Ну, целуй меня, целуй,
Хоть до крови, хоть до боли.
Не в ладу с холодной волей
Кипяток сердечных струй.
Опрокинутая кружка
Средь веселых не для нас.
Понимай, моя подружка,
На земле живут лишь раз!
Оглядись спокойным взором,
Посмотри: во мгле сырой
Месяц, словно желтый ворон,
Кружит, вьется над землей.
Ну, целуй же! Так хочу я.
Песню тлен пропел и мне.
Видно, смерть мою почуял
Тот, кто вьется в вышине.
Увядающая сила!
Умирать – так умирать!
До кончины губы милой
Я хотел бы целовать.
Чтоб все время в синих дремах,
Не стыдясь и не тая,
В нежном шелесте черемух
Раздавалось: «Я твоя».
И чтоб свет над полной кружкой
Легкой пеной не погас -
Пей и пой, моя подружка:
На земле живут лишь раз!
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется – на душе светло.
Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.
Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.
И пускай со звонами плачут глухари.
Есть тоска веселая в алостях зари.
Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив.
Молодая, с чувственным оскалом,
Я с тобой не нежен и не груб.
Расскажи мне, скольких ты ласкала?
Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?
Знаю я – они прошли, как тени,
Не коснувшись твоего огня,
Многим ты садилась на колени,
А теперь сидишь вот у меня.
Пусть твои полузакрыты очи
И ты думаешь о ком-нибудь другом,
Я ведь сам люблю тебя не очень,
Утопая в дальнем дорогом.
Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь, -
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.
Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только нецелованных не трогай,
Только негоревших не мани.
И когда с другим по переулку
Ты пройдешь, болтая про любовь,
Может быть, я выйду на прогулку,
И с тобою встретимся мы вновь.
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.
С алым соком ягоды на коже,
Нежная, красивая, была
На закат ты розовый похожа
И, как снег, лучиста и светла.
Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
Имя тонкое растаяло, как звук,
Но остался в складках смятой шали
Запах меда от невинных рук.
В тихий час, когда заря на крыше,
Как котенок, моет лапкой рот,
Говор кроткий о тебе я слышу
Водяных поющих с ветром сот.
Пусть порой мне шепчет синий вечер,
Что была ты песня и мечта,
Все ж, кто выдумал твой гибкий стан
и плечи -
К светлой тайне приложил уста.
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.
Какая ночь! Я не могу.
Не спится мне. Такая лунность.
Еще как будто берегу
В душе утраченную юность.
Подруга охладевших лет,
Не называй игру любовью,
Пусть лучше этот лунный свет
Ко мне струится к изголовью.
Пусть искаженные черты
Он обрисовывает смело, -
Ведь разлюбить не сможешь ты,
Как полюбить ты не сумела.
Любить лишь можно только раз.
Вот оттого ты мне чужая,
Что липы тщетно манят нас,
В сугробы ноги погружая.
Ведь знаю я и знаешь ты,
Что в этот отсвет лунный, синий
На этих липах не цветы -
На этих липах снег да иней.
Что отлюбили мы давно,
Ты не меня, а я – другую,
И нам обоим все равно
Играть в любовь недорогую.
Но все ж ласкай и обнимай
В лукавой страсти поцелуя,
Пусть сердцу вечно снится май
И та, что навсегда люблю я.
Сыпь, гармоника! Скука… Скука…
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука.
Пей со мной.
Излюбили тебя, измызгали,
Невтерпёж!
Что ж ты смотришь так синими брызгами?
Или в морду хошь?
В огород бы тебя, на чучело,
Пугать ворон.
До печенок меня замучила
Со всех сторон.
Сыпь, гармоника! Сыпь, моя частая!
Пей, выдра! Пей!
Мне бы лучше вон ту, сисястую,
Она глупей.
Я средь женщин тебя не первую,
Немало вас.
Но с такой вот, как ты, со стервою
Лишь в первый раз.
Чем больнее, тем звонче
То здесь, то там.
Я с собой не покончу.
Иди к чертям.
К вашей своре собачей
Пора простыть.
Дорогая… я плачу…
Прости… Прости…
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои вполукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь – зараза,
Я не знал, что любовь – чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая, красивая дрянь.
Ах, постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну.
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.
Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углу прижимал.
Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.
Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь – простыня да кровать.
Наша жизнь – поцелуй да в омут.
Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на хер…
Не умру я, мой друг, никогда.
Ты сказала, что Саади
Целовал лишь только в грудь.
Подожди ты, бога ради,
Обучусь когда-нибудь!
Ты пропела: «За Евфратом
Розы лучше смертных дев».
Если был бы я богатым,
То другой сложил напев.
Я б порезал розы эти,
Ведь одна отрада мне -
Чтобы не было на свете
Лучше милой Шаганэ.
И не мучь меня заветом,
У меня заветов нет.
Коль родился я поэтом,
То целуюсь, как поэт.
Здесь представлена подборка редких и избранных стихотворений Есенина, написанных поэтом в разные годы. Стихи не живут по законам этики, не везде в строках был корректен и Сергей Есенин, но это поможет узнать его с разных сторон и составить цельный образ человека со своими болями, радостями и переживаниями.
Кое-что из классики, и немного из редких стихов поэта. Любителям изящного стиля что-то лучше пропустить, но c"est la vie – это жизнь, а она не всегда живёт в границах этики, часто жизнь наполняет строки реальностью сегодняшнего дня.
Ты меня не любишь, не жалеешь
Стихотворение «Ты меня не любишь, не жалеешь» написано за несколько недель до трагической гибели Есенина. Этот период творчества поэта известен хорошо, но большое количество романов и любовных похождений Сергея до сих пор не дало ответ, кому были посвящены строки.
Строки наполнены грустью и безысходностью:
Кто любил, уж тот любить не может
Они говорят, что вера в любовь потеряна, но ещё есть попутки дать кому-то совет на основе своего иногда горького, иногда радостного опыта. Возможно, это обращение к проститутке, с ними в последние годы жизни поэт проводил много времени, возможно, к мимолётному увлечению:
Легкодумна вспыльчивая связь
Это стихотворение в определённой мере реквием Есенина по любви, с друзьями он попрощается несколько позже.
Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив.
Молодая, с чувственным оскалом,
Я с тобой не нежен и не груб.
Расскажи мне, скольких ты ласкала?
Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?
Знаю я - они прошли, как тени,
Не коснувшись твоего огня,
Многим ты садилась на колени,
А теперь сидишь вот у меня.
Пусть твои полузакрыты очи
И ты думаешь о ком-нибудь другом,
Я ведь сам люблю тебя не очень,
Утопая в дальнем дорогом.
Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь,-
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.
Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только нецелованных не трогай,
Только негоревших не мани.
И когда с другим по переулку
Ты пойдешь, болтая про любовь,
Может быть, я выйду на прогулку,
И с тобою встретимся мы вновь.
Отвернув к другому ближе плечи
И немного наклонившись вниз,
Ты мне скажешь тихо: «Добрый вечер...»
Я отвечу: «Добрый вечер, miss».
И ничто души не потревожит,
И ничто ее не бросит в дрожь,-
Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжешь.
Сыпь гармоника! Скука... скука
Стихотворение «Сыпь, гармоника» стоит по своей жёсткости противовесом к «есенинской» нежности». В нём поэт переходит на вульгарную лексику, считая
«что такое "неприличные слова"? Их употребляет вся Россия, почему не дать им право гражданства и в литературе».
Возможно, поэт пересытился дипломатией в поездке по Америке, и его прорвало на страницы, вынесло то, что копилось и что нельзя было выразить иначе. Пусть это и единственное стихотворение, где Есенин столь нелестно выражается по отношению к женщине, но за грубыми словами стоит только душевная боль, а не желание оскорбить.
Сыпь, гармоника! Скука... Скука...
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука.
Пей со мной.
Излюбили тебя, измызгали,
Невтерпёж!
Что ж ты смотришь так синими брызгами?
Или в морду хошь?
В огород бы тебя, на чучело,
Пугать ворон.
До печенок меня замучила
Со всех сторон.
Сыпь, гармоника! Сыпь, моя частая!
Пей, выдра! Пей!
Мне бы лучше вон ту, сисястую,
Она глупей.
Я средь женщин тебя не первую,
Немало вас.
Но с такой вот, как ты, со стервою
Лишь в первый раз.
Чем больнее, тем звонче
То здесь, то там.
Я с собой не покончу.
Иди к чертям.
К вашей своре собачей
Пора простыть.
Дорогая... я плачу...
Прости... Прости...
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои в полукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь - зараза,
Я не знал, что любовь - чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая красивая дрянь.
Ах, постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну,
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.
Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углах прижимал.
Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.
Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь - простыня да кровать.
Наша жизнь - поцелуй да в омут.
Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на...
Не умру я, мой друг, никогда.
«Да! Теперь решено. Без возврата…» Сергей Есенин
Да! Теперь решено. Без возврата
Я покинул родные поля.
Уж не будут листвою крылатой
Надо мною звенеть тополя.
Старый пес мой давно издох.Я люблю этот город вязевый,
Пусть обрюзг он и пусть одрях.
Золотая дремотная Азия
Опочила на куполах.А когда ночью светит месяц,
Когда светит… черт знает как!
Я иду, головою свесясь,
Переулком в знакомый кабак.Шум и гам в этом логове жутком,
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт.Сердце бьется все чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
- Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад.Низкий дом без меня ссутулится,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне Бог.
Анализ стихотворения Есенина «Да! Теперь решено. Без возврата…»
В начале 20-х годов прошлого века отношение к творчеству Сергея Есенина было весьма противоречивым. Несмотря на то, что его называли поэтом села, некоторые стихи автора вызывали явное недовольство партийных лидеров, которые считали недопустимым слишком откровенные и нелицеприятные высказывания Есенина о советской власти. Кроме этого, ему не могли простить постоянных драк и пьяных дебошей, беспорядочной личной жизни и беспринципности с точки зрения нового строя, так как поэт никогда не принимал участия в агитационных мероприятиях и не призывал к трудовым подвигам.
Между тем, Есенин отчетливо видел, как меняется мир вокруг него, и понимал, что ему в нем нет места. Устав от столичной суеты и кабацкой вакханалии, поэт несколько раз порывался вернуться на родину, в село Константиново. Однако после того, как ему все же удалось побывать в гостях у матери, Есенин написал цикл весьма противоречивых и наполненных горечью стихотворений, в которых фактически отрекся от знакомых с детства мест. Причинная была все та же – известный поэт у себя на родине не был никому нужен, кроме близких. В российской глубинке, где жители были заняты построением колхозов и коллективизацией, о творчестве Есенина никто не слыхал. В итоге он понял, что, уехав в Москву, утратил что-то для себя очень важное и дорогое, вернуть которое уже не в состоянии.
В 1922 году Сергей Есенин написал стихотворение «Да! Теперь решено. Без возврата…», которое поставило жирную точку в «сельском» этапе его творчества. Безусловно, автор впоследствии неоднократно обращался к пейзажной лирике, однако больше не восхищался так искренне красотами родного края, так как эти светлые ощущения и впечатления были омрачены суровой действительностью. В селах того времени царили разруха, голод и нищета. Поэтому Есенин, познавший вкус столичной жизни, больше не хотел прозябать в покосившейся деревянной хате и, уж тем более, работать за трудодни в колхозе.
В своем стихотворении автор отмечает, что навечно покидает «родные поля», подразумевая под этим, что ему уже никогда не стать тем босоногим крестьянским мальчишкой, который мог часами слушать шелест тополиных листьев . При этом Есенин с горечью отмечает, что «на московских извилистых улицах умереть, знай, судил мне Бог». И в этой фразе нет ни грамма бахвальства или же показного самобичевания. Поэт прекрасно осознает, что его жизнь зашла в тупик, из которого единственным разумным выходом является смерть. Во всяком случае, для Есенина она гораздо боле привлекательна, чем многочисленные столичные кабаки, в которых он проводит сутки напролет, читает «стихи проституткам и с бандитами жарю спирт».
Московская столичная жизнь стала для Есенина настоящим омутом, которые затягивал поэта с каждым месяцем все глубже и глубже. Если раньше он грезил родным селом, мечтая вернуться домой хоть ненадолго, то теперь лишился и этого утешения. Поэтому поэт сравнивается себя с кабацкими завсегдатаями, отмечая: «Я такой же, как вы, пропащий, мне теперь не уйти назад». И дело не в том, что у него нет силы воли, чтобы порвать с распутным образом жизни. Есенин не видит цели, ради которой стоило бы это делать . И не видит смысла в собственной жизни, которая ему представляется иллюзорной и совершенно глупой. У нее нет будущего, которое могло бы стать для поэта своеобразной путеводной звездой, целью, к которой стоит стремиться вопреки всему. По сути, именно в этот период Есенин осознает, что лишился своей родины, которая теперь живет по другим законам и не нуждается в том, чтобы кто-то воспевал ее красоты вместо того, чтобы строить социалистическое общество.
Родился 21 сентября (3 октября) 1895 года в с. Константиново Рязанской губернии в семье крестьянина.
Образование в биографии Есенина было получено в местном земском училище(1904-1909), затем до 1912 года – в классе церковно-приходской школы. В 1913 году поступил в городской народный университет Шанявского в Москве.
Начало литературного пути
В Петрограде свои стихи Есенин читает Александру Блоку и другим поэтам. Сближается с группой «новокрестьянских поэтов», и сам увлекается этим направлением. После публикации первых сборников («Радуница»,1916 г.) поэт получил широкую известность.
В лирике Есенин мог психологически подойти к описанию пейзажей. Еще одной темой поэзии Есенина является крестьянская Русь, любовь к которой чувствуется во многих его произведениях.
Начиная с 1914 года Сергей Александрович печатается в детских изданиях, пишет стихи для детей (стихотворения «Сиротка»,1914г., «Побирушка»,1915г., повесть «Яр»,1916 г., «Сказка о пастушонке Пете…»,1925 г.).
В это время к Есенину приходит настоящая популярность, его приглашают на различные поэтические встречи. Максим Горький писал: «Город встретил его с тем восхищением, как обжора встречает землянику в январе. Его стихи начали хвалить, чрезмерно и неискренне, как умеют хвалить лицемеры и завистники».
В 1918-1920 годах Есенин увлекается имажинизмом, выпускает сборники стихов: «Исповедь хулигана»(1921),«Трерядница»(1921), «Стихи скандалиста»(1923), «Москва кабацкая»(1924).
Личная жизнь
После знакомства с танцовщицей Айседорой Дункан в 1921 году, Есенин вскоре женится на ней. До этого жил с А.Р.Изрядновой (имел с ней сына Юрия), З.Н.Райх (сын Константин, дочь Татьяна), Н.Вольпиной (сын Александр). После свадьбы с Дункан путешествовал по Европе, США. Их брак оказался краток – в 1923 году пара распалась, и Есенин вернулся в Москву.
Последние годы жизни и смерть
В дальнейшем творчестве Есенина очень критично были описаны российские лидеры (1925, «Страна негодяев»). В этом же году в жизни Есенина выходит издание «Русь Советская».
Осенью 1925 года поэт женится на внучке Л. Толстого – Софье Андреевне. Депрессия, алкогольная зависимость, давление властей послужило причиной того, что новая жена поместила Сергея в психоневрологическую больницу.
Затем в биографии Сергея Есенина произошел побег в Ленинград. А 28 декабря 1925 года наступила смерть Есенина, его тело нашли повешенным в гостинице «Англетер».
Рейтинг: / 1
