Нижегородские тайны — LiveJournal. Методическая разработка по краеведению "купеческий нижний" Меценаты нижегородского края сейчас которые строят церкви

Конференция «Купеческий Нижний», посвященная 800-летию Нижнего Новгорода

Ведущий.

В 2021 году Нижнему Новгороду исполняется 800 лет. Наш любимый город был основан в 1221 году у места слияния великих русских рек – Волги и Оки внуком Юрия Долгорукого – владимиро-суздальским князем Юрием (Георгием) Всеволодовичем. Вместе с нашим городом праздновать знаменательную дату будет вся страна. Сормовский механический техникум уже начал подготовку к юбилею города. Одним из многочисленных мероприятий к этому событию стал конкурс презентаций «Купеческий Нижний». В конкурсе приняли участия 32 студента технику из 19 учебных групп. Сегодня мы подводим итоги конкурса. Слово предоставляется Зам дир. по учебной работе Андреевой Татьяне Владимировне

Слайд 1

Звучит музыка о Нижнем Новгороде

Слайд 2 Ведущий 1

Удивителен наш город Нижний Новгород! Сколько здесь сохранилось монастырей, церквей, купеческих домов и особняков, доходных и частных домов; как он целесообразно и с любовью отстраивался нашими предками! На радость, и на память нам, потомкам.

Со своей презентацией выступает Раскудакин Анатолий 17 СП

Слайд 3 Ведущий 2

Нижегородский край... Святая земля России. Здесь расположены особо почитаемые места Русской Православной Церкви и святыни старообрядцев, здесь находится множество уникальнейших исторических и природных памятников.

Слайд 4-Слайд 5 Ведущий 1

Нижегородский край – родина знаменитых, уважаемых и почитаемых людей. Среди них есть и купцы. В старинных «Писцовых книгах» называются среди посадских жителей Нижнего Новгорода «лучшие люди», что по Волге «на низ и верх ходят судами и которые промышляют всякими товарами помногу». Оборотистость и умение вести дело создали славу нижегородским купцам. Благоприятные условия, а порой, наоборот, самые сложные препятствия способствовали продвижению наиболее способных и упорных людей из народа в купеческое сословие, первые ряды промышленников и финансистов.

Свою презентацию о сословии купцов представит студентка I курса специальности Технология общественного питания Судакова Арина

Слайд 6 Ведущий 2

Нижегородцам хорошо известна мудрая поговорка:

«Петербург – голова России, Москва – её сердце, а Нижний – её карман». Метко подмечено народом то основное, чем была насыщена жизнь крупного провинциального города – концентрировать в относительно небольшом пространстве немалые капиталы, заработанные российскими купцами благодаря поддержке царского правительства и городских властей Нижнего Новгорода.
Всемирную известность получило такое своеобразное явление русской истории, как Нижегородское купечество

Презентацию о Нижегородских купеческих гильдиях представит студент III курса специальности Монтаж и техническая эксплуатация промышленного оборудования Романов Александр

Слайд 7 Ведущий1

О купцах России ты слыхал?

О великих славных временах

Когда сам Садко с ватагой торговал

И гостил среди заморских стран!

Презентацию о нижегородском купечестве представит студент I курса17 СТ Горбунов Иван

Слайд 8 Ведущий 2

Эти купцы были известны по всей Российской империи. Выходцы из крестьян-старообрядцев, они быстро смогли разбогатеть на перевозке соли, а затем нажить более солидный капитал на торговле хлебом. Однако в историю Нижнего Новгорода они вошли не как знаменитые богачи, а как щедрые меценаты, многое сделавшие как для города, так и для его жителей

Свою презентацию о династии нижегородских купцов Блиновых представит студент II курса специальности Технология машиностроения Гунин Владимир

Слайд 9 Ведущий1

«Рыцари первоначального накопления», конкистадоры Урала и Сибири, так называли купцов этой династии. Крупные солепромышленники, купцы-монополисты, меценаты, покорители новых земель, кредиторы царя, дворяне российские и европейские. Это, без преувеличения, государство в государстве. Внутренняя империя в России.
Об одном из представителей этой славной династии Строганове Григории Дмитриевиче расскажет студентка I курса Гр.17 К. Северова Анастасия

Слайд 10 Ведущий 2

В книге Павла Афанасьевича Бурышкина «Москва купеческая» этот человек характеризуется так: «На вершине уважения стоял промышленник-фабрикант; потом шел купец-торговец, а внизу стоял человек, который давал деньги, учитывал вексели, заставлял работать капитал. Его не очень уважали, как бы дешевы его деньги ни были и как бы приличен он сам ни был. Процентщик...», «железный старик».

Ведущий 1 От безграмотных крепостных крестьян, бесправных бурлаков, до – известных всей Европе меценатов-миллионеров, владельцев заводов, многоэтажных доходных домов в России и зарубежье, торговых флотов, магазинов и пр., людей, которые вкладывали огромные деньги в школы, училища, институты и университеты не только в современной России, но и за её пределами, а перед первой мировой войной вошедших в десятку богатейших семейств России –

такой путь прошли династии купцов, истории которых расскажут студенты II курса специальности Прикладная информатика Ласточкина Валерия и Максимов Денис

Слайд 11 Ведущий 2 Купец и промышленник, мукомольный король Поволжья, бессменный гласный Думы Нижнего Новгорода на протяжении почти 20 лет, меценат, почетный гражданин Нижнего Новгорода.

Презентация Чабанова Романа, студента 17Э посвящена этому замечательному человеку.

Слайд 12

Ведущий 1

Знаменитый нижегородский предприниматель и выдающийся деятель волжского судоходства. Старообрядческий и общественный деятель, п оследний «загадочный мэр» дореволюционного Нижнего Новгорода.

Ведущий 2

Умница и честолюбец так называл его А.М. Горький, хитрой лисой именовала этого человека левая пресса в 1917 году. Чтобы не интриговать Вас дальше, сразу же оговоримся – речь идет о Дмитрии Васильевиче Сироткине.

Презентация студентов 4 курса Сенина Кирилла и Устинова Давида специальность Монтаж и технического эксплуатация промышленного оборудования посвящена этому «загадочному мэру»

Слайд 13 Ведущий1

Нижегородские купцы и промышленники XIX- XX века умели добиваться того, чтобы их благие дела жили не один день и даже не один год, а функционировали как хорошо отлаженные предприятия.

О наследии этих людей в своей презентации расскажет студент I курса. специальности Технология машиностроения Гурьяшов Евгений

Слайд 14 Ведущий 2 Великими деятелями принято считать правителей, полководцев, писателей, учёных. Они изменяли судьбы мира, определяли ход истории. Когда речь заходит о людях дела, определение «великий» употреблять не принято. Хотя их деяния тоже изменяли судьбы государств и народов, определяли направление развития всего мира. То же самое можно сказать и о благотворительности.

Ведущий 1 Дореволюционные словари и справочники определяли её как «проявление сострадания к ближнему и нравственную обязанность имущего спешить на помощь неимущему». Нижегородские купцы и промышленники показали, что благие дела – не разовое действие, а процесс. И «делание добра, попечение о дряхлых, увечных, хворых, неимущих» не должно прерываться. А заботиться о беспрерывности этого процесса должны те, кого народ выбирает себе в начальники.

Слайд 15

Звучит песня о Нижнем Новгороде

Формирование системы купеческих гильдий сопровождалось активной государственной политикой в отношении купеческого сословия. С одной стороны, государство стремилось повысить юридический и экономический статус купечества, давая ему новые льготы в промышленной и торговой деятельности. С другой стороны, усиливало налоговое давление, периодически повышая размеры объявленного капитала и вводя новые пошлины. Данная политика во многом оказывала существенное воздействие на численность купеческого сословия, его гильдейский состав и формирование крупных купеческих династий.

В последнее десятилетие появился целый ряд диссертационных исследований, посвященных различным аспектам истории провинциального купечества. Среди них проблемы формирования профессиональной деятельности купечества, благотворительности, менталитета купечества уездных городов, зарождения и развития крупных купеческих династий, складывания гильдейских капиталов. Поднимаются вопросы о социальных источниках купеческого сословия. Немаловажной является проблема организации экономических связей между провинциальными и столичными городами, роль в данном процессе купеческого сословия. Наиболее спорным моментом в отечественной историографии является вопрос о влиянии государственной политики на формирование и развитие купеческого сословия. Различные авторы на примере отдельных регионов пытаются проследить процесс формирования местного купечества в условиях противоречивой экономической и сословной политики государства конца XVIII – первой четверти XIX века. Основная задача нашей работы – рассмотреть, как данный процесс происходил в Нижнем Новгороде .

Ключевые слова и фразы: купечество, сословие, гильдия, династия, капитал.

Annotation

Nizhny Novgorod merchant class in the end of XVIII – first quarter of XIX century.

Formation of system of merchant guilds, accompanied by active government policy in relation to the merchant class. On the one hand, the government has sought to improve the legal and economic status of merchants, giving him new benefits to industrial and commercial activities. On the other hand, increased the tax pressure, periodically increasing the size of the declared capital and introducing new duties. In turn, this policy, in many ways has a significant impact on the number of merchants, his guild composition and the formation of large merchant dynasties.

In the last decade there was a number of dissertation research on various aspects of the history of the provincial merchant class. Among them, the problem of formation of the professional activities of the merchants, charity mentality merchants county-level cities, the origin and development of large merchant dynasties, folding guild capital. Raises questions about the social sources of the merchant class. Not less important is the problem of the organization of economic relations between provincial and capital cities, a role in this process, the merchant class. The most controversial point in the national historiography, is the question of the impact of public policy on the formation and development of the merchant class. Modern researchers are trying to take a position with respect to the average. Singling, both positive and negative aspects of the interaction of the merchants and the state by various authors on the example of some regions, trying to trace the process of formation of local merchants in a contradictory economic and social class policy, the end of the first quarter of the XVIII–XIX century. The main objective of our work is to consider how this process took place in Nizhny Novgorod .

Key words and phrases: the merchant class, guild, dynasty, capital.

О публикации

Проблема влияния государственной политики на формирование гильдейского купечества, ставится во многих современных диссертационных исследованиях. Их авторы на примере отдельных регионов, пытаются проследить процесс формирования местного купечества в условиях противоречивой экономической и сословной политики государства. Основная задача нашей работы – рассмотреть, как данный процесс происходил в Нижнем Новгороде.

В соответствии с Манифестом от 17 марта 1775 г. все купеческое население было записано в три гильдии по размеру объявленного капитала. Для первой гильдии он составил от 10 до 50 тысяч рублей, для второй от 1 до 10 тысяч, для третьей от 500 рублей до 1 тысячи. Чтобы записаться в гильдию купец должен был заплатить один процент с объявленного капитала. Подушная подать, выплачиваемая «на круг», была заменена взносом в казну (1% с объявленного капитала) .

В Нижнем Новгороде на 1780 год насчитывалось 687 купцов мужского пола с общим капиталом 383142 рубля. 62 купца второй гильдии с капиталом 33500 рублей, и 625 третьей гильдии с капиталом 349642 рубля. Из них по второй гильдии было выдано 17 свидетельств, а по третьей 258 свидетельств . Стоит отметить, что гильдейский состав нижегородского купечества данного периода еще не был представлен членами первой гильдии, во многом это объясняется слабой преемственностью капиталов, а также отсутствием устойчивых купеческих династий (во многом оказывал влияние высокий размер объявленного капитала по 1 гильдии). Среди представителей второй гильдии стоит выделить Михаила Холезова и Ивана Понарева с капиталами по 5 тысяч рублей .

По своей численности нижегородское купечество занимало второе место среди городских сословий, уступая значительно мещанскому сословию и превосходя цеховых. Для сравнения, в Нижнем Новгороде в 1780 г. проживало 1587 мещан с общим капиталом 1904 рубля .

Основным источником формирования нижегородского купечества, как и в целом всероссийского, выступило крестьянское сословие. Относительно невысокий имущественный ценз для третьей гильдии давал его представителям возможность записи в купеческое сословие.

Согласно архивным данным, в 1780–1781 гг. в нижегородское купечество третьей гильдии записалось 177 крестьян, в основной своей массе проживающих в Благовещенской слободе. Среди них встречаются родоначальники будущих купеческих династий: Иван Серебрянников с сыном Петром, Иван Воронов с сыном Матвеем, Иван Щепетельников с братьями Андреем, Борисом и Игнатием. Стоит отметить, что за этот же период в нижегородское купечество вписалось лишь 19 представителей мещанского сословия .

Широкое представительство крестьянского элемента, создавало нестабильность в третьей гильдии. По данным на 1785 год, 14 нижегородских купеческих семей – 54 купца обоего пола (включая 26 детей и 11 жен), вышедших из крестьян, – были объявлены несостоятельными (то есть около половины от всех записавшихся крестьян в 1780–1781 году). Среди них: Дмитрий Демъянов, Петр Горбатов, Матвей Лобов, Андрей Башмашников, Матвей Чапарин, Петр Егоров и др. . В большинстве случаев крестьяне, состоявшие в третьей гильдии, не занимались непосредственно торговой деятельностью. Записавшись в купечество, они, прежде всего, стремились повысить свой юридический и общественный статус.

К 1783 году гильдейский состав нижегородского купечества уже существенно изменился, наметилась тенденция его укрупнения. В 1783 г. 428 нижегородских купцов получили гильдейские свидетельства. Из них 1 – первой гильдии, 37– второй и 390 – третьей. Наряду со старыми купеческими фамилиями Холезовых и Понаревых, появились новые. Стоит выделить купца 1 гильдии Андрея Михайловича Беспалова, объявившего капитал на сумму 13500 рублей, купцов второй гильдии Иова Стешова (с капиталом 5500 руб.), Ивана Никифоровича Косарева (с капиталом 5000 руб.), Николая Николаевича Извольского (с капиталом 3000 руб.) . В 1787 г. из 3 во 2 купеческую гильдию перешел Петр Тихонович Переплетчиков, объявив капитал более 17000 рублей.

Чтобы утвердиться в купеческом сословии, будущий купец должен был объявить капитал, соответствующий определенной гильдии. Данную процедуру хорошо отражает приведенный ниже документ: «Объявление нижегородского купца 2 гильдии Ивана Никифоровича Косарева о своих капиталах от 1 декабря 1783 года».

В нижегородский городовой магистрат от нижегородского купца Ивана Никифоровича Косарева.

Объявление

Во исполнение всемилостейшего Ея Императорского Величества от 17 марта 1775 года из Правительствующего Сената 1776 года о разделении купечества и мещанства указов, через сие объявление, что я имею собственного моего капитала пять тысяч рублей, в семействе моем сын мой родной, живущий при мне Иван и внучата Иван, Петр, Дмитрий. Сие подписался я Косарев. 1 декабря дня 1783 года .

Как видно из содержания документа, в одно свидетельство с главой семейства могли быть записаны все его прямые родственники.

В 1785 году в России была принята «Жалованная грамота на права и выгоды городам Российской империи». Она значительно повышала размеры объявленного капитала для 2-ой и 3-ей гильдии. Минимальный размер объявленного капитала, для 2 гильдии увеличивался с 1000 до 5000 рублей, для 3 с 500 до 1000 рублей . Многие купцы были не в состоянии выкупить резко подорожавшие купеческие свидетельства. В особенности это касалось купцов самой не стабильной 3-ей гильдии.

Результаты законодательной политики, оказали существенное влияние на изменения в гильдейском составе нижегородского купечества и его численности.

В частности, в период с 1783 по 1797 годы, значительно снизилась динамика выдачи гильдейских свидетельств. Это отражает следующая таблица.

Таблица 1. Динамика выдачи гильдейских свидетельств по г. Нижнему Новгороду в 1783–1797 годах.

Из вышепредставленной таблицы следует, что общее количество выданных гильдейских свидетельств в период 1783-1797 годов снизилось более чем на половину, по 1-ой и 3-ей гильдии более чем в два раза, а по второй в пять раз.

В результате резкого снижения динамики выдачи гильдейских свидетельств, существенно понизилась общая численность купеческого сословия и его капиталы. Что видно на примере ниже представленной таблицы.

Таблица 2. Численность и гильдейский состав нижегородского купечества (мужского пола, включая общие суммы капиталов) в период 1780–1797 годов

На примере данной таблицы видно, что общая численность нижегородского купечества (мужского пола) существенно снизилась: в период с 1780–1797 годов она сократилась более чем на четверть (200 чел.) Существенно изменился и его гильдейский состав. Почти на треть сократилась численность 2 и 3 гильдии. К 1797 г. членство во второй гильдии сохранили лишь представители крупных купеческих семейств. Среди них Николай Иванович Извольский, Иов Андреевич Стешов, Иван Иванович Косарев (сын Ивана Никифоровича Косарева, купца 2 гильдии). Прекратили свое существование купеческие роды Холезовых и Понаревых. Другие перешли из 2 в 3 гильдию. В частности, Александр Дмитриевич Бородин по данным на 1781 год числился купцом 2 гильдии с капиталом 3510 рублей, а с 1798 года, он же состоял купцом 3 гильдии, понизив при этом свой капитал до 2500 рублей . Так же не повышалась численность и в 1 гильдии. Единственный представитель первогильдейского купечества Андрей Михайлович Беспалов после 1785 года вместе со своим семейством перешел из 1 во 2 гильдию.

Таким образом, можно констатировать, что гильдейский состав нижегородского купечества в период 1775–1800 года значительно поредел. Как и ранее продолжала уменьшаться численность купцов самой нестабильной 3 гильдии, которые были не способны выкупить резко подорожавшие купеческие свидетельства после городской реформы 1785 года. Уменьшение численности 1 и 2 гильдии так же можно объяснить этой причиной. Из-за резко возросшего имущественного ценза даже очень состоятельные купцы (Стешовы, Извольские и др.) не могли повысить членство в гильдии, при этом значительно увеличив свои капиталы. Тенденция к сокращению численности гильдейского купечества, проявившаяся в конце XVIII в. в Нижнем Новгороде, не имела общероссийского характера, так как в целом по стране численность купечества в период между IV и V ревизиями увеличилась с 89,1 до 120,4 тыс. душ м.п., т.е. на треть (в большей степени за счет московского и петербуржского купечества) . Это в первую очередь свидетельствует о слабой устойчивости капиталов нижегородских купцов (как и в целом провинциального купечества), многих из которых очередное повышение гильдейских сборов оставляло за чертой купеческого сословия. Данный процесс был в целом характерен для всего провинциального купечества России.

Сокращение численности нижегородского купечества, в свою очередь, резко отразилось на уменьшении его капиталов. В период 1780–1797 годов общий купеческий капитал в среднем снизился на 150000 рублей. При этом основное его сокращение произошло в 3-ей гильдии, более чем на 100000 рублей (во многом это объясняется ее нестабильностью). Купцы 2 гильдии несколько увеличили свои капиталы (на 17000 рублей), что, в первую очередь, было обусловлено резким увеличением его минимального размера (для 2 гильдии он увеличивался с 1000 до 5000 рублей). В частности, И.И. Косарев, И.А. Стешов, Н.Н. Извольский, в среднем увеличили свои капиталы в период 1780–1797 годов с 4500 рублей до 8100 рублей.

В первой четверти XIX в. процесс формирования системы купеческих гильдий в целом зависел от финансово-экономической коньюнктуры как на внутреннем, так и на внешнем рынках.

В результате социально-экономических процессов менялся состав купеческого сословия, происходил процесс смены купеческих династий. Упадок старого купечества заметно ощущался во многих российских городах, не исключением был и Нижний Новгород.

Для нижегородского купечества, как и для купечества других регионов страны, в целом, был характерен процесс смены купеческих поколений конца XVIII – первой четверти XIX века.

На смену старым купеческим династиям Холезовых, Понаревых, Беспаловых, Стешовых, Косаревых (последние по данным на 1804 год перешли из 2 в 3 гильдию: Иов Андреевич Стешов, Петр Иванович и Дмитрий Косаревы – сыновья Ивана Ивановича Косарева – уменьшили свой капитал с 8000 до 2500 тысяч рублей) приходят новые династии – как правило, выходцы из крестьянской среды: Пятовы, Переплетчиковы и др. .

По данным книги «Об объявлении купеческих капиталов» на 1806 год, в нижегородское купечество зачисляются представители будущих крупных купеческих династий: это купцы 2 гильдии Семен Иванович Лошкарев, Иван Иванович Плащов (с капиталом 8000 рублей). Уже не встречаются даже среди купцов 3 гильдии фамилии Понаревых, Беспаловых, Холеховых . Наряду с новыми купеческими династиями членство во 2 гильдии продолжают сохранять и ряд старых династий. Среди купцов первого поколения стоит выделить Ивана Александровича Костромина, Ивана Николаевича Извольского, Александра Дмитриевича Бородина. По данным купеческой книги 1818 года, состав нижегородского купечества уже существенно изменился. Существенно расширился состав 1 гильдии: он пополнился новыми купеческими фамилиями – Ивана Степановича Пятова и его брата Семена Степановича Пятова с капиталом по 50 тысяч рублей (род ведет начало от Дмитрия Пятова, купца 3 гильдии, далее их отец Степан Дмитриевич Пятов в 1780-е гг. уже купец 2 гильдии). Членами 2 гильдии становятся Федор Петрович Щукин, Михаил Сергеевич Климов и Афанасий Петрович Губин с капиталами по 20 тысяч рублей . Однако уже в 1822 году в гильдейском составе крупного нижегородского купечества происходят значительные изменения. Семен Иванович Лошкарев и Афанасий Петрович Губин переходят из 2 в 3 гильдию, понизив свои капиталы с 20 до 8 тысяч рублей. Прекращают свое существование купеческие роды Климовых и Щукиных, на их место приходят уже новые нижегородские купцы 2 гильдии: Петр Михайлович Есырев, Евграф Иванович Чернышев, Франс Иванович Диттель .

Таким образом, вышеприведенные данные подтверждают не только смену купеческих поколений в первой четверти XIX в., но и нестабильность купеческих родов, их слабую капиталоустойчивость и экономическую несостоятельность. Однако в этот период уже можно говорить о формировании основных купеческих династий. Так, династии Извольских, Пятовых, Губиных и Переплетчиковых, зародившиеся в конце XVIII в., смогли сохранить относительную устойчивость вплоть до второй половины XIX в.

В первой четверти XIX в. динамика численности нижегородского купечества стала носить положительный характер. Однако данный рост в целом был обусловлен улучшением демографической ситуации в нижегородском регионе, ростом численности городского населения. Вместе с этим в начале XIX века в среде нижегородского купечества (как и в целом всероссийского) происходит процесс укрупнения купеческого сословия, увеличения его капиталов, что явилось следствием государственной политики (увеличение размеров купеческих капиталов). Однако относительно благоприятный для развития купечества временной отрезок с 1800 по 1807 год сменился периодом упадка гильдейского купечества, продолжавшимся вплоть до гильдейской реформы 1824 г. Резкое сокращение выдачи гильдейских свидетельств и, как следствие, уменьшение численности купеческого сословия было характерно для большинства губерний Европейской России. В целом по стране число купцов с 1811 по 1824 г. уменьшилось с 124,8 тыс. душ м.п. до 52,8 тыс. (в 2,4 раза) .

Кризис гильдейского купечества в 1807–1824 гг. был вызван в первую очередь резким повышением в 1807 году имущественного ценза для записи в купечество, в связи с чем минимум необходимого для причисления в купечество капитала по первой гильдии вырос с 16 до 50 тыс. руб. (в 3,1 раза), по второй гильдии – с 8 до 20 тыс. руб. (в 2,5 раза), по третьей гильдии – с 2 до 8 тысяч рублей .

Данный процесс, прежде всего, отразился на динамике выдачи гильдейских свидетельств. По сравнению с концом XVIII в., выдача купеческих свидетельств, в особенности по 3-ей гильдии, существенно сократилась.

Как изменилась общая динамика выдачи гильдейских свидетельств можно увидеть на примере следующей таблицы.

Таблица 3. Динамика выдачи гильдейских свидетельств по г. Нижнему Новгороду в 1797–1822 гг.

Из данной таблицы следует, что количество выданных гильдейских свидетельств в период 1797–1822 годов сократилось почти в два раза, в особенности по 3 гильдии (в два раза). Вместе с этим по 2 гильдии значительно увеличилось, в среднем на 7 свидетельств.

Развитие российской экономики и товарно-денежных отношений в начале XIX века способствовали увеличению купеческих капиталов. В период с 1797 по 1822 год общий купеческий капитал по городу Нижнему Новгороду увеличился почти в четыре раза с 285915 рублей до 966000 рублей.

Процесс увеличения капиталов нижегородского купечества можно проследить на примере данной таблицы.

Таблица 4. Размеры купеческих капиталов по г. Нижнему Новгороду в период 1797–1822 гг.

Из вышеприведенных данных следует, что общий купеческий капитал в период 1797-1822 годов увеличился почти в три раза, при этом, самое значительное увеличение заметно по 2 гильдии в среднем в четыре раза. Существенно возросли капиталы представителей 1 гильдии (в среднем на 100000 рублей). Это в первую очередь, подтверждает процесс укрупнения нижегородского купечества.

Существенно расширились и сферы применения купеческих капиталов. Нижегородские купцы стали активно вкладываться в различные отрасли промышленности. Пятовы в канатное производство (И.С. Пятов в 1818 году организовал в Н.Новгороде одну из первых вяленных фабрик по выпуску веревок и канатов) , Переплетчиковы в серно-купоросное (в 1810 году П.Т. Переплетчиков организовал серно-купоросный завод близ Елатьмы) .

Насколько изменилась численность и гильдейский состав нижегородского купечества в первой четверти XIX века, можно увидеть на примере следующей таблицы.

Таблица 5. Численность нижегородского купечества в конце XVIII – начале XIX века (мужского пола, включая сравнительные данные с мещанами и цеховыми)

Анализируя данную таблицу, можно заметить, что численность нижегородского купечества (мужского пола) в начале XIX века, по сравнению с концом XVIII века, несколько увеличилась – в среднем рост составил более 100 человек. Более чем в два раза увеличилось количество купцов 2 гильдии (самой стабильной), заметен рост и представителей 3 гильдии, однако к 1816 году их численность заметно сокращается, в частности, из-за очередного повышения имущественного ценза в 1807 году для записи в купеческую гильдию. Первая гильдия, как и ранее, продолжает оставаться крайне нестабильной. Среди городских сословий купечество продолжает занимать среднее положение, значительно уступая мещанам (почти в четыре раза) и почти в три раза превосходя цеховых. Однако по объемам своих капиталов и экономической состоятельности купечество сохраняет лидирующую позицию. В частности, по данным на 1806 год, общий объем купеческого капитала составил 526521 рублей, мещанского лишь 5195 рублей, а цеховых – 442 рубля .

В целом, увеличение численности нижегородского купечества в первой четверти XIX века зависело от роста городского население Нижнего Новгорода. Если в 1795 году общая численность городского сословия (купцы, мещане, цеховые) составляла 1826 человек , то к 1806 году она увеличилась до 2906 человек . Активно оказывала влияние и общая динамика роста состава купеческих семейств. Когда в свидетельство главы семьи оказывались вписанными все его прямые родственники. Как и в целом в России, данный процесс происходил и в Нижнем Новгороде. Это подтверждает анализ купеческих книг об объявлении капиталов. В одно купеческое свидетельство в начале XIX века оказываются вписанными в среднем 6–8 человек, тогда как в конце XVIII века лишь 3–5 представителей купеческой фамилии.

Таким образом, подводя итог, можно сделать следующие выводы.

В конце XVIII – первой четверти XIX в. под влиянием государственной политики и сложившейся экономической и демографической ситуации в среде нижегородского купечества происходил процесс формирования купеческих гильдий, сопровождавщийся укрупнением и расширением гильдейского состава купеческого сословия, повышением объемов его капиталов (при общем сокращении его численности в конце XVIII в., незначительном повышении в начале XIX в. и в последующем). К первой четверти XIX в. в Нижнем Новгороде, несмотря на существенную нестабильность в преемственности купеческих капиталов и налоговое давление, были сформированы основные купеческие династии дореформенного периода, просуществовавшие вплоть до второй половины XIX века.

Список литературы / References

На русском

Жалованная грамота на права и выгоды городам Российской империи // Российское законодательство X –XX веков / под ред. О.И. Чистякова. М.: Юридическая литература, 1987. Т.5. 431 с.
Манифест Екатерины II Великой от 17 марта 1775 года // Законодательство периода расцвета абсолютизма/ под ред. Е.И. Индовой. М., 1987. Т. 2. 476 с.
Макаров И.А. Карман России. Н. Новгород, 2006. 442 с.
Разгон В.Н. Сибирское купечество в ХVIII – первой половине XIX в. Региональный аспект предпринимательства традиционного типа. Барнаул, 1999. 55 с.
ЦАНО (Центральный архив Нижегородской области). Ф. 116. Оп. 33. Дело 76. Генеральная ревизия нижегородских купцов за 1780 –1781 год. 35 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 33. Д. 8. Ведомость о количестве купцов и мещан в г. Нижнем Новгороде за 1780 год. 57 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 33. Д. 42. Ведомость о количестве купцов и мещан, вышедших из крестьян, за 1780 –1781 годы. 25 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 33. Д. 596. Книга объявлений купцов и мещан об их капиталах за 1783 год. 125 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 33. Д. 684. Ведомость о нижегородских купцах за 1783 год. 43 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп 33. Д. 2767. Ведомость об имеющихся у купцов капиталах, фабриках и заводах и о выдаче им аттестатов для производства торговли за 1798 год. 123 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 34. Д. 3282. Ведомость о торгующих купцах и об опротестованных векселях за 1807 год. 76 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 34. Д. 3281. Ведомость о числе купцов и мещан, просящихся в купечество, за 1806 год. 34 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 34. Д. 3780. Книга записи купцов об их капиталах и переписка о причинах непоказания полностью купеческих капиталов на 1817 –1818 год. – 143 л.
ЦАНО. Ф. 116. Оп. 34. Д. 3984. Книга записи объявлений купцов об их капиталах на 1822 год. 128 л.
ЦАНО. Ф.116. Оп. 33. Д. 3707. Переписка о капиталах купцов и мещан, о гильдейских правах нижегородского купечества, с приложением списка купцов на 1816 год. 97 л.
ЦАНО. Ф.116. Оп. 34. Д. 2419. Ведомость о количестве купцов, мещан и цеховых г. Нижнего Новгорода, Горбатова и Семенова и о налогах с них, за 1795 год. 62 л.

English

Zhalovannaya gramota na prava i vygody gorodam Rossiyskoy imperii. Rossiyskoe zakonodatelstvo X –XX vekov / pod red. O.I. Chistyakova. Moscow: Publ. Yuridicheskaya literatura, 1987. Vol. 5. 431 p.
Manifest Yekateriny II Velikoy ot 17 marta 1775 goda. Zakonodatelstvo perioda rastsveta absolyutizma/ pod red. Ye.I. Indovoy. Moscow, 1987. Vol. 2. 476 p.
Makarov I.A. Karman Rossii. N. Novgorod, 2006. 442 p.
Razgon V.N. Sibirskoe kupechestvo v XVVIII – pervoy polovine XIX v. Regionalnyy aspekt predprinimatelstva traditsionnogo tipa. Barnaul, 1999. 225 p.
F. 116. О p. 33. D. 76. Generalnaya reviziya nizhegorodskikh kuptsov za 1780–1781. 35 l.
CANO .F. 116.О 33. D.. 8. Vedomost o kolichestve kuptsov i meshchan v g. Nizhnem Novgorode za 1780. 57 l.
F. 116 . О p. 3. D. 42. Vedomost o kolichestve kuptsov i meshchan, vyshedshikh iz krestyan za 1780 –1781 25 l.
F. 116. О p. 33. D. 596. Kniga obyavleniy kuptsov i meshchan ob ikh kapitalakh za 1783. 125 l.
F. 116. О p. 33. D. 684. Vedomost o nizhegorodskikh kuptsakh za 1783. 43 l.
F. 116. О p. 33. D. 2767. Vedomost ob imeyushchikhsya u kuptsov kapitalakh, fabrikakh i zavodakh, i o vydache im attestatov dlya proizvodstva torgovl iza 1798. 123 l.
F. 116. О p. 34. D. 3282. Vedomost’ o torguyushhikh kuptsakh i o oprotestovannykh vekselyakh za 1807. 76 l.
F. 116. О p. 34. D. 3281. Vedomost’ o chisle kuptsov i meshhan, prosyashhikhsya v kupechestvo za 1806. 34 l.
CANO. F. 116. О p. 34. D. 3280. Kniga zapisi kuptsov ob ikh kapitalakh, i perepiska o prichinakh nepokazaniya polnost’yu kupecheskikh kapitalov na 1817–1818. 143 l.
CANO. F. 116. О p. 34. D. 3984. Kniga zapisi obyavlenij kuptsov ob ikh kapitalakh na 1822. 128 l.
F. 116. О p. 34. D. 3707. Perepiska o kapitalakh kuptsov i meshhan, o gil’dejskikh pravakh nizhegorodskogo kupechestva, s prilozheniem spiska kuptsov na 1816. 97 l.
F. 116. О p. 34. D. 2419. Vedomost’ o kolichestve kuptsov, meshhan i tsekhovykh g. Nizhnego Novgoroda, Gorbatova i Semenova i o nalogakh s nikh, za 1795. 62 l.

На нижегородской ярмарке пробили звездные часы купцов Бугровых, Рукавишниковых, Морозовых

Купцы Бугровы: от шляпок до герба

Купцы-старообрядцы Бугровы - самая знаменитая, пожалуй, предпринимательская семья Нижнего Новгорода. Удельный крестьянин Петр Егорович долго выбивался в люди: работал батраком, шляпным мастером, бурлаком. Капитал заимел, став транспортировщиком соли, а затем занявшись мукомольным производством.

Репутация отличного плотника и блестящего организатора привели его в ярмарочный строительный подряд. Ярмарка ежегодно нуждалась в наведении мостов, строительстве и починке торговых рядов, а эти работы были, по сути, "золотыми". В 1852 году Петру был доверен ремонт Главного выставочного дома. По ярмарочному подряду у него было занято 610 чернорабочих, 435 плотников, 84 маляра, 30 молотобойцев, 21 кузнец и 6 слесарей. Про него Владимир Даль, который собирал на Нижегородской ярмарке пословицы и поговорки, писал: "Это один из тех умов, который, начав с ломового крючника, добился звания лучшего подрядчика".

Сын Петра Александр не сумел удержать выгодный подряд, но стал успешным лесопромышленником и главным поставщиком строительных материалов на Нижегородскую ярмарку. Кроме того, он расширил мукомольное производство и в 1870 году имел 10 мест в мучном ряду. По масштабности начинаний Александр Петрович уступал отцу, но сумел умножить семейный капитал.

Самым ярким предпринимателем в династии Бугровых оказался сын Александра Петровича - Николай. Он с выгодой занимался не только лесом и мукомольным делом, но и создал собственное пароходство - десятки буксиров и барж. А мукомольный комплекс Николая Бугрова экспонировался на Всероссийской выставке 1896 года и был отмечен высшей наградой - правом помещать на документах и товарах изображение Государственного герба Российской империи. Слыл Бугров человеком умным, ироничным, общительным. Своему бухгалтеру, мающемуся от безделья, он частенько говорил: "Эх, нанял я тебя, поддавшись моде, а ведь вся бухгалтерия у меня в голове...".

Особую славу Николаю Александровичу принесла его благотворительная деятельность. В 1887 году он построил Вдовий дом, где получили пристанище 160 вдов с детьми. Каждая семья бесплатно пользовалась отдельной квартирой с отоплением, освещением, а также общественными кухнями, баней и прачечной. Дети получали образование и медицинскую помощь.

Бугров построил и подарил городу и ночлежку на 900 человек, где на 5 копеек можно было получить тарелку щей, фунт хлеба и чай. Писатель Максим Горький не раз вспоминал, как он с матерью находил здесь приют.

Промышленники Рукавишниковы: "железные" люди

Династия Рукавишниковых берет начало с кузнеца Григория Михайловича. Он работал в кузнице еще в районе Макарьевской ярмарки, а затем перебрался вместе с ярмаркой в Нижний Новгород. Здесь он купил несколько лавок и начал торговать железом. Дела шли так удачно, что через несколько лет Григорий стал обладателем стального завода.

Дело отца подхватил сын Михаил. Он сумел развить производство и вскоре стал в губернии монопольным поставщиком железа. Его сталелитейный завод в Кунавине (район Нижнего Новгорода) производил едва ли не самую лучшую сталь в России. В 1843 году в местной прессе отмечалось, что на заводе стали "...выделывается до 50 000 пудов. Всего на сумму 90500 рублей серебром". И практически весь металл сбывался на Нижегородской ярмарке.

"Железный старик" - так называли Михаила и не только за металлургическое дело, но и за характер. Окружающие отмечали, что он был строг и не терпел в людях лени. Зато очень щедр в меценатстве: помогал гимназиям, малоимущим семьям, церквям, тем самым подавая пример своим детям. И их у него было немало: семь сыновей и две дочери. Каждому после смерти отца досталось примерно по четыре миллиона рублей. Потомки Михаила Григорьевича не подкачали - продолжили дело "железного старика" и в бизнесе, и в благотворительности. Старший сын Иван Михайлович вместе с братьями и сестрами построил в Нижнем Новгороде "Дом трудолюбия для занятия трудом бесприютных бедных и нищих". На проходившей в Нижнем Всероссийской выставке 1896 года изделиям Дома трудолюбия были присуждены дипломы, соответствовавшие золотой и бронзовой медалям. Дом посетил Николай II c супругой.

Одной из жемчужин архитектурного искусства в Нижнем Новгороде и по сей день является белоснежный дворец на Верхне-Волжской набережной, выстроенный сыном Михаила Григорьевича - Сергеем.

Виноделы Шустовы: ликеры ведрами

На Всероссийской выставке в 1896 году в Нижнем Новгороде продукция Николая Шустова получила золотую медаль. Похвалил Николая Леонтьевича и посетивший павильон император Николай II. Неизвестно, пробовал ли он в тот раз шустовскую продукцию, но на многочисленных обедах и приемах в ходе выставки-ярмарки - уж наверняка. Секреты многочисленных наливок и настоек достались Николаю от отца, который любил настаивать водку на ягодах и травах и знал множество рецептов. В конце ХIХ века Николай Шустов с сыновьями развил производство алкогольных напитков настолько, что в год они сбывали около 100 тысяч ведер ликеров и наливок и около 400 тысяч ведер (1 ведро = 12,3 литра) дистиллированного вина.

Прославился Шустов и оригинальным продвижением продукции. Один из его рекламных трюков выглядел так. Нанятая фирмой группа студентов ходила по дорогим ресторанам и по ходу обеда требовала шустовской водки. Поскольку такая водка оказывалась не всегда, дело обычно заканчивалось скандалом и последующей дракой. Естественно, эти происшествия попадали в газеты, а студенты в полицейские участки. Отличная реклама!

Завещание Саввы Морозова: Россия должна быть одной из первых

Род Морозовых участвовал в Нижегородской ярмарке с 1840го по 1917 годы. У Саввы Тимофеевича Морозова было 32 лавки в текстильных рядах.

Русская пресса окрестила Савву Морозова "купеческим воеводой". Он восемь лет с -1891-го по 1897-й - был председателем ярмарочного комитета. На Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде Морозов подносил царю хлеб-соль. А позже на банкете произнес боевую речь. В ней Савва Тимофеевич сказал такие мудрые слова, что они и сейчас звучат как завещание потомкам:

"Богато наделенной русской земле и щедро одаренному русскому народу не пристало быть данниками чужой казны и чужого народа... Россия, благодаря своим естественным богатствам, благодаря исключительной сметливости своего населения, благодаря редкой выносливости своего рабочего, может и должна быть одной из первых по промышленности стран Европы".

P.S. 1895 году только от Нижегородской губернии ярмарку посетило 742 купца, в 1903-м - 944 купца, в 1907-м - 709, в 1913-м - 565. Больше было только купцов из Московской губернии.

Взгляд иностранца

Здесь и перс, здесь и финн - 200 тысяч приезжих

Нижегородская ярмарка, ставшая ныне самой значительной на земном шаре, является местом встречи народов, наиболее чуждых друг другу, народов, не имеющих ничего общего между собой по виду, по одежде, по языку, религии и нравам. Жители Тибета и Бухары - стран, сопредельных Китаю,- сталкиваются здесь с финнами, персами, греками, англичанами и французами. Это настоящий судный день для купцов. Во время ярмарки число приезжих, одновременно живущих на ее территории, равняется двумстам тысячам. Отдельные единицы, составляющие эту массу людей, постоянно сменяют друг друга, но общая сумма остается постоянной, а в дни особенно оживленной торговли доходит даже до трехсот тысяч. По окончании этих коммерческих сатурналий город умирает. В Нижнем насчитывается не более двадцати тысяч постоянных жителей, теряющихся на его голых площадях, а территория ярмарки пустует в течение девяти месяцев в году. Такое огромное скопление людей происходит, однако, без особого беспорядка. Последний в России вещь неизвестная. Здесь беспорядок был бы прогрессом, потому что он - сын свободы[...]

Из книги маркиза Астольфа де Кюстина
"Россия в 1839 году"

В традициях нижегородского купечества было: «Прибыль превыше всего, но честь превыше прибыли». У этих традиций глубокие корни. Издревле велось меж лучшими предприимчи выми людьми исполнять четыре главные заповеди: первая – добро наживать путями праведными, вторая – добытое употреблять с разумом, третья – не жалеть доли для тех, кто в нужде, четвертая – попусту не искушать судьбу. Задолго до знаменитого «Домостроя» русские торговцы ставили на первое место нравственность и без молитвы никакие серьезные дела не затевали. Так и шло веками.

В XVI ли, в XVII ли веке, не говоря уж о столетиях более ранних, по всей Руси славились купеческие имена, и среди них нижегородские. А и как было не прославиться нижегородцам? Мимо их домов проходил один из самых древних торговых путей – сама голубая Волга. И не от нижегородских ли причалов напоследок отчалил когда-то с кладью да припасами знаменитей ший из знаменитых купцов тверяк Афанасий Никитин, направляясь в сказочную Индию? Да и нижегородские торговые люди во все стороны света хаживали. И в запредельную Мангазею, пожалуй, не единожды дорожку торили.

Товар, бывало, теряли, а честь – никогда. И не родовитость купца поднимала – благодетельность. Всякий знал, что добрый торговец никогда совестью не поступится: правда – кус купленный, а неправда – краденый. Если кто нечист на руку – позора не избежит, суда мирского не минует, а где позор – там разор.

Недаром на торгового человека Кузьму Минина, поднявшего люд честной па освобождение России от иноземного ворога да от своих изменников, целые поколения стали равняться как на нравственный образец.

В «Писцовых книгах» называются среди посадских жителей Нижнего Новгорода «лучшие люди», что по Волге «на низ и верх ходят судами и которые промышляют всякими товарами помногу». Хорошо известен был купец гостиной сотни Семен Задорин, занятый торговлей солью и рыбой.

Знали в Нижнем именитых Строгановых, что берег Оки уставляли соляными амбарами.

Предприимчивость и даровитость создавали славу нижегородским купцам Олисовым, Болотовым, Пушниковым, Щепетильниковым, Оловянниковым. Благоприятные условия, а порой, наоборот, самые сложные препятст вия сопутствовали продвижению наиболее способных и упорных людей из парода в купеческое сословие, в первые ряды промышленников и финансис тов.

Особенно много талантов среди купцов появилось в России в пореформенную пору. Самыми крепкими оказывались выходцы из старообрядческих семей, где воспитание было весьма суровым. Они-то и стали костяком нижегородского купечества. Если уж кто выбивался в люди, то зачастую вовсе не по воле случая. А что касается пройдох, самодуров и выжиг из числа купцов, то о них пре красно сказал тот же помянутый выше Рябушинский: «Верно, были такие люди, и немало, и по именам иных я знаю, а корить не буду. Да к тому же во многих не одно только плохое, а и хорошее было; у кого ум, у кого талант, у кого размах, у кого щедрость. Не буду я ни их, ни родной город срамить и позорить, а буду за тех, кого знаю, Богу молиться».

ПЕРЕПЛЕТЧИКОВ Федор Петрович

В 1816 году председателем городской Думы был избран ее гласный Федор Петрович Переплетчиков, сыгравший выдающуюся роль в истории развития и благоустройства Нижнего Новгорода. Переплетчиков происходил из купеческой семьи, занимавшейся канатным промыслом, весьма распространенным в Нижнем во времена парусного судоходства (в ту пору в районе современных улиц Короленко, Новой и Горького стояли многочисленные канатопрядильни). Федор Петрович достиг в наследственном деле большого искусства. Переплетчиковские канаты ценились по всей Волге. Но наибольшую известность Федору Петровичу принесло не предпринимательство, а деятельность на ниве городского самоуправления. Он трижды избирался городским головой и прославился как рачительный хозяйственник и щедрый благотворитель.
И современники, и потомки оценивали его деятельность только в превосходной степени: самый щедрый благотворитель (доходами переплетчиковского капитала пользовались городские деятели даже в 1918 году!); самый обаятельный (умение убеждать слушателей, быть интереснейшим собеседником вызывало зависть современников; Переплетчикову удалось очаровать даже всероссийского самодержца Николая I); самый дальновидный (именно этому городскому голове Нижний обязан многими строениями и начинаниями); самый замечательный и знаменитый (его именем была названа улица города, а 10 января ежегодно в церквях Нижнего служили вечное поминовение по Ф.П. Переплетчикову).
На момент избрания гласным Переплетчикову был только 31 год, но он уже пользовался в городе уважением. Недаром ему доверили городскую казну со всей денежной отчетностью. В качестве главного городского финансиста Федор Петрович в 1812 году принял деятельное участие в сборе средств на нужды народного ополчения. Он показал также пример бескорыстной заботы о беженцах из Москвы, всеми силами старался облегчить нужды москвичей. Некоторых из них он приютил в собственном доме.

В 1816 году, когда Переплетчиков был избран председателем Городской Думы, страшный пожар уничтожил Макарьевскую ярмарку. Переплетчиков выступил как убежденный сторонник возобновления этой ярмарки не на прежнем месте, у стен монастыря, а в Нижнем. Он понимал, какие выгоды это принесет городу, и сделал все, чтобы этот перенос состоялся. И не ошибся в расчетах. С 1817 года Нижний Новгород стал на глазах богатеть, благоустраиваться и расширяться.
Сведения о выдающихся гражданах Нижнего Новгорода из купеческого сословия взяты из разных источников.
В 1831 году от холеры скончались две дочери Ф.П. Переплетчикова. Он сильно переживал горечь утраты и решил пожертвовать часть своего состояния на помощь бедным. 15 января 1832 года городская Дума рассмотрела письмо Переплетчикова, в котором он передавал в дар городу принадлежащие ему 8 корпусов Никольского рынка, с тем, чтобы доходы от сдачи в аренду этих помещений шли неимущим.

Еще одним значительным даром Переплетчикова городу был завещанный им в пользу городской Думы каменный дом с двумя флигелями и участком земли (ныне ул. Рождественская, 6). В завещании Федор Петрович указал, что после его кончины доходы с этого дома должны поступать в распоряжение городского головы в пользу «богоугодных заведений и неимущих Нижнего Новгорода жителей». Согласно воле Переплетчикова городской голова должен был лично распоряжаться этими деньгами, ни перед кем не отчитываясь, поскольку, как особо подчеркнул Федор Петрович в завещании, «на сию должность всегда избираются люди честные, благоразумные и благорасположенные к собратьям», которые не воспользуются этим доходом в свою пользу, а употребят его «на вспомоществование бедным».
В 1834-1836 гг. в городской Думе вновь председательствовал Ф.П. Переплетчиков, в третий раз исправлявший должность городского головы. Это трехлетие прошло под знаком двух приездов императора Николая I, вследствие которых Нижний Новгород совершенно преобразился.
Царь уже третий год объезжал русские города и везде давал толчок к строительству дорог и благоустройству. Так произошло и в Нижнем Новгороде. К этому времени стало окончательно ясно, что город не справляется с наплывом грузов и приезжих в летний ярмарочный сезон. Подводы с товарами шли с Муромского и Казанского трактов на ярмарку через кремль. Однако ворота Дмитриевской и Ивановской башен оказались для их потока слишком малы, из-за чего возникали многочасовые заторы. К такому количеству возов не были приспособлены и улицы. Они были узки и довольно беспорядочно застроены деревянными домами усадебного типа.

Царь Николай был сведущ в инженерном деле и архитектуре, поэтому все недостатки планировки Нижнего Новгорода сразу бросились ему в глаза. Во время пребывания в Нижнем (10-12 октября 1834 года) он повелел кардинально перестроить город, дав архитекторам и должностным лицам целый ряд детальных указаний. Получил их и городской голова.
Федор Петрович был призван в кабинет царя (Николай остановился в доме военного губернатора на Большой Покровской). Перед государем лежал старый план города (1824 г.), который по царской воле должен был коренным образом измениться. Император подробно посвятил Переплетчикова и других представителей местной власти в свои замыслы. Важнее всего было сделать съезды для транспорта в обход кремля. Их направление Николай собственноручно начертил на плане. Всего перечень царских повелений по благоустройству города составил список из 33 пунктов. Император, в частности, распорядился выкупить все частные дома в кремле, устроить вдоль его стены бульвар, возвести Верхневолжскую и Нижневолжскую набережные, развести сад по берегу Волги, спрямить улицы, построить новые казармы и ряд других зданий.
Вопрос о возведении казарм на будущей Нижневолжской набережной Николай также лично обсуждал с председателем Думы Переплетчиковым. Их сооружение должно было, наконец, избавить горожан от постоя солдат (кремлевские казармы не могли вместить всех военнослужащих гарнизона). Средства на строительство собрала городская Дума, введя особый сбор с «недвижимых имуществ» нижегородцев.

Прочие работы по благоустройству города велись за государственный счет. Для их финансирования 5 января 1836 года был введен сбор с судов, привозящих товары на ярмарку. Однако горожанам приходилось нести большие расходы по переносу собственных домов на новые места в связи с перепланировкой улиц. Но и здесь государство пришло им на помощь. В Нижегородский приказ общественного призрения (губернское учреждение, ведавшее «социальной сферой» и одновременно имевшее право вести кредитно-финансовую деятельность) был помещен т. н. «вспомогательный капитал». В 1836 году городская Дума рассмотрела вопрос о займе из него для выдачи в ссуду жителям на постройку домов.
15-17 августа 1836 года Нижний Новгород вновь посетил Николай I. Он проверил ход работ и дал еще 54 указания по благоустройству города.
16 августа в Главном ярмарочном доме состоялся торжественный прием должностных лиц города и дворянства. Там император особо выделил городского голову Ф.П. Переплетчикова, обратившись к нему как к представителю нижегородских купцов, «сограждан знаменитейшего из этого сословия Козьмы Минина».
Надо сказать, что Николай Первый с глубоким уважением относился к памяти спасителя Москвы и даже захотел узнать, не осталось ли в Нижнем его потомков. Переплетчиков близко к сердцу принял это желание государя и принялся исследовать родовое древо Минина. Интерес к личности Минина дал толчок к еще одной благотворительной инициативе Переплетчикова. В 1836 году городская Дума рассмотрела дело «о сооружении в Нижнем Новгороде дома под названием Мининского для призрения бедных граждан и отставных заслуженных воинов». Переплетчиков дал на это 1000 рублей личных денег и собрал с других жертвователей еще 4500 рублей. Но это начинание реализовалось только через 30 лет.

БЛИНОВЫ Федор Андреевич, Аристарх Андреевич, Николай Андреевич

Одним из ярких представителей нижегородской купеческой элиты был Федор Блинов. Начинал он с торговли хлебом и солью. Обзавелся шестью пароходами («Лев», «Голубь», «Воевода», «Блинов», «Помощник», «Север»). С их помощью оборотистый купец перевозил по Волге хлебные грузы, а также доставлял соль из Астрахани и Перми до Рыбинска (только астраханской осадочной соли-«эльтонки» до 350 тыс. пудов за сезон). Размол соли Блинов осуществлял в Нижнем Новгороде на конной мельнице, которую построил на Софроновской площади (ныне пл. Маркина).
Соляное дело было очень выгодным, но таило много опасных соблазнов. В 1869 году за участие «по легкомыслию» в растрате казенной соли и за нарушение установленных правил ведения торговых книг Блинов был приговорен к аресту при тюрьме на семь дней и возмещению казенного ущерба в сумме 150 096 рублей 70 копеек. После этого он занимался только хлебным делом. Вместе с младшими братьями Аристархом и Николаем Федор Андреевич владел мельницами в Нижегородской и Казанской губерниях, торговал зерном, мукой и крупами в Нижнем Новгороде, Казани, Москве и Петербурге.

Блинов был щедрым благотворителем и много сделал для города. На свои средства он замостил Софроновскую площадь и Успенский съезд к Оке (1861 г.), сделал крупное пожертвование на создание Нижегородского городского общественного банка. Тысячу рублей он дал на устройство временной лечебницы для холерных больных (1872 г.), 6 тысяч рублей - на учреждение при Первом детском приюте ремесленных классов (1874 г.), 5 тысяч - на устройство прачечной во Втором детском приюте (1876 г.), 3 тысячи рублей - на ремонт зданий детских приютов (1877 г.). Наконец, со своими братьями Аристархом и Николаем он пожертвовал гигантскую сумму в 125 тысяч рублей на устройство в Нижнем Новгороде водопровода (1878 г.).
Городская Дума в 1871 году образовала специальную комиссию, которая подготовила план строительства нового водопровода и смету расходов. Оказалось, что потребуется не более 450 тысяч рублей. Затем были объявлены торги на выполнение этой работы. Их выиграла английская фирма «Малиссон», взявшаяся исполнить проект за 417 тысяч.

Чтобы рассчитаться с подрядчиком, Дума приготовилась взять заем в 450 тысяч рублей из 5% годовых сроком на 50 лет. Для его погашения предполагалось повысить налог с домовладельцев. Вот тут-то в Нижегородскую думу и поступило заявление братьев Федора, Аристарха и Николая Блиновых, купцов А.П. и Н.А. Бугровых и купца У.С. Курбатова. Чтобы избавить город от займа, а домовладельцев – от возвышения налога, они пожертвовали 250 тысяч личных денег (Блиновы – 125 тысяч, Бугровы – 75 тысяч, Курбатов – 50 тысяч). При этом благотворители поставили условие: «Пользование водой из нового водопровода должно быть для всех сословий Нижнего Новгорода на вечные времена бесплатно».

Аристарх Андреевич и Николай Андреевич Блиновы владели мукомольнями и крупяными заводами в Заволжье. Рождественскую улицу в Нижнем и сейчас украшает здание пассажа, построенное Блиновыми.

БУГРОВЫ Петр Егорович, Александр Петрович и Николай Александрович

Основателя самой известной купеческой династии в нижегородских краях Петра Егоровича Бугрова приметил еще Владимир Иванович Даль. Он пришел в восхищение от оборотливости и предприимчивости удельного кре стьянина из деревни Попово Семеновского уезда. В очерке о нем писатель сообщает, как честным трудом и умом Петруха-балалаечник добился дос татка и превратился из кряжистого бурлака в крупнейшего хлеботорговца, поставив на реке Линде мельницы. Кроме того, Бугров брал на подряд строительство казенных зданий и выполнял заказы в кратчайший срок. На Ниже городской ярмарке под его приглядом сооружались мосты через каналы. Никому не удавалось укрепить сползающий в Волгу откос у кремля, пока за это дело не взялся сообразительный подрядчик Бугров. Когда во время Крымской войны нижегородцы собирали из рекрутов ополчение, Бугров снарядил для него обоз. В книге А.В.Седова «Нижегородский подвиг В.И.Даля» (Н.Новгород, 1993) приводится следующий отзыв писателя о Бугрове, включенный Далем в письмо министру уделов: «Ваше сиятельство! Осмеливаюсь представить самого замечательного мужика по всему Нижего родскому имению, Петра Егоровича Бугрова. Это один из тех смышленых умов, который от ломового крючника добился до звания первого подрядчика Нижнего».

Внук Петра Егоровича Николай Александрович Бугров сумел по-умному распорядиться нажитыми дедом и отцом миллионными капиталами, преум ножив их. Это был уже всесильный хозяин, который держал в руках судьбы множества людей и которого называли некоронованным королем Нижнего Новгорода. Благодаря этому могучему человеку возникали и развивались производства, процветала торговля, шло небывалое строительство. А в кер женском затишье, в старообрядческих скитах на него молились как на благодетеля и покровителя.

В описании М.Горького младший Бугров предстает довольно мрачной натурой. Даже внешний вид Бугрова производит отталкивающее впечатление.

«Я часто встречал этого человека на торговых улицах города: большой, грузный, в длинном сюртуке, похожем на поддевку, в ярко начищенных сапогах и в суконном картузе, он шел тяжелой походкой, засунув руки в карманы, шел встречу людям, как будто ие видя их, а они уступали дорогу ему не только с уважением, но почти со страхом».

О том, что Бугров не забывал про совесть, что старался соблюдать выве ренный веками кодекс чести и что ему были дороги свои нравственные обязательства, сохранилось и в документах, и в преданиях немало фактов. После пожара в 1853 году, когда сгорел театр на Большой Печерке, дед Николая Александровича сдал в аренду театру свой доходный дом на Благовещенской площади. Шумные представления, где, как полагал младший Бугров, «голые бабы через голых мужиков прыгают», никак не вязались с моральными принципами истового старообрядца, и он обратился в городскую думу с просьбой продать ему дедовский дом. Дума уважила просьбу почтенного предпринимателя. Купив здание, Бугров безвозмездно передал его думе, поставив лишь условие, чтоб «впредь в этом здании никогда не допускалось устройство какого-либо театра или увеселительного заведения».

Сам Николай Александрович при огромных капиталах довольствовался малым; хмельного не пил и не курил, обычной его едой были щи да каша с черным хлебом, одевался просто – овчинная шуба, сюртук, сапоги…

А были у пего десятки пароходов, паровые мельницы, склады, причалы, сотни десятин леса, целые селения. В 1896 году Бугров получил право поставлять хлеб для всей русской армии. Он имел представительства в двад цати крупнейших городах России. Товарищество Бугрова перерабатывало в 1908 году 4600 пудов зерна в сутки.

На бирже, где именитое нижегородское купечество обсуждало сделки, устраивая в отдельном зале ритуальные чаепития, Бугров неизменно почи тался за главного и первейшего. Тут каждый стол прозывался со значением: «страховой», «поставочный», «нефтяной», «стол доверенных», «миллион ный». Естественно, по обычаю приходивший в полдень на биржу Бугров садился за «миллионный» стол вместе с самыми богатыми купцами.

И в думе, и на бирже, и на ярмарке, и в коммерческих конторах первое слово было за Бугровым. Он вел свои дела с блеском, умело и споро. Зная себе цену, не ронял достоинства при встречах с царем, а к министру финансов Витте, как и к нижегородскому губернатору Баранову, обращался на «ты».

Были у нижегородских купцов в традиции так называемые «подаянные дни», во время которых каждый из толстосумов обязан был оделять нищих, сколько бы их ни пришло к воротам, щедрыми подаяниями. Не хотели добрые предприниматели слышать о себе обидной поговорки: «Борода Минина, а совесть глиняна». Старались не только прослыть, но и быть благотворителями. Не скупился на подаяния и Николай Александрович Бугров.

В дни памяти своего достославного предка устраивал он «поминальные столы». Их размещали на площади Городца, уставляя хлебом и жбанами с квасом. Со всех окрестностей сходилась сюда нищая братия, получая дар мовое угощение и серебряные гривенники. Это Бугров выстроил знаменитую ночлежку для бездомных, приют для вдов и сирот, не жалел денег для воз ведения храмов, больниц и школ. До сих пор крепки фундаменты бугровских строений, да и сами его дома еще безотказно служат людям.

Много приобретал Бугров – много и отдавал. Прожив более семидесяти лет (1837-1911), он делами доказал, как может быть деятелен, предприим чив, расчетлив, а вместе с тем великодушен и щедр русский человек.

Когда хоронили Николая Александровича, за гробом шел весь город. Не умолкая, гудели на весенней Волге пароходы, отдавая последнюю почесть хозяину. В газетном некрологе он был назван прежде всего «крупным благотворителем», а затем уже «представителем хлебного дела».

Шамшурин В.А. Возвращение в Нижний Новгород. Исторические этюды.(2009):

Отец и сын Бугровы построили для города знаменитый Ночлежный дом. Инициатору его создания, Александру Петровичу, было не суждено увидеть, как распахнутся двери этого заведения. В мае 1883 года он ушел в мир иной. Здание же было готово к 10 октября 1883 года. Сын покойного, Николай Александрович, торжественно передал дом в городскую собственность, обязавшись содержать его за свой счет в память об отце. На стене была установлена мемориальная доска: «Ночлежный приют А.П. Бугрова».

Кров в нем могли получить 450 мужчин и 45 женщин. При этом никаких документов с них не спрашивали. Пускали сюда вечером и только на ночь. Днем двери приюта закрывали, чтобы навести порядок. В нетрезвом виде в ночлежный дом не принимали. Нельзя было брать с собой спиртное, курить и петь песни (это могло нарушить сон других). За порядком наблюдали надзиратели.
В 1887 году город обзавелся еще одним крупным благотворительным учреждением. Это был так называемый «Вдовий дом». Его построили на собственные средства и передали в ведение города Николай Бугров и братья Аристарх и Николай Блиновы.

Здание располагалось на городской земле близ Крестовоздвиженского монастыря (ныне пл. Лядова, 2). 23 октября 1887 года Дума утвердила устав Вдовьего дома. Сам он открылся 30 октября. В нем предоставлялись бесплатные квартиры в одну-две комнаты вдовам с детьми. Кухни были общие. Имелись баня, прачечная, аптека и амбулатория с больничным покоем на два отделения: взрослое и детское. В лечебнице находились врач, фельдшер и сиделка.
С 1888 года с детьми занимались учительница и законоучитель. В персонал Вдовьего дома также входили смотритель, надзиратель, швейцар, коридорные, банщик, два кочегара-истопника и пять сторожей. Жалованье им всем выдавала городская Дума. Она же оплачивала и все прочие расходы. Деньги для этого заранее выделили Н.А. Бугров и Блиновы.
Блиновы пожертвовали 75 тысяч рублей, поместив их в городской Николаевский банк. Проценты с этого огромного капитала и отчислялись на нужды Вдовьего дома. В свою очередь Н.А. Бугров подарил городу свои дома на углу Алексеевской улицы и Грузинского переулка. Город сдал их в аренду военному ведомству, которое возвело там казарменный корпус (т. н. «Грузинские казармы»). Доходы от аренды также поступали на содержание Вдовьего дома.

Еще одним проявлением гражданской позиции Николая Александровича Бугрова стало новое здание городской Думы, которое он подарил городу. На этом месте прежде стоял дом П.Е. Бугрова, основателя знаменитой купеческой династии. Затем Бугровы его продали, и там разместился театр. Потом дом за долги перешел к Александровскому дворянскому банку. Николай Бугров его выкупил и в 1897 г. подарил городу, с условием, однако, чтобы в нём никогда не допускалось устройство театра и вообще увеселительного заведения, а доходы шли на раздачу беднякам.
Дом начали ремонтировать, но в 1898 г. он сгорел. И по проекту В.П. Цейдлера тут в 1901-1904 гг. было возведено совершенно новое здание.

Причем Николай Александрович Бугров оплатил свыше 70 % расходов на строительство. 18 апреля 1904 г. состоялось торжественное открытие «Бугровского благотворительного корпуса» (ныне пл. Минина и Пожарского, д.1). Отметим, что при его внутренней отделке было использовано изысканное убранство Императорского павильона Всероссийской промышленно-художественной выставки 1896 г., подаренного царем Нижнему Новгороду. Теперь в этих роскошных апартаментах разместилась переехавшая на новое место Городская дума. Часть помещений сдавалась в аренду под магазины. Доходы, как и желал Бугров, Дума тратила на благотворительные цели.

РУКАВИШНИКОВЫ

Такой же крепкой натурой, какая была у Бугрова, отличался Михаил Григорьевич Рукавишников. Продолжая стезю отца, что еще в 1817 году открыл на Нижегородской ярмарке три лавки и стал торговать железом, он сумел придать делу настоящий размах. Трубы его металлургического завода не переставали дымиться над Кунавином. Рукавишников занимался выдел кой отменной стали.

В «Ведомостях о состоянии фабрик и заводов по Нижегородской губернии за 1843 год» отмечалось: стали «на оном заводе… выделывается до 50 000 пудов. Всего на сумму 90 500 руб. серебром». Сталь сбывалась на Нижего родскую ярмарку и в Персию.

Мануфактур-советник, первой гильдии купец Михаил Григорьевич Рукавишников становится одним из самых влиятельных лиц в городе. Единствен ный из нижегородских предпринимателей, он выписывает журнал «Ману фактуры и торговля» и газету «Мануфактурные и горнозаводские известия», перенимая лучший опыт. Дело для него было прежде всего, он не мог выносить расхлябанности и лени, сам себя держал в руках, и к концу жизни его прозвали «железным стариком».

С каждым годом увеличивалось богатство Рукавишникова, и значительную долю его он жертвовал на благотворительность. Большая сумма была выделена им Мариинской женской гимназии, где он состоял членом попечительского совета. Вместе с краеведом Гациским, композитором Балакиревым, художником и фотографом Карелиным входя в «Братство Кирилла и Мефодия», Рукавишников оказывал помощь детям из малоиму щих семей. А само братство и было создано как раз для того, чтобы брать на себя расходы по содержанию бедных учеников гимназии, снабжать их одеждой и книгами, вносить деньги на обучение.

«Жертвую и попечительствую» – эти слова могли бы стать девизом всего рода Рукавишниковых. Потомки продолжали благотворительную деятель ность «железного старика». Один из его сыновей, Иван Михайлович, вместе с братьями и сестрами построил в Нижнем знаменитый Дом трудолюбия на Варварке (ныне это старое здание «Нижполиграфа»), ежегодно жертвовал по тысяче рублей в пользу бедных нижегородских невест, не отказывал в помощи земству, заботился о Кулибинском ремесленном училище.

Другой из сыновей, Владимир Михайлович, был славен тем, что содержал на свой счет капеллу мальчиков, некоторые из ее воспитанников стали солистами столичных оперных театров. Благими делами была украшена жизнь Митрофана Михайловича, почетного члена общества «Красного Креста», построив шего гимназическое общежитие в Грузинском переулке и хирургическую больницу (ныне это одно из зданий геронтологического центра).

Так и выходит, что обо всех нижегородцах порадели Рукавишниковы, оставив зримые материальные свидетельства своей привязанности и любви к городу. Но самый великолепный их дар – это уникальный дворец на Откосе, принадлежавший Сергею Михайловичу и построенный им к весне 1877 года. Есть в красоте, пышности и гармонии этого здания та самая одухотворенность, которую мы находим в творениях лучших зодчих, чьи устремления – не повседневность, а вечность. Это хорошо уловил и передал в проникновенной прозе сын владельца роскошного дворца писатель Иван Сергеевич Рукавишников.

«Рано по весне свалили леса, оплетавшие дворец. И могучий, грузно-стройный предстал он весенне разлившейся Волге-реке… Строили его, чтоб на много-много лет в городе не было дома, тому равного. Ни у кого ни дерзости, ни капиталу не хватит… Все в том дворце без обмана. Где мрамор видишь, то мрамор тот настоящий и в вершок толщиною, не как теперь на заграничный манер пилят, словно картонные листы. Колонну каменную глаз видит, верь, рукой не пробуй, – не зазвенит, не пустая. И в капитель колонны тоже верь: бронза, не картон золоченый. И в бронзе той меди и олова сколько в старых списках сказано. И если через сто лет в городе том будет война, и ударит чугунное ядро вон в ту стройную арку, и отшибет ядро ухмыляющуюся рожу старика-сатира, ничей глаз не увидит на том месте ни гнилых балок, ни ржавых костылей. А увидит правильную циркульную кладку, и ранее искрошится в меру прокаленный кирпич, чем сдаст прослойка верного цемента…».

О прочности искусного творения писал Иван Сергеевич, в то же время обнаруживая изъяны замкнуто коснеющего купеческого быта, от которого он отрешился и с которым порвал, бросив, как перчатку, укор своему прошлому в романе «Проклятый род». Бог ему судья. Но нельзя этот поступок, порожденный отрицанием, не связать с другим, подсказанным высоким настроем души и, конечно же, соответствующим семейной традиции делать благо. Вместе со своим братом Митрофаном Сергеевичем Иван Сергеевич после сокрушительного семнадцатого года принялся за создание в фамиль ном особняке народного музея. Более семидесяти произведений искусства, в основном живописных полотен, еще до революции передали в дар городу Рукавишниковы, не пожалев своих коллекций. Эти работы и стали основой музея.

Казалось, погибала Россия в огне гражданской войны, рушились храмы, горели библиотеки – и ничего нельзя было спасти. Но все же находились люди, которые знали: сохранить духовные богатства – значит сохранить родину. И среди этих самоотверженных людей оказались одними из самых деятельных потомки старого купеческого рода, что выдвинулся из балахнин-ских низов. Кстати будет сказать, что сын Митрофана Сергеевича Иулиан и внук Александр – известные скульпторы, в 1987 году в нашем городе был сооружен памятник славному русскому летчику Петру Николаевичу Нестерову работы отца и сына Рукавишниковых.

БАШКИРОВЫ Емельян Григорьевич, Яков Емельянович, Матвей Емельянович,
Николай Емельянович

У каждого справного нижегородского купца в обычае велось любую удачную сделку не только в трактире отметить, но и поставить свечку в церкви и подать бедняку. Немалые средства вкладывали предприниматели в строительство храмов.

В Нижнем Новгороде были определенные дни, когда помощь бедным оказывалась обязательно. Таким, например, днем был день закрытия ярмарки. Приняв участие в крестном ходе и молебне, купцы по обыкновению возвращались в свои лавки, приготовив щедрую милостыню. Нижегородские газеты печатали фамилии тех, кто жертвовал на детские дома, помогал погорельцам, неимущим семьям. И списки жертвователей появлялись постоянно. Зато уж если кто скупился, того молва не щадила.

Богатый пароходчик и мукомол, основатель торгового дома «Емельян Башкиров с сыновьями» был невероятно скуп и стал личностью анекдотичес кой. Рассказывают, что возвращался как-то Емельян Григорьевич со своей мельницы в верхнюю часть города. По съезду ехал извозчик.

– Садитесь, ваше степенство, довезу. Недорого возьму – гривенник.

– Побойся Бога! Эку цену заломил. Давай за пятак.

Рядом двигаются и спорят, торгуются. Наконец, извозчик уступает.

– Ну, ради вас, ваше степенство, согласен. Садитесь за пятак – поехали.

– Нет, брат. Теперь-то уж я не сяду. Гляди-ка, в разговоре с тобой и не заметил, как полгоры прошел.

Другой случай. Пожалован был Башкирову знак Орла за высокое качество муки. Служащие собрались поздравить Емелъяна Григорьевича, надеясь на угощение.

– Зачем пожаловали? – спрашивает Башкиров.

– Поздравить хотим с монаршей милостью.

Наморщил чело Емельян Григорьевич, полез в карман, достал кошелек.

Долго шарил в нем. Наконец, вытащил двугривенный, подал.

– Вот получайте. Да, смотрите, не пропейте.

Адрианов Ю.А., Шамшурин В.А. Старый Нижний: Историко-литературные очерки.(1994)

После смерти старшего Башкирова в 1891 году все его миллионные капиталы перешли к сыновьям. Сыновья оказались достойными преемника ми. С почтением произносили нижегородцы имена Якова и Матвея Башкировых. Слава их разносилась по всей России. Мука башкировского помола считалась лучшей, ее спрашивали во всех концах губернии, она стала известной за границей. Целыми днями беспрерывно тянулись от нижегород ских причалов до мельниц подводы с зерном. На одной лишь мельнице перемалывалось свыше 12000 пудов зерна ежедневно. Предприятие Матвея Емельяновича располагалось близ Ромодановского вокзала, Якова Емельяновича – в Кунавине.

Знали Башкировы толк в работе. Недаром Яков Емельянович заявлял, что род его из бурлаков вышел. И еще тем похвалялся Яков Емельянович, что хитроумный персонаж романа Горького «Фома Гордеев» Маякин точь-в-точь он сам:

– Маякин? Это – я! С меня списано, вот глядите, каков я есть умный.

Держал себя Яков Емельянович независимо, гордо, не пресмыкался перед сановниками, но был замкнут и чрезмерно самонадеян. И все же, несмотря на человеческие слабости, крепкими, настоящими хозяевами были Башкировы. Стоят поныне в Нижнем Новгороде построенные ими мельницы. И еще какую пользу приносят!

Честное дело никогда не творилось ради одной прибыли. Ум, расторопность, риск – да еще с удальством, да еще с задором – одобрялись на Волге. Не было только похвалы тому, кто ловчил не в меру, мошенничал, крал. Известно, что отец Федора Блинова, тоже, как и Башкировы, миллионер-мукомол, подарил сыну, отсидевшему в тюрьме за махинации с солью, пару чугунных пудовых галош. Тот их должен был носить по полчаса в каждую годовщину суда. Мол, не роняй купеческой чести, не теряй достоинства.

Больше всего полюбили состязаться волжские предприниматели в ново введениях. Так, небезызвестный Александр Альфонсович Зевеке первым построил в Нижнем Новгороде пароход американского типа с малой осадкой. Его судно «Амазонка» появилось на Волге в навигацию 1882 года, поразив всех громадными колесами за кормой. А затем уже появилась целая серия таких судов.

Славился на Волге умелый предприниматель Маркел Александрович Дегтярев, в почете был обстоятельный Михаил Иванович Шипов. Хорошо знали волжане завод Устина Саввича Курбатова, где производилась сборка судов, и его фирму, эксплуатировавшую буксирно-пассажирские пароходы с отличительным знаком – белой полосой на трубах.

МОРОЗОВ Савва Тимофеевич

Нельзя отделить от нижегородского купечества такой блистательной фигуры, какой был Савва Тимофеевич Морозов, несколько лет возглавляв ший ярмарочный комитет и по поручению торгово-промышленного сословия России преподнесший в 1896 году хлеб-соль государю императору. Влияние европейски образованного, умного и энергичного председателя комитета на деловые круги было поистине огромным.

Запал в память нижегородцам один характерный случай. Министр финансов Витте отказал ярмарочному комитету в ходатайстве об увеличении сроков кредитов государственного банка. Единственным из предпринимате лей, кого не смутил отказ, был сам председатель комитета. В изложении присутствовавшего на заседании комитета М.Горького речь Морозова свелась к следующему:

– У нас много заботятся о хлебе, но мало о железе, а теперь государство надо строить на железных балках… Наше соломенное царство не живуче… Когда чиновники говорят о положении фабрично-заводского дела, о положе нии рабочих, вы все знаете, что это – «положение во гроб…»

Он предложил отправить резкую телеграмму министру. На другой день был получен ответ: Витте согласился с доводами комитета и удовлетворил ходатайство.

Прослыв деловым человеком, Савва Тимофеевич был вхож в другой мир – мир искусства. Любил театр, живопись, читал наизусть целые главы из «Евгения Онегина», восхищаясь гением Пушкина, хорошо знал творчество Бальмонта и Брюсова. Морозову не давала покоя идея европеизации Рос сии, которая, по его мнению, могла осуществиться только через революцию. Вместе с тем он никогда не сомневался в талантливости своего народа, материально поддерживал яркие дарования. Пример меценатства таких крупных авторитетов в деловом мире, как Савва Тимофеевич Морозов и Савва Иванович Мамонтов, который создал все условия для расцвета таланта Федора Ивановича Шаляпина, увлекал многих из молодого поколения предпринимателей. Это отвечало не только новым веяниям, но и вековечной народной мудрости о превосходстве духовного богатства над материальным: «Душа – всему мера».

СИРОТКИН Дмитрий Васильевич

В условиях переосмысления традиций, в переломное время бурного развития капитализма непростым было становление такого масштабного и популярного среди нижегородцев деятеля новой формации, каким представ ляется нам сейчас миллионер Дмитрий Васильевич Сироткин. Оригинальной была эта личность, своеобразно сложилась и прихотливая судьба Сироткина.

…Приближалась к концу Великая Отечественная война. Бои шли уже за рубежами нашей Родины. Осенью 1944 года войска маршала Толбухина вышли к Дунаю, намереваясь освободить Белград. Но прежде надо было форсировать Дунай. Широкая река удручала пустынностью – нигде ни суденышка. А переправляться требовалось срочно. Командиры полков ломали головы над этой задачей.

Ранним утром часовые разглядели сквозь туманную пелену на реке лодку. Она бесшумно скользила к берегу, поросшему густым кустарником. Опасаясь нарушить тишину, бойцы окликнули лодочника только в тот момент, когда он покинул лодку и стал пробираться сквозь заросли. Это был крепкий осанистый старик с широким чистым лбом и белой короткой бородкой. Вид был у него внушительный, жесты решительные, властные.

– Ведите меня к командиру, – сказал он по-русски и посмотрел таким твердым, уверенным взглядом, что бывалые солдаты не посмели ослушаться.

Его привели на командный пункт. Он, не теряя времени, предложил генералу:

– Знаю, вам нужна переправа. У меня есть на Дунае своя флотилия: катера, буксиры, баржи. Все это недалеко отсюда, в укромном месте. Можете пользоваться.

– Да кто вы такой? - изумился генерал, не в силах поверить нежданной помощи.

– Местный предприниматель. А в прошлом – последний нижегородский городской голова Дмитрий Сироткин.

Такая вот удивительная история. А рассказывали ее солдаты, вернувшиеся с фронта. Похоже на легенду. Но ведь легенды ни с того, ни с сего не рождаются.

И потому есть резон обратиться к воспоминаниям одного из волжан – Ивана Александровича Шубина, который встречался с Сироткиным в начале века.

«Сироткина я увидел, совершенно не зная его. По его приглашению пришел в контору… Он был среднего роста, значительно ниже меня. Обращала на себя внимание внутренняя сила. Он был в порывистой сдержанности, и если выходил из себя, то с некоторой порывистостью несколько резких слов дозволит себе и только быстро опять берет себя в руки. В нем была не столько суровость, сколько деловитость. Глаза у него были серые, живые. Руки уверенные, небольшие, легкая, быстрая походка. Очень любил музыку, бывал на концертах. Устраивал много концертов сам и много делал для публики, которая могла платить. На Нижнем базаре устраивал литературно-музыкальные собрания для бедноты. Репертуар подбирал сам, художественный составляла артистка Яковлева, а драматический – Волков и Капралов. Собирались каждый праздник, и мне лично приходилось бывать, всегда слушали с большим вниманием и интересом. Читали классиков наших, стихотворения, а музыка была главным образом русских композито ров…»

Наверное, уже можно составить общее представление о личности, духовные интересы которой вполне соответствуют поступку, совершенному Сироткиным на закате жизни.

Он происходил из старообрядческой семьи. Его отец Василий Иванович был крестьянином деревни Остапово Пуреховской волости Балахнинского уезда – это рядом с бывшим вотчинным имением незабвенного князя Пожарского.

Василий Иванович промышлял щепным товаром, отвозил его на заказан ных расшивах вниз по Волге – в Царицын да Астрахань, сбывал оптом. Дело шло бойко. В считанные годы разбогател оборотистый крестьянин, стал владельцем буксира «Воля». На «Воле», окончив начальное училище, и работал с юных лет младший Сироткии – поваренком, матросом, водоли вом, рулевым. Наступает пора, когда Дмитрий Васильевич сам становится у штурвала своего парохода, тоже названного «Воля». Судно это уже было мощнее отцовского, с железным корпусом и с паровой машиной, спроекти рованной известным по всей Волге механиком Калашниковым. Надо сказать, что конструкция машины «Воли» вскоре была удостоена премии на Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде. Честолюбивый Сироткин добился первого большого успеха – его судно было признано одним из лучших на реке.

Упорство, усиленные занятия самообразованием, увлечение инженерией конструированием, жажда усовершенствовать всякое дело – все это выде ляло Сироткина среди предпринимателей. Взявшись за перевозку нефти по Волге, он создал свой тип судов: по чертежам Сироткина нефтеналивная металлическая баржа «Марфа Посадница» была построена в 1907 году. Конкурировавшее с фирмой Сироткина товарищество Нобеля срочно приня лось за строительство судов подобного типа.

За Сироткиным было признано первенство среди судовладельцев. Его избирают председателем Нижегородского отделения «Императорского об щества судоходства», руководителем координационного комитета всех бирж Поволжья, председателем постоянного совета съездов судовладельцев Волж ского бассейна.

Умея трудиться с полной отдачей, он, естественно, не выносил никакой расхлябанности, беспорядка, недобросовестности. Со зла кто-то сочинил про него хлесткую частушку:

Как на Волге, на реке

Все у Митрия в руке.

Левой ручкой он подманет,

Правой дюже жилы тянет.

А так ли было на самом деле? Тот же Шубин вспоминает о Сироткине: «Он умел подбирать людей и сработаться с ними. Но, не мешая работать, Сироткин, в отличие от Бугрова, основывался не на личной благотворитель ности, а привлекал общественность, устраивал городские попечительства о бедноте… Людей называл не на «ты», а на «вы». На баржах у него были составлены библиотеки… Сироткин организовал страхование рабочих от печальных случаев, к этому многие из купцов относились отрицательно. Кроме этого он проделал такую вещь: в состав совета купеческих съездов провел представителя из рабочих».

Весной 1910 года в Нижнем Новгороде создается «Торгово-промышлен ное и пароходное общество «Волга». Директором-распорядителем стал купец 1-й гильдии коммерции советник Сироткин, в руках которого сосредоточи лись громадные по тем временам средства. Основной капитал «Волги» был доведен до 10 млн. рублей. А суда общества появились на Оби, Иртыше, Енисее и Дунае. У села Бор деятельный предприниматель строит большой завод по изготовлению теплоходов. Завод этот и теперь работает – под названием «Теплоход».

1913 год. Нижегородцы провели выборы нового городского головы. Из нескольких кандидатов был предпочтен Сироткин.

«Обещаюсь служить городу не за почести, а по совести», – сказал при вхождении в должность Дмитрий Васильевич. Он просил перечислять свое жалованье в городской бюджет. И поделился замыслами: построить посто янный мост через Оку, благоустроить окраины, развернуть работы по электрификации.

Но этим замыслам не суждено было сбыться. Началась долгая война с Германией. И уже вовсе не мирные заботы обременили городского голову. Однако в заслугу ему можно поставить то, что при нем был выкуплен управой концессионный трамвай, построен Крестьянский поземельный банк, осуществлен переход к всеобщему начальному обучению.

Немало добрых дел на счету Сироткина, личности, несомненно, исключи тельной. Но недовольно было Сироткиным чиновничество, которому он мешал творить произвол при распределении военных заказов, блюдя инте ресы предпринимателей.

Начальник Нижегородского губернского жандармского управления пол ковник Мазурин доносил 9 октября 1915 года директору департамента полиции, что городской голова Сироткин «слыл лишь хорошим и ловким дельцом, не забывающим свое личное «я» и составившим из ничего довольно солидное состояние». Уже из этой фразы понятно, что жандарм, мягко говоря, кривит душой.

Дмитрий Васильевич признал благотворность Февральской революции, стал носить на сюртуке красный бант и возглавил городской исполнительный комитет Временного правительства. Как и многим деятельным людям, ему, верно, казалось, что Россия, освободившись от пут самодержавия, еще быстрее двинется по пути прогресса. Однако вскоре оптимизм сменился тревогой. Наступило время смуты и хаоса. И, уже не надеясь па лучшее, предвидя неотвратимые катаклизмы, Сироткин решает отправиться за границу, благо у него были свои пароходы на Дунае.

Он покинул Нижний, оставив о себе добрую память. В его прекрасном особняке на волжском Откосе, созданном талантливыми архитекторами братьями Весниными в 1916году, ныне находится художественный музей. Кроме того, город обязан Сироткину уникальными коллекциями фарфора, шалей и платков, русского народного костюма, золотого шитья. В эмиграции ему пришлось узнать, что произведения искусства, оставленные им на Родине, бережно сохраняются, став достоянием нижегородцев, и это его порадовало. Он прожил большую жизнь, скончавшись в начале пятидесятых годов. Говорят, после войны он хотел вернуться в Россию, но разрешения не получил.

Трудно представить, каким бы захудалым городом выглядел Нижний, какой бы скудной на события была его история, если бы в его становлении не участвовало купечество. Да разве об одном Нижнем речь!

Нельзя не согласиться с глубокой мыслью Федора Ивановича Шаляпина о том, что «в полустолетие, предшествовавшее революции, русское купечество играло первенствующую роль в бытовой жизни всей страны». А Шаляпину ли этого не знать, когда его талант достиг небывалого величия благодаря купечес кому меценатству. Размышляя об отечественном купце, начавшем дело с торговли вразнос нехитрым домодельным товаришком, Федор Иванович говорит про него: «…Он ест требуху в дешевом трактире, вприкусочку пьет чаек с черным хлебом. Мерзнет, холодеет, но всегда весел, не ропщет и надеется на будущее. Его не смущает, каким товаром ему приходится торговать, торгуя разным. Сегодня иконами, завтра чулками, послезавтра янтарем, а то и книжечками. Таким образом, он делается «экономистом». А там, глядь, у него уже и лавочка или заводик. А потом, поди, он уже 1-й гильдии купец. Подождите – его старший сынок первый покупает Гогенов, первый покупает Пикассо, первый везет в Москву Матисса. А мы, просвещенные, смотрим со скверно разинутыми ртами на всех непонятых еще нами Матиссов, Мане и Ренуаров и гнусаво-критически говорим: «Самодур…» А самодуры тем временем потихонеч ку накопили чудесные сокровища искусства, создали галереи, музеи, первоклас сные театры, настроили больниц и приютов…» И вот еще что ставит в заслугу купцам знаменитый на весь мир певец: они «победили бедность и безвестность, буйную разноголосицу чиновных мундиров и надутое чванство дешевого, сюсюкающего и картавящего аристократизма».

Какие бы ни возникали помехи, помнило нижегородское купечество старозаветную заповедь – порадеть для отечества – и верило, что затраты на благие дела в конце концов окупятся сторицею. И оно не ошиблось: воскрешены ныне в памяти добрые имена почтенных предпринимателей и произносятся они наряду с именами известных общественных деятелей и ученых, зодчих и художников.

В старинных «Писцовых книгах» называются среди посадских жителей Нижнего Новгорода «лучшие люди», что по Волге «на низ и верх ходят судами и которые промышляют всякими товарами помногу». Хорошо известен был купец гостиной сотни Семен Задорин, занятый торговлей солью и рыбой. Знали в Нижнем именитых Строгановых, что уставляли берег реки соляными амбарами.

Оборотистость и умение вести дело создали славу нижегородским купцам Олисовым, Болотовым, Пушниковым, Щепетильниковым, Оловяшниковым. Благоприятные условия, а порой, наоборот, самые сложные препятствия способствовали продвижению наиболее способных и упорных людей из народа в купеческое сословие, первые ряды промышленников и финансистов. Особенно много талантов проявилось в России в прошлом веке в пореформенную пору.

Самыми крепкими оказывались выходцы из старообрядческих семей, где воспитание было весьма суровым. Такие выходцы стали костяком нижегородского купечества.

Именитые Бугровы

Основатели самой известной купеческой династии в нижегородских краях Петра Егоровича Бугрова приметил еще Владимир Иванович Даль. На нижегородской ярмарке под его приглядом сооружались мосты через канаву. Когда во время Крымской войны нижегородцы собирали рекрутов ополчения, Бугров на собственные средства снарядил для него обоз.

Внук Петра Егоровича, Николай Александрович Бугров, сумел по-умному распорядиться нажитыми дедом и отцом миллионными капиталами, приумножив их. При своих огромных капиталах Николай Александрович сам довольствовался малым: обычной едой его были щи и каша с черным хлебом, одевался он в обычную купеческую сряду – овчинная шуба, сюртук, сапоги, спал на печке или полатях. Были у него десятки пароходов, паровые мельницы, склады, причалы, сотни десятин леса, целые селения. Он выстроил знаменитую ночлежку для бездомных, приют для вдов и сирот, не жалел денег на возведение храмов, больниц и школ. В нашем сознании все «Бугровское» - значит надежное, прочное, настоящее. До сих пор еще крепки фундаменты бугровских строений.

Щедрые вклады Рукавишниковых

Такой же крепкой натурой отличался Михаил Григорьевич Рукавишников, рачительный хозяин и неустанный благотворитель. Продолжая дело отца, сумел придать ему настоящий размах и масштаб. Трубы его металлургического завода не переставали дымиться над Кунавином. Рукавишников занимался выделкой отменной стали, которая сбывалась на Нижегородскую ярмарку и в Персию. Дело для него было прежде всего, он не мог выносить расхлябанности и лени, сам себя держал в руках, и к концу жизни его прозвали «железным стариком». «Жертвую и попечительствую», - эти слова могли бы стать девизом всего рода Рукавишниковых.

Так и выходит, что для всех нижегородцев порадели Рукавишниковы, оставив зримые материальные свидетельства своей привязанности и любви к городу. Но самый великолепный их дар – это уникальный дворец на откосе, принадлежавший Сергею Михайловичу и построенный им к весне 1877 года.

Не оскудела рука дающих. А кроме того, в Нижнем Новгороде были определенные дни, когда помощь бедным оказывалась обязательно. Таким днем был, например, день закрытия ярмарки. Приняв участие в крестном ходе и молебне, купцы возвращались в свои лавки, приготовив щедрую милостыню.

Башкиров с сыновьями

Богатый мукомол, основатель торгового дома «Емельян Башкиров с сыновьями» был невероятно скуп и слыл личностью анекдотической.

После смерти старшего Башкирова в 1891 году все его капиталы перешли к сыновьям. Сыновья оказались достойными приемниками дела. С почтением произносили нижегородцы имена Якова и Матвея Башкировых, и слава их разносилась по всей России. Мука башкировского помола считалась лучшей и стала известна за границей. Целыми днями беспрерывно тянулись от нижегородских причалов до мельниц подводы с зерном. На одной лишь мельнице перемалывалось свыше 12 тысяч пудов зерна ежедневно.

Знали Башкировы толк в работе. Недаром Яков Емельянович заявлял, что род его из Бурлаков вышел, что первые в роду своей головой начали жить от бурлачества.

Честное «чистое» дело никогда не творилось ради одной наживы. Это было бы просто ущербно, да и не занимательно. Ум, расторопность, хватка, готовность к риску, да еще с удальством, да еще с задором одобрялись на Волге.

Принципы Саввы Морозова. Прослыв исключительно деловым человеком, Савва Тимофеевич был вхож и в дугой мир – мир искусства. Более того, он чувствовал себя в нем, как в родной стихии. Любил театр, живопись, читал наизусть главы из «Евгения Онегина», восхищаясь гением Пушкина, хорошо знал творчество Бальмонта и Брюсова. Морозову не давала покоя идея о европеизации России, что, по его мнению, могло осуществиться лишь через революцию, вместе с тем он никогда не сомневался в талантливости своего народа, материально поддерживая яркие дарования. Пример таких крупных авторитетов в деловом мире, как Савва Тимофеевич Морозов и Савва Иванович Мамонтов, что создал все условия для расцвета таланта Федора Ивановича Шаляпина, увлекал многих из молодого поколения предпринимателей. Это отвечало не только новым веяниям, но и вековечной народной мудрости о превосходстве духовного богатства перед материальным: «Душа - всему мера».

Герой своего времени Сироткин

Он промышлял щепным товаром, отвозил его на заказанных расшивах вниз по Волге – в Царицын до Астрахань, сбывал оптом. В считанные годы разбогател оборотистый крестьянин, стал владельцем буксира «Воля». Потом создал свой корабль, назвав его также «Воля». Хотя судно это было уже мощнее отцовского, с железным корпусом и паровой машиной, сконструированной Василием Ивановичем Калашниковым. Чертежи машины «Воля» вскоре были удостоены премии на Всероссийской промышленной выставке в Нижнем Новгороде.

За Сироткиным было признано первенство среди судовладельцев. У села Бор, что напротив Нижнего Новгорода деятельный предприниматель выстроил большой завод по изготовлению теплоходов.

После начала войны с Германией уже вовсе не мирные заботы обременили его. Благодаря его содействию был построен крестьянский поземельный банк, осуществлен переход к всеобщему начальному обучению. Дмитрий Васильевич энергично содействовал переезду в Н.Новгород Варшавского политехнического института, и это позволило впоследствии основать здесь университет. Признавая благотворное влияние февральской революции, Сироткин возглавил городской исполнительный комитет временного правительства. Ему казалось, что Россия, освободившись от пут самодержавия, еще быстрее двинется по пути прогресса.

Однако скоро наступило время смуты и хаоса, и Дмитрий Васильевич, предчувствуя неотвратимые катаклизмы, решил уехать за рубеж, благо у него были свои пароходы на Дунае.

Трудно представить, каким бы захудалым и заштатным городом выглядел Нижний, какой бы скудной на события была его малокровная история, если бы в его становлении не участвовало купечество.