История болезни Б. М. Кустодиева. Борис кустодиев - биография, фото, картины, личная жизнь художника

Талантливый бытописатель, мастер психологического портрета, автор книжных иллюстраций и театральный декоратор, Кустодиев создал значительные произведения почти во всех областях изобразительного искусства.

Жизнь художника и его творчество неразрывно связаны с Волгой, волжскими просторами. Через всю жизнь Б. М. Кустодиев пронес большую и неизменную любовь к Поволжью - краю, где прошли его детство и юность.

Борис Михайлович Кустодиев родился 7 марта 1878 года в Астрахани. Отец, преподаватель гимназии, скончался рано, и все материальные заботы легли на плечи матери. Семья Кустодиевых арендовала небольшой флигель в доме богатого купца. Здесь мальчик получил первые яркие представления о быте и типах провинциального купечества. "Весь уклад богатой и изобильной купеческой жизни, - писал впоследствии Б. М. Кустодиев, - был как на ладони... Это были живые типы Островского...". Через десятилетия пронес художник наблюдения детства, чтобы потом воссоздать их в картинах и акварелях. Интерес к рисованию пробудился у мальчика очень рано. Посетив в 1887 году выставку передвижников и впервые увидев картины настоящих живописцев, мальчик был потрясен... Он твердо решил стать художником. Несмотря на денежные затруднения, мать предоставила ему возможность брать уроки у местного живописца и педагога А. П. Власова, которого Кустодиев всегда считал своим лучшим и любимым учителем. Окончив в 1896 году духовную семинарию, Кустодиев едет в Петербург и поступает в Академию художеств. Занимаясь в мастерской И. Е. Репина, он много пишет с натуры, стремится овладеть мастерством передачи красочного многообразия мира. "На Кустодиева, - писал Репин, - я возлагаю большие надежды. Он художник даровитый, любящий искусство, вдумчивый, серьезный; внимательно изучающий природу..."

Получив заказ написать огромное полотно к столетнему юбилею Государственного Совета, И. Е. Репин приглашает Кустодиева быть его помощником. Работа предстояла сложная и трудоемкая. Молодой художник вместе с Репиным писал портретные этюды к картине, им написана и правая часть самого полотна. Параллельно с этой работой Кустодиев создал серию портретов своих современников, духовно близких ему людей. Это портреты художника И. Я. Билибина (1901, ГРМ), Д. Л. Молдовцева (1901, Краснодарский краевой художественный музей им. А. В. Луначарского), гравера В. В. Матэ (1902, ГРМ). Работа над портретами чрезвычайно обогатила художника, заставила пристальней вглядываться в натуру, постигать сложный мир человеческой души.

Собирая материал для программной картины, Кустодиев летом 1903 года предпринял большую поездку по Волге от Рыбинска до Астрахани. Пестрые картины волжских базаров, тихие провинциальные улочки и шумные пристани навсегда запомнились художнику. Многие волжские впечатления он использовал в дипломной картине "Базар в деревне" (не сохранилась). Получив знание художника и право на заграничную командировку, Кустодиев в 1903 году выехал во Францию и Испанию.

С увлечением и большим интересом изучает он сокровища западноевропейской живописи, посещает музеи Парижа и Прадо. За границей художник пишет одну из своих самых лирических картин "Утро" (1904, ГРМ), пронизанную спетом и воздухом, которая воспринимается как гимн материнству, простым человеческим радостям. Где бы ни был Кустодиев за границей - в солнечной ли Севилье или Версальском парке - его неудержимо тянуло на родину. Через пять месяцев он вернулся в Россию. С радостью пишет художник своему.(ругу Мат;), что, наконец, он снова в "благословенных краях нашей благословенной русской земли".

К 1905 году относятся и первые опыты художника в книжной иллюстрации, к которой он будет обращаться на протяжении всей своей жизни. Им проиллюстрированы многие произведения русской классической литературы: "Мертвые.души", "Коляска" и "Шинель" Н. В. Гоголя, "Песня про купца Калашникова" М. Ю. Лермонтова, "Как черт у мужика краюху украл" и "Свечка" Л.Н.Толстого. В этих рисунках- глубокое проникновение в суть литературного произведения.

Не прекращает Кустодиев и работы над портретами. Сложностью, выпуклостью характеров отмечены "Портрет священника и дьякона" (1907, Горьковский гос. художественный музей), "Монахиня" (1908, ГРМ). Разнообразны по пластической манере, характеристике моделей и скульптурные портреты художника. В портрете И. В. Ершова (1908, Гос. академический театр оперы и балета им. С. М. Кирова) передана благородная импозантность актера; в портрете М. В. Добужинского (1909, ГРМ) - беспокойная, ищущая натура художника. Кустодиеву ничего не стоит добиться внешнего сходства, но он умеет достигать большего - сходства внутреннего, духовного, психологического. В этом ценность портретного наследия художника.

В эти же годы у Кустодиева складывается свой круг образов и тем, которые определили творческий облик живописца. Он глубоко любил народное искусство, расписные вятские игрушки, лубочные картинки, изучал народные сказки, поверья, гадания. К народному творчеству художник относился с чувством национальной гордости. Он считал, что в представлении народа искусство всегда связано с праздником, с ощущением радости.

В 1906 году им написана картина "Ярмарка" (ГТГ), солнечная, светлая. Яркая, пестрая толпа движется вдоль торгового ряда. В обыденности сюжета, в кажущейся случайности изображаемого - глубокая продуманность, композиционная четкость. Смелые сочетания ярких красок - красной, синей, зеленой, розовой, голубой - придают картине декоративность, сближая ее с лубком. Привлекает художника и тема веселых и задорных деревенских праздников и гуляний, с грубоватым народным юмором, с яркостью, сочностью и непосредственностью: "Праздник в деревне" (1907, ГТГ; 1910, ГРМ), "Гулянье на Волге" (1909, Костромской краеведческий музей). Картины имел и большой успех на выставках как в России, так и за рубежом.

В 1909 году Кустодиев получил звание академика живописи. Он продолжал напряженно работать, но тяжелая болезнь - туберкулез позвоночника - требовала неотложных мер. По совету врачей художник едет в Швейцарию, в течение года лечится в частной клинике. Он томится вдали от родины, и русские темы продолжают оставаться основным содержанием его произведений, созданных за границей. В 1912 году он написал картину "Купчихи" (Киевский государственный музей русского искусства) - одну из первых в галерее купеческих образов. В ней перемешались реальность и фантастика, мир подлинной, живой красоты и бутафории. Нарядные, пышущие здоровьем, статные купчихи на базарной площади ведут степенную неторопливую беседу. Переливаются всеми цветами радуги их толковые платья, сверкают звучными красками расписные шали. А вокруг, словно вторя им, сияют яркие вывески лавок. Вдали алеет церковь и четко выделяется белоснежная колокольня с куполами в золотых маковках. Мир воспринимается художником как радостный праздник, веселый и неугомонный.

Творчество Кустодиева остается лучезарным и оптимистичным, хотя болезнь все прогрессирует.

..."Священнодействуют" московские извозчики, сидя в трактире за чашкой чая ("Московский трактир", 1916, ГТГ). Степенно и важно совершают они ритуал чаепития. Надрывается граммофон на стойке, мурлычет кошка, задремал на стуле половой. Картина полна метких, забавных подробностей, подмеченных художником.

Главная линия жанровой живописи Кустодиева этих лет связана с типами и бытом провинциального города. Особенности его таланта наиболее сильно раскрываются в трех полотнах, цель которых - создать обобщенные, собирательные образы женской красоты, какая бытовала в понимании народа: "Купчиха" (1915, ГРМ). "Девушка на Волге" (1915, Япония) и "Красавица" (1915, ГТГ).

В картине "Купчиха" художник восхищается пышущей здоровьем, полногрудой статной русской красавицей, в которой есть что-то необычайно пленительное. Солнечные, желтые, розовые, синие краски пейзажа перекликаются с коричнево-красным тоном ее платья, цветной шалью, и вместе все сплетается в яркий красочный букет.

Образ кустодиевской "Красавицы" неизменно привлекает симпатии зрителя. Есть неповторимая прелесть и своеобразная грация в изображении сидящей на сундуке полной, белокурой женщины с лукавым и безмятежным лицом. В неуклюжей и смешной позе - наивность и целомудренная чистота, в лице светятся доброта и мягкость. Полотно очень нравилось А. М. Горькому, и художник подарил ему один из вариантов картины.

Жанровые произведения, созданные художником в эти годы, рисуют мир людей, живущих в небольших уездных городишках: "Городок" (1915, частное собрание, Москва), "Христосование" (1916, Астраханская картинная галерея им. Б. М. Кустодиева). Завершает серию одна из самых значительных картин "Масленица" (1916, ГРМ), продолжающая тему народного праздника.

Несмотря на болезнь, художник продолжал много работать. Сложнейшая операция, которую он перенес, оказалась безрезультатной. Наступил полный паралич ног. "Мой мир теперь, - писал он, - это только моя комната".

В 1918 году Кустодиев исполняет несколько панно для украшения площадей Петрограда к празднованию первой годовщины Великой Октябрьской революции. Для этого предназначалась и его большая монументальная картина "Степан Разин" (1918, ГРМ). В первые послереволюционные годы художник напряженно и вдохновенно работает в различных областях изобразительного искусства. Тема современности становится для него основной. Образы своей эпохи Кустодиев воплощает в рисунках для календарей и обложек, в иллюстрациях и эскизах оформления улиц. Обложки к журналам "Красная 11ива"и"Красная панорама" привлекали внимание броскостью, остротой сюжетов. Увлекаясь литографией, Кустодиев возрождает забытую в то время технику и создает иллюстрации к произведениям Н. А. Некрасова. Подлинным событием в истории художественного оформления русской книги явились иллюстрации художника к произведениям Н. С. Лескова "Штопальщик" (1922) и "Леди Макбет Мценского уезда" (1923), благодаря редкому единству графических изображений и литературных образов. Захватила художника и работа над созданием театральных декораций. В 1911 году Кустодиев впервые начал работать в театре. Он исполнил декорации к спектаклю "Горячее сердце" А. Н. Островского, и успех обеспечил далее постоянные заказы; в 1913 году художник оформлял "Смерть Пазухина" в Московском Художественном театре и исполнил не только декорации, но и эскизы костюмов. С особой яркостью дарование Кустодиева -декоратора проявилось в оформлении пьес Островского "Свои люди-сочтемся", "Не было ни гроша, да вдруг алтын", "Волки и овцы", "Гроза". Они свидетельствовали о глубоким проникновении художника в суть авторскою замысла. Купеческим мир Кабановых, уклад их жизни, быт провинциального городка - все эти было близко жанровым картинам Б. М. Кустодиева, и декорации он пишет легко и быстро.

В живописных работах послереволюционных лет художник стремится создать обобщенные образы, способные передать грандиозность и величие перемен в стране. Он задумал новый образ народного героя. Исполинская фигура большевика ("Большевик", 1919-1920, ГТГ) с красным знаменем движется по городу. В этом образе - неукротимость, энергия, выражение воли и мужества. Несмотря на известную наивность и некоторую надуманность решения, картина во. I повала смелостью живописного, композиционного построения, искренностью, желанием художника откликнуться на события времени.

В 1920-1921 годах по заказу Петро градского Совета Кустодиев написал два больших красочных полотна, посвященных народным торжествам: "Праздник в честь Второго конгресса Коминтерна на площади Урицкого" (ГРМ) и "Ночной праздник на Неве" (Гос. музей Революции СССР). С увлечением работал художник над образом великого вождя революции. Он создал несколько портретов Ильича, предназначенных для воспроизведения массовым тиражом.

КУСТОДИЕВ БОРИС МИХАЙЛОВИЧ

(род. в 1878 г. - ум. в 1927 г.)

Трудно найти российского художника, работы которого были бы столь же колоритными и жизнеутверждающими, как у Бориса Михайловича Кустодиева. Он создал мир народных праздников, веселья и бесшабашности, существующий рядом с миром тягот и лишений, нашедшим свое отражение на полотнах передвижников. В последние годы художник писал фантастические картины, которые в то же время были абсолютно реалистичны и составляли разительный контраст с живописью русского авангарда.

Мало кому столько доставалось от художественной критики и коллег-живописцев, сколько Кустодиеву. Футуристы и декаденты ругали мастера за несовременность и нежелание «разорвать пуповину реализма». «Серьезные» критики 10-х годов XX в. считали работы Кустодиева «лубочными» и недостаточно реалистичными. А художник был одинаково далек как от авангардных веяний, так и от строгого реализма. В 20-е годы искусствоведы навесили на живописца ярлык «последнего певца купеческо-кулацкой среды» - притом, что Кустодиев восторженно принял революцию, создав яркие образы в своих картинах.

О художнике забыли на многие десятилетия, так же как о Нестерове, Верещагине, Маковском и других мастерах русской живописи, хотя Кустодиев - по-настоящему народный художник. Его работы переполнены бьющей через край яркой, «масленичной» Россией. Чего стоят знаменитые «кустодиевские» женщины, являющие собой народный идеал красоты. Кустодиева хрупкие прелестницы не вдохновляли, несмотря на то что в жизни все было наоборот: его совершенно не привлекали румяные, белотелые и дебелые красавицы. Рассказывают, что некий митрополит чуть не свихнулся, увидев один из женских портретов кисти Кустодиева: «Диавол водил дерзкой рукой художника, ибо смутил он навек покой мой. Узрел я прелесть и ласковость «Красавицы» и забыл посты и бдения. Иду в монастырь замаливать грехи свои».

Сегодня Кустодиев входит в моду - устраиваются грандиозные выставки, его полотна раскупаются на аукционах, работы художника принято хвалить, рассуждая о «карнавальном» мировосприятии живописца, царстве света и воздуха в его картинах. И за всем этим шквалом эмоций - от когдатошней уничижительной критики до сегодняшнего обожания - забывается, что все эти веселые, жизнеутверждающие картины были написаны полупарализованным человеком, которому с огромным трудом давалось каждое движение.

Борис Михайлович Кустодиев родился в Астрахани 7 марта 1878 года. Отец, Михаил Лукич, учитель словесности, умер от скоротечной чахотки, когда мальчику было чуть больше года. 25-летняя вдова, Екатерина Прохоровна, тянула четверых детей на пенсию в 30 рублей. Сумма была незначительной, и она брала на дом вышивание, играла на фортепиано в зажиточных домах. Воспитывать детей и вести хозяйство ей помогала няня, Прасковья Васильевна.

Жила семья во флигеле, снятом у местного купца. Как писал биограф Кустодиева В. Воинов: «Весь уклад богатой и изобильной купеческой жизни был как на ладони. Все крупные события, все семейные и церковные праздники справлялись по известному ритуалу, освященному традициями. <.> Тут сеновал, голубятня, каретный сарай и конюшня, интересные разговоры с кучером. То и дело на двор заходил разнообразный люд, представлявший калейдоскоп, странную смесь типов Востока и Руси».

Считалось, что Борис станет артистом: он копировал друзей и знакомых, дворовый люд, персонажей виденных им спектаклей. Борису едва исполнилось шесть лет, когда он впервые попал в театр - давали оперу «Жизнь за царя». С тех пор он влюбился в мир сцены и через много лет с восторгом писал декорации, эскизы костюмов и реквизит к спектаклям.

Кустодиев по-настоящему увлекся рисованием, когда ему было девять лет. В 1887 г. до Астрахани добралась выставка Товарищества передвижников, и мальчик увидел полотна Репина, Сурикова, Поленова, Крамского, Шишкина. Тогда он и предположить не мог, что Илья Репин станет его учителем, а Суриков будет писать о нем хвалебные рецензии.

Пятнадцати лет Борис начал заниматься у астраханского художника П. А. Власова, который создал Астраханский художественный кружок. Кружок был любимым местом собраний молодежи, и Власов отдавал ему все силы. Он сумел воспитать в Борисе Кустодиеве любовь к искусству и понимание его основ. Влияние Власова было так велико, что Кустодиев позже писал: «Я <.> нашел у Вас то, что сделало меня художником».

Эти занятия определили будущее юноши, который в то время учился в семинарии за казенный счет как сын преподавателя. Кустодиев понял, что будет живописцем и никем иным. Сыграла роль и поездка к родственникам в Петербург, главным событием которой стало посещение Эрмитажа.

В 1896 году после многих треволнений Борис сдал экзамены в Академию художеств в Петербурге. В это время у него появляются первые признаки болезни, которая впоследствии приведет его к инвалидности. Но Борис пока не обращает внимания на боли в плече и руке, напряженным трудом борясь с недугом.

Академия ставила жесткие требования к начинающим художникам, и с первых дней учебы Кустодиев много пишет с натуры, овладевая техникой рисунка и колористикой. Развивая мастерство, Кустодиев все больше проявляет мощную творческую индивидуальность, и через два года его взял в ученики И. Е. Репин. «На Кустодиева я возлагаю большие надежды, - говорил знаменитый художник. - Отличительные черты его дарования: самостоятельность, оригинальность и глубоко прочувствованная национальность; они служат залогом крепкого и прочного успеха».

Впоследствии Б. Кустодиева часто называли художником, близким к Репину по тематике и характеру исполнения работ. Сам Борис Кустодиев особенно восхищался В. Серовым, преклонялся перед Суриковым, который был для него воплощением русского духа.

Молодой художник так и не принял европейской столицы; Санкт-Петербург казался ему холодным и отстраненным, «застегнутым на все пуговицы, как чиновничий мундир». Отдушиной были каникулярные поездки «на натуру» - на Волге, в Крым, на Кавказ.

Летом 1898 года молодой художник попал в Кинешму и сделал темой своей дипломной работы тамошнюю ярмарку («Ярмарка»). Там же была написана картина «Из церкви». Позже, собирая материал для конкурсной работы «Базар в деревне», Кустодиев попал в село Семеновское-Лапотное Костромской губернии. Там он познакомился с Юлией Прошинской, которая через несколько лет стала его женой.

Вернувшись в Санкт-Петербург, Кустодиев написал несколько историко-бытовых композиций и портретов, обративших на себя внимание специалистов и публики. В 1902 г. портрет И. Я. Билибина принес художнику серебряную медаль Международной выставки в Мюнхене.

Успехи ученика радовали И. Е. Репина, который, получив заказ написать полотно к 100-летнему юбилею Государственного совета, пригласил в помощники двух своих лучших студентов - Кустодиева и Куликова.

Работа над картиной «Торжественное заседание Государственного совета» была сопряжена с большими трудностями. Во-первых, она имела циклопические размеры; во-вторых нужно было добиться единства стиля исполнения, поскольку Репин с учениками писали разные части картины. Сюжет исключал возможность свободы поз и жестов, регламентировал костюм. Кустодиев блестяще справился с поставленной задачей, доказав, что глубоко усвоил уроки учителя. Однако в своих самостоятельных портретных работах того времени Кустодиев ближе к В. Серову, чем к И. Репину.

1903 год был для художника счастливым: он женился, у него родился первенец Кирилл, он закончил академию с золотой медалью и получил право на годичную поездку за границу. Они с женой и сыном отправились в Париж, оттуда в Мадрид, Севилью, Кордову, а потом возвращаются в Россию раньше назначенного срока. За время путешествия Б. Кустодиев пишет картины «Утро» (1904) и «Автопортрет (на охоте)» (1905). Первая написана в Париже, вторая - по возвращении на родину, и вместе они образуют портрет семьи художника.

Кустодиевы вернулись на родину в год первой российской революции. Художники не остался в стороне от политических событий. Кустодиев рисовал для «Календаря русской революции», сатирических журналов «Жупел» и «Адская почта», создал галерею шаржей на высших сановников.

Подавление революции Кустодиев показал в живописной аллегории смерти. В рисунке «Москва. Вступление» (1905) над крышами беснуется смерть, солдаты расстреливают баррикаду. Смятение неравного боя, красный цвет флагов, пожаров и крови - картина просто ошеломляет зловещим торжеством смерти. Совсем в ином духе выполнен рисунок «Февраль. После разгона демонстрации» (1906) - черно-серый тон, голые зимние улицы Петербурга, тишина и пустота, спины уходящих строем солдат, мертвые тела. И снова торжество смерти, на этот раз подчеркнутое минимумом цвета и движения.

Постепенно жизнь входила в обычное русло. В Костромской губернии Кустодиевы купили землю, и художник построил деревянный «Терем». Летом Юлия Евстафьевна, теперь уже с двумя детьми - сыном Кириллом и дочкой Ирочкой, подолгу ждет его приездов. Кустодиев стал признанным мастером, на него сыплются заказы, медали, награды, но он при первой возможности стремится сбежать в свой «Терем» - единственное место, где по-настоящему счастлив. Он носит Иру в грибной корзинке в лес, а сыну, будущему театральному художнику, объясняет изменчивую красоту облаков.

1908–1910 годы ознаменовались увлечением художника скульптурой. Какое-то время это занятие кажется ему более важным, чем живопись, но позже он бросает скульптуру, перенеся пластичность форм на свои полотна.

Кустодиев пишет портреты и сцены народной жизни. Борис Михайлович любил народное искусство: лубок, Городецкую роспись, вятскую игрушку, жостовские подносы, цветастые полушалки. Он понимал и чувствовал очарование русской природы, «дыхание» русской архитектуры, неповторимость народных обычаев.

Однако художник не был «квасным» патриотом, он знал и любил западно-европейское искусство, ценил голландцев, фламандцев, испанцев и итальянцев. Его любимыми художниками были Веласкес, Рембрандт, Рубенс, Тинторетто. «Необходимо сохранить в себе нечто свое, родное и делать в этом нечто большое и равноценное тому крупному, что дает Запад», - говорил Б. Кустодиев.

Его тяготение к цвету, вообще характерное для искусства начала XX века, было рождено не только общими тенденциями живописи, но и ориентацией на народное искусство. Художник отмечал: «…я считаю пестроту, яркость именно весьма типичной для русской жизни». В отличие от передвижников, Кустодиев обратился не к тяжелым будням жизни, а к праздничной ее стороне и создал картины: «Ярмарка» (1906); «Провинция» (1906); «Праздник в деревне» (1907); «Гулянье» (1909); «Деревенский праздник» (1910); «Хоровод» (1912); «Деревенский праздник. Осень» (1914).

В 1909 г. Кустодиев был избран академиком живописи - его творчество признали коллеги. И в это же время стало понятно, что от обострившихся болей в руке и шее, которые появились много лет назад, отмахнуться не удается. Они все усиливались, и настал момент, когда художнику пришлось признать: «Страдаю очень, особенно по утрам. Подлая рука моя болит вовсю, и вместо улучшения - с каждым днем чувствую себя все хуже и хуже». К болям в руке, из-за которых Борис Михайлович не мог спать по ночам, прибавились сильнейшие, до рвоты, головные боли. Приходилось по нескольку дней лежать, закутав голову теплым платком.

И страшный диагноз - боли обусловлены опухолью спинного мозга. С тех пор жизнь художника превратилась в непрерывное преодоление болезни. Накануне первой операции он пишет своему другу и коллеге М. Добужинскому: «Завтра ложусь под нож, будет операция, и не знаю, останусь ли жив. Сегодня иду. насладиться, быть может, в последний раз Веласкесом и нашим любимым Вермеером».

Кустодиев выжил, и если до тех пор он писал превосходные вещи, то после операции создал свои лучшие произведения. В 1911 году художник провел несколько месяцев в швейцарской клинике. Как ни тяжело его положение, оптимизм и жизнелюбие не покидают Кустодиева. «Каждое существо хочет жить, даже таракан», - пишет он и снова начинает работать. Вслед за эскизами к «Горячему сердцу» А. Островского Кустодиев пишет картину «Купчихи» (1912) - собирательный образ русских красавиц.

4 марта 1916 года он ложится на повторную операцию. Недавно у него умер третий ребенок - сын Игорек скончался одиннадцати месяцев от роду. Тогда в волосах жены появилась первая седая прядь. Операция мужа стоила ей новой седины и нескольких лет жизни - операция на спинном мозге и сегодня является одной из самых сложных. Она длилась пять часов, и все это время Юлия Евстафьевна провела в больничном коридоре.

Борис Михайлович лежал под наркозом на операционном столе, когда хирург обнаружил, что для удаления опухоли нужно перерезать часть нервных окончаний. Это означало, что или руки, или ноги художника будут парализованы, но если оставить все как есть, то мастер проживет считанные дни. Юлия Евстафьевна попросила: «Оставьте руки. Художник без рук жить не сможет.»

Следующие полгода Борис Михайлович провел в больнице. Ему было категорически запрещено работать - навсегда. И этот мягкий и застенчивый человек в ответ заявил: «Если не позволите мне писать, я умру», - и начал работать еще в больнице. По его признанию, голова пухла от будущих картин, графики, декораций.

Болезнь изменила образ жизни художника. Кончились его странствия по России, верховые прогулки, охота, все, что он страстно любил. Вместо этого - лечение, мучительные операции, долгое пребывание в клиниках за границей. С 1916 г. парализованный Кустодиев был прикован к креслу, и все-таки художник ездил в Финляндию, Астрахань, Крым, Кострому. Как-то он ехал из Выборга в Петроград в инвалидной коляске, из-за чего был помещен в «собачий» вагон. Что должен чувствовать всемирно знаменитый художник в вольере с животными? Всю дорогу Борис Михайлович рисовал псов, был счастлив - ему никто не мешал, да и сам он не доставлял никому неудобств.

Мир его сузился, но в отместку судьбе творческий дух восторжествовал над неподвижностью. Память творца хранит множество впечатлений - и знакомые с детства сцены провинциальной жизни, купеческого быта, народных гуляний и праздников приобретают в его картинах необычайную выпуклость, яркость. Гнетущий, уродливый, страшный быт не находил места на его полотнах, и в русском искусстве возникает новый пленительный мир.

Любое суждение о Кустодиеве уже не может оспорить того, что этот мир с ярмарками и масленичными катаньями, с неторопливостью сельского труда и уютом провинциальных городков, с роскошью купеческого чаепития и просторами полей и лугов, с волжскими далями действительно существует. Здесь все фантазия и быль. Быт, провинциальный ли, купеческий ли, при всех его реальнейших приметах на картинах Кустодиева превращается в такую же условность, как «купеческая дочь», «добрый молодец», «царевна» да «царь с царицей» в русских сказках.

Кустодиев сам поражался той радостной тональности, которой пронизаны все его творения. Из швейцарского санатория он пишет жене: «Я иногда удивляюсь. своей <.> несмотря ни на что, радости жизни, - просто вот рад тому, что живу, вижу голубое небо.». И через год режиссеру МХАТа Лужскому: «Только ради бога, Виталий Васильевич, не говорите о моей болезни никому, напротив, я здоров, а главное, весел, впрочем, это правда, несмотря на ужасные боли, - я сам удивляюсь на свою жизнеспособность и даже жизнерадостность. Уж очень люблю, видно, жить!»

Кустодиевская манера создавала впечатление волшебной легкости. Он не делал набросков, эскизов и даже не размечал линии будущей композиции на полотне. Он попросту писал пейзаж или интерьер и «заселял» его, подчиняясь художественной прихоти. Он брал, к примеру, этюд с видом из окна санатория в финской Куоккале и превращал его в пейзаж средней полосы России: в нем появлялась «церковь вдали, река под горой с группой купальщиц, разговор у окна молодого человека и девушки» и т. д.

Таково же происхождение одной из его многочисленных «маслениц». «В основе ее лежит этюд, сделанный им из окна квартиры. Этот этюд долго висел в мастерской, пока художнику не пришла в голову мысль использовать его для картины; он сначала убрал правую часть, уменьшил трактир, проложил новую улицу, а затем появились экипажи, люди и веселая жизнь закипела на некогда пустом этюде», - пишет В. Воинов.

Был ли Кустодиев выдающимся иллюстратором и театральным художником - вопрос праздный, хотя он может возникнуть в силу того, что эти стороны его таланта менее известны. Еще в студенчестве Кустодиев обращался к произведениям Гоголя, пробуя свои силы как иллюстратор. В 1904 году он иллюстрирует «Мертвые души», а в 1905 году - повести «Коляску» и «Шинель». За этими иллюстрациями последовали другие, среди которых выделяются рисунки к стихотворениям и поэмам Некрасова, к произведениям Лескова «Штопальщик» (1922) и «Леди Макбет Мценского уезда» (1923).

Театральность была органично присуща искусству Кустодиева, и потому он с радостью работал над декорациями. Находясь в Швейцарии, получил приглашение написать декорации к «Горячему сердцу» А. Островского - одной из самых веселых комедий русской сцены. Успех декораций и костюмов был только началом. Через год он готовит «Смерть Пазухина» Салтыкова-Щедрина. Художнику близки и самый дух пьесы, и поставленные задачи: яркое и сочное, созвучное Щедрину изображение быта, отражение сатирического характера спектакля.

Старейший член коллектива МХАТ Л. Гремиславский вспоминает участие Кустодиева в подготовке к спектаклю: «Каждый эскиз представлял особый глубокий, содержательный, совершенно законченный портрет, а не только внешний материал для портного. Это была одна из первых постановок, где искусство грима целиком подчинилось художнику».

Следующей пьесой, в которой дарование Кустодиева выразилось столь же ярко и вместе с тем совсем по-новому, была «Гроза». Оформление готовилось для МХАТ, но постановка не состоялась, работа продолжилась для Новгородского театра, где спектакль сыграли в 1922 году.

В 1924 году Кустодиев пишет эскизы к спектаклю «Блоха» по Лескову для МХАТ’а, а несколько позже - вариант оформления для Большого драматического театра в Ленинграде.

В статье «Как я работал над Блохой» Кустодиев рассказывает: «.Все происходит как бы в балагане, изображенном на лубочной народной картинке, все яркое, пестрое, ситцевое, «Тульское»: и «Питер», и сама «Тула», и «Англия». Отсюда особо роскошный дворец царя, игрушечная Тула и ненашенская диковинная Англия, весьма смахивающая на Англию, как ее изображали в балаганах на народных гуляньях. Веселый и крепкий язык пьесы требовал таких же красок: красный кумач, синий ситец в белый горошек (он же снег), платки с алыми цветками - вот мой фон, на котором движется пестрая вереница баб, англичан, мужиков, гармонистов, девок, генералов с глуповатым царем на придачу».

Режиссер спектакля А. Д. Дикий писал: «Это было так ярко, так точно, что моя роль в качестве режиссера, принимавшего эскизы, свелась к нулю. <.> Я, кажется, впервые познал, что такое принципиальное единство в театре, когда все компоненты спектакля бьют и бьют по единой цели».

Кустодиев сам следил за исполнением всех предметов реквизита, он жил в театре, и комната его всегда была полна народа. Прикованный к креслу, больной художник был источником неистощимого веселья.

События 1917 г. он встретил с восторгом. Никогда еще не сетовал он так на свою болезнь, мешавшую ринуться на улицу, где бурлила толпа, возбужденно жестикулировали ораторы. «Ведь такой улицы надо столетиями дожидаться», - писал он В. В. Лужскому. Часть событий наблюдал он из своего окна, но и этого было достаточно, чтобы появилась первая в русской живописи картина на революционную тематику - «27 февраля 1917 года». В 1919–1921 гг. он создает композицию «Большевик» - символ свершившейся революции.

По заказу Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов он пишет картины «Праздник на площади Урицкого в честь открытия Конгресса Коминтерна» (1920–1921) и «Ночной праздник на Неве» (1920–1923).

В 1922 году Кустодиев приспосабливает старый холст (новый взять было негде) так, чтобы его можно было по мере надобности то наклонять, то опускать, и пишет на его оборотной, неиспользованной стороне знаменитый портрет Шаляпина на фоне нижегородской ярмарки.

В 1924 году он создает эскиз картины «Похороны вождя», где впервые у художника толпа недвижима. В дальнейшем Кустодиев иллюстрирует сборники «Детям о Ленине», «Ленин и юные ленинцы», «Один день с Лениным». По заказу Госиздата Кустодиев выполнил в 1925 году рисунки для обложек произведений Горького.

Кустодиева волнует тема современности. В рисунках для календарей и обложек, эскизах оформления улиц, революционных постановок он воплощает образы своей эпохи. Хозяев новой жизни он изображал в эскизах оформления Площади мира в Петрограде (1918) для праздника годовщины Октября - и это в условиях Гражданской войны и голода.

Тем временем болезнь прогрессирует, особенно тяжело Кустодиев переносит военные условия, и даже не может самостоятельно повернуться в постели. Но семью надо кормить, и он учится писать шрифты для собственных книжных обложек.

В нем поражает не только жажда творчества, но и «.отсутствие всякой сентиментальности и горечи по утраченному». Художник говорит сыну: «Ты счастливый, доживешь и увидишь сам всю красоту предстоящей жизни, а в жизни самое главное - труд и право на отдых после труда. Это и завоевано сейчас самим народом, раньше этого не было, жить было трудно, унизительно, мерзко».

Если он и сетует, то только на недостаток личных творческих впечатлений, на то, что некоторые современные художники «пропускают мимо себя жизнь, не фиксируют интересных деталей текущего быта, а между тем какой богатый материал для истории великой ломки могли бы дать такие картины».

Если он и негодует, то только по поводу ниспровергателей искусства. Особенно его тревожит обстановка в Академии художеств: «Непостижимо, что там делается! Развал, неразбериха. Какое самомнение, какая бестолковость». И тут же: «Был в Эрмитаже, и совсем раздавили меня нетленные вещи стариков. После этой поездки я как будто выпил крепкого, крепкого вина, которое поднимает и ведет выше всех этих будней нашей жизни! Хочется работать много, много, и хоть бы одну написать картину за всю свою жизнь, которая могла бы висеть в передней Музея Старых Мастеров». Кустодиев писал это за год до смерти - в Эрмитаж его несли на руках.

В последние годы жизни Кустодиев создал много портретов, уделяя все больше внимания лицу модели. В это время написаны «Портрет профессора В. В. Крамера» (1923); «Портрет Н. С. и Г. A. Кук» (1924); «Портрет H. Н. Семенова и П. Л. Капицы» (1921). За год до смерти Б. М. Кустодиев закончил большое полотно «Русская Венера» (1925–1926).

Творческое горение Кустодиева не прекращалось до самого конца. Он был полон замыслов. По словам И. Грабаря, «.ему хотелось расписать фресками версты степных пространств, он нехотя занимался «мелочью», небольшими графическими работами. <.> В последние месяцы он снова был поглощен большим замыслом - картиной-триптихом, заказанной ему в ознаменование 10-летия Октябрьской революции».

Во время работы над эскизами Кустодиев заболел воспалением легких. Когда силы окончательно покинули его, Кустодиев произнес: «Больше я не могу работать и не хочу». Художник умер 26 мая в возрасте пятидесяти девяти лет.