Назвать Владимира Васильевича Стасова композитором и музыкантом как-то язык не поворачивается. И в то же время он был идейным вдохновителем самой значимой русской композиторской формации середины девятнадцатого века – .
Стасов был музыкальным и художественным критиком, историком-искусствоведом, архивистом, ну и конечно же, общественным деятелем.
Родом будущий идеолог великой русской пятерки был из интеллигентной петербуржской семьи. Его отец, архитектор Василий Петрович Стасов, участвовал в оформлении народных праздников при коронации императора Александра, путешествовал по разным странам, проходил стажировку во Франции, Италии, Австрии и Польше. Позже он вошел в Кабинет строений и гидравлических работ. Спроектировал комплекс зданий Провиантских складов, Екатерининского и Александровского дворцов. И стал первым мастером русского стиля. Стоит ли говорить, что это не могло не оказать влияния впоследствии и на его сына, Владимира Васильевича, появившегося на свет 2 января ст.ст. 1824 года?
В 1836-м году Василий Петрович отдал своего сына Владимира на учение в только что созданное Училище правоведения. Там юноша стал живо интересоваться музыкой. Но в качестве композитора себя не видел. Не имел особых задатков, а может, просто побоялся их в себе развить. И, как водится в таких случаях, смело подался в критики.
В.В. Стасов. Портрет работы художника И. E Репина. 1883 год, Русский музей, Ленинград.
Свою первую статью он написал в 1842-м году. Она посвящалась популярному тогда . Тот как раз приезжал в Петербург с концертом. Но статья так и не была опубликована.
После обучения в училище, которое завершилось в 1843-м году, Владимир стал служить помощником секретаря в межевом департаменте Сената.
Спустя пять лет он уже имел должность секретаря в Департаменте герольдии. Спустя еще два года стал помощником юрисконсульта в Департаменте юстиции. В то время он уже свободно владел шестью языками. Кроме того, Стасов начал свою деятельность в качестве музыкального критика и публиковался в “Отечественных записках”.
Их издатель однажды пригласил Стасова в отдел иностранной литературы, и молодой человек стал также публиковать заметки, освещающие вопросы живописи, скульптуры и архитектуры.
Но идиллия продолжалась совсем недолго. В 1848-м году за связь с петрашевцами Стасова отстранили от работы в журнале, а затем и вовсе заключили в Петропавловскую крепость.
Петрашевцев отличало излишнее вольнодумство, и именно потому они и стали подвергаться преследованиям. Этот кружок позже вошел в историю и в немалой степени потому, что в нем участвовал молодой Достоевский. Чего стоили лишь инсценировки их смертной казни. Осужденных полностью проводили через все подготовления, и лишь в самом конце они узнавали о помиловании. Многих из петрашевцев арестовали лишь за то, что они не доносили о проведении собраний, да еще из-за распространения писем Белинского.
1851-й год. Стасов вышел в отставку и уехал за границу. Там он стал секретарем уральского промышленника Демидова. Тот был очень богатым человеком, к тому же искренне любящим искусство.
Демидов
Несмотря на свое русское имя и безусловно русское происхождение, родился Анатолий Николаевич Демидов во Флоренции, жил и работал как в России, так и во Франции. Кроме того, что он считается русским меценатом, он также являлся князем Сан-Донато. Титул сей он купил, что позволяет судить о величине его богатства. В России появлялся редко, так как Николай Первый его недолюбливал, вполне справедливо считая, что Демидов выводит из России просто чудовищно много денег. С другой стороны, если бы не Демидов, они все равно никому бы не достались. А так, благодаря этому предпринимателю, стало доступным многое из того, что мы сейчас считаем культурным достоянием.
И. Репин. Портрет В.В. СтасоваСтасов работал в Сан-Донато, где Демидов купил княжеский титул. У него были широчайшие возможности для работы в библиотеках, да и работал он не столько секретарем, сколько библиотекарем Демидова. У Владимира была возможность часто посещать различных русских художников и архитекторов, которые проживали в Италии. Среди них, например, были Александр Брюллов, Сергей Иванов и Иван Айвазовский.
В 1854-м году ему удалось вернуться в Санкт-Петербург. Он все время находился под вдохновением от своей творческой работы, а потому быстро сформировал идеологию кружка, который позже станет известным под названием “Могучая кучка”. Человек огромной эрудиции, Стасов просто поражал разносторонностью своих интересов. Последовательно отстаивая самостоятельные национальные пути развития русской композиторской школы, он оказал неоценимое влияние на формирование эстетических и творческих принципов великой пятерки.
Кроме того, Владимир Стасов, начиная с шестидесятых годов и всю оставшуюся жизнь, поддерживал деятельность товарищества передвижных выставок. Он даже стал одним из главных вдохновителей и историков движения.
“Настоящее искусство смотрит во все глаза на то, что совершается вокруг нас,- говорил Стасов.- А вокруг нас живет, трудится, бедствует народ. Значит, героями картин должны быть не шестикрылые ангелы, не цари, древние и нынешние, не графы и маркизы, а мужики, рабочие, чиновники, художники, ученые”. И прибавлял: “Только там и есть настоящее искусство, где народ чувствует себя дома”. Именно поэтому так дороги были Стасову работы передвижников.
В 1856-1872-м годах Стасов работал в Публичной библиотеке, где у него был личный стол в художественном отделении. За время работы он организовал выставку древнерусских рукописей. Потом его взяли на должность библиотекаря, и до конца жизни он заведовал художественным отделом.
Репин Илья Ефимович (1844-1930): Портрет Владимира Васильевича Стасова. 1900 годРаботая на этом посту, он мог беспрепятственно консультировать художников, писателей, и, конечно же, композиторов.
В 1900-м году его избрали почетным членом Российской академии наук.
За свою жизнь он сделал немало: был исследователем и пропагандистом творчества M. И. Глинки, составил монографии о композиторах M. П. Мусоргском, А. П. Бородине, художниках К. П. Брюллове, А А. Иванове, В. В. Верещагине, В. Г. Перове, И. E. Репине, И. H. Крамском, H. H. Ге, M. M. Антокольском и др. Стасов поддержал творчество А. К. Глазунова, А. К. Лядова, A. H. Скрябина, Ф. И. Шаляпина. Одним из первых Владимир Васильевич начал систематическую работу по собиранию и публикации эпистолярного наследия русских художников, композиторов (письма Крамского, Антокольского, А. А. Иванова, Глинки, Даргомыжского, A. H. Серова, Мусоргского). Как историк искусства утверждал значение великих реалистических традиций творчества Д. Веласкеса, Рембрандта, Ф. Халса, Ф. Гойи. В России Стасов пропагандировал музыку Л. Бетховена, Ф. Листа, Г. Берлиоза, Ф. Шопена, Э. Грига и др.
О Стасове как-то написал Тургенев. Прочтите эти строки, и вам предстанет более четко внутренний мир этого замечательного человека:
Спорь с человеком умнее тебя: он тебя победит… но из самого твоего поражения ты можешь извлечь пользу для себя. Спорь с человеком ума равного: за кем бы ни оставалась победа, ты по крайней мере испытаешь удовольствие от борьбы. Спорь с человеком ума слабейшего: спорь не из желания победы, но ты можешь быть ему полезным. Спорь даже с глупцом! ни славы, ни выгоды ты не добудешь… Но отчего иногда не позабавиться! Не спорь только с Владимиром Стасовым!
СТАСОВ, ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ (1824–1906), русский музыкальный и художественный критик. Родился в Петербурге 2 (14) января 1824 в семье архитектора Василия Петровича Стасова (1769–1848); брат В.В.Стасова – адвокат Дмитрий Васильевич Стасов (1828–1918). Окончил в 1843 Училище правоведения, обучался игре на фортепиано у известного педагога А.Л.Гензельта. Служил в Сенате, в министерстве юстиции. С 1856 работал в Публичной библиотеке (ныне Российская национальная библиотека, РНБ) в Петербурге, с 1872 до конца жизни заведовал ее художественным отделом. На этом посту постоянно консультировал писателей, художников, композиторов, собирал рукописи русских деятелей искусства, в особенности композиторов (во многом благодаря Стасову РНБ располагает ныне самыми полными архивами композиторов петербургской школы).
Наряду с новой русской музыкой Стасов всячески поддерживал новую русскую живопись, в частности, принимал участие в деятельности Артели художников (впоследствии Товарищество передвижных художественных выставок – «передвижники»); создал ряд монографий о русских художниках. Особый пласт деятельности Стасова составляют его исторические и археологические исследования – в том числе работы о народном орнаменте, о происхождении былин, а также о древнерусском пении; по всем этим темам им были собраны обширные материалы, которые он нередко передавал для использования другим ученым.
Стасов всегда был деятелем «крайних», радикальных взглядов, и его нередко обвиняли (и обвиняют) в односторонности. Например, он очень высоко ставил оперное творчество Глинки и всей петербургской школы, но Чайковского ценил почти исключительно как симфониста, а не оперного композитора (что не мешало ему поддерживать с Чайковским весьма теплые личные отношения); довольно долго выступал против системы консерваторского образования, считая, что она нивелирует национальное своеобразие русских талантов. В горячо любимом им творчестве петербургской школы Стасов полностью принимал все сделанное Мусоргским и Бородиным, но, например, не сразу оценил эволюцию искусства Римского-Корсакова. Это было связано с основными позициями Стасова, которым он сохранял верность в течение всей жизни, – с понятиями «реализма» (под которым подразумевался прежде всего выбор актуальных для современности тем, антиакадемизм) и «народности» (эту категорию Стасов считал совершенно обязательной при оценке произведения искусства, а в новой русской музыке, основанной на национальном материале, видел будущее всего европейского искусства). Особым его предпочтением пользовались художественные концепции на подлинном историческом материале, он исключительно высоко оценивал опыты Даргомыжского и Мусоргского по передаче в музыке интонаций живой речи; особый «конек» Стасова составляла «восточная тема», которая была для него неотъемлемой составляющей нового русского искусства. Жесткость установок Стасова и категоричность его выступлений уравновешивались, однако, его глубокой преданностью интересам науки и искусства, искренностью стремления к «новым берегам», артистичностью натуры. Стасов нередко бывал несправедлив и резок, однако всегда благороден и великодушен и до конца предан своим друзьям.
14 января 1824 года родился Владимир Стасов, художественный и музыкальный критик, историк искусства и один из организаторов Товарищества передвижников (ум. 1906)
Историю русской музыки и живописи XIX века в высших проявлениях своего гения невозможно представить без этого человека. Сам он не рисовал картин и не корпел над партитурами, и тем не менее живописцы и композиторы преклонялись перед ним. Владимир Стасов определил перспективы развития национального искусства на век вперед.
В детстве Стасов мечтал окончить Академию художеств и в чем-то повторить путь отца - зодчего Василия Петровича Стасова. Вместо этого пошел в Училище правоведения. Стезя присяжного поверенного не привлекла его: «Я твердо намерился сказать все то, что давно уже лежало во мне...
Когда я стал разбирать все существующие произведения искусств и вместе стал рассматривать все писанное об них... то я не нашел художественной критики в том смысле, как она должна быть».
Цель была определена, однако строгий папенька усердствовал в своей настойчивости: искусство, даже если это критика, требует таланта, а титулярному советнику достаточно и одной усидчивости. Послужной формуляр украсился первой записью - «Межевой департамент правительствующего сената». Служа затем в Министерстве юстиции, Стасов тем не менее главным своим делом считал изучение искусства. В немалой степени ему помогло знакомство с Анатолием Демидовым, у которого он три года служил секретарем в Италии. Отец Демидова Николай Никитич в свое время был назначен посланником во Флоренцию и существенно пополнил там семейную коллекцию картин, книг, икон. И Стасов в сопровождении Анатолия Демидова, который купил себе титул итальянского князя Сан-Донато, участвовал в изучении этого самобытного собрания и перевозке его из Флоренции в Россию - на двух кораблях! Стасов серьезно изучил историю и теорию искусств. И вот в журналах «Отечественные записки», «Современник», «Вестник Европы» и «Библиотека для чтения» стали появляться его музыкальные и художественные статьи, обзоры французской, немецкой и английской литературы (он знал шесть языков).
Стасов стал первым на Руси непререкаемым авторитетом в сфере профессиональной художественной критики и научной истории изобразительного искусства. Больше того. В ту пору, когда властителями дум были нигилистически настроенные критики-ниспровергатели, Стасов оказался в зависимости лишь только от здравого смысла и своих пусть даже порой субъективных пристрастий. Им никогда не овладевали тенденциозные идеи.
Он полвека прослужил в Публичной библиотеке. Сперва так и вообще без жалованья, потом сделался помощником директора, а еще позже - заведующим рукописным и художественным отделами и по чинам своим возвысился до статского генерала - тайного советника. Он составлял каталог изданий, касающихся России, - «Rossika», написал ряд исторических работ для чтения Александра II. «У Стасова, - вспоминал Маршак, - не было своего отдельного служебного кабинета. Перед большим окном, выходившим на улицу, стоял его тяжеловесный письменный стол, огороженный щитами. Это были стенды с гравированными в разные времена портретами Петра Первого... Впрочем, стасовский уголок библиотеки никак нельзя было назвать «мирным». Здесь всегда кипели споры, душой которых был этот рослый, широкоплечий, длиннобородый старик с крупным, орлиным носом и тяжелыми веками. Он никогда не сутулился и до самых последних своих дней высоко нес непреклонную седую голову. Говорил громко и, если даже хотел сказать что-нибудь по секрету, почти не снижал голоса, а только символически заслонял рот ребром ладони, как это делали старинные актеры, произнося слова «в сторону».
Наталья Нордман, Стасов, Репин и Горький. Пенаты. Фото К. Буллы.
А на Седьмой Рождественской его домашний кабинет - узкая комната, строгая старая мебель и портреты, среди которых выделяются два репинских шедевра - на одном Лев Толстой, на другом - сестра Стасова Надежда Васильевна, одна из основательниц Бестужевских женских курсов. Здесь не раз бывали Мусоргский, Бородин, Римлянин (как называл Стасов Римского-Корсакова), Репин, Шаляпин... Кого только не знал он на своем веку! Его огромная рука пожимала когда-то руку Крылова, руку Герцена. Судьба одарила его дружбой со Львом Великим - как он неизменно называл Толстого. Он знал Гончарова и Тургенева... Современники вспоминали, как однажды Стасов и Тургенев завтракали в трактире. И вдруг - о чудо! - их мнения совпали. Тургенева это изумило настолько, что он подбежал к окну и закричал:
- Вяжите меня, православные!
По сути дела, это был человек-эпоха. Родился в год смерти Байрона. В его детстве все вокруг еще говорили об Отечественной войне, как о лично ими пережитом событии. Свежа была память о восстании декабристов. Когда погиб Пушкин, Стасову было тринадцать лет. Юношей он читал впервые напечатанного Гоголя. Он был единственным, кто провожал уезжающего навсегда за границу Глинку.
Есть в истории русской культуры феноменальный факт - содружество энтузиастов от музыки, в сущности, дилетантов, которые совершили своеобразный переворот в композиторском мастерстве. Они создали новую русскую музыкальную школу. Самоучка Балакирев, офицеры Бородин и Мусоргский, специалист по фортификации Цезарь Кюи... Военный моряк Римский-Корсаков был единственным, кто профессионально освоил все премудрости искусства композиции. Стасов с его всесторонними познаниями стал духовным лидером кружка. Его воодушевляла идея сделать русскую национальную музыку ведущей в ансамбле европейских музыкальных искусств. Эта цель и сделалась альфой и омегой балакиревского кружка.
Вся семья Стасовых была отмечена талантами, даровитостью. Брат Дмитрий был известен как юрист, занятый на многих громких политических процессах, например по делу покушавшегося на убийство царя Каракозова. Кстати, его дочь Елена вообще сделалась профессиональной революционеркой, стала соратницей Ленина. При этом Дмитрий Стасов был одним из организаторов Русского музыкального общества и создателей Петербургской консерватории, против которой рьяно боролся его брат Владимир. Ведь когда Рубинштейн при поддержке императорской власти открыл консерваторию и пригласил иностранных учителей, Владимир Стасов со товарищи подвергли его нелицеприятной критике. За этой конфронтацией стояли напряженные отношения славянофилов и западников. По мнению Стасова, создание консерватории было барьером для формирования национальной культуры. Балакирев так и вообще считал, что систематическое «школьное» образование, изучение сложившихся правил, норм и законов может только повредить самобытным талантам его подопечных. Он признавал только такой метод обучения, который состоял в проигрывании, прослушивании и совместном обсуждении музыкальных произведений признанных мастеров прошлого и современности. Но такой путь был пригоден только для исключительных личностей и особых обстоятельств. В иных случаях он порождал лишь дилетантизм. Конфликт был исчерпан в 1872 году, когда Римский-Корсаков согласился стать профессором консерватории.
В 1883 году Стасов написал программную статью «Наша музыка за последние 25 лет», где подчеркивал, что когда Глинка думал, что он создает только русскую оперу, то он ошибался: он создавал целую русскую музыкальную школу, новую систему. (Кстати, Стасов посвятил разбору творчества Глинки свыше тридцати работ.) Русская школа со времени Глинки существует с такими своеобразными чертами физиономии, которые отличают ее от других европейских школ.
Стасов с Маршаком и будущим скульптором Герцелем Герцовским, 1904.
Стасов выделил характерные черты русской музыки: обращение к фольклору в самом широком смысле, большей частью связанное с большими хоровыми партиями и «экзотизмами», вдохновленными музыкой кавказских народов.
Стасов был искрометным полемистом. Если где-то в обществе он видел в ком-либо врага своих идей, то сразу начинал громить подозреваемого неприятеля. И было можно с ним не соглашаться, однако не считаться с его мнением было нельзя. Скажем, когда из Петербурга в Москву перевели Румянцевский музей, негодованию Стасова не было предела: «Румянцевский музей известен всей Европе! И вдруг он вытерт вон, как резинкой. Какой пример и наука будущим патриотам, когда они будут знать, что у нас нет ничего твердого, ничего прочного, что у нас все, что угодно, можно сдвинуть, увести, продать!»
Стасов много сделал, однако не успел завершить главный свой труд - о путях развития мирового искусства, а ведь он всю жизнь готовился написать эту книгу.
У дающих советы голова не болит. В том, что одни пытаются что-то творить, а другие их поучают, есть нечто парадоксальное, разрушительное. Но есть критика, не просто врачующая души созидателей, не просто направляющая путь их мысли, не только устраняющая неполадки, но и стремящаяся прочертить перспективу. Да возможно ли такое? Непременно возможно, если сам критик сей - натура творческая и целеустремленная; именно таким созидателем и был Владимир Васильевич Стасов.
Bruno Westev
Русский библиограф, историк искусства, музыкальный и художественный критик, археолог.
Служил в Сенате, в министерстве юстиции. В 1851 году ушёл в отставку с государственной службы.
С 1856 года В.В. Стасов работал в публичной библиотеке в Санкт-Петербурге (ныне Российская национальная библиотека им. М.Е. Салтыкова-Щедрина), где с 1872 до конца жизни заведовал её художественным отделом.
«Владимир Васильевич Стасов
оказал великие услуги русскому искусству во всех областях его, особенное области музыки. Правилом его жизни было «быть полезным другим, коли сам не родился творцом».
И в самом деле, обладая огромными знаниями и служа в Публичной библиотеке, он оказывал неоценимые услуги многим деятелям искусства и всей русской культуре.
Считая Глинку
гением, он написал о нём 48
статей, разъясняя величие его творчества. Увлекаясь русским национальным стилем музыки, он назвал «могучей кучкой»
группу композиторов - Балакирева
, Мусоргского
, Кюи
, Римского-Корсакова
, Бородина
- и оказал им великие услуги. Он дал Мусоргскому сюжеты «Хованщины» и «Бориса Годунова», Бородину
- сюжет «Князя Игоря».
При этом он указывал композитору исторические источники, необходимые для знакомства с соответствующею эпохой. Таким образом, он участвовал также в работе Римского-Корсакова
над «Садко» и «Псковитянкой». Работоспособность его и любовь к труду были чрезвычайны.
Даже по воскресеньям он приходил в Публичную библиотеку в свой кабинет и работал там. От орденов и званий он отказался. Когда министр Боголепов предложил ему пост директора Публичной библиотеки, он не
принял этой должности ради сохранения свободы.
Свободой он дорожил, как принципом
, и потому защищал поляков и евреев, ценя национальное своеобразие каждого народа. Льва Толстого
он называл Лев Великий и писал эти слова не иначе, как большими буквами, но он ценил в нём только художника и упрекал Толстого за то, что он не преодолел два барьера - «божество» и «христианство». Он был возмущён строем мира и «богохульно проклинал мировой порядок», везде находя смерть. Сорок лет он готовил труд, которому хотел дать заглавие «Разгром» или «Carnage generab» или «Massacre generab». В нём он собирался проявить себя анархистом и пессимистом «по сём, по всем частям, а вовсе не одной политической». Во всём человечестве, думал он, есть только несколько десятков или сотен достойных людей, а остальные заслуживают помойной ямы.
Его возмущало то, что либеральные редакторы журналов и газет ведут себя так же, как и правительственные цензоры. В книге своей он собирался произвести также разгром многих общепризнанных гениев: Рафаэля
он не считал великим художником, говорил о лжевеличии Микеланджело
.
В своих отношениях к людям, в защите своих мнений Стасов проявлял чрезвычайную страстность.
Он любил спор - яростный, но, увлекаясь всегда существом дела, он забывал личные обиды. Прозвища, данные ему, выражают его страстный характер.
Его называли: «Неистовый Стасов», «Труба Иерихонская», «Критик Громогласов»».
Лосский Н.О ., Искание абсолютного добра, свойственное русскому народу, ведет к признанию высокой ценности всякой личности (Отрывки из книги «Характер русского народа»), в Сб.: Русский индивидуализм. Сборник работ русских философов XIX-XX веков, М., «Алгоритм», 2007 г., с. 44-46.
«Замечательный человек был Владимир Васильевич Стасов
. Он умел безошибочно определять самое характерное для таланта всех своих многочисленных друзей - композиторов и художников.
Обладая огромными познаниями в области литературы, искусства, истории, заведуя в течение нескольких десятков лет рукописным отделом Петербургской Публичной библиотеки (ныне Государственная Публичная библиотека имени М.Е. Салтыкова-Щедрина), он не только подсказывал своим друзьям интересные темы и сюжеты новых произведений, но помогал меткими указаниями, советами, подбором документального материала и т. д.
Он жил нуждами и интересами своих талантливых друзей, широко пропагандировал в своих критических статьях все их смелые начинания. Воспитанный в духе идей великих русских революционеров-демократов, Стасов не признавал искусства, оторванного от жизни. «Для меня реальность в искусстве - это всё», - говорил он».
Рацкая Ц.С., Н.А. Римский-Корсаков, М., «Музыка», 1977 г., с. 82-83.
Музыкальный и художественный критик, историк искусства, этнограф и публицист В.В. Стасов родился 2 (14) января 1824 года в Петербурге в дворянской семье. Его отец - известный петербургский архитектор Василий Петрович Стасов (1769-1848) - имел сильное влияние на развитие стремлений и наклонностей сына. Но из этой семьи вышел не только выдающийся критик. Сестра В.В. Стасова Надежда Васильевна Стасова (1822-1895) - известная общественная деятельница, одна из основательниц высшего женского образования в России. Брат - известный адвокат Дмитрий Васильевич Стасов (1828-1918). Внучка В.П. Стасова Елена Дмитриевна Стасова (1873-1966) стала одним из видных деятелей Коммунистической партии. Семью Стасовых часто навещали известные архитекторы, художники, музыканты, деятели науки. Среди них можно отметить знаменитого и А.П. Брюллова.
В 1836 году двенадцатилетний Владимир был отдан отцом в только что созданное Училище правоведения. Тогда 13-14-летним подростком В.В. Стасов познакомился с произведениями В.Гюго, А.Дюма, В.Скотта, Шекспира, Гофмана, Жорж Санд, Шиллера, а также Белинского, Тургенева , Гоголя. Появление "Мертвых душ" летом 1842 года было для Стасова и его товарищей "событием необычайной важности". "В продолжение нескольких дней, - вспоминает Стасов, - мы читали и перечитывали это великое, неслыханно-оригинальное, несравненное, национальное и гениальное создание. Мы были все точно опьянелые от восторга и изумления". Еще в Училище Стасов увлекся музыкой и решил впервые попробовать свои силы на писательском поприще. В 1842 году он написал статью о Ф.Листе, приехавшем в Петербург, хотя и не напечатал ее нигде.
В 1843 году В.В. Стасов окончил Училище, начал службу помощником секретаря в Межевом департаменте Сената. С 1848 года он служил секретарем в Департаменте герольдии, а с 1850 года - помощником юрисконсульта в Департаменте юстиции. Свободно владел шестью языками. Но его не интересовала ни юриспруденция, ни служебная карьера. Отбыв свои служебные часы, он спешил в Эрмитаж или в Академию художеств.
Началом своей писательской биографии В.В. Стасов считал 1847 год, когда в "Отечественных записках" появились его первые статьи. В этом же году Стасов был приглашен издателем "Отечественных записок" Краевским в число сотрудников журнала по отделу иностранной литературы. Кроме работы в отделе Стасов получил право писать небольшие обозрения по вопросам живописи, скульптуры, архитектуры и музыки. За два года работы в "Отечественных записках" - 1847 и 1848 годы - он опубликовал около 20 статей. В 1848 году, однако, за связь с кружком петрашевцев, Стасов был отстранен от работы в журнале. Он был даже арестован и заключен в Петропавловскую крепость.
В 1851 году В.В. Стасов вышел в отставку и в качестве секретаря уральского промышленника и мецената А.Н. Демидова, очень богатого человека, поклонника искусств, уехал за границу. Поездкой за границу он стремился прежде всего пополнить свое художественное образование изучением сокровищ европейского искусства. Стасов побывал в Англии, Германии, Франции, Швейцарии, во многих городах Италии. Работал в крупнейших библиотеках и архивах. Был библиотекарем в имении Демидова в Сан-Донато близ Флоренции, часто посещал русских художников и архитекторов, проживавших в Италии - Александра Брюллова, Сергея Иванова, Воробьева и Айвазовского.
В мае 1854 года, в связи с Крымской войной, В.В. Стасов вернулся в Петербург, где сблизился с молодыми композиторами , М.П. Мусоргским, Н.А. Римским-Корсаковым, . При деятельном участии Стасова оформилось художественное объединение композиторов, ставшее известным под именем "Могучая кучка", придуманным Стасовым. В 1860-х годах Стасов поддерживал также знаменитое "Товарищество передвижных выставок", с которым тесно связана вся его деятельность. Стасов был одним из главных вдохновителей и историком "передвижников", принимал активное участие в подготовке первой и ряда последующих их выставок.
В конце 1856 года директор Публичной Библиотеки в Петербурге М.А. Корф предложил Стасову место своего помощника для собирания материалов по истории жизни и царствования . В 1856-1872 годах В.В. Стасов безвозмездно работал в Публичной Библиотеке, имея в Художественном отделении свой стол. По его инициативе организуется ряд выставок древнерусских рукописей. В ноябре 1872 года он был принят на штатную должность библиотекаря, до конца жизни заведовал ее Художественным отделом. На этом посту постоянно консультировал писателей, художников, композиторов, собирал рукописи русских деятелей искусства, в особенности композиторов (во многом благодаря Стасову Российская национальная библиотека располагает ныне самыми полными архивами композиторов петербургской школы).
В.В. Стасов публиковался в более чем 50 русских и иностранных периодических изданиях. В 1869 году за работу "Происхождение русских былин" получил Уваровскую премию. В 1900 году избран Почетным академиком Академии Наук по разряду изящной словесности как представитель художественной критики. Стасов - автор многочисленных монограмм и статей о музыке, живописи, скульптуре, русских композиторах и художниках; работ в области археологии, истории, филологии, фольклористики, этнографии.
В 1882 году Стасову предлагали пост вице-директора, а в 1899 году - директора Библиотеки. Но он отказался, хотя за время службы ему неоднократно приходилось замещать вице-директора и директора. Отказывался он и от награждения орденами. 27 ноября 1902 года Стасов получил диплом почетного члена Публичной библиотеки в связи с 30-летием деятельности в должности библиотекаря. За пятьдесят лет (с 1856 по 1906), которые служил В.В. Стасов в Санкт-Петербургской Публичной библиотеке, он многое сделал для открытия свободного доступа в библиотеку, настойчиво добивался отмены платного пользования ее книжными богатствами.
82-летний В.В. Стасов умер в Петербурге 10 (23) октября 1906 года. Он был похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры (Некрополь мастеров искусств). В 1908 году на его могиле (в конце Южной дорожки) соорудили монументальное надгробие, являющееся памятником федерального значения. На надгробии надпись - "Поборнику русского искусства".
Интересна история этого надгробия. Еще в 1889 году один из воспитанников В.В. Стасова молодой тогда скульптор И.Я. Гинцбург подарил ему небольшую статуэтку, где изобразил его в русском народном костюме. Эта работа настолько понравилась Стасову, что он писал дочери: "Если бы я был какой-то крупный исторический человек, я никогда бы не пожелал себе никакого другого монумента, кроме именно такого…" Когда после смерти Стасова было решено установить на его могиле памятник, средства на который собирались по подписке, то за основу была взята статуэтка Гинцбурга. На фоне монолитной скалы установлена статуя Стасова. По рисункам архитектора И.П. Ропета выполнена художественная чугунная ограда с медальонами из смальты, в которых помещены буквы "Ж", "З", "М", "В", означавшие Живопись, Зодчество, Музыку и Ваяние. На калитке ограды - шпора и зажигательное стекло, напоминавшие о таланте Стасова направлять и зажигать.
Неподалеку от могилы Стасова похоронены его родственники: отец, архитектор В.П. Стасов (1769-1848); брат Дмитрий (1828-1918), адвокат, общественный деятель; сестры Надежда (1822-1893) и София (1829-1858).
