязи и насилии - неизбежных спутниках войны, о страхе и одиночестве, преследующих человека, и о чистой возвышенной любви, которая одна может противостоять этому аду.
Герой романа, «тенете» Генри, напоминающий самого Хемингуэя в молодости, говорит Кетрин: «Я знал мно-гих женщин, но всегда оставался одиноким, бывая с ними, а это худшее одиночество. Но... мы никогда не ощущали одиночества и никогда не ощущали страха, когда были вместе».
Что еще нужно мужчине?
А потом в его жизни появилась Хэдли. Рыжеволосая, длинноногая и узкобедрая Хэдли. Понимающая толк в искусстве, разбирающаяся в литературе, музыкаль-но одаренная Хэдли Ричардсон.
Она была стар-ше Хемингуэя на несколько лет, и ей не хватало только замужества и любви. Но она жила в Сент-Луисе, а его жизнь забросила в Чикаго. И тогда в сложившихся обстоятельствах он делает то, что лучше всего умеет делать в жизни - он пишет ей письма, рассказывает о себе, о своем слож-ном характере, о том, что готовится быть писателем, и что нет для него в жизни дела важнее, чем писать.
Завязывается переписка, Хэдли становится первым человеком, которому он доверяет себя, которому близка его внутренняя жизнь, творческие искания, художественные поиски.
Умная и терпеливая Хэдли, истосковавшаяся по любви и мечтающая о семейной жизни, не только понимает Эрнеста, но и соглашается мириться со всеми его недостатками. Она растворяется в нем, за-очно подчиняет себя ему. А он уже не мыслит себя без этой женщины...
Хэдли не была красавицей, как Агнесс, но молодого писателя подкупила ее душевная щедрость и то вни-мание, которое она оказывала ему. Спустя год после расставания с Агнесс была сыгра-на традиционная чопорная американская свадьба - Хэдли происходила из богатой семьи. В страсти и любви они провели медовый месяц.
Че-рез год Хэдли родила первого сына, и в 1921 году они отправились в Париж, где его ждала мировая слава. В этом городе, оставшемся для него на всю жизнь любимым, они посещают входивший в моду бокс и игра-ют на скачках.
Каждую зиму стараются проводить в Швейцарии, где катаются на горных лыжах. Летом ездят на корриду в Испанию.
Хемингуэй в схватке с быком, 1925 г.
Но главным делом для Хемингуэя по-прежнему остается литература. В 1924 году появился сборник рассказов «В наше время», в 1926 году - роман «И восходит солнце (Фиеста)», а в 1929 году - «Прощай, оружие!», в котором он, наконец-то, распрощался с войной и простился с Агнесс.
Паспорт Хемингуэя, 1923 г.
Я знаю, что такое любовь…
О чем бы ни писал Хемингуэй, две темы неизменно присутствуют в его творчестве - это любовь и смерть. Потому что, по глубокому убеждению автора, только эти две основные категории должен исследовать настоящий писатель.
Сам он все время ходил по краю пропасти, как бы нарочно испытывая судьбу. Несколько раз был ранен, попадал в авиационные и автомобильные катастрофы, из которых чудом выходил живым, но все равно рисковал, не представляя свою жизнь без опасности. Всей своей жизнью и творчеством он как бы подтверждал, что настоящий мужчина должен быть мужественным, должен уметь охотиться и ловить рыбу, много пить и любить женщин.
В Африке Эрнест Хемингуэй охотится на львов и носорогов, в холодных речках Мичигана ловит форель Он занимается боксом и посещает корриды. Он участвует в двух мировых войнах и одной гражданской, расколовшей надвое его любимую Испанию.
И продолжает писать - о любви и смерти, изменчивых и многоликих, как мир. Смерть в его рассказах и романах жестока и ужасна, как и сама жизнь, а любовь...
Любовь может обернуться грубой изнанкой и без того нерадостного существования, как в романе «Иметь или не иметь», когда одна из его героинь, уставшая от лжи и несправедливости, кричит своему мужу, заставшему ее в постели с другим:
«Любовь - это просто гнусная ложь. Любовь - это пилюли эргоапола, потому что ты боялся иметь ребенка... Любовь - это гнусность абортов, на которые ты меня посылал. Любовь - это мои искромсанные внутренности. Это катетеры вперемежку со спринцеванием. Я знаю, что такое любовь. Любовь всегда висит в ванне за дверью. Она пахнет дизолем. К черту любовь».
Но в то же время это чувство может быть нежным и светлым, таким, каким любят другие герои этого же романа, несмотря на все тяготы непредсказуемой жизни...
Дафф Твидсен и Полина Пфейфер,
или
Все по-настоящему плохое начинается с самого невинного...
В Париже Хемингуэй заинтересовался англичанкой Дафф Твидсен. Она пользовалась успехом и у мужчин, и у женщин, беспробудно пила, была красива и бесшабашна.
В Дафф было нечто такое, что неудержимо влекло к ней всех, кто ее знал. С каким-то неистовым удовольствием прожигала она свою жизнь, зачастую вела себя вызывающе и плевала на мнение окружаю-щих. Связь Хемингуэя и Дафф оказалась короткой, но не банальной - за их странными на первый взгляд отношениями стояло нечто большее, но в какой-то момент оба сумели остановиться.
В 1922 году в жизни Хемингуэя появляется Полина Пфейфер, дочь богатого владельца одной из аркан-засских компаний. Полина работала в журнале «Вог», издававшемся во французской столице.
Всегда со вкусом одетая, словно сошедшая с глянцевой облож-ки этого модного журнала, умеющая поддержать светскую бесе-ду, очаровательная мадмуа-зель Пфейфер явно выигрывала на фоне консервативной Хэдли, которая была вечно поглощена заботами о семейном благопо-лучии.
О том, как все происходило, сам Хемингуэй написал в своем автобиографическом произведении «Праздник, который всегда с тобой»:
«...Молодая не-замужняя женщина временно становится подругой молодой замужней женщины, приезжает погостить к мужу и жене, а потом незаметно, невинно и неумо-лимо делает все, чтобы женить мужа на себе… Все по-настоящему плохое начинается с самого невинного... Ты лжешь, и тебе это отвратительно, и каждый день грозит все большей и большей опасностью, но ты живешь лишь настоящим днем,как на войне».
Увлечение Эрнеста тем временем перешло в страсть. Полине завидовали. Злые языки утверждали, что она специально приехала в Париж, чтобы найти себе достойного мужа. Но Хемингуэй не хотел развода с Хэдли.
«Я сама шла на разрыв, когда все уже отбо-лело, - вспоминала она. - Я не поспевала идти с ним в ногу. И к тому же я была на восемь лет старше. Я все время ощущала усталость и, думаю, что именно это и было главной причиной... Все развивалось медленно, и Эрнест переживал это трудно. Он относился ко все-му очень глубоко».
Хемингуэй же в случившемся винил только себя. На вопрос одного из приятелей, почему он разводится, коротко отвечал: «Потому что я сукин сын».
Через много лет в откровенном разговоре с генералом Ланхемом он возложит на себя вину во всех своих разво-дах, кроме развода с Мартой Геллхорн.
В 1927 году его брак с Хэдли был официально рас-торгнут. Сразу же пос-ле развода состоялась свадьба с Полиной. Полина также была на несколько лет старше своего супруга, но, в отличие от Хэдли, особой по-кладистостью не отличалась.
В Америке, куда они пе-реехали вскоре после рождения двух сыновей, как и в Париже, ее не оставляли мысли о собственной карь-ере. А Хемингуэй уговаривал жену бросить работу, но так и не уговорил.
Джейн Мейсон, или Общие интересы
Через несколько лет в Нью-Йорке писатель, уже получивший признание на родине, встречается с внешне благополучной четой Мейсонов. Между ними завя-зываются дружеские отношения. Хемингуэю, правда, больше по душе жена Гранта - Джейн, которой всего лишь 22 года.
Джейн Менсон на борту "Аниты", 1933 г.
Так же, как и он, молодая, богатая, экс-центричная американка любит охоту и рыбную лов-лю, занимается спортом и обладает артистической натурой. Много времени они проводят вместе, стро-ят планы совместных путешествий. Брак с Полиной рушится на глазах. Тем более, что Хемингуэй давно уже не удовлетворен сексуальной жизнью с женой...
Но, несмотря ни на что, Полине удалось в тот раз не отдать мужа очаровательной великосветской льви-це. Она сумела удержать его, но семейная жизнь все равно не клеилась.
Марта Геллхорн, или Оборотная сторона эмансипации
А вскоре на горизонте появилась Марта Геллхорн, известная и влиятельная журналист-ка, автор двух книг, в которых явно угадывалось влия-ние Хемингуэя. Теперь Марта сопровождает его во всех поездках, и они не скрывают своих отношений.
Эрнест с Мартой Геллхорн во время охоты на фазанов в Солнечной долине. 1940 год
В 1940 году в городке Ки-Уэсте во Флориде он соз-дает один из своих шедевров - роман «По ком звонит колокол», который и принес ему долгожданную мировую славу.
В том же 40-м он официально порывает с Полиной Пфейфер и женится на Марте Геллхорн. Но и этот брак не приносит Хемингуэю счастья.
Эмансипированная и независимая Марта чересчур самостоятельна в своих решениях и поступках. Он же предпочитает послушание и восхищение, чего не может дать ему женщина с независимым и са-мостоятельным характером. Эрнест взбешен.
Романы ХХ века. Марта Геллхорн и Эрнест Хемингуэй
Его начинают раздражать даже такие мелочи, как ее чрезмерная чистоплотность.
Разумеется, два таких человека не могли удержаться в одной лодке - раз-рыв был неизбежен.
И они расстаются, весьма недо-вольны друг другом...
Рукотворный миф
Вокруг Хемингуэя, особенно после того, как он стал знаменит, всегда клубилось множество сплетен и слухов.
Гертруда Стайн, считавшая его сво-им учеником после того, как он выработал свою ори-гинальную, ни на кого не похожую манеру письма и освободился от влияния писателей-современников, будучи сама лесбиянкой, долгое время пыталась убедить всех общих знакомых, что он - тайный гомосексуалист.
Но у хозяйки известного модного ли-тературного салона, в котором собирался весь цвет парижской богемы, не было никаких доказательств. Очевидно, Стайн, с присущей ей фантазией, сделала такой вывод после разговора с Эрнестом, который как-то рассказал ей, что однажды в госпитале в Милане с подобным предложением к нему обратился один старик.
Вспоминая Гертруду Стайн, Хемингуэй признавался: «Мне всегда хотелось переспать с ней, и она об этом знала». Но этого так и не произошло.
После выхода в свет романа «И восходит солнце» его автора многие стали отождествлять с главным геро-ем - Джейком Барнсом, который получил на войне тяжелое увечье и лишился способности физической люб-ви. Чувства главных героев романа были взаимны, но счастье оказалось невозможным из-за травмы Джейка...
Хэлли, отвечая как-то на вопрос о взаимоотноше-ниях своего мужа с женщинами, сказала: «...Случаи всякие бывали, но, в общем, эти женщины были от него без ума».
Известному американскому писателю Торнтону Уайлдеру в одном из писем Хемингуэй написал, что в молодые годы мог заниматься любовью несколько раз в сутки. Другому адресату - что во время сафари переспал с целым гаремом африканских красавиц.
Он сам, как и всякая незаурядная личность, творил миф о себе, где порой было трудно отличить вымы-сел от реальности. Кстати, известно и высказывание острой на язык Геллхорн, что он, кроме умения писать, ничего боль-ше не умел...
В свою очередь Хемингуэй назовет свой брак с Мартой самой большой из всех ошибок, кото-рые он когда-либо совершил в жизни.
Критик Малькольм Коули так говорил о своем друге:
«Он романтик по натуре, и он влюбляется подобно тому, как рушится огромная сосна, сокрушающая мелкий лес. Кроме того, в нем есть пуританская жилка, которая удерживает его от флирта за кок-тейлем. Когда он влюбляется, он хочет жениться и жить в браке, и конец брака он воспринимает как личное поражение». Но, несмотря на все обиды и поражения, женщины в жизни Хемингуэя всегда оставались праздником, «который всегда с тобой»...
Четвертая жена - Мери Уэлш
С Мэри он познакомился за год до окончания Второй мировой войны в Лондоне, куда приехал в качестве военного корреспондента. Все ждали, когда на берег Ла-Манша высадятся войска союзников. Вся пишущая братия собралась в кабачке «Белая башня». Друг другу их представил начинающий писатель Ирвин Шоу.
Прославленному Хемингуэю было 45 лет. Журна-листке Мэри Уэлш - 36. Роман длился целый год и закончился после окончания войны. Он сделал ей предложение, и она его приняла, прекрасно созна-вая, с каким человеком связывает свою жизнь.
Все последующие годы Мэри терпеливо несла бремя этой нелегкой любви. Она прощала ему многое, в том числе и непрекращающиеся увлечения женщинами. Мэри Уэлш была последней, четвертой женой Эр-неста Хемингуэя, но не последней его любовью.
Эрнест и Мэри Хемингуэй в Сан-Вэлли, 1947 г.
Андриана Иванчич - «папина дочка» и источник вдохновения
В Италии, в Кортино-де-Ампеццо, в орбиту притяже-ния стареющего знаменитого писателя попадает оча-ровательная 19-летняя итальянка югославского про-исхождения - Андриана Иванчич.
Хемингуэю шел 50-й год. Молодость, красота и художествен-ная одаренность Андрианы (она рисовала и писала стихи) завораживали Эрнеста. Это были странные отношения, которые длились шесть лет. Хемингуэй испытывал к ней нежные, почти отеческие чувства. Он называл ее «дочкой», она его, как и все близкое окружение, - «папой».
После смерти писателя Андриана признавалась, что сначала скучала рядом с этим пожилым, так много повидавшим и пережившим человеком, ей не всегда удавалось понять его. Но она чувствовала, что Эр-несту приятно их совместное времяпрепровожде-ние, и доставляла «папе» это невинное удовольствие.
Андриана и не подозревала, что помогла Хемингуэю преодолеть творческий кризис и написать новый ро-ман, героине которого он придал многие ее черты. В этой красивой и обворожительной южанке писатель вновь обрел источник вдохновения, которого ему так не хватало в последнее время.
Героиня нового произведения - «За ре-кой в тени деревьев» - графиня Рената была списана с привлекательной итальянки. В графиню влюбля-ется разочаровавшийся в жизни полковник - аме-риканец Кетуэлл.
Ему пятьдесят лег, он многое, как и сам Хемингуэй, повидал и испытал на своем веку и больше ничего хорошего от будущего не ждет. Но неожиданно вспыхнувшая любовь преображает этого мужественного человека. В Ренате он нахо-дит то, что тщетно пытался найти в других женщинах - способность понимать и сострадать.
Однако финал и этой вещи Хемингуэя трагичен. Обретший, казалось, смысл существования в любви к молодой итальянской красавице-графине, полковник уми-рает от сердечного приступа в мчащемся по дороге в Триест автомобиле...
Андриане Иванчич он посвятил “Старик и море”. Кстати, за эту работу в 1952 году писатель получил Пулитцеровскую премию.
Эрнест Хемингуэй. "Бытие мира"
"Библейский сюжет" . История создания романа "Старик и море", за который Хемингуэй получил Нобелевскую премию. В его основе лежит 103 псалом Давида, который называется "О мирском бытии". Фолкнер, прочитав ее, сказал: "Его лучшая вещь. Может, время покажет, что это самое лучшее из всего написанного нами -- его и моими современниками. На этот раз он нашел Бога, Создателя".
Как всегда у Хемингуэя любовь и смерть вышаги-вают рядом...
Судьба же Андрианы, прототипа романа, сложилась весьма печально. Дважды она выходила замуж, и ни в одном замужестве не была счастлива. В 53 года она покончила с собой, повесившись от безысходности в своем саду.
Последняя точка.
Эрнест Хемингуэй, Бобби Петерсон и Гарри Купер, Сильвер-Крик, Айдахо. Январь 1959 г.
Снова в Испании.. Двадцать лет спустя.. 1959 г.
Последние годы Эрнеста Хемингуэя были омрачены депрессиями, которые накатывались волнами. Он был утомлен, часто раздражался по пустякам, у него поя-вились признаки психического заболевания - мании преследования.
В 1960 году он лег в клинику Майо в штате Минне-сота. Диагноз врачей был неутешителен - депрес-сия на фоне умственного расстройства. Его лечили электрошоком.
Выйдя из больницы, обессиленный и уставший, Хемингуэй вернулся в Айдахо. Он понимал, что духовные силы его истощены, что, в конце концов, впереди маячит безумие. Постоянно накатывали приступы тоски, отчаяния и бессилия. Он пытался с ними бороться, но ничего не получалось.
2 июля 1961 года он поднялся рано, с тяжелой голо-вой и замутненным сознанием. Вышел из спальни и осторожно начал пробираться к темной комнате, где Мэри прятала от него ружье. Громко скрипели рассох-шиеся половицы старого деревянного дома. Мэри, наглотавшаяся снотворного, даже не пошевелилась во сне.
Он снял со стены ружье и прошел на веранду. Вбил патрон, зажал ружье между колен и медленно взвел курок. Его время ушло, как песок сквозь паль-цы - все было прожито, пережито, все обратилось в прах, пепел. Все, что он знал о жизни, любви и смер-ти, он давно сказал в своих романах. Писать больше было не о чем и незачем. Да и вообще, он давно уже не мог написать ни строчки. А писать для него озна-чало - жить...
Мэри не дала ему поставить последнюю точку в апреле. Сегодня он развяжет все узлы бытия...
Он вгляделся в зрачок ружья - там были лишь холод и пустота. Оставалось только нажать па курок...
Резкий звук выстрела разбудил Мэри. В нелепой помятой ночной рубашке она выскочила из спальни. В ее голове билась одна мысль: она опозда-ла, сделать ничего невозможно!
…Распростертое тело мужа лежало возле крепко ско-лоченного им стула. Кровь медленно заливала обна-женную седую волосатую грудь...
Лауреат Нобелевской премии по литературе Эрнест Хемингуэй покончил с собой как некогда и его отец, также страдавший от депрессии. Собственной рукой он поставил точку в конце своей жизни, а жизнь его была та-кой же трагической и яркой, как и все написанные им романы. Ему должно было исполниться 62 года.
Нет могил, но есть память, приумножаемая любовью тех, кому посчастливилось быть музами великого писателя.
Футбольная команда средней школы Оук Парк, 1915 г.
Хемингуэй с сестрой Марсалиной и друзьями, 1920
Эрнест и Хэдли Хемингуэй. Зима 1922 г.
Хемингуэй, Париж, 1924 г.
Джон "Бэмби" Хемингуэй и Гертруда Стайн, в Париже
Хемингуэй в кафе. Памплона, Испания, 1925 г.
Паулина Пфайфер и Эрнес Хемингуэй, 1926 г, Murphys
Париж, март 1928 г.
Эрнест и Паулина Хемингуэй на корриде. Памплона, 1928 г
Хемингуэй, Илья Эренбург и Густав Реглер в Испании, во время гражданской войны. 1937 г.
Генерал Энрике Листэр и Эрнест Хемингуэй на фронте в Эбро. 1938 г.
Эрнест и Мэри Хемингуэй на сафари.
Площадь Сан-Марко, Венеция.1954 г.
С Титти Кечлером. Кортина, Италия. зима 1948-49 г.
Хемингуэй на Кубе. 1953 г
За спиной каждого успешного мужчины стоит женщина. Это житейская аксиома, доказанная жизнью и подтвержденная столетиями. Так кого же любили гении, современные авторы и давно ушедшие классики? Какие женщины стояли за их спиной? Кто был однолюбом и всю жизнь любил только одну, а для кого поход в церковь с девушкой — был всего лишь очередной попыткой найти семейное счастье?
Эрнест Хемингуэй
Был женат четыре раза
Эрнест Хемингуэй любил нескольких женщин. Первой была молодая рыжеволосая пианистка Хэдли Ричардсон. Хемингуэю было 22, когда он женился на Ричардсон. Рядом с ней он написал «Праздник, который всегда с тобой». Вместе они прожили шесть лет, после чего развелись. После нее он женился еще три раза. Самой яркой его любовью стала журналистка Марта Геллхорн. С ней он познакомился, будучи женатым на другой. Их отношения стали основой для сценария одноименного фильма — «Хемингуэй и Геллхорн».
Хэдли Ричардсон. Первая жена Хемингуэя 
Хемингуэй и Марта Геллхорн 
Еще одна любовь Хемингуэя — Мэри Уэлш 
Хемингуэй и Полин Пфайффер
Федор Достоевский
Был женат два раза
Федор Достоевский был женат дважды. Первый раз — на Марии Констант. Она не сразу согласилась на предложение руки и сердца. Позже, ради свадьбы, Достоевский залез в долги. Но замужество омрачилось болезнью писателя — Констант узнала, что он болен эпилепсией, только во время свадебного путешествия, когда у него случился очередной приступ. Возможно, именно это и охладило их отношения. После поездки они вернулись в Петербург и стали жить по раздельности. Спустя семь лет Достоевский стал вдовцом — 39-летняя Констант умерла от туберкулеза. Позже Федор Михайлович признался одному из своих друзей: «Она любила меня беспредельно, я любил её тоже без меры, но мы не жили с ней счастливо…».
Второй женой писателя стала Анна Сниткина. Она была ярой поклонницей его таланта, зачитывалась книгами и знала сюжеты всех произведений наизусть. Они познакомились символично: Сниткина устроилась на работу к Достоевскому стенографисткой (набирала на печатной машинке его роман «Игрок»). Спустя год они обручились. Это был самый светлый период в жизни Достоевского. Она его очень любила, он, в свою очередь, ради нее и детей бросил играть в рулетку, а позже посвятил жене свой последний роман — «Братья Карамазовы». После смерти Достоевского Анна Сниткина опубликовала несколько автобиографичных книг — о своей жизни рядом с Федором Михайловичем.
Первая жена Достоевского — Мария Констант 
Вторая и последняя жена Достоевского — Анна Сниткина Владимир Набоков
Женат был на одной, любил двух
Владимир Набоков был женат один раз. В 26-лет он обручился с Верой Слоним — петербурженкой из еврейско-русской семьи. Их история знакомства очень романтична. На одном из благотворительных маскарадов Набоков получил записку от незнакомки с предложением встретиться поздно вечером на мосту. Это была Вера Слоним. Она была прекрасно знакома с творчеством писателя, поэтому решила сделать так, чтобы их встреча стала незабываемой. На тайное свидание Вера Слоним пришла в маске волка, которую не снимала в тот вечер ни разу.
Всю оставшуюся жизнь она была музой Набокова, его главной любовью. Правда, сам Набоков не всегда был ей верен — в середине тридцатых годов он закрутил роман с дрессировщицей пуделей Ириной Гуаданини. Однако любовь к Вере Слоним в итоге оказалась сильней — Набоков не смог уйти от жены.
Единственная супруга Набокова — Вера Слоним 
Любовница Набокова — Ирина Гуаданини Рэй Бредбери
Однолюб
Рэй Бредбери был женат на девушке по имени Маргарет. Они прожили вместе 56 лет — вплоть до ее смерти. У них было четверо детей. Маргарет была одной из тех, кто верил в гений Бредбери. Она обожествляла своего супруга, вдохновляла его и поддерживала во всех начинаниях.
Рэй Бредбери с женой и детьми Джером Сэлинджер
Женат 3 раза
Джером Сэлинджер был женат трижды. Первый раз — на девушке по имени Сильвия. В послевоенные годы Джером стал сотрудником американской контрразведки. Ненавидя всей душой нацизм, он как-то арестовал функционера нацистской партии – девушку Сильвию. Она стала первой супругой писателя. Но брак был недолгим. Второй женой Сэлинджера стала Клэр Дуглас. Ему был 31 год, а ей – 16 лет. Они поженились, когда Клэр еще училась в школе. Будучи еще совсем юной, девушка родила писателю двух детей – дочку Маргарет и сына Мэтью. В 66 лет Сэлинджер развелся с матерью своих детей и женился на Колин, которой было всего 16!
Клэр Дуглас, вторая жена Сэлинджера Спутницы других писателей.
Эрнест Хемингуэй
Кумир целого поколения, которое было названо потерянным, Эрнест Хемингуэй еще при жизни стал мифом. Именно он первым сформулировал кредо этого поколения: «Победитель не получает ничего…», но сам нашел в себе силы и мужество добиться всего в жизни, литературе… Но только не в любви.
В жизни великого писателя было много женщин. Его первой женой стала Элизабет Хэдли Ричардсон. Когда Хемингуэй впервые увидел Элизабет, то, как он сам вспоминает, получил удар сродни удару током. «Я понял, что это девушка, на которой я должен жениться». Известно, что писатель больше всего на свете ненавидел скуку и рутину, а с Хэдли Ричардсон (он называл ее Рыжая Хэш) соскучиться было невозможно.
Как и Хемингуэя, Хэш привлекали путешествия, развлечения и творческие личности. Она ненавидела скуку, респектабельность и однообразие.
Вскоре после свадьбы Хемингуэю предложили место корреспондента во французской газете, и молодая пара отправилась в Париж. Дни, проведенные в Париже, были самыми счастливыми в жизни Хемингуэя и Хэш: небольшая квартирка, новые друзья, вереница кафе и розовый воздух «города огней». Жена зарабатывала игрой на пианино, а муж писал статьи в газеты. Ранним утром, перед работой, Хемингуэй любил сидеть в кафе, где, заказав чашечку черного кофе, погружался в мир придуманных образов.
Каждый вечер Хемингуэй и Хэдли выходили из своей маленькой квартирки и несколько часов бродили по узким парижским улочкам, а вернувшись домой, занимались любовью. Впоследствии Хемингуэй писал об этом счастливом для него времени: «После работы мне необходимо было читать. Потому что, если все время думать о работе, можно утратить к ней интерес еще до того, как сядешь на другой день за стол. Необходимо получить физическую нагрузку, устать телом, и особенно хорошо предаваться любви с любимой женщиной. Это лучше всего…»
Муж и жена много путешествовали. Они побывали в Италии, Германии, Испании, на Ближнем Востоке, в Америке. Их знакомые не переставали удивляться, как Хемингуэй и Хэдли умудряются успеть побывать везде, осмотреть все достопримечательности и в каждом городе открывать для себя нечто новое. Но секрет состоял в том, что супруги бежали от скуки: они не понимали, зачем терять время на пустяки, если его и так мало отпущено.
Хемингуэй и Хэдли любили и понимали друг друга, а после рождения сына, которого они ласково называли Бэмби, муж и жена сблизились еще больше. Их жизнь, несмотря на материальные трудности, была идиллией. Могла ли эта идиллия длиться вечно? Разумеется, могла, если бы… Если бы Хэдли не изменилась.
Несколько лет семейной жизни и рождение ребенка сильно повлияли на Хэдли: из сумасбродной женщины она превратилась в рассудительную и степенную даму. Кроме того, она была старше мужа на 8 лет, и, видимо, начал сказываться возраст. Хэдли остыла к развлечениям и путешествиям и большую часть времени посвящала ведению домашнего хозяйства и воспитанию малыша. Она больше не мчалась вместе с мужем сломя голову, когда его посылали в командировки на край света. Хемингуэй был разочарован. Он все еще любил ту Рыжую Хэш и никак не мог привыкнуть к новой Элизабет Хэдли.
С рождением ребенка материальное положение семьи ухудшилось. Если раньше супруги довольствовались тем малым, что давала им жизнь, то теперь им необходимо было думать о здоровье сына: часто они голодали, отдавая малышу последний кусок хлеба. Но несмотря на то, что работа журналиста приносила маленький доход, а первые книги писателя пылились на складе, Хемингуэй не сдавался. Он верил в свое будущее, в то, что в один прекрасный день мир признает его. Верила в гениальность мужа и Хэдли. Хотя она изменилась, но ее любовь к Хемингуэю оставалась такой же страстной, как прежде.
Наверное, они бы вместе дождались признания и славы гениального писателя, если бы в их жизнь стремительно не ворвалась некая Полина Пфейфер. Это была молодая незамужняя женщина, с которой семью Хемингуэй познакомили их друзья. Эрнест влюбился в нее с первого взгляда. Как объяснить это? Возможно, внезапно вспыхнувшее чувство к своенравной и эксцентричной богачке – это та страсть, которая зачастую толкает людей на безумные поступки. Но скорее всего любовь Хемингуэя к Полине можно объяснить его постоянной жаждой новых ощущений.
Сам Хемингуэй вспоминал о своих отношениях с Полиной так: «Молодая незамужняя женщина временно становится лучшей подругой молодой замужней женщины, приезжает погостить к мужу и жене, а потом незаметно, невинно и неумолимо делает все, чтобы женить мужа на себе… Когда муж кончает работу, рядом с ним оказываются две привлекательные женщины. Одна – непривычная и загадочная, и, если ему повезет, он будет любить их обеих».
Но, как известно, Хемингуэю не повезло. Возможно, он на самом деле любил обеих женщин, но если Хэдли была ему женой и верным другом, то Полина буквально сводила его с ума. Желание обладать этой женщиной и полностью подчинить ее себе лишило его покоя и сна. Хэдли все прекрасно понимала, но в своих воспоминаниях о Хемингуэе, видимо пытаясь выгородить бывшего мужа, писала о том, что разрыв произошел по ее вине: «Я не поспевала идти с ним в ногу. Я все время ощущала усталость, и, думаю, именно это и было главной причиной…»
Хэдли дорожила семьей, а ее муж томился в четырех стенах, мечтая окунуться с головой в новые чувства и ощущения. Он не мог уйти сам, бросить жену и сына, и ждал, что Хэдли сделает первый шаг на пути к разводу. В конце концов она решилась, считая, что жить с человеком, который больше не любит, унизительно. Объяснившись с мужем, Хэдли подала на развод. Вскоре супруги разъехались.
Как это ни покажется странным, они не стали врагами. Напротив, до конца жизни Хэдли и Хемингуэй оставались добрыми друзьями.
Надо сказать, что разрыв с Рыжей Хэш Хемингуэй перенес очень тяжело. Об этом позднее вспоминали его друзья: «Он романтик по натуре, и он влюбляется подобно тому, как рушится огромная сосна, сокрушающая окружающий мелкий лес. Кроме того, в нем есть пуританская жилка, которая удерживает его от флирта за коктейлем. Когда он влюбляется, он хочет жениться и жить в браке, и конец брака он воспринимает как личное поражение». Невольно вспоминаются слова самого Хемингуэя: «Победитель не получает ничего…»
Писатель женился на Полине. Еще до свадьбы он стал католиком. Дело в том, что Полина была ревностной католичкой и дала согласие на брак только после того, как Хемингуэй пообещал стать, как и она, католиком. Он любил Полину и пошел на этот шаг ради нее. В Полине писатель видел тот идеал женщины, который он часто рисовал в своих мечтах, однако после свадьбы Эрнест столкнулся с реальностью: его жена оказалась совсем не такой, какой он ее представлял.
Полина, в отличие от Хэдли, была требовательной и деспотичной. Она не привыкла к материальным трудностям и выдвигала мужу абсолютно нереальные требования. Отношения супругов обострились после рождения сыновей: Хемингуэй, пытаясь обеспечить семью, работал на износ, а Полина, вместо того чтобы поддерживать и вдохновлять мужа, постоянно жаловалась ему на свою тяжелую жизнь.
Жена так и не стала Эрнесту другом, по темпераменту и мировоззрению они были разными людьми. Когда напряжение между супругами становилось невыносимым, Хемингуэй уезжал из дома на несколько недель, но его магическая тяга к Полине всегда брала верх над обидой и непониманием, и он возвращался.
Как это часто бывает, одиночество и отчужденность, возникшие между мужем и женой, позволили Хемингуэю создать лучшие произведения в его жизни. Он с головой окунулся в творчество, а после экранизации романа «Прощай, оружие!» стал знаменитым. Он понял, что его звезда наконец взошла, и стал работать с еще большим рвением. А Полине опять чего-то не хватало. Денег? Внимания мужа? Всемирной славы? Любви?
Когда в 1933 году к власти пришли фашисты, Хемингуэй понял, что той Европы, которую он любил, больше нет. Писатель отправился в Восточную Африку. А вернувшись в Европу, он ее не узнал: люди жили в страхе, лгали, метались. Внезапно Хемингуэй ощутил себя частичкой потерянного поколения. Писатель задыхался от бессилия и всеобщей обреченности…
Хемингуэю казалось, что своеобразным очищением за годы бездействия стала для него война в Испании, а затем и Вторая мировая. Он снова почувствовал себя нужным. «Да, по-моему, это было разбитое поколение, разбитое во многих отношениях, – писал он. – Но – черт возьми! – мы вовсе не погибли, конечно, кроме погибших, искалеченных, сошедших с ума. Погибшее поколение! – нет… Мы были очень выносливым поколением…»
К этому времени брак Хемингуэя и Полины распался, полностью исчерпав себя. Из блистательной женщины Полина превратилась в сварливую и занудную домохозяйку. Она стала Хемингуэю чужой. Разрыв был неминуем, а главной причиной его была та же история, что и в случае с Хэдли. Только теперь на месте Хэдли оказалась Полина…
Итак, снова подруга жены… Некая красивая блондинка Марта Гельхорн – молодая журналистка. Она ворвалась в жизнь Хемингуэя как вихрь, но вряд ли это была любовь. Скорее всего писатель просто нашел повод порвать с наскучившей ему семейной жизнью. Энергичная и взбалмошная Марта, как и Хемингуэй, обожала все новое. Писатель уцепился за нее как утопающий за соломинку, считая, что это именно та женщина, которая поймет его. Но Марта любила в Хемингуэе только его популярность. 42-летний мастер пера, будучи ослеплен новой страстью, ничего не замечал и, разойдясь с Полиной, женился на Марте.
Да, у Хемингуэя с Мартой было много общего: как и муж, жена не могла усидеть на месте и постоянно находилась в разъездах. А когда она приезжала, то… устраивала скандалы. Марта была помешана на чистоте. По ее мнению, все вокруг должно было быть стерильным. Эрнест же, впрочем, как и любая творческая личность, не мог обойтись без живописного беспорядка. Когда он с головой окунался в работу, его дом напоминал развалины. Стоит ли говорить, насколько это выводило из себя Марту. Она скандалила, устраивала истерики, а Хемингуэй, казалось, не замечал гневных нападок жены, продолжая вести себя по-прежнему.
Когда утихли первые порывы страсти, у писателя открылись глаза: Марта опять оказалась не той женщиной, которую он хотел видеть рядом с собой. Разведясь с женой, Хемингуэй дал себе слово больше не вступать в брак, но судьба будто посмеялась над ним, не позволив в полной мере насладиться прелестями холостяцкой жизни. Вскоре после развода с Мартой Хемингуэй познакомился с самой прекрасной женщиной на свете. Она действительно была ему ниспослана судьбой. Брак Хемингуэя с Мэри Уэлш оказался счастливым. Она принимала его таким, какой он есть, и любила, несмотря ни на что… Мэри была предана мужу до последнего дня его жизни.
Марина Ефимова
Женщины Хемингуэя. Прототипы и персонажи
Друзья Хемингуэя говорили, что для каждого нового произведения ему была нужна новая женщина. Если это была шутка, то она недалека от истины.
Его первая любовь и его последняя любовь породили героинь романов “Прощай, оружие!” и “За рекой в тени деревьев”. Первая его любовная страсть дала жизнь Брэтт Эшли в романе “Фиеста”. Тайная возлюбленная (которую он долго скрывал от второй жены) преобразилась в героиню рассказа “Короткое счастье Фрэнсиса Макомбера ”. А сама вторая жена попала (или лучше сказать - угодила) в рассказ “Снега Килиманджаро”. Третья жена вдохновила роман “По ком звонит колокол”, первая попала в книгу “Праздник, который всегда с тобой”. Только четвертая, последняя жена осталась за бортом написанного при ней великого произведения “Старик и море”. Как персонаж она появляется только в письмах Хемингуэя и в его шутках - часто злых. (Зато ее увековечил Ирвинг Шоу - в образе Луизы в романе “Молодые львы”.)
Женщин было так много, что им посвящена отдельная 500-страничная книга - “Женщины Хемингуэя” . Однако третья жена писателя, Марта Геллхорн (сама писательница и журналистка), предлагала автору - Бернис Кёрт - назвать эту книгу “Жены Генриха Восьмого Тюдора-Хемингуэя”.
Но в каком-то смысле он был консервативен и традиционен, - считает редактор Полного собрания писем Хемингуэя профессор Сандра Спэниар . - Первая жена, а потом и кто-то из друзей, говорили о Хемингуэе: “Его проблема - в том, что он считает необходимым жениться на каждой женщине, в которую влюблен” .
Не на каждой. Героиней “Фиесты” - первого романа Хемингуэя, принесшего ему мировую славу, стала не тогдашняя жена Хэдли Ричардсон, а молодая англичанка Дафф Твисден - экстравагантная, окруженная поклонниками красавица, чья жизнь в Париже 20-х представляла собой трагический, но красочный хаос, к которому как нельзя больше подходили слова Гертруды Стайн , взятые Хемингуэем для эпиграфа к роману - “Все вы - потерянное поколение”. Ревнивая влюбленность Хемингуэя в леди Дафф была первым испытанием для “парижской” жены Хэдли . Ей пришлось стать свидетельницей этой страсти во время поездки в Памплону в 1926 году, которая из веселого путешествия друзей превратилась в яростное соперничество мужчин за любовь леди Дафф . В реальности отношения Хемингуэя и Дафф Твисден ни во что не вылились, но тут же в Испании легли в основу романа “Фиеста”, написанного в Мадриде за два месяца.
Писание было для Хемингуэя терапией, - считает профессор Джон Берри , директор мичиганского музея Эрнеста Хемингуэя. - У него была тяжелая наследственность от отца - неустойчивость психики, резкая смена настроений, склонность к депрессиям. Есть много свидетельств, что своей литературой он залечивал сердечные раны или “выписывал” из себя тягостный опыт. Он сам себе был психологом и психиатром .
Причем в описаниях любви Хемингуэй часто преображал реальность так, чтобы это не ранило его самолюбие. Достаточно вспомнить неумирающую (хоть и безнадежную) любовь Брэтт Эшли в романе “Фиеста”, сладостную и безоглядную любовь Кэтрин в романе “Прощай, оружие” и Марии в романе “По ком звонит колокол”. Любопытно, что при нестабильности собственной психики, Хемингуэй не терпел этого в женщинах. Он не без гордости писал, что все его жены были “счастливыми, здоровыми и стойкими, как кремень”. И первым таким примером была “парижская жена” - Хэдли Ричардсон.
В посмертно изданной книге Хемингуэя “Праздник, который всегда с тобой” - о Париже 20-х годов - есть фраза, которая всех нас в молодости растревожила. После ностальгического описания счастливой жизни с Хэдли он пишет: “А потом пришли богатые”. (И как бы разрушили их счастье.) Судя по всему, это в первую очередь относилось к американке, сотруднице журнала “Вог ”, другу семьи Полин Пфайфер , которая стала новой (сперва тайной) любовью Хемингуэя. О начале их романа он через много лет писал:
Куда бы мы ни ходили с ней в Париже, чем бы ни занимались, в этом во всём было непереносимое счастье и щемящая боль... Непобедимый эгоизм и вероломство во всем, что мы делали... нестерпимые угрызения совести.
Однажды жена не выдержала, заплакала и попыталась выяснить, что происходит между мужем и Полин. И Хемингуэй сказал ей в сердцах: “Зачем ты заговорила об этом?! Зачем вытащила это на свет?!”. В это время он уже практически жил с двумя женщинами и питал несбыточную надежду сохранить обеих. Хэдли переехала на три дня в отель, все там обдумала и потребовала развод. Она ужасно страдала, она писала друзьям: “Время мое занято, а жизнь пуста”. Она еще не знала, каким спасительным было ее решение.
Письмо, написанное в то время Хемингуэем отцу, несмотря на легкий самообман и мелкие передергивания фактов, трогает искренностью чувств и оставляет ощущение непобедимости его любовного пыла:
Тебе повезло быть влюбленным только в одну женщину всю твою жизнь. А я целый год любил двух женщин, оставаясь при этом верным мужем. Этот год был для меня адом. Хэдли сама попросила меня о разводе. Но даже после этого, если бы она захотела, чтобы я вернулся, я бы остался с ней. Но она не захотела. У нас давно были трудности, о которых я не могу тебе рассказать. Я никогда не разлюблю Хэдли и никогда не разлюблю Полин Пфайфер , на которой женат я сейчас....Прошлый год был для меня трагичным, и ты должен понять, как тяжело мне писать об этом .
В книге “Смерть после полудня” Хемингуэй напишет: “Лучше переболеть оспой, чем влюбиться в другую женщину, когда любишь ту, которая у тебя есть”.
В трагичный для него 1926 год Хемингуэй совершил несколько резких поступков: он написал пасквиль на Шервуда Андерсона , замечательного писателя, у которого сам многому научился... и порвал отношения с Гертрудой Стайн . Об этих отношениях - профессор Берри :
Говоря о женщинх Хемингуэя, нельзя не назвать Гертруду Стайн . В Париже она поначалу играла роль его второй матери, его ментора. Стайн пристрастила его к миру современной живописи, открыла ему глаза на Матисса , Пикассо, Сезанна. Это она сказала ему: “Попробуйте писать так, как они рисуют”. Потом он говорил, что старается “писать под Сезанна”. Стайн повернула его от классики к модерну, к новому восприятию мира, принятому Парижем 20-х годов.
Конечно, Хемингуэй, как прозаик, перерос теоретизирования Стайн . Он начал дразнить ее и переиначил ее знаменитый пример модернистской прозы: “Роза есть роза есть роза”. Он говорил: “Роза есть роза есть роза есть луковица”. И это был еще наименее обидный вариант.
Из семейных записей о детстве Хемингуэя, - рассказывает профессор Берри , - видно, что он был обычным американским мальчиком из хорошей семьи, воспитанным в духе Викторианской эпохи и попавшим, как кур в ощип , сначала в чудовищную реальность Первой мировой войны, а потом в модерный, требовательный мир Парижа. Хемингуэю пришлось выдержать много экзаменов, чтобы стать тем, кем он стал, - ведущим писателем-модернистом.
Действительно, Хемингуэй писал о своем юношеском представлении о войне: “Я думал, что это спортивное состязание. Мы - одна команда, а австрийцы - другая”. Тем не менее война не сломала его, а закалила. Сам тяжело раненный, он вынес из огня товарища. По пути его снова ранило, но он дотащил друга до укрытия и только тогда потерял сознание. Читаем в книге Бернис Кёрт “Женщины Хемингуэя”:
Его привезли в Миланский госпиталь - с перебитыми ногами. Ему только-только исполнилось 19 лет. Первая же медсестра - пожилая женщина - была покорена его мужеством, широкой улыбкой, веселым апломбом и ямочками на щеках. Все итальянцы в госпитале его полюбили, без конца навещали и спаивали. Медсестры его баловали, и он с ними перешучивался. Но он был серьезен с Агнес фон Куровски - красавицей и одной из лучших армейских медсестер. Эрнест писал ей письма - на другой этаж. “Он не флиртовал, - вспоминала Агнес . - В юности он относился к тем мужчинам, которые любят только по одной женщине за раз”.
В прелестной медсестре Агнес фон Куровски не было ни капли сентиментальности, но война, Италия, влюбленный мальчик... “Я люблю тебя, Эрни , - писала она ему из Флоренции. - Я совершенно потеряна без тебя - наверное, из-за дождя... Я плакала от радости, узнав, что мы возвращаемся в Милан, и я снова тебя увижу”.
К сожалению, сохранилось очень мало писем Хемингуэя к женщинам, сыгравшим особенно важную роль в его жизни, - рассказывает профессор Спэниар . - Из переписки с Агнес фон Куровски остались только ее письма к нему. А его письма Агнес сожгла по требованию итальянского офицера, с которым у нее начался серьезный роман после отъезда Хемингуэя в Америку. Это же случилось и с его письмами к первой жене - Хэдли , - она сожгла их после развода. И третья жена - журналистка Марта Геллхорн - сохранила немногое. Она испытывала такие горькие чувства к Хемингуэю, что даже запретила упоминание его имени в комментарии к ее книге. И это при том, что не он от нее ушел, а она от него.
Что же сам Хемингуэй писал о любви? “Мужчины, - говорит в “Снегах Килиманджаро” жена голливудского режиссера, - всегда хотят новую женщину: ту, что моложе, или старше, или ту, которой у него еще не было. Если вы брюнетка, они хотят блондинку, если вы блондинка, они хотят рыжую. Они так созданы, и вы не можете их за это винить. Им нужна куча жен, и это чертовски трудно для одной женщины - быть кучей жен”. Текст этот отдан персонажу, но явно принадлежит автору. И его не назвать романтиком. Правда, профессор Сандра Спэниар не готова с этим согласиться:
Самые замечательные романы Хемингуэя написаны о любви: “Прощай, оружие” и “По ком звонит колокол”. И образы женщин в этих романах вечно критикуют именно за романтизм, особенно Кэтрин Баркли из “Прощай оружие”, прототипом которой стала Агнес фон Куровски . Пишут, что Хемингуэй заставил героиню буквально раствориться в любви к лейтенанту Фредерику Генри (который, конечно, автобиографичен ). Я-то думаю, образ Кэтрин гораздо глубже: она отгородилась любовью от враждебного мира, разбитого вдребезги войной. Создала свой уголок, в котором могла жить, сохраняя достоинство. Смерть Кэтрин в конце романа тоже вызывает споры: одни критики считают это местью Агнес , которая в реальной жизни отвергла Хемингуэя (ход тоже достаточно романтичный). Другие объясняют такой конец романа женоненавистничеством автора. Но вспомним - все романы Хемингуэя кончаются трагически. Он сказал однажды: “Если двое полюбили друг друга, добром это не кончится.
“Я никогда не разлюблю Полин”, - писал Хемингуэй отцу в 26-м году. Но уже в 31-м у него началась многолетняя, мучительная для Полин, связь с красавицей Джейн Мэйсон - женой менеджера авиакомпании. Она была охотницей и рыболовом, и в рассказе “Недолгое счастье Фрэнсиса Маккомбера ” стала (совершенно незаслуженно) прототипом Марго - жестокой жены, застрелившей презираемого ею мужа в момент его триумфа. А в 1940 году Хемингуэй писал другу, известному критику Максвеллу Перкинсу , знавшему о его новом романе с журналисткой Мартой Геллхорн :
Мы с Мартой не можем ехать на Восток вместе... Придется встретиться уже прямо там. Мой тебе совет: женись как можно реже и никогда не женись на богатой стерве.
Это - о Полин. Развод был через суд, скандальный, и разъяренная семья Полин отсудила у Хемингуэя большие деньги. Сама Полин осталась одна слишком поздно. Сыновья-подростки категорически не давали ей заменить отчимом их обожаемого отца, и она прожила остаток жизни в одиночестве и злых обидах. К тому времени первая жена - Хэдли - уже давно была замужем за журналистом, Пулитцеровским лауреатом Полом Морером , и счастливо дожила с ним до старости.
Марта Геллхорн влетела в жизнь Хемингуэя как экзотическая птица. Когда они случайно встретились в баре на Ки-Весте в 1936 году, она уже была знаменита своими репортажами об опасных политических движениях - например, о немецких национал-социалистах. Несмотря на молодость, она была вовлечена в мировую политику и дружила с Элеонор Рузвельт. Интересно, что бармен, ставший свидетелем первой встречи Хемингуэя и Геллхорн , назвал эту пару “красавица и зверь”.
Марта не принадлежала к категории женщин, которые становились жёнами Хемингуэя, - говорит профессор Берри . - Разумеется, она поддалась его обаянию и магнетизму, восхищалась его талантом, но она слишком скоро заметила его недостатки и не очень это скрывала. Она не любила его браваду, хвастовство, и ее пугал его эгоизм. Они вместе были в Испании во время Гражданской войны, и позже она писала: “Это был, может быть, единственный период в жизни Эрнеста, когда он загорелся чем-то, что было выше его самого. Иначе я не попалась бы на крючок”. Они поженились в 1940 году, но война их все время разлучала. Хемингуэя бесило то, что Марта ставит на первое место не его, а работу. Он писал другу: “Я хочу жену, а не неизвестного солдата”. Марта не относилась к нему так серьезно, как другие жены. Думаю, это и решило судьбу их короткого брака.
Еще до разрыва с Мартой, осенью 1944 года в Лондоне, где собрались перед высадкой журналисты, Хемингуэй наткнулся в кафе на писателя Ирвина Шоу и попросил познакомить с его дамой - журналисткой Мэри Уэлш . В конце этого дня он сказал новой знакомой: “Мэри, война нас разнесет, но запомните, пожалуйста, что я хочу на вас жениться”.
“Главное в отношениях с Эрнестом, - писала Мэри Уэлш в дневнике, - принимать все, что от него исходит, хотя он может быть грознее бога в день, когда все человечество ведет себя неправильно”. Мэри импонировала Хемингуэю. Он писал ей: “Месяц, проведенный с тобой в Лондоне, был счастливейшим в моей жизни - без разочарований, без разбитых иллюзий и преимущественно без одежды”. Но, как говорила его героиня: “Если вы блондинка, они хотят брюнетку”. С Мэри они поженились в 1946-м, а весной 47-го, в Венеции, он с еще одним журналистом поехал на охоту (даже в Венеции нашел, на кого охотиться). Под дождем они подобрали в свой джип дочь погибшего во время войны друга журналиста - 18-летнюю Адриану Иванчич . Читаем в книге “Женщины Хемингуэя”:
Адриана знала имя Хемингуэя, но, извинившись, призналась, что не читала его книг. “Не за что извиняться, - сказал Хемингуэй. - Из них ничего не узнать и ничему не научиться. Главное, что мы нашли вас в дожде, дочка, и едем охотиться”. И он поднял фляжку за ее здоровье.
Адриана стала последней - платонической - любовью Хемингуэя и его музой. Он приглашал их с матерью к себе на Кубу, летал в Венецию, рвался к ней и боялся отпугнуть: ему было 48 лет, он был для нее стариком. Жена Мэри сердилась, обижалась, но писала в дневнике: “Я знаю, что никакими словами этот процесс не остановить”. А он вымещал на ней безнадежность своей новой любви: называл ее “девкой, которая тащится за полком”, говорил, что у нее “лицо Торквемады”. Она терпела.
С Адрианы Хемингуэй писал Ренату - далеко не платоническую любовь полковника Кантуэлла в романе “За рекой в тени деревьев”. Роман ругали, но Адриана стала знаменитостью в Италии, чуть скандальной - что ужасало ее мать-аристократку.
В 1950 году после довольно долгого перерыва состоялась их последняя встреча. Адриана , узнав о приезде Хемингуэя в Венецию, сама прибежала к нему в отель. Их встреча описана Бернис Кёрт со слов Адрианы Иванчич в книге “Женщины Хемингуэя”:
Адриана едва не заплакала: он поседел, исхудал и как-то усох. Он крепко обнял ее и потом долго с восхищением разглядывал. “Простите за книгу, - сказал он. - Меньше всего я хотел бы ранить вас. Вы - не та девушка, я - не тот полковник. - И потом, помолчав: - Лучше бы мне никогда не найти вас в дожде. - Адриана увидела у него на глазах слезы. Он отвернулся к окну: - Ну вот, теперь сможете всем говорить, что видели Эрнеста Хемингуэя плачущим.
Это время было уже началом конца: болезней, депрессий, паранойи, электрошоков, потери памяти. Он застрелился 2 июля 1961 года.
В книге “Смерть после полудня” Хемингуэй писал: “Любовь - старое слово. Каждый вкладывает в него то, что ему по плечу”.
Внимание! Copyright ! Перепечатка возможна только с письменного разрешения. . Нарушители авторских прав будут преследоваться в соответствии с действующим законодательством.
Прогулки с Хэмингуэем
Главы из книг Michael Palin «Time Out Book of Paris Walks» и «Hemingway Adventure»Перевод Тани Марчант
Фотографии из Ernest Hemingway Photograph Collection/John F. Kennedy Library .
Эрнест Хемингуэй родился 21 июля 1899 года, в конце 19-го столетия, и первыми звуками, которые он услышал, был цокот лошадиных копыт за окнами, а не резкий, со свистом проносятся мимо, рев автомобилей, который мы повсеместно слышим сегодня.
С самого рождения маленький Эрнест, еще лежа в колыбели, слышал и звуки пианино, на котором играла его мама. Однако Хемингуэй не унаследовал от своей матери ни ее музыкальный талант, ни склонность к поэзии.
Отец Хемингуэя был врачом. От него и деда перешли к Эрнесту любовь к природе, которой он проникся с самого рождения, и которая заполнила всю его жизнь. Но в любви Хемингуэя к природе не было «вегетарианской» трогательности. Любовь к животным в характере Хемингуэя вовсе не противоречила охоте на них.
Отец Эрнеста Грас Хемингуэй подписал одну из фотографий своего сына так: «Дедушка стал учить Эрнеста стрелять, когда ему было всего два с половиной года, а в четыре мальчик уже мог свободно обращаться с пистолетом». А на другой фотографии ангелочек Эрнест стоит рядом со своими счастливыми родителями и родственниками. Если присмотреться к этому милому групповому фото, можно заметить на плече Эрнеста охотничье двуствольное ружье.
Город, в котором родился Эрнест Миллер Хемингуэй, назывался Oak Park (Дубовая роща). В этом же городке, расположенном штате Иллинойс, Эрнест окончил школу и, по окончании, - уехал в другой штат, для того чтобы в 1917 году начать работать одним из репортеров газеты Kansas City Star, в штате Миссури. Но, проработав в газете лишь несколько месяцев, он добровольцем ушел служить в один из отрядов «Красного Креста». И в течение Первой мировой войны, проходя службу в Италии, был шофером полевой санитарной машины.
«Залив Хортона - по сути, был городишкой, состоящим из пяти домов, стоявших по обе стороны большой дороги между городами Boyne City и Charlevoix» - напишет Хемингуэй в 1922 году в своей холодной, продутой сквозняками, Парижской квартирке.
И сейчас, семьдесят шесть лет спустя после этой записи, городок, по большому счету, соответствует этому описанию. Двухрядная асфальтовая дорога, с мостом над речушкой Horton, соединяет Charlevoix и Horton Bay, скользя мимо бывшего главного магазина и почтовой конторы с высоким, фальшиво-вычурным фронтоном. Да 117-летний особняк гостиницы «Красный Лис» - укрытый в роще, среди старых лип и кленов.
Недалеко от этой гостиницы стоял дом с меблированными комнатами, где Хемингуэй останавливался зимой 1919 года. Вниз по улице располагается старая общественная библиотека, куда Хемингуэй часто захаживал почитать газеты. А дальше по улице - бар «Park Garden Cafe», где Хемингуэй обычно проводил вечера.
Первая Мировая
Во время Первой мировой войны Эрнест добровольцем ушел служить в один из отрядов «Красного Креста», они занимались перевозкой медикаментов для солдат на передовой по фронту австро-итальянской границы.
Утром 7 июня 1918 года 18-летний Хемингуэй сошел с поезда на Миланском вокзале Гарибальди и нанялся шофером санитарной машины. 7 июля, ровно через месяц после прибытия в Италию, Хемингуэй взял велосипед у хозяев дома, в который был расквартирован и, через деревню Fossalta проехал на нем к итальянским траншеям на линии фронта, куда в тот день привез «повышающие боевой дух» продукты: конфеты и сигары. От солдат он узнал о готовящемся скором наступлении. Любопытному Эрнесту хотелось своими глазами увидеть боевые действия, которые должны были начаться той же ночью.
Он рассказывал о том, что солдаты разрешили ему пробраться к передовому посту наблюдения, располагавшемуся около реки. Через полчаса после начала наступления в пост попал австрийский минометный снаряд.
Одному из солдат оторвало ноги, и он скончался от потери крови. Хотя некоторые биографы Хемингуэя точно не уверены что именно произошло в эту ночь с писателем, многие утверждают, что Хемингуэй под пулеметным обстрелом оттянул раненного солдата назад к траншеям. Сам Эрнест попал под огонь, и его ноги буквально изрешетило автоматными очередями. Его доставили в городскую ратушу, а потом - в местную школу, из которой раненного Хемингуэя перевезли на санитарной машине в полевой госпиталь города Тревизо (Treviso). А оттуда - в госпиталь Милана. Во время операции из его ног извлекли 227 осколков.
В Миланском госпитале Эрнест встретил свою первую любовь - медсестру, которой было чуть более двадцати лет. Ее звали Агнес фон Куровски (Agnes von Kurowsky).
Эрнест и Агнес часто прогуливались вдвоем по улицам Милана, мимо собора Duomo, через шумные магазины Galleria. Куровски не относилась к их роману всерьез, поскольку для нее Эрнест был слишком молод. И через некоторое время после возвращения Хемингуэя в США написала ему о том, что встретила другого человека. Спустя десять лет после их первой встречи, в 1929 году, Хемингуэй вновь будет переживать свою неразделенную любовь, которую опишет в романе "Прощай, оружие" (A Farewell to Arms, 1929). Его героями станут солдат, раненый на Первой мировой, и медсестра.
Хемингуэй вернулся в Италию уже в 1940-х. К этому времени он уже был всемирно известным писателем, разъезжавшим по Миланским улицам на лимузине; охотившийся за компанию с итальянским бароном в его частных владениях; и волочившийся за восемнадцатилетней красоткой, вдохновившей его на написание романа "За рекой, в тени деревьев" (Аcross the River and into the Trees).
В 1950 году этот роман будет опубликован. В нем - история о стареющем солдате, влюбившемся в послевоенной Венеции в молодую девушку. Этот роман был встречен и читателями, и критикой довольно холодно. Зато следующая книга, повесть "Старик и море" (The Old Man and the Sea, 1952), почти единодушно была признана шедевром и послужила поводом для присуждения автору Нобелевской премии в области литературы в 1954 году.
В романе "Праздник, который всегда с тобой" (A Moveable Feast) Хемингуэй будет вспоминать о том, как служил шофером санитарной машины на австро-итальянском фронте летом 1918,. как горели тормозные колодки, сжигаемые на горных дорогах задолго до того, как были заменены более совершенной новой техникой.
В 1999 году итальянский автомобильный концерн «Fiat» все еще производил старые модели санитарных автомобилей, но теперь они были модернизированы и, вместе с дополнительным оборудованием, стоили уже $36,000 и лишь отдаленно напоминали ту санитарную машину, на которой когда-то работал Эрнест.
Влюбленный Хемингуэй
После возвращения в Америку (21 января 1919 года), Хемингуэй некоторое время работал для газеты "Toronto Star" (Торонто, Канада), затем жил случайными заработками в Чикаго. В Чикаго Хемингуэй завел пару очень важных знакомств. Именно в этом городе в 1920 году начался его первый серьезный роман со времен безответной влюбленности в итальянскую медсестру.
В Чикаго Эрнест встретил женщину по имени Элизабет Хедли Ричардсон (Elizabeth Hadley Richardson). Она была старше Хемингуэя на восемь лет. Ему понравилась эта обаятельная леди, которая, кстати говоря, так же, как и Хемингуэй, всегда была не прочь выпить. По словам первого биографа Хемингуэя, Карлоса Бакера, в Эрнесте ее привлекало, кроме прочего, и его умение «выпускать сигаретный дым из ноздрей». Они поженились в 3 сентября 1921 года и некоторое время жили в неброских апартаментах на North Dearborn Street.
В это же время Хемингуэй подружился с недавно прибывшим из Парижа литератором по имени Шервуд Андерсон (Sherwood Anderson). Андерсон горячо убеждал Эрнеста в том, что французская столица - единственное место на земле, способное вдохновить писателя на творчество.
В послевоенные годы в обществе были гораздо более либеральные отношения к жизни, к искусству. Деньги, обесцененные военными реформами, уже не могли обеспечивать начинающему литератору более-менее нормальную жизнь. А возможно, Хемингуэй стремился бежать от опеки своей матери. Словом, для Хемингуэя слова Андерсона послужили решительным толчком для принятия решения о поездке в Европу. И 8 декабря 1921 года Хемингуэй вместе со своей женой Хэдли на корабле «Leopoldina» покинули Нью-Йорк, отправившись из Америки в Гавр.
22 декабря 1921 года они приезжают в Париж, откуда Хемингуэй продолжает писать репортажи для "Toronto Star".
Хэдли к тому времени исполнилось тридцать лет, Эрнесту - двадцать два. Так начались путешествия Хемингуэя, которые продолжались всю его жизнь, пока 1 августа 1961 года он не покончил жизнь самоубийством, выстрелив себе в лоб из охотничьей двустволки.
Париж
Благодаря Андерсону, Хемингуэй присоединился к сообществу «Потерянное Поколение», в которое входил круг литераторов, художников и «вольных поэтов». Эти люди помогли начинающему писателю в создании собственного, отличного от других, литературного стиля.
В декабре 1922, Хэдли - жена Хемингуэя - поехала навестить мужа в Швейцарию. По дороге она потеряла чемодан, который содержал всю неопубликованную беллетристику Хемингуэя. Эту потерю восполнило только приятное событие - рождение сына Джека.
Семейство Хемингуэев обосновалось на Монпарнасе, в самом центре эмигрантского сообщества. Именно здесь Хемингуэй написал в 1923 году "Три Рассказа и Десять Поэм" (Three Stories and Ten Poems), "В Наше Время" (In Our Time) - 1925 году и два первых романа: "Весенние Ливни" (Torrents of Spring) и "И восходит солнце" (The Sun Also Rises).
Оба романа были изданы в 1926 году. В нескольких ранних рассказах Хемингуэя из его первого значительного сборника "В наше время" (In Our Time, 1925) косвенно отразились воспоминания детства. Рассказы привлекли внимание критики стоическим тоном и объективной, сдержанной манерой письма.
В следующем году увидел свет первый роман Хемингуэя "И восходит солнце" (The Sun Also Rises) – окрашенный разочарованием и великолепно скомпонованный портрет «потерянного поколения». Благодаря роману, повествующему о безнадежных и бесцельных скитаниях группы экспатриантов по послевоенной Европе, стал расхожим термин «потерянное поколение» (его автор – Гертруда Стайн). Столь же удачным и столь же пессимистичным был следующий роман "Прощай, оружие" (A Farewell to Arms, 1929), о лейтенанте-американце, дезертирующем из итальянской армии, и его возлюбленной-англичанке, которая умирает при родах.
Наслаждение, которое доставляло Эрнесту литературное творчество, осветило Парижское небо для Хемингуэя новыми красками. В этом городе в баре «Dingo» он впервые встретился со Скоттом Фицджералдом и двумя английскими аристократами, которые стали прототипами Дуффа Твисдена и Майка Гутри - героев романа "И восходит солнце" - книги, которая прославила Хемингуэя и принесла молодому автору всемирную известность.
В 1929 году Хемингуэй покинул Париж и вернулся туда лишь в 1944 году, когда Париж был уже освобожден от фашистов. В сопровождении компании французских бойцов сопротивления, Хемингуэй приступил к "освобождению" винных подвалов гостиницы "Ритц".
В той первой квартирке, в которой когда-то жил Хемингуэй в Париже, на улице 74 rue du Cardinal Lemoine, сейчас проживает двадцатилетний американец Джон - бывший житель Бостона, который теперь работает на фирму бизнес-консалтинга. Журналистам он говорит, что ему уже изрядно надоели любопытные, желающие увидеть бывшие апартаменты великого писателя.
А недавно его квартирку на трое суток оккупировали японские журналисты из «Tokyo Broadcasting System». Это действительно крошечная квартирка с цементной лепниной на потолке. Тесная, с кукольной кухней и совсем маленькой ванной комнатой, первая Парижская квартира Хемингуэя сейчас продается за немыслимую для таких апартаментов сумму - один миллион франков; или $180,000; или 150,000 евро - только потому, что в ней когда-то жил великий писатель.
Правда, время почти не изменило окружающий пейзаж, который видел из окна Хемингуэй, и который описал в одной из глав книги воспоминаний о своём Парижском периоде - "Праздник, который всегда с тобой" (A Moveable Feast, 1964). Эта книга была опубликована уже после смерти Хемингуэя. В ней - автобиографические заметки писателя и портреты литераторов-современников.
Дома вокруг той самой первой Парижской квартиры Хемингуэя постарели не намного. Они, кажется, утомились стоять вертикально и, по наклонной, косятся, наваливаясь, друг на друга и скатываясь с узкой улочки. На углу улицы rue Descartes все еще стоит бывшая гостиница, на мемориальной доске которой выгравирована надпись о том, что именно в ней умер Верлен и когда-то снимал комнату для творческой работы Хемингуэй.
А на улице St-Michel вы напрасно будете искать то «хорошее кафе», в котором Хемингуэй любил сиживать за столиком, пить «Rum St James» - «мягкий, как щечка котенка»; в котором однажды поймал взгляд симпатичной девочки, а после - заказал устриц и свежее белое вино, чтобы отпраздновать окончание новой повести. Сегодня - эта улица книжных и сувенирных магазинов; пересечение автотранспортных маршрутов. Это улица постоянного движения, сохранившая от бывшей архитектуры лишь рельсы восточной линии метрополитена.
Прогуливаясь вдоль Сены, Хемингуэй любил рассматривать товары в лавках букинистов - продавцов подержанных книг, чьи темно-зеленые, металлические коробки лавчонок зажаты между каменных стен набережной. Когда-то здесь на улице rue des Grands Augustins много лет располагалась студия Пикассо, в которой он нарисовал «Гернику», и где Хемингуэй встретился с ним в 1946 году.
Пройдя по улице rue Jacob, пестрящей витринами антикварных магазинов, Хемингуэй выходил на rue Bonaparte и открывал двери своего любимого кафе «Cafe Pre aux Clercs».
Неподалеку от него располагается гостиница Hotel d’Angleterre, в которой Эрнест провел свою самую первую ночь в Париже. В комнате №14, которую и сейчас можно снять, заплатив за сутки 1,000 франков.
В шумном углу, в конце улицы rue des Sts-Peres, в 20-х годах прошлого столетия располагался фешенебельный ресторан «Michaud’s». Прижав нос к окну этого заведения, Хемингуэй однажды наблюдал, за тем, как обедает семейство James Joyce.
Хемингуэй часто бывал вместе со своей первой женой и сыном Джеком в музее Cezannes in the Musee de Luxembourg. Теперь этот музей закрыт, а его картинная галерея переехала в музей Musee d’Orsay.
Хемингуэй приходил сюда в те времена, когда был очень беден: «ты не видишь ничего и не чувствуешь никаких запахов кроме еды, пока идешь от Обсерватории до улицы rue de Vaugirard». И Эрнест шёл туда именно этой дорогой, чтобы проникнуться настроением и духом Парижских художников, чьи полотна были собраны в галерее Гертруды Штейн.
«Быстро и легко вошло в привычку заходить в дом №27 на улице rue de Fleurus, чтобы согреться у прекрасных полотен и в задушевных беседах с художниками», - писал он о своих визитах в дом Гертруды. Эта женщина знакомила его с молодыми французскими художниками и литераторами. Она и ее подруга Алиса Токлас угощали их сливовыми и малиновыми ликерами. В компаниях, собиравшихся у Стейн, все были очень дружелюбны и обращались друг к другу по именам. Впрочем, Хемингуэй дружески относился ко всем людям, когда-либо помогавшим ему.
Дома на улице rue de Fleurus, в которых сдавались квартиры в наем, были большими, очень дорогими и унылыми. Пройдя от этой улицы по бульвару Raspail и несколько раз свернув налево, Хемингуэй попадал на улицу rue Notre-Dame-des-Champs.
На этой улице, в доме №70 жил поэт Эзра Паунд (Ezra Pound), с которым был дружен Хемингуэй. Здесь Эзра представил Хемингуэя одному из первых издателей американского писателя - Эрнесту Волшу (Ernest Walsh). В свою очередь, Хемингуэй научил поэта боксировать. «Он изящен, как лангуст», - характеризовал поэта как боксера Хемингуэй.
В 1924 году Хемингуэй переехал в квартиру №113, которая располагалась над столярной мастерской, чем и объяснялась её дешевизна. Сейчас этот дом представляет собой бетонный блок здания Ecole Alsacienne. Напротив квартиры Хемингуэя помещалась пекарня, и Хемингуэй любил «через черный ход выходить на бульвар Montparnasse сквозь вкусный запах свежего хлеба».
Бульвар du Montparnasse для Хемингуэя был любимым уголком Парижа. Слева от библиотеки Librairie Abencerage, в доме №159 когда-то размещались апартаменты гостиницы Hotel Venitia, в которой Хемингуэй встречался с Паулин Пфайфер (Pauline Pfeiffer), изменяя своей первой жене.
На улице rue de l’Observatoire находился любимый ресторанчик Хемингуэя. Там же и сейчас расположен «American Bar», в котором есть мемориальная табличка с именем писателя, и где подают его любимый коктейль, названный в честь Хемингуэя. А через дорогу от бара - отель «Hotel Beauvoir», в котором жили Хэдли с маленьким Джоном, когда Эрнест оставил её и ушел к Паулин.
В 1927 году Хемингуэй женится на Паулин. А в апреле 1928 года Паулина и Эрнест уезжают из Парижа на остров Ки Уэст (Key West), штат Флорида. 28 июня 1928 года у них родился сын Патрик, 12 ноября 1931 года - второй сын Грегори Хэнкок.
«Париж никогда не будет тем Парижем, в котором вы уже когда-то бывали, - писал об этом удивительном городе Хемингуэй, после расставания с первой женой. - Хоть он и остается Парижем, но изменившимся настолько, насколько изменились вы».
Популярные новинки, скидки, акции
Перепечатка, публикация статьи на сайтах, форумах, в блогах, группах в контакте и рассылках НЕ допускается
