Земфира представляет замечательное художественное воплощение цельной, непосредственной натуры. Она выдержана поэтом с первого слова до последнего своего восклицания. Поэтической прелести и грации исполнена её коротенькая песенка, которую она поет, качая ребёнка. Страстная, порывистая натура цыганки выразилась всецело в её словах:
Старый муж, грозный муж, Ненавижу тебя,
Режь меня, жги меня: Презираю тебя;
Я тверда, не боюсь Я другого люблю,
Ни ножа, ни огня. Умираю любя.
Вся пылкая любовь Земфиры и жажда к безграничной свободе выразилась в этих словах. Она потому так энергично и вызывающе ведёт себя по отношению к Алеко, что отстаивает самое дорогое и заветное, что у нее есть: свободу чувства.
Ведь у простой дикой цыганки ничего больше и нет, в чем бы она могла проявить свою личность, кроме свободного и искреннего чувства. Отнять у нее это значило бы лишить её духовного облика; она это инстинктивно понимает, а потому и говорит: «Умираю любя».
Без этого чувства Земфира становится живым трупом, и тогда она предпочитает уже и смерть физическую. С этим восклицанием она умирает, сохраняя сознание своего человеческого достоинства, так как по мнению дикой цыганки любить значит жить, а без свободной и искренней любви нет жизни. Возлюбленный её убит, предмет свободной страсти погиб, а следовательно, нет смысла и жить.
Старик-цыган, отец Земфиры, прямо противоположен Алеко по своему характеру; зто спокойный человек, просто и благодушно относящийся к жизни. Его устами поэт осуждает эгоизм и жестокость Алеко:
Старик — представитель людей простых и близких к природе. Он добр и кроток, незлобив и великодушен. Он отрекается от злобного гордеца Алеко, но в сердце его нет злобы даже против убийцы дочери.
Он говорит ему: «Прости! да будет мир с тобою». Пушкин явно более сочувствует старику-цыгану, чем Алеко. В этом сказалась русская природа поэта, выразились его стремления к народным началам. Но народные начала он ещё не совсем ясно понимает.
Он заставил, например, старика оправдать измену Земфиры, рассуждая, что любовь является и исчезает по прихоти сердца и её нельзя остановить, как нельзя луне указать место на небе, при казать ей озарять то, а не другое облако.
По народному понятию, напротив, любовь должна быть вечною. Но, сознательно заставляя старика высказывать несхожие с его характером идеи, поэт бессознательно рисует его верно: старик до смерти своей не разлюбил и не позабыл изменившую ему жену.
Старый цыган — полная противоположность Алеко. Это человек не только любящий свою свободу, но умеющий ценить и уважать свободу других. Его жена Мариула когда-то ушла с цыганом из соседнего табора, покинув мужа и оставив маленькую дочь. Старик не погнался за ней, чтобы отомстить, так как он считал, что никто не «в силах удержать любовь».
Не мстит он и Алеко за то, что тот отнял у него последнюю радость в жизни — дочь. Образ старого цыгана явно романтичен. Но такая трактовка его нужна быпа Пушкину для того, чтобы ярче оттенить эгоизм Алеко. Земфира тоже противоположна Алеко в том отношении, что она не раздумывает над своей жизнью, она покорна чувствам.
В противовес Алеко в поэме даются образы цыган: вольная, следующая велениям своих непосредственных чувств Земфира, её простой и бесхитростный отец. Нравственные понятия цыган, романтически представленные Пушкиным, целиком выражены в приговоре, который вынес старый цыган убийце его дочери:
«Оставь нас, гордый человек! Мы не терзаем, не казним,
Мы дики, нет у нас законов. Не нужно крови нам и стонов;
Но жить с убийцей не хотим».
Провозглашение человечности, добра — вот внутренний смысл последней романтической поэмы Пушкина. Однако поэт не склонен признать своим идеалом жизнь цыган: полного воплощения человеческих чаяний он не видит и в ней. Пушкин понимает, что «нагота», бедность, примитивные воззрения не составляют человеческого счастья, хотя и выгодно отличаются от «блистательного позора» светской жизни.
Самая «правда» следования своим чувствам и желаниям у цыган не поднимается на высоту гуманистического сознания. Да, у них не терзают и не казнят, но все же во имя своего счастья разбивают счастье других. Страдает Алеко, которому изменила Земфира, и старается в кровавой мести заглушить своё страдание.
Старый цыган, оставленный Мариулой, знает: «что было, то не будет вновь», «чредою всем лается радость», — и успокаивается, и будто примиряется. Но и его сердце холодно и грустно, но одиночество и его томит и жжет. Как живо перелает эти чувства рассказ старого цыгана:
Я молод был; моя душа
В то время радостно кипела;
И ни одна в кудрях моих
Еще сединка не белела, -
Между красавиц молодых
Одна была… и долго ею,
Как солнцем, любовался я,
И наконец назвал моею…
Ах, быстро молодость моя
Звездой падучею мелькнула!
Но ты, пора любви, минула
Еще быстрее: только год
Меня любила Мариула.
Однажды близ Кагульских вод
Мы чуждый табор повстречали;
Цыганы те, свои шатры
Разбив близ наших у горы,
Две ночи вместе ночевали.
Они ушли на третью ночь, -
И, брося маленькую дочь,
Ушла за ними Мариула.
Я мирно спал; заря блеснула;
Проснулся я, подруги нет!
Ищу, зову - пропал и след.
Тоскуя, плакала Земфира,
И я заплакал - с этих пор
Постыли мне все девы мира;
Меж ими никогда мой взор
Не выбирал себе подруги,
И одинокие досуги
Уже ни с кем я не делил.
Поэтому мрачным финальным аккордом заканчивается поэма. Поэтому не находит счастья Пушкин и у «бедных сынов природы».
Реалистически показывая отношения людей, сложившиеся в «неволе душных городов» того времени, рисуя «роковые страсти», проникающие и в «кочевые сени», Пушкин в светлом романтическом устремлении мечтает о счастливой, свободной, гуманной человеческой жизни.
Ему грезится такой мир, в котором счастье каждого человека не будет находиться в противоречии со счастьем других людей, — такой мир, в котором свобода будет иметь своим основанием высокую, содержательную, творческую жизнь.
Полную противоположность характеру Алеко представляет цыган. Его речи, все миросозерцание — просты и спокойны. Говорил ли он об измене своей Мариулы, или рассказывал предание об Овидии, или изгонял убийцу дочери, тон речей старого цыгана — одинаково объективный, чуждый порывистости И страсти. Не то чтобы он относился к людям безразлично. С теплым чувством рассказывает он о «святом старце» Овидии, сосланном римским императором на берег Дуная, любви и внимании к нему местных жителей, его чудных рассказах, его тоске по родной земле.
Он не может забыть своей любви к Мариуле. Но с годами, с опытом жизни у старика сложилось спокойное философское отношение к людям и жизни. Его ничем нельзя возмутить. Алеко жалуется на то, что Земфира не любит, старик говорит, что это в порядке вещей: женское сердце любит шутя. Алеко изменила Мариула — старик рассуждает:
Кто в силах удержать любовь?
Уредою всем дается радость;
Чю бьию, то не будет вновь.
Алеко убил его дочь. Старик не мстит. Зачем? Ведь ее не воскресить. Он только изгоняет убийцу, потому что Алеко не рожден для дикой воли. Старик даже не желает ему зла: «Прости! да будет мир с тобой» — таковы последние слова цыгана.
С точки зрения художественной правды образ этого философствующего цыгана вызывает возражения. Встречаются ли такие люди? Несомненно, это образ идеализированный; но характеры поэмы — это всегда исключительные характеры, так что некоторая изысканность поэтической характеристики цыгана уместна.
Какими чертами наделил поэт старика-цыгана и какова идейно-композиционная роль его образа?
В. Белинский так говорит о старике-цыгане: «Это одно из таких лиц, созданием которых может гордиться всякая литература. Есть в этом цыгане что-то патриархальное. у него нет мыслей: он мыслит чувствами, — и как истинны, глубоки, человечны его чувства! Язык его исполнен поэзии».
Старый цыган наделен простым и спокойно-мудрым отношением к жизни; он добр, гостеприимен и терпим. В речах его слышится опыт прожитых долгих лет. Его роль в поэме, как указывает Белинский, — та роль, какую в древнегреческой трагедии играл хор, объяснявший действия персонажей трагедии, изрекавший приговор над ними. Понятно, что такую роль поэт отводит лицу, по своим нравственным качествам стоящему над другими действующими лицами поэмы.
В речах старика мы слышим голос народного преданья, недаром он и произносит это слово, начиная рассказ об Овидии. Слушая пенье Земфиры, старик замечает: «Так, помню, помню: песня эта / Во время наше сложена», то есть говорит о песне Земфиры как о народной песне.
Самый рассказ его о Мариуле, «повесть о самом себе», похож на грустную народную песню о любви, измене, разлуке.
Между красавиц молодых Ах, быстро молодость моя
Одна была … и долго ею, Звездой падучею мелькнула!
Как солнцем, любовался я Но ты, пора любви, минула
И наконец назвал моею. Ещё быстрее: только год
Меня любила Мариула.
Читая эти прекрасные стихи, мы чувствуем в них жизнь и движение образов, сравнений, эпитетов, свойственных народной поэзии. Белинский совершенно верно заметил, что старый цыган противопоставлен трагическому герою поэмы, стоит выше Алеко.
Однако, по словам Белинского, «несмотря на всю возвышенность чувствований старого цыгана, он не выясняет идеал человека: этот идеал может реализоваться только в существе сознательно разумном, а не в непосредственно разумном, не вышедшем из-под опеки у природы и обычая». Глубоко верное замечание, предостерегающее от того, чтобы назвать старого цыгана идеальным героем поэмы.
В изображении старика-цыгана и Земфиры, как и цыганского табора в целом, исполненном уважения и любви автора к своим героям, проявляется важная сторона его творчества. Оно лишено каких бы то ни было следов национальной исключительности, будучи в то же время совершенно русским по духу.
Люди разных рас и наций, и больших и малых, пользуются в произведениях поэта полным равноправием, несмотря на то, что в те времена для многих лиц даже из среды образованного общества характерным было пренебрежительное отношение к людям малых, «диких» народов.
Контрастно образу Алеко дан в поэме образ старого цыгана — воплощение народной мудрости, той народной психологии и морали, которые развиваются у простых людей, живущих на лоне природы, вне влияния городской цивилизации. Старик-цыган не только любит свою свободу, но уважает и свободу других.
4 / 5. 4
Алеко — сильный человек, порвавший с «цивилизованным» обществом, недовольный существующим строем жизни и, может быть, выступивший против него. Зато смелый, решительный человек. Уйдя из своего круга людей, он хочет в простой и свободной жизни найти себе счастье. Но Алеко полон внутренних противоречий. Он сам является созданием презираемого им общества, несёт в себе его пороки.
Это и сказывается в ответственный, решительный момент жизни. Алеко оказался эгоистом. Эгоизм его проявился в ревности, которую он не только не стремится подавить, но, напротив, считает совершенно естественной. Эгоизм — черта, которая в итоге определяет судьбу Алеко. Эта черта, так сильно и с таким осуждением показанная в поэме, лишает образ обаяния.
Алеко не вызывает симпатии, и только безотрадное, ужасное одиночество, к которому приводят эгоизм и преступление, вызывает жалость к нему. Образ Алеко романтичен. Само имя, загадочное прошлое, неожиданное появление в таборе, тоска и забушевавшая в Алеко страсть создают романтический характер образа. Вместе с тем Алеко отражает типическое явление в жизни русского общества 1820-х годов: неудовлетворённость и тоску мыслящей молодой дворянской интеллигенции, стремление к свободе, поиски путей к лучшему.
Как у героя романтической поэмы, прошлое Алеко окутано дымкой таинственности. Кто он такой в прошлом, где и как он раньше жил, почему он попал в табор, — обо всем этом точных сведений нет. Есть лишь неясное замечание Земфиры в её словах отцу:
Он хочет быть, как мы, цыганом;
Его преследует закон…
По своим взглядам и настроениям Алеко родствен Кавказскому пленнику. Он разочаровался в жизни цивилизованного общества, резко протестует против «неволи душных городов», стремится к свободной вольной жизни, к опрощению, желает сбросить с себя оковы цивилизации, морально переродиться. Среди цыган, на лоне природы он хочет обрести счастье, спокойствие души. найти моральное удовлетворение.
Алеко расстался с прежним образом жизни, стал вести жизнь цыгана: «Он, прежних лет не помня даже, к бытью цыганскому привык». Но спокойная жизнь Алеко длилась всего два года. Затем наступила трагедия: Земфира полюбила другого. И вот в этот драматический момент в жизни Алеко обнаружилось, что, переменив внешний образ своей жизни, Алеко внутренне остался тем же человеком, каким воспитало его собственническое общество, в котором он родился и жил.
Пушкин показал невозможность для цивилизованного человека вернуться назад — в общество, живущее патриархальной жизнью, не тронутое просвещением: проповедник свободы, резко критиковавший мораль того общества, из которого ушел, Алеко оказался на деле индивидуалистом и эгоистом, признающим свободу только для себя. Он не может согласиться с мудрым стариком-цыганом, что свободу чувства надо уважать. Когда старик рассказал ему печальную повесть своей жизни, рассказал о том, как Мариула покинула его, уйдя с другим, и он не преследовал ни её, ни ее возлюбленного, ибо «кто в силах удержать любовь?»
Алеко ответил:
Я не таков. Нет, я, не споря
От прав моих не откажусь;
Или хоть мщеньем наслажусь.
Алеко так и поступил: он убил и Земфиру, и молодого цыгана, которого она полюбила. Устами старого цыгана Пушкин осудил Алеко, как черствого эгоиста-собственника, развенчал героя своей поэмы:
Ты не рожден для дикой доли,
Ты для себя лишь хочешь воли.
В этих словах старика-цыгана и раскрывается основная идея поэмы. В лице Алеко осуждён представитель той морали, которая характерна для собственнического, эксплуататорского строя, будь то феодально-крепостническое общество или складывавшееся в то время буржуазно-капиталистическое.
Поразительна гениальная прозорливость Пушкина, единственного в то время поэта, который на заре буржуазной культуры, хвалившейся провозглашёнными ею принципами свободы, равенства и братства, показал, что свобода в понимании буржуазного общества есть лишь свобода для себя, не признающая свободы для других, что свобода в буржуазном мире неизбежно вырождается в индивидуализм.
«Цыганы» — последнее романтическое произведение, сюжет которой был почерпнут во время , и пребывания поэта в Бессарабии. Именно там Пушкин познакомился с таборными цыганами и услышал от них эту печальную повесть. Он начал работать над , будучи в Молдавии, а завершил ее осенью 1824-го года в Михайловском.
Прост и незамысловат. Через всю поэму проходит одна сюжетная линия, и три основных литературных героя. Цыганка Земфира познакомилась с мужчиной, успевшим приобрести житейский опыт и устать от жизни. Плененный красотой девушки, мужчина решается все бросить и прибиться к цыганскому табору. Он ничего не рассказывает о себе, но по его отношению к городам, где он жил, и людям, среди которых ему приходилось вращаться, можно сделать вывод, что Алеко приобрел печальный жизненный опыт. Возможно, его уход с цыганским табором стал попыткой убежать от общества, в котором он не нашел себе места, от самого себя, своих воспоминаний. Земфира говорит, что его преследует закон, но не уточняет, за что: за несогласие с существующим строем, или за уголовное злодейство.
Два года он кочевал с табором, стал мужем Земфиры. Но юная девушка, отдалась Алеко не столько потому, что любила его, сколько просто позволяла ему себя любить. Наконец, «пришла пора – она влюбилась», как сказал поэт в другом своем произведении. Но влюбилась молодая цыганка не в собственного мужа, а в юного цыгана, такого, же, как она сама.
Однажды ночью, Алеко проснулся, и не найдя рядом любимой жены, пошел искать ее, и нашел возле чьей-то старой могилы с молодым возлюбленным. Оскорбленный в своих чувствах, он заколол ножом сначала молодого любовника своей жены, а потом и Земфиру.
Цыгане скромно похоронили юных любовников, и старик прогнал Алеко из табора.
Поэма начинается красивой и лиричной экспозицией – описанием природы Бессарабии, таборного быта, увидеть который Пушкину довелось воочию. Наверное, поэтому описание стоянки табора столь гармонично, красочно и зримо. Изодранные шатры, полуувешанные коврами, звон походной наковальни, ржание лошадей показывает непритязательный, даже в чем-то бедный быт цыган. Но эти люди не стеснены условностями. Они счастливы своей свободой, единением с природой тех мест, где останавливаются. В таборе каждый, и даже дети, заняты своим делом.
Завязка начинается описанием старого цыгана, ожидающего свою дочь с прогулки. Старик беспокоится, что девушки долго нет, и стынет убогий ужин старика. Наконец, Земфира появляется в обществе неизвестного мужчины. Здесь же поэт знакомит читателя с главными героями поэмы: стариком, отцом Земфиры, Алеко, мужчиной не цыганского происхождения, и Земфирой. Возможно, мужчину звали Александром, а имя Алеко дала ему Земфира. Поэма оснащена диалогами, что приближает ее к драматическому произведению.
Во второй части описывается сбор табора в дорогу. Цыгане довольно быстро привычными движениями разобрали шатры, уложили на телеги свой скромный скарб, и степь опустела. Табор двинулся в путь, а вместе с ними и Алеко — вольный житель мира.
Здесь поэт сравнивает Алеко с перелетной птицей, не имеющей постоянного гнезда, то есть дома, семьи. Лирическое отступление о птичке беззаботной написано в ином ритме, чем вся поэма. Тем самым, как отдельная песня выделяется из общего повествования и напоминает стих 26 из 6-й главы Матфея. Намек на Евангелие здесь не случаен. Пушкин подчеркивает тем самым, что люди, считающие себя цивилизованными, в своих поступках оторвались от Бога и его заповедей, одна из которых – не убий.
Вся поэма написана четырехстопным ямбом, а песнь о птичке – четырехстопным хореем.
Третья часть поэмы переносит читателя во времени на два года вперед. За это время Земфира стала женой Алеко, но успела понять, что не любит его. Она пением намекает мужу, что разлюбила его, в тайной надежде, что тот ее отпустит. Песня вызывает у Алеко раздражение, но явного намека он не слышит. Песня Земфиры написана двустопным ямбом и является своеобразным предисловием к кульминации.
Старику песня напоминает его жену, которая влюбившись, оставила его и ушла с возлюбленным. Можно сказать, что рассказ старика это отдельная сюжетная линия, контрастом вплетенная в повествование. Старик рассказал о своей бывшей жене Алеко, на что тот заметил, что не сможет так спокойно отпустить женщину, если та поступит с ним также. Он должен будет насладиться местью.
Сцена у могилы – кульминация поэмы. Похороны влюбленных и последний разговор старика с Алеко – развязка.
Оставь нас, гордый человек!
Мы дики; нет у нас законов,
Мы не терзаем, не казним -
Не нужно крови нам и стонов -
Но жить с убийцей не хотим…
Табор уходит, Алеко остается один.
В эпилоге Пушкин вспоминает о своих встречах с цыганами, беседах у костра. И делает невеселый вывод:
Но счастья нет и между вами,
Природы бедные сыны!..
По мнению известного литературоведа, князя Д. С. Мирского, основная идея произведения - «трагическая неспособность сложного, цивилизованного человека отбросить привычные чувства и страсти, в особенности чувство собственника по отношению к своей избраннице. На первый взгляд, поэма является решительным утверждением свободы - свободы женщины по отношению к мужчине - и решительным осуждением неестественного зла - мщения и наказания».
ЦЫГАНЫ
(Поэма, 1824)
Алеко — преследуемый «законом» беглец от цивилизации с ее «несвободой», герой последней из цикла «байронических» поэм Пушкина, в которой до предела сгущены все (и без того заведомо неразрешимые) проблемы, какие ставит этот жанр.
А. хочет стать частью «дикого», естественного мира. Когда цыганка Земфира находит его среди пустынной степи, он следует за нею в табор, чтобы стать цыганом. Цыганы не против — их воля не знает запрета (здесь цепи предназначены исключительно для медведя), как не знает и постоянства. Мудрый Старик, отец Земфиры, объясняет это новичку — один раз, другой («...не всегда мила свобода / Тому, кто к неге приучен»). Тот заранее согласен — ибо любит Земфиру, желает быть всегда с нею — и стать «вольным жителем мира», как «птичка Божия» не знать заботы и труда. Увы, он не догадывается, что цыганы свободны до конца; что при всей своей страстности они не ведают продолжительной, жаркой страсти, а значит, не знают и верности; что ему нужна свобода от чужого диктата, но он никогда не признает чужую свободу от себя самого. Прежде всего — свободу Земфиры любить, кого она захочет.
Так байронически-фрагментарный сюжет, распадающийся на короткие драматические отрывки, приближается к неизбежной кульминации любовного (и смыслового) конфликта. Пространствовав с любимой Земфирой два года, А. вдруг слышит ее намекающую песню: «Старый муж, грозный муж / <...> Я другого люблю...» Это — саморазоблачение, контрастно оттененное Земфириным ответом, последовательно-свободным: «ты сердиться волен».
Развязка близка; ее ничто остановить не в силах — даже третье (по литературно-фольклорному счету обязательно последнее) предупреждение Старика. Узнав от Земфиры, что русский во сне страшно стонет и рыдает, он вызывает А. на разговор: вновь напоминает, что «здесь люди вольны», рассказывает поучительную историю о своей Любви к матери Земфиры, Мариу-ле, ушедшей с цыганом из другого табора; все напрасно. Застав Земфиру с другим, А. убивает обоих. То есть вершит суд, возможный лишь там, где есть закон. Описав полный круг, действие возвращается в исходную точку — европеец, бежавший от закона на волю, сам судит волю по закону, им же и установленному. Чего же стоит свобода, не сулящая счастья? Чего же стоит цивилизация, от которой не скрыться — ибо она гнездится в самом человеке? А. не находит ответа — он остается совершенно один, отвергнутый (но неосужденный!) табором. В отличие от кавказского пленника из одноименной поэмы Пушкина он не может вернуться и в «русское», европейское пространство, туда, где «Наш орел двуглавый / Еще шумит минутной славой».
По закону жанра обстоятельства жизни героя соотнесены с обстоятельствами жизни автора (который и сам «...милой Ма-риулы <...> имя нежное твердил»). Связующим звеном между ними служит не только автобиографический эпилог, не только имя А., сквозь которое просвечивает имя самого Пушкина — Александр. Очень важно предание об Овидии, которое — опять-таки в воспитующих целях — рассказывает Старик. Именно с Овидием, которого Рим изгнал из центра империи на северную окраину, в придунайские области, сравнивает себя Пушкин в стихах периода южной ссылки. Именно с Овидием, который среди вольного народа тосковал по империи, сравнивает А. Старик. И все же черта, отделяющая внутренний мир автора от внутреннего мира героя, проведена отчетливо. Автор уже постиг, что «всюду страсти роковые / И от судеб защиты нет»; он опытнее и мудрее А.; он не столько рифмует свои переживания с чувствами героя, сколько холодно и жестко анализирует его душевный мир.
Фраза Старика, обращенная к А., — «Смирися, гордый человек» — послужила отправной точкой для историософских построений «Пушкинской речи» Ф. М. Достоевского (1880); образ А. стал для Достоевского олицетворением индивидуалистического, богоборческого начала западноевропейской культуры; ему противостоит Татьяна Ларина, олицетворяющая смиренное начало русской соборности.
Поэму «Цыганы» Пушкин написал в 1824 году. Центральным персонажем произведения является юноша Алеко, наделенный автором характерными для литературы романтизма чертами байронического героя, который противопоставляется окружающему миру.
Главные герои
Алеко – юноша, изгнанник, который присоединился к цыганам, был влюблен в Земфиру; узнав о ее измене, убил цыганку и ее возлюбленного.
Земфира – молодая свободолюбивая цыганка, была влюблена в Алеко, но затем полюбила другого.
Старик – отец Земфиры.
«Цыганы шумною толпой
По Бессарабии кочуют».
Табор остановился на ночь у реки. За шатром «ручной медведь лежит на воле» . Цыганка Земфира приводит с собой юношу Алеко, который хочет быть цыганом. Юношу «преследует закон» , но Земфира решает быть «ему подругой» . Отец Земфиры разрешает Алеко остаться, он готов делить с пришедшим «и хлеб и кров» .
***
Услышав их разговор, старик отец Земфиры рассказал предание о том, как к ним в изгнанье был сослан царем (Августом) поэт (Овидий), который был «уже летами стар» . И хотя все полюбили его, поэт так и не смог привыкнуть к «заботам жизни бедной» , считая ее наказанием, и до последнего дня тосковал по родине (Риму).
***
Прошло два лета. Алеко «без забот и сожаленья ведет кочующие дни» , показывая людям в деревнях представления с обученным медведем.
***
Как-то Алеко услышал, как Земфира поет песню «Старый муж, грозный муж, Режь меня, жги меня…» о том, что ненавидит и презирает своего мужа, так как любит другого. Алеко пытался запретить девушке петь. Однако Земфира сказала, что эта песня была о нем, и ушла.
***
Ночью Земфира разбудила отца:
«О мой отец! Алеко страшен.
Послушай: сквозь тяжелый сон
И стонет, и рыдает он».
Земфира поделилась с отцом, что любовь Алеко ей постыла, «сердце воли просит» . Земфира подошла разбудить Алеко. Тот сказал, что ему приснилось, как она ему изменила. Земфира сказала ему «не верить лукавым сновиденьям» .
***
Увидев, что Алеко грустит, старик-отец сказал ему:
«Утешься, друг: она дитя.
Твое унынье безрассудно:
Ты любишь горестно и трудно,
А сердце женское - шутя».
Старик рассказал Алеко, что давно, когда он был еще молод, его любила Мариула – мать Земфиры. Но однажды они повстречали табор и женщина, оставив ему дочь, ушла с табором.
Алеко удивился, что старик не отомстил «и хищникам, и ей коварной» . Старик же ответил:
«К чему? вольнее птицы младость;
Кто в силах удержать любовь?»
Алеко же с уверенностью сказал, что не откажется от своих прав или хотя бы отомстит.
***
Ночью Алеко выходит в поле. Видит «чуть по росе приметный след» и «близкие две тени»: Земфиру и молодого цыгана. Заметив мужа, девушка говорит возлюбленному бежать, но Алеко убивает его ножом, а затем и саму Земфиру. Утром цыгане похоронили «чету младую» .
После похорон старик подошел к Алеко, наблюдавшему за всем издалека, и сказал:
«Оставь нас, гордый человек!
Мы дики; нет у нас законов,
Мы не терзаем, не казним -
Не нужно крови нам и стонов -
Но жить с убийцей не хотим…
Ты не рожден для дикой доли,
Ты для себя лишь хочешь воли».
«Сказал - и шумною толпою
Поднялся табор кочевой
С долины страшного ночлега».
В степи осталась только одна телега, в которой ночью «огня никто не разложил» , «до утра сном не опочил» .
Эпилог
Рассказчик вспоминает о том, как встречал «телеги мирные цыганов» , как делил с ними пищу, любил их песни.
«И долго милой Мариулы
Я имя нежное твердил».
«Но счастья нет и между вами,
Природы бедные сыны!..
И под издранными шатрами
Живут мучительные сны».
Заключение
В поэме «Цыганы» Пушкин изобразил изгнание романтического героя не только из цивилизованного мира, но и из мира свободы, так как Алеко совершил преступление против общечеловеческих ценностей.
Тест по поэме
Проверьте запоминание краткого содержания тестом:
Рейтинг пересказа
Средняя оценка: 4 . Всего получено оценок: 1001.
