Международный кинофестиваль «Лiстапад» стартует в кинотеатрах Минска 1 ноября. Кинокритик Антон Коляго изучил программу и выбрал 10 фильмов, которые не стоит пропускать.
Нынешний ММКФ - это хороший шанс выйти из зоны комфорта и без суеты открыть новые для себя имена и жанры: все победители и громкие хиты фестивалей класса А уже отгремели своё в кинотеатрах. При выборе вы, конечно, можете всё так же ориентироваться на фестивальные награды и номинации, но большинство их обладателей тоже скоро окажется в минском прокате.
Поэтому лучше доверьтесь нашей подборке не самых очевидных картин, которые вы в ближайшее время нигде, кроме «Лiстапада», не найдёте.
«Страна мёда»
Фото: imdb.com
Мало кто догадывается, но именно этот скромный северомакедонский участник документального конкурса - один из самых титулованных фильмов года, заочно лидер оскаровской гонки в номинации для док-кино и, соответственно, главный блокбастер «Лiстапада»-2019. Режиссёры Тамара Котевска и Любомир Стефанов три года провели в горной деревушке, фиксируя быт местной жительницы, которая ухаживает за больной матерью и спокойно зарабатывает на жизнь пчеловодством, пока по соседству не селится семья турецкого бизнесмена, собирающегося наладить коммерческое производство мёда.
Сотни часов отснятого материала авторы монтируют в лаконичную, тонкую и чуткую аграрную фантазию, чередуя аутентичные пейзажные зарисовки с фрагментами личной истории главной героини, драматургическому накалу и ясности которой позавидовал бы любой сценарист.
«Раскрашенная птица»
Фото: imdb.com
Каждый год крупнейшие мировые фестивали показывают хотя бы один фильм, дальнейшая репутация которого будет опираться на тот факт, что одна половина зрителей в ужасе бежала с премьеры, а вторая, более стойкая, получила незабываемый кинематографический опыт и очень довольна. На минувшем Венецианском фестивале такой картиной и стала «Раскрашенная птица» чеха Вацлава Маргоула, правда, её выдающиеся достижения как эксплуатационного хоррора были слегка оттенены победой «Джокера». Так вот, если на «Лiстападзе» вы ходите испытать нервы и желудок, то вам именно сюда.
Сюжет основан на одноимённом скандальном романе (писателя Ежи Косинского обвиняли в плагиате, из-за травли журналистов он покончил с собой) и представляет собой одиссею еврейского мальчика сквозь все ужасы Второй мировой. Маргоул воспроизводит на экране, наверное, все виды пыток и убийств, сводя саму суть войны всего лишь до чудовищного и беспощадного круговорота насилия.
«А потом мы танцевали»
Фото: imdb.com
Самое осеннее кино фестиваля и этой осени вообще: снятая в солнечно-оранжевых тонах нежная и вдумчивая драма о любви в строгом консервативном обществе. Молодой потомственный танцор национального грузинского балета знакомится с хулиганистым и харизматичным новичком из Тбилиси. Это постепенно разрушает надежды семьи главного героя на большую танцевальную карьеру сына.
Ещё проще это кино можно описать, как «Зови меня своим именем» (главный герой в профиль даже очень похож на новую голливудскую звезду Тимоти Шаламе), который встречает «Одержимость» в патриархальной обстановке современной Грузии. «А потом мы танцевали» тоже выдвинули на «Оскар», правда, от Швеции.
«Озеро диких гусей»
Фото: imdb.com
Банда китайских преступников затевает какую-то хитрую спецоперацию по угону мотороллеров. На кураже один из угонщиков убивает двух полицейских, перепутав их с участниками конкурирующей банды. Парень пускается в бега со случайной знакомой - коротко стриженной роковой красоткой, на ходу придумывая, как сделать так, чтобы вознаграждение за его голову досталось его жене, с которой у них не самые тёплые отношения.
Китайские кинематографисты, по традиции, поставляют на «Лiстапад» самый волнующе поэтичный нуар, какой только можно себе придумать. Каннский конкурсант этого года своими урбанистическими пейзажами под всполохами неона напоминает работы то Вонга Кар Вая, то Николаса Виндинга Рефна, а центральной историей томительного путешествия беглого преступника в самое сердце тьмы - классический «На последнем дыхании» Годара. То есть, с какой стороны ни посмотри, - сплошная услада для настоящих эстетов.
«Тело божие»
Фото: Bodega Films
Отбыв наказание в молодёжном исправительном лагере, 20-летний Даниэль решает стать священником. Судимость мешает парню получить духовный сан, и он едет устраиваться на работу столяром в небольшой городок. По пути Даниэль заглядывает в местный костёл и, надев клерикальный воротник, выдаёт себя за священнослужителя. Подружившись с пожилым викарием, парень начинает иногда подменять его во время проповедей, на ходу ища молитвы в интернете, а потом открывает в себе талант к импровизации. Вскоре молодой проповедник начинает менять жизнь округи, которая переживает страшную трагедию.
Снятая в строгих приглушённых тонах драма поляка Яна Комасы задаётся вопросами о том, что такое истинная вера и кто имеет право на близость к Богу. Вся тёмная и противоречивая сущность фильма здесь во многом раскрывается благодаря игре молодого актёра Бартоша Белени, восходящей звезды польского кино.
«Стриптиз и война»
Фото: listapad.com
Пожалуй, главный белорусский фильм этого года, как минимум по количеству посещённых престижных международных фестивалей. Новая работа Андрея Кутило, на съёмки которой документалист потратил четыре года, - о подполковнике авиации в отставке и его внуке-инженере, бросившем нелюбимую работу ради мечты создать театр эротического танца. Мужчины живут в одной квартире под Минском, и дед всякий раз не упускает шанс уговорить внука вернуться к привычной обыденной жизни. Из их забавных диалогов и других бытовых зарисовок складывается знакомая каждому искренняя история о конфликте поколений и жизненных противоречиях.
«Государственные похороны»
Фото: 76th Venice International Film Festival
Уроженец Баранович Сергей Лозница поставил в прошлом году необычный рекорд. Режиссёр показал по одному фильму на каждом из трёх кинофестивалей большой тройки: Берлинском, Каннском и Венецианском. В 2019-м Лозница скромно ограничился лишь последним, представив вне конкурса новую работу, целиком смонтированную из ранее никогда не публиковавшихся кадров похорон Иосифа Сталина. Все сцены в фильме идут в чётком хронологическом порядке и не нарушаются комментариями. По сути, единственное авторское вмешательство, которое себе позволяет Лозница, в отдельных моментах подчёркивающую настроение закадровую музыку. Весь остальной грандиозный и сюрреалистический документальный спектакль режиссёр-концептуалист оставляет на суд зрителя как есть.
«Осторожно: дети!»
Фото: Norwegian Film Institute
Новая полнометражная работа бывшего норвежского библиотекаря, а теперь подающего надежды режиссёра Дага Йохана Хёугеруда с сюжетом, важным и актуальным и для белорусских широт - это драма о том, как важно прислушиваться к своим детям, чтобы избежать возможных зловещих последствий. 13-летняя Ликке вступает в конфликт с одноклассником на школьной игровой площадке. Всё заканчивается ударом рюкзаком и сильной травмой головы у мальчика, от которой он умирает в больнице. Сложная для школы и родителей ситуация превращается в экзистенциальное поле битвы, которое с каждым днём разрастается чуть ли не до общенациональных масштабов.
«Последний день этого лета»
Кадр из трейлера
Ещё один белорусский фильм фестивальной программы, который стоит посмотреть уже хотя бы потому, что идёт он всего каких-то 46 минут, а радостей от увиденной красоты обыденности обещает подарить на долгие часы вперёд. Это новая картина победительницы позапрошлогоднего «Лiстапада» Юлии Шатун и оператора фильма «Завтра» Никиты Александрова, который в этот раз выступает полноценным сорежиссёром. В центре условного (потому что в картине, по сути, толком ничего не происходит) сюжета - минский десятиклассник Вадим, который проводит последний день летних каникул так, как примерно их проводят все минские десятиклассники: за просмотром мемов, прогулками с подругой по Октябрьской и кормлением голубей картошкой-фри.
«Молочные зубы»
Фото: imdb.com
Страдающая от неизлечимой болезни девочка-подросток заводит отношения с наркодилером. Родители героини оказываются в шоке от такого поворота событий, но решают не вмешиваться - пусть и странная, но первая любовь дочери, кажется, теперь единственное, что придаёт ей сил жить дальше.
Фильм дебютантки из Австралии Шеннон Мёрфи был главным аутсайдером конкурсной программы Венеции, но в итоге уехал с фестиваля с четырьмя пусть и второстепенными, но призами (больше всё равно не получил никто). Мёрфи разделяет фильм на отдельные главы и миниатюрные истории, выстраивая эмоциональную трагикомедию о взрослении в дисфункциональной семье, похожую на те, что каждый год выпускает американский кинофестиваль «Сандэнс». Для сыгравшей главную роль Элайзы Сканлен это тоже дебют в кино, но вы, возможно, помните её по похожему образу 16-летней оторвы в прошлогоднем сериале «Острые предметы».
- Читать еще
Кардиган, Lanvin; брюки, Tom Ford; сорочка, Van Laak; лоуферы, Giorgio Armani; часы J12 Chronographe superleggera, черная матовая керамика, сталь, Chanel Horlogerie
ФОТО Anton Zemlyanoy
Брюки, Dolce & Gabbana; сорочка, Van Laak; кардиган, Giorgio Armani; лоуферы, Prada; часы J12 Chronographe superleggera, черная матовая керамика, сталь, Chanel Horlogerie
ФОТО Anton ZemlyanoyELLE А вы склонны к самокритике? Собственные ошибки видите и помните?
Д.К. У нас такая профессия, в которой, если ты ошибаешься, это сразу видно - на экране, на сцене. Критики, а главное, зрители просто не дадут тебе забыть об ошибке.
Д.К. В первую очередь это Лев Абрамович Додин, мой учитель. Валерий Николаевич Галендеев, грандиозный педагог по речи и мой учитель. Это Владимир Меньшов, Валерий Тодоровский, Олег Меньшиков… Все это люди, с которыми меня связывает много большее, чем просто знакомство.
ELLE Вы назвали имена людей, которые, что называется, работают в мейнстриме.
Д.К. Я не делю режиссеров и вообще людей киноискусства на мейнстримовых и артхаусных. Я делю их на тех, с кем хочу работать, и тех, с кем работать, может быть, не обязательно. «Модные» они или нет - это дело десятое. Подобное разделение существует в головах тех, кто занимается не творческими, а больше коммерческими вопросами. Например, картина «Дубровский», которая вообще снималась как телесериал, была в итоге «расписана» тысячей копий. Ее крутили во всех кинотеатрах, хотя фильм никак нельзя назвать блокбастером.
ELLE Дубровский как герой вам близок? Вы скорее по натуре бунтарь, Робин Гуд или существуете в общепринятых рамках приличий?
Д.К. Представляете, если я скажу: «Да, я существую в заданных рамках», все пожмут плечами: «Ну и ладно». Заявлю: «Я - Робин Гуд!», ответят: «Идиот». Вопрос такой… непростой. Как ни поверни, ответ будет довольно странным. В какой-то ситуации я остаюсь в рамках, а где-то позволяю себе за все эти рамки выйти.
ELLE Вам интересно играть классику?
Д.К. Конечно. Но многое зависит от того, в чьих руках она оказывается. Когда это руки Льва Додина, я получаю космическое удовольствие от работы. Сейчас играю «Вишневый сад», и это тот редкий случай, когда жалеешь, что репетиция закончилась. Или «Коварство и любовь» Шиллера. Я сказал Льву Абрамовичу, что мне не нравится пьеса, а потом, через два дня после начала репетиций, подошел к нему и извинился за свою недалекую оценку великого произведения. Конечно, классика - это замечательная, потрясающая литература. Другое дело, когда ее извращают, преследуя непонятные, странные художественные цели, мне это кажется странным и непонятным. Возникает вопрос: а для чего, собственно?
Сорочка, Van Laak; жилет, Giorgio Armani; часы J12 Chronographe superleggera, черная матовая керамика, сталь, Chanel Horlogerie
ФОТО Anton ZemlyanoyELLE Какое впечатление произвела на вас Кира Найтли ?
Д.К. Самое замечательное. Она очень простой в общении, милый, прелестный человек, с которым невероятно легко и приятно работать.
ELLE Какую роль играют запахи в вашей жизни?
Д.К. Абсолютно все имеет свой аромат. Детство, юность, прошлое в целом... Скажем, когда я приезжаю в Москву весной, в меня врезается этот запах - теплый, особенный, и я мгновенно оказываюсь в детстве. Недавно был в Италии и ощутил тот самый аромат, который впервые почувствовал в 2004 году, - мы с курсом приехали в Италию, это была моя первая «заграница». И вдруг, спустя 10 лет, тот же запах - и сразу столько воспоминаний...
ELLE В Chanel о вас отзываются как о настоящем трудоголике. Как вы понимаете, что готовы к роли?
Д.К. Такого не бывает. Готовиться можно вечно, бесконечно, и все равно останется ощущение, что чего-то не доделал. С другой стороны, каждая роль требует своей степени готовности, в зависимости от требований, предъявляемых режиссером, от времени, которым ты располагаешь, от сценария и твоих собственных внутренних стандартов. В «Легенде № 17», например, было необходимо хорошо кататься на коньках. И я, насколько мог, освоил это занятие. Может, и не так хорошо, как мне самому хотелось бы, но для работы хватило. А дальше мне помогли дублеры, режиссер Коля Лебедев, спецэффекты, монтаж…
ELLE Это такой западный подход - сделать все, чтобы «слиться» с героем? Американские звезды худеют, полнеют, чуть ли не под нож ложатся ради роли. Можно ли, по вашему мнению, вообще сравнивать Голливуд с российской киноиндустрией?
Д.К. Я бы не стал сравнивать. В России очень молодая индустрия, ей всего 24 года. Я начинаю отсчет времени от распада Советского Союза, когда мы практически лишились профессии как таковой и начали развиваться едва ли не с нуля. У нас все впереди, мы растем, я абсолютно убежден в этом. Основная сложность российской киноиндустрии не техническая «отсталость» и не кадры, а проблема с профессиональной культурой, этикой и репутацией.
ELLE Объясните - что это значит?
Д.К. Иногда люди, занятые в кино, не дорожат своим местом, именем, они позволяют себе, совершая ошибки, сильно на эту тему не беспокоиться. Подумаешь, ну ошибся, ну ничего. Даже страх увольнения не пугает.
Кардиган, Lanvin; брюки, Tom Ford; сорочка, Van Laak; лоуферы, Giorgio Armani; часы J12 Chronographe superleggera, черная матовая керамика, сталь, Chanel Horlogerie
ФОТО Anton ZemlyanoyELLE В таком случае что такое для вас «хорошее кино»?
Д.К. Буду банальным: хорошее кино - это то, которое имеет успех у зрителя.
ELLE То есть критерий - полная касса?
Д.К. И касса в том числе, конечно. Не буду кокетничать, я не жалею, что «Легенда № 17» или «Духless» собрали деньги в прокате. Но коммерческий успех - далеко не все. Хорошее кино должно задевать, волновать, что-то во мне пробуждать.
ELLE Вам приходится выбирать между кино и театром?
Д.К. Нет. Главное - грамотно все спланировать. Я выпустил «Вишневый сад», а сейчас занимаюсь кинопроектом, который совместно с Сергеем Ливневым продюсирую и в котором играю главную роль, - это фильм Павла Руминова «Статус свободы».
ELLE На странице этого проекта «ВКонтакте» висят объявления из серии: «Ищем студию», «Разыскиваем квартиру для съемок», «Нужны люди для массовки…» То есть спонсора вы не нашли?
Д.К. Мы пытаемся снять наше кино за не очень большие деньги. Это фильм о любви и расставаниях. Грубо говоря, о том, как мальчика бросила девочка и он пытается со всем этим справиться. Вообще, кино профессиональное, в нем играем я и Лиза Боярская , но мы также объединяем волонтеров, которым это интересно. Историю, положенную в основу сюжета, Паша рассказал мне года полтора назад. Помню, мы сидели в кафе, и я буквально заорал: «Паша, пожалуйста, давай писать сценарий! Я тебе все сделаю - и сыграю, и деньги найдем, только пиши». Надеюсь, к Новому году «Статус свободы» появится в прокате.
ELLE Каков ваш личный статус - вы чувствуете себя свободным человеком? Тем, кто может говорить и делать что хочет?
Д.К. Я думаю, это неверное определение свободы - делать и говорить что хочешь. Надо говорить и делать то, что тебе диктуют твои убеждения, культура и воспитание, надо руководствоваться принципами, а не простым желанием высказаться. Если не боишься говорить то, что считаешь нужным, когда этого требуют обстоятельства и ты сам, то ты действительно свободен.
ELLE И как, у вас получается?
Д.К. Это лучше спросить у тех, кто со мной общается. Для кого-то я человек свободных взглядов. Для кого-то - обыкновенный хам. Кто-то считает меня глупым, некультурным, невоспитанным. Но есть люди, которые искренне меня любят и дорожат моим мнением.
В почти пустом днепропетровском кинозале - некоторое время назад закончился пресс-показ - режиссер фильма «Духless» Роман Прыгунов сидит на ступеньках и о чем-то увлеченно болтает с двухметровым татуированным охранником. В трех шагах от него разворачивается драма под названием «как вам наш город»: на Данилу Козловского наступает очередная представительница региональной прессы с блокнотом, мелко исписанным вопросами.
«Вас называют ловеласом», - робко говорит она, заглядывая в блокнот. Козловский деловито режет: «Проехали». Девушка снова смотрит в блокнот и с надеждой лепечет: «Вам приписывают роман с Лизой Боярской …» - «Вы что, хотите, чтобы я свою интимную жизнь обсуждал? - морщится актер. - Этого точно не будет…»
Допрос на любовные темы тянется целую вечность, и мы успеваем обсудить с режиссером Прыгуновым хоррор-мотивы в его творчестве. Выясняется, что он фанат итальянских джалло и на этой почве дружит с режиссером «Мертвых дочерей» Павлом Руминовым : в свое время тот даже помогал ему снимать кое-какие кадры в клипе Земфиры «Искала». «А вы знаете, в »Духлессе« сцену с пылающими баррикадами мне как раз Паша снимать помогал, - оживляется вдруг Прыгунов. - Мы не могли быть в двух местах сразу. Мы с крыши снимали, а кто-то еще внизу должен был быть. Я позвал Пашу. Я бы больше никому камеру не смог доверить в этой ситуации». Организаторы делают знак: Козловский наконец свободен. Вид у него усталый: накануне была презентация в Санкт-Петербурге, ввиду чего команда фильма не спала уже двое суток.
Ваш партнер по «Шпиону» Владимир Епифанцев часто говорит, что не любит кино, а просто зарабатывает на нем деньги. А вы?
Нет, я обожаю кино. Обожаю. Это мир, который я фанатично, безоговорочно люблю, и я счастливый человек, коль у меня есть такая удивительная возможность - жить и развиваться в этом мире. С театром то же самое. Кино и театр - это два мира, без которых я не могу жить.
Вы говорили, что когда впервые смотрели «Шпиона», на вас накатила паника. С «Духлессом» такого не было?
Нет, нет, нет. Такого не было. Я вообще не собирался смотреть картину. Я собирался пойти и выпить. Почему-то хотелось в тот день выпить. Я волновался очень. Московский фестиваль, огромное количество больших людей в зале… Но в итоге я решил глянуть. И как-то картина меня затянула, и я ее досмотрел с очень приятным впечатлением. Но сперва я дал себе указание: ничего не ждать, просто сидеть и смотреть.
«Духлесс» снимался несколько лет, потому что в кризис кончились деньги. За это время вы не стали смотреть на своего героя иначе? Ведь у людей взгляды меняются, настроение…
Ну, конечно, мы все растем. Меняемся. Даже когда садимся в машину с утра и едем на съемочную площадку - если тебе водитель нахамил, или ты не прав, поругался с кем-то… Это уже влияет на картину.
Но снова влезать в ту же шкуру, вспоминать характер, чтобы не диссонировать с уже отснятыми сценами… Это непросто, наверное?
Нет-нет, ощущение своего героя я не терял. Есть же все-таки профессиональные навыки и у артистов, и у режиссеров. Они каждый раз договариваются перед началом съемок, кто и что должен сейчас сделать и сказать. Роль ведь ты выстраиваешь не один, а с постановщиком, и далее следуешь этому сговору. Так что с этим проблем не было.
У романа одна концовка, у фильма другая, а режиссер вообще хотел третью - чтобы проснувшегося на помойке главного героя вызвали звонком на работу, которую он так ненавидит, и он радостно бы туда побежал. Вам лично какой вариант ближе?
Ну, скажем так, со звонком с работы - это была просто одна из многочисленных идей. А то, что сделали в фильме… Ну, сделали такой, романтический финал. Правильный, по-моему.
У Минаева все заканчивалось почти как у Кристиана Крахта в романе «Faserland» - там протагонист утопился, устав бессмысленно прожигать жизнь. Герой Минаева тоже в конце оказывается на мосту и думает о нехорошем.
Нет, я не считаю безнадежным минаевский финал, просто наш, может быть, более кинематографичен. Режиссер и продюсер приняли решение, что нужен такой финал, с которым я изначально был не совсем согласен. Не пишите «не согласен»! Не совсем согласен. Изначально я спорил с этим финалом. Но когда я посмотрел фильм два раза, увидел реакцию зрителей, то подумал, что действительно, да. Кино должно давать надежду.
Команда фильма собирается уходить, и корреспондентка с диктофоном делает последнюю попытку взять быка за рога: «Какие девушки вам нравятся - блондинки, брюнетки, рыжие?» Козловский разводит руками: «Это очень сложно определить. Девушка - не автомобиль. Не скажешь же - хочу парктроник, стеклоподъемники и люк… Но я одинаково влюбляюсь и в кареглазых, и в…» «Вот вы и подтвердили свой статус ловеласа!» - журналистка победоносно улыбается. Козловский молчит.
