История не сохранила документов рассказывающих о мировоззрении и вере древнего народа Меря. Но существует множество средневековых свидетельств и преданий, о том, что язычники Меряне мигрировали с Ростовской и Ярославской земли (и очевидно с Владимирской и Ивановской) на восток за Волгу от Московского крещения и славянизации к своим ближайшим родственникам Марийцам (Черемисам). Большая часть Марийцев так и не подверглась насильственной славянизации и сумела сохранить свою древнюю культуру и веру. На её основе можно реконструировать верования и родственной им древней Мери.

В центре России, на левом берегу Волги, между Казанью и Нижним Новгородом, народ Мари хранит свою культуру и религию, основанную на вере в силу Природы.

Раннее октябрьское утро, 100 километров к востоку от Йошкар-Олы. Солнце еще не взошло над деревянными избами поселка Мари-Турек, легкий туман еще не отпустил обнаженные поля, а в деревне уже царит оживление. Вереница машин тянется по узкой дороге к небольшому лесу. Среди старых «Жигулей» и «Волг» затесались водовоз и грузовик, из которого слышно глухое мычание.
На окраине леса процессия останавливается. Из машин выходят мужчины в тяжелых сапогах и женщины, одетые в теплые пальто, из-под которых поблескивают подолы пестрых национальных костюмов. Они достают коробки, пакеты и большие трепыхающиеся мешки, из которых с любопытством выглядывают коричневые гуси.

У входа в лес сооружена арка из стволов пихты и бело-голубого полотнища. Перед ней люди с сумками на мгновение останавливаются и кланяются. Женщины поправляют свои платки, а те, кто еще не надел платка, делают это. Потому что в лес, перед которым они стоят, женщинам нельзя входить с непокрытой головой.
Это Священная роща. В утренних сумерках осеннего воскресенья на востоке Республики Марий Эл в Поволжье собираются последние язычники Европы, чтобы совершить обряд моления и жертвоприношения.
Все, кто пришел сюда - марийцы, представители финно-угорского народа, численность которого едва превышает 700 000 человек. Примерно половина из них живет в республике, которая носит название по имени народа: Марий Эл. У марийцев есть собственный язык - мягкий и мелодичный, есть свои песни, свои обычаи. Но главное: у них своя, языческая религия. Марийцы верят в богов природы и в то, что у вещей есть душа. Они поклоняются богам не в церквях, а в лесах, принося им в жертву еду и животных.
В советское время это язычество было запрещено, и марийцы молились тайно в кругу семьи. Но с конца 1980-х годов марийская культура словно заново родилась. Больше половины марийцев сегодня признают себя язычниками и регулярно участвуют в жертвоприношениях.
Во всей Республике Марий Эл есть несколько сотен Священных рощ, некоторые из них охраняются государством. Потому что там, где соблюдаются законы марийской религии, священные леса до сих пор остаются оазисами нетронутой природы. В Священных рощах нельзя рубить деревья, курить, ругаться и говорить неправду; там нельзя использовать землю, строить линии электропередач и даже собирать ягоды и грибы.

В РОЩЕ недалеко от деревни Мари-Турек между елями и березами открывается большая поляна. Под тремя деревянными каркасами горит огонь, в огромных котлах кипит вода. Пришедшие разгружают свои тюки и отпускают гусей погулять на траве - в последний раз. Грузовик с грохотом выезжает на поляну, из него обреченно выходит черно-белый бычок.

«Куда нам с этим?» - спрашивает женщина в цветастом платке, согнувшаяся от тяжести сумок в руках. «Спроси у Миши!» - кричат ей в ответ. Миша - это Михаил Айглов, глава центра марийской традиционной религии «Ошмарий-Чимарий» в этом районе. 46-летний мариец с огоньком в карих глазах и блестящими усами следит за тем, чтобы праздничная трапеза в честь богов прошла без накладок: чтобы были котлы, огонь и вода для мытья посуды и чтобы молодой бык в конце концов был заколот в правильном месте.

Михаил верит в силы природы, космическую энергию и в то, что все на земле есть часть природы, а значит - часть Бога. Если попросить его выразить суть своей веры в одном предложении, он скажет: «Мы живем в единстве с природой».
Это единство подразумевает, что нужно регулярно благодарить богов. Поэтому несколько раз в год марийцы совершают обряды моления - в отдельных селах, районах, во всей республике. Раз в год происходит так называемое Всемарийское моление, на которое собираются тысячи людей. Сегодня, в это октябрьское воскресенье, в Священной роще под деревней Мари-Турек, собрались примерно 150 язычников, чтобы поблагодарить богов за урожай.
Из толпы людей на поляне выделяются четверо мужчин в высоких белых войлочных шапках - как и на Михаиле. Такие головное уборы носят только самые уважаемые члены общины. Эти четверо - «карты», жрецы, руководят процессом традиционного моления. Самого старшего и самого высокопоставленного из них зовут Александр Таныгин. Этот пожилой человек с бородой был одним из первых, кто в конце 1980-х начал снова совершать моления.

«В принципе картом может стать любой, - объясняет 67-летний жрец. - Нужно пользоваться уважением в общине и чтобы люди выбрали тебя».
Специального образования не существует, старшие жрецы передают свои знания о мире богов и о традициях молодым. Учитель Александра Таныгина якобы обладал даром предвидения и мог предсказать, что в будущем ждет марийский народ и все человечество. Есть ли у него самого подобный дар? «Я могу то, что могу», - загадочно произносит Верховный жрец.

Что именно могут жрецы, остается скрытым от понимания непосвященных гостей церемонии. Жрецы часами хлопочут у своих костров, подсаливают кашу в котлах и выслушивают рассказы о нуждах членов общины. Одна женщина волнуется за сына, который служит в армии. Сегодня она принесла с собой гуся в качестве жертвоприношения - чтобы у сына в войсках все было хорошо. Другой мужчина просит, чтобы удалась хирургическая операция. Все эти доверительные разговоры идут под покровом деревьев, в столбах дыма.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ гуси, бараны и бык заколоты. Женщины повесили туши птиц на деревянные стойки и теперь, весело болтая, ощипывают их. В пестром море их платков выделяется короткая каштановая шевелюра: Арсентий Савельев в синем тренировочном костюме сам ощипывает своего гуся. Он -футбольный тренер и родился в одной из соседних деревень, теперь работает больше чем за тысячу километров отсюда, в другом часовом поясе, в городе Югорске Ханты-Мансийского автономного округа. Накануне он с другом ехал всю ночь, чтобы участвовать в традиционном молении.

«Мари - это мой народ», - говорит Арсентий. Ему 41 год, в детстве он ходил в школу, где преподавали на марийском языке, сейчас ее уже нет. Вдали от родины, в Сибири, со своим 18-летним сыном он говорит только по марийски. Но его младшая дочь говорит с матерью по-русски. «Такова жизнь», - пожимает плечами Арсентий.

Около костров вырастают праздничные столы. На жертвенных подставках с пихтовыми ветками женщины выставляют горы толстых румяных блинов, домашнего кваса и «туара» - своеобразных сырников из творога, яиц, молока и масла. Каждая семья обязательно привозит с собой по крайней мере блины и квас, некоторые испекли коричневый плоский хлеб. Как, например, 62-летняя Екатерина, общительная пенсионерка, бывшая учительница русского языка, и ее подруги из деревни Энгербал. Пожилые женщины все делали вместе: пекли хлеб, наряжались, везли животных. Под пальто у них - традиционная марийская одежда.
Екатерина гордо показывает свое праздничное платье с пестрой вышивкой и серебряными украшениями на груди. Она получила его в подарок от невестки вместе с целой коллекцией платьев. Женщины позируют фотографу, потом снова садятся на деревянную скамью и объясняют гостям, что они верят в бога неба, земли, воды и в других богов, «всех и не перечислить».

Марийское моление длится дольше, чем любая христианская церковная служба. С раннего утра до обеда в холодном, влажном лесу готовят жертвенную трапезу. Чтобы было не скучно коротать время ожидания, Григорий, один из жрецов, установил в середине поляны стойку, у которой за небольшое пожертвование можно получить терпкий квас, сытные блины и дружеское благословение. Две девушки из музыкального училища Йошкар-Олы устроились посередине полянки и играют на гуслях. Музыка наполняет воздух волшебством, которое смешивается с вполне земным запахом жирного гусиного бульона.
ВНЕЗАПНО В роще воцаряется странная тишина - у первого костра начинается моление. И впервые за весь день этот лес становится похож на храм. Семьи быстро ставят свечки в горки блинов и зажигают их. Потом все берут по нескольку пихтовых веток, кладут их на землю, опускаются на них и устремляют взгляды на священное дерево. Жрец, облаченный в белое, похожее на плащ одеяние, запевает марийскую песню «Возлюби нас, Бог, и помоги нам…»
У второго костра начинает молиться и верховный жрец Александр Таныгин. За то, чтобы спорилась работа и чтобы поездки были удачными, и чтобы не было аварий на дорогах, и чтобы дети и природа были здоровыми, за то, чтобы в деревне был хлеб и чтобы у политиков все было хорошо, и чтобы они помогали народу мари.

Пока он гортанным голосом обращается к богам, организатор моления Михаил с двумя помощниками с большими ножами идут вдоль жертвенного стола. От каждого блина они отрезают маленький кусочек и бросают его в жестяной таз. В конце концов они символически высыпают содержимое в огонь - для Матери огня.
Марийцы уверены, что то, что они приносят в жертву, вернется им сторицей.
В одном из первых рядов на коленях с закрытыми глазами стоят Надежда, старшая дочь Михаила, и ее жених Алексей. Оба они окончили Марийский государственный технический университет и теперь живут и работают в Йошкар-Оле. Светло-рыжая Надежда работает дизайнером мебели. «Работа мне нравится, только платят мало», -улыбается 24-летняя девушка во время праздничного обеда после моления. На столе перед ней мясной бульон, блины с медом, хлеб.
Хочет ли она остаться в Йошкар-Оле? «Нет». Куда же тогда - в Москву или Казань? «Зачем?» - удивляется Алексей. Когда появятся дети, пара хочет вернуться в деревню, может быть, где-нибудь рядом с родителями Надежды, которые живут в Мари-Туреке.

Именно к ним домой Михаил с помощниками после трапезы перетаскивает котлы. Нина, мать, по профессии медсестра. Она показывает печь, в которой печет блины, и рассказывает о марийских традициях, которые еще живут в этом доме, например, о марийском празднике начала года. «В этот день мы переодеваемся, надеваем маски и шапки, берем метлы и кочерги в руки и отправляемся на улицу», - рассказывает Нина. Они заходят к соседям, которые в этот день тоже открывают двери своих домов, накрывают стол и принимают гостей.

Но увы - в последний раз, говорит Нина, несколько деревенских семей оставили двери домов запертыми. Марийцы в соседних деревнях забывают традиции. Михаил не понимает, как можно предавать свои обычаи. «Людям нужна религия, но они не понимают этого», -говорит он и рассказывает свою любимую историю.
Когда долго не было дождя и засуха уже почти погубила урожай, жители села Мари-Турек собрались и организовали на улице праздник, сварили каши, испекли лепешки и, накрыв стол, обратились к богам. Конечно, вскоре после этого на землю пролился дождь.

PS

Подъем марийской национальной культуры и возникновение литературы на марийском языке пришлись на начало двадцатого века. в 1905 году поэт Сергей Чавайн написал стихотворение «Роща», считающееся первым марийским литературным поэтическим произведением. В нем он описывает красоту Священной рощи и говорит о том, что ее нельзя разрушать.

Национальный характер марийцев

Марийцы (самоназвание - «мари, марий»; устаревшее русское название - «черемисы») - финно-угорский народ волжско-финской подгруппы.

Численность в Российской Федерации составляет 547,6 тыс. чел., в Республике Марий Эл - 290,8 тыс. чел. (по данным Всероссийской переписи населения 2010 г.). Более половины марийцев проживает вне территории Марий Эл. Компактно расселены в Башкортостане, Кировской, Свердловской и Нижегородской областях, Татарстане, Удмуртии и других регионах.

делятся на три основные субэтнические группы: горные марийцы населяют Правобережье Волги, луговые марийцы - Ветлужско-Вятское междуречье, восточные марийцы живут в основном на территории Башкортостана. (лугово-восточный и горномарийский литературные языки) относятся к волжской группе финно-угорских языков.

Верующие марийцы - православные и приверженцы этнорелигии (« »), которая является сочетанием политеизма и монотеизма. Восточные марийцы в основном придерживаются традиционных верований.

В становлении и развитии народа большое значение имели этнокультурные связи с волжскими булгарами, затем чувашами и татарами. После вхождения марийцев в состав Русского государства (1551–1552) интенсивными стали также связи с русскими. Анонимный автор «Сказания о царстве Казанском» времён Ивана Грозного, известный под именем Казанского летописца, называет марийцев «землепашцами-трудниками», т. е. любящими труд (Васин, 1959: 8).

Этноним «черемис» представляет собой сложный, многозначный социокультурный и историко-психологический феномен. Мари сами себя никогда не называют «черемисами» и считают такое обращение оскорбительным (Шкалина, 2003, эл. ресурс). Тем не менее, это название стало одним из компонентов их самосознания.

В исторической литературе мари впервые упоминаются в 961 г. в письме хазарского кагана Иосифа под именем «цармис» в числе народов, плативших ему дань.

В языках соседних народов на сегодняшний день сохранились созвучные названия: чувашском - сярмыс, татарском - чирмыш, русском - черемис. О черемисах писал Нестор в «Повести временных лет». В лингвистической литературе нет единой точки зрения по поводу происхождения этого этнонима. Среди переводов слова «черемис» , обнаруживающими в нем уральские корни, наиболее распространенными являются: а) «человек из племени чере (чар, cap)»; б) «воинственный, лесной человек» (там же).

Марийцы, действительно, лесной народ. Леса занимают половину площади Марийского края. Лес всегда кормил, оберегал и занимал особое место в материальной и духовной культуре марийцев. Вместе с реальными и мифическими обитателями он был глубоко почитаем мари. Лес считался символом благополучия людей: он защищал от врагов и стихий. Именно эта особенность природной среды оказала воздействие на духовную культуру и психический склад марийского этноса.

С. А. Нурминский ещё в XIX в. отметил: «Лес - волшебный мир черемисина, около леса вертится всё его мировоззрение» (Цит. по: Тойдыбекова, 2007: 257).

«Марийцев издревле окружал лес, и в своей практической деятельности они были тесно связаны с лесом, его обитателями. <…> В древности из растительного мира у марийцев особым уважением и почитанием пользовались дуб и берёза. Подобное отношение к деревьям известно не только марийцам, но и многим финно-угорским народам» (Сабитов, 1982: 35–36).

Проживающие в Волжско-Ветлужско-Вятском междуречье и марийцы по своей национальной психологии и культуре похожи на чувашей.

Многочисленные культурно-бытовые аналогии с чувашами проявляются почти во всех сферах материальной и духовной культуры, что подтверждает не только культурно-хозяйственные, но и давние этнические связи двух народов; в первую очередь это относится к горным марийцам и южным группам луговых (цит. по: Сепеев, 1985: 145).

В многонациональном коллективе своим поведением марийцы почти ничем не отличаются от чувашей и русских; возможно, чуть более сдержанны.

В. Г. Крысько отмечает, что они помимо того, что трудолюбивы, ещё расчётливы и экономны, а также дисциплинированны и исполнительны (Крысько, 2002: 155). «Антропологический тип черемисина: чёрные глянцевитые волосы, желтоватая кожа, чёрные, в отдельных случаях, миндалевидные, косо поставленные глаза; вдавленный посредине нос».

История марийского народа уходит корнями в глубину веков, полна сложных перипетий и трагических моментов (См: Прокушев, 1982: 5–6). Начнём с того, что согласно своим религиозно-мифологическим представлениям древние марийцы неплотно селились по берегам рек и озер, вследствие чего связи между отдельными племенами почти отсутствовали.

В результате этого единая древнемарийская народность разделилась на две группы - горных и луговых марийцев с отличительными чертами в языке, культуре, быте, сохранившимися до наших дней.

Марийцы считались хорошими охотниками и отличными стрелками из лука. Они поддерживали оживленные торговые связи со своими соседями - булгарами, суварами, славянами, мордвой, удмуртами. С нашествием монголо-татар и образованием Золотой Орды марийцы вместе с другими народами Среднего Поволжья попали под иго золотоордынских ханов. Платили дань куницами, мёдом и деньгами, а также несли военную службу в войске хана.

С распадом Золотой Орды приволжские марийцы попали в зависимость к Казанскому ханству, а северо-западные, поветлужские, - вошли в состав северо-восточных русских княжеств.

В середине XVI в. марийцы выступили против татар на стороне Ивана Грозного, а с падением Казани их земли вошли в состав Русского государства. Присоединение своего края к Руси марийский народ изначально оценил как величайшее историческое событие, открывавшее ему пути для политического, экономического и культурного прогресса.

В XVIII в. на основе русского алфавита была создана марийская азбука, появились письменные произведения на марийском языке. В 1775 г. в Петербурге вышла первая «Марийская грамматика».

Достоверное этнографическое описание быта и обычаев народа мари дал А. И. Герцен в статье «Вотяки и черемисы» («Вятские губернские ведомости», 1838 ):

«Нрав черемис уже отличен от нрава вотяков, что они не имеют их робости, - отмечает писатель, - напротив, в них есть что-то упорное… Черемисы гораздо более вотяков привязаны к своим обычаям…»;

«Одежда довольно похожа на вотскую, но гораздо красивее… Зимою женщины носят сверх рубахи еще верхнее платье, также все вышитое шелками, особенно красив их головной убор конической формы - шиконаючь. К своему поясу привешивают множество кисточек» (цит. по: Васин, 1959: 27).

Казанский доктор медицины М. Ф. Кандаратский в конце XIX в. написал широко известную марийской общественности работу под названием «Признаки вымирания луговых черемис Казанской губернии».

В ней на основе конкретного изучения условий жизни и состояния здоровья марийцев нарисовал печальную картину прошлого, настоящего и ещё более печальное будущее марийского народа. Речь в книге шла о физическом вырождении народа в условиях царской России, о его духовной деградации, связанной с крайне низким материальным уровнем жизни.

Правда, свои выводы в отношении всего народа автор сделала на основе обследования лишь части мари, проживающих в основном в южных регионах, расположенных ближе к Казани. И, конечно, нельзя согласиться с его оценками интеллектуальных способностей, психического склада народа, сделанными с позиций представителя высшего общества (Соловьёв, 1991: 25–26).

Взгляды Кандаратского на язык и культуру мари - взгляды человека, лишь наездами бывавшего в марийских деревнях. Но он с душевной болью обращал внимание общественности на бедственное положение людей, находившихся на грани трагедии, и предлагал свои пути спасения народа. Он полагал, что только переселение на плодородные земли и русификация могут дать «спасение для этого симпатичного, по его смирению, племени» (Кандаратский, 1889: 1).

Социалистическая революция 1917 г. принесла марийскому народу, как и всем другим инородцам Российской империи, свободу и самостоятельность. В 1920 г. был принят декрет об образовании Марийской автономной области, которая в 1936 г. преобразована в автономную советскую социалистическую республику в составе РСФСР.

Марийцы всегда считали за честь быть воинами, защитниками своей страны (Васин и др., 1966: 35).

Описывая картину А. С. Пушкова «Марийские послы у Ивана Грозного» (1957), Г. И. Прокушев обращает внимание именно на эти национальные особенности характера марийского посла Тукая - мужество и волю к свободе, а также «Тукай наделён решительностью, умом, выдержкой» (Прокушев, 1982: 19).

Художественная одаренность марийского народа нашла выражение в фольклоре, песнях и танцах, в прикладном искусстве. Любовь к музыке, интерес к старинным музыкальным инструментам (пузырям, барабанам, флейтам, гуслям) сохранились до наших дней.

Резьба по дереву (резные наличники, карнизы, предметы домашнего обихода), росписи саней, прялок, сундуков, ковшей, предметы из лыка и бересты, из ивовых прутьев, наборная сбруя, цветная глиняная и деревянная игрушка, шитьё бисером и монетами, вышивка свидетельствуют о фантазии, наблюдательности, тонком вкусе народа.

Первое место среди ремёсел, конечно же, занимала обработка дерева, которое являлось для марийца самым доступным материалом и требовало преимущественно ручной работы. О распространённости этого вида промысла свидетельствует тот факт, что в Козьмодемьянском районном этнографическом музее под открытым небом представлено более 1,5 тысячи наименований экспонатов, изготовленных вручную из дерева (Соловьёв, 1991: 72).

Особое место в марийском художественном творчестве занимала вышивка (тур )

Подлинное искусство марийских мастериц. «В ней в единый неповторимый ансамбль, создавая истинное чудо, сливались гармония композиции, поэзия узоров, музыка красок, полифония тонов и нежность пальцев, порхание души, зыбкость надежд, стеснительность чувств, трепетность мечты марийки» (Соловьёв, 1991: 72).

В старинных вышивках применялся геометрический орнамент из ромбов и розеток, орнамент из сложных переплетений растительных элементов, в который включались фигурки птиц и животных.

Предпочтение отдавалось звучной цветовой гамме: красный цвет брался для фона (в традиционном представлении марийцев красный цвет символически связывался с жизнеутверждающими мотивами и ассоциировался с цветом солнца, дающего жизнь всему живому на земле), чёрный или тёмно-синий - для обведения контуров, тёмно-зелёный и жёлтый - для расцветки узора.

Узоры национальной вышивки представляли мифологические и космогонические представления марийцев.

Они служили оберегами или ритуальными символами. «Вышитые рубашки обладали магическими силами. Искусству вышивания марийские женщины старались как можно раньше обучить своих дочерей. Девушки до замужества должны были готовить приданое и подарки для родственников жениха. Невладение искусством вышивания осуждалось и считалось самым большим недостатком девушки» (Тойдыбекова, 2007: 235).

Несмотря на то, что народ мари не имел своей письменности до конца XVIII в. (нет ни анналов, ни летописей его многовековой истории), народная память сохранила архаическое мировоззрение, мироощущение этого древнейшего народа в мифах, легендах, сказаниях, насыщенных символами и образами, шаманством, методами традиционного целительства, в глубоком почитании священных мест и молитвенного слова.

В попытке выявить основы марийского этноменталитета С. С. Новиков (председатель правления Марийского общественного движения Республики Башкортостан) делает любопытные замечания:

«Чем же отличался древний мариец от представителей других народов? Он чувствовал себя частью Космоса (Бога, Природы). Под Богом он понимал весь окружающий Мир. Он считал, что Космос (Бог) является живым организмом, а такие части Космоса (Бога), как растения, горы, реки, воздух, лес, огонь, вода и т. д., - имеющими душу.

<…> Мариец не мог взять дрова, ягоды, рыбу, зверя и т. д., не попросив разрешения у Светлого Великого Бога и не извинившись перед деревом, ягодами, рыбой и т. п.

Мариец, являясь частью единого организма, не мог жить в отрыве от других частей этого организма.

По этой причине он почти искусственно поддерживал низкую плотность населения, не брал лишнего от Природы (Космоса, Бога), был скромным, застенчивым, лишь в исключительных случаях прибегающим к помощи других людей, а также он не знал воровства» (Новиков, 2014, эл. ресурс).

«Обожествление» частей Космоса (элементов окружающей среды), уважение к ним, в том числе к другим людям, делали ненужными такие институты власти, как милиция, прокуратура, адвокатура, армия, а также класс бюрократии. «Марийцы были скромными, тихими, честными, легковерными и исполнительными, вели многоотраслевое натуральное хозяйство, поэтому аппарат управления и подавления был излишним» (там же).

По мнению С. С. Новикова, если исчезнут фундаментальные черты марийской нации, а именно способность постоянно думать, говорить и действовать в унисон с Космосом (Богом), в том числе с Природой, ограничивать свои потребности, быть скромным, уважать окружающее, отталкиваться друг от друга с целью снижения гнета (давления) на Природу, то вместе с ними может исчезнуть и сама нация.

В дореволюционное время языческие верования марийцев не просто имели религиозный характер, но и становились стержнем национального самосознания, обеспечивая самосохранение этнической общности, поэтому искоренить их не представлялось возможным. Хотя большинство марийцев формально было обращено в христианство в ходе миссионерской кампании в середине XVIII в., некоторым удалось избежать крещения, подавшись в бега на восток через Каму, поближе к степи, где влияние Русского государства было менее сильным.

Именно здесь сохранялись анклавы марийской этнорелигии. Язычество у марийского народа просуществовало до настоящего времени в скрытой или открытой форме. Открыто языческое вероисповедание практиковалось в основном в местах компактного проживания марийцев. Последние исследования К. Г. Юадарова показывают, что и «повсеместно крещеные горные марийцы также сохранили свои дохристианские культовые места (священные деревья, священные родники и т. д.)» (цит. по: Тойдыбекова, 2007: 52).

Приверженность марийцев к своей традиционной вере - уникальное явление современности.

Марийцев даже называют «последними язычниками Европы» (Бой, 2010, эл. ресурс). Важнейшей чертой ментальности марийцев (приверженцев традиционных верований) является анимизм. В мировоззрении марийцев имелось понятие о верховном божестве (Кугу юмо ), но при этом они поклонялись разнообразным духам, каждый из которых покровительствовал определённой стороне человеческой жизни.

В религиозном менталитете марийцев важнейшими среди этих духов считались керемети, которым они приносили жертвы в священных рощах (кусото ), расположенных рядом с деревней (Залялетдинова, 2012: 111).

Конкретные религиозные обряды на всеобщих марийских молениях совершает старейшина (карт ), наделенный мудростью и опытом. Карты избираются всей общиной, за определенные сборы с населения (скот, хлеб, мед, пиво, деньги и т. д.) они проводят специальные церемонии в священных рощах, расположенных возле каждой деревни.

Иногда в эти ритуалы были вовлечены многие жители деревни, нередко совершались частные пожертвования, как правило, с участием одного человека или семьи (Залялетдинова, 2012: 112). Всенародные «моления миром» (туня кумалтыш ) проводились редко, в случае начала войны или природного бедствия. Во время таких молений могли решаться важные политические вопросы.

«Моление миром», собиравшее всех картов-жрецов и десятки тысяч паломников, проводилось и ныне проводится на могиле легендарного князя Чумбылата - героя, почитаемого как защитника народа. Считается, что регулярное проведение мировых молений служит гарантией благополучной жизни народа (Тойдыбекова, 2007: 231).

Осуществить реконструкцию мифологической картины мира древнего населения Марий Эл позволяет анализ археологических и этнографических культовых памятников с привлечением исторических и фольклорных источников. На предметах археологических памятников марийского края и в марийской обрядовой вышивке образы-изображения медведя, утки, лося (оленя) и коня составляют сложные по композиции сюжеты, передающие мировоззренческие модели, понимание и представление о природе и мире народа мари.

В фольклоре финно-угров также четко фиксируются зооморфные образы, с которыми связывается происхождение вселенной, Земли и жизни на ней.

«Появившись в глубокой древности, в эпоху камня, у племен, вероятно, еще неразделенной финно-угорской общности эти образы просуществовали до настоящего времени и закрепились в марийской обрядовой вышивке, а также сохранились в финно-угорской мифологии» (Большов, 2008: 89–91).

Главной отличительной чертой менталитета анимистов, по мнению П. Верта, является толерантность, проявлявшаяся в терпимости к представителям иных конфессий, и приверженность своей вере. Марийские крестьяне признавали равенство религий.

В качестве аргумента ими приводился следующий довод: «В лесу есть белые берёзы, высокие сосны и ели, есть тоже и малая мозжуха. Бог всех их терпит и не велит мозжухе быть сосной. Так вот и мы меж собой, как лес. Мы останемся мозжухой» (цит. по: Васин и др., 1966: 50).

Марийцы считали, что их благополучие и даже их жизнь зависели от искренности ритуала. Марийцы считали себя «чистыми марийцами», даже если принимали православие во избежание неприятностей с властями (Залялетдинова, 2012: 113). Для них обращение (отступничество) происходило тогда, когда человек не совершал «родных» ритуалов и, следовательно, отвергал свою общину.

Этнорелигия («язычество»), поддерживающее этническое самосознание, в определённой степени повышало сопротивляемость марийцев ассимиляции с другими народами. Данная черта заметно выделяла марийцев среди других финно-угорских народов.

«Марийцы среди других родственных финно-угорских народов, живущих в нашей стране, в гораздо большей мере сохраняют свой национальный облик.

Марийцы в большей мере, чем другие народы, сохранили языческую, национальную в своей основе религию. Оседлый образ жизни (63, 4% мари в республике являются сельскими жителями) дал возможность сберечь основные национальные традиции, обычаи.

Всё это позволило марийскому народу стать сегодня своеобразным притягательным центром финно-угорских народов. Столица республики стала центром Международного фонда развития культуры финно-угорских народов» (Соловьёв, 1991: 22).

Ядром этнической культуры и этнического менталитета, бесспорно, является родной язык, но у марийцев, по сути, нет марийского языка. Марийский язык - это только абстрактное название, потому что есть два равноправных марийских языка.

Языковая система в Марий Эл такова, что русский язык является федеральным официальным языком, горномарийский и лугово-восточный являются региональными (или местными) официальными языками.

Речь идёт о функционировании именно двух марийских литературных языков, а не об одном марийском литературном языке (лугомарийском) и его диалекте (горномарийском).

Несмотря на то, что «иногда в средствах массовой информации, а также в устах отдельных индивидуумов встречаются требования непризнания автономности одного из языков или предопределения одного из языка как диалекта» (Зорина, 1997: 37), «простой народ, говорящий, пишущий и обучающийся на двух литературных языках, лугомарийском и горномарийском, воспринимает это (существование двух марийских языков) как естественное состояние; поистине народ мудрее своих учёных» (Васикова, 1997: 29–30).

Существование двух марийских языков - фактор, делающий марийский народ особенно привлекательным для исследователей его менталитета.

Народ один и един и у него единый этноменталитет независимо от того, на одном или двух близкородственных языках говорят его представители (например, близкие к мари по соседству мордва также говорят на двух мордовских языках).

Устное народное творчество марийцев богато по содержанию и разнообразно по видам и жанрам. В легендах и преданиях нашли отражение различные моменты этнической истории, особенности этноменталитета, воспеваются образы народных героев и богатырей.

Марийские сказки в аллегорической форме повествуют о социальной жизни народа, восхваляют трудолюбие, честность и скромность, высмеивают лень, бахвальство и жадность (Сепеев, 1985: 163). Устное народное творчество воспринималось марийским народом как завет одного поколения другому, в нём он видел историю, летопись народной жизни.

Главными действующими лицами почти всех наиболее древних марийских легенд, преданий и сказок являются девушки и женщины, смелые воительницы и умелые мастерицы.

Среди марийских божеств большое место занимают богини-матери, покровительницы определённых природных стихийных сил: Мать-земля (Мланде-ава ), Мать-солнце (Кече-ава ), Мать-ветров (Мардеж-ава).

Марийский народ по своему складу души - поэт, любит песни и сказания (Васин, 1959: 63). Песни (муро ) являются самым распространённым и самобытным видом марийского фольклора. Выделяются трудовые, бытовые, гостевые, свадебные, сиротские, рекрутские, поминальные, песни, песни-раздумья. Основой марийской музыки является пентатоника. К строю народной песни приспособлены и музыкальные инструменты.

По мнению этномузыковеда О. М. Герасимова, пузырь (шувыр ) - один из древнейших музыкальных инструментов мари, заслуживающий самого пристального к нему внимания не только как оригинальный, реликтовый инструмент мари.

Шувыр - это эстетическое лицо древнего мари.

Ни один инструмент не мог соперничать с шувыром по разнообразию исполняемой на нем музыки - это звукоподражательные напевы, посвященные большей частью образам птиц (кудахтанию курицы, пению надречного кулика, воркованию дикого голубя), изобразительные (например, мелодия, имитирующая скачку на коне - то легкий бег, то галоп и др.) (Герасимов, 1999: 17).

Семейно-бытовой уклад, обычаи и традиции марийцев регулировались их древней религией. Марийские семьи были многоуровневыми и многодетными. Характерны патриархальные традиции с главенством старшего мужчины, подчинение жены мужу, младших - старшим, детей - родителям.

Исследователь правового быта марийцев Т. Е. Евсевьев отмечал, что «согласно нормам обычного права марийского народа, все договоры от лица семьи также заключал домохозяин. Члены семьи не могли продавать дворовое имущество без его согласия, кроме яиц, молока, ягод и рукоделий» (цит. по: Егоров, 2012: 132). Значительная роль в большой семье принадлежала старшей женщине, в ведении которой находились организация домашнего хозяйства, распределение работ между снохами и дочерьми. В

Случае смерти мужа положение её возрастало и она выполняла функции главы семьи (Сепеев, 1985: 160). Со стороны родителей отсутствовала чрезмерная опека, дети помогали друг другу и взрослым, они с малых лет готовили пищу и строили игрушки. Редко использовались лекарства. Естественный отбор помогал выживать особенно активным детям, стремящимся приблизиться к Космосу (Богу).

В семье сохранялось уважение к старшим.

В процессе воспитания детей не было споров между старшими (см.: Новиков, эл. ресурс). Марийцы мечтали создать идеальную семью, потому что человек становится сильным и крепким через родство: «Пусть в семье будет девять сыновей и семь дочерей. С девятью сыновьями взяв девять снох, семь дочерей выдав семи просителям и с 16 деревнями породнившись, дай изобилие всех благ» (Тойдыбекова, 2007: 137). Через своих сыновей и дочерей крестьянин расширял свое семейное родство - в детях продолжение жизни

Обратим внимание на записи выдающегося чувашского ученого и общественного деятеля начала ХХ в. Н. В. Никольского, сделанные им в «Этнографических альбомах», запечатлевших в фотографиях культуру и быт народов Волго-Уралья. Под фотографией черемисина-старика подписано: «Полевых работ он не исполняет. Сидит дома, плетёт лапти, наблюдает за детворой, рассказывает им про старину, про храбрость черемис в борьбе за самостоятельность» (Никольский, 2009: 108).

«В церковь он не ходит, как и все ему подобные. Он был в храме два раза - во время рождения и крещения, в третий раз - будет покойником; умрёт, не исповедовавшись и не причастившись св. таинств» (там же: 109).

Образ старика как главы семейства воплощает в себе идеал личностной природы марийца; с этим образом связывается представление об идеальном начале, свободе, гармонии с природой, высоте человеческих чувств.

Об этом пишут Т. Н. Беляева и Р. А. Кудрявцева, разбирая поэтику марийской драматургии начала XXI в.: «Он (старик. - Э. Н. ) показан как идеальный выразитель национального менталитета марийского народа, его мироощущения и языческой религии.

Марийцы издревле поклонялись многим богам и обожествляли некоторые природные явления, поэтому старались жить в гармонии с природой, самими собой, семьей. Старик в драме выступает посредником между человеком и космосом (богами), между людьми, между живыми и мертвыми.

Это - высоконравственная личность с развитым волевым началом, активный сторонник сохранения национальных традиций, этических норм. Доказательством служит вся прожитая стариком жизнь. В его семье, в отношениях с женой царят согласие и полное взаимопонимание» (Беляева, Кудрявцева, 2014: 14).

Небезынтересны следующие записи Н. В. Никольского.

Про старую черемиску:

«Старуха прядёт. Около неё черемисский мальчик и девочка. Она много им расскажет сказок; задаст загадок; научит, как верить по-настоящему. Старушка с христианством мало знакома, потому что неграмотна; поэтому и детей будет учить правилам языческой религии» (Никольский, 2009: 149).

Про девушку-черемиску:

«Оборки лаптей связаны симметрично. За этим она должна следить. Всякое упущение по костюму будет ставиться её в вину» (там же: 110); «Низ верхнего белья вышит нарядно. На это потрачено около недели. <…> Особенно много ушло ниток красного цвета. В этом костюме черемиска будет чувствовать себя хорошо и в церкви, и на свадьбе, и на базаре» (там же: 111).

Про черемисок:

«По характеру истые финки. Лица у них угрюмые. Разговор касается больше домашних дел, сельскохозяйственных занятий. Работают черемиски все, выполняют что и мужчины, кроме пашни. Черемиска в виду своей работоспособности не выпускается из родительского дома (в замужество) ранее 20–30 лет» (там же: 114); «Костюмы их представляют заимствования от чувашек и русских» (там же: 125).

Про черемисского мальчика:

«С 10–11 лет черемисин учится пахать. Соха древнего устройства. Ходить за нею трудно. На первых порах мальчик выбивается из сил от непомерной работы. Одолевший эту трудность будет считать себя героем; станет гордиться перед товарищами» (там же: 143).

Про черемисскую семью:

«Живёт семья в согласии. Муж относится к жене с любовью. Воспитательница детей мать семьи. Не зная христианства, она прививает детям черемисское язычество. Незнание ею русского языка отдаляет её и от церкви, и от школы» (там же: 130).

Благополучие семьи и общины имело для марийцев священный смысл (Залялетдинова, 2012: 113). До революции марийцы жили соседскими общинами. Их деревни отличались малодворностью и отсутствием какого-либо плана в размещении построек.

Обычно родственные семьи селились рядом, образуя гнездо. Возводили обычно две срубные жилые постройки: одна из них (без окон, пола и потолка, с открытым очагом посередине) служила летней кухней (кудо ), с ней была связана религиозная жизнь семьи; вторая (порт ) соответствовала русской избе.

В конце XIX в. возобладала уличная планировка сел; порядок расположения жилищных и хозяйственных строений во дворе стал таким же, как у русских соседей (Козлова, Пронь, 2000).

К особенностям марийской общины можно отнести её незамкнутость:

она была открыта для принятия новых членов, поэтому в крае было много этнически смешанных (в частности, марийско-русских) общин (Сепеев, 1985: 152). В марийском сознании семья предстает как семейный дом, который в свою очередь ассоциируется с гнездом птицы, а дети - с птенцами.

В некоторых пословицах присутствует также фитоморфная метафора: семья - это дерево, а дети - его ветки или плоды (Яковлева, Казыро, 2014: 650). Более того, «семья ассоциируется не только с домом как постройкой, с избой (например, дом без мужчины - это сирота, и женщина при этом опора трех углов дома, а не четырех, как при муже), но и с оградой, за которой человек чувствует себя надежно и в безопасности. А муж и жена - это два столба для забора, упадет один из них - упадет весь забор, т. е. жизнь семьи окажется под угрозой» (там же: С. 651).

Важнейшим элементом марийской народной жизни, объединяющим людей в рамках своей культуры и способствующим сохранении и передаче этнических поведенческих стереотипов, стала баня. От рождения до смерти баня используется в лечебных и гигиенических целях.

По представлениям марийцев, перед общественными и ответственными хозяйственными делами всегда следует помыться, очиститься физически и духовно. Баня считается семейным святилищем марийцев. Посещение бани перед молениями, семейными, общественными, индивидуальными обрядами всегда имело важное значение.

Без мытья в бане член общества не допускался к семейным и общественным ритуалам. Марийцы верили, что после очищения телесно и духовно обретали силу и удачливость (Тойдыбекова, 2007: 166).

Среди марийцев уделялось большое внимание выращиванию хлеба.

Хлеб для них не просто основной продукт питания, но и средоточие религиозно-мифологических представлений, реализующихся в повседневной жизни людей. «Как у чувашей, так и у марийцев к хлебу воспитывалось бережное, почтительное отношение. Непочатый каравай хлеба был символом благополучия и счастья, без него не обходился ни дин праздник или обряд» (Сергеева, 2012: 137).

Марийская поговорка «Выше хлеба не станешь» (Кинде деч кугу от лий ) (Сабитов, 1982: 40) свидетельствует о беспредельном уважении этого древнего земледельческого народа к хлебу - «самому драгоценному из того, что выращено человеком».

В марийских сказках про Тестяного богатыря (Нончык-патыр ) и героя Алыма, который набирается сил, прикасаясь к ржаным, овсяным и ячменным стогам, прослеживается мысль, что хлеб - основа жизни, «он даёт такую силу, против которой не устоит никакая другая сила, человек благодаря хлебу побеждает тёмные силы природы, побеждает противников в людском облике», «в своих песнях и сказках мариец утверждал, что человек силён своим трудом, силён результатом своего труда - хлебом» (Васин и др., 1966: 17–18).

Марийцы практичны, рациональны, расчётливы.

Для них «характерен был утилитарный, чисто практический подход к богам», «свои отношения с богами верующий мариец строил на материальном расчёте, обращаясь к богам, стремился извлечь из этого какую-нибудь пользу или избежать беды», «бог, не приносивший пользы, в глазах верующего марийца начинал терять доверие» (Васин и др., 1966: 41).

«То, что было верующим марийцем обещано богу, выполнялось им не всегда охотно. При этом, по его мнению, лучше было бы, без вреда для себя, вообще не исполнить обещание, данное богу, или оттянуть его на неопределённый срок» там же.).

Практическая направленность марийского этноменталитета отражается даже в пословицах: «Сеет, жнёт, молотит - а всё языком», «Плюнет народ - станет озеро», «Слова умного человека не пропадут даром», «Кушающий не знает горя, знает его пекущий», «Барину покажи спину», «Человек высоко глядит» (там же: 140).

Об утилитарно-материалистических элементах в мировоззрении марийцев в своих заметках, относящихся к 1633–1639 гг., пишет Олеарий:

«Они (марийцы) не верят воскресению мертвых, и затем в будущую жизнь, и думают что с смертью человека, как и с смертью скота, все кончено. В Казани, в доме моего хозяина жил один черемис, человек 45 лет. Услыхав, что в разговоре моем с хозяином о религии, я, между прочим, упомянул о воскресении мертвых, черемис этот расхохотался, всплеснул руками и сказал: «Кто раз умер, тот и для черта остается мертвым. Мертвые так же воскресают, как и мои лошадь, корова, околевшие несколько лет тому назад».

И дальше: «Когда я и мой хозяин говорили помянутому выше черемису, что несправедливо чествовать и обожать скотину или другое какое творение, как бога, то он отвечал нам: «А что хорошего в русских богах, которых они вешают на стенах? Это дерево и краски, которым он вовсе не желал бы поклоняться и думает поэтому, что лучше и разумнее поклоняться Солнцу и тому, что имеет жизнь» (цит. по: Васин и др., 1966: 28).

Важные этноментальные черты марийцев раскрываются в книге Л. С. Тойдыбековой «Марийская мифология. Этнографический справочник» (Тойдыбекова, 2007).

Исследовательница подчёркивает, что в традиционном мировоззрении марийцев сложилось убеждение, что гонка за материальными ценностями разрушительна для души.

«Человек, который готов отдать ближнему всё, что у него имеется, всегда дружит с природой и из нее черпает свою энергию, умеет радоваться, отдавая, и наслаждаться окружающим миром» (там же: 92). Мариец в представляемом им мире мечтает жить в гармонии с природной и социальной средой, чтобы сохранить этот мир и лишь бы избежать конфликтов, войн.

На каждом молении обращается к своим божествам с мудрой просьбой: человек приходит на эту землю с надеждой жить «подобно солнцу светя, как месяц поднявшись, искрясь как звезда, свободным как птица, как ласточка щебеча, как шелк жизнь растягивая, подобно роще играя, подобно горам радуясь» (там же: 135).

Между землей и человеком сложились отношения, основанные на принципе обмена.

Земля дает урожай, а люди по этому неписаному договору приносили земле жертвы, ухаживали за ней и сами уходили в нее по завершении своей жизни. Крестьянин-земледелец просит у богов получить богатый хлеб не только для себя, но и щедро делить его с голодными и просящими. По природе добрый мариец не хочет господствовать, а щедро делится с полученным урожаем со всеми.

В сельской местности умершего провожали всей деревней. Считается, что чем больше людей участвует в проводах умершего, тем легче ему будет на том свете (там же: 116).

Марийцы никогда не захватывали чужие территории, веками жили компактно на своих землях, поэтому особо хранили обычаи, связанные с родным домом.

Гнездо - символ родного дома, а из любви к родному гнезду вырастает любовь к родине (там же: 194–195). В своем жилище человек должен вести себя достойно: бережно хранить семейные традиции, обряды и обычаи, язык предков, соблюдать порядок и культуру поведения.

Нельзя в доме ругаться непристойными словами и вести неприличный образ жизни. В доме марийца важнейшими заповедями считались доброта и честность. Быть человеком, значит, быть прежде всего добрым. В национальном облике марийцев проявляется стремление к сохранению доброго и честного имени в самых сложных и трудных обстоятельствах.

Для марийцев национальная честь сливалась воедино с добрыми именами родителей, с честью семьи и рода. Символ Деревни (ял ) - это родина, родной народ. Сужение мира, вселенной до родной деревни - это не ограничение, а конкретность его проявлений к родному краю. Вселенная без родины не имеет ни смысла, ни значения.

Русские считали марийцев людьми, владеющими тайными знаниями как в хозяйственной деятельности (в земледелии, охоте, рыболовстве), так и в духовной жизни.

Во многих деревнях институт жрецов сохранился по сей день. В 1991 г., в переломный момент для активного пробуждения национального самосознания, была легализована деятельность всех уцелевших картов, жрецы вышли из подполья, чтобы открыто служить своему народу.

В настоящее время в республике около шестидесяти жрецов-картов, они хорошо помнят обряды, моления, молитвы. Благодаря жрецам, около 360 священных рощ взяты под государственную защиту. В 1993 г. состоялось собрание святейшего совета всемарийского духовного религиозного центра.

Особое влияние на формирование этноменталитета марийцев оказали так называемые табу-запреты (Ок йоро, Ойоро ), которые предостерегают человека от опасности. Слова Ойоро - неписаные законы почитания, выработанные на основе определенных правил-запретов.

Нарушение этих слов-запретов неминуемо влечёт жестокую кару (болезнь, смерть) со стороны сверхъестественных сил. Запреты Ойоро передаются из поколения в поколение, дополняются и обновляются с требованием времени. Поскольку в марийской религиозной системе небо, человек и земля представляют неразрывное единство, то общепринятые нормы поведения людей по отношению к объектам и явлениям природы вырабатывались на основе почитания законов Космоса.

Прежде всего, марийцу запрещалось уничтожать птиц, пчел, бабочек, деревья, растения, муравейники, так как природа будет плакать, заболеет и погибнет; запрещалось рубить деревья на песчаных местах, горах, так как земля могла заболеть. Помимо экологических запретов, существуют нравственно-этические, медицинские и санитарно-гигиенические, экономические запреты, запреты, связанные с борьбой за самосохранение и техникой безопасности, запреты, связанные со святыми рощами - молитвенными местами; запреты, связанные с похоронами, с благоприятными днями для начала больших дел (цит. по: Тойдыбекова, 2007: 178–179).

Для мари грехом (сулык ) является убийство, кража, колдовство-порча, ложь, обман, непочитание старших, доносительство, непочитание бога, нарушение обычаев, табу, обрядов, работа в праздники. Марийцы считали сулыком мочиться в воду, рубить священное дерево, плевать в огонь (там же: 208).

Этноменталитет марийцев

2018-10-28T21:37:59+00:00 Аня Хардикайнен Марий Эл Народознание и этнография Марий Эл,марийцы,мифология,народ,фольклор,язычество Национальный характер марийцев Марийцы (самоназвание - «мари, марий»; устаревшее русское название - «черемисы») - финно-угорский народ волжско-финской подгруппы. Численность в Российской Федерации составляет 547,6 тыс. чел., в Республике Марий Эл - 290,8 тыс. чел. (по данным Всероссийской переписи населения 2010 г.). Более половины марийцев проживает вне территории Марий Эл. Компактно... Аня Хардикайнен Аня Хардикайнен [email protected] Author Посреди России

Весьма советуем с ним познакомиться. Там Вы найдете много новых друзей. Кроме того, это наиболее быстрый и действенный способ связаться с администраторами проекта. Продолжает работать раздел Обновления антивирусов - всегда актуальные бесплатные обновления для Dr Web и NOD. Не успели что-то прочитать? Полное содержание бегущей строки можно найти по этой ссылке .

На горе Чумбылат прошло марийское моление

Моление приверженцев Марийской традиционной религии состоялось на горе Чумбылата в Советском районе Кировской области 11 июня.

На церемонии вознесения молитв легендарному князю-богатырю марийцев Чумбылату присутствовали также воскрешающие древнеславянскую религию неоязычники-родноверы и мусульманин, потомок пророка Мухаммеда.

Марийцы являются, пожалуй, единственным народом в Европе, у которого сохранилась традиционная вера предков (МТР) – Марий Юмын йyла . По статистике, более 15 процентов жителей Марий Эл считают себя приверженцами МТР. Впрочем, жрецы-карты утверждают, что в священные рощи-к?сото , где происходит общение с марийскими богами, приходят не только чимари («чистые» марийцы), но и те, кто посещает православные храмы – таких называют двоеверами. МТР считает, что любой мариец, какой бы он веры не придерживался, является «своим» и может всегда поклониться богам, на помощь которых уповали его предки. МТР официально зарегистрирована как общественная организация. В самой Марий Эл 500 священных рощ получили статус охраняемых памятников. Существует жреческое сословие, выпускается литература (подробнее об МТР – в материале о Всемарийском молении 2009 года).

География и легенда

Любознательный читатель, конечно, удивится: почему марийцы провели моление в Кировской области, а не у себя дома. Дело в том, что исторически марийцы расселены гораздо шире, чем территория нынешней республики Марий Эл, границы которой были определены в Москве в 1920-х годах. Так, 14 южных районов Кировской области являются местом традиционного проживания марийцев, сюда же следует отнести пять северо-восточных районов Нижегородской области. Марийцы жили и до сих пор живут в Костромской области и сопредельных с республикой районах Татарстана. Восточные марийцы живут в Башкортостане и в других регионах Урала, куда они бежали после покорения их родины Иваном Грозным, войска которого истребили едва ли не половину народа.

Поворот на дорогу к горе Чумбылата с трассы Советск – Сернур

Путь к священной горе преграждает карьер

Как сообщила корреспонденту Инфоцентра FINUGOR.RU знаток истории и обычаев марийского народа Ираида Степанова , ранее возглавлявшая общественную организацию «Марий ушем», считается, что князь Чумбылат жил примерно в IX-XI веках и защищал свой народ от врагов. После смерти он был похоронен в горе над рекой Немдой и со временем в сознании марийцев приобрел статус святого, а также имя Курык кугыза («Хранитель горы») или Немда курык кугыза . Между прочим, такой же статус получил в МТР Иисус Христос, что напоминает ситуацию с индуизмом, также включившим в пантеон своих богов Назареянина.

Река Немда прорезает скалы Вятского увала, полные загадочных пещер

В некоторых источниках утверждается, что князь Чумбылат был царем северных марийцев и долгое время успешно сопротивлялся проникающим в Вятку новгородским ушкуйникам: однажды он смог взять штурмом Хлынов (нынешний Киров). Столицей Чумбылата был город Кукарка (ныне Советск). При нем сложились традиции богослужения в МТР, порядок жертвоприношения. Он дал названия дням и месяцам марийского календаря, научил древних марийцев считать, словом, стал культурным героем народа.

На входе в лес на священной горе

Как пишет в очерке о посещении горы этнограф XIX века Степан Кузнецов , согласно легенде и после смерти князь-богатырь Чумбылат по просьбе марийцев выходил из горы и поражал нападавших врагов. Но однажды дети, подслушавшие у старших заклинание, вызывавшее героя, сами произнесли его без нужды – три раза. Разгневанный богатырь отныне перестал являться марийцам и теперь помогает своим потомкам только после проведения моления с соответствующими жертвоприношениями.

Все желающие могли приобрести книги об истории, культуре, религии марийцев

Подрывная деятельность православия

Насильственно присоединенные во второй половине XVI века к Московскому царству марийцы обращались в православие способами, далекими от гуманизма. Позже церковные власти, занятые «освоением» населения обширных территорий Сибири и Дальнего Востока, ослабили напор: крещеные марийцы продолжали посещать рощи и приносить жертвы – священники ничего не могли с этим сделать. Светские же власти предпочитали терпимо относиться к нерусским народам – лишь бы в империи царило спокойствие. Так, опубликованный в 1822 году Устав об управлении инородцев предписывал: «Не подвергать инородцев никаким взысканиям, если исповедуя христианскую веру, окажутся, по невежеству, в упрощении церковных порядков. Внушения и убеждения суть одни приличные в сем случае меры».

Верующие приносят продукты для освящения

Однако в 1828-1830 годах митрополит московский Филарет пошел на обострение ситуации, одобрив меры по насильственному обращению марийцев в православие, несмотря на то, что губернатор Вятской губернии получил указание самого императора Николая I (которого многие историки называют «Кровавым») «чтоб людям сим… никаких притеснений чинимо не было» [цит. по очерку С.Кузнецова «Поездка к древней черемисской святыне, известной со времен Олеария». – прим. авт. ]. По предложению митрополита Святейший Синод Русской Православной Церкви направил определение министру внутренних дел империи, и уже последний предписал взорвать скалу на вершине горы Чумбылата. В 1830 году местный исправник вместе с подручными заложил несколько шурфов, заложил в них большое количество пороха и взорвал скалу, впрочем, пострадала лишь ее верхняя часть. «Православие решительно ничего не выиграло от уничтожения Чумбулатова камня, потому что черемисы поклонялись не камню, а обитавшему тут божеству», – констатировал при посещении древней святыни в 1904 году С.Кузнецов.

В котлах варят гусей и кашу

Новая угроза нависла над горой несколько лет назад, когда владельцы расположенного неподалеку карьера, где добывается щебенка, решили построить здесь цементный завод. Расширение производства могли привести к уничтожению сложенного из известняка утеса над рекой Немдой. Однако протесты общественности возымели эффект и грандиозные планы остались нереализованными.

Паломничество из Сыктывкара

Из столицы Коми на место моления автор этих строк ехал уже знакомой дорогой на автобусе по трассе Сыктывкар-Чебоксары. В селе Сернуре – одном из районных центров Марий Эл – меня встретили друзья, и на своей машине мы втроем добрались до горы Чумбылата. Как известно, путь к Богу полон испытаний – вот и мы в поисках дороги едва ли не час нарезали круги по карьеру, где огромные экскаваторы добывают щебень. Объехав цепь холмов, за которыми находилась священная гора, мы проскочили нужный и поворот уперлись в берег реки Немды прямо напротив весьма живописных скал, которые штурмовали дети – участники экологического лагеря из Марий Эл. Но вера и упорство сломят все преграды: мы нашли правильную дорогу и оказались у входа в лес, покрывающий гору Чумбылата.

Молясь, марийцы прикладывают руки к скале

Куски взорванного утеса разбросаны по склону

Под сень сосен ведет лесная дорога, которая вскоре выводит на поляну, где уже горят костры – в котлах над ними варятся принесенные в жертву гуси и каша. Вдоль деревьев устроен шагы – помост, на который карты складывают для освящения надыр (дары): хлебы, блины, мед, пура (квас), туара (выпечка из творога, напоминающая пасху) и читают скороговоркой молитвы о здоровье и благополучии прибывших на моление верующих и тех, за кого они просят у Курык кугыза. Карт Сернурского района Вячеслав Мамаев преспокойно выслушал моих друзей и, по их просьбе, помолился Чумбылату о здравии журналиста из Коми. Привезенный мной отрез ткани без проблем разместился на длинной перекладине вместе с другими платками, шарфами, рубашками и кусками материи – все это также было освящено в ходе моления.

Пока готовятся гуси и подъезжают паломники, мы осмотрели гору. Выход по тропе на оконечность утеса перекрыт из соображений безопасности. Вниз – в обход скалы – ведут вырубленные в земле ступеньки. С одной стороны путника оберегают деревянные перила. Несколько шагов – и мы оказались на небольшой площадке у самой скалы, которую украшает недавно установленный здесь металлический знак Тамга – состоящий из солярных символов традиционный марийский орнамент. Верующие прижимают ладони к скале и самому знаку, обращаясь в это время с мысленной просьбой к хозяину горы. Многие оставляют в расщелинах монеты, другие повязывают платки и полосы ткани на растущую невдалеке ель. Как пояснила И.Степанова, не возбраняется взять с собой маленький камешек, отколовшийся от самой скалы: эта частица древней святыни будет оберегать человека от несчастий. К духу Чумбылата напрямую – уже без помощи карта – обратился и я.

Лестница ведет вниз между деревьев. Склон очень крутой, поэтому приходится быть осторожным. У подножия утеса находится овраг, по каменистому дну которого в дождливое время протекает ручеек. Переходим деревянный мостик – и мы оказываемся на поросшей травой залитой солнцем поляне, где испокон веков проводились сами моления. Как выяснилось, на площадку в лесу наверху горы их перенесли недавно, чтобы пожилым людям было проще добираться до места.

В некотором отдалении от места спуска на берегу Немды находится священный источник. Вода его стекает в заводь, в которой яркими пятнами цветут кувшинки – как известно, весьма требовательные к экологии растения. Верующие подходят, бросают на дно источника монеты за себя и близких, омывают руки и умывают лицо, некоторые при этом произносят вслух короткую молитву. Все берут воду и увозят ее с собой.

Между тем от места моления вниз ведет еще одна тропа, гораздо менее утоптанная. Спускаясь по ней, мы совершенно неожиданно увидели еще один солярный знак МТР – третий по счету (первый встретился на входе в лес). Обходить гору и искать еще одну тамгу с четвертой стороны света мы не стали, но в душе пожелали Хозяину горы бестревожного покоя, прерываемого только на добрые дела…

Дао марийца

Автору этих строк удалось узнать о некоторых аспектах МТР и моления Чумбылату непосредственно от знатоков учения. Как рассказала И.Степанова, до взрыва утеса моления посещало до 8 тысяч человек. На нынешнее прибыло более сотни верующих, что меньше, чем в прошлые годы, так как из-за особенностей лунного календаря МТР проведение моления пришлось на 11 июня, тогда как обычно оно проходит в начале июля. Ключевое понятие для просящего у богов и святых МТР марийца – перке , что переводится на русский язык как достаток. «Одним куском хлеба или блином могут насытиться многие, если на то будет воля Бога. Пусть материального будет мало, но – достаточно, – пояснила собеседница. – Поэтому мы просим и на хлеб перке , и на здоровье, и на деньги, и на скотину, и на пчел».

Обращения к Богам и святым МТР весьма действенны. Так, по словам И.Степановой, в прошлом году ее сестра обратилась к Чумбылату с просьбой помочь решить «квартирный» вопрос. «В течение года вопрос решился положительно, и теперь она приехала совершить благодарственную молитву, – отметила она. – Когда просишь о чем-то, надо потом обязательно прийти и поблагодарить за помощь – контакт между человеком и Богом должен быть». В этот момент разговора автор очерка понял, что ему – при благоприятном раскладе – придется через год везти на Немду хлеб, свечу, а то и гуся пожирнее…

Еще один пример касался здоровья: у одного человека сильно болели ноги. После того, как он постоял на молении на коленях на земле, боль как рукой сняло.

Впрочем, верующие не должны перекладывать свои заботы на плечи богов и святых. Каждый человек должен неустанно трудиться над решением своей проблемы. «Человек должен работать, конкретизировать свои мысли, соблюдая ритуалы – тогда придет благополучие», – подчеркнула И.Степанова.

Как рассказал карт Мари-Турекского района Марий Эл Михаил Айглов , другим ключевым понятием МТР является внутренняя энергия всех вещей и явлений природы Ю . Она пронизывает все сущее, является основой всего, благодаря потоку этой энергии осуществляется контакт человека с Космосом (по мнению автора этих строк, этот феномен марийской культуры аналогичен дао китайцев, брахма индусов). По его словам, концентрировать Ю могут не только карты, но и колдуны, направляя ее на злые дела. Так, до сих пор такие ворожеи наводят порчу на людей. Очистить себя и черпать космическую энергию лучше всего на природе, тогда как городская среда лишает человека контакта с ней, убивает его.

Карт резко раскритиковал современную цивилизацию, выросшую в недрах христианства. «Западная цивилизация переделывает природу, губит ее. Люди забывают, что они – живая плоть, а не металл, не механизм. По телевидению пускают такую информацию, что люди с ума сходят, деградируют, – заявил жрец. – К сожалению, Запад привлекает наших управленцев и ученых, и в нашем обществе образуется вакуум. И все-таки энергоинформационное поле у нас не так сильно искажено, как на Западе. Только с нашей традиционной верой можно сохранить природу в первозданном виде. Детей наших надо почаще выводить на природу, причем без громкой музыки, как привыкла современная молодежь – все это вредные для сознания и организма вибрации».

Как пояснил собеседник, не поддерживающие контакт с природой люди просто умирают до срока своей жизни. «Только в моей родной деревне за последние годы умерло 13 молодых человек – они не ходили на моления, не приносили в жертву гусей, уток. Христианство осуждает такие жертвы, но ведь в Ветхом Завете ясно написано, что Богу положено приносить в жертву лучших животных, без порока», – сделал неожиданный экскурс в библеистику М.Айалов.

Контакт сквозь века

Моление началось

Между тем гуси и каша благополучно доварились, мясо отделили от костей и снова кинули в котлы. Наступило время моления. Люди, многие из которых были одеты в красивую белую одежду с национальной марийской вышивкой, встали полукругом возле помостов с приношениями. Сгруппировавшиеся у помоста карты обратились к верующим, поясняя особенности обряда, после чего те встали на колени, подстелив себе еловый лапник или плотную материю. Жрецы обернулись к помосту. Карт В.Мамаев начал читать длинную молитву. Оказалось, что моление на горе Чумбылата проводит община Сернурского района, поэтому его возглавил молодой В.Мамаев, а не верховный карт МТР Александр Таныгин , разумеется, присутствовавший тут же.

Размеренная скороговорка молитвы карта погружала в некое состояние транса, протекавшего в окружении спокойствия леса. Устремленные ввысь деревья, чистый воздух – все настраивало на очищение души, помыслов, общение с древним князем-заступником… Периодически карт заканчивал фрагмент молитвы ритуальной фразой «…посодействуй, Юмо !» [Ош Поро Кугу Юмо – Великий Светлый Добрый Бог. – прим. авт. ]. В этот момент все карты и рядовые верующие кланялись, обнажая головы. К сожалению, обязанности журналиста не позволили мне присоединиться к участникам моления… Надеюсь, мне все же представится такой случай.

После того, как молитвы произнесли несколько картов, В.Мамаев взял с помоста немного кусочков от разных приношений и бросил их в костер: так боги марийцев и дух князя Чумбылата вкусили их в иной реальности. Затем еду вкушают обычные верующие: в этом ритуале каждый мариец воссоединяется с Ош Поро Кугу Юмо и созданной Верховным Богом природой. В ходе моления человек духовно очищается и приводит свои мысли и чувства в состояние гармонии с окружающим миром, настраивается на волну вселенской энергии Ю .

Участники моления получили от помощников картов густой бульон с кусками мяса, жира и гусиной крови, перемешанной с крупой, а также кашу. Все это люди ели энергично вместе с освященным хлебом. Некоторые пили марийский квас. Карты в это время оживленно переговаривались между собой, расслабившись после важнейшей части церемонии. Минут через 20, когда верующие насытились, они снова встали около помостов напротив жрецов. Верховный карт громко произнес несколько пожеланий – и моление закончилось. Люди выстроились в длинную очередь, подходили к картам, жали им руки и благодарили. В ответ жрецы давали им освященные платки и ткань по своему усмотрению. После этого все потянулись к машинам, кроме непосредственных организаторов мероприятия из Сернура.

МТР – всем пример

На молении Чумбылату встречались весьма любопытные персонажи. Так, «перенимать опыт» приехали родноверы из Йошкар-Олы. По их словам, они изучают мифы и легенды древних славян и уже возвели в лесу некое капище, где планируют проводить свои церемонии.

Гостем моления стал суфий ордена Накшбандийя Екубхон Абдурахман , рассказавший, что он является ни много ни мало – прямым потомком пророка Мухаммеда в 42-м колене. «Я три дня ночевал здесь, и у меня пошла активизация сил – словно двери открылись мне во сне», – такой эффект произвело на него посещение владений Курык кугыза . По словам потомка основателя ислама, во сне ему явился дух князя Чумбылата и сообщил гостю, что он принят здесь. «Уважай веру земли, на которой живешь», – такой вывод озвучил для журналиста из Коми суфий.

Потомок создателя ислама пообщался с духом марийского князя

Одиссея

Как известно, многострадальный царь Итаки после взятия Трои 10 лет странствовал по Средиземному морю, пытаясь добраться до милой скалистой родины. Мой путь был короче и комфортнее, но скучать не пришлось. Автобус в Сыктывкар ушел из Сернура раньше, чем я ожидал. Спасло гостеприимство друзей, благодаря которому мне удалось на практике оценить жар традиционной марийской бани, увидеть архитектуру и современную жизнь марийской деревни, осмотреть защитные сооружения древнего городища и восхититься мощью лип священной рощи. На обратном пути Кировская область встретила автобус грозой на границе, но уже к повороту на гору Чумбылата ливень прекратился и выглянуло солнце… В Сыктывкар я добрался, на полтора часа опередив расписание.

Юрий Попов

Мари являются финно-угорским народом, верящим в духов. Многих интересует, к какой религии относятся марийцы, но на самом деле их нельзя определить к христианству или мусульманской вере, ведь у них свое представление о боге. Этот народ верит в духов, деревья для них священны, а дьявола у них заменяет Овда. Их религия подразумевает, что наш мир зародился на другой планете, где снесла два яйца утка. Из них вылупились добрый и злой братья. Именно они и создали жизнь на Земле. Марийцы проводят уникальные обряды, уважают богов природы, а их вера - одна из самых неизмененных с древних времен.

История народа мари

По легенде, история этого народа началась на другой планете. На Землю прилетела утка, живущая в созвездии Гнезда, и снесла несколько яиц. Так и появился этот народ, судя по их верованиям. Стоит заметить, что они по сей день не признают всемирных названий созвездий, именуя звезды по-своему. По преданиям, птица прилетела из созвездия Плеяды, а, например, Большая Медведица у них называется Лосем.

Священные рощи

Кусото - это священные рощи, которые так почитают марийцы. Религия подразумевает, что люди должны на общенародные моления приносить в рощи пурлык. Это жертвенные птицы, гуси или утки. Чтобы провести этот обряд, каждая семья должна выбрать самую красивую и здоровую птицу, ведь ее будет проверять на годность для обряда картам марийский жрец. Если птица годная, то у нее просят прощения, после чего проводят освещение с помощью дыма. Таким образом народ выражает свое уважение духу огня, очищающему пространство от негатива.

Именно в лесу молятся все марийцы. Религия этого народа построена на единстве с природой, поэтому они считают, что, прикасаясь к деревьям и проводя жертвоприношения, они создают прямую связь с богом. Сами рощи не высаживались специально, они там находятся с давнего времени. По легенде, еще древние предки этого народа выбрали их для молений, основываясь на том, как располагается солнце, кометы и звезды. Все рощи принято разделять на родовые, деревенские и всеобщие. Причем в одних можно молиться несколько раз в году, а в других - лишь единожды в семь лет. Большая энергетическая сила есть в Кусото, считают марийцы. Религия запрещает им ругаться, шуметь или петь, находясь в лесу, ведь по их вере природа и есть воплощение бога на Земле.

Борьба за Кусото

На протяжении многих веков рощи пытались вырубить, и народ мари долгие годы отстаивал право на сохранение леса. Вначале их хотели уничтожить христиане, навязывая свою веру, потом лишить марийцев священных мест пыталась Советская власть. Для сбережения лесов народу мари пришлось формально принять православную веру. Они посещали церковь, отстаивали службу и тайно шли в лес, чтобы совершить поклонения своим богам. Это привело к тому, что многие христианские обычаи стали частью веры марийцев.

Предания об Овде

По легенде, когда-то давно жила на Земле строптивая марийка, и однажды она прогневала богов. За это ее превратили в Овду - страшное существо, у которого большие груди, черные волосы и вывернутые ноги. Люди избегали ее, поскольку она часто наводила порчу, проклиная целые селения. Хотя и помочь она тоже могла. В былые времена ее часто видели: она живет в пещерах, на окраине леса. До сих пор так считают марийцы. Религия этого народа строится на природных силах, и считается, что Овда - первоначальная носительница божественной энергии, способной принести и добро, и зло.

В лесу есть интересные мегалиты, очень похожие на блоки рукотворного происхождения. По преданиям, это Овда выстроила защиту вокруг своих пещер, чтобы люди не беспокоили ее. Наука предполагает, что древние марийцы с их помощью защищались от врагов, но самостоятельно обработать и установить камни они не могли. Поэтому эта местность очень привлекает экстрасенсов и магов, ведь считается, что это место мощной силы. Иногда посещают его все народы, живущие поблизости. Несмотря на то, как близко живут мордва, марийцы и у них разная, и нельзя относить их к одной группе. Многие легенды у них похожи, но и только.

Марийская волынка - шувыр

Шувыр считается настоящим магическим инструментом марийцев. Эту уникальную волынку делают из коровьего мочевого пузыря. Сначала две недели его подготавливают с помощью каши и соли и только потом, когда пузырь обмякнет, к нему прикрепляют трубку и рог. Марийцы считают, что каждый элемент инструмента наделен особой силой. Музыкант, использующий его, может понимать, о чем поют птицы и говорят звери. Слушая игру на этом народном инструменте, люди впадают в транс. Иногда с помощью шувыра люди исцеляются. Марийцы верят, что музыка этой волынки является ключом к воротам мира духов.

Почитание усопших предков

Марийцы не ходят на кладбища, они зовут умерших в гости каждый четверг. Раньше на могилах мари не ставили опознавательных знаков, сейчас же они просто устанавливают деревянные колоды, где пишут имена усопших. Религия марийцев в России очень похожа на христианскую тем, что на небе души живут хорошо, но живые верят, что их покойные родственники очень тоскуют по дому. И если живые не будут вспоминать своих предков, то их души станут злыми и начнут вредить людям.

Каждая семья устанавливает отдельный стол для умерших и накрывает его, как для живых. Все, что приготовлено на стол, должно стоять и для невидимых гостей. Все угощения после ужина отдают на съедение домашним животным. Этот ритуал также представляет собой прошение предков о помощи, вся семья за столом обсуждает проблемы и просит помочь найти их решение. После трапезы для умерших топят баню, и только через время туда заходят сами хозяева. Считается, что нельзя спать, пока все селяне не проведут своих гостей.

Марийский медведь - Маска

Существует легенда, что в древние времена охотник по имени Маска прогневал бога Юмо своим поведением. Он не слушал советы старших, убивал зверей ради потехи, да и сам отличался хитростью и жестокостью. За это бог покарал его, превратив в медведя. Охотник раскаялся и просил помиловать его, но Юмо приказал ему следить за порядком в лесу. И если он будет исправно это делать, то в следующей жизни станет человеком.

Пчеловодство

Марийцев особое внимание уделяет пчелам. По давним преданиям считается, что эти насекомые самыми последними попали на Землю, прилетев сюда из другой Галактики. Законы Мари подразумевают, что у каждого карта должна быть своя пасека, где он будет получать прополис, мед, воск и пергу.

Приметы с хлебом

Ежегодно марийцы мелят немного муки вручную, чтобы приготовить первый каравай. Во время его приготовления хозяйка должна шептать на тесто добрые пожелания для всех, кого планирует угощать лакомством. Рассматривая, какая религия у марийцев, стоит обратить особое внимание на это сдобное угощение. Когда в семье кто-то отправляется в дальний путь, пекут специальный хлеб. По преданиям, его нужно положить на стол и не убирать, пока путники не вернутся домой. Практически все обряды народа мари связаны с хлебом, поэтому каждая хозяйка, хотя бы на праздники, но печет его сама.

Кугече - марийская Пасха

Марийцы используют печи не для отопления, а для того, чтобы готовить еду. Раз в год в каждом доме пекут блины и пирожки с кашей. Это делают на праздник под название Кугече, он посвящен обновлению природы, а также на него принято поминать усопших. В каждом доме должны быть самодельные свечи, сделанные картами и их помощниками. Воск этих свечей наполнен силой природы и во время плавления усиливает эффект молитв, считают марийцы. К какой вере относится религия этого народа, ответить сложно, но, например, Кугече всегда совпадает по времени с Пасхой, отмечаемой христианами. Несколько веков стерли грани между верой марийцев и христиан.

Празднования обычно длятся несколько дней. Сочетание блинов, творога и каравая для марийцев означает символ тройственности мира. Также на этот праздник каждая женщина должна выпить из специального ковша плодородия пиво или квас. Также они едят крашенные яйца, считается, что чем выше хозяин его разобьет о стену, тем лучше будут нестись куры в нужных местах.

Обряды в Кусото

В лесу собираются все люди, желающие объединиться с природой. Перед молитвой карты зажигают самодельные свечи. Нельзя петь и шуметь в рощах, гусли - это единственный музыкальный инструмент, разрешенный здесь. Проводятся обряды очищения звуком, для этого ударяют ножом о топор. Также марийцы верят, что дуновение ветра в воздухе очистит их от зла и позволит соединиться с чистой космической энергией. Сами моления проводят недолго. После них часть пищи отправляют в костры, чтобы боги насладились угощениями. Дым костров также считается очищающим. А остальную пищу раздают людям. Некоторые берут еду домой, чтобы угостить тех, кто не смог прийти.

Марийцы очень ценят природу, поэтому на следующий день карты приходят на место проведения обрядов и убирают за собой все. После этого в рощу нельзя заходить никому от пять до семи лет. Это нужно, чтобы она восстановила энергию и смогла насытить ей людей во время следующих молений. Вот какую религию исповедуют марийцы, она за время существования стала походить на другие веры, но все же многие обряды и легенды сохранились неизменными с давних времен. Это очень уникальный и удивительный народ, преданный своим религиозным законам.

Сегодня снова пятница, и снова гости в студии, крутят барабан и угадывают буквы. Очередной выпуск капитал-шоу Поле чудес у нас в эфире и вот один из вопросов в игре:

Что брали с собой из дома марийцы, отправляясь в заповедный лес, чтобы не навредить роще и не осквернить ее. 7 букв.

Правильный ответ - ПОЛОВИК

– Прямо за деревней на горе есть лес заповедный – Конконур, а посреди леса – опушка, где молились и жертву делали.
В этом небольшом лесу марийцы-язычники примерно раз в год совершали свои обряды, резали гусей, уток, баранов, пели специальные песни. Черемисы просили у богов дождей и урожаев, всяких благ для деревни. По три дня всем запрещалось работать: на мольбище уходили на целый день, а вечером проводили праздник в поселении. Все собирались в одном доме, пировали, славили и задабривали богов.
Еще в 50-е годы в Кильмези был знающий шаман, который собирал всех мужчин на лесное жертвоприношение, приезжали марийцы со всех окрестностей, чтобы помолиться на заповедном месте.
Теперь тот лес прозвали «сердитым», ходить туда боятся. Местные жители рассказывают, что в темной чаще находиться тяжело: мысли злые в голову идут, настроение портится.

– Там охотиться нельзя, и деревья рубить, – делится с журналистом «КП» коренная марийка. – Да и вообще заходить опасно. Лес может не выпустить – заблудишься и проплутаешь полдня.
Мудрые бабушки – черемиски в «сердитую» чащу не ходят. А вот у дочки одной из пожилых мариек туда как-то корова забрела. Скотину проискали три дня – найти не смогли. Решили, что духи леса приняли буренку за жертву.

Жители вспоминают много таинственных историй, связанных с лесным мольбищем. Говорят, что там до сих