Отец - протоиерей Алексей Михайлович Лебедев (1843-1914), служил в Успенском женском монастыре в Коломне.
Мать - Мария Фёдоровна, урождённая Остроумова (1850-1885) - дочь священника.
Виктор (1871-1943) - священник Никольской церкви в Хамовниках.
Николай (1875-1936) - священник кладбищенского храма в Коломне и погиб в сталинском лагере.
Сергей (1876-1946) - выпускник Московской духовной семинарии, священник в храме на Грузинской улице.
Константин (1882-1966) - окончил Московскую духовную семинарию, Московскую духовную академию (1912), митрофорный протоиерей. В 1912-1917 служил в церкви женской гимназии в Нижнем Новгороде, в 1918-1930 - в Никольском храме на Трубной площади в Москве. Был арестован, выслан на три года на Север, до 1945 жил в деревне, работал пчеловодом. Затем был священником в Подмосковье и Москве.
Лучшие дня
Анна (1869-1965).
Вера, в замужестве Смирнова (1880-1972) - жена протоиерея, расстрелянного в 1937.
Елена, в замужестве Мансветова (1884-1948) - жена священника.
Окончил Коломенское духовное училище, Московскую духовную семинарию, Казанскую духовную академию (1903) со степенью кандидата богословия.
С 1903 - преподаватель гомилетики и литургики в Симбирской духовной семинарии.
С 1907 - преподавал в Москве: в кадетском корпусе и в Третьей гимназии, позднее в Николаевском Сиротском институте. В этот период испытал жизненную драму - он полюбил свою бывшую ученицу, происходившую из купеческой семьи. Однако её родители не дали согласия на брак с учителем. Эта история стала одной из причин, побудивших его принять монашество (к которому он проявлял интерес с молодости). В 1918 руководил 165-й московской трудовой школой, в которую был преобразован бывший Сиротский институт.
С 1919 работал заведующим почтовым сектором в Главном лесном комитете.
В 1921 был пострижен в монашество епископом Варфоломеем (Ремовым) в Зосимовской пустыни Владимирской губернии. Затем был иноком Московского Свято-Данилова монастыря под началом настоятеля, владыки Феодора (Поздеевского). Был посвящён в иеродиакона, иеромонаха, а позднее получил сан архимандрита.
С 2 декабря 1923 - епископ Шлиссельбургский, викарий Петроградской (затем - Ленинградской) епархии наместник Александро-Невской Лавры. Хиротонию возглавил Патриарх Тихон, который сопроводил церемонию следующими словами, обращёнными к верующим Петрограда: «Посылаю вам жемчужину». Получил известность среди прихожан своими проникновенными, благоговейными службами и блестящими проповедями. Будучи мягким и снисходительным человеком в личном общении, он твёпло отстаивал чистоту православия.
Во время служения в Ленинграде дважды арестовывался. Находился в тюрьме в декабре 1924 - апреле 1925 по обвинению в неуплате налогов, был приговорён к условному сроку лишения свободы. По воспоминаниям протоиерея Михаила Чельцова, «на суде он держал себя неожиданно, к удивлению всех, мужественно, отвечал безбоязненно, но любезно». Вторично находился в заключении с марта по ноябрь 1927 по обвинению в создании кружка «Ревнителей истинного Православия».
После издания Заместителем Патриаршего местоблюстителя митрополитом Сергием (Страгородским) «Декларации», содержавшей далеко идущие уступки большевистской власти, осторожно поддержал митрополита Иосифа (Петровых), ставшего во главе правой оппозиции митрополиту Сергию. Поминал за богосдужением только Патриаршего местоблюстителя митрополита Петра (Полянского), без поминовения его Заместителя. По словам протоиерея Михаила Чельцова, владыка Григорий «в тиши своей кельи стал настоящим объединителем всех недовольных епископом Николаем (Ярушевичем), митрополитом Сергием и его Синодом - всех ратующих за митрополита Иосифа. Умный и тактичный, он сам как-то не выставлялся, оставался как бы в тени, но всё к нему сводилось и от него исходило».
В мае 1928 митрополит Сергий назначил его епископом Феодосийским, викарием Таврической епархии, что означало удаление владыки Григория из Ленинграда. К месту назначения не поехал, ушёл на покой. Жил в Коломне, с 1931 - в Москве, с 1932 - в посёлке Жаворонки Московской области, с 1933 - в городе Кашине. Работал над богословскими трудами, в том числе над комментариями к Евангелиям («Евангельские образы»; из них наиболее известна его работа «Благовестие святого евангелиста Марка (духовные размышления)»). Направлял письма своим духовным чадам. Продолжал находиться в оппозиции митрополиту Сергию.
16 апреля 1937 арестован в Кашине и отправлен в Калининскую тюрьму. Был обвинён в том, что «являлся руководителем контрреволюционной группы фашистско-монархической организации в г. Кашине». Виновным себя не признал, на допросе показал, что «никаких разговоров на политические темы и, в частности, по вопросу отношений советской власти к Церкви, я никогда не имел», «бесед на политические темы не было, так как я не охотник до таких бесед». 13 сентября владыка Григорий был приговорен Тройкой Калининского УНКВД к расстрелу и расстрелян через четыре дня в час ночи.
Священный Синод Русской православной церкви своим Определением от 16 июля 2005 постановил включить его имя в Собор новомучеников и исповедников Российских XX века.
Житие священномученика епископа Григория (Лебедева)
Священномученик Григорий родился в древнем городе Коломне Московской губернии 12 (24) ноября 1878 г. Отец его, Алексей Михайлович Лебедев (1843-1914), в сане протоиерея служил в Успенском женском монастыре в Коломне. Мать, Мария, была дочерью местного священника Феодора Остроумова. Родившегося младенца назвали Александром. Семья была большая. У будущего Владыки было четыре брата и три сестры. Добрая и благочестивая мать заложила в душу будущего священномученика семена веры и молитвы. Она рано умерла от воспаления легких, и "дальнейшее воспитание детей полностью взял на себя отец, который стремился внушить им страх Божий и желание исполнять заповеди" . Он брал мальчика с собой в монастырь, где тот находился весь день под присмотром монахинь, с радостью посещал продолжительные монастырские службы.
Александр с большими успехами закончил Коломенское духовное училище. Имея прекрасные способности и старание, он ежегодно получал награды за учебу и примерное поведение. "По окончании училища юноша поступил в местную Духовную семинарию, выделяясь и здесь своей серьезностью и способностями. Ректор семинарии назначил его уставщиком и канонистом до самого конца обучения. Выполнение этих обязанностей способствовало сближению Александра с благодатной силой богослужения, под влиянием которой вырастала его церковная настроенность".
Учащиеся семинарии относились к нему с любовью и почтением. Будучи человеком глубоким, собранным и серьезным, Александр Лебедев вместе с тем был общительным и внимательным в отношениях с семинаристами.
Александр Лебедев любил уединенность. В свободное от богослужения и учебы время он совершал дальние прогулки. Летом ежегодно ходил из Москвы в Свято-Троицкую-Сергиеву Лавру, а из Коломны – в Голутвин монастырь и в Спасскую мужскую обитель Рязанской епархии.
В 1898 г. он окончил Духовную семинарию и стал готовиться к вступительным экзаменам в Московскую Духовную академию. По благословению отца Александр поступил в послушники в Рождественский Бобренев мужской монастырь, где участвовал в чтении и пении во время всех богослужений.
Во время вступительных экзаменов в Московскую Духовную академию он выполнил задание, но, считая себя недостаточно подготовленным, прервал испытания и вернулся в Коломну. Вскоре он уехал в Казань и поступил послушником в Спасо-Преображенский мужской монастырь. Александр Лебедев был принят вольнослушателем в Казанскую Духовную академию. В 1899 он успешно выдержал вступительные экзамены и стал студентом Академии, которую окончил в 1903 г., по первому разряду. Священный Синод назначил его преподавателем гомилетики и литургики в Симбирскую Духовную семинарию. Здесь он трудился четыре года, обучая будущих пастырей уставному богослужению и проповеди.
С переездом в Москву продолжилась его педагогическая деятельность. Он работал в Кадетском корпусе и в 3-й Московской гимназии, а позже – в Николаевском Сиротском институте. В 1918 г. Сиротский институт был преобразован в 165 Московскую трудовую школу, которую Александр Алексеевич одно время возглавлял. В 1919 г. он заведовал почтовым сектором в Главном лесном комитете.
Чувствуя иное призвание, Александр Лебедев покидает Москву. Рождественским постом, незадолго до великого праздника Рождества Христова, он был пострижен в монахи с именем Григорий епископом Варфоломеем (Ремовым) в Зосимовской пустыни Владимирской епархии. Первые месяцы послушания прошли под руководством старца Митрофана.
С переходом монаха Григория в Свято-Даниловский Московский монастырь, его наставником стал епископ (впоследствии – архиепископ) Феодор (Поздневский), управлявший в те годы монастырем. Здесь он прошел путь от иеродиакона до архимандрита. 19 ноября (2 декабря) 1923 г. Святейший Патриарх Тихон в Москве рукоположил архимандрита Григория в епископа.
В Слове при наречении во епископа будущий архипастырь выразил чувство глубокого благоговения перед предстоящим таинством и покорность Божественной воле: "задача моя одна: неизменно пребывать в русле Божественного Промысла, отдаться Богу безраздельно, всем существом, без рассуждения. Без оглядки назад, с верой в неотвратимость предназначенного, я иду. Я иду, покорный Промыслу, и пусть совершиться таинство Божие в нелицеприятном суде Его. В мысли моей, в настроении моем и на языке моем одно слово – слово молчания". Святейший Патриарх Тихон направил нового Владыку епископом Шлиссельбургским, викарием Петроградской Митрополии. "В памяти современников остались знаменательные слова Патриарха при назначении нового викария: "Посылаю вам жемчужину". Вскоре Владыка Григорий прибыл в Петроград". Одновременно епископ Григорий стал наместником Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры. Это было время особой активности врагов Церкви – обновленцев. Епископ Григорий явился стойким защитником Православия.
Как наместник Лавры Владыка Григорий прежде всего заботился о сохранении традиций монашеского благочестия. В эти годы он сближается с замечательным насельником обители – иеромонахом Варнавой (Муравьевым); (впоследствии – Серафим Вырицкий, прославленный в лике святых в августе 2000 г. на Архиерейском Соборе). "Епископ Григорий отличался глубоким молитвенным настроением. Во время богослужения лик его хранил неземное бесстрастие, и в то же время Владыка буквально пламенел в своей молитве восходя умом на непостижимую горнюю высоту… Духовное постигается только духовным. Вот почему со временем общение между епископом Григорием и отцом Варнавой (Муравьевым) переросло в настоящую духовную дружбу".
К этому периоду архипастырства относятся дошедшие до нас проповеди епископа Григория (1924-27гг.). Главные темы православно-церковной проповеднической традиции (христианская вера, любовь, духовно-молитвенная жизнь, борьба с грехом и покаяние, причащение Святых Христовых Тайн, благоговейное отношение к святыням и др.) Владыка Григорий рассматривает с постоянным сознанием новых, весьма трудных и сложных, условий, в которых находятся верующие, к которым обращено назидание. Так в Слове в 14-ю Неделю по Пятидесятнице, раскрывая духовный смысл притчи о званных на брачный пир, архипастырь наставлял: "Может, и вы, пренебрегши возвышенным зовом, предпочтете ему зов тела и страстей? Не избрали ли вы участь остаться с земной добычей, пренебрегая нужным и ценнейшим?.. Тогда с омерзением осудите себя и вздохните о Божьих чертогах, о пире любви, о свете и радости, о чистоте и блаженстве. И вспомните, что зов любви идет и теперь, и теперь вас ждет милосердие Отца: идите, чертоги открыты и все уже готово, трапеза обильна и сладость ее неизменна. Вы поспешите на зов любви! Сделайте, наконец, выбор, достойный призывающего вас Бога и не постыдный для вас самих! Торопитесь делать выбор, пока еще говорит в вас совесть, и вы различаете свет и тьму, добро и зло. Торопитесь обеспечить себе место на вечере Бога! И когда настанет час, вы насладитесь сладостью блаженной вечности в единстве любящего и радующегося Отца, торжествующего Сына и всенаполняющего Духа Святого на бесконечные веки веков. Аминь".
Слова епископа Григория всегда возгреты сильным и искренним чувством, которое проповедник не пытается скрыть. Открывая духовно-нравственную глубину евангельской притчи о талантах, Владыка Григорий говорит: "Теперь обратимся к нашей грустной земле. Что делается здесь? Как раскрываются Божии дары и как преумножаются данные Богом таланты? Разве не один ответ на эти вопросы: "Горе нам… Горе нам… Горе нам!" Все извращено, все перетасовано до неузнаваемости, забыто и брошено Божие! Свои цели, свои пути… Кто помнит о Божиих талантах? Где взращивание их? Вместо торжества вечного идет жалкая гонка за пустым и обманным, и банкротством иллюзий кончается жизнь!"
Все проповеди будущего священномученика проникнуты упованием, надеждой на полную победу Божественной правды над злом: "Вы сейчас слышали, что было в Гадарине. Это – царство смерти, царство безжизненных троп и смердящих гробов, среди которых живет пленник зла (Мк. 5.5). И "сему надлежит быть". Но не бойтесь, не колеблитесь, воспитайте в себе к этому царству отвращение, ужас, а сами стойте твердо, не вступая на берег смерти. Божией силой вы поставлены на берег жизни, а сила эта всемогуща, зло перед ней бессильно. Берегите же в себе начаток этой силы, начаток Духа, и вы будете непобедимы... Пусть кругом бушует шквал разлившегося зла и всплески его даже тебя достигают, но будь тверд. Не шелохнись в сторону смерти! Если ты выдержишь этот напор зла и сохранишь в себе Божественное семя, то ты обессилишь зло... И в радости воскликните со святым апостолом Павлом: "И избавит меня Господь от всякого злого дела и сохранит для Своего Небесного Царства. Ему слава во веки веков. Аминь" (2 Тим. 4.18)."
Согласно данным архива ФСБ епископ Григорий в Петрограде дважды арестовывался. Первый раз в декабре 1924 г. как наместник Лавры "за неуплату налогов" и "продажу лаврской ризницы". На суде держался мужественно. Получил небольшой срок и был освобожден 17 апреля 1925 г. Второй раз епископа Григория арестовали 31 марта 1927 года по групповому делу Пастырского училища. По этому делу, прекращенному чекистами "за недостатком компрометирующего материала", Владыка обвинялся по ст. 58/10 в создании некоего кружка. "Ревнителей истинного Православия", члены которого якобы должны были организовывать протесты при закрытии властями церквей".
Владыка Григорий вышел на свободу 19 ноября 1927 г. во время уже возникших и постепенно нараставших споров вокруг "Послания (Декларации) Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) от 16 (29) июля 1927 г. Епископ Шлиссельбургский Григорий не принял Декларацию и за богослужением поминал только Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра, причисленного ныне Православной Церковью как священномученика к лику святых.
Владыка Григорий придерживался принципа не ориентироваться на личности. Поэтому он, разделяя в целом позицию Митрополита Иосифа (Петровых), не присоединялся к возглавляемой им группе епископов и священников. С митрополитом Сергием епископ Григорий стремился сохранять нормальные, непредвзятые отношения. Но принципиально несогласный с Декларацией и скорбя о тех разделениях, которые она внесла в жизнь Церкви, он написал Заместителю Патриаршего Местоблюстителя 28 февраля (ст.ст.) 1928 г. искреннее письмо, в котором запечатлелись его глубокие болезненные переживания:
"Обращаю к Вам свою сыновнюю просьбу... Мне очень тяжело, глубокочтимый Владыка, огорчить Вас отказом восприять Ваши советы. Наш вчерашний разговор был предметом моего тщательно продумывания, и я пришел к одному решению: настоящим я повергаю перед Вами просьбу освободить меня от несения обязанностей Вашего наместника по Св. Троицкой Алескандро-Невской Лавре и снять с меня руководство Шлиссельбургским и Детскосельким викариатством с увольнением на покой. Четыре с половиной года пребывания на служении здесь, четыре с половиной года почти сплошных страданий, выучили меня ходить и определяться только состоянием по совести перед Лицем Божиим. И теперь моя совесть спокойна. Пусть меня судит Господь... Я покидаю Лавру, которой отдал свою душу, где было пролито столько слез, пережито столько горя, но где вместе с тем осязалась невидимая милосердная рука Божия, где молитвы были от сердца, где обвевало веянием непрестающего единения и любви, и где я отдыхал душой, сливаясь в молитве с сердцами своей паствы, так любящей Лавру. Я покидаю горячо любимый мною клир, всегда воздававший мне не по заслугам – своею преданностью, любовью и послушанием... Пусть простят меня, я буду молить их об этом. Пусть все поймут, что я бессилен сделать что-либо другое. Вот почему покойна моя совесть. Пусть меня судит Господь".
Владыка Григорий уехал на родину, в Коломну, где много работал над богословскими трудами, среди которых центральное место занимает экзегетическое сочинение "Благовестие святого евангелиста Марка (Духовные размышления)". В одном из писем он называет эту работу "Евангельские образы". Епископ Григорий показывает, что все евангельские истины обращены к каждому человеку, но душа должна быть приготовлена к восприятию Христова благовестия. "И когда душа потянется к Нему, тогда она поймет, что это Тот, у Которого она недостойна развязать ремень обуви... Это – Бог. Только Бог может в корне изменить человеческое ничтожество. И чистая душа понимает это. Только Бог может огнем истребить человеческий смрад и вдохнуть дыхание новой жизни веянием очестительно-творческой силы Святого Духа".
Священномученик Григорий родился в древнем городе Коломне Московской губернии 12 (24) ноября 1878 г. Отец его, Алексей Михайлович Лебедев (1843-1914), в сане протоиерея служил в Успенском женском монастыре в Коломне. Мать, Мария, была дочерью местного священника Феодора Остроумова. Родившегося младенца назвали Александром. Семья была большая. У будущего Владыки было четыре брата и три сестры. Добрая и благочестивая мать заложила в душу будущего священномученика семена веры и молитвы. Она рано умерла от воспаления легких, и «дальнейшее воспитание детей полностью взял на себя отец, который стремился внушить им страх Божий и желание исполнять заповеди». Он брал мальчика с собой в монастырь, где тот находился весь день под присмотром монахинь, с радостью посещал продолжительные монастырские службы.
Александр с большими успехами закончил Коломенское духовное училище. Имея прекрасные способности и старание, он ежегодно получал награды за учебу и примерное поведение. «По окончании училища юноша поступил в местную Духовную семинарию, выделяясь и здесь своей серьезностью и способностями. Ректор семинарии назначил его уставщиком и канонистом до самого конца обучения. Выполнение этих обязанностей способствовало сближению Александра с благодатной силой богослужения, под влиянием которой вырастала его церковная настроенность».
Учащиеся семинарии относились к нему с любовью и почтением. Будучи человеком глубоким, собранным и серьезным, Александр Лебедев вместе с тем был общительным и внимательным в отношениях с семинаристами.
Александр Лебедев любил уединенность. В свободное от богослужения и учебы время он совершал дальние прогулки. Летом ежегодно ходил из Москвы в Свято-Троицкую-Сергиеву Лавру, а из Коломны - в Голутвин монастырь и в Спасскую мужскую обитель Рязанской епархии.
В 1898 г. он окончил Духовную семинарию и стал готовиться к вступительным экзаменам в Московскую Духовную академию. По благословению отца Александр поступил в послушники в Рождественский Бобренев мужской монастырь, где участвовал в чтении и пении во время всех богослужений.
Во время вступительных экзаменов в Московскую Духовную академию он выполнил задание, но, считая себя недостаточно подготовленным, прервал испытания и вернулся в Коломну. Вскоре он уехал в Казань и поступил послушником в Спасо-Преображенский мужской монастырь. Александр Лебедев был принят вольнослушателем в Казанскую Духовную академию. В 1899 он успешно выдержал вступительные экзамены и стал студентом Академии, которую окончил в 1903 г., по первому разряду. Священный Синод назначил его преподавателем гомилетики и литургики в Симбирскую Духовную семинарию. Здесь он трудился четыре года, обучая будущих пастырей уставному богослужению и проповеди .
С переездом в Москву продолжилась его педагогическая деятельность. Он работал в Кадетском корпусе и в 3-й Московской гимназии, а позже - в Николаевском Сиротском институте. В 1918 г. Сиротский институт был преобразован в 165 Московскую трудовую школу, которую Александр Алексеевич одно время возглавлял. В 1919 г. он заведовал почтовым сектором в Главном лесном комитете.
Чувствуя иное призвание, Александр Лебедев покидает Москву. Рождественским постом, незадолго до великого праздника Рождества Христова, он был пострижен в монахи с именем Григорий епископом Варфоломеем (Ремовым) в Зосимовской пустыни Владимирской епархии. Первые месяцы послушания прошли под руководством старца Митрофана.
С переходом монаха Григория в Свято-Даниловский Московский монастырь, его наставником стал епископ (впоследствии - архиепископ) Феодор (Поздневский), управлявший в те годы монастырем. Здесь он прошел путь от иеродиакона до архимандрита. 19 ноября (2 декабря) 1923 г. Святейший Патриарх Тихон в Москве рукоположил архимандрита Григория в епископа.
В Слове при наречении во епископа будущий архипастырь выразил чувство глубокого благоговения перед предстоящим таинством и покорность Божественной воле: «задача моя одна: неизменно пребывать в русле Божественного Промысла, отдаться Богу безраздельно, всем существом, без рассуждения. Без оглядки назад, с верой в неотвратимость предназначенного, я иду. Я иду, покорный Промыслу, и пусть совершиться таинство Божие в нелицеприятном суде Его. В мысли моей, в настроении моем и на языке моем одно слово - слово молчания». Святейший Патриарх Тихон направил нового Владыку епископом Шлиссельбургским, викарием Петроградской Митрополии. «В памяти современников остались знаменательные слова Патриарха при назначении нового викария: «Посылаю вам жемчужину». Вскоре Владыка Григорий прибыл в Петроград». Одновременно епископ Григорий стал наместником Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры. Это было время особой активности врагов Церкви - обновленцев. Епископ Григорий явился стойким защитником Православия.
Как наместник Лавры Владыка Григорий прежде всего заботился о сохранении традиций монашеского благочестия. В эти годы он сближается с замечательным насельником обители - иеромонахом Варнавой (Муравьевым); (впоследствии - Серафим Вырицкий , прославленный в лике святых в августе 2000 г. на Архиерейском Соборе). «Епископ Григорий отличался глубоким молитвенным настроением. Во время богослужения лик его хранил неземное бесстрастие, и в то же время Владыка буквально пламенел в своей молитве восходя умом на непостижимую горнюю высоту… Духовное постигается только духовным. Вот почему со временем общение между епископом Григорием и отцом Варнавой (Муравьевым) переросло в настоящую духовную дружбу».
К этому периоду архипастырства относятся дошедшие до нас проповеди епископа Григория (1924-27гг.). Главные темы православно-церковной проповеднической традиции (христианская вера, любовь, духовно-молитвенная жизнь, борьба с грехом и покаяние, причащение Святых Христовых Тайн, благоговейное отношение к святыням и др.) Владыка Григорий рассматривает с постоянным сознанием новых, весьма трудных и сложных, условий, в которых находятся верующие, к которым обращено назидание. Так в Слове в 14-ю Неделю по Пятидесятнице, раскрывая духовный смысл притчи о званных на брачный пир, архипастырь наставлял: «Может, и вы, пренебрегши возвышенным зовом, предпочтете ему зов тела и страстей? Не избрали ли вы участь остаться с земной добычей, пренебрегая нужным и ценнейшим?.. Тогда с омерзением осудите себя и вздохните о Божьих чертогах, о пире любви, о свете и радости, о чистоте и блаженстве. И вспомните, что зов любви идет и теперь, и теперь вас ждет милосердие Отца: идите, чертоги открыты и все уже готово, трапеза обильна и сладость ее неизменна. Вы поспешите на зов любви! Сделайте, наконец, выбор, достойный призывающего вас Бога и не постыдный для вас самих! Торопитесь делать выбор, пока еще говорит в вас совесть, и вы различаете свет и тьму, добро и зло. Торопитесь обеспечить себе место на вечере Бога! И когда настанет час, вы насладитесь сладостью блаженной вечности в единстве любящего и радующегося Отца, торжествующего Сына и всенаполняющего Духа Святого на бесконечные веки веков. Аминь».
Слова епископа Григория всегда возгреты сильным и искренним чувством, которое проповедник не пытается скрыть. Открывая духовно-нравственную глубину евангельской притчи о талантах, Владыка Григорий говорит: «Теперь обратимся к нашей грустной земле. Что делается здесь? Как раскрываются Божии дары и как преумножаются данные Богом таланты? Разве не один ответ на эти вопросы: «Горе нам… Горе нам… Горе нам!» Все извращено, все перетасовано до неузнаваемости, забыто и брошено Божие! Свои цели, свои пути… Кто помнит о Божиих талантах? Где взращивание их? Вместо торжества вечного идет жалкая гонка за пустым и обманным, и банкротством иллюзий кончается жизнь!»
Согласно данным архива ФСБ епископ Григорий в Петрограде дважды арестовывался. Первый раз в декабре 1924 г. как наместник Лавры «за неуплату налогов» и «продажу лаврской ризницы». На суде держался мужественно. Получил небольшой срок и был освобожден 17 апреля 1925 г. Второй раз епископа Григория арестовали 31 марта 1927 года по групповому делу Пастырского училища. По этому делу, прекращенному чекистами «за недостатком компрометирующего материала», Владыка обвинялся по ст. 58/10 в создании некоего кружка. «Ревнителей истинного Православия», члены которого якобы должны были организовывать протесты при закрытии властями церквей».
Владыка Григорий вышел на свободу 19 ноября 1927 г. во время уже возникших и постепенно нараставших споров вокруг «Послания (Декларации) Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) от 16 (29) июля 1927 г. Епископ Шлиссельбургский Григорий не принял Декларацию и за богослужением поминал только Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра, причисленного ныне Православной как священномученика к лику святых.
Владыка Григорий придерживался принципа не ориентироваться на личности. Поэтому он, разделяя в целом позицию Митрополита Иосифа (Петровых), не присоединялся к возглавляемой им группе епископов и священников. С митрополитом Сергием епископ Григорий стремился сохранять нормальные, непредвзятые отношения. Но принципиально несогласный с Декларацией и скорбя о тех разделениях, которые она внесла в жизнь Церкви, он написал Заместителю Патриаршего Местоблюстителя 28 февраля (ст.ст.) 1928 г. искреннее письмо, в котором запечатлелись его глубокие болезненные переживания:
«Обращаю к Вам свою сыновнюю просьбу... Мне очень тяжело, глубокочтимый Владыка, огорчить Вас отказом восприять Ваши советы. Наш вчерашний разговор был предметом моего тщательно продумывания, и я пришел к одному решению: настоящим я повергаю перед Вами просьбу освободить меня от несения обязанностей Вашего наместника по Св. Троицкой Алескандро-Невской Лавре и снять с меня руководство Шлиссельбургским и Детскосельким викариатством с увольнением на покой. Четыре с половиной года пребывания на служении здесь, четыре с половиной года почти сплошных страданий, выучили меня ходить и определяться только состоянием по совести перед Лицем Божиим. И теперь моя совесть спокойна. Пусть меня судит Господь... Я покидаю Лавру, которой отдал свою душу, где было пролито столько слез, пережито столько горя, но где вместе с тем осязалась невидимая милосердная рука Божия, где молитвы были от сердца, где обвевало веянием непрестающего единения и любви, и где я отдыхал душой, сливаясь в молитве с сердцами своей паствы, так любящей Лавру. Я покидаю горячо любимый мною клир, всегда воздававший мне не по заслугам - своею преданностью, любовью и послушанием... Пусть простят меня, я буду молить их об этом. Пусть все поймут, что я бессилен сделать что-либо другое. Вот почему покойна моя совесть. Пусть меня судит Господь».
Владыка Григорий уехал на родину, в Коломну, где много работал над богословскими трудами, среди которых центральное место занимает экзегетическое сочинение «Благовестие святого евангелиста Марка (Духовные размышления)». В одном из писем он называет эту работу «Евангельские образы». Епископ Григорий показывает, что все евангельские истины обращены к каждому человеку, но душа должна быть приготовлена к восприятию Христова благовестия. «И когда душа потянется к Нему, тогда она поймет, что это Тот, у Которого она недостойна развязать ремень обуви... Это - . Только Бог может в корне изменить человеческое ничтожество. И чистая душа понимает это. Только Бог может огнем истребить человеческий смрад и вдохнуть дыхание новой жизни веянием очестительно-творческой силы Святого Духа».
В течение нескольких месяцев 1932 г. и начала 1933 года Владыка Григорий провел в подмосковном поселке Жаворонки (Белорусская ж/д), но власти оказали давление на хозяйку дома, и ему было отказано в жилье.
Весной 1933 г. он поселяется в старинном городке Кашине. Время проходит в основном в богословских занятиях. Владыка заботливо окормляет своих духовных чад, которые приезжали к нему. Из сохранившихся его писем видно каким духовно-чутким, любящим и мудрым наставником был он для них. Он стремился вести их путем христианского подвига, неизбежность которого для всех учеников Христовых, в те годы, связана была прежде всего с жестокими гонениями на Церковь: «Путь за Христом есть крест, есть непрерывный подвиг, есть безжалостное насилие над собой... Вывод будет один: не ищи от жизни роз, покоя, благодушного довольства и наслаждения. - подвиг... Всегда будет труд, напряженное принуждение себя, слезы и воздыхания... А потому полюби спасительную скорбь. Она - неизбежный путь к Богу, через нее очищение».
Призывая к подвигу, архипастырь укрепляет в учениках своих надежду: «С молитвою ко Господу приобретайте душевную ревность. Кто идет ко Христу, тот под Его рукой, и ему не нужно волноваться, что он забыт Господом. Отдадимся же с детской покорностью и непосредственностью Его воле».
Сам епископ Григорий шел путем деятельной христианской любви. Он мужественно и стойко совершал путь исповедничества: «В совершающемся со мною вижу Божью волю. Принимаю ее только как премудрую, милосердную».
В Кашине Владыка Григорий посещал собор св. благоверной княгини Анны Кашинской, но служил, по-видимому, дома. При аресте его было изъято архиерейское облачение и большое количество свечей.
Епископ Григорий был арестован 16 апреля 1937 г. по ст. 58-10/11. Владыка обвинялся в том, что являлся руководителем фашистко-монархической организации в г. Кашине. На первом же допросе он отверг обвинение и виновным себя не признал. В течение апреля - мая он допрашивался трижды. Владыка никого не назвал. Ответы следователю были продуманы и не давали никаких поводов для обвинения. 10 мая 1937 года был последний допрос. Убедившись в твердости Владыки, следователи больше его не вызывали.
13 сентября 1937 года епископ Григорий в числе 50 человек был приговорен Тройкой Кашинского УНКВД к расстрелу. Через четыре дня Владыка удостоился мученического венца.
Памяти епископа
Епископ Григорий (Александр Алексеевич Лебедев) родился в Коломне Московской губернии 12 (24) ноября 1878 г. Отец его, Алексей Михайлович Лебедев, был священником при Коломенском Успенском Брусенском женском монастыре.
Коломна - родина высокопреосвященного митрополита Московского Филарета (Дроздова). Неоднократно посещая ее, митрополит оказывал сильное и благодатное влияние на местное духовенство. Он прививал ему строгую церковность, пастырскую ревность и смирение, воспитав целую школу истинных пастырей. О священниках филаретовской школы шла добрая слава как о достойных высокого звания пастырях. К этой школе и принадлежал отец будущего епископа Григория.
Мать его, Мария Федоровна, дочь священника, была добрая, очень религиозная женщина, весьма церковная, и эту церковность она старалась привить своим детям. К сожалению, она скончалась молодой, в 1885 г., оставив восемь детей возрастом от полутора до 16 лет. Тем не менее матерью были уже заложены первые семена веры и молитвы. Дальнейшее воспитание детей полностью взял на себя отец, который стремился внушить им страх Божий и желание исполнять заповеди.
Занятый службами и другими пастырскими делами, О.Алексий отправлял Александра и других младших детей в монашеские кельи, где они находились весь день под присмотром монахинь. Отрок Александр заметно выделялся среди прочих детей. Так, монахиня, наблюдавшая за ним, часто говорила: “Этот будет архиереем”. И действительно, еще до поступления в школу мальчик проявлял особую любовь к молитве: он с радостью посещал продолжительные монастырские службы, простаивал их от начала до конца.
Начальное образование Александр получил в Коломенском Духовном училище, где обнаружились его блестящие способности. Ежегодно он получал награды за отличные успехи и примерное поведение. Его не интересовали игры и забавы, все свободное время он тратил на чтение книг.
После окончания училища юноша поступил в местную Духовную семинарию, выделяясь и здесь своей серьезностью и способностями. Ректор семинарии назначил его уставщиком и канонистом до самого конца обучения. Выполнение этих обязанностей способствовало сближению Александра с благодатной силой богослужения, под влиянием которой возрастала его церковная настроенность.
Дома, в летние каникулы, он любил уединяться для молитв и попросил для этой цели у отца нежилое помещение, отделав его собственноручно. В воскресные дни он неукоснительно посещал богослужения в храме женского монастыря.
Семинаристы относились к Александру с почтением и любовью, как к серьезному и внимательному товарищу. Он сам был общителен со всеми однокашниками, но наиболее близок с группой студентов, склонных к глубокому освоению религиозно-философских проблем. Серьезность и некоторая замкнутость были отличительными чертами будущего владыки.
Летний отдых он любил проводить в дальних прогулках, которые почти всегда совершал в одиночестве. Ежегодно Александр ходил из Москвы в Троице-Сергиеву лавру, из Коломны - в Голутвин монастырь, Спасский мужской монастырь Рязанской губернии и т.д. Все это создавало в нем определенный настрой и тягу к жизни в одиночестве.
В 1898 году юноша окончил семинарию и решил готовиться к экзаменам в Московскую Духовную Академию. С этой целью по благословению своего отца он поступил послушником в Бобренев монастырь, в километре от Коломны. Летом все иноки монастыря занимались сельскохозяйственными работами и для совершения служб оставались одни престарелые монахи. Молодой послушник был назначен им в помощь и с радостью принял это послушание: первым приходил в церковь, принимая участие в чтении и пении всех богослужений - вечерни, утрени, литургии, а в свободное время усиленно готовился к экзаменам.
Экзамены в Духовную Академию начались с письменной работы. Хотя Александр выполнил ее, он находился в страшном душевном смятении, ибо считал себя недостаточно подготовленным. Внушив это себе, он прервал экзамены и вернулся в Коломну, чтобы через некоторое время отправиться в Казань и поступить в число послушников Спасского монастыря и одновременно - вольнослушателем в Казанскую Духовную Академию. Успешно выдержав вступительные экзамены, он был в 1899 году принят в число студентов Академии и окончил ее в 1903 году по первому разряду.
Высокопреосвященный Антоний (Храповицкий), ректор Академии, с любовью относился к талантливому студенту, направляя его на монашеский путь. Но не пришло еще время... Будущий епископ принял назначение Священного Синода на место преподавателя гомилетики и литургики в Симбирскую Духовную семинарию.
Серьезными и увлеченными уроками молодой педагог быстро привлек внимание учащихся к гомилетике. Он неустанно руководил кружками, где студенты учились составлять планы и конспекты проповедей на самые разнообразные темы. Он учил будущих пастырей произносить проповеди-импровизации. Призывал их к вдохновенному пастырскому служению во имя спасения человеческих душ. Наряду с чтением святых отцов Александр Алексеевич советовал читать также русскую классическую литературу, считая это необходимым для церковного проповедника.
Проработав в Симбирске четыре года, Александр Алексеевич почувствовал тягу к более углубленным занятиям богословием, для чего нужны были книжные сокровищницы. С этой целью он переезжает в Москву, где снова отдается педагогической работе в Кадетском корпусе и в 3-й гимназии, а позже в Николаевском Сиротском институте.
В это время в его жизни произошло событие, вызвавшее сильное душевное потрясение. Он решил вступить в брак с одной из своих бывших учениц. Хотя девушка с симпатией относилась к нему, ее родители, купцы, не дали своего согласия, желая выдать за человека из своего сословия. Александр Алексеевич, прибегнув даже к помощи своего отца, со всей присущей ему энергией пытался склонить родителей невесты, но они были непреклонны. Потрясенный происшедшим, молодой человек еще больше замкнулся в себе, расценив случившееся как Промысл Божий, направляющий его на другой жизненный путь.
В 1918 году Сиротский институт был расформирован, и Александр Алексеевич оставил педагогическую деятельность, поступив на место начальника отдела в Лесном управлении. Однако природная религиозность и потребность в сосредоточенной молитве склоняли его к иному пути, и через два года он, оставив гражданскую службу, принимает монашество.
Это произошло в 1921 году, незадолго до праздника Рождества Христова, в Зосимовской пустыни Владимирской губернии, где епископ Варфоломей (Ремов) постриг его в монахи с именем Григорий. Здесь же прошли первые месяцы послушания нового инока под руководством старца Митрофана.
Дальнейшее послушание он нес в Московском Даниловом монастыре у старого церковного канониста, магистра богословия, епископа Волоколамского Феодора (Поздеевского). В обители инок Григорий был посвящен в иеродиакона, иеромонаха, а позднее получил сан архимандрита. Три года, проведенные в Даниловом монастыре, были наилучшей подготовкой к епископскому служению.
Действительно, когда понадобилось избрать епископа на викарную Шлиссельбургскую кафедру, где нужен был строго церковный и высокообразованный кандидат, выбор пал на архимандрита Григория. Святейший Патриарх Тихон с любовью совершил 19 ноября (2 декабря) 1923 года его хиротонию в Москве, назначив одновременно наместником Александро-Невской Лавры. В памяти современников остались знаменательные слова Патриарха при назначении нового викария: "Посылаю вам жемчужину". Вскоре владыка Григорий прибыл в Петроград.
Его служение началось в нелегкое для Церкви время. Церковный корабль потрясали многие раскольнические движения, в первую очередь - обновленчество. Требовалось сохранить чистоту Православия и пламенным пастырским горением явить всем животворящую силу Духа Святого. Исполняя эту миссию, епископ Григорий был на высоте своего святительского служения.
Проникновенные, благоговейные службы и блестящий дар проповедника снискали ему огромную популярность и глубокую любовь петроградской паствы. В личном общении владыка был удивительно мягок и снисходителен к людям. Он мог терпеливо выслушивать самые разнообразные мнения по церковным вопросам, как бы абсурдны они ни были, и с любовью отмечал любую оригинальную мысль. Но зато он был тверд и непоколебим, отстаивая чистоту Православия. Он требовал от своих пасомых строгого выполнения всех церковных уставов и постановлений.
Шел трудный для Церкви период, когда окончательно назрел конфликт между митрополитом Сергием и митрополитом Иосифом. Во время своего служения в Петрограде владыка Григорий был особенно близок с так называемым иосифлянским духовенством. Не приняв политики митрополита Сергия, он, однако, формально не присоединился к митрополиту Иосифу, избрав уход на покой. За пять лет своего служения на кафедре епископ Григорий трижды подвергался арестам по ложным наветам.
Уехав из Ленинграда в 1928 году, владыка поселился сперва в родной Коломне, а затем в Кашине, где жил до своего ареста летом 1937 года, после чего его след теряется в лабиринтах ГУЛАГа.
Каков бы ни был конец его земной жизни, епископ Григорий принадлежит к лику новомучеников и исповедников Христовых, явивших великую славу Православной Церкви в тяжкие для нее времена жестоких гонений и испытаний.
Протоиерей КОНСТАНТИН ЛЕБЕДЕВ.
