Последняя поэма, написанная Пушкиным в Болдине в октябре 1833 г., - художественный итог его размышлений о личности Петра I, о «петербургском» периоде русской истории. В поэме «встретились» две темы: тема Петра, «строителя чудотворного», и тема «простого» («маленького») человека, «ничтожного героя», волновавшая поэта с конца 1820-х гг. Повествование о трагической судьбе заурядного жителя Петербурга, пострадавшего во время наводнения, стало сюжетной основой для историко-философских обобщений, связанных с ролью Петра в новейшей истории России, с судьбой его детища - Петербурга.
«Медный всадник» - одно из самых совершенных поэтических произведений Пушкина. Поэма написана, как и «Евгений Онегин», четырехстопным ямбом. Обратите внимание на разнообразие ее ритмов и интонаций, поразительную звукопись. Поэт создает яркие зрительные и слуховые образы, используя богатейшие ритмические, интонационные и звуковые возможности русского стиха (повторы, цезуры, аллитерации, ассонансы). Многие фрагменты поэмы стали хрестоматийными. Мы слышим праздничное многоголосье петербургской жизни («И блеск и шум и говор балов, / А в час пирушки холостой / Шипенье пенистых бокалов / И пунша пламень голубой»), видим растерянного и потрясенного Евгения («Он остановился. / Пошел назад и воротился. / Глядит... идет... еще глядит. / Вот место, где их дом стоит, / Вот ива. Были здесь вороты, / Снесло их, видно. Где же дом?»), нас оглушает «как будто грома грохотанье - / Тяжело-звонкое скаканье / По потрясенной мостовой». «По звуковой изобразительности стих «Медного всадника» знает мало соперников», - заметил поэт В.Я. Брюсов, тонкий исследователь пушкинской поэзии.
В короткой поэме (менее 500 стихов) соединились история и современность, частная жизнь героя с жизнью исторической, реальность с мифом. Совершенство поэтических форм и новаторские принципы художественного воплощения исторического и современного материала сделали «Медный всадник» уникальным произведением, своего рода «памятником нерукотворным» Петру, Петербургу, «петербургскому» периоду русской истории.
Пушкин преодолел жанровые каноны исторической поэмы. Петр I не появляется в поэме как исторический персонаж (он «кумир» - изваяние, обожествленная статуя), о времени его царствования также ничего не сказано. Петровская эпоха для Пушкина - длительный период в истории России, не закончившийся со смертью царя-реформатора. Поэт обращается не к истокам этой эпохи, а к ее итогам, то есть к современности. Высокой исторической точкой, с которой Пушкин взглянул на Петра, стало событие недавнего прошлого - петербургское наводнение 7 ноября 1824 г., «ужасная пора», о которой, как подчеркнул поэт, «свежо воспоминанье». Это живая, еще не «остывшая» история.
Наводнение, одно из многих, обрушившихся на город со Времени его основания, - центральное событие произведения. Рассказ о наводнении формирует первый смысловой план поэмы - исторический . Документальность рассказа отмечена в авторском «Предисловии» и в «Примечаниях». В одном из эпизодов появляется «покойный царь», неназванный Александр I. Наводнение для Пушкина не просто яркий исторический факт. Он взглянул на него как на своеобразный итоговый «документ» эпохи. Это как бы «последнее сказанье» в ее петербургской «летописи», начатой решением Петра основать город на Неве. Наводнение - историческая основа сюжета и источник одного из конфликтов поэмы - конфликта между городом и стихией.
Второй смысловой план поэмы - условно-литературный, вымышленный - задан подзаголовком: «Петербургская повесть». Евгений - центральный персонаж этой повести. Лица остальных жителей Петербурга неразличимы. Это «народ», толпящийся на улицах, тонущий во время наводнения (первая часть), и холодный, равнодушный петербургский люд во второй части. Реальным фоном рассказа о судьбе Евгения стал Петербург: Сенатская площадь, улицы и окраина, где стоял «ветхий домик» Параши. Обратите внимание на. то, что действие в поэме перенесено на улицу: во время наводнения Евгений оказался «на площади Петровой», домой, в свой «пустынный уголок», он, обезумевший от горя, уже не возвращается, становясь обитателем петербургских улиц. «Медный всадник» - первая в русской литературе урбанистическая поэма.
Исторический и условно-литературный планы господствуют в реалистическом сюжетном повествовании (первая и вторая части).
Важную роль играет третий смысловой план - легендарно-мифологический . Он задан заголовком поэмы - «Медный всадник». Этот смысловой план взаимодействует с историческим во вступлении, оттеняет сюжетное повествование о наводнении и судьбе Евгения, время от времени напоминая о себе (прежде всего фигурой «кумира на бронзовом коне»), а в кульминации поэмы (погоня Медного всадника за Евгением) доминирует. Появляется мифологический герой, ожившая статуя - Всадник Медный. В этом эпизоде Петербург как будто теряет реальные очертания, превращаясь в условное, мифологическое пространство.
Медный всадник - необычный литературный образ. Он представляет собой образную интерпретацию скульптурной композиции, воплощающей идею ее создателя, скульптора Э.Фальконе, но в то же время это образ гротескный, фантастический, преодолевающий границу между реальным («правдоподобным»), и мифологическим («чудесным»). Медный всадник, разбуженный словами Евгения, срываясь со своего пьедестала, перестает быть только «кумиром на бронзовом коне», то есть памятником Петру. Он становится мифологическим воплощением «грозного царя».
С момента основания Петербурга реальная история города интерпретировалась в разнообразных мифах, легендах и пророчествах. «Град Петра» представал в них не как обычный город, а как воплощение таинственных, роковых сил. В зависимости от оценки личности царя и его реформ эти силы понимались как божественные, благие, одарившие русский народ городом-раем, или, напротив, как злые, бесовские, а следовательно, антинародные.
В XVIII - начале XIX в. параллельно складывались две группы мифов, зеркально отражавших друг друга. В одних мифах Петр представал «отцом Отечества», божеством, основавшим некий разумный космос, «преславный град», «любезную страну», оплот государственной и военной мощи. Эти мифы возникали в поэзии (в том числе в одах и эпических поэмах А.П.Сумарокова, В.К. Тредиаковского, Г.Р.Державина) и официально поощрялись. В других мифах, складывавшихся в народных сказаниях и пророчествах раскольников, Петр был порождением сатаны, живым антихристом, а Петербург, основанный им, - городом « нерусским », сатанинским хаосом, обреченным на неминуемое исчезновение. Если первые, полуофициальные, поэтические мифы были мифами о чудесном основании города, с которого в России начался «золотой век», то вторые, народные, - мифами о его разрушении или запустении. «Петербургу быть пусту», «город сгорит и потопнет» - так отвечали противники Петра тем, кто видел в Петербурге рукотворный «северный Рим».
Пушкин создал синтетические образы Петра и Петербурга. В них обе взаимоисключающие мифологические концепции дополнили друг друга. Поэтический миф об основании города развернут во вступлении, ориентированном на литературную традицию, а миф о его разрушении, затоплении - в первой и во второй частях поэмы.
Своеобразие пушкинской поэмы состоит в сложном взаимодействии исторического, условно-литературного и легендарно-мифологического смысловых планов. Во вступлении основание города показано в двух планах. Первый - легендарно-мифологический : Петр предстает здесь не как исторический персонаж, а как безымянный герой легенды. Он - основатель и будущий строитель города, исполняющий волю самой природы. Однако его «думы великие» исторически конкретны: город создается русским царем «на зло надменному соседу», для того, чтобы Россия смогла «в Европу прорубить окно». Исторический смысловой план подчеркнут словами «прошло сто лет». Но эти же слова окутывают историческое событие мифологической дымкой: на месте рассказа о том, как был «город заложен», как он строился, - графическая пауза, «прочерк». Возникновение «юного града» «из тьмы лесов, из топи блат» подобно чуду: город не построен, а «вознесся пышно, горделиво». Рассказ о городе начинается с 1803 г. (в этом году Петербургу исполнилось сто лет). Третий - условно-литературный - смысловой план появляется в поэме сразу же после исторически достоверной картины «омраченного Петрограда» накануне наводнения (начало первой части). Автор заявляет об условности имени героя, намекает на его «литературность» (в 1833 г. появилось первое полное издание романа «Евгений Онегин»),
Отметим, что в поэме происходит и смена смысловых планов, и их наложение, пересечение. Приведем несколько примеров, иллюстрирующих взаимодействие исторического и легендарно-мифологического планов. Поэтический «отчет» о буйстве стихии прерывается сравнением города (его имя заменено мифопоэтическим «псевдонимом») с речным божеством (здесь и далее курсив наш - Авт. ): «воды вдруг / Втекли в подземные подвалы, / К решеткам хлынули каналы, / И всплыл Петрополь как Тритон, / По пояс в воду погружен ».
Взбесившаяся Нева сравнивается то с остервенившимся «зверем», то с «ворами», лезущими в окна, то со «злодеем», ворвавшимся в село «с свирепой шайкою своей». Повествование о наводнении получает фольклорно-мифологическую окраску. Водная стихия вызывает у поэта устойчивые ассоциации с бунтом, злодейским набегом грабителей. Во второй части рассказ о «торгаше отважном» прерывается ироническим упоминанием о современном мифотворце - поэте-графомане Хвостове, который «уж пел бессмертными стихами / Несчастье Невских берегов».
В поэме множество композиционных и смысловых параллелей. Их основа - соотношения, устанавливающиеся между вымышленным героем поэмы, водной стихией, городом и скульптурной композицией - «кумиром на бронзовом коне». Например, параллель к «думам великим» основателя города (вступление) - «волненья разных размышлений» Евгения (часть первая). Легендарный Он думал о городе и государственных интересах, Евгений - о простом, житейском: «Он кое-как себе устроит / Приют смиренный и простой /Ив нем Парашу успокоит». Мечты Петра, «строителя чудотворного», сбылись: город построен, сам он стал «державцем полумира». Мечты Евгения о семье и доме рухнули с гибелью Параши. В первой части возникают и другие параллели: между Петром и «покойным царем» (легендарный двойник Петра «вдаль глядел» - царь «в думе скорбными очами / На злое бедствие глядел»); царем и народом (печальный царь «молвил: « С божией стихией/Царям не совладеть» - народ «зрит божий гнев и казни ждет»). Царь бессилен против стихии, смятенные горожане чувствуют себя брошенными на произвол судьбы: «Увы! все гибнет: кров и пища! / Где будет взять?».
Евгений, сидящий «на звере мраморном верхом» в позе Наполеона («руки сжав крестом»), сопоставлен с памятником Петру:
И обращен к нему спиною
В неколебимой вышине,
Над возмущенною Невою
Стоит, с простертою рукою
Кумир на бронзовом коне.
Композиционная параллель к этой сцене проведена во второй части: через год безумный Евгений вновь оказался на той же «площади пустой», где во время наводнения плескались волны:
Он очутился под столбами
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
В образной системе поэмы сосуществуют два, казалось бы, противоположных принципа - принцип подобия и принцип контраста . Параллели и сравнения не только указывают на сходство, возникающее между различными явлениями или ситуациями, но и обнаруживают неразрешенные (и неразрешимые) противоречия между ними. Например, Евгений, спасающийся от стихии на мраморном льве, - трагикомический «двойник» хранителя города, «кумира на бронзовом коне», стоящего «в неколебимой вышине». Параллель между ними подчеркивает резкий контраст между величием вознесенного над городом «кумира» и жалким положением Евгения. Во второй сцене сам «кумир» становится другим: теряя свое величие («Ужасен он окрестной мгле!»), он выглядит пленником, сидящим в окружении «львов сторожевых», «над огражденною скалою». «Неколебимая вышина» становится «темной», а «кумир», перед которым стоит Евгений, превращается в «горделивого истукана».
Величественный и «ужасный» вид памятника в двух сценах выявляет противоречия, объективно существовавшие в Петре: величие государственного деятеля, заботившегося о благе России, и жестокость, бесчеловечность самодержца, многие указы которого, как заметил Пушкин, «писаны кнутом». Эти противоречия слиты в скульптурной композиции - материальном «двойнике» Петра.
Поэма - живой образный организм, сопротивляющийся каким-либо однозначным толкованиям. Все образы поэмы - многозначные образы-символы . Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, «бедного Евгения» имеют самостоятельное значение, но, развертываясь в поэме, вступают в сложное взаимодействие друг с другом. Кажущееся «тесным» пространство небольшой поэмы расширяется.
Историю и современность поэт объясняет, создавая емкую символическую картину Петербурга. «Град Петров» - это не только историческая сцена, на которой развертываются и подлинные, и вымышленные события. Петербург - символ петровской эпохи, «петербургского» периода русской истории. Город в поэме Пушкина многолик: это и «памятник» его основателю, и «монумент» всей петровской эпохе, и обычный город, терпящий бедствие и занятый повседневной суетой. Наводнение и судьба Евгения - только часть петербургской истории, один из многочисленных сюжетов, подсказанных жизнью города. Например, в первой части намечена, но не развернута сюжетная линия, связанная с безуспешными попытками военного генерал-губернатора Петербурга графа М.А.Милорадовича и генерал-адъютанта А.Х.Бенкендорфа помочь жителям города, приободрить их: «В опасный путь средь бурных вод / Его пустились генералы / Спасать и страхом обуялый / И дома тонущий народ». Об этом было написано в историческом «известии» о петербургских наводнениях, составленном В.Н.Верхом, на которое Пушкин ссылается в «Предисловии».
Петербургский мир предстает в поэме как некое замкнутое пространство. Город живет по своим законам, начертанным его основателем. Это как бы новая цивилизация, противопоставленная и дикой природе, и прежней России. «Московский» период ее истории, символом которой является «старая Москва» («порфироносная вдова»), ушел в прошлое.
Петербург полон резких конфликтов, неразрешимых противоречий. Величественный, но внутренне противоречивый образ города создан во вступлении. Пушкин подчеркивает двойственность Петербурга: он «вознесся пышно, горделиво», но «из тьмы лесов, из топи блат». Это город-колосс, под которым болотная топь. Задуманный Петром как просторное место для грядущего «пира», он тесен: по берегам Невы «громады стройные теснятся». Петербург - «военная столица», но таким его делают парады и гром пушечных салютов. Это «твердыня», которую никто не штурмует, а Марсовы поля - поля воинской славы - «потешные».
Вступление - панегирик Петербургу государственному, парадному. Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, призрачный. «Корабли толпой» «к богатым пристаням стремятся», но людей на улицах нет. Поэт видит «спящие громады / Пустынных улиц». Сам воздух города - «недвижный». «Бег санок вдоль Невы широкой», «и блеск и шум и говор балов», «шипенье пенистых бокалов» - все красиво, звучно, но лиц жителей города не видно. В гордом облике «младшей» столицы скрывается что-то тревожное. Пять раз во вступлении повторяется слово «люблю». Это признание в любви к Петербургу, но произносится оно как заклинание, понуждение любить. Кажется, что поэт всеми силами старается полюбить прекрасный город, вызывающий в нем противоречивые, тревожные чувства.
Тревога звучит в пожелании «граду Петра»: «Красуйся, град Петров, и стой / Неколебимо, как Россия. / Да умирится же с тобой / И побежденная стихия...» Красота города-твердыни не вечна: он стоит прочно, но может быть разрушен стихией. В самом сравнении города с Россией - двойственный смысл: здесь и признание неколебимости России, и ощущение зыбкости города. Впервые появляется образ не укрощенной до конца водной стихии: она предстает могучим живым существом. Стихия побеждена, ноне «умирилась». «Волны финские», оказывается, не забыли « вражду и плен старинный свой ». Город, основанный « на зло надменному соседу», сам может быть потревожен «тщетной злобою» стихии.
Во вступлении намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях «петербургской повести», - контраст . В первой части облик Петербурга меняется, с него словно спадает мифологическая позолота. Исчезают «золотые небеса», их сменяют «мгла ненастной ночи» и «бледный день». Это уже не пышный «юный град», «полнощных стран краса и диво», а «омраченный Петроград». Он во власти «осеннего хлада», воющего ветра, «сердитого» дождя. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Обратите внимание: Нева - тоже часть города. В нем самом таилась злая энергия, которую освобождает «буйная дурь» финских волн. Нева, прекращая свое «державное теченье» в гранитных берегах, вырывается на волю и разрушает «строгий, стройный вид» Петербурга. Словно сам город берет себя приступом, разрывая свое чрево. Обнажается все, что было скрыто за парадным фасадом «града Петра» во вступлении, как недостойное одических восторгов:
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гроба с размытого кладбища
Плывут по улицам!
Народ появляется на улицах, «теснится кучами» на берегах Невы, на балкон Зимнего дворца выходит царь, Евгений со страхом смотрит на бушующие волны, тревожась о Параше. Город преобразился, наполнился людьми, перестав быть только городом-музеем. Вся первая часть - картина народного бедствия. Осажден Петербург чиновников, лавочников, нищих обитателей хижин. Нет покоя и мертвым. Впервые появляется фигура «кумира на бронзовом коне». Живой царь бессилен противостоять «божией стихии». В отличие от невозмутимого «кумира», он «печален», «смутен».
В третьей части показан Петербург после наводнения. Но городские противоречия не только не сняты, но еще более усилены. Умиротворение и покой таят в себе угрозу, возможность нового конфликта со стихией («Но торжеством победы полны, / Еще кипели злобно волны, / Как бы под ними тлел огонь »). Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает «поле боевое» - «вид ужасный», зато на следующее утро «в порядок прежний все вошло». Город вновь стал холодным и равнодушным к человеку. Это город чиновников, расчетливых торговцев, «злых детей», бросающих камни в безумного Евгения, кучеров, стегающих его плетьми. Но это по-прежнему «державный» город - над ним парит «кумир на бронзовом коне».
Линия реалистического изображения Петербурга и «маленького» человека развита в «петербургских повестях» Н.В.Гоголя, в произведениях Ф.М.Достоевского. Мифологический вариант петербургской темы подхвачен и Гоголем, и Достоевским, но особенно символистами начала XX в. - Андреем Белым в романе «Петербург» и Д.С.Мережковским в романе «Петр и Алексей».
Петербург - огромный «рукотворный» памятник Петру I. Противоречия города отражают противоречия его основателя. Поэт считал Петра человеком исключительным: подлинным героем истории, строителем, вечным «работником» на троне (см. «Стансы», 1826). Петр, подчеркивал Пушкин, - цельная фигура, в которой соединились два противоположных начала - стихийно-революционное и деспотическое: «Петр I одновременно Робеспьер и Наполеон, Воплощенная Революция».
Петр предстает в поэме в своих мифологических «отражениях» и материальных воплощениях. Он - в легенде об основании Петербурга, в памятнике, в городской среде - «громадах стройных» дворцов и башен, в граните невских берегов, в мостах, в «воинственной живости» «потешных Марсовых полей», в Адмиралтейской игле, словно пронзившей небо. Петербург - как бы овеществленные воля и дело Петра, превратившиеся в камень и чугун, отлитые в бронзе.
Образы статуй - впечатляющие образы поэзии Пушкина. Они созданы в стихотворениях «Воспоминания в Царском Селе» (1814), «К бюсту завоевателя» (1829), «Царскосельская ста-туя»(1830), «Художнику» (1836), а образы оживших статуй, губящих людей, - в трагедии «Каменный гость» (1830)ив «Сказке о золотом петушке»(1834). Двумя материальными «ликами» Петра I в пушкинской поэме являются его статуя, «кумир на бронзовом коне», и ожившая статуя, Медный всадник.
Для понимания этих пушкинских образов необходимо учитывать идею скульптора, воплощенную в самом памятнике Петру. Памятник - сложная скульптурная композиция. Ее основной смысл задан единством коня и всадника, каждый из которых имеет самостоятельное значение. Автор памятника хотел показать «личность созидателя, законодателя, благодетеля своей страны». «Мой царь не держит никакого жезла, - заметил Этьен-Морис Фальконе в письме к Д.Дидро, - он простирает свою благодетельную руку над объезжаемой страной. Он поднимается на верх скалы, служащей ему пьедесталом, - это эмблема побежденных им трудностей».
Такое понимание роли Петра отчасти совпадает с пушкинским: поэт видел в Петре «мощного властелина судьбы», который сумел подчинить себе стихийную мощь России. Но его интерпретация Петра и России богаче и значительнее скульптурной аллегории. То, что в скульптуре дано в форме утверждения, у Пушкина звучит как риторический вопрос, не имеющий однозначного ответа: «Не так ли ты над самой бездной, / На высоте, уздой железной / Россию поднял на дыбы?». Обратите внимание на различие интонаций авторской речи, обращенной поочередно к «кумиру» - Петру и к «бронзовому коню» - символу России. «Ужасен он в окрестной мгле! / Какая дума на челе! Какая сила в нем сокрыта!» - поэт признает волю и творческий гений Петра, обернувшиеся жестокой силой «железной узды», вздыбившей Россию. «А в сем коне какой огонь! / Куда ты скачешь, гордый конь, / И где опустишь ты копыта?» - восклицание сменяется вопросом, в котором мысль поэта обращена не к стране, обузданной Петром, а к загадке русской истории и к современной России. Она продолжает свой бег, и не только природная стихия, но и народные бунты тревожат «вечный сон» Петра.
Бронзовый Петр в пушкинской поэме - символ государствен ной воли, энергии власти, освобожденной от человеческого начала. Еще в стихотворении «Герой» (1830) Пушкин призвал: «Оставь герою сердце! Что же / Он будет без него? Тиран...». «Кумир на бронзовом коне» - «чистое воплощение самодержавной мощи» (В.Я.Брюсов) - лишен сердца. Он «строитель чудотворный», по мановению его руки «вознесся» Петербург. Но детище Петра - чудо, сотворенное не для человека. Окно в Европу прорубил самодержец. Будущий Петербург мыслился им как город-государство, символ самодержавной власти, отчужденной от народа. Петр создал «холодный» город, неуютный для русского человека, вознесенный над ним.
Столкнув в поэме бронзового Петра и бедного петербургского чиновника Евгения, Пушкин подчеркнул, что государственная власть и человек разделены бездной. Уравнивая все сословия одной «дубиной», усмиряя человеческую стихию России «железной уздой», Петр хотел превратить ее в покорный и податливый материал. Евгений должен был стать воплощением мечты самодержца о человеке-марионетке, лишенном исторической памяти, забывшем и «родные преданья», и свое «прозванье» (то есть фамилию, род), которое «в минувши времена» «быть может, и блистало / И под пером Карамзина / В родных преданьях прозвучало». Отчасти цель была достигнута: пушкинский герой - продукт и жертва петербургской «цивилизации», один из бесчисленного множества чиновников без «прозванья», которые «где-то служат», не задумываясь о смысле своей службы, мечтают о «мещанском счастье»: хорошем местечке, доме, семье, благополучии. В набросках неоконченной поэмы «Езерский» (1832), которая многими исследователями сопоставляется с «Медным всадником», Пушкин дал подробную характеристику своему герою, потомку знатного рода, превратившемуся в заурядного петербургского чиновника. В «Медном всаднике» рассказ о родословной и о повседневной жизни Евгения предельно лаконичен: поэт подчеркнул обобщенный смысл судьбы героя «петербургской повести».
Но Евгений даже в своих скромных желаниях, отделяющих его от властного Петра, не унижен Пушкиным. Герой поэмы - пленник города и «петербургского» периода русской истории - не только укор Петру и созданному им городу, символу России, оцепеневшей от гневного взгляда «грозного царя». Евгений - антипод «кумира на бронзовом коне». У него есть то, чего лишен бронзовый Петр: сердце и душа. Он способен мечтать, печалиться, «страшиться» за судьбу возлюбленной, изнемогать от мучений. Глубокий смысл поэмы в том, что Евгений сопоставлен не с Петром-человеком, а именно с «кумиром» Петра, со статуей. Пушкин нашел свою «единицу измерения» необузданной, но скованной металлом власти - человечность. Измеренные этой мерой, «кумир» и герой сближаются. «Ничтожный» в сравнении реальным Петром, «бедный Евгений», сопоставленный с мертвой статуей, оказывается рядом со «строителем чудотворным».
Герой «петербургской повести», став безумцем, потерял социальную определенность. Сошедший с ума Евгений «свой несчастный век / Влачил, ни зверь ни человек, / Ни то ни се, ни житель света, / Ни призрак мертвый...». Он бродит по Петербургу, не замечая унижений и людской злобы, оглушенный «шумом внутренней тревоги». Обратите внимание на это замечание поэта, ведь именно «шум» в душе Евгения, совпавший с шумом природной стихии («Мрачно было: / Дождь капал, ветер выл уныло») пробуждает в безумце то, что для Пушкина было главным признаком человека, - память: «Вскочил Евгений; вспомнил живо / Он прошлый ужас». Именно память о пережитом наводнении приводит его на Сенатскую площадь, где он во второй раз встречается с «кумиром на бронзовом коне».
Этот кульминационный эпизод поэмы, завершившийся погоней Медного всадника за « безумцем бедным », особенно важен для понимания смысла всего произведения. Начиная с В.Г.Белинского, он по-разному интерпретировался исследователями. Нередко в словах Евгения, обращенных к бронзовому Петру («Добро, строитель чудотворный! - / Шепнул он, злобно задрожав, - / Ужо тебе!..»), видят бунт, восстание против «державца полумира» (иногда проводились и аналогии между этим эпизодом и восстанием декабристов). В этом случае неизбежно возникает вопрос: кто же победитель - государственность, воплощенная в «горделивом истукане», или человечность, воплощенная в Евгении?
Однако вряд ли можно считать слова Евгения, который, прошептав их, «вдруг стремглав / Бежать пустился», бунтом или восстанием. Слова безумного героя вызваны пробудившейся в нем памятью: «Евгений вздрогнул. Прояснились / В нем страшно мысли». Это не только воспоминание об ужасе прошлогоднего наводнения, но прежде всего историческая память , казалось бы вытравленная в нем петровской «цивилизацией». Только тогда Евгений узнал «и львов, и площадь, и Того, / Кто неподвижно возвышался / Во мраке медною главой, / Того, чьей волей роковой / Под морем город основался». Вновь, как и во вступлении, появляется легендарный «двойник» Петра - Он. Статуя оживает, происходящее теряет реальные черты, реалистическое повествование становится мифологическим рассказом.
Подобно сказочному, мифологическому герою (см., напрн мер, «Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях», 1833), без умный Евгений «оживает»: «Глаза подернулись туманом, / По сердцу пламень пробежал, / Вскипела кровь». Он превращается н Человека в его родовой сущности (обратите внимание: герой н этом фрагменте ни разу не назван Евгением). Он , «грозный царь», олицетворение власти, и Человек , имеющий сердце и наделенный памятью, вдохновленный демонической силой стихии («как обуянный силой черной»), сошлись в трагическом противостоянии. В шепоте прозревшего Человека слышатся угроза и обещание возмездия, за которые ожившая статуя, «мгновенно гневом воз-горя», наказывает «безумца бедного». «Реалистическое» объяснение этого эпизода обедняет его смысл: все происшедшее оказывается плодом больного воображения безумного Евгения.
В сцене погони происходит второе перевоплощение «кумира на бронзовом коне» - Он превращается во Всадника Медного . За Человеком скачет механическое существо, ставшее чистым воплощением власти, карающей даже за робкую угрозу и напоминание о возмездии:
И озарен луною бледной,
Простерши руку в вышине,
За ним несется Всадник Медный
На звонко скачущем коне.
Конфликт перенесен в мифологическое пространство, чем подчеркнуто его философское значение. Это конфликт принципиально неразрешимый, в нем не может быть победителя и побежденного. «Всю ночь», «повсюду» за «безумцем бедным» «Всадник Медный / С тяжелым топотом скакал», но «тяжело-звонкое скаканье» ничем не заканчивается. Бессмысленная и безрезультатная погоня, напоминающая «бег на месте», имеет глубокий философский смысл. Противоречия между человеком и властью не могу т. разрешиться или исчезнуть: человек и власть всегда трагически связаны между собой.Такой вывод можно сделать из пушкинского поэтического «исследования» одного из эпизодов «петербургского» периода русской истории. Первый камень в его фундамент заложил Петр I - «мощный властелин судьбы», построивший Петербург и новую Россию, но не сумевший «железною уздою» стянуть человека. Власть бессильна против «человеческого, слишком человеческого» - сердца, памяти и стихии человеческой души. Любой «кумир» - только мертвая статуя, которую Человек может сокрушить или, по крайней мере, заставить сорваться с места в неправедном и бессильном гневе.
Описание
Памятник «Медный всадник» давно ассоциируется с городом Санкт-Петербургом, его считают одним из главных символов города не Неве.
Медный всадник. Кто изображен на памятнике?
Один из самых красивых и знаменитых конных памятников в мире посвящен Российскому императору Петру I.
В 1833 году великим русским поэтом Александром Сергеевичем Пушкиным была написана знаменитая поэма «Медный всадник», которая и дала второе название памятнику Петру I на Сенатской площади.
История создания памятника Петру I в Санкт-Петербурге
История же создания этого грандиозного монумента относится к эпохе правления императрицы Екатерины II, которая считала себя преемницей и продолжательницей идей Петра Великого. Желая увековечить память о царе-реформаторе, Екатерина повелевает воздвигнуть монумент Петру I. Являясь поклонницей европейских идей просвещения, отцами которых она считала великих французских мыслителей Дидро и Вольтера, государыня поручает князю Александру Михайловичу Голицыну, обратится к ним за рекомендациями для выбора скульптора, который способен был бы воздвигнуть монумент Великому Петру. Метры рекомендовали скульптора Этьен-Мориса Фальконе, с которым 6 сентября 1766 года и был подписан контракт на создание конной статуи, за довольно небольшое вознаграждение – 200 000 ливров. Для работы над памятником, Этьен-Морис Фальконе, которому к тому времени уже было пятьдесят лет, прибыл с молодой семнадцатилетней помощницей - Мари-Анн Колло.
Этьен-Мориса Фальконе. Бюст работы Мари-Анн Колло.
Императрице Екатерине II, памятник представлялся конной статуей, где Петр I должен был изображен в виде римского императора с жезлом в руке - это был общепринятый европейский канон, своими корнями, уходивших во времена прославления властителей Древнего Рима. Фальконе видел статую иной – динамичной и монументальной, равной по своему внутреннему смыслу и пластическому решению гению человека, создавшего новую Россию.
Остались записки скульптора, где он писал: "Я ограничусь только статуей этого героя, которого я не трактую ни как великого полководца, ни как победителя, хотя он конечно, был и тем и другим. Гораздо выше личность созидателя, законодателя, благодетеля своей страны, и вот её-то и надо показать людям. Мой царь не держит никакого жезла, он простирает свою благодетельную десницу над объезжаемой им страной. Он поднимается на верх скалы, служащей ему пьедесталом, - это эмблема побеждённых им трудностей".
Сегодня памятник «Медный всадник», который знают во всем мире, как символ Санкт-Петербурга – император с распростертой рукой на вздыбленном коне на пьедестале в виде скалы, для того времени был абсолютно новаторским и не имевших аналогов в мире. Немалых трудов стоило мастеру убедить в правильности и грандиозности своего гениального решения главную заказчицу памятника – императрицу Екатерину II.
Над моделью конной статуи Фальконе работал три года, где главной проблемой мастера была пластическая трактовка движения коня. В мастерской скульптора был сооружен специальный помост, с тем же углом наклона, который должен был быть у постамента «Медного всадника», на него взлетали наездники на лошадях ставя их на дыбы. Фальконе внимательно наблюдал за движениями коней и делал тщательные зарисовки. За это время Фальконе сделал множество рисунков и скульптурных моделей статуи и нашел именно то пластическое решение, которое и было взято за основу для памятника Петру I.
В феврале 1767 года в начале Невского проспекта, на месте Временного Зимнего дворца, возводят здание для отливки «Медного Всадника».
В 1780 году модель памятника была закончена и 19 мая скульптура была открыта на две недели для всеобщего обозрения. Мнения в Санкт-Петербурге разделились – одним конная статуя понравилась, другие критически отнеслись к будущему самому известному памятнику Петру I (Медному всаднику).
Интересен тот факт, что голову императора вылепила ученица Фальконе Мари-Анн Колло, ее вариант портретного изображения Петра I понравился Екатерине II и государыня назначила молодому скульптору пожизненную пенсию в 10 000 ливров.
Отдельную историю имеет постамент «Медного всадника». По замыслу автора памятника Петру I, постаментом должна была быть естественная скала, по форме напоминающуюая волну, символизируя выход России к морю под началом Петра Великого. Поиски каменного монолита начались сразу с началом работ над скульптурной моделью и в 1768 году гранитная скала была найдена в районе Лахты.
Известно, что о находке гранитного монолита сообщил крестьянин Семён Григорьевич Вишняков. По легенде, бытовавшей среди местного населения, когда-то в гранитную скалу ударила молния расколов ее, откуда и появилось название «Гром-камень».
Для изучения пригодности камня для постамента в Лахту был отправлен инженер граф де Ласкари, который и предложил использовать цельный гранитный массив для монумента, он же сделал расчет плана транспортировки. Идея была такова – проложить в лесу дорогу от места нахождения камня и переместить его к заливу, а там по воде доставить к месту установки.
26 сентября 1768 года начались работы по подготовке для перемещения скалы, для чего ее сначала полностью откопали и отделили ту отколотую часть, которая должна была послужить постаментом памятника Петру I (Медного всадника) в Санкт-Петербурге.
Весной 1769 года «Гром-камень» при помощи рычагов установили на деревянную платформу и в течении всего лета готовили и укрепляли дорогу; когда ударили морозы и грунт промерз, гранитный монолит начали перемещать в сторону залива. Для этих целей была придумано и изготовлено специальное инженерное устройство, которое представляло из себя платформу, опирающуюся на тридцать металлических шаров, передвигавшуюся по обитым медью деревянным желобчатым рельсам.
Вид Камня Грома, во время перевоза его в присутствии императрицы Екатерины II.
15 ноября 1769 года началось перемещение гранитного колосса. Во время передвижения скалы, ее обтесывали 48 мастеров, придавая форму, задуманную для пьедестала. Этими работами руководил каменных дел мастер Джованни Джеронимо Руска. Перемещение глыбы вызывало большой интерес и на это действие специально приезжали посмотреть из Санкт-Петербурга. 20 января 1770 года, в Лахту пожаловала сама императрица Екатерина II и лично наблюдала за движением скалы, которую при ней переместили на 25 метров. По ее указу, транспортная операция по перемещению «Гром-камня» была отмечена отчеканенной медалью с надписью "Дерзновению подобно. Января, 20. 1770". К 27 февраля гранитный монолит достиг берега Финского залива, откуда по воде должен был отправиться в Санкт-Петербург.
Со стороны берега через мелководье была сооружена специальная дамба, уходившая в залив на девятьсот метров. Для перемещения скалы по воде было изготовлено большое плоскодонное судно – прам, которое передвигалось при помощи силы триста гребцов. 23 сентября 1770 года, судно пришвартовалось на набережной у Сенатской площади. 11 октября пьедестал для «Медного всадника» был установлен на Сенатской площади.
Отливка самой статуи проходила с большими трудностями и неудачами. Из-за сложности работ многие мастера-литейщики отказывались от отливки статуи, а иные запрашивали слишком высокую цену за изготовление. В итоге Этьен-Морису Фальконе самому пришлось изучать литейное дело и в 1774 году приступить к отливке «Медного всадника». По технологии изготовления статуя изнутри должна быть полой. Вся сложность работ заключалась в том, что толщина стенок в передней части статуи должна была быть тоньше толщины стенок задней части. По расчетам более тяжелая задняя часть придавало статуе устойчивость, имевшей три точки опоры.
Изготовить статую удалось только со второй отливки в июле 1777 года, еще год велись работы по ее окончательной отделке. К этому времени отношения между императрицей Екатериной II и Фальконе испортились, венценосная заказчица была не довольна затягиванием сроков окончания работ над памятником. Для скорейшего завершения работ государыня назначила в помощь скульптору часовых дел мастера А. Сандоц, который занялся окончательной чеканкой поверхности памятника.
В 1778 году Этьен-Морис Фальконе, покидает Россию, так и не восстановив расположения государыни и не дождавшись торжественного открытия самого главного в своей жизни творения – памятника Петру I, который весь мир теперь знает как памятник «Медный всадник» в Санкт-Петербурге. Этот монумент был последним творением мастера, больше он не создал ни одной скульптуры.
Окончанием всех работ по памятнику руководил архитектор Ю.М. Фельтен – пьедесталу была придана окончательная форма, после установки скульптуры, под копытами коня появилось выполненное по проекту архитектора Ф.Г. Гордеев, скульптурное изваяние змеи.
Желая подчеркнуть свою приверженность петровским реформам, императрица Екатерины II повелела украсить постамент надписью: "Екатерина II Петру I".
Открытие памятник Петеру I
7 августа 1782 года, ровно в день столетия вступления Петра I на престол, было решено приурочить торжественное открытие памятника.
Открытие монумента императора Петра I.
На Сенатской площади скопилось множество горожан, присутствовали иностранные официальные лица и высокопоставленные приближенные ее величества – все ожидали прибытия императрицы Екатерины II для открытия монумента. Памятник был укрыт от взоров специальной полотняной оградой. Для военного парада были выстроены гвардейские полки под командованием князя А. М. Голицына. Государыня в парадном облачении прибыла в шлюпке по Неве, народ приветствовал ее овациями. Поднявшись на балкон здания Сената, императрица Екатерина II подала знак, пелена укрывающая монумент упала и перед восторженным людом возникла фигура Петра Великого, восседающего на вздыбленном коне, триумфально простирающего свою десницу и взглядом устремленным в даль. Гвардейские полки под барабанную дробь двинулись парадом по набережной Невы.
Императрица по случаю открытия памятника издала манефест о прощении и даровании жизни всем приговоренным к казни, были освобождены узники, томившиеся в заключении более 10 лет за казенные и частные долги.
Были выпущена серебряная медаль с изображением монумента. Три экземпляра медали были отлиты из золота. Екатерина II не забыла о создателе памятника, по ее указу золотую и серебренную медали вручил в Париже великому скульптору князь Д. А. Голицын.
Медный всадник был свидетелем не только торжеств и праздников, которые проходили у его подножья, но и трагическим событиям 14 (26) декабря 1825 года – восстания декабристов.
К празднованию 300-летия Санкт-Петербурга Памятник Петру I был отреставрирован.
В наше время, как и прежде это самый посещаемый памятник Санкт-Петербурга. Медный всадник на Сенатской площади, часто становится центром для проведения городских торжеств и праздников.
Информация
Архитектор
Ю. М. Фельтен
Скульптор
Э. М. Фальконе
Контакты
Адрес
Санкт-Петербург, Сенатская площадь
Как добраться?
Метро
Адмиралтейская
Как добраться
От станций «Невский проспект», «Гостиный двор», "Адмиралтейская"
Троллейбусы: 5, 22
Автобусы: 3, 22, 27, 10
до Исаакиевской площади, далее пешком к Неве, через Александровский сад.
Сюжет
В августе 1782 года над хладным берегом Невы взвился на дыбы бронзовый конь с бронзовым же императором в седле. Матушка Екатерина, желавшая ненавязчиво обозначить свое величие, приказала на постаменте указать: «Петру Первому — Екатерина Вторая». Читай: от ученика — учителю.
Екатерина II приурочила открытие Медного всадника сразу к двум юбилеям
Одежда на Петре простая и легкая. Вместо богатого седла — шкура, что, по задумке, символизирует дикую нацию, цивилизованную государем. Для постамента — громадная скала в форме волны, что, с одной стороны, говорило о трудностях, с другой, — о морских победах. Змея под ногами вздыбленного коня изображала «враждебные силы». Фигура Петра должна, по задумке, выражать сочетание мысли и силы, единство движения и покоя.
Екатерина ожидала увидеть Петра с жезлом или скипетром в руке, восседающим на коне подобно римскому императору, а не легионеру. Фальконе же задумал совсем иное: «Мой царь не держит никакого жезла, он простирает свою благодетельную десницу над объезжаемую им страной. Он поднимается на верх скалы, служащей ему пьедесталом».
Идея памятника Петру родилась в голове Екатерины под влиянием ее друга философа Дени Дидро. Он же посоветовал и Этьена Фальконе: «В нем бездна тонкого вкуса, ума и деликатности, и вместе с тем он неотесан, суров, ни во что не верит… Корысти не знает».
Для создания гипсовой модели Фальконе позировал гвардейский офицер, который ставил на дыбы лошадь. Так продолжалось по несколько часов в день. Кони для работы были взяты из императорских конюшен: скакуны Бриллиант и Каприз.
Гипсовый эскиз головы Медного всадника
Гипсовую модель лепили всем миром: коня и всадника — сам Этьен Фальконе, голову — его ученица Мари Анн Колло, змею — русский мастер Федор Гордеев. Когда модель была закончена и утверждена, встал вопрос об отливке. Фальконе до того ни разу подобным не занимался, поэтому настаивал на том, чтобы из Франции вызвали специалистов. Вызвали. Французский литейщик Бенуа Эрсман и трое подмастерьев приехали в Петербург не то что со своими инструментами, но даже со своими песком и глиной — мало ли, вдруг в дикой России не найдется правильного сырья. Но и это не помогло ему выполнить заказ.
Обстановка накалялась, сроки поджимали, Фальконе нервничал, Екатерина была недовольна. Нашли русских смельчаков. Отливка памятника продолжалась почти 10 лет. Сам Фальконе не застал завершения работы — в 1778 году он должен был уехать на родину. На торжественное открытие скульптора не пригласили.
Контекст
Постамент представляет не меньшее по силе произведение, правда, уже выполненное природой. Прозванный гром-камнем, он был найден недалеко от деревни Конная Лахта (ныне это район Санкт-Петербурга). Котлован, образовавшийся после извлечения породы из земли, стал прудом, который существует и сегодня.
Петровский пруд, возникший после изъятия гром-камня
Нужный образец — весом в 2 тыс. тонн, длиной 13 м, высотой 8 м и шириной 6 м — нашел казенный крестьянин Семен Вишняков, который поставлял строительный камень в Петербург. По легенде, порода откололась от гранитной скалы после удара молнии, отсюда и название «гром-камень».
Самым сложным было доставить камень до Сенатской площади — будущий постамент должен был преодолеть почти 8 км. Операцию проводили всю зиму 1769/1770.
Камень привезли на берег Финского залива, там для его погрузки соорудили специальную пристань. Специальное судно, построенное по уникальным чертежам, притопили и посадили на предварительно вбитые сваи, после чего камень сдвинули с берега на корабль. Та же операция в обратном порядке была повторена на Сенатской площади. За транспортировкой наблюдал весь Петербург, от мала до велика. Пока гром-камень везли, его обтесывали, придавая ему «дикий» вид.
Действие машины для перевозки гром-камня. Гравюра по чертежам Юрия Фельтена. 1770 г.
Вскоре после установки вокруг памятника начали плодиться городские легенды и страшилки.
Постамент Медного всадника — гром-камень
По одной из них, пока Медный всадник стоит на своем месте, городу нечего опасаться. Пришло это из сна некоего майора во время Отечественной войны 1812 года. Ночной кошмар вояки передали Александру I, который как раз отдал приказ о вывозе памятника в Вологодскую губернию — для спасения от приближавшихся французов. Но после таких пророчеств, конечно, приказ был отменен.
Призрак Медного всадника якобы видел и Павел I во время одной из вечерних прогулок. Причем произошло это еще до установки монумента. Будущий император сам рассказывал, что на Сенатской площади видел призрак с лицом Петра, который возвестил, что скоро они вновь встретятся на том же месте. Через некоторое время был открыт памятник.
Для Этьена Фальконе памятник Петру I стал главным делом жизни. До него он работал в основном по заказам мадам де Помпадур, фаворитки Людовика XV. Кстати, она же способствовала назначению скульптора директором Севрской фарфоровой мануфактуры. Это было десятилетие лепки статуэток с изображением аллегорий и мифологических персонажей.
Этьен Фальконе
«Только природу, живую, одухотворенную, страстную должен воплощать скульптор в мраморе, в бронзе или в камне», — эти слова были девизом Фальконе. Французские аристократы любили его за умение сочетать барочную театральность с античной строгостью. А Дидро писал, что ценит в творчестве Фальконе прежде всего верность природе.
После довольно напряженного периода работы под присмотром Екатерины II Фальконе более не приглашался в Россию. Последние 10 лет жизни, разбитый параличом, он не мог работать и творить.
Большинство туристов, стремящихся осмотреть все достопримечательности Северной столицы, интересует, где именно в Петербурге находится легендарный памятник Медный всадник, изображающий Петра 1. Этот символ города насчитывает уже более двух веков и овеян множеством преданий и мифов.
Найти знаменитую статую, которой посвящена одноименная известная поэма А. С. Пушкина, не составит труда. Памятник Медный всадник находится на одной из центральных площадей Санкт-Петербурга - бывшей площади Декабристов (ныне Сенатской) - в открытом сквере. К нему очень удобно добраться через Александровский сад, пройдя через его западную часть.
Точный адрес Медного всадника в Санкт-Петербурге: Сенатская площадь, г. Санкт-Петербург, РФ, 190000.
Медный всадник история создания памятника
Идея создания монумента, призванного увековечить память выдающегося монарха, принадлежит императрице Екатерине II. Она считала, что подобное ответственное дело можно было бы поручить только истинному мастеру. В поисках такого человека князь Голицын - доверенное лицо императрицы - обратился за помощью к маститым представителям французской культуры того времени Дидро и Вольтеру. Великие философы посоветовали своей царственной корреспондентке Этьен-Мориса Фальконе - на тот момент автора не слишком известных скульптурных композиций.
Фальконе работал на заводе по производству фарфоровых изделий, но в глубине души давно мечтал попробовать свои силы в монументальном искусстве. В 1766 году он подписал с представителями Екатерины II контракт на создание бронзового памятника, согласно которому его вознаграждение составляло всего лишь 200 000 ливров.
Интересно, что в Россию Этьен-Морис приехал вместе с талантливой 17-ней ученицей Мари-Анной Колло, впоследствии вышедшей замуж за его сына. Об отношениях скульптора и его юной помощницы долго ходили различные слухи, причем не всегда приличные.
Мнения о том, как должен выглядеть символ российского самодержавия, оказались весьма различными:
- Глава Императорской академии искусств Бельский считал, что Петра I необходимо изобразить величественно стоящим во весь рост и со скипетром в руке.
- Императрица Екатерина II хотела видеть своего предшественника на коне, но обязательно с символами царской власти в руках.
- Просветитель Дидро намеревался вместо статуи создать большой фонтан с фигурами аллегорического толка.
- Скромный чиновник Штелин направил в Академию художеств письмо, в котором предлагал окружить статую императора изображениями добродетелей типа Честности и Правосудия, попирающими ногами пороки (Хвастовство, Обман, Лень и т. д.).
Однако автор будущего памятника Медный всадник имел собственное представление о том, как должно выглядеть его творение. Фальконе отказался от аллегорической трактовки образа императора и намеревался показать его как великого законодателя и радетеля о благополучии своей страны. Согласно замыслу скульптурной композиции, она должна была демонстрировать торжество человеческой воли и разума над стихийными природными силами.
Скульптор Медного всадника Этьен Морис Фальконе
Фальконе подошел к созданию Медного всадника в Санкт-Петербурге весьма ответственно. Модель статуи создавалась на протяжении 1768-1770 годов на территории бывшей летней резиденции императрицы Елизаветы. Прототипом коня для монумента послужили два орловских рысака Бриллиант и Каприз, считавшиеся украшением царских конюшен. По просьбе скульптора был сделан помост, высота которого практически совпадала с будущим пьедесталом. Один из офицеров верхом взлетал на его край и ставил коня на дыбы, так что Фальконе мог зарисовать все особенности строения туловища и мускулатуры лошади.
Голову императора вылепила Мария-Анна Колло , поскольку варианты ее наставника не были одобрены Екатериной II. В чертах лица Петра I с широко раскрытыми глазами отразились основные качества государя: мужество, сильная воля, высокий интеллект, справедливость. За эту работу императрица удостоила талантливую девушку членства в Императорской академии художеств и пожизненной пенсии.
Конь, на котором сидит государь, попирает копытами змею, которую изготовил русский мастер Гордеев.
После изготовления гипсовой модели Фальконе приступил к отливке статуи, но столкнулся с рядом проблем:
- Из-за размеров монумента даже литейщики с хорошей репутацией отказывались заниматься отливкой, поскольку не могли ручаться за качество работы.
- Когда наконец скульптор нашел помощника - мастера по изготовлению пушек Хайлова, оказалось очень сложно подобрать правильный состав сплава. Поскольку памятник имел лишь 3 точки опоры, стенки его передней части должны были быть не толще 1 см.
- Первая отливка скульптурной композиции в 1775 году оказалась неудачной. Во время работы в мастерской лопнула труба, по которой текла расплавленная бронза. Катастрофические последствия удалось предотвратить благодаря мужеству Хайлова, заткнувшего дыру собственной одеждой и залепившего ее глиной. По этой причине верхнюю часть памятника пришлось заливать повторно спустя два года.
Множеством легенд овеяно происхождение постамента Медного всадника. В народе он известен как Гром-камень. В альтернативных исторических теориях, касающихся строительства Санкт-Петербурга, он занимает ключевое место. Некоторые исследователи предполагают, что официальная версия, согласно которой Гром-камень был перевезен в город из окрестностей небольшого поселения Конная Лахта, сфальсифицирована.
Однако исторические документы и свидетельства очевидцев, в том числе и иностранного происхождения, опровергают предположение, что гигантская гранитная глыба для памятника Медный всадник до обработки находилась на территории Петербурга. Любые попытки связать ее с мифологической цивилизацией атлантов, якобы и являвшихся основателями города на этом месте, безосновательны. Технологии того времени вполне позволяли перевезти даже такую огромную скалу на место возведения памятника.
Гром-камень весил более 1600 тонн, а его высота превышала 11 метров, поэтому до берегов Финского залива он был доставлен на специальной платформе. Она передвигалась по 2 желобам, расположенным строго параллельно друг другу. В них размещались три десятка больших шаров, выполненных из медного сплава. Передвижение платформы было возможно лишь в зимнее время, когда грунт подмерзал и лучше выдерживал тяжелый груз. Транспортировка этого натурального пьедестала до побережья заняла около полугода, после чего по воде он был перевезен в Санкт-Петербург и занял отведенное ему место на площади в 1770 году. В результате обтесывания размеры Гром-камня существенно уменьшились.
Через 12 лет после прибытия Фальконе в Северную столицу его отношения с государыней существенно ухудшились, поэтому он был вынужден покинуть страну. Работами по завершению статуи руководил Фельтен, а в 1782 году состоялось ее торжественное открытие.
Символика и легенды памятника
Фальконе изобразил Петра I в простом и легком одеянии, без излишней роскоши, приличествовавшей его статусу императора. Этим он стремился показать достоинства монарха как человека, а не как великого полководца и победителя. Вместо седла конь покрыт звериной шкурой, символизирующей приход в страну благодаря Петру I просвещения и благ цивилизации.
Голову статуи венчает лавровый венок, а у пояса прикреплен меч, что говорит о готовности правителя в любой момент выступить на защиту Отечества. Скала обозначает трудности, которые Петру пришлось преодолевать в период своего царствования. Постамент украшает надпись, являющаяся данью уважения императрицы Екатерины II своему великому предшественнику, на русском и латинском языках. В складках плаща спрятана другая надпись, свидетельствующая об авторстве памятника. Вес монумента составляет 8 тонн, а высота - 5 метров.
С Медным всадником связано множество легенд, одну из которых отразил Пушкин в одноименной поэме. Согласно некоторым из них:
- Якобы еще до установки скульптурной композиции призрак Петра I встретился будущему императору Павлу I на том месте, где сейчас располагается памятник. Почивший монарх предупредил своего наследника о грозящей тому опасности.
- В 1812 году Медного всадника собирались эвакуировать, поскольку городу угрожали французы. Однако император явился во сне майору Батурину и сообщил, что пока он остается на месте, Петербургу ничего не грозит.
- Некоторые люди верили, что памятник - это сам Петр I, решивший перескочить на любимом коне Неву со словами «Все Бога и мое». Однако он перепутал и сказал «Все мое и Бога», за что был покаран высшими силами и моментально окаменел прямо на площади.
Где находится Медный всадник
Памятник доступен для свободных посещений. Увлекательный рассказ о создании статуи и преданиях, связанных с ней, вы сможете прослушать, приняв участие в обзорных экскурсиях по Санкт-Петербургу. Их стоимость составляет в среднем от 780 RUR за человека до 2800 RUR - 8000 RUR за группу (в зависимости от продолжительности тура).
Добраться до памятника можно несколькими способами:
- От станции метро «Адмиралтейская» сверните налево к улице Малая Морская, затем поверните налево на проспект Декабристов и после этого сверните направо к берегам Невы. Путь займет не более 10 минут.
- От станции метро «Невский проспект» пройдите вдоль канала Грибоедова до конца Невского проспекта и идите по направлению к Александровскому саду.
- До Сенатской площади также курсируют автобусы № 27, 22 и 3, а также троллейбус № 5.
Медный всадник - это наиболее популярная достопримечательность Санкт-Петербурга, без осмотра которой получить полное представление о городе невозможно.
Конный памятник Петру 1 в Санкт-Петербурге в ходе своего создания и стойкой жизни оброс таким количеством легенд, поэм, сказаний, ритуалов и тайн, что до сих пор будоражит нестойкое сознание и воображение туристов, выпускников, жителей города и литейных мастеров скульптуры. Об этих мифах, историях и ритуальных действиях, связанных с конной статуей самодержца, поведает сам памятник Медному всаднику, посвященный Петру I.
История создания
Заказ на сотворение официального монументального памятника основателю столицы на Неве и «прорубателю окна в Европу» Петру I созрел в изображении Екатерины Великой. Не секрет, что в умах европейских философов – архитекторов будущих социальных реформ того времени, – она слыла просвещенным монархом. Со многими из них Екатерина переписывалась и советовалась. Великие Вольтер и Дидро посоветовали императрице изображения работ неизвестного широко творца - ещё не великого автора Этьена-Мориса Фальконе, тогда он еще создавал фигурки-памятники на фарфоровом заводике во Франции. Но несомненный талант просветители сумели разглядеть.
Медный всадник на фоне Конституционного суда России
Самой владычице приглашать художника было не по чину, это делал официально князь Голицын. Приглашение Фальконе обрадовало, о подобном уровне он только ещё мечтал. В задании, поставленном скульптору, было одно важное условие - конный памятник Петру I должен был быть грандиозным по размеру и поражать любое воображение. Вторым условием было виденье Великой Екатерины II места памятника Петру I только в центре Сенатской площади, так будет тожественно и официально. Первое условие автор выполнил, от второго ушел и поместил Петра в Медном всаднике ближе к набережной Невы (художественного смысла и значения в этом было больше).
Для справки! Голову скульптору никто не отрубил, а время доказало справедливость творца. Возможно, сыграло свою роль скопидомство финансовых чиновников, согласованная предварительно стоимость оплаты скульптору за памятник Медному всаднику была снижена, вдвое.
Воплощение модели монумента
Идея Великой Екатерины II состояла в том, что император должен был гордо восседать на коне и вздымать к небесам скипетр, демонстрируя всем абсолютную власть и умаление зрителей перед этой мощью грандиозных фактов. Автор Фальконе сумел продвинуть свою концепцию, где рука памятника Петру I носит указующий характер, и направлена она в сторону Швеции и Балтики. Швеция - как официальный символ победы над сильным врагом России, Балтика - европейский выбор пути развития всадника истории.
Кто изображен на памятнике Медному всаднику по официальным данным? Кроме самого Петра, там есть еще два персонажа - это его конь и попираемая им змея. Прообразом коня стали жеребцы орловской породы, берущие свои корни в арабских скакунах. А арабскую породу всегда отличала стройность и быстрота ног, что значительно усложнило практическую задачу автору, ведь нужна была надежная опора монументу для всадника. Тогда была применена дополнительная точка опоры - хвост коня.
Пётр указывает путь
Змея изображает символизм, традиционно и официально - это враг. По замыслу участников проекта памятника это победа над косностью, устаревшими догмами, консерватизмом мышления, что так впечатляюще воплотил в жизнь Пётр. Особой хитростью художника стало то, что умирающая змея под Медным всадником почти не видна зрителю во фронтоне, чтобы её увидеть надо обойти постамент. То есть это не просто враг, а скрытый противник, а он более опасен.
Городской петербуржской легендой стали интересные рассказы современников. Якобы, чтобы прочувствовать дух властителя, автор оставался ночевать в царских покоях.
Интересно! По одному из мифов царь Пётр появился перед испуганным творцом на краткое время и заставил его отвечать на свои вопросы. Но экзамен автор Фальконе выдержал и получил высочайшее благословение от самодержца Петра I на сотворение памятника всаднику будущего.
Помощницей Фальконе стала его ученица и будущая жена Мари-Анна Колло. Именно ей по истории удалось воплотить голову Петра I на модели. Представленные Фальконе образы лика самодержца императрице Великой Екатерины II не нравились категорически. Автор использовала посмертную маску Петра, но внесла в неё особую тонкость - на месте зрачков Медного всадника были использованы стилизованные сердечки.
Чувства властной женщины-правителя поплыли, и она дала свое согласие на этот вариант.
Практические трудности
Другой загадкой Полишинеля стал материал, использованный для отливки скульптуры. Это вовсе не только медная составляющая статуи, как думают многие. Это бронза! Использованная аллегория «Медный всадник» принадлежит официально авторству А.С. Пушкина в его одноименной поэме. Причем бронза неоднородная в своем составе, более тяжелые металлы были использованы внизу отливки, соответственно легкие - наверху Медного всадника. Это позволило сместить центр тяжести вниз и повысить устойчивость памятника.
Придумать концепцию официального памятника Петру I, создать его в миниатюре и в недолговечных материалах один к одному - это одно, а вот отлить статую всадника в металле - это другое. Такими компетенциями автор и художник не владел, да и никто с задачей такого уровня в России ещё не сталкивался. Процесс поиска мастера затягивался…
Сердечки на месте зрачков
Русский мастер согласился помочь несчастному французу. На это согласился пойти только пушечных дел автор и литейщик Емельян Хайлов. Первая отливка Медного всадника не удалась, лопнула труба залива металла, едва не случился грандиозный пожар. Спас всех присутствующих именно автор Хайлов, накинувший на прорыв свой тулуп, быстро обмазанный в глине, но самого героя от ожогов это не спасло. Следующая попытка состоялась только через три года, вот она стала удачной.
Но материала для основания долго найти не могли. Был даже объявлен официальный конкурс на его поиски. С этим справился поставщик строительного камня в столицу, крестьянин Семен Вишняков. Нашел его он в Лахте под Петербургом, на берегу болота. Сам камень к тому моменту имел уже самоназвание - Гром камень. По одной версии он был расколот во время грозы, согласно другой истории - древние волхвы здесь проводили свои обряды по вызову Перуна и дождя.
Говорят также, что даже сам Пётр I с него осматривал своих врагов - шведов. Какими бы там ни были версии, но началась эпопея с его доставкой, в которой участвовало около 500 человек. Были использованы шарнирные принципы качения и плавучести тел на воде. Построили подобие огромного плота. Сам путь валуна для постамента занял полтора года, только потом началась его обработка на месте. Великая Екатерина II за подвиг доставки камня для постамента Медному всаднику учредила даже официальную медаль «Дерзновению подобно!»
Надпись на Медном всаднике
Таких надписей на памятнике две:
- Первая - на русском языке сбоку монумента гласит: «Петру I - Екатерина II».
- Вторая - на латыни с другой стороны: Petro Prima - Katarina Secunda.
Путь камня-постамента для памятника
С русским языком все по смыслу понятно - памятник является подарком от восхищенной последовательницы. С надписью на латыни всё гораздо запутанней, по смыслу и содержанию выходит, что «Петр Первый это Екатерина Вторая». Как бы то ни было, но тождественность себя с великим реформатором и победителем Екатерина устроила очень тонко, по-женски.
Стоит отметить! Сам автор Фальконе предложил императрице другой вариант «Петру Первому воздвигла Екатерина Вторая». Но к моменту сдачи памятника Медному всаднику в 1782 году художника в России уже не было, его по ложному доносу обвинили в растрате казенных денег, и он, обидевшись, уехал на родину.
Кто конкретно исполнил официальный замысел Екатерины - неизвестно, руководил достройкой русский скульптор и знаток архитектуры автор Федор Гордеев. Но на весь мир была объявлена родственность славы Петра I и Великой Екатерины II, и произошло это в тот момент, когда упали ограждающие памятник Медному всаднику щиты.
Где находится Медный всадник в Санкт-Петербурге
Злые языки в 19 веке утверждали, что Петр I, указывая правой рукой на Неву, а локтем левой - на Сенат, царь говорит потомкам: «Лучше утопиться в Неве, чем судиться в Сенате». Тогда Сенат был символом официального сутяжничества, засилья чиновников и коррупции.
Открытие монумента
Сколько памятников Петру 1 в Санкт-Петербурге
Это был основатель города, поэтому неудивительно, что количество фигур царя-реформатора здесь значительно. Самых известных и официальных - шесть:
- Самый популярный и знаменитый - тот, о котором написано выше, автор - Морис Фальконе.
- Памятник со сложной судьбой, автор Бартоломео Карло Растрелли. Макет был изготовлен в 1724 году, отлит - в 1747, поставлен на постамент и открыт официально в 1800 году. Примечателен он тем, что Растрелли сделал макет, используя восковую маску царя, снятую еще при жизни. Поэтому лик отличается портретной точностью и привлекает множество зрителей. Находится по адресу: город Санкт-Петербург, ул. Садовая, 2 (инженерный замок).
- Царь-плотник Пётр I. Всем известны описания и ученичество юного самодержца в Голландии, согласно истории - азам кораблестроения. Автор Леопольд Бернштам в память об этих временах на Парижской выставке 1907 года представил макет монумента. Он понравился Николаю Второму, были отлиты две бронзовые копии, одна отправлена в город Саардам, где и учился юный царь. Вторая установлена в Летнем саду города Санкт-Петербурга. После революции 1917 года отечественный вариант отправился в переплавку. В 1996 году принц Оранский доставил копию памятника Петру 1 в Петербургский округ, она торжественно и официально установлена на прежнем месте - в городском Летнем саду.
- Склонный к гигантомании автор Зураб Церетели отметился фигурами Петра I не только в Москве, но и в Питере. Шестиметровая скульптура официально встречает гостей города со стороны моря. Адрес: город Санкт-Петербург, улица Нахимова, у гостиницы Park Inn by Radisson, у станции метро «Приморская».
- Самый неоднозначный памятник, вокруг которого было сломано столько копий, что дерево стало в дефиците, принадлежит работе автора Михаила Шемякина. Пропорции тела исторического Петра I намерено были изменены, о чем собственно и был весь спор о художественной стоимости. Находится официально в Петропавловской крепости города Санкт-Петербурга, а её легко найти на карте.
Странный царь
В Нижнем парке Петергофа стоит бронзовый Пётр I автора, скульптора и архитектора Марка Антокольского. Отличается торжественностью военной формы Преображенского полка и полученными наградами царем в истории страны. Окружают его зеленые посадки, официально открыт в 1884 году.
Сами петербуржцы считают Медного всадника хранителем своего города, его не стали убирать даже в моменты самых жестоких обстрелов и бомбежек в истории второй Отечественной Войны. Только закрыли его песчаным стаканом. Да и в первую Отечественную Наполеон пошел не сюда, а добрался до Москвы, это тоже о многом говорит. Пусть хранит он город и дальше, всем будет спокойнее.
