Василиск (от др.-греч. βᾰσῐλίσκος – царёк; также лат. basiliscus, regulus, англ. basilisk, cockatrice) – существо, упоминаемое в различных источниках.

В Библии, по мнению ряда комментаторов, – одно из названий опасной ядовитой змеи. Хотя точное отождествление затруднено, в тех или иных местах может обозначать кобру или гадюку. В «Естественной истории» Плиния Старшего василиск – змея, наделённая мифическими чертами. В иных источниках – мифический чудовищный змей. В частности, лужичане считали, что василиск – петух с крыльями дракона и хвостом ящерицы.

Василиск в Библии

Василиск в Библии упомянут в Псалме 90: «на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона» (Пс 90:13). Аспид и василиск – виды ядовитых змей, и василиск – очковая змея. Традиционно змеям в Библии уподобляются враги.

Пророк Иеремия сравнивает с василисками халдеев, которые были посланы Богом, чтобы наказать иудеев за их нечестие: «Ибо вот, Я пошлю на вас змеев, василисков, против которых нет заговариванья, и они будут уязвлять вас, говорит Господь» (Иер.8:17). Василиск также упомянут во Второзаконии, когда перечисляются опасности и беды, от которых избавил Господь: «… смотри, чтобы не надмилось сердце твое и не забыл ты Господа, Бога твоего, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; Который провел тебя по пустыне великой и страшной, где змеи, василиски, скорпионы и места сухие, на которых нет воды; Который источил для тебя [источник] воды из скалы гранитной» (Втор 8:14-15).

Толкование в библеистике

В Библии слово «василиск», и его синоним «ехидна», обозначало любых ядовитых змей. Хотя точное отождествление затруднено, предполагаются змеи семейства аспидов, включая кобр, и семейства гадюк. При этом два стиха Библии (Пс. 90:13, Ис. 59:5) разделяют аспидов и василисков. Аммиана Марцеллина, живший в IV веке, тоже разделял аспидов, ехидн, василисков, и других змей.

В «Еврейской энциклопедии Брокгауза и Ефрона» указаны некоторые варианты отождествления василиска с теми или иными видами змей, но точное решение вопроса признано затруднительным. Библеист А. П. Лопухин считал библейского василиска индийской очковой змеёй. В толковании раннехристианского святого и богослова Иоанна Кассиана василиск служит образом бесов и дьявола, а яд василиска – образом зависти.

Античные представления

Предположительно, миф пошёл с описания маленькой ядовитой змейки, считаемой в Египте священной, от шипения которой разбегаются все животные и змеи, которую упоминали Аристотель в IV веке до н. э. и Псевдо-Аристотель .

Описание василиска как мифического существа присутствует в «Естественной истории» Плиния Старшего (I век н. э.), написанной, в том числе, на основе трудов греческих историков и хронистов. Согласно ему, василиск обитает в окрестностях Киренаика, его длина до 30 см, с белым пятном на голове, напоминающим диадему. Некоторые энциклопедии конца XIX века приписывали Плинию отсутствующие у него слова, что змей жёлтого цвета и имеет наросты на голове. От шипения василиска убегают все змеи. Передвигается извиваясь не как другие змей, а поднимая кверху свою среднюю часть. Обладает способностью убивать не только ядом, но и взглядом, запахом, сжигает траву и ломает камни.

Лукан писавший в те же годы, что и Плиний, считал, что василиск появился из крови убитой Горгоны Медузы, тоже обладающей окаменяющим взглядом. Плинию вторит Гай Юлий Солин в III веке, однако с небольшими отличиями: длина змеи около 15 см, пятно в виде белой повязки, не упоминает смертельный взгляд, а только крайнюю ядовитость яда и запаха. Его современник Гелиодор писал о василиске, который одним своим дыханием и взглядом сушит и губит все, что ему попадается.

Плиний писал о предании, что однажды всадник ударил василиска копьём, но яд потёк по древку и убил всадника и даже коня. Схожий сюжет встречается в поэме Лукана, писавшего в те же годы, о том, как василиск убивает отряд воинов, но один из воинов спасается, отсекая себе руку заражённую ядом василиска, потекшим по копью. Плиний писал, что ласки могут убить василиска своим запахом, залезая в его нору, но при этом умирают сами. О вражде василисков и ласк упоминалось и в труде приписываемом Демокриту, жившему в III веке до н. э. Начиная со II века н. э. пошло поверье, что василиск погибает от крика петуха, и поэтому советовалось носить этих животных в клетке. Из глаз и крови василисков якобы можно было изготавливать различные амулеты и снадобья.

«Иероглифика» IV века н. э. повествует, что египтяне имели иероглиф со змеёй, которую называли «уреем», что по-гречески значило «василиск», и он обозначал «вечность». Египтяне верили, что только эта змея бессмертна, дыханием она способна убить любое другое существо, и её изображали над головами богов. Этот иероглиф изображал Солнце и богиню-кобру Уаджит – покровительницу Нижнего Египта. Золотая фигурка урея крепилась на лбу фараонов как часть царского головного убора.

Биолог И. И. Акимушкин и другие авторы предполагали, что василиск – это рогатая гадюка. Её изображение с рожками было египетским иероглифом, обозначавшим звук «ф», и могло быть принято Плинием Старшим за змею с короной, что и породило греческое название змеи «василиск» – «царь».

Средневековье

Средневековые бестиарии рассказывали, что первый остроумный способ погубить василиска придумал Александр Македонский. Монстр убил взглядом немало его воинов, и тогда царь поднес к его морде зеркало – и тот погиб от собственного взгляда. Зеркало стало главным оружием в борьбе с василисками, которые в средние века бесчинствовали вокруг жилищ, отравляли своим присутствием колодцы и шахты. Ласки по-прежнему считались природными врагами василисков, по одолеть монстра, они могли только пожевав листьев руты. Изображения ласки с листочками во рту украшали колодцы, церковные скамьи. В церкви резные фигурки ласок имели символический смысл: для человека Священное писание было тем же, что листочки руты для ласки,– вкушение мудрости библейских текстов помогало одолеть василиска-дьявола.

Еще одной практической рекомендацией было глядеть на монстра из-под
стеклянного прозрачного сосуда. Эти объяснения были на руку тем, кто в конце средневековья приспособился изготовлять чучела василисков – чаще всего их делали на основе морских скатов, и они были ходким товаром (последние экземпляры были проданы в США в тридцатые годы нашего века; поддельные чучела до сих пор хранятся в музеях Вероны и Венеции), Менее легковерные ученые и писатели удивлялись: если взгляд василиска летален – откуда столько свидетельств? Или свидетели видели другого зверя, или они попросту лгут!

В Средние века образ василиска был дополнен новыми деталями, согласно которым он вылупляется из яйца, снесённого старым петухом, положенного в навоз и высиженного жабой. Изменились и представления о внешнем виде: василиска стали изображать в виде петуха со змеиным хвостом, иногда с туловищем жабы, хотя имелись и другие варианты. Первое подобное упоминание встречается у Пьера де Бове (фр.) русск. в начале XIII века. Он повторяет описание Плиния, описывая василиска как хохлатого змея, но также упоминает, что иногда его изображают как петуха со змеиным хвостом, приводя подобное изображение, и что иногда он рождается от петуха. Несмотря на то, что вера в василиска была сродни церковным догматам, которые отрицать было нельзя, Альберт Великий в XIII веке считал выдумками истории о крылатом василиске, рожденном из петушиного яйца.

В эпоху Нового времени

С начала XVII в. несколько меняется облик и легенда о нем. В хрониках сообщалось, что рождается василиск из навоза, либо из куриного яйца, «насиженного» ужом. Внешне выглядит петухом, или индюком с головой и хвостом змеи. Убить его можно запахом и видом ласки, петушиным пением.

Одна из гравюр «Естественной истории змей и драконов» Альдрованди, рисует василиска существом с чешуей вместо перьев и четырьмя парами ног (Согласно Младшей Эдде, у Одинова коня Слейпнира также было восемь ног).

Представлялся иногда львом с гребнем о трех шипах. В соответствии с фольклорными представлениями, василиск появлялся из снесенного старым петухом в навозной куче змеиного яйца без желтка, которое высиживала «ядовитая» жаба или змея. Кокатрис – почти полностью идентичен Василиску: обстоятельства их появления идентичны. Но если птенец наследует в большей степени признаки змеи, то получается ящероподобный Василиск, а в более редких случаях, когда признаков петуха больше – Кокатрис. Он похож на петуха с хвостом змеи и не имеет разрушительной мощи Василиска, но если человек посмотрит в глаза Кокатриса, то также превратится в камень.

В славянской мифологии

Василиск – зооморфное существо, убивающее взглядом или дыханием. Представления о Василиске, восходящие к античным источникам, включались в средневековые бестиарии (сборники описаний различных животных), проникали в фольклорные легенды. Западные славяне считали, что Василиск сотворен дьяволом; выглядит как петух, но имеет голову индюка, глаза жабы, крылья летучей мыши, хвост змеи. Иногда он имел облик петуха с крыльями дракона, хвостом ящерицы, клювом орла. В древнерусских словарях-азбуковниках василиск описывается как змей, одновременно имеющий сходство с петухом. Василиск рождается из петушиного яйца, высиженного жабой, или из яйца, снесенного и высиженного петухом в алтаре (ср. других мифологических персонажей, появляющихся из петушиного яйца, – черта, летающих змеев, домовых духов, приносящих богатство хозяину). Взглядом Василиск проникает сквозь стены и обращает все живое в камень, Василиск и сам умирает, увидев в зеркале свое отражение. Ядовитым дыханием он отравляет окрестный воздух, убивает птиц. Василиск обитает в расщелинах скал, пещерах, подземельях, где охраняет клады. Он не нуждается в пище: ему достаточно полизать камень, чтобы утолить голод. Губителен для него вид или крик петуха. Среди персонажей славянской народной демонологии внешнее сходство с Василиском имеют сербский «петух-змей» и русский дворовой (в виде змеи с петушиной головой).

Образ василиска в культуре

Василиск (наряду с аспидом, львом и драконом – на основании 90-го псалма) входит в число зооморфных изображений бесов или дьявола, принятых в христианском искусстве.

На стадии становления христианской иконографии периода IV – начала IX веков византийские мастера прибегали к условному языку символов. Христос над аспидом и василиском изображался на щитках византийских лампад. «Христос-победитель, попирающий аспида и василиска» – один из редких вариантов иконографии Иисуса Христа. Среди известных образцов можно назвать рельеф IX века на слоновой кости из Оксфордской библиотеки. Аналогичная композиция изображёна в конхе южной апсиды собора Сан Джусто в Триесте. В левой руке Христос держит раскрытую книгу, а правой благословляет. Местные святые Иуст и Сервул располагаются по сторонам от него.

«Образ Христа, попирающего аспида и василиска, в южной апсиде, очевидно, восходит к мозаике Архиепископской капеллы в Равенне. Он встречается также на одной из стуковых панелей в Баптистерии православных в Равенне и был представлен в мозаике не сохранившейся базилики Санта Кроче (1-я половина V века), известной по описанию хрониста Андреа Аньелло».

Одна из икон Божией Матери, относящаяся к XVIII веку, носит название «На аспида и василиска наступиши». Она изображает Божию Матерь, попирающую силы зла.

В эпоху Возрождения василиск довольно часто упоминался в многочисленных богословских текстах и бестиариях как образ порока. Во времена Шекспира им называли проституток, хотя сам английский драматург упоминал его только как классического змея со смертоносным взглядом. В поэзии XIX века христианский образ василиска-дьявола начинает тускнеть. У поэтов- романтиков Китса, Кольриджа и Шелли василиск более подобен благородному египетскому символу, чем чудовищу. В «Оде к Неаполю» Шелли призывает город: «Будь, как имперский василиск, сражай врагов невидимым оружьем».

В геральдике василиск – символ могущества, свирепости и царственности.

Образ василиска в мире Гарри Поттера

Василиск (от греч. βασιλίσκος, «базилискос» – царёк) (англ. Basilisk) – огромный змей, известный также как «король змей», живущий не одну сотню лет. Очень сильное магическое животное. Впервые был создан приверженцем чёрной магии Герпием Злостным, заставившим жабу высидеть куриное яйцо. Осознав, какое страшное чудовище появилось на свет, маги запретили выведение василисков ещё в средние века.

Несмотря на то, что василиска Министерство магии относит к категории ХХХХХ – «Смертельные для волшебников / не поддаётся приручению», всё-таки василиск – это змея, хоть и громадная, поэтому волшебник-змееуст, владеющий змеиным языком, может разговаривать с ним и, при достаточной магической силе, вполне контролировать его. Том Реддл, он же лорд Волан-де-Морт, ещё в юношеские годы мог командовать этим чудовищем, в то время как Гарри Поттер, владея Змеиным языком, не имел над василиском никакой власти.

Вес взрослого василиска может составляет две и более тонны, а его длина, по информации Ньюта Саламандера, достигает 50 футов (чуть больше 15 метров), при этом всё тело покрыто чешуйчатой бронированной кожей, схожей по прочности с шкурой дракона и устойчивой к заклинаниям. Кожу василиск, как и любая другая змея, время от времени сбрасывает.

Сходство василиска со змеёй усиливается наличием четырёх ядовитых клыков, которые по длине превосходят остальные зубы в пасти. Обычная продолжительность жизни василиска – около 900 лет, некоторые экземпляры живут и дольше. Питаются василиски позвоночными тварями, обычно – мелкими грызунами.

Яд

Яд василиска – удивительно сильная магическая субстанция, единственным известным противоядием являются слёзы феникса, которые, в свою очередь, добыть крайне сложно. Яд настолько силен, что убивает человека в течение нескольких минут, вызывая перед смертью сонливость и замутнённый размытый взгляд.

Яд василиска сохраняет свои свойства даже спустя несколько лет после смерти животного. Он может также повредить неодушевлённые предметы настолько основательно, что их невозможно восстановить, и, таким образом, он является одним из немногих веществ, способных уничтожать крестражи. Ядовитым клыком василиска были уничтожены два вместилища души Волан-де-Морта – Дневник Тома Реддла (1993) и Чаша Пенелопы Пуффендуй (1998).

Меч Годрика Гриффиндора, впитавший в себя яд василиска, также стал действенным оружием для уничтожения крестражей. Им были уничтожены ещё три крестража – медальон Слизерина (1998), кольцо Марволо Мракса (1996) и змея Нагайна (1998).

Смертоносный взгляд

Самым страшным оружием василиска считается его смертоносный взгляд. Два огромных жёлтых глаза – обычно последнее, что успевают увидеть его жертвы в этой жизни. Даже «непрямой» взгляд василиска, отражённый в зеркале, крайне опасен – поймавшие такой взгляд каменеют, и лишь настойка из корней мандрагоры может вернуть им первоначальный облик.

Взгляд василиска – настолько сильное оружие, что поражает даже привидения. Правда, умереть во второй раз они уже не могут, но зато вполне своеобразно «окаменевают», превратившись из жемчужно-белых в угольно-чёрных и утратив всякую способность самостоятельно двигаться. Из всех живых существ только фениксы имеют иммунитет к взгляду чудовища.

Василиска очень боятся все без исключения виды пауков и стараются как можно скорее покинуть район его активной жизнедеятельности, причём это не зависит от их размеров.

Арагог, огромный паук-акромантул, которого Министерство магии, как и василиска, отнесло к категории XXXXX, настолько его боялся, что даже не произносил его имя, так же, как волшебники не называли имя Тёмного лорда.

Одной из возможных причин такого ужаса может являться то, что пауки чрезвычайно уязвимы к взгляду василиска, так как обладают широким углом зрения, практически круговым, и не имеют поэтому никакой возможности ни закрыть глаза, ни спрятать свой взгляд, как это делал Гарри Поттер в Тайной комнате, ориентируясь на отбрасываемую громадным змеем тень.

Яйцо василиска

Неизвестно, почему существуют мужские и женские особи василисков, так как они рождаются из куриного яйца, высиженного жабой. Но вполне возможно, что, в отличие от реального мира, в котором гибриды во многих случаях к размножению не способны, василиски могут спариваться. И именно поэтому Аластор посчитал, что эти чудовища могут откладывать яйца, а преподнесённый ему подарок – это «хитроумно замаскированное яйцо василиска».

В русском языке аспид давно перестал быть собственным именем и пишется с маленькой буквы. С греческого языка слово «аспид» переводится, как ядовитая змея. В стародавние времена Аспидом звался коварный страшный змей, которые держал в страхе людей и одно лишь упоминание о нем, вызывало дрожь по всему телу.

Аспид - кто это?

Мир полон легенд, мифов и преданий. Слыша очередной рассказ, невольно задумываешься, сколько капель правды, а сколько лжи собрал он. Легенды о страшном змее, которые разрушал все на свое пути, дошли и до наших дней. Аспид, это на самом деле кто, - олицетворение дьявола, змей искуситель из Библии, реально существовавший огромный дракон или ? Мог ли существовать Аспид на самом деле?

Кто такой Аспид в Библии?

Кто заставил Еву отведать сладкий запретный плод? Библейское предание, о змее искусителе, одно из древнейших упоминаний об Аспиде. Это чудовище, чаще других упоминается в библейских рассказах и богословских книгах:

Предстает он ядовитой змеей песчаного цвета, с черно-белыми пятнами и рогами.
Встречается еще в виде крылатого дракона, у которого есть две ноги, птичий клюв и змеиный раздвоенный язык.
Аспид в Библии отражает лик дьявола.

Аспид - мифология

Древние предания повествуют о змее, который опустошал окрестности, убивая людей и животных. Согласно легенде уничтожить его можно было только огнем. Аспид - мифическое существо, и долгое время он являлся не только представителем змеиного семейства, а был олицетворением ужаса и смерти. В мифах используя заклинания Аспида можно было ввести в транс, поэтому одно ухо он постоянно прижимает к земле, а другое затыкает хвостом.

Аспид и Василиск

В Библии враг представал зачастую в образе змеи. Василиск упомянут в 90 псалме «на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона». По легенде из яйца, которое снесет черный петух и высидит жаба на навозе, вылупится Василиск. В преданиях он изображен с головой петуха, туловищем жабы и хвостом, как у змеи, на голове, похожий на корону хохолок красного цвета. Основное оружие, которое может уничтожить чудовище, было зеркало, способное убить Василиска его же собственным отражением. Аспид и – это ядовитые змеи, но вместе с этим, еще библейские и .

Аспид - славянская мифология

Прошел слух, что змей летит, земли разорять будет. Испугались все, не спрятаться от него, погибель верная ждет. Но знал мудрец, как одолеть Аспида, что боится змей звука труб и огня и не садится на землю. Приказал он выковать труб медных и клещей железных. Прилетел Аспид, обрадовался легкой наживе, как тут затрубили десятки труб из глубокой ямы, под решеткой в ней трубачи спрятались. Испугался змей труб, налетел на яму, а оттуда десятки раскалённых клещей начали вонзаться ему в спину, лапы, крылья. Испугалось чудовище и улетело. Больше на славянской земле его никто не видел.

Разные народности по-своему представляли коварного змея. В египетской мифологии считается, что от яда Аспида погибла царица Клеопатра.Славянская мифология богата красочными рассказами и змея в преданиях представляли по-разному. Аспид, в древних мифах, скорее, существо собирательное, олицетворяющие в себе темные силы. Так ли далеки мифы от реального стечения дел, сказать историкам сложно:

Славяне видели монстра соразмерного змее, но при этом с птичьим носом, двумя хоботами и крыльями, переливающимися, как самоцветные камни.
По одному из мифов крылья чудовища состояли из пластин драгоценных камней: сапфиров, изумрудов и алмазов. Тело у змеи было угольно-черное.
Аспид в славянской мифологии сравнивается со Змеем Горынычем.
Чернобога, который командовал ударными легионами войска тьмы, также славяне сравнивают с крылатой змеей – Аспидом.
Аспид никогда не ступает по земле потому, что она отказывается принимать порождение дьявола. Змею не может убить ни одно оружие, тем более стрела обычного человека, не поможет и сварогов молот.

Аспид - легенда

Змей, проживавший в Черных горах, решил выйти из пещеры, в которой пребывал долгие годы. Он взлетел высоко-высоко и похитил у Дажьбога трех прекрасных девушек. Но пропажа красавиц была быстро обнаружена, и сам Дажьбог бросился догонять чудище и выручать их. Разразилась большая и серьезная битва, по итогам которой прекрасных дев получилось вызволить из плена змея. Тогда змей придумал новый коварный план и украл три земные царевны, и чтобы никто и никогда не смог прийти к ним на помощь, спрятал красавиц в Царстве Кощея.

Могучие богатыри бросились выручать царевен из плена и уже почти добрались до них, но одержать победу над Аспидом так и не смогли. Но получилось у богатырей выгнать змея из подземелья, на земную поверхность, где поджидали его могучие воины. Им удалось обезглавить змея и сжечь его. Обратился прах его в могучую гору. С тех пор Аспид, крылатый змей, больше не тревожил людей.

Псалом 90

1 Живы́й в по́мощи Вы́шняго, в кро́ве Бо́га Небе́снаго водвори́тся.
2 Рече́т Го́сподеви: Засту́пник мой еси́ и Прибе́жище мое́, Бог мой, и упова́ю на Него́.
3 Яко Той изба́вит тя от се́ти ло́вчи, и от словесе́ мяте́жна,
4 плещма́ Свои́ма осени́т тя, и под криле́ Его наде́ешися: ору́жием обы́дет тя и́стина Его.
5 Не убои́шися от стра́ха нощна́го, от стрелы́ летя́щия во дни,
6 от ве́щи во тме преходя́щия, от сря́ща, и бе́са полу́деннаго.
7 Паде́т от страны́ Твоея́ ты́сяща, и тма одесну́ю Тебе́, к Тебе́ же не прибли́жится,
8 оба́че очи́ма Твои́ма смо́триши, и воздая́ние гре́шников у́зриши.
9 Яко Ты, Го́споди, упова́ние мое́, Вы́шняго положи́л еси́ прибе́жище Твое́.
10 Не прии́дет к Тебе́ зло, и ра́на не прибли́жится телеси́ Твоему́,
11 я́ко Ангелом Свои́м запове́сть о Тебе́, сохрани́ти тя во всех путе́х твои́х.
12 На рука́х во́змут тя, да не когда́ преткне́ши о ка́мень но́гу твою́,
13 на а́спида и васили́ска насту́пиши, и попере́ши льва и зми́я.
14 Яко на Мя упова́, и изба́влю и́: покры́ю и́, я́ко позна́ и́мя Мое́.
15 Воззове́т ко Мне, и услы́шу его: с ним есмь в ско́рби, изму́ его, и просла́влю его,
16 долгото́ю дний испо́лню его, и явлю́ ему спасе́ние Мое́.

ПЕРЕВОД:
«Живущий под кровом Всевышнего под сению Всемогущего покоится.
Говорит Господу: "Прибежище мое и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!"
Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы.
Перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение - истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем,
язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень.
Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя;
но к тебе не приблизится.
Только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым.
Ибо ты сказал: "Господь - упование мое;
Всевышнего избрал ты прибежищем твоим.
Не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему.
Ибо Ангелам Своим заповедает о тебе - охранять тебя на путях твоих.
На руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею.
На аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона.
«За то, что он возлюбил Меня, избавлю его;
защищу его, потому что он познал имя Мое.
Воззовет ко Мне, и услышу его;
с ним я в скорби; избавлю его, и прославлю его;
долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое.
Огради меня, Господи, силой Честного и Животворящего твоего Креста,
и сохрани меня от всякаго зла».

По содержанию своему псалом этот хвалебный ("Хвалебная песнь Давида") и вместе - учительный: здесь пророк учит о том, что надежда человека на Бога имеет непреодолимую силу, и что поэтому всякий, кто верою и надеждою связывает себя с помогающим ему Богом, - делается другом и сожителем Его и находится в совершенной безопасности.

Особенность сего псалма составляет быстрая перемена лиц, выражающих свои мысли и чувства. Здесь или пророк выражает свои мысли о праведнике, живущем полною надеждою на Бога (ст. 1-2), или, обращаясь к праведнику, успокаивает его теми благами, какие изливаются на уповающего на Бога (ст. 3-8, ю-13), или говорит от лица этого праведника, вполне преданного воле Божией (ст. 2,9), или же от лица Самого Бога, выражающего Свое благоволение праведнику (ст. и-16). Одни из толковников видят в сем псалме общий, отвлеченный поэтический образ праведника, в котором все случаи избавлений взяты псалмопевцем совершенно произвольно, без всякого исторического отношения, и который столько же идет к Давиду, сколько и к Езекии, и ко всякому другому праведнику. Другие же указывают в нем такие черты, которые почти все замечательным образом идут к лику благочестивого царя Иудейского Езекии и к обстоятельствам его времени. Кто знаком с историей сего Езекии, тому совершенно ясно, что в указанном изображении праведника мы имеем поэтическое изображений сей истории. Ввиду ясного сходства представленного образа праведника с историей Езекии, уже блж. Феодорит, приписывавший вообще все псалмы Давиду, признавал псалом 90 пророчеством Давида о Езекии*.

Ст. 1 и 2. Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится, речет Господеви: заступник мой еси и прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него. Не совсем ясный смысл изречений 1-го стиха, по церковно-славянскому переводу, выясняется при чтении других переводов. Так, в переводе с еврейского он читается: "Живущий под покровом Всевышнего (в крове Бога Небесного) в тени Всемогущего почивает"; а в переводе с латинского читается так: "Кто жительствует с помощию Всевышнего (Allissimr) тот будет пребывать в покровительстве Бога Небесного. Он скажет Господу. Ты заступник мой и прибежище мое: Бог мой, я буду надеяться на Него". Здесь выражается, с одной стороны - полная преданность воле Божией человека ни на кого более не надеющегося, как только на Бога, а с другой - полная безопасность того, кто находится в ближайшем общении с Богом Небесным, под Его крепкою защитою. Он и в молитве обращается к одному Богу и дерзновенно говорит Ему: Ты заступник мой и Ты один прибежище мое; и не только на молитве, но и пред другими исповедует: Он Бог мой и на Него я уповаю.

Ст. 3 и 4. Яко Той избавит тя от сети ловчи и от словесе мятежна: плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина его. Здесь пророк, обращая речь к самому покровительствуемому Богом, говорит, что Господь Бог избавит тебя от сети ловца (птицелова или зверолова, от сети ловчи) и от всякого враждебного слова, могущего привести тебя в смятение (от словесе мятежна) вообще от всякой клеветы и заговора против тебя. Он прикроет тебя, будет осенять или охранять как бы плечами своими (плещма Своима осенит тя), и ты будешь иметь надежду, что под покровительством Его пребудешь в безопасности (и под криле его надеешися). В первом выражении образ речи заимствован от тех воинов, которые во время сражения стоят в передних рядах и плечами своими закрывают находящихся позади их, а во втором выражении подобие взято от птиц, которые крыльями своими прикрывают своих птенцов. Таким образом, мысль псалмопевца можно выразить так: всемогущая сила Божия защитит тебя, и, находясь под охраною Божественного попечения, ты будешь вполне безопасен. Сама истина Божия окружит тебя со всех сторон оружием. Под истиною Божией нужно разуметь здесь верность Божию обетованиям: Он обещает Свою помощь всем уповающим на Него, и действительно подает ее. По переводу с еврейского, последняя речь выражена так: "истина Его есть щит и ограждение".

Ст. 5 и 6. Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго. Многие из людей подвержены бывают страху в ночное время, при угрожающей опасности, а иногда и совсем без всяких опасностей, при одном только представлении опасности, по причине окружающей тьмы. Некоторые, кроме того, воспитанные в разных суевериях, испытывают какой-то безотчетный страх при так называемых "встречах". Хотя подобные суеверия о "встречах" не повсеместны и не всеми приемлемы, тем не менее они всегда существовали, можно сказать, с глубокой древности, и потому их нельзя оставлять без внимания. Псалмопевец, как бы представляя все подобные случаи страха, успокаивает человека, находящегося под покровительством Божиим, говоря ему: охраняемый силою Божией, ты не будешь бояться никаких опасностей, ни явных ни тайных, ни днем, ни ночью, не будет у тебя страха нощнаго, не будешь бояться и стрелы, летящей днем. Ты избавишься от всякой (неприязненной) вещи, бывающей ночью (во тме преходящия), от опасной "встречи" и от всякой случайности, неожиданной при встречах (от сряща, т.е. от всего того, что с нами случается нечаянно), и от злого духа, нападающего в полдень. Под именем беса полуденного разумеется злой дух, в ясный день или в полдень причиняющий человеку различного рода вред болезни, например, моровую язву и заразу. Другие под именем беса полуденного разумеют солнечный зной, сильно жгущий в Палестине и бывающий смертоносным для путников. А блж. Иероним, согласно с сим, разумел известное на Востоке моровое поветрие, или смертоносный ветер, называемый Самум.

Ст. 7 и 8. Падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе, к тебе же не приближится: обаче очима твоима смотриши и воздаяние грешников узриши. Опасности угрожают человеку со всех сторон. С одной стороны тысяча, или как в переводе с еврейского: "Близ тебя падет тысяча и тьма по правую руку твою" (и тма одесную тебе), т.е. и тысячи, и десятки тысяч, и бесчисленное множество врагов нападет на тебя, но тебя не коснется (к тебе же не приближится). Или же так: если с одной стороны нападет на тебя тысяча врагов, а с другой - десять тысяч или бесчисленное множество, то и тогда никто из них не приближится к тебе, не погубит тебя. И ты не только не потерпишь никакого вреда от нападающих нечестивцев, но напротив, только будешь смотреть своими глазами, и сам увидишь воздаяние им от Господа (обаче очима твоима смотриши и воздаяние грешников узриши). Так и было с благочестивым царем Иудейским Езекиею. Когда, с многочисленным войском, напал на него и осадил Иерусалим Сеннахирим, царь ассирийский, тогда Езекия молитвенно возопил ко Господу Богу, возложив все упование на Него. И Господь вскоре избавил Езекию от страшной опасности, угрожавшей ему, поразив в одну ночь все многочисленное (185 тысяч) воинство ассириян (2 Парад, гл. 32).

Ст. 9. Яко Ты, Господи, упование мое: Вышняго положил еси прибежище твое. Надеющийся на Бога и всегда живущий в помощи Всевышняго сам в себе от удовольствия говорит: Ты, Господи, вся моя надежда и опора (яко ты, Господи, упование мое), и сказав так, одного Всевышнего избрал ты (положил еси) прибежищем твоим, говорит псалмопевец.

Ст. 10-13. Не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему: яко ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою: на аспида и василиска наступиши и попереши льва и змия. Здесь в стихе 10, вместо слов: телеси твоему, - нужно читать: селению твоем,у как и исправлено это место в подстрочном примечании в новых (с 1890 г.) изданиях Библии и Псалтири, согласно с переводом с еврейского, а также греческим и Вульгаты (селению, "жилищу", греч. , лат. tabemaculuni), И опять пророк продолжает речь о Промысле Божием, покровительствующем человеку, всецело Ему преданному, говоря так: после того, как ты избрал прибежищем своим Бога, никакое зло уже не придет к тебе, и никакой удар не достигнет жилища (селения) твоего (и рана не приблизится телеси твоему). А далее указывает и прямую, непосредственную причину такого спасения от бедствия или угрожающего зла: Бог, на Которого ты возложил все упование свое, пошлет ангелов Своих и прикажет им (ангелам Своим заповестъ о тебе), чтобы охраняли тебя во всех делах твоих (сохранити тя во всех путех твоих). Они же, эти ангелы, по повелению Божию примут тебя, так сказать, на свои руки и будут поддерживать тебя, чтобы не споткнуться тебе ногою о камень (да не когда преткнеши о камень ногу твою), т.е. чтобы та не впал в искушение, когда на пути нравственной жизни встретится какой-нибудь соблазн. Словом нога, говорит св. Афанасий Александрийский, означает душу, а словом камень - грех . Стих 13 по переводу с еврейского, читается так: "На льва и аспида наступишь, попирать будешь скимна и дракона". Аспид, василиск и дракон, хотя нам неизвестны, но это самые страшные змеи. Вот как описываются они в известном "Толковании на псалмы Палладия, епископа Сарапульского". "Яд аспида бытописатель называет "неисцельным" (Втор. 32:33); по своей свирепости он противится всяким "заклинаниям" (Пс. 57:5-6); не менее страшен василиск (очковая змея): его огненные глаза имеют опасное влияние на животных; яд его смертелен, и животное, им ужаленное, умирает вскоре; по непобедимому могуществу и как бы по власти жизни и смерти над другими животными, василиск в древности был символом страшного, царского могущества. Дракон (удав или боа) есть огромнейший из всех змиев (длиною до 30 или 40 футов (около 12 м. - Ред.)), проглатывает людей, быков и волов; по ужасной силе своей он изображает собою "диавола" (Апок. 12:3-4). Сила льва (скимна) известна". Изречениями сего стиха, как и предыдущих, выражена та мысль, что будучи охраняем ангелами, ты отразишь нападения самых ужасных врагов: ты безопасно, безвредно будешь наступать на аспида и василиска, будешь попирать (преодолевать) льва и дракона. Эти животные, как наиболее ужасные, служат образом неотвратимой опасности или злейших врагов. Здесь образно выражена та мысль, что для человека, охраняемого ангелами, ничто вообще, хотя бы и самое ужасное, не может быть опасным.

Ст. 14,15 и 16. Яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое. Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его и прославлю его: долготою дний исполню его и явлю ему спасение Мое. После того, как успокоил праведника утешительными словами об ангелах, посылаемых Богом для охранения его от разных бед и напастей, пророк вводит Самого Бога говорящим о праведнике в таких выражениях; так как он надеялся на Меня (яко на Мя упова), то Я избавлю его и скрою от опасности. А за то, что он познал и уверовал в Меня (яко позна имя Мое), т.е. Мне одному служил и покланялся, не признавая других богов, Я всегда буду помогать ему и внимать молитве его (услышу его). Если постигнет его какая-нибудь скорбь, то Я буду с ним и в скорби (с ним есмь в скорби), избавлю его (изму его) от всяких скорбных и тяжких обстоятельств, и не только избавлю, но и прославлю его, т.е. и самые несчастные обстоятельства направлю ему в благополучие и славу. Я сделаю для него то, что сделал некогда многострадальному праведнику Иову, или то же, что сделал для благочестивого царя иудейского Езекии. Долготою дний исполню его, т.е. получит он долголетиюю жизнь на земле и сподобится вечно блаженной жизни будущего века.

Из икон храма архистратига Божия Михаила в с. Красные Буйцы замечательна была икона Божией матери, стоящей на луне и попирающей главу змия. Сохранилось придание, что эта икона написана была со времен Куликовской битвы в память заступления Божией матери за русских. Богоматерь, попирающая луну и змия, самым наглядным образом напоминала русским о торжестве их над своими политическими и религиозными врагами.

Я хотела найти по интернету эту икону, но нашла только икону На Аспида И Василиска Наступиша И Попереша Льва И Змия. Единственная подписанная таким названием икона нашлась в Музее икон Пресвятой Богородицы (Исаково, Московская обл.). Об этой иконе XVIII века с изображением Богородицы, попирающей силы зла, сведений нет никаких. Другие иконы схожей иконографии могут относиться к иному разделу — «Жена Облеченная В Солнце», с которым тоже не все однозначно из-за слишком большого количества вариаций в изображении этой иконы.

Икона На Аспида И Василиска Наступиша И Попереша Льва И Змия

Икона написана в 18 веке к 90-му псалму, в котором есть такие слова. Этот псалом всегда считался сильнейшей защитой от опасностей, угрожающих жизни человека – войны, несчастных случаев, аварий, нападений разбойников. Молитву-псалом простые люди называли «Живые помощи». Матери во время войны зашивали листочки со словами девяностого псалма в гимнастерки своих сыновей, чтобы они не погибли в сражениях.

Молитва Живые помощи

Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится.

Речёт Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое.

Бог мой, и уповаю на Него.

Яко Той избавит мя от сети ловчи, и от словесе мятежна,

плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися:

оружием обыдет тя истина Его.

Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни,

от вещи во тме преходящий, от сряща и беса полуденнаго.

Падёт от страны Твоея тысяща, и тма одесную тебе,

к тебе же не приближится, обаче очйма твойма смотриши,

и воздаяние грешников узрищи.

Яко Ты, Господи, упование мое, Вышняго положил еси прибежище твое.

Не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему:

яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих.

На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою,

на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия.

Яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое.

Я, пятнадцатилетняя, шла погожим июльским днём по лесу. Не помню одного: вообще не было там никакой тропинки или пролегала тропка кабанья. Но человеческие ноги ничего не протоптали: места глухие, Южный Урал.

Не слишком-то я его любила, Южный этот Урал, куда меня возили несколько лет почти подряд: дыши, мол, воздухом. И педиатр сей воздух рекомендовал, и у отца как раз были там какие-то совместные исследования с геологами. Словом отвертеться и выклянчить каникулы там, куда действительно тянуло, – в берёзовую Тарусу или готический Таллин – удавалось редко. Как же ненавидела я в детстве это житьё в палатках, эти красоты дикой природы! Но приходилось ею наслаждаться, куда денешься.

Я шла по лесу. Солнечный луч выхватил вдруг из тени нечто необычное: застрявший в ветвях листок бумаги. Не то чтоб очень высоко, но выше человеческого роста. Откуда б ему тут взяться? Вскарабкавшись на соседнее дерево, я осторожно дотянулась.

И осторожность оказалась не лишней. Бумага оказалась папиросная, полупрозрачная. Очень чистая, словно бы из только что початой пачки. Бледным, тоже почти прозрачным шрифтом на ней были в два столбика отпечатаны какие-то стихи.

«Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем,
язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень».

Строки заворожили, подхватили, понесли.

«На руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею;
на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона».

Я впервые в жизни, задохнувшись от странного волнения, читала 90-й псалом.

Советского пошиба атеизма в нашем дому, конечно, не было, да и быть не могло. Но мировоззрением отца был в те годы агностицизм, он не ставил себе целью дать детям христианское воспитание. Конечно, бабушка по праздникам ходила в церковь, научила нас нескольким молитвам, но, пожалуй, не более того. Только в пятнадцать лет я прочла строки, обещающие моей душе победу над василиском и аспидом.

Откуда взялась она в дремучем лесу, эта тонкая бумажка с волшебными словами?! Ещё недавно сложенная раз в шестнадцать, а теперь распустившаяся как цветок?

Упала с неба. Нарочно для меня, для кого же ещё. И это, понятное дело, секрет.

За неимением более правдоподобных предположений пришлось на том и остановиться. Так что загадочный листочек я ревниво припрятала.

К сожалению, он не сохранился. И пришлось мне прожить на свете ещё столько же лет, сколько было в тот июльский день, когда секрет листка вдруг раскрылся.

Что самое интересное, листочек действительно упал с неба. Организации русских эмигрантов запускали особые воздушные шары, препоручая их воле ветров. Никакой политики: только библейские и евангельские тексты, молитвы. Всё то, чего было иной раз никак невозможно раздобыть в Советском Союзе (в большом городе ещё ладно, там всё нужное ксерокопировалось, бродило своими тайными тропами, но в деревне, в маленьких городках царила свинцовая безнадёжность). Как далеко залетит такой шар, где лопнет, выпустив своё невесомое содержимое? В лучшем случае один из тысячи листочков попадал в человеческие руки, да к тому же не непременно благодарными эти руки оказывались. И всё равно зарубежники запускали шары.

Уже взрослой, когда отроческий мой секрет получил своё разъяснение, я поделилась этой историей с одной моей подругой.

«А я каждое лето отдыхала в Пирита, под Таллином, – отозвалась она. – И мы школьницами всегда ходили после прилива на берег. Но искали мы не ракушки. Довольно часто волны выбрасывали книги, тщательно запаянные в целлофан. Библия. Мы знали, что книги сбрасывают близ берега с идущих мимо кораблей».

Тоже красивая история, но моя всё же была ещё и с загадкой.

Набоков почитал основной задачей мемуариста выявление «тематических узоров». В начале 1991 г., тоже, кстати, уже бесконечно, почти до нереальности далёкого, в маленьком пикардийском городке Гиз (старом гнезде гордых герцогов) я впервые пришла на мессу католиков-традиционалистов. Я не сразу нашла дорогу и опоздала.

«Non timebis a timore nocturno,
A sagitta volante in die, a negotio perambulante in tenebris: ab incursu, et demonio meridiano»,

– грозово звучало под церковными сводами, когда я вошла.

«Super aspidem et basiliscum ambulabis: et conculcabis leonem et draconem».

Я ещё знать не знала, как странно переплетётся с Францией моя судьба. Но это было мгновение ясного предчувствия.

90-й псалом всю жизнь играет для меня роль особого знака. С того самого дня, когда пятнадцатилетняя девочка сочла незнамо как оказавшийся в непролазной чаще листочек сотворённым лично для неё чудом.

Знаки и чудеса – вещь хорошая. Хуже, когда чудо является единственным возможным источником получения важнейших знаний.

Не все перемены, происшедшие в нашей жизни за эти годы, оказались к худшему. Право же, не все.