Митрополит Сурожский Антоний (в миру, до вступления в монашество: Андрей Борисович Блум), родился 19 июня 1914 года на территории Швейцарии, в Лозанне. Его дед по материнской линии принадлежал к русским дипломатическим кругам; служил консулом в разных местах. С будущей бабушкой митрополита Антония, уроженкой Триеста (Италия), дед познакомился, когда находился там по долгу государственной службы. Он же обучал её русскому языку. После того, как они соединили себя узами брака, дед привез её в Россию.
Их дочь, Ксения Николаевна Скрябина (сестра известного композитора А. Скрябина), мать Андрея (Антония), познакомилась с будущим мужем, Борисом Эдуардовичем Блумом, во время каникул, когда ездила в Эрзерум, где в то время служил её отец. Борис Эдуардович трудился там в должности переводчика. После того как между ними зародилось серьезное чувство, они поженились.
По рождении Андрея его семья пребывала в Лозанне около двух месяцев, а затем перебралась в Россию, в Москву. Около 1915-16 года, в связи с назначением Б. Блума на Восток, семья перебралась в Персию. Там и провел своё детство будущий архиерей. Какое-то время у него была русская няня, но в основном его воспитанием занимались бабушка и мама.
Детство Андрея выпало на беспокойное время. Ввиду Первой мировой войны, революционного хаоса и политических преобразований в России семейству пришлось столкнуться с трудностями скитальческой жизни. В 1920 году мать Андрея, сам он и его бабушка покинули персидское жилище, тогда как отец вынужден был остататься. На сложности, связанные с бесконечными переездами, то верхом, то в повозках, накладывались опасности встречи с разбойниками.
В 1921 году все вместе добрались до Запада. Исколесив множество европейских дорог и оказавшись, в итоге, во Франции, семья, наконец, обрела возможность осесть. Произошло это в 1923 году. Трудностей, связанных с особенностями эмигрантской жизни, было много. Всё это усугублялось безработицей. Трудоустройству матери способствовало знание ею иностранных языков, владение навыками стенографистки.
Во Франции Андрею приходилось жить порознь с родными. Школа, куда он был устроен, располагалась за окраиной Парижа, в настолько неблагополучном районе, что туда, начиная с вечерних сумерек, не дерзала входить даже местная полиция, потому что «там резали».
В школе Андрею, как и многим другим, приходилось терпеть издевательства и побои от учеников. Можно сказать, что в тот период образовательная школа служила для него школой терпения, выживания, мужества. Много лет спустя, когда однажды, зачитавшись в метро, он отвлекся и бросил взгляд на табличку с названием станции, и оказалось, что это была та станция, невдалеке от которой когда-то находилась его школа, от нахлынувших воспоминаний он упал в обморок.
Следует отметить, что и текущие трудности, и вынужденность жить вдали от России не лишили близких Андрея любви к ней. Со временем эта любовь передалась и ему.
Первые шаги на пути христианской, монашеской и пастырской жизни
Долгое время отношение Андрея к Церкви, как он впоследствии сам отмечал, было более чем равнодушным. Одним из ближайших поводов к серьёзному неприятию послужил опыт его общения с католиками. Когда из-за нехватки средств к существованию мать решила воспользоваться их предложением о стипендии для русских детей и привела к ним Андрея на «смотрины», тот прошёл собеседование и получил было утвердительный ответ, однако здесь же ему было выставлено жёсткое условие: он должен принять католичество. Расценив это условие как попытку купли-продажи, Андрей возмутился и выразил не по-детски твёрдый протест. Тогда он ещё не понимал существенной разницы между Западной и Восточной Церквями и в результате распространил своё негодование на «Церковь вообще».
Обращение Андрея ко Христу произошло лишь в возрасте 14 лет. Однажды он стал свидетелем проповеди отца Сергия Булгакова. Проповедь всколыхнула его, однако он не спешил доверять проповеднику и по возвращении домой испросил у матери Евангелие, чтобы подтвердить недоверие и убедиться в собственной правоте. Однако случилось обратное: внимательное, вдумчивое прочтение Писания изменило его отношение к вере.
Постепенно Андрей приобщился к христианскому деланию, к усердной молитве. В 1931 году он, получив пастырское благословение, начал прислуживать в храме при Трехсвятительском подворье (единственном в то время храме в Париже, принадлежавшем Московской Патриархии). Надо заметить, что с той поры Андрей не нарушал верности и не разрывал канонического общения с Русской Патриаршей Церковью.
Окончив школу, он поступил на естественный, а затем и на медицинский факультет Сорбонны. Студенческая жизнь не мешала ему строить планы на то, чтобы связать свою жизнь с монашеским подвигом. Сорбонну он окончил в 1939 году, перед самой войной, а вскоре отправился на фронт в должности хирурга. Но прежде он дал монашеские обеты, которые принял его духовник, хотя при этом и не был пострижен в связи с недостатком времени. Пострижение в монаха состоялось лишь в 1943 году. Собственно, тогда он и получил имя Антоний.
Во времена оккупации Антоний участвовал во французском Сопротивлении, затем снова оказался в армии, врачевал раненых и больных. Демобилизовавшись, он отыскал свою маму и бабушку и привез их в Париж.
Примечательно, что осуществляя врачебную деятельность, Антоний не забывал о необходимости живого сочувствия и сострадания к своим пациентам, чего, к сожалению, он не мог сказать о некоторых, лично знакомых ему докторах, огрубевших от ужасов войны. Достойно замечания, что сопереживание и чуткость к человеку, умение видеть в нём не просто гражданина, а ближнего, желание созерцать в нём образ и подобие Творца, способствовало отцу Антонию на всём протяжении пастырской деятельности.
В 1948 году он был рукоположен во иеродиакона, а вскоре — посвящён в сан иеромонаха, после чего принял духовное руководство над членами Православно-Англиканского Содружества святого Албания и преподобного Сергия. Как впоследствии вспоминал сам митрополит Антоний, этому повороту в судьбе способствовала встреча с архимандритом Львом (Жилле), случившаяся на православно-англиканском съезде. Тогда, разговорившись с Антонием, архимандрит посоветовал ему оставить профессию врача, стать священником и продолжить служение Богу на территории Англии.
С 1950 года отец Антоний исполнял обязанности настоятеля храма святого апостола Филиппа и преподобного Сергия в Лондоне. В 1953 году он был посвящен в сан игумена, а в 1956 году — в сан архимандрита. Немного спустя он принял должность настоятеля храма Успения Божией Матери и Всех Святых в Лондоне.
В 1957 году отец Антоний был поставлен во епископа Сергиевского. В 1962 году посвящен в сан архиепископа, на вновь утвержденную на Британских островах Сурожскую епархию. С 1966 года, по возведении в сан митрополита, и до 1974 года Антоний Сурожский исполнял обязанности Патриаршего Экзарха в Западной Европе, после чего был освобожден от этой должности по собственному желанию. Между тем он продолжал окормлять свою паству. Нужно отметить, что за период его руководства в епархии сформировалась четко организованная структура приходов, с хорошо налаженной просветительской работой.
К тому времени митрополит Антоний сыскал заслуженное уважение среди христиан разных стран мира и его горячая проповедь распространялась повсюду: посредством многочисленных лекций и публикаций, переводившихся на всевозможные языки; посредством радиовещания и телевидения.
В 1983 году Советом Московской духовной академии митрополиту Антонию, была присуждена степень доктора богословия, за совокупность пастырских и богословских трудов. Помимо этого в разное время он удостаивался звания почетного доктора Абердинского (1973 г.) и Кембриджского (1996 г.) университетов, Киевской Духовной Академии (2000 г.).
В последние месяцы жизни владыка, ввиду ухудшения здоровья, служил редко и реже появлялся на публике. Умер он 4 августа 2003 года. А 13 августа 2003 года, в соборе Успения Божией Матери и Всех Святых в Лондоне, состоялось его отпевание. Чин отпевания совершил митрополит Минский и Слуцкий Филарет.
Общие направления проповеди и научно-богословских работ митрополита Сурожского Антония
Несмотря на существование большого количества трудов, опубликованных под авторством митрополита Антония, многие из этих произведений в действительности не являют собой плод его писательской деятельности. Большая часть изданных работ составляет воспроизведение записей устных проповедей и бесед, произнесенных при разных обстоятельствах, в различных аудиториях (см.: Труды. Том I; Труды. Том II).
Далеко не всегда митрополит посвящал свои речи заранее определенной тематике. Достаточно часто предметами его проповеди становились вопросы, интересовавшие конкретных слушателей в конкретной обстановке, в конкретный момент. И это были самые разносторонние вопросы. Отчасти именно этим и объясняется широта спектра охватываемых его поучениями тем.
Общая характеристика наставлений митрополита отмечена несколькими ярко выраженными особенностями. Во-первых, существенная часть его трудов составлена ясным и доступным языком, и может быть воспринята непосредственно самым широким кругом людей. Во-вторых, богословский контекст «сочинений» излагается в тесном единстве с духовно-нравственными увещеваниями. В-третьих, множество его произведений направлено не только на укреплении веры человека в Бога, но и веры человека в себя, как в образ и подобие Божие (см.: ). В-четвертых, большое внимание уделено объяснению смысла и необходимости литургической жизни (см.: ). Наконец, мысль о значении и миссии Церкви раскрывается им таким образом, чтобы каждый его слушатель, каждый читатель видел в Церкви не просто Собрание верующих, но и видел себя, осознавал свою личную роль.
Митрополит Антоний Сурожский (в миру Андрей Борисович Блум) — один из известнейших православных миссионеров XX века, примером своей жизни и радио-проповедями […]
Митрополит Антоний Сурожский (в миру Андрей Борисович Блум) — один из известнейших православных миссионеров XX века, примером своей жизни и радио-проповедями приведший в Церковь многих жителей Западной Европы.
Предлагаем вниманию читателей десять избранных историй из жизни этого православного иерарха-миссионера, долгое время возглавлявшего Сурожскую епархию Русской Православной Церкви, которые могут послужить добрым христианским примером для всех нас:
1. Ещё будучи игуменом будущий владыка присутствовал на обеде в одном доме. После обеда он предложил свою помощь хозяевам и помыл посуду.
Прошли годы, игумен Антоний стал митрополитом. Однажды он обедал в той же семье. И снова после обеда предложил помыть посуду. Хозяйка смутилась - митрополит всё-таки, а будет посуду у неё мыть - и бурно запротестовала.
«А что, я в прошлый раз плохо помыл?», - спросил владыка.
2. Как-то в юности будущий владыка Антоний вернулся с летнего отдыха домой. Дома его встретил отец и сказал: «Я о тебе беспокоился этим летом».
Андрей Блум решил пошутить и ответил отцу: «Ты что, боялся, как бы я не сломал ногу или не разбился?»
Но тот возразил: «Нет. Это было бы все равно. Я боялся, как бы ты не потерял честь. Ты запомни: жив ты или мертв - это должно быть совершенно безразлично тебе, как это должно быть безразлично и другим; единственное, что имеет значение, это ради чего ты живешь и для чего ты готов умереть».
3. Однажды на вопрос одного из своих собеседников о том, как следует сочетать духовную жизнь с любовью к людям и приведенный пример с чрезмерной ревностью новоначальных христиан владыка поделился личным воспоминанием:
«Обыкновенно так и бывает, что все в доме делаются святыми, как только кто-нибудь захочет карабкаться на небо, потому что все должны терпеть, смиряться, всё выносить от «подвижника». Помню, как-то я молился у себя в комнате в самом возвышенном духовном настроении, и бабушка отворила дверь и сказала: «Морковку чистить!» Я вскочил на ноги, сказал: «Бабушка, ты разве не видишь, что я молился?» Она ответила: «Я думала, что молиться - это значит быть в общении с Богом и учиться любить. Вот морковка и нож»».
4. Однажды митрополиту Антонию пришлось стоять в ожидании такси около гостиницы «Украина». Здесь к нему подошел молодой человек и спросил: «Судя по вашему платью, вы верующий,священник?»
Владыка ответил: «Да». - «А я вот в Бога не верю…» Митрополит него посмотрел и говорит: «Очень жаль!» - «А как вы мне докажете Бога?» - «Какого рода доказательство вам нужно?» - «А вот: покажите мне на ладони вашего Бога,и я уверую в Него…»
Он протянул руку, и в тот момент владыка увидел, что у него обручальное кольцо и спросил: «Вы женаты?» - «Женат» - «Дети есть?» - «И дети есть» - «Вы любите жену?» - «Как же, люблю» - «А детей любите?» - «Да» - «А вот я не верю в это!» - «То есть как: не верю? Я же вам говорю…» - «Да, но я все равно не верю. Вот выложите мне свою любовь на ладонь, я на нее посмотрю и поверю…»
Он задумался: «Да, с этой точки зрения я на любовь не смотрел!…»
5. Многим кажется странным, отчего владыку Антония называют Сурожским. Ведь Сурожье (теперь - Судак) - это древняя Сугдея, византийская колония, в средние века - один из первых в Крыму христианских городов. Почему именно Сурожский?
Когда владыка Антоний был назначен правящим архиепископом в Великобританию, титул выбрали - епископ Великобритании и Ирландии. Но у англикан уже был свой Лондонский архиепископ, и такой пышный титул для русского пришельца вызвал бы неприязнь островной Церкви.
Владыка Антоний обратился к архиепископу Кентерберийскому Михаилу Рамзею, своему другу, за советом. Тот как бы подтвердил мысли владыки Антония: лучше, чтобы титул был русским. Так впервые возникло Сурожье. Ведь взять имя исчезнувшей епархии - как бы восстановить ее.
Но была и еще одна причина, по которой владыка Антоний выбрал русский титул. Он считал себя человеком русской культуры, а Россию — Родиной. Владыка говорил преимущественно на русском, хотя во время служения выучил несколько языков. Ему очень хотелось иметь русский титул.
Владыка обратился с просьбой в Патриархию, просьба была удовлетворена. Так архиепископ Великобритании и Ирландии стал Сурожским.
Вот что сам владыка Антоний говорил по этому поводу: «В Русской Церкви принято, когда создается новая зарубежная епархия, давать титул по епархии, которая существовала в древности и вымерла. Ввиду этого мне и дали титул Сурожского. Мне было отрадно иметь титул чисто русской, древней, но, кроме того, миссионерской епархии, потому что я рассматривал нашу роль на Западе как миссионерскую».
6. Однажды владыку Антония впервые в жизни посетил его будущий духовный сын Игорь Петровский. Митрополит Антоний проводил в соборе беседу с прихожанами. Когда новый человек подошёл под благословение, владыка сказал: «У меня такое ощущение, что нам нужно поговорить» и позвал его в свою келию для беседы.
Когда Игорь уже уходил, пастырь сказал ему на прощанье: «Я буду, как могу, молиться о вас. И давайте договоримся встретиться через два месяца в четыре часа дня».
«И всё! Через два месяца в четыре часа дня! Как в кино: «В шесть часов вечера после войны». Я не вполне поверил в серьезность этих слов. Он - глава огромной епархии; сотни дел, десятки встреч, службы, поездки. Как в круговерти этих больших вопросов можно запомнить, вспомнить о такой маленькой встрече?
Удивлению не было границ, когда через два месяца, подходя к Успенскому собору Лондона, я увидел его сидящим на скамеечке. Он тут же поднялся навстречу, обнял меня и сказал: «Я вас давно жду»…», — поделился воспоминаниями духовный сын.
7. К началу шестидесятых служение владыки Антония в Англии было сопряжено с огромными бытовыми трудностями. Не было храма, который бы считался «русским» - но удалось добиться специально предназначенного помещения для того, чтобы совершать Литургию. Это был старый англиканский храм святого Филиппа, за аренду которого надо было выплачивать немалую сумму.
Приходилось заниматься сбором средств, ремонтом, выяснением административных отношений. Порой приходилось проповедовать и на улицах.
Владыка Антоний любил говорить проповеди на улицах - это напоминало ему об апостольских временах. Часто среди слушателей оказывались аутсайдеры - хиппи. В воспоминаниях есть рассказ о юноше с огромной собакой, который пришел на проповедь митрополита Антония. Люди были поражены, когда его пес, черный ньюфаундленд, буквально бросился к владыке, как только его увидел, лёг у его ног и стал внимательно слушать, что говорит владыка, как будто понимал о чём идёт речь.
8. В 1956 году Англиканская церковь продала небольшую территорию городским властям. На территории располагался старый, почти разрушенный храм Святого Филиппа, который власти предложили митрополиту Антонию.
Условием, что община получает храм, был его ремонт - полностью. Ремонт должен был осуществляться на деньги общины и под надзором англиканского епархиального архитектора. Но это было все же дешевле, чем аренда.
Прошло 20 лет и внезапно все переменилось. Разбогатевший китайский ресторан предложил деньги властям за это здание, где собрался разместить танцпол, кабинеты, кухню и т.п. Владыку Антония вызвало англиканское начальство и поставило условие: либо храм выкупит община, либо его отдадут китайцам. Владыка твердо ответил, что храм он «покупает». Денег у Владыки не было, и он не стал это скрывать. Но повторил, что покупает, и деньги будут. Власти согласились на сделку.
Владыка Антоний собрал прихожан и сказал: «В этом храме мы молимся уже 23 или 24 года. В этом храме мы хоронили своих родителей, мы венчали вас, мы крестили вас, мы ваших детей крестили, многие из вас стали православными здесь. Неужели мы этот храм отдадим под ресторан и танцульку?»
Конечно, храм необходимо выкупить. Но Владыка, понимая все тонкости дела, сказал: «храм будем покупать на свои деньги, добытые своим трудом. Никаких спонсоров, никаких благодетелей. Потому что благодетель может предъявить права на это место, и тогда все труды погибнут».
Начался сбор денег. И что удивительно, небольшая община довольно скоро смогла собрать значительную сумму — за полтора года собрано было 50 000 фунтов. Это была почти половина суммы.
Англичане решили провести новую проверку с оценкой стоимости храма: а вдруг он стоит не сто тысяч, а больше? Пригласили архитектора для проведения экспертизы, но новая цена оказалась меньше на 20 тысяч - всего нужно собрать 80, так что собрано было уже больше половины требуемой суммы. Но силы общины были истощены, каждая сотня фунтов давалась огромными усилиями. Начались сомнения…
Слухи о героической общине расходились по всему Лондону кругами. О событиях у Святого Филиппа узнала одна журналистка из «Таймс», авторитетнейшей центральной газеты, и написала статью, в которой сравнивала апатичные англиканские приходы с живой и развивающейся русской общиной. Вроде бы никто не должен был обратить внимания на эту заметку. Но произошло чудо.
В адрес храма стали приходить деньги. В основном это были небольшие, по два-три фунта, пожертвования от англичан и русских: Один старик-англичанин, католик, которому книги Владыки Антония помогали старику не унывать в доме престарелых, послал Владыке Антонию три фунта, и сказал, что это все, что у него есть. Он отослал даже свое обручальное кольцо, приложив его к письму и трем фунтам. Кольцо это стало обручальным для молодой пары, которая была еще очень бедна, чтобы купить кольцо; Владыка Антоний записывал свои проповеди на кассеты. Некоторые из этих кассет попали к одной старушке, живущей в Швейцарии и она пожертвовала храму свои золотые зубы…
К 1979 году 80 тысяч фунтов было собрано и выплачено и храм остался за общиной.
9. Рассказ Ирины фон Шлиппе: «В некоторых случаях и когда у него была возможность, он предлагал человеку прийти на длительную исповедь. Домой или в храм. И там не формально, а хорошо разобравшись – в чём каешься и каешься ли – принимал исповедь.
Я сама никогда не имела такой возможности, но знаю людей, которые целый день с ним проводили, исповедуясь с его помощью. На вопрос, каким он был духовником, я бы ответила так: каждая встреча с глазу на глаз с ним это была фактически исповедь. Он говорил: «Мы с тобой сейчас войдём в вечность и посмотрим, что происходит»».
10. Рассказанное самим митрополитом Антонием:
«Когда я жил с бабушкой и мамой, у нас в квартире завелись мыши. Они полками бегали, и мы не знали, как от них отделаться. Мышеловки мы не хотели ставить, потому что нам было жалко мышей.
Я вспомнил, что в требнике есть увещевание одного из святых диким зверям. Там начинается со львов, тигров и заканчивается клопами. И я решил попробовать. Сел на койку перед камином, надел епитрахиль, взял книгу и сказал этому святому: «Я ничуть не верю, что из этого что-то получится, но раз ты это написал, ты, значит, верил. Я твои слова скажу, может быть, мышь поверит, а ты молись о том, чтобы это получилось».
Я сел. Вышла мышь. Я ее перекрестил: «Сиди и слушай!» - и прочел молитву. Когда я кончил, перекрестил ее снова: «Теперь иди и скажи другим». И после этого ни одной мыши у нас не было!».
На основе публикаций различных православных ресурсов. Составил Андрей Сегеда
Вконтакте
(«Су́рожский» указывает на титул, говорящий о том, что митрополит Антоний возглавлял православные приходы Русской церкви в Англии и Западной Европе)
6 июня 1914 года в Лозанне, в семье сотрудника российской дипломатической службы родился Андрей Борисович Блум. Предки отца, Бориса Эдуардовича Блум, будучи шотландцами, в петровские времена обосновались в России. Мать — Ксения Николаевна Скрябина — родная сестра композитора Александра Скрябина, но об этом владыка предпочитал не говорить с окружающими.
Эмиграция
Детство Андрея прошло в Иране, где отец работал консулом, и в России. Но после революции 1917 года семье пришлось уехать в Европу, разделив эмигрантскую судьбу сотен тысяч русских семей, выброшенных из России новой властью.
После нескольких лет скитаний в 1923 году они осели во Франции, где он закончил рабочую школу на окраине Парижа. «Почему? Она была самая дешевая, во-первых, затем, единственная по тому времени вокруг Парижа и в самом Париже, где мне можно было быть живущим.».
Чтобы дети не утратили связи с Россией, не забыли язык и культуру страны, для мальчиков и девочек Парижа и других городов Франции создавались различные организации. Так, например, в 9 лет Андрей попал в скаутский лагерь организации, которая называлась «Молодая Россия».
Там мальчиков учили мужеству, выдержке и готовности к подвигам и правилам русского языка, грамматике. После распада «Молодой России» была организация «витязей», которая тогда начинала формироваться внутри Русского Студенческого Христианского Движения (РСХД). Отличиями РСХД от предыдущей организации были высокий культурный уровень и религиозность, — при организации был священник и церковь в лагере.
В 14 лет Андрей Блум, будучи атеистом, вдруг невольно услышал проповедь русского православного священника (отца Сергия Булгакова), приехавшего в летний лагерь РСХД, чтобы встретиться с молодежью. То, что услышал юноша, претило собственным убеждениям: кротость, смирение, покорность — рабские чувства.
Чтобы раз и навсегда удостовериться в своей правоте, он решил прочесть Евангелие, выбрав самое короткое из всех, что были дома. Вот как вспоминает тот момент сам митрополит Антоний Блум: «И вот я сел читать; и тут вы, может быть, поверите мне на слово, потому что этого не докажешь. … Я сидел, читал, и между началом первой и началом третьей главы Евангелия от Марка, которое я читал медленно, потому что язык был непривычный, я вдруг почувствовал, что по ту сторону стола, тут, стоит Христос.».
Путь церковного служения
Первое приобщение к церковной деятельности произошло в 1931 году, когда будущий епископ Антоний для служения в храме Трехсвятительского подворья был посвящен в стихарь, и с этих ранних лет он неизменно хранил верность Русской Церкви.
После окончания школы было поступление в Сорбонну и окончание двух факультетов — биологического и медицинского.
10 сентября 1939 года тайно приняв монашеские обеты, ушел на фронт армейским хирургом. Потом — оккупация и три года работы врачом во французском Сопротивлении. И хотя в апреле 1943 года Андрей Блум был пострижен в мантию с именем Антоний (в честь преподобного Антония Киево-Печерского), он продолжал работать врачом вплоть до октября 1948 года, когда митрополит Серафим рукоположил его во иеродиакона.
4 ноября 1948 года — рукоположение митрополитом Серафимом во иеромонаха и отъезд в Великобританию в духовным руководителем англо-православного Содружества Святого Албания и Святого Сергия.
С 1 сентября 1950 года — настоятель патриаршего храма святого апостола Филиппа и преподобного Сергия в Лондоне.
7 января 1954 года — возведение в сан игумена. 9 мая — возведение в сан архимандрита. Декабрь этого же года — назначение настоятелем патриаршего храма Успения Божией Матери и Всех святых в Лондоне. И на должности настоятеля этого храма, впоследствии кафедрального собора, он уже оставался до самой кончины.
29 ноября 1957 года — наречён, а 30 ноября 1957 года в Лондоне хиротонисан во епископа Сергиевского, викария Западно-Европейского экзархата Московского патриархата с местопребыванием в Лондоне.
1962 год — возведение в сан архиепископа с поручением окормления русских православных приходов в Великобритании и Ирландии во главе учреждённой 10 октября 1962 года Сурожской епархии Русской православной церкви (РПЦ) в Великобритании.
3 декабря 1965 года — возведение в сан митрополита и назначение Патриаршим экзархом Западной Европы.
Россия
У Антония Сурожского с ранних лет (даже после отъезда из страны в 1917 году) оставалось нежное, трепетное отношение к России, как к своей Родине: «Я сам русский, русской культуры, русских убеждений, я чувствую, что Россия – моя Родина».
Он никогда не переставал молиться о ней, её благополучии. Даже паства Сурожской Епархии, которую Митрополит основал в 1962 году, состояла в основном из тех русских эмигрантов, кто не хотел терять российские корни, связь с Россией, где в церковь находилась в изоляции.
С 1960 года у Митрополита появилась возможность приезжать в Советский Союз, проводить службы, читать проповеди, выступать перед студентами Духовной академии. Но самыми примечательными и памятными были неофициальные встречи на квартирах (т.н. «квартирники»), битком набитых людьми, жаждущими услышать слово Божие, выраженное простым, доступным и понятным языком.
Вот что говорит о таких беседах один из устроителей «квартирников» протоиерей Николай Ведерников: «Это был единственный человек такой одаренности, посланный промыслом Божиим в наш мир, в нашу страну… Он приобщал нас всех к своему высочайшем духовному опыту. Это приобщение осуществлялось через самые простые слова.».
Чем запомнился Антоний Сурожский
Индивидуальность трудов Владыки в том, что он ничего не писал: проповеди Антония Сурожского появлялись как устное обращение к слушателю, — не к безликой массе, а к каждому человеку, нуждающемуся в живом слове о Боге, к каждому сердцу.
В следствие этого издания печатались по магнитофонным записям (это и беседы на радио в русских передачах Би-би-си, и внебогослужебные беседы в московских квартирах и в лондонском приходе) и передает звучание живого текста. Впервые его книги о молитве, о духовной жизни вышли на британском языке ещё в 1960-е годы и переведены почти на все языки мира.
А первым еще при жизни Владыки Антония в печать вышел труд «Молитва и жизнь», в котором затрагиваются темы о том, может ли еще человек в наше время молиться и чем отличается молитва от медитации.
В своих книгах и проповедях Антоний Сурожский затрагивает не только проблемы духовности, общественной нравственности, но и темы верности, семьи и брака, открывал в них таинство любви. Каждое его слово, любая буква, написанная им, глубоко продуманы, выстраданы, идут от чистого сердца. Вот лишь малая толика этих высказываний:
О любви
«Любить всегда стоит дорого; потому что любить по-настоящему — это значит так отнестись к другому, что твоя жизнь тебе уже не дорога — его жизнь дорога, его душа дорога, его судьба дорога».»
«Мы все думаем, будто знаем, что такое любовь, и умеем любить. На самом деле очень часто мы умеем только лакомиться человеческими отношениями. Мы думаем, что любим человека, потому что у нас к нему ласковое чувство, потому что нам с ним хорошо; но любовь — нечто гораздо большее, более требовательное и, порой, трагичное.».
«Тайна любви к человеку начинается в тот момент, когда мы на него смотрим без желания им обладать, без желания над ним властвовать, без желания каким бы то ни было образом воспользоваться его дарами или его личностью — только глядим и изумляемся той красоте, что нам открылась.».
О браке и семье
«Брак — чудо на земле. В мире, где все и всё идет вразброд, брак — место, где два человека, благодаря тому, что они друг друга полюбили, становятся едиными, место, где рознь кончается, где начинается осуществление единой жизни. И в этом самое большое чудо человеческих отношений: двое вдруг делаются одной личностью…».
«Многие рассматривают брак с чисто общественно-государственной точки зрения. В таком случае семья делается не чем иным, как частичкой, очень малой частичкой общегосударственного аппарата, который налагает на нее большую тяжесть, и эта тяжесть иногда оказывается непосильной.».
О разном
«Каждый человек — это икона, которую нужно отреставрировать, чтобы увидеть Лик Божий.».
«Мы не всегда доверяем тому, что Бог в нас верит; и поэтому мы не всегда способны верить в себя.».
«Когда тебя хвалят, ты делай две вещи. Первое: запомни, за что тебя хвалят, и старайся стать таковым. А во-вторых, никогда не старайся людей разубедить, потому что чем больше будешь разубеждать, тем больше люди будут видеть в тебе смирение, которого в тебе вовсе нет…».
Биография митрополита Антония Сурожского уникальна, он один из самых ярких личностей XX века. Его слово обращено к самой глубине человеческой души, и в то же время живое, понятное для всех и каждого, открытое, неизменно находит отклик у читателей, независимо от их убеждений, верований, образования и культурных корней.
45 лет служения Богу в епископском сане
Скончался Митрополит Антоний 4 августа 2003 года в Лондоне, а отпевание прошло 13 августа в Лондонском кафедральном соборе Успения Пресвятой Богородицы и Всех Святых. Такая большая разница между датой смерти и похорон обычна для британцев.
Вначале появилось слово… И именно слово становится для каждого верующего той силой, которая приводит к Богу, раскрывает сердца к любви и доброте, заботе и созиданию. Проповеди и беседы обращают к Христу даже тех, кто считает себя атеистами.
Митрополит Антоний Сурожский по праву считается голосом Православия в двадцатом веке. Именно его беседы открывали для многих свой путь ко Христу, в лоно Православной Церкви.
Владыка, в миру Андрей Блум, был рождён в 1914 году в Лозанне в благополучной семье потомственных дипломатов. Некоторое время они проживали в Персии, но после того как в родной стране к власти пришли большевики, странствовали по свету, пока не разместились в Париже. У преподобного в эмиграции было трудное детство. В рабочей школе, где он обучался, его жестоко избивали сверстники.
Обращение митрополита к Богу
В юности Андрей, которому только-только исполнилось 14 лет, слушал лекции отца Сергия Булгакова. Мальчик ощутил глубокое несогласие, решив искренне бороться с такой «ерундой, как христианство». Будущий владыка Антоний Сурожский, биография которого с этого момента стала обретать иное русло, решил обратить внимание на первоисточник - Евангелие. По ходу чтения юноша почувствовал незримое присутствие того, о ком читал…
Митрополит Антоний Сурожский был врачом хирургической специальности, что послужило поводом к его участию во Французском сопротивлении. По окончании войны он решил стать священником и по промыслу Божьему отправился в Англию. Именно в этой стране преподобный переживает одно из знаковых событий своей жизни.
Плохо владея английским языком, отец Антоний прочитал лекцию по бумажке, что вышло весьма серо и скучно. Ему дали совет о том, чтобы он больше импровизировал. Тогда священник возразил, что это будет смешно. «Это очень хорошо, люди станут слушать», - таков был ответ. Именно с того памятного дня он всегда говорил проповеди и читал лекции сам, без заранее подготовленного текста. Поучения и наставления стали поистине драгоценным наследием Антония Сурожского. Он говорил искренне, глубоко и живо, что помогало доносить православную веру современным людям во всей святоотеческой чистоте, с сохранением евангельской глубины и простоты.
Слово владыки
Спустя некоторое время отец Анатолий становится предстоятелем Сурожской епархии. Вначале это был небольшой приход, открытый для группы русских эмигрантов. Под руководством владыки он стал образцовой, многонациональной общиной.
Слово преподобного разносилось значительно дальше английских верующих, показав богатство Православия многим западным христианам. Кроме того, его аудиозаписи, книги-самиздат, беседы и живые проповеди вернули на путь Божий многих россиян. Именно таким остался в памяти верующих преподобный Антоний Сурожский. Биография митрополита оборвалась в 2003 году, он скончался в Лондоне.
Самая короткая проповедь
Владыка Антоний Сурожский решил рассказать о том, как на одном из богослужений он вышел на проповедь. Отче сказал: «Не далее как вчера на вечернюю службу пришла женщина с малышом. Но она была одета в джинсы, на голове не был повязан платок. Я не знаю, кто именно ей сделал замечание, но я приказываю этому прихожанину молиться об этой женщине, ребёнке до конца дней своих, чтобы Господь спас их. Из-за вас она может никогда не прийти в церковь». Митрополит Антоний Сурожский развернулся и ушёл. Это была самая короткая его проповедь.
Труды преподобного
Антоний Сурожский, труды которого никогда не отличались чистым ортодоксальным богословием, известен во многих странах. Его проповеди и беседы всегда содержат своеобразное православное слово Божье. В становлении такого мышления митрополита значительную роль сыграла В первую очередь его интересовало учение о противопоставлении личности и индивидуальности, о бытие, как некоем отношении Я - Ты.
Особенности богословия
В зрелом, глубоком богословии митрополита Антония можно выделить три особенности.
- Евангелизм. Эта отличительная черта его назиданий состоит в том, что формально и стилистически проповеди, учения, беседы митрополита выстроены так, чтобы быть крепким связующим звеном между Евангелием и простыми слушателями. Они будто бы сокращают расстояние, которое разделяет современных людей от живого Христа. Каждый верующий становится участником Евангельской истории, жизнь Антония Сурожского сама тому подтверждение.
- Литургичность. Преимущественно безмолвное Таинство Церкви при помощи богословия преподобного обретает словесную форму. Это отличие присуще не только какой-либо части обряда или таинства, но и общей совокупности церковного общения. Его слово звучит подобно священнодействию и вводит каждого верующего в церковь. Беседы митрополита Антония Сурожского всегда воспринимались людьми с особым чувством благодати и близости к Богу.
- Антропологичность. Сам владыка отмечал такую черту своих лекций. Его слова сознательно нацелены на то, чтобы вселить в испуганного и оглушённого современной жизнью современника истинную веру в себя. Митрополит Антоний Сурожский выявляет безмерную глубину каждой отдельной личности, ценность её для Бога и всегда присутствующую возможность общения Христа и человека.
Такое общение является в каком-то смысле равноправным. Люди могут обращаться к Христу, выстраивая своё отношение к вере подобно любви и дружбе, а не рабства и господства. Именно как личное, неповторимое и уникальное общение с Господом митрополит понимает молитву и описывает это в своих трудах.
Слово владыки, направленное в толпу прихожан, каждый воспринимал как личное обращение. Благодаря сосредоточенности на личности во всей полноте его бытия, проповеди митрополита Антония Сурожского и по сей день взывают каждого верующего на личный диалог с Богом.
Отче любил повторять, что ощущение Господнего присутствия должно быть непосредственным, подобно зубной боли. Это относится и к самому преподобному. Каждый, кто лично видел его наедине или в переполненном храме, никогда не забудет, что от него исходило особое тепло истинно верующего человека.
Сила пастырского слова
Митрополит Антоний не учитель, а пастырь. Он говорит с каждым о том, что именно необходимо человеку на сей момент. Личное общение с преподобным помогло многим верующим осознать всю полноту фразы «Бог есть любовь». Каждого человека, вне зависимости от собственной занятости, нездоровья, изнуренности, он принимал как утраченного и господним чудом вернувшегося сына.
Старче принимает и понимает всех людей, которые пришли к нему за помощью и советами в самых разных ситуациях. Это может быть тупик умственного поиска, последняя жизненная крайность. Митрополит нёс свою веру всем: православным и неправославным, нерусским и русским, атеистам и христианам. Он будто бы возлагает на свои плечи ношу, взятую от каждого колеблющегося и измученного человека. Взамен преподобный одаривает толикой своей уникальной свободы, которая проявляется в малом: свобода от ханжества, чиновничества, узости. Он помогает свободно жить в Боге.
Богословские беседы
Беседы Антония Сурожского посвящены основным вопросам христианской жизни и веры. Исполненное пониманием и любовью пастырское слово не раз становилось настоящим спасением для людей, которые сталкивались с непреодолимыми преткновениями, неразрешимыми противоречиями. Преподобный умел врачевать мудростью и глубиной своих бесед.
Основные вопросы, которые охватывал священнослужитель, давали ответ на то, что значит быть христианином, как оставаться с Богом в современном мире. Митрополит делал упор на то, что человек - это друг и ученик Христов. Это значит верить в самих людей, начиная, прежде всего, с себя, продолжая всеми другими: чужими и ближними. В каждом человеке заключена частичка Господнего света, и она всегда остается в нём даже в самой кромешной тьме.
Митрополит о любви
Проповеди митрополита Антония Сурожского были посвящены и любви. «Любите друг друга так, как я вас возлюбил…», - именно так звучит одна из заповедей Божьих. Эти слова должны доходить до нашего сердца, радовать нашу душу, однако как трудно воплотить их в жизнь.
Митрополит отмечал, что любовь для каждого человека раскрывается в нескольких плоскостях: это опыт обычной, простой любви между членами одной семьи, детей к родителям и наоборот; это радостное, светлое чувство, возникающее между женихом и невестой и пронизывающее весь мрак. Но и тут можно встретить хрупкость и несовершенство.
Антоний Сурожский говорил о том, что Христос призывает нас любить друг друга, он не делает никаких различий. Это говорит о том, что каждый верующий должен возлюбить абсолютного каждого человека, встречного, незнакомого, привлекательного и не очень. Он хочет сказать, что каждый из нас - это личность с вечной судьбой, созданная Богом из небытия, чтобы внести свой уникальный вклад в жизнь человечества.
Любой из нас вызван и поставлен Господом в этот мир, чтобы выполнить то, что не в состоянии сделать другие, в этом есть наша уникальность. «Мы должны любить любого ближнего своего, как Бог возлюбил всех нас, иначе мы отвергаем самого Христа», - именно так считал Антоний Сурожский. О любви он всегда говорил как об особом чувстве, которое должно быть направлено на весь мир, к Богу и к себе.
О молитве…
Преподобный отмечал, что для него Молитва Господня годами была одной из самых трудных. Вполне логично, что каждое в отдельности предложение доступно и, главное, понятно каждому в рамках его опыта, духовного роста, углублённости в веру. «В целом многие не могут найти самого важного ключа, потому что обращение к Богу - это целый путь духовной жизни», - так считал Антоний Сурожский. О молитве он говорил долго и вдумчиво, помогая верующим сознать всю силу и смысл слова нашего, обращённого к Христу.
Можно воспринимать любую молитву по двум частям. Первая - призыв: «Отче наш». Далее - три прошения. Это и есть сыновьи молитвенные строки, потому что все мы - дети отца нашего небесного. Затем идут прошения, которые могут послужить путеводной звездой, чтобы искренне познать глубину собственной веры. Отец небесный - это источник нашей жизни, воспитатель, действующий на силе безграничной любви к нам. Мы все браться и сестры Христовы по человечеству.
При молитве, по словам преподобного, часто возникает такое чувство, как будто мы призываем Господа к тому, чтобы он сделал что-то. Мы молимся, как нищие протягивают руку. А Господь послал каждого из нас в мир для того, чтобы строить Царствие Божие, град Божий, который должен быть вместе с градом человеческим. Поэтому в молитве мы должны просить о том, чтобы стать верными созидателями этого Царства.
Господь нас никогда не забудет, даст хлеб материальный, вещественный. Верующие должны искать в Боге встречи с ним, как со словом, которое послано в Евангелии. Именно там Господь указывает нам путь, путь к нему и к Царству Божьему.
Со всей полнотой и искренностью говорил Антоний Сурожский дружбе и личности человека в Боге.
«Научитесь быть»
Обсуждение духовных аспектов пожилого возраста - очень важный вопрос, о чем не раз упоминал Антоний Сурожский. «Научитесь быть» - это особая проповедь, раскрывающая для верующих понятия старости и проблемы, которые присущи этому возрасту.
Митрополит отмечал, что в старых или пожилых летах начинают выявляться те проблемы, которые таились в прошлом, присутствуют в настоящем и, возможно, появятся в будущем. Мы не должны закрывать глаза на свое прошлое, необходимо иметь смелость встретить его лицом к лицу. Болезненные, уродливые, неладные ситуации помогают нам обрести внутреннюю зрелость и наконец-то разрешить, развязать эти вопросы и стать по-настоящему свободными.
Старость и решение проблем прошлого
Каждый пожилой или старый человек должен заняться решением проблемы прошлого, если действительно есть вера в то, что Бог есть Бог живых, что все мы в Нем живы и существуем ради Него и для Него. Невозможно просто сказать о том, что произошло примирение со злом, которое было причинено другим, необходимо примириться с обстоятельствами…
Существует еще проблема настоящего. Когда время приносит старость и отбирает всё, что составляло молодые годы, перед людьми всегда встают определённые проблемы. Слабеют физические силы, да и умственные способности уже не те… Большинство людей пытаются разжечь угли в угасающем пламени, желая стать такими же, как раньше. Но это и есть главная ошибка, и искусственно раздуваемые угли стремительно превращаются в пепел, и внутренняя боль становится лишь сильнее.
Вместо завершения
Трудно описать все благотворное влияние проповедей митрополита на современный мир. В первую очередь это истинное, чистое влияние пастыря, который силой слова воздействует на внутренний мир людей, на их культурную деятельность. Беседы Антония Сурожского вселяют надежду, веру и любовь в души и сердца по сей день. Многие из христиан воспринимают почившего митрополита за святого.
Мы не всегда доверяем тому, что Бог в нас верит; и поэтому мы не всегда способны верить в себя. («Человек перед Богом»)
Только тот может другого учить и вести, кто сам является учеником и послушником. («Человек перед Богом»)
Ближний, в понимании Евангелия, это тот, кто нуждается в нас. («Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия»)
… требовательность в любви сказывается, прежде всего, в том, чтобы любимого человека вдохновлять, чтобы его уверить в том, что он бесконечно значителен и ценен, что в нем есть все необходимое, чтобы вырасти в большую меру человечности. («Человек перед Богом»)
Дело пастыря – вглядываться в своих пасомых, вглядываться молитвенно, вглядываться смиренно и им помочь стать тем, чем они призваны Богом. («Пастырство»)
Когда тебя хвалят, ты делай две вещи. Первое: запомни, за что тебя хвалят, и старайся стать таковым. А во-вторых, никогда не старайся людей разубедить, потому что чем больше будешь разубеждать, тем больше люди будут видеть в тебе смирение, которого в тебе вовсе нет…(«Пастырство»)
Ставьте перед собой вопрос, как вас судит Евангелие. Евангелие меня не осуждает, оно меня зовет к вечной жизни. Как я отвечаю на этот зов к вечной жизни Евангелия, и что мне мешает ответить на него? («Пастырство»)
Мы все находимся во власти времени, но по своей вине, время тут ни при чем. То, что время течет, и то, что мы куда-то спешим, – две совсем разные вещи. Спешить – это внутреннее состояние; действовать точно, метко, быстро – это дело совсем другое. («Пастырство»)
Поспешность заключается в том, что человек хочет быть на полвершка перед собой: не там, где он находится, а все время чуть впереди. И пока человек так живет, он молиться не будет, потому что тот человек, которого здесь нет, не может молиться, а тот, который есть здесь, не молится.(«Пастырство»)
Мы забываем, что есть грех в нашей жизни, делаемся к нему нечуткими, забываем его легко, скорбим о нем мало. А вместе с тем, это – единственное несчастье человеческой жизни.(«Проповеди»)
Грех убивает. Он убивает нашу душу, делая ее нечуткой и черствой, он убивает отношения наши с Богом и с людьми; он убивает совесть нашу и жизнь в других, он убивает Христа на Кресте. («Проповеди»)
Вечность не заключается в том, что когда-то после смерти мы будем жить без конца. Вечность – это наша приобщенность к Богу. («Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия»)
Чудо заключается в том, что Бог посредством веры человека восстанавливает гармонию, которая раньше существовала и была нарушена человеческой злобой, безумием, грехом. («Начало Евангелия…»)
Покаяние заключается в том, чтобы прийти в сознание, принять решение и действовать соответственно. Плакаться – недостаточно, больше того – бесплодно. («Начало Евангелия…»)
Любить всегда стоит дорого; потому что любить по-настоящему – это значит так отнестись к другому, что твоя жизнь тебе уже не дорога – его жизнь дорога, его душа дорога, его судьба дорога. («Проповеди»)
Не только умирать трудно – жить трудно. Иногда жить труднее, чем умирать, потому что это значит умирать изо дня в день. Умереть разом порой легче. («Проповеди»)
Грех убивает все в жизни – и меньше всего мы ощущаем его как смерть. Плачем мы обо всем, сетуем обо всем, горюем обо всем, кроме как о том, что заживо умираем, что постепенно вокруг нас образуется непроходимое кольцо отчужденности и от грешника, и от праведника, и от Бога, что это кольцо не может разомкнуться даже любовью других, потому что нам тем более стыдно и страшно, чем больше нас любят… («Проповеди»)
Иногда малая капля сердечности, одно теплое слово, один внимательный жест могут преобразить жизнь человека, который иначе должен был бы справляться со своей жизнью в одиночку (Беседа на Притчу о милосердном самарянине)
Кто наш ближний? Кто тот, ради которого я должен отвлечься от глубочайших переживаний сердца, от высших интересов ума, от всего лучшего, что я переживаю? – то ответ Христов прямой и простой: Всякий! Всякий, кто в нужде, на любом уровне; на самом простом уровне пищи и крова, нежности и сердечности, внимания и дружбы. («Беседа на Притчу о милосердном самарянине»)
Все в жизни – милость, и все в жизни может быть радостью, если радостным сердцем равно воспринимать то, что дается, и то, что отнимается. («Проповеди»).
Мы должны помнить, что всякий человек, кого мы встретим в течение нашей жизни, даже случайно, даже находясь в метро, в автобусе, на улице, на кого мы посмотрели с сочувствием, с серьезностью, с чистотой, даже не сказав ни слова, может в одно мгновение получить надежду и силу жить.
Есть люди, которые проходят через годы, никем не опознанные, проходят через годы, будто они ни для кого не существуют. И вдруг они оказались перед лицом неизвестного им человека, который на них посмотрел с глубиной, для которого этот человек, отверженный, забытый, несуществующий - существует. И это начало новой жизни. Об этом мы должны помнить.
С сайЯ предлагаю вам сейчас: в течение какого-нибудь получаса посидеть в церкви молча, не разговаривая друг с другом, лицом к лицу с самим собой, и поставить себе вопрос: справедливо ли то, что сейчас было сказано? Не стою ли я преградой на своем пути? Не набрасываю ли я свою тень на все то, что вокруг облито солнцем? Не прожил ли я всю свою жизнь, весь ее простор и глубину сводя только к себе, думая о том, что мне отрадно, что мне страшно, что мне полезно, что мне нужно? А если так - не могу ли я найти в своем кругу, в кругу своих интересов и людей несколько человек или несколько предметов, на которых я мог бы, в виде упражнения, с усилием, против всех своих привычек, сосредоточить взор и внимание так, чтобы их поставить в центр моей жизни? И спросить себя: кому я могу сделать добро? Кому я могу послужить на пользу опытом своей жизни - и добрым, и злым опытом жизни? (“Труды”)
Как перед лицом гроба можно начать молиться словами Благословен Бог наш? Сколько нужно веры, доверия, почитания Бога, принятия Его путей, смирения - или хотя бы воли ко всему этому, - чтобы благословить Бога в момент, когда все самое дорогое у нас отнимается… Вот это момент предельной, может быть, трезвости православного богослужения. Благослови Господа - потому что центр в Нем, не в тебе, даже не в том любимом человеке, которой лежит теперь мертвый перед тобой. Этот человек нас собрал не своей смертью, а своей жизнью, и привел пред лицо Божие созерцать пути Божии, тайны Божии, поклониться в ужасе и благоговении перед Богом, Который остается и в эти страшные моменты Богом любви.
Когда мы стараемся понять, какое значение Сам Бог придает человеку, мы видим, что мы куплены дорогой ценой, что цена человека в глазах Божиих - вся жизнь и вся смерть, трагическая смерть Его Единородного Сына на кресте. Вот как Бог мыслит человека - как Своего друга, созданного Им для того, чтобы он разделил с Ним вечность.
Каждый человек - это икона, которую нужно отреставрировать, чтобы увидеть Лик Божий.
Мне пришлось раз стоять в ожидании такси около гостиницы «Украина». Ко мне подошел молодой человек и говорит: «Судя по вашему платью, вы верующий,священник?» Я ответил: «Да». - «А я вот в Бога не верю…» Я на него посмотрел,говорю: «Очень жаль!» - «А как вы мне докажете Бога?» - «Какого рода доказательство вам нужно?» - «А вот: покажите мне на ладони вашего Бога,и я уверую в Него…» Он протянул руку, и в тот момент я увидел, что у него обручальное кольцо. Я ему говорю: «Вы женаты?» - «Женат» - «Дети есть?» - «И дети есть» - «Вы любите жену?» - «Как же, люблю» - «А детей любите?» - «Да» - «А вот я не верю в это!» - «То есть как: не верю? Я же вам говорю…» - «Да, но я все равно не верю. Вот выложите мне свою любовь на ладонь, я на нее посмотрю и поверю…» Он задумался: «Да, с этой точки зрения я на любовь не смотрел!…»
Подготовила Мария Хорькова
