Сценическая редакция трагедии Уильяма Шекспира осуществлена театром "Сатирикон".

Константин Райкин представил в «Сатириконе» молодежную версию шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта». В 1995 году у него уже была премьера одноименного спектакля, где в главных ролях блистали юные Александр Коручеков и Наталия Вдовина. Второе вхождение в ту же реку обставлено в жанре броского и супертехнологичного шоу.

На сцене сверкают молнии и оглушают громовые раскаты - в нужные моменты, дабы разнять драку-свалку человеческих тел. Вспыхивает звездное небо. Сцену «заливают» компьютерные потоки крови. Соцветия белых роз, спроецированные на декорационные «экраны», словно обугливаются на наших глазах. Летают кабинки «американских горок», с помощью которых можно попасть как в покои Капулетти, так и при случае «отъехать» на тот свет. Воют полицейские сирены. Герцог (Александр Гунькин), а вслед за ним и Кормилица (Александра Кузенкина) кричат в мегафоны. Туда-сюда снуют парни на спортивных велосипедах. Пожалуй, все это для того, чтобы всего лишь подчеркнуть - действие шекспировской трагедии происходит здесь и сейчас. Хотя сам Константин Райкин в одном из интервью настаивал на том, что «везде и всегда».

В «Сатириконе», конечно, получается не трагедия в чистом виде, а трагикомедия. Причем эти жанры тоже четко разделяются антрактом. Первый акт - это, безусловно, современная комедия. Второй - попытка чистой трагедии, где все эти велосипеды, самокат брата Лоренцо (Сергей Громов), рукояткой которого он осеняет венчающихся юнцов, и прочие приметы наших дней уже не имеют значения. Второй акт - откровенное соло Джульетты (Карповой) - сильное, страстное, отчаянное до страха за сорванные связки молодой актрисы. Но это честная попытка честной трагедии, не ограниченная никакими сдерживающими рамками.

По материалам с сайта «Новые известия».

Перевод - Бориса Пастернака
Постановка - Константин Райкин
Художник - Дмитрий Разумов
Режиссер - Сергей Сотников
Хореография - Ренат Мамин
Постановка боев: Вячеслав Рыбаков, Андрей Ураев
Музыкальное оформление спектакля: Константин Райкин, Сергей Сотников
Свет - Анатолий Кузнецов

Действующие лица и исполнители:
Эскал, князь Веронский - Сергей Бубнов / Александр Гунькин / Андрей Соломонов
Граф Парис, молодой человек, родственник князя - Антон Егоров / Алексей Коряков
Монтекки - Александр Гунькин / Сергей Бубнов / Андрей Соломонов
Капулетти - Сергей Бубнов / Антон Кузнецов
Ромео, сын Монтекки - Илья Денискин (Школа-студия МХАТ) / Данила Стеклов (Школа-студия МХАТ)
Меркуцио, родственник князя, друг Ромео - Яков Ломкин / Артур Мухамадияров (Школа-студия МХАТ) / Никита Смольянинов (Школа-студия МХАТ)
Бенволио, друг Ромео - Игорь Бычков (Школа-студия МХАТ) / Владимир Надеин (Школа-студия МХАТ) / Руслан Сабиров (Школа-студия МХАТ)
Тибальт, племянник леди Капулетти - Роман Матюнин / Андрей Соломонов
Брат Лоренцо, францисканский монах - Сергей Громов / Степан Девонин
Леди Капулетти - Юлия Мельникова / Альбина Юсупова (Школа-студия МХАТ)
Джульетта, дочь Капулетти - Мария Карпова (Школа-студия МХАТ) / Юлия Хлынина (Школа-студия МХАТ)
и другие.

В спектакле звучит музыка Д. Шостакович, Rene Aubry, Lаrs Hоllmer, Irmin Shmidt.

Продолжительность спектакля - три часа с одним антрактом.

Трагедия (3ч) 12+

У. Шекспир
Режиссер: Константин Райкин
Джульетта: Дарья Урсуляк
Ромео: Илья Денискин
Эскал: Александр Гунькин
Монтекки: Сергей Бубнов, Андрей Соломонов
Парис: Антон Егоров, Алексей Коряков
Меркуцио: Никита Смольянинов, Яков Ломкин
Бенволио: Владимир Надеин, Руслан Сабиров
Тибальт: Андрей Соломонов, Роман Матюнин
брат Лоренцо: Сергей Громов
леди Капулетти: Альбина Юсупова, Юлия Мельникова
Кормилица: Марина Дровосекова, Нина Андронаки
и другие С 17.07.2015 нет дат для данного спектакля.
Учтите, что театр может переименовывать спектакль, также одни антрепризы иногда передают в прокат спектакли другим.
Для полной уверенности что спектакль не идет воспользуйтесь поиском по спектаклю.

Рецензия "Афиши": Константин Райкин снова выпускает курс и снова устраивает студентам главное испытание – умение играть свои «сто четыре страницы про любовь». Прошлый курс вышел на большую сцену со «Страной любви» («Снегурочкой»), подчеркнуто бедной, точно оформленной из подвернувшихся под руку предметов. Нынешнему выпало «умереть от любви» («Ромео и Джульетта») – в дорогом антураже, расцвеченном уникальными спецэффектами вроде масок клоунов, которые с ехидным одобрением наблюдают за балом у Капулетти из черных небес.
18 лет назад режиссер уже ставил «Ромео и Джульетту», и тот спектакль был отчасти поклонением самой Италии с костюмами под эпоху Ренессанса, итальянскими видами и Джульеттой с мертвым Ромео, точно воссоздающими «Пьету» Микеланджело. Нынешний стал снимком глобалистского мира, а действие перенеслось на велодром в Луна-парке, какой можно увидеть в любой стране. Юные представители враждующих кланов взлетают и свергаются с крутых склонов на велосипедах, с американских горок вдали несутся визги – дефицит чувств восполняется адреналином. Однажды вагончики взлетят в полной тишине, открыв счет смертям молодых – Меркуцио, Тибальт…
Райкин поставил спектакль о стремительно упрощающемся мире, где сложной подробности чувств противопоставлены бездумная сила и чудовищная инфантильность. Шекспировские строфы отзываются эхом уходящей культуры, которую этот мир стремительно забывает. Самым модным развлечением становятся бои без правил, и девушки ничуть не уступают здесь юношам. Вот и Джульетта (Юлия Хлынина) угощает Ромео (Илья Денискин) на балу сногсшибательным (в буквальном смысле) приемом – девочек теперь с малолетства учат защищаться, ломая в них что-то важное.
Но спасение придет от них – от этого поколения next, взращенного инфантильными родителями, ровесниками своих детей не столько по возрасту, сколько по душевному развитию. От поколения, которое уперлось лбом в какое-то эмоциональное дно, но которое почему-то остро чувствует фальшь. И, услышав совет очередной кормилицы (мамы-папы) предать свою любовь и самое себя, эти дети сразу осознают предательство и действуют быстро – яд ли, кинжал ли, прыжок ли в окно, – лишь бы не продолжать вранье и вражду.
Постановка К. Райкина. Художник

Константин Райкин поставил битву по «Ромео и Джульетте»

В театре «Сатирикон» сыграли любовь с летальным исходом

Если бы театры, как люди, проходили психологические экспертизы, заключение по «Сатирикону» выглядело бы так: «Темперамент холерический, взрывной. Характер упрямый, беспокойный». В друзьях у подобных субъектов как правило те, кто любит погорячее. Новая постановка Константина Райкина ожидания поклонников оправдывает на все 100%.

Экстрим начинается с программки. «Ромео и Джульетта» Шекспира переименована в радикальное «Умереть от любви...», обложка расчерчена черными кругами мишени для стрельбы, а среди создателей спектакля числятся постановщики боев Вячеслав Рыбаков и Андрей Ураев и тренер-педагог по велосипедному спорту Александр Белевский.

Большую часть ролей играют студенты курса Райкина в Школе-студии МХАТ. Молодежь «Сатирикона», не многим старше студентов, взялась за возрастные роли. Молодые силы бурлят, эмоции зашкаливают. Враждующие кланы города Вероны похожи на стаи оголтелых фанатов. Здесь все заводятся с пол-оборота - неверно поднятая бровь достаточный повод для драки.

Рэперские речевки к этим хип-хоперам подошли бы больше, чем строки Шекспира в переводе Пастернака. Но Райкин не стал ломать мелодику стиха. Союз визуальной агрессии с гармонией ритма и странен, и притягателен, а почтение к слову придает событиям масштаб, достойный шекспировской трагедии.

Контрапункт уважаемой классики и современной улицы особенно звонок в монологе Меркуцио о королеве Маб. Язвительный Яков Ломкин, похожий на лидера воинственной группировки, рассказывает дружкам о волшебнице с таким азартом, что одурманенная сказкой ватага вот-вот попросит продолжения. Красноречием наделена и могучая кормилица Марины Дровосековой, щедрая на житейские замечания. Разговорчивая няня знает себе цену, стараясь выглядеть дамой - носит платья от-кутюр и заправски разъезжает на многоколесном личном транспорте.

Но больше всех умений среди жителей Вероны ценится владение боевыми искусствами. Даже дамы на балу блещут не танцевальными фигурами, а атакующими нокаутами. Именно так, буквально наповал, прыткая Джульетта Юлии Хлыниной сражает недотепу Ромео Ильи Денискина. Начавшись с высшей точки кипения, чувство Джульетты разгорается, грозя сжечь не только ее саму, но и все вокруг. И в футуристическом пейзаже, придуманном художником Дмитрием Разумовым, пожары - отнюдь не редкость.

Сцена напоминает дно отполированного кратера. Полукруглые скаты стен ведут на вершину-мост. Там и балкон Джульетты, и верхние комнаты, и даже вход в парк аттракционов. Среди старших Капулетти много любителей покататься на американских горках. А молодежи больше по вкусу скатываться на пол по стенкам, гладким как зеркало. Лоск наведен, но вулкан остывать не собирается. Чашу заливают цветные потоки видео-проекций. Самая эффектная картина - глумящаяся маска клоуна, похожая на загримированный череп.

Раскаленному накалу страстей, заданному Константином Райкиным, соответствовать не просто. Но юная Юлия Хлынина с задачами справляется, превышая границы возможного до такой степени, что порой опасаешься за неокрепшую психику начинающей актрисы. Выпускница Школы-студии МХАТ выглядит лет на четырнадцать - угловатая, хрупкая, с широко распахнутыми от удивления глазами, она негодует от возмущения, что Ромео - сын врагов. И за любовь готова биться словно дикий зверек.

Уильям Шекспир

Продолжительность: 3 часа с антрактом

Новая сцена

Народный артист России Марк Розовский представляет свой взгляд на бессмертную трагедию Шекспира. Это будет классическое прочтение пьесы: со средневековыми костюмами, поединками на шпагах, танцами. Одним из главных действующих лиц станет музыка: спектакль украсят фрагменты из увертюры-фантазии П.И. Чайковского «Ромео и Джульетта». Марк Розовский рассказал об идее спектакля: «Говорили, что когда Высоцкий играл Гамлета, он выступал не только от своего актерского «я», но еще и «от имени поколения». Вот нам надо попытаться сделать подобное. Исполняя «Ромео и Джульетту», мы должны помнить о том, что происходит сегодня на нашей улице и особенно - не на нашей. Никогда раньше человечество не нуждалось так в культуре Возрождения! Мне хотелось бы сделать «Ромео и Джульетту» спектаклем, наткнувшимся на наше время, - чтобы Шекспир был услышан…»

Комментарии к спектаклю РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА

Ромео и Джульетта | Комментарий оставил: Объект не найден (2019-04-19 в 17:50 )

Трагическая и захватывающая дух история «Ромео и Джульетты» заставляет зрителя окунуться с головой и проникнуться яркими эмоциями главных героев... После просмотра этого спектакля в театре «У Никитских ворот», моё сердце просто кричало от восторга и красоты как самих актёров, так и постановки в целом!! Насколько каждая роль была великолепно сыграна столь талантливыми и ОЧЕНЬ харизматичными актёрами
Лично я осталась под невероятным впечатлением от спектакля!! Это именно то, что называется - профессионализм!

"Любви все возрасты покорны..." | Комментарий оставил: Мария Федосова (2019-01-06 в 07:30 )

Понравилось ОЧЕНЬ! Прежде всего следует отметить бережное отношение театра к тексту У.Шекспира. Что же касается игры актёров, здесь она всегда на 5+. Особенно понравились Михаил Озорнин (Ромео) и Сандра Элиава (Джульетта). Марк Розовский сумел почти осязаемо подчеркнуть крайнюю молодость главных героев трагедии, а то обычно фраза:"Ей нет ещё 14-ти лет " - всего лишь слова и не более того. Здесь же герои буквально взрослеют на наших глазах под влиянием любви. Спектакль смотрится на одном дыхании, несмотря на то что продолжается больше 3-х часов. В общем, я получила огромное удовольствие!

Ромео и Джульетта | Комментарий оставил: Маталыцкая Анна (2018-03-10 в 22:18 )

Посетили всей семьей премьерный показ спектакля "Ромео и Джульетта" в театре у Никитских ворот.
Спектакль великолепный! Давно не получала такого удовольствия от классики!
Впервые в жизни почувствовала, что Ромео и его друзья - 16ти летние озорные мальчишки, а не умудренные опытом мужи. Джульетта - прекрасна!
Очень интересные динамические декорации.
Спектакль смотрится очень легко, на одном дыхании!
Огромное спасибо Марку Розовскому! Очень любим его прекрасный, уютный театр. Посмотрели множество спектаклей, и все они оставляют незабываемое впечатление!

Ромео и Джульетта | Комментарий оставил: Мила_М (2018-03-09 в 10:54 )

Английский драматург Уильям Шекспир, который родился в 1564 году, написал гениальную трагедию «Ромео и Джульетта». 5 марта в театре «У Покровских ворот» состоялась Генеральная репетиция этого спектакля. Руководитель театра Марк Розовский познакомил зрителей с создателями этой постановки, отметил, что будет звучать музыка великого Чайковского, и пожелал артистам и зрителям удачного прогона.
Всем известна эта печальная история сумасшедшей страсти, любви и смерти. Показать всю бурю чувств, кипящих в Вероне, сумели артисты театра. Спектакль захватывает с первых минут. Игорь Климов прекрасно подготовил бои и фехтование, слуги и главные герои показали удивительное владение приемами борьбы и шпагами. На сцене все было взаправду. Балетмейстер Антон Николаев украсил спектакль танцами, придав колорит IV века. Евгения Шульц сделала спектакль красочным, все костюмы героев точно соответствовали духу этой истории. У Джульетты несколько раз менялся наряд, мне очень понравилось. Алексей Порубин сделал спектакль насыщенным звуком на уровне современных блокбастеров. Работа Александра Кузнецова, осветительский цех, была незаметна, а это значит все было отлично, гармонично и в меру. Всем помощникам Марка Розовского браво!
Артисты были замечательные. Их игра держала в напряжении зрителей все три часа. Мы и смеялись и плакали, переживали и радовались. Невозможно отметить одного или двоих, всем отличные баллы!

Марк Григорьевич, у Вас красивый театр, интерьеры, обстановка, обслуживающий персонал. Живите долго и дальнейшего процветания Вашему детищу.

Коммерсант , 18 октябр я 2012 года

Любовь для всех и каждого

Шекспир в театре "Сатирикон"

Московский театр "Сатирикон" открыл сезон премьерой спектакля "Умереть от любви" по пьесе "Ромео и Джульетта" в постановке художественного руководителя театра Константина Райкина с участием его учеников - студентов Школы-студии МХТ. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.

Приглашение в "Сатирикон" вызвало легкое ощущение дежавю - Константин Райкин, кажется, уже ставил у себя в театре "Ромео и Джульетту"? Впрочем, 17 лет - достаточной срок, чтобы не быть уверенным в том, что память не подводит: действительно, ставил, но в прошлом тысячелетии, в середине 90-х годов. Вообще, поколенческий "шаг" в театре - особенно если говорить о молодых актерах - гораздо короче, чем в человеческой жизни. Те, кто играл главные роли в той версии, теперь уже, можно сказать, почти мастера. Что же касается мастера бесспорного, самого Константина Райкина, то он в новое тысячелетие принес не только свою увлеченность пьесой Шекспира, но и убеждение (не раз подтвержденное собственной практикой), что молодых актеров нужно рано выпускать на сцену, потому как театр - дело яркое и энергичное. Судя по всему, скоро у учеников Райкина дистанция между классом и сценой станет еще короче, как в переносном, так и в прямом смысле: на открытии сезона худрук объявил, что намерен открыть при "Сатириконе" собственную театральную школу.

Дабы у историков будущего (не только ведь для того, чтобы афиша выглядела зазывной) не возникло путаницы, нынешнюю версию шекспировской трагедии назвали иначе - "Умереть от любви". Что касается обычных зрителей, тем более молодых, то им спектакль с чем бы то ни было сравнивать нет нужды, у театрального же обозревателя со стажем есть архив, от которого не оторвешься. Как писал ваш обозреватель в "Ъ" в 1995 году, "первый акт спектакля решен в карнавально-комедийном, жизнерадостном ключе". В принципе то же самое можно сказать и о новой версии. Но если раньше зрители видели словно срисованную с рекламной открытки летнюю и солнечную Верону, то теперь атмосфера изменилась - мы видим что-то вроде окраины современного мегаполиса и овраги, стилизованные знающим толк в дизайне художником Дмитрием Разумовым под треки для скейтбордистов.

Внешняя праздничность ушла, и витальность, которой наполнен мир, теперь иная - закон сохранения энергии, конечно, соблюден, но изменились скорости. Бал похож на модное костюмированное "пати". Персонажи выкатываются на сцену на самокатах и велосипедах, делают немыслимые виражи на выгибающихся вертикалями поверхностях - и пулей улетают обратно. Где-то рядом, оказывается, расположен парк развлечений, и за раздвижными кулисами открывается конечная станция американских горок. Захватывающий дух аттракцион оказывается адской машиной - в одной из капсул улетает в небо точно в небытие несчастный Меркуцио.

Вновь сверяемся с впечатлениями прошлого тысячелетия: как и тогда, Константин Райкин ведет пьесу Шекспира от театральной избыточности первого акта к драматическому лаконизму второго, в котором история неудержимо стремится к смерти влюбленных, и уже ничего - ни приметы времени, ни обстоятельства места - значения не имеет. Когда-то этот переход был обозначен не только темпераментами, но и цветами костюмов, обретавших черно-серую гамму. С тех пор театру стали доступны новые технологии, так что теперь много делается с помощью видеопроекций - ощущение тревоги, пустоты и приближения смерти передается с помощью впечатляющего видеомэпинга: то картинка, сначала похожая просто на потертости бархата, увеличивается и начинает напоминать шеренгу небоскребов, то все пространство вдруг покрывается бутонами белых похоронных цветов.

Визуальных эффектов вообще много: однажды вся сцена превращается в огромную мишень, в другой момент все пространство "заливает" кровь убитого героя. История меж тем ничуть не теряет напряжения, она надежно прочерчена внятными исполнительскими усилиями. Для Константина Райкина любовь молодых героев не возвышенная сказка, а разрушительная стихия, превращающая мальчика и девочку во взрослых людей, страсть, приводящая к несовместимости с жизнью. Конечно, нам не дают позабыть, что все это игра - вроде репетиции актерского хора в прологе или конца первого акта, в котором мы видим коллективный "выход" из притворства. Впрочем, спектакль живет не столько смыслами и рефлексиями, сколько актерскими энергиями.

Илья Денискин и Юлия Хлынина (Ромео и Джульетта на премьере, но есть и другой состав) нелегкое испытание вполне выдерживают, более опытные, в особенности Марина Дровосекова (Кормилица) и Яков Ломкин (Меркуцио), помогают энергию правильно сфокусировать и направить в зрительный зал. Публика не может устоять перед напором - и с радостью сдается: спектакль сделан с размахом, с желанием покорить, убедить и завоевать. Новая работа "Сатирикона" выходит не на рынок режиссерских интерпретаций, авторских деклараций или жанровых рисков, а на рынок демократических зрелищ - и имеет все шансы завоевать там прочные позиции, потеснив многочисленных конкурентов.

Новые известия, 17 ок тября 2012 года

Ирина Алпатова

И жизнь, и шоу про любовь

Трагедия «Ромео и Джульетта» превратилась в технологичное зрелище

Константин Райкин представил в «Сатириконе» молодежную версию шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта». В 1995 году у него уже была премьера одноименного спектакля, где в главных ролях блистали юные Александр Коручеков и Наталия Вдовина. Второе вхождение в ту же реку обставлено в жанре броского и супертехнологичного шоу.

На сцене сверкают молнии и оглушают громовые раскаты – в нужные моменты, дабы разнять драку-свалку человеческих тел. Вспыхивает звездное небо. Сцену «заливают» компьютерные потоки крови. Соцветия белых роз, спроецированные на декорационные «экраны», словно обугливаются на наших глазах. Летают кабинки «американских горок», с помощью которых можно попасть как в покои Капулетти, так и при случае «отъехать» на тот свет. Воют полицейские сирены. Герцог (Александр Гунькин), а вслед за ним и Кормилица (Александра Кузенкина) кричат в мегафоны. Туда-сюда снуют парни на спортивных велосипедах. Пожалуй, все это для того, чтобы всего лишь подчеркнуть – действие шекспировской трагедии происходит здесь и сейчас. Хотя сам Константин Райкин в одном из интервью настаивал на том, что «везде и всегда».

Впрочем, самой театральной практикой давно доказано, что «истина страстей» вовсе не зависит от антуража и одеяний. И не они делают постановку современной. Другое дело, что в «Ромео и Джульетте» существует попытка определить визуальный образ спектакля. Сценограф Дмитрий Разумов сочиняет пространство «верха» и «низа», которые, правда, подчас объединяются. С абрисом «американских горок» и игровых автоматов, которые, залитые мертвенным серым светом, изначально напоминают могильные памятники. С глубокой чашей-воронкой, куда скатываются персонажи, опять же, как с горки, и где можно носиться на велосипедах, въезжая на стены, одновременно перебрасываясь репликами. Если бы не аляповатые, назойливые видеопроекции, от которых рябит в глазах, впечатление от постановки могло быть иным.

В спектакле вообще угадывается упоение свободой, восторг юных артистов от выхода в большое пространство из тесных институтских аудиторий и скромных залов учебных театров. Большинство актеров – еще студенты курса Константина Райкина в Школе-студии МХАТ. Да и сам спектакль затевался еще там как учебная работа, перешагнувшая впоследствии эти узкие рамки. И вот вожделенный большой зал с сотнями зрителей. Голоса юных исполнителей то и дело срываются на крик, отчаянный, такой избыточный вопль. Но, вероятно, еще не пришло понимание того, что отнюдь не усилением звука ты можешь «взять» этот зал. Но пока не до деталей, не до нюансов – актеры бросают на холст спектакля мазки крупные, броские, временами кислотно-яркие.

Как и в случае с постановкой 17-летней давности, новая версия «Ромео и Джульетты» явно делится на две разные стилистические части, границей между которыми является антракт. В первой правит бал неуправляемая молодежная стихия, хотя сам «бал» на сей раз обернулся подобием дискотеки в ночном клубе. Правда, танцы очень быстро сменяются «боями без правил», в которых принимают участие юноши и девушки, в том числе Ромео – Данила Стеклов (продолжатель знаменитой актерской династии) и Джульетта – Мария Карпова. Джульетта – угловатая и грубоватая «пацанка», не умеющая носить платья, да и шекспировские словесные рассуждения не ее конек. Ромео здесь не менее юн, но в его непосредственности угадывается еще неосознанное желание поразмышлять об этой непростой жизни. Даже находясь вдвоем, они, кажется, заполняют собой всю сцену, в порыве юной страсти перелетая из конца в конец, с «балкона» в «воронку» и даже взбираясь по канату куда-то в небо.

Традиционный шекспировский текст в хрестоматийном переводе Бориса Пастернака в первой части спектакля зачастую звучит не очень органично. Райкин не пошел ни на какие адаптации, не искал новых переводов с современной лексикой и ритмами. Оттого шекспировско-пастернаковская гармония порой пасует перед вызывающей дисгармонией времени и места, а текст начинает пробалтываться скороговоркой, в которой половина слов не достигает зрительских ушей, а иные из достигших кажутся лишними.

В «Сатириконе», конечно, получается не трагедия в чистом виде, а трагикомедия. Причем эти жанры тоже четко разделяются антрактом. Первый акт – это, безусловно, современная комедия. Второй – попытка чистой трагедии, где все эти велосипеды, самокат брата Лоренцо (Сергей Громов), рукояткой которого он осеняет венчающихся юнцов, и прочие приметы наших дней уже не имеют значения. Второй акт – откровенное соло Джульетты (Карповой) – сильное, страстное, отчаянное до страха за сорванные связки молодой актрисы. Но это честная попытка честной трагедии, не ограниченная никакими сдерживающими рамками.

В постановке Константина Райкина удивительным образом монтируются замечательные по своей чистоте и эмоциональному накалу сцены (например, эпизод с гибелью Меркуцио и Тибальда, когда пьяный от счастья Ромео пытается всех примирить, или финальный уход из жизни юных возлюбленных) и моменты аляповатой гламурности со всеми этими розами-звездами-канатами-сиренами. Пока создается ощущение, что новорожденные «Ромео и Джульетта» – не совсем полноценный спектакль, но коллекция студенческих этюдов, которые готовы крепко сцепиться в цельное действие, но не успели этого сделать. Это еще процесс, а не готовый результат. Когда же последний окончательно сформируется, говорят, спектакль получит новое название – «Умереть от любви».

Известия , 15 октябр я 2012 года

Елена Губайдуллина

Константин Райкин поставил битву по «Ромео и Джульетте»

В театре «Сатирикон» сыграли любовь с летальным исходом

Если бы театры, как люди, проходили психологические экспертизы, заключение по «Сатирикону» выглядело бы так: «Темперамент холерический, взрывной. Характер упрямый, беспокойный». В друзьях у подобных субъектов как правило те, кто любит погорячее. Новая постановка Константина Райкина ожидания поклонников оправдывает на все 100%.

Экстрим начинается с программки. «Ромео и Джульетта» Шекспира переименована в радикальное «Умереть от любви...», обложка расчерчена черными кругами мишени для стрельбы, а среди создателей спектакля числятся постановщики боев Вячеслав Рыбаков и Андрей Ураев и тренер-педагог по велосипедному спорту Александр Белевский.

Большую часть ролей играют студенты курса Райкина в Школе-студии МХАТ. Молодежь «Сатирикона», не многим старше студентов, взялась за возрастные роли. Молодые силы бурлят, эмоции зашкаливают. Враждующие кланы города Вероны похожи на стаи оголтелых фанатов. Здесь все заводятся с пол-оборота - неверно поднятая бровь достаточный повод для драки.

Рэперские речевки к этим хип-хоперам подошли бы больше, чем строки Шекспира в переводе Пастернака. Но Райкин не стал ломать мелодику стиха. Союз визуальной агрессии с гармонией ритма и странен, и притягателен, а почтение к слову придает событиям масштаб, достойный шекспировской трагедии.

Контрапункт уважаемой классики и современной улицы особенно звонок в монологе Меркуцио о королеве Маб. Язвительный Яков Ломкин, похожий на лидера воинственной группировки, рассказывает дружкам о волшебнице с таким азартом, что одурманенная сказкой ватага вот-вот попросит продолжения. Красноречием наделена и могучая кормилица Марины Дровосековой, щедрая на житейские замечания. Разговорчивая няня знает себе цену, стараясь выглядеть дамой - носит платья от-кутюр и заправски разъезжает на многоколесном личном транспорте.

Но больше всех умений среди жителей Вероны ценится владение боевыми искусствами. Даже дамы на балу блещут не танцевальными фигурами, а атакующими нокаутами. Именно так, буквально наповал, прыткая Джульетта Юлии Хлыниной сражает недотепу Ромео Ильи Денискина. Начавшись с высшей точки кипения, чувство Джульетты разгорается, грозя сжечь не только ее саму, но и все вокруг. И в футуристическом пейзаже, придуманном художником Дмитрием Разумовым, пожары - отнюдь не редкость.

Сцена напоминает дно отполированного кратера. Полукруглые скаты стен ведут на вершину-мост. Там и балкон Джульетты, и верхние комнаты, и даже вход в парк аттракционов. Среди старших Капулетти много любителей покататься на американских горках. А молодежи больше по вкусу скатываться на пол по стенкам, гладким как зеркало. Лоск наведен, но вулкан остывать не собирается. Чашу заливают цветные потоки видео-проекций. Самая эффектная картина - глумящаяся маска клоуна, похожая на загримированный череп.

Раскаленному накалу страстей, заданному Константином Райкиным, соответствовать не просто. Но юная Юлия Хлынина с задачами справляется, превышая границы возможного до такой степени, что порой опасаешься за неокрепшую психику начинающей актрисы. Выпускница Школы-студии МХАТ выглядит лет на четырнадцать - угловатая, хрупкая, с широко распахнутыми от удивления глазами, она негодует от возмущения, что Ромео - сын врагов. И за любовь готова биться словно дикий зверек.

Дипломная работа Юлии Хлыниной - недюжинная заявка на будущее. По окончании Школы-студии она наверняка вольется в труппу «Сатирикона». Хорошо бы ее выпускная Джульетта не осталась для юной актрисы единственной звездной ролью.