Сентиментальные истории о любви чаще всего называют женскими или дамскими романами, потому что их в основном любят читать женщины. Дамские романы появились давно, и первым, кто стал их писать, был англичанин Сэмюэл Ричардсон (1689-1761).
В литературу Ричардсон пришел уже сложившимся человеком. Унаследовав от своего тестя типографию, он начал с того, что выпустил новый письмовник - собрание писем-образцов, которые должны были воспитывать вкусы и слог его читателей.
Книга разошлась практически мгновенно, и С.Ричардсон несколько раз переиздавал ее, дополняя новыми текстами. К издателю начали обращаться его юные соседки с просьбами писать им любовные письма. Писатель, слывший примерным семьянином, тем не менее никому не отказывал в подобных просьбах.
Эти письма и навели его на мысль писать любовные романы . В первом из них - «Памела, или вознагражденная добродетель», который вышел в 1741 году, - Ричардсон рассказал незатейливую историю о том, как хозяин богатого имения долго и безуспешно пытался соблазнить свою служанку, а затем влюбился в нее и, наконец, женился на добродетельной девушке.
Секрет популярности романа заключался в том, что в нем рассказывалось не о знатных дамах и кавалерах, а о самых обычных людях, таких же, как и читатели. Впервые в истории мировой литературы Ричардсон показал, что повседневная жизнь может быть не менее увлекательной, чем необычайные приключения в какой-нибудь экзотической стране.
История Памелы передается в виде писем юной героини к родителям, что делало ее достоверной и усиливало эмоциональный эффект. Образ молодой девушки получился настолько убедительным, что у Ричардсона долго выспрашивали настоящее имя героини. Тем более что он скрыл свое авторство и скромно говорил, что является лишь издателем переданных ему писем.
Успех первого романа вдохновил Ричардсона снова взяться за перо. В 1747 году он выпускает первую часть рассказа о приключениях Клариссы Гарлоу, девушки благородного происхождения, получившей значительное наследство, но вынужденной бороться за него со своими родственниками. Этот роман также написан в виде переписки главных героев.
Популярность романа «Кларисса Гарлоу» была так велика, что имя главного героя Ловласа стало нарицательным. «Ловеласами» стали называть легкомысленных молодых людей, которые увлекаются каждой встречной женщиной. Конец истории трагичен: отвергнутый Ловлас кончает свою жизнь в сумасшедшем доме.
С.Ричардсон начал получать огромное количество писем от своих читательниц, которые просили изменить конец романа. Современники рассказывали, что наиболее рьяные из них приходили под окна дома писателя и устраивали там настоящие демонстрации. Но писатель не поддался требованиям.
Третий и последний роман Ричардсона «История сэра Чарльза Грандисона» был написан в то время, когда писатель удалился от шумной лондонской жизни в свое имение Парсонс-Грин. Там он прожил последние десять лет жизни, редко выезжая в свет и принимая у себя лишь самых близких друзей. К их числу относился известный английский писатель Генри Филдинг, который даже сказал однажды, что свой знаменитый роман «Приключения Тома Джонса, найденыша» написал как своеобразный вызов Ричардсону.
В своем последнем романе Ричардсон рассказывает историю молодого человека своего времени. Сэр Чарльз Грандисон стал первым идеальным мужским героем в европейской литературе. Он является родоначальником той галереи персонажей, к которой принадлежат и Чайльд-Гарольд Дж. Байрона, и Эраст Н. Карамзина, и многие другие литературные герои сентиментализма и романтизма.
Впрочем, Ричардсон и сам мог служить прототипом своих персонажей, хотя и был дважды женат. Он отличался примерным поведением в быту и нежно любил своих детей. Правда, он признавался в одном из писем, что при выборе спутницы жизни им неизменно руководило «благоразумие, а не сильная страсть».
Ей рано нравились романы;
Они ей заменяли всё;
Она влюблялася в обманы
4 И Ричардсона и Руссо.
Отец ее был добрый малый,
В прошедшем веке запоздалый;
Но в книгах не видал вреда;
8 Он, не читая никогда,
Их почитал пустой игрушкой
И не заботился о том,
Какой у дочки тайный том
12 Дремал до утра под подушкой.
Жена ж его была сама
От Ричардсона без ума.
1-4 И Ричардсона и Руссо. 5-12 Отец ее… - См. мои комментарии к более подробному описанию в гл. 3, IX–X «тайной» библиотеки, которой наслаждается Татьяна, - читая книги во французских оригиналах или «переводах» - в 1819–1820 гг., после ухода французской гувернантки (несомненно, жившей в ларинском доме, вопреки строфе XXIb) и незадолго до смерти Дмитрия Ларина. Это «сентиментальные» романы Руссо, госпожи Коттен, госпожи Крюднер, Гёте, Ричардсона и госпожи де Сталь; в гл. 3, XII (см. коммент.) Пушкин противопоставляет этим романам перечень других более «романтических» произведений (впрочем, с современной точки зрения, первый список переходит во второй совершенно незаметно) Байрона, Мэтьюрина и их французского последователя Нодье, произведений, которые тревожат сон отроковицы «нынче» (то есть в 1824 г., когда писалась третья глава). Исключительно из этого второго, модного списка в 1819–1820 гг. читает романы Онегин, как ретроспективно указано в ссылках гл. 7, XXII, действие которой происходит в тот момент (летом 1821 г. по хронологии романа), когда Татьяна догнала Онегина в своих литературных пристрастиях.
Литературная эволюция идет от лорда Бомстона к лорду Байрону.
3 <…>
8-9 Он, не читая никогда, / Их почитал… - Аллитерация-каламбур, если ее заметить, сразу же портит оба стиха.
Вариант
1-4 Первый черновой набросок (2369, л. 36 об.) звучит в сочетании с последними строками XXVI строфы (XXVII была сочинена уже после написания всей главы)
Ей чтенье нравилося боле
Никто ей в этом не мешал
И чем роман тянулся доле -
Тем ей он боле угождал…
Из книги Комментарий к роману "Евгений Онегин" автора Набоков ВладимирXXIX Во дни веселий и желаний Я был от балов без ума: Верней нет места для признаний 4 И для вручения письма. О вы, почтенные супруги! Вам предложу свои услуги; Прошу мою заметить речь: 8 Я вас хочу предостеречь. Вы также, маменьки, построже За дочерьми смотрите вслед: Держите
Из книги Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина автора Набоков ВладимирXXIX Ей рано нравились романы; Они ей заменяли всё; Она влюблялася в обманы 4 И Ричардсона и Руссо. Отец ее был добрый малый, В прошедшем веке запоздалый; Но в книгах не видал вреда; 8 Он, не читая никогда, Их почитал пустой игрушкой И не заботился о том, Какой у дочки тайный
Из книги Лаокоон, или О границах живописи и поэзии автора Лессинг Готхольд-Эфраим Из книги автора Из книги автораXXIX На миг умолкли разговоры; Уста жуют. Со всех сторон Гремят тарелки и приборы, 4 Да рюмок раздается звон. Но вскоре гости понемногу Подъемлют общую тревогу. Никто не слушает, кричат, 8 Смеются, спорят и пищат. Вдруг двери настежь. Ленский входит, И с ним Онегин. «Ах,
Из книги автора Из книги автора Из книги автораXXIX Ее прогулки длятся доле. Теперь то холмик, то ручей Остановляют поневоле 4 Татьяну прелестью своей. Она, как с давними друзьями, С своими рощами, лугами Еще беседовать спешит. 8 Но лето быстрое летит. Настала осень золотая. Природа трепетна, бледна, Как жертва, пышно
Из книги автораXXIX Любви все возрасты покорны; Но юным, девственным сердцам Ее порывы благотворны, 4 Как бури вешние полям: В дожде страстей они свежеют, И обновляются, и зреют - И жизнь могущая дает 8 И пышный цвет, и сладкий плод. Но в возраст поздний и бесплодный, На повороте наших
Здравствуйте уважаемые.
Продолжаем с Вами разбор "Евгения Онегина". В предыдущий раз мы с Вами остановились вот тут:
Итак....
Чуть отрок, Ольгою плененный,
Сердечных мук еще не знав,
Он был свидетель умиленный
Ее младенческих забав;
В тени хранительной дубравы
Он разделял ее забавы,
И детям прочили венцы
Друзья соседы, их отцы.
В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела как ландыш потаенный,
Не знаемый в траве глухой
Ни мотыльками, ни пчелой.
Тут у нас появляевяется впервые представитель семейства Лариных - младшая Ольга, в которую с детства влюблен Ленский, и коим прочили брак. Благо, соседи
Ольга Ларина
Она поэту подарила
Младых восторгов первый сон,
И мысль об ней одушевила
Его цевницы первый стон.
Простите, игры золотые!
Он рощи полюбил густые,
Уединенье, тишину,
И Ночь, и Звезды, и Луну,
Луну, небесную лампаду,
Которой посвящали мы
Прогулки средь вечерней тьмы,
И слезы, тайных мук отраду...
Но нынче видим только в ней
Замену тусклых фонарей.
В общем, страдал парень. Вздыхал в одиночестве при Луне. Идилия и романтизм:-) Это еще глубже подчеркивает упоминание цевницы. Это не то, о чем Вы подумали в первую секунду - это такой старинный духовой инструмент, а в данном конкретно случае этакий символ идиллической поэзии. А вот "младых восторгов первый сон" - это именно то - наверняка поллюции:-))
Цевница
Всегда скромна, всегда послушна,
Всегда как утро весела,
Как жизнь поэта простодушна,
Как поцелуй любви мила,
Глаза как небо голубые;
Улыбка, локоны льняные,
Движенья, голос, легкий стан,
Всё в Ольге... но любой роман
Возьмите и найдете верно
Ее портрет: он очень мил,
Я прежде сам его любил,
Но надоел он мне безмерно.
Позвольте мне, читатель мой,
Заняться старшею сестрой.
Ольга и Владимир
Не очень так автор хорошо отзывается об Ольге. Этакая миленькая блондинка, приятная во всех отношениях, но пустая, а значит скучная. Думаю, мало кто из девушек был бы обрадован, прочитав столь уничижительную характеристику. Впрочем, оговаривается Пушкин, что прежде он сам подобными барышнями увлекался, но они ему уже очень наскучили. Но все равно, как то даже немного обидно за Ольгу:-)
Ее сестра звалась Татьяна...
Впервые именем таким
Страницы нежные романа
Мы своевольно освятим.
И что ж? оно приятно, звучно;
Но с ним, я знаю, неразлучно
Воспоминанье старины
Иль девичьей! Мы все должны
Признаться: вкусу очень мало
У нас и в наших именах
(Не говорим уж о стихах);
Нам просвещенье не пристало
И нам досталось от него
Жеманство, -- больше ничего.
ТАДАМ! Появляется второй главный персонаж этого замечательного романа в стихах - старшая сестра Татьяна Ларина. Она была на год старше Ольги и ей должно быть около 18 лет. Пушкин отмечает. что это старинное, а значит не очень популярное в то время имя. Им редко называли дворянских девочек. Интересно, что после опубликования романа ситуация изменилась на противоположную:-)) Имя означает устроительница, учредительница, повелительница, устанавливающая, поставленная, назначенная.
Итак, она звалась Татьяной.
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью ее румяной
Не привлекла б она очей.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто целый день одна
Сидела молча у окна.
Опять-таки странная вещь. Вот автор вроде бы считает, что Татьяна менее внешне привлекательна, да и вовсе "дика" чем Ольга (а кому из девушек это может понравится), но вот с первых строчек видно, что она более симпатична ему. Более интересна, более глубока, в ней есть тайна, бушующие внутри страсти.
Задумчивость, ее подруга
От самых колыбельных дней,
Теченье сельского досуга
Мечтами украшала ей.
Ее изнеженные пальцы
Не знали игл; склонясь на пяльцы,
Узором шелковым она
Не оживляла полотна.
Охоты властвовать примета,
С послушной куклою дитя
Приготовляется шутя
К приличию, закону света,
И важно повторяет ей
Уроки маминьки своей.
Но куклы даже в эти годы
Татьяна в руки не брала;
Про вести города, про моды
Беседы с нею не вела.
И были детские проказы
Ей чужды; страшные рассказы
Зимою в темноте ночей
Пленяли больше сердце ей.
Когда же няня собирала
Для Ольги на широкий луг
Всех маленьких ее подруг,
Она в горелки не играла,
Ей скучен был и звонкий смех,
И шум их ветреных утех.
Ни вышивание, ни игры, ни игрушки, а рассказы (тем более страшилки) ей более интересны. Она одиночка. Любит размышлять и следить за жизнью со стороны.
Елизавета Ксаверьевна Воронцова - один из возможных прототипов Татьяны Лариной.
Она любила на балконе
Предупреждать зари восход,
Когда на бледном небосклоне
Звезд исчезает хоровод,
И тихо край земли светлеет,
И, вестник утра, ветер веет,
И всходит постепенно день.
Зимой, когда ночная тень
Полмиром доле обладает,
И доле в праздной тишине,
При отуманенной луне,
Восток ленивый почивает,
В привычный час пробуждена
Вставала при свечах она.
Ей рано нравились романы;
Они ей заменяли все;
Она влюблялася в обманы
И Ричардсона и Руссо.
Отец ее был добрый малый,
В прошедшем веке запоздалый;
Но в книгах не видал вреда;
Он, не читая никогда,
Их почитал пустой игрушкой
И не заботился о том,
Какой у дочки тайный том
Дремал до утра под подушкой.
Жена ж его была сама
От Ричардсона без ума.
С. Ричардсон
Рано начала читать, благо папенька не запрещал, а маман на некоторые книги вообще смотрела благосклонно. Не знаю, правда, зачем молодой девушке Руссо, но вот с Самюэлем Ричардсоном все понятно:-) Как-никак родоначальник «чувствительной» литературы XVIII и начала XIX вв. Думаю, самым популярным дамским романом того времени была его "Кларисса, или История молодой леди"
Она любила Ричардсона
Не потому, чтобы прочла,
Не потому, чтоб Грандисона
Она Ловласу предпочла;
Но в старину княжна Алина,
Ее московская кузина,
Твердила часто ей об них.
В то время был еще жених
Ее супруг, но по неволе;
Она вздыхала о другом,
Который сердцем и умом
Ей нравился гораздо боле:
Сей Грандисон был славный франт,
Игрок и гвардии сержант.
Сэр Чарльз Градинсон
Правда тут же идет пояснение, почему именно Татьяна любила Ричардсона....Обычные женские штучки, внушенные более старшей и опытной кузиной. Московская кузина Алина, которая еще промелькнет на страницах романа впоследствии. Вообще, Московская кузина — это устойчивая сатирическая маска, соединение провинциального щегольства и манерности того времени. Но речь не о том. Алина благосклонно принимала ухаживания своего будущего мужа, но мечтала о другом - франте и гвардейце. Пусть Вас не смущает звание - в гвардии служили дворяне, просто герой ее был еще молод.
Ну и наконец, надо упомянуть, строчки "что Не потому, чтоб Грандисона / Она Ловласу предпочла
» Первый — герой безукоризненной добродетели, второй — коварного, но обаятельного зла. Имена их сделались нарицательными и взяты из романов Ричардсона.
Продолжение следует...
Приятного времени суток.
