Титель александр борисович контакты. Александр Титель: “Наш спектакль – это многослойная сказка”. Смотреть что такое "Титель Александр Борисович" в других словарях

Александр Борухович (Борисович) Титель (род. 30 ноября 1949, Ташкент, СССР) - советский и российский оперный режиссёр, педагог, профессор. Художественный руководитель и главный режиссёр оперной труппы Московского академического музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко.

Народный артист Российской Федерации (1999). Лауреат Государственной премии СССР (1987). Трижды лауреат премии «Золотая маска» (1997, 2007, 2010)

Биография

Александр Борухович Титель родился в городе Ташкент. В 1972 году окончил Ташкентский политехнический институт по специальности инженер-электромеханик. В 1980 году окончил ГИТИС. Его мастером по актерскому мастерству и режиссуре был Л. Д. Михайлов. После окончания ГИТИСа был приглашен на работу в Свердловский государственный академический театр оперы и балета, вскоре стал его Главным режиссёром и проработал в этой должности до 1991 года. В 1991 году стал художественным руководителем и главным режиссёром Оперной труппы Московского академического музыкального театра им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко.

Совсестно с народным артистом России Игорем Ясуловичем ведёт свою мастерскую по мастерству актера и режиссуре на факультете музыкального театра в ГИТИСе.

Спектакли, осуществлённые Тителем и И. Ясуловичем с выпускниками факультета Музыкального театра - «Свадьба Фигаро» В. А. Моцарта, «Альберт Херринг» Б. Бриттена, «Волшебная флейта» В. А. Моцарта - включались в репертуар Московского академического Музыкального театра в 1996-1998, 2002 и 2011-2015 годах. Спектакли в постановке Тителя показывались на фестивалях в Эдинбурге, Касселе, Риге, Эфесе, Аспендосе, Саареме.

Женат, имеет сына.

Лауреат Национальной Премии «Золотая маска» как режиссёр-постановщик: «Богема» Дж. Пуччини (1997), «Так поступают все» В. А. Моцарта (2007), «Гамлет (датский) (российская) комедия» Владимира Кобекина (2012), «Медея» Л. Керубини (2016), за лучший спектакль: «Эрнани» Дж. Верди (1995), «Сказкки Гоффмана» Оффенбаха (2012), «Хованщина» М. П. Мусоргского (2016)

Спектакли

Московский музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко:

• «Руслан и Людмила» М. И. Глинки
• «Сказка о царе Салтане» Н. А Римского-Корсакова
• «Золотой петушок» Н. А Римского-Корсакова
• «Майская ночь» Н. А. Римского-Корсакова
• «Эрнани» Дж. Верди
• «Травиата» Дж. Верди
• «Богема» Дж. Пуччини
• «Кармен» Ж. Бизе
• «Обручение в монастыре» С. С. Прокофьева
• «Летучая мышь» И. Штрауса
• «Так поступают все женщины» В. А. Моцарта
• «Евгений Онегин» П. И. Чайковского
• «Гамлет» В. Кобекина
• «Сказки Гофмана» Жака Оффенбаха
• Вечер оперетты «Однажды на Лазурном берегу»
• «Война и мир» С. С. Прокофьева
• «Дон Жуан» В. А. Моцарта
• «Хованщина» М. П. Мусоргского
• «Медея» Л. Керубини
• «Любовь к трём апельсинам» С. С. Прокофьева (новая редакция постановки Латвийской Национальной оперы)
• «Пиковая дама» П. И. Чайковского

Оперы, поставленные Тителем в других театрах:

• «Борис Годунов» М. П. Мусоргского (Екатеринбургский театр оперы и балета)
• «Ночь перед Рождеством» Н. А. Римского-Корсакова (ГАБТ)
• «Игрок» С. С. Прокофьева (ГАБТ, 2001)
• «Чародейка» П. И. Чайковского (ГАБТ)
• «Катерина Измайлова» Д. Д. Шостаковича
• «Пророк» В. Кобекина
• «Антигона» В. Лобанова
• «Севильский цирюльник» Дж. Россини
• «Травиата» Дж. Верди
• «Набукко» Дж. Верди (Эфес, Турция)
• «Сельская честь» П. Масканьи (Эфес, Турция)
• «Паяцы» Р. Леонкавалло (Эфес, Турция)
• «Свадьба Фигаро» В. А. Моцарта (Эфес, Турция)
• «Богема» Дж. Пуччини (Эфес, Турция)
• «Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха (Свердловский (ныне Екатеринбургский) театр оперы и балета)
• «Пиковая дама» П. И. Чайковского (Одесский театр оперы и балета)
• «Любовь к трём апельсинам» С. С. Прокофьева (Латвийская Национальная опера)
• «Кармен» Ж. Бизе (Екатеринбургский театр оперы и балета)

Всего осуществил более 50 оперных постановок в России и за рубежом.

Награды и звания

• Государственная премия СССР (1987).
• Народный артист Российской Федерации (1999).
• Национальная театральная премия «Золотая маска» - 1997 (Лучшая работа режиссёра - опера «Богема» Дж. Пуччини).
• Национальная театральная премия «Золотая маска» - 2007 (Лучшая работа режиссёра - опера «Так поступают все женщины, или Школа влюбленных» В. Моцарта).
• Национальная театральная премия «Золотая маска» - 2010 (Лучшая работа режиссёра - опера «Гамлет (датский) (российская) комедия» В. Кобекина).
• Национальная театральная премия «Золотая маска» - 2016 (Лучшая работа режиссёра - опера «Медея» Л.Керубини).
• Лауреат премии Москвы в области культуры и искусства - 2016 (опера «Хованщина»).

Я появился на свет намного позже, в Ташкенте, и про войну и Одессу знаю из рассказов бабушки. Став человеком известным, я как-то получил письмо с Дальнего Востока от военного, который возглавлял фронтовой ансамбль, с просьбой прислать ноты марша Мариупольской гвардейской дивизии, который отец сочинил на войне. Ноты, написанные химическим карандашом, мама отправила на Дальний Восток.

- Он вычислил вас по фамилии?

Да, он так и написал, что фамилия редкая, не сын ли я Бориса Тителя. Наша фамилия, возможно, произошла от слова “титул”, что означает «заголовок», но отец всегда утверждал, что ударение должно быть на втором слоге. Он первый в семье музыкант; его дед, выходец из Бельгии, был специалистом по лесу, а отец – лесничим в большом поместье на Украине.

- Когда вы впервые попали в театр?

В пять лет. Меня по знакомству посадили в оркестр на стул контрабасиста. Это была роковая ошибка, потому что, как только пираты стали подкрадываться к спящему доктору Айболиту, я от страха, с воплем, сбивая музыкантов, выскочил из оркестровой ямы. Потом я стал завсегдатаем театра оперы и балета и пересмотрел все, а когда подрос, записался в миманс. Мне это очень нравилось. Мало того что я смотрел спектакли, я за это еще и получал по рублю.

- Что вы делали в мимансе?

В “Русалке” носил свечку за женихом и невестой. В “Борисе Годунове” носил хоругви. В “Кармен» пел в детском хоре. В “Аиде” был эфиопским пленником. Взрослые артисты не хотели мазаться морилкой, а мы, подростки, делали это с удовольствием, хотя эфиопское войско, состоящее из ребят школьного возраста, дискредитировало победителей – египтян. Я даже сказал об этом режиссеру, но он меня не понял.

- На что тратили кровно заработанные?

С девочками гулял. На мороженое и кино мне хватало.

Как сын скрипача я ходил в музыкальную школу и учился играть на скрипке. Параллельно играл в футбол. В какой-то момент мне больше захотелось играть в футбол, и музыкальную школу я бросил. После восьмого класса перешел в физико-математическую школу. Захотел стать физиком. Начал задачки решать, на олимпиады ездить. Однажды решил сделать маме сюрприз. В ванной комнате для стиральной машины не было розетки. Я установил розетку, но линию протянул от выключателя. Потом друзьям хвастался: “Видите, как я придумал: включаешь свет, работает стиральная машина”. Я ведь тогда не знал, что тянуть нужно было от другой розетки, потому что там “фаза” и “ноль”, а на выключателе только “фаза”. После школы я поступил на энергетический факультет Политехнического института. Правда, занимался я больше КВНом и театром. Со временем я стал понимать, что то, что я вижу в опере, намного ущербнее того, что я слышу. Поняв, чем именно хочу заниматься, я поехал в Москву поступать в ГИТИС на режиссерский факультет.

- Разве музыкальное образование при поступлении не требовалось?

Ну, в музыкальной школе по классу скрипки я ведь учился, а скрипачи – они лучшие слухачи, люди, обладающие абсолютным слухом.

- Поступили сразу?

В первый раз я срезался, вернулся домой. Пошел работать в Ташкентскую консерваторию ассистентом режиссера в оперной студии и еще вел театральный кружок. На следующий год поехал и поступил на курс Л. Михайлова.

- Почему не остались после окончания в Москве?

Михайлов считал, что мне нужно работать в театре, а не в столице сидеть, и отправил меня в Свердловский театр оперы и балета: «Даю тебе три года, чтобы овладеть профессией, потом заберу к себе в Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко». Через месяц после моего распределения Лев Дмитриевич скоропостижно скончался, ему было всего пятьдесят два года. Это был выдающийся режиссер и потрясающий педагог. Я проработал в Свердловске одиннадцать сезонов.

- Как зрители приняли первый поставленный вами спектакль?

Это был “Севильский цирюльник”. Я со страхом смотрел его с балкона, в антракте вышел в коридор и вдруг слышу шаги за спиной и мужской голос: “Скажите, вы не знаете, кто это поставил?” Я понял, что пора отвечать за все и развернулся: “Ну, я!” Мужчина внимательно посмотрел на меня: “Да ничего, мне даже нравится”. Потом я рассказал эту историю жене Михайлова Алле Александровне. Она засмеялась: “Саша, вы мужественный человек! Точно такая история произошла со Львом Дмитриевичем в Новосибирске, но он повернулся и сказал: «Не знаю!»

- Худсовет был столь же доброжелателен?

На нем меня ругали все, кому не лень, осталось только уборщице плюнуть в мою сторону. Я искренне начал верить, что поставил плохой спектакль, но тут встал заведующий постановочной частью: «Что такое “Севильский цирюльник”? Это голубое небо и голубое море». Я окрестил эту фразу «мечта завпоста». Ну, о чем еще может мечтать бездельник, ведь ничего делать не надо. Берется задник, красится в голубой цвет, шнуром отмечается линия горизонта. Все, декорации готовы.

- Это вас разозлило?

Скорее рассмешило и развеяло мое трагическое настроение. Я начал ставить спектакль за спектаклем, а завпост ушел торговать в овощной ларек. Наши постановки проходили «на ура», нас называли “свердловским феноменом”. На сдаче «Бориса Годунова» студенты снесли двери в театре, чтобы попасть на спектакль. Мы участвовали во всех фестивалях, показывали “Бориса Годунова”, “Пророка”, “Сказку о царе Салтане”, «Катерину Измайлову». В 1987 году на гастролях в Москве мы выступали в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко, на последнем спектакле “Сказки Гофмана” нам из зала кричали: «Не уезжайте, оставайтесь!»

- Четырнадцать лет назад вы вернулись в Москву.

За год до этого я ставил в Большом театре “Ночь перед рождеством”. Артисты Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко пришли ко мне в номер гостиницы «Россия», в которой я жил. В театре разгорался конфликт с Е.В. Колобовым. В свое время он принял меня в Свердловске, где мы с ним проработали один год. Я сказал артистам, что нужно искать общий язык, потому что Евгений Владимирович Колобов выдающийся дирижер. Примирения не произошло. Театр раскололся. Колобов ушел и с частью труппы, оркестром, хором создал “Новую оперу”. Артисты, которые остались, хотели, чтобы я пришел к ним главным режиссером. Я любил этот театр. Как ученик Л. Михайлова, который проработал в нем двадцать лет, я много времени проводил здесь. Я был тронут и горд их приглашением. Когда-то старики МХАТа тоже позвали к себе О. Ефремова. Я согласился.

- Но вы же не могли не знать, что здесь будет трудно.

Я не предполагал, что будет так трудно. Любой скандал не проходит бесследно. Происходит эрозия человеческой и творческой ткани, и восстанавливать ее нужно очень аккуратно. Нельзя просто приставить – не прирастет, нужно выращивать заново. Мы пригласили оркестр, сформировали хор. Через три месяца в афише было три балетных названия, которые шли под фонограмму, и первая возобновленная «Пиковая дама». Потом настал черед других опер – «Севильского цирюльника», “Евгения Онегина”, “Иоланты”. Людям надо было дать работать, а я должен был увидеть и услышать их, чтобы понять, с кем я имею дело. Вначале я не ставил, «наступил на горло собственной песне», лишь полтора года спустя я поставил “Руслана и Людмилу”.

Ваш театр носит имена двух выдающихся людей и возглавляется двумя людьми. Первые, в последние годы жизни, не могли ужиться друг с другом, а сейчас главный режиссер и главный балетмейстер уживаются?

До недавнего времени главным балетмейстером у нас был Дмитрий Александрович Брянцев. Это был первый человек, к которому я обратился за советом идти мне сюда или нет. Он уже здесь работал. На первых порах он мне очень помогал. Все эти годы мы находили общий язык. Мы слышали друг друга. В театре опера и балет – это как два крыла, которые должны быть в равной степени сильными. Чем талантливее, неординарнее, профессиональнее работают оба коллектива, тем легче нам двигаться вперед.

- Существуют ли какие-то приоритеты в построении репертуара?

Конечно, главное, чтобы музыка была разнообразной по национальной школе, жанру, эпохе, чтобы произведение резонировало с нашим временем и чтобы певцы смогли наилучшим образом в этом материале проявиться.

- В последнее время идет много споров о том, на каком языке петь оперу, на языке оригинала или на своем.

В любом варианте есть свои плюсы и минусы. Раньше все оперы всегда пели на русском, но переводы бывают ущербными, они грешат плохими стихами. Когда исполнитель поет на языке оригинала, он приближается к тому, что хотел автор. Композитор сочинял музыку на этот текст, он слышал эту сонорность, но в то же время всякий композитор хочет быть понятым. Я видел за рубежом два русских спектакля. Разные иностранные артисты пели “Бориса Годунова” на русском языке, и это было смешно, тогда как исполнение англичанами “Леди Макбет Мценского уезда” на своем родном языке было очень убедительно. Сейчас рынок унифицирован. Опера стала единым пространством. Артисты поют сегодня в России, завтра в Европе, послезавтра в Америке, и чтобы не учить десять текстов, они стараются петь на языке оригинала. С появлением бегущей строки дело облегчилось, и исполнение на языке оригинала стало предпочтительнее. Точный подстрочный перевод на экране, синхронный пению, вступает с исполнением в какие-то новые взаимоотношения, вносит некий дополнительный смысл.

- Сегодняшние выпускники сильно отличаются от тех артистов, с которыми вы начинали работать?

Тогда поверхность была спокойной, на ней едва были видны появляющиеся первые пузырьки. Певческая масса была довольно ретроградна, они тяжело принимали новые формы, им хотелось, чтобы все было так, как написано в либретто. Сейчас кипит все пространство, все булькает, можно делать все, что хочешь. Молодые артисты готовы к эксперименту, они готовы пробовать, готовы делать не так, как было, и это замечательно, но меня беспокоит отсутствие у них иммунитета к пошлости, банальности, отсутствие потребности знать и сравнивать.

- В вашем театре существует система школьных абонементов?

Я не сторонник детских массовых налетов, даже учеников музыкальных школ. Когда классы идут на просмотр, наступает эффект больших чисел, они завязаны друг на друге, им не до того, что происходит на сцене. Гораздо лучше, если они придут с родителями, или со старшей сестрой, или братом и приведут с собой друга.

- За границей ваш театр знают?

Вы, наверное, думаете, что знают только Большой; нет, мы бываем на гастролях, и нас приглашают снова. Мы были во Франции, Германии, Латвии, дважды в Южной Корее, США. Наши артисты поют по всему миру, но они дорожат нашим театром, и ни один из них на Западе не остался.

- А вы за границей работали?

Да, время от времени у меня бывают приглашения. Я работал во Франции, Чехии, Германии, Турции. Там тоже есть театры с постоянной труппой. Когда я работал в Анталии, там в свою труппу дополнительно пригласили певцов из Вены, Стамбула, а во Франции своей труппы не было, но когда я приехал, они уже всех исполнителей набрали.

- С годами вы стали спокойно относиться к критике?

Критику принимаю, не принимаю хамства. Да и что полезного может написать хам, что интересного напишет человек, который знает раз в семь меньше меня, не озабочен, не болен тем, о чем он позволяет себе рассуждать. Спектакль «Богема» у нас начинается с вылета голубей. Так вот какой-то критик назвал их в рецензии безмозглыми тварями. Вот ума палата! Ну, не понравилась тебе постановка, но голуби-то причем? В другой рецензии облили грязью молодую певицу, заявив, что в Большой ее не взяли и мы ее подобрали, а эта певица сейчас поет по всему миру. Вообще я заметил, что у некоторых критиков величина апломба обратно пропорциональна количеству знаний. Эта раздача отметок, заявления типа: “Как известно, с оперой у нас плохо” свидетельствуют об опасном сближении двух обкладок конденсатора в голове, “минуса“ и “плюса”. Чем они дальше, тем объема больше.

За 14 лет работы в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко что вы можете поставить себе в заслугу?

Тот оперный театр, который сегодня есть, создал я, но не один, конечно, а вместе с моими уважаемыми коллегами В. Арефьевым, В. Уриным, с дирижерами, режиссерами, певцами. Мы начинали практически с нуля, но сделали современный театр с хорошей сценической культурой, достойным вокалом, серьезной музыкой. Надеюсь, то, что я люблю в искусстве и в жизни, сумма моих художественных предпочтений понятна и слышна со сцены.

Александр Борисович, в новом сезоне после двухгодичной реставрации ваш театр открывается вновь. Чем будете удивлять?

Новой «Травиатой» с замечательной Хиблой Герзмавой и молодой талантливой Альбиной Шагимуратовой в заглавной партии. Новым «Евгением Онегиным», «Тоской», сделанной год назад, но успевшей пройти всего несколько раз. Это работа Людмилы Налетовой. Мы возобновим целый ряд наших спектаклей – номинантов и лауреатов премии «Золотая маска»: «Кармен», «Богему», «Мадам Баттерфляй». 20 ноября 1805 года в Вене впервые была исполнена опера «Фиделио» Бетховена. 20 ноября 2005 года в честь 200-летия мы дадим концертное исполнение этой оперы, в которой, кроме наших певцов, примут участие солист Мариинского театра Юрий Лаптев, знаменитый английский бас Роберт Ллойд (в прошлом исполнитель Бориса Годунова в «Ковент Гарден») и австрийское сопрано Габриэла Фонтана.

- Ваш сын пошел по вашим стопам?

Мой сын пошел по моим стопам с точностью до наоборот. Закончил музыкальную школу, учился в музыкальном училище при Московской консерватории, потом развеял мамины мечты видеть его дирижером симфонического оркестра, окончил высшую школу экономики и теперь успешно работает менеджером по маркетингу. Когда Жене было два года, я ставил свой дипломный спектакль “Не только любовь” Р. Щедрина. Текст он запомнил быстро. Сохранилась запись, где он диким голосом, картавя, поет: “Погоди, погоди, ребята!” Позже он принимал участие в моих спектаклях. Сейчас он водит на мои спектакли девушек.

Титель Александр Борисович Тите́ль Александр Борисович

(р. 1950), оперный режиссёр, народный артист Российской Федерации (1999). С 1981 главный режиссер Свердловского театра оперы и балета, с 1991 - Московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. Государственная премия СССР (1987).

ТИТЕ́ЛЬ Александр Борисович (Борухович) (р. 1949), российский оперный режиссер. Народный артист России.
В 1980 окончил ГИТИС (ныне Российская Академия театрального искусства). Выпускник мастерской Л. Д. Михайлова.
С 1980 - режиссер, а в 1985-1991 гг. - главный режиссер Свердловского (ныне Екатеринбургского) театра оперы и балета. Дебютировал постановкой оперы Дж. Россини «Севильский цирюльник». Вскоре становится одним из ведущих отечественных оперных режиссеров. Среди постановок этого периода - «Катерина Измайлова» Д. Шостаковича (1984), «Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха (1986) и др.
С 1991 - художественный руководитель и главный режиссер оперы Московского академического музыкального театра им. К.С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко.
Осуществил около 30 постановок в России (в том числе в 1990 г. в Большом театре - «Ночь перед Рождеством» Н. Римского-Корсакова) и за рубежом. Спектакли в постановке Александра Тителя показывались на фестивалях в Эдинбурге (1991), Касселе (1989), на Мировой театральной олимпиаде в Москве (2001).
Лауреат Государственной премии СССР (1987). Дважды лауреат Национальной театральной премии «Золотая маска» (1996, 1997), лауреат оперной премии «Сasta Diva» (1996). Профессор Российской Академии театрального искусства (РАТИ).
Среди постановок: «Севильский цирюльник» Дж. Россини, «Борис Годунов» М. Мусоргского, «Паяцы» Р. Леонкавалло, «Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха, «Пророк» В. Кобекина, «Обручение в монастыре» С. Прокофьева, «Катерина Измайлова» Д. Шостаковича, «Сказка о царе Салтане» Н. Римского-Корсакова, «Антигона» В. Лобанова, «Руслан и Людмила» М. Глинки, «Эрнани» и «Травиата» Дж. Верди, «Свадьба Фигаро» В. Моцарта, «Кармен» Ж. Бизе, «Летучая мышь» И. Штрауса и др. Постановка Александра Тителя «Богемы» Дж. Пуччини на сцене Московского музыкального театра имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко (1996) признана лучшей оперной работой года в России.

Энциклопедический словарь . 2009 .

Смотреть что такое "Титель Александр Борисович" в других словарях:

- (р. 1950), оперный режиссёр, заслуженный деятель искусств РСФСР (1991). С 1981 главный режиссер Свердловского театра оперы и балета, с 1991 — Московского музыкального театра имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича Данченко.… … Большой Энциклопедический словарь

Главный режиссер и художественный руководитель оперы Московского академического музыкального театра им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича Данченко; родился в 1949 г. в г. Ташкенте; окончил Ташкентский политехнический институт, ГИТИС по… … Большая биографическая энциклопедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Титель. Александр Титель Имя при рождении: Александр Борисович Титель Дата рождения: 30 ноября 1949(1949 11 30) (63 года) … Википедия

Александр Титель - Театральный режиссер, художественный руководитель оперы Московского академического музыкального театра имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича Данченко Александр Борисович Титель родился 30 ноября 1949 года в Ташкенте (Узбекистан). Его отец… … Энциклопедия ньюсмейкеров

Титель А. Б. - ТИТÉЛЬ Александр Борисович (р. 1950), оперный режиссёр, засл. деятель иск в РСФСР (1991). С 1981 гл. реж. Свердловского т ра оперы и балета, с 1991 – Моск. муз. т ра им. К. С. Станиславского и В. И. Немировича Данченко. Гос. пр. СССР (1987) … Биографический словарь

Им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича Данченко, открыт в 1941. Создан на основе Оперного театра им. Станиславского (1928) и Музыкального театра им. Немировича Данченко (1926). С 1964 академический. В разные годы в театре работали:… … Энциклопедический словарь

- (р. 1938), художник театра, народный художник СССР (1989), действительный член РАХ (1997). Оформил много спектаклей музыкальных и драматических театров в России и за рубежом. Главный художник Большого театра в 1988 95. Государственная премия… … Энциклопедический словарь

- (р. 24 сентября 1941, село Рейнсфельд, Куйбышевская область), российский актер театра и кино, заслуженный артист РСФСР (1988), Государственная премия (2001, за театральную работу). В 1964 окончил актерский, в 1973 режиссерский факультеты ВГИКа. С … Энциклопедический словарь

Ниже приведён список народных артистов Российской Федерации по годам присвоения звания … Википедия

Список лауреатов Сталинской премии см. в статье Сталинская премия. Лауреаты Государственной премии СССР Список полный. Содержание 1 1967 2 1968 3 1969 4 1970 … Википедия

Главный режиссер Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Александр Титель режиссером стал внезапно. Он спокойно учился в политехническом институте в Ташкенте, писал курсовой проект «Контрольно-измерительная аппаратура для Таджикского алюминиевого завода» и вдруг взял… да и поступил на режиссерский факультет ГИТИСа. К ужасу близких. Одиннадцать сезонов он работал в Свердловском оперном театре, сделав его одним из самых популярных театров России, и вот уже восемнадцать лет возглавляет МАМТ.

Александр Борисович, вы успели поработать в театре и в советское время, и во время перестройки. Когда стало все можно, очень многим режиссерам сказать оказалось нечего, иносказания ушли в прошлое, что делать – непонятно. У вас было такое?

– Нет, не было. Я никогда не был диссидентом, хотя с бесконечным уважением относился к их мужеству и разделял многие их идеи. Но ставить спектакли только про это мне всегда казалось некоторой ограниченностью. Конечно, у меня есть человеческая позиция, и она проявлялась в любом спектакле – в таком, как «Пророк» или «Борис» она становилась более явной, яростной или гневной, на другом материале она могла быть насмешливой, но строить все на каком-то эзоповом языке, языке иносказания, и заниматься только «как бы еще уколоть, подорвать» доживающую систему – этого у меня не было. Мир не состоит только из власти, это заблуждение. Действительно, потом пришло поколение, которое стало снисходительно относиться к поколению своих бабушек, дедушек и даже родителей. Которому казалось, что легко воспрепятствовать насилию. На самом деле это нелегко. Даже страна Гете этого не сумела. А, наоборот, мастерски отстроила концлагеря, они чемпионы по созданию и организации концлагерей. А Америка изгнала Чаплина. Томас Манн уехал из Германии вместе с Генрихом, не будучи евреем. При этом люди – на то и люди, они все равно влюблялись, рожали детей, жили. Я вам скажу так – бедная, небогатая жизнь на самом деле гораздо богаче и разнообразнее, чем жизнь состоятельная. Период состоятельности приводит к очень сильному человеческому расслоению. Люди гораздо меньше общаются друг с другом на поколенческих уровнях – между родителями и детьми. Раньше общения между людьми было гораздо больше. А это – самое богатое. Сейчас больше денег, больше достатка, больше в магазинах…

Вы считаете, что театр может как-то изменить эту ситуацию?

– Мы не можем, я думаю, изменить, потому что соотношение людей, которые ходят в театр, и тех, которые не ходят в театр – несоизмеримо. Но мы трубим и вещаем про то, что мы считаем важным, нужным и серьезным. Знаете, во времена чумы монастыри закрывались и монахи, хотя и ходили помогать в мир, лечить, но они, тем не менее, ограждали себя. Потому, что они хранили книги, знания, они должны были донести этот интеллектуальный запас дальше.

И театр сейчас, по вашему мнению…

– Не в том смысле, что театр отгородился. Мы свое дело делаем, я все равно буду делать спектакли про людей, про человеков… А власть – она вдалеке. Слишком много значения ей придается благодаря телевидению, средствам массовой информации. На самом деле есть гораздо более важные вещи – как люди разговаривают, как они путешествуют, как общаются с детьми, как они рожают, что они читают, поют они на ночь детям или не поют… Огромная жизнь, в которой, конечно, есть место и политике, но отнюдь не самое главное. Безусловно, есть власть и властные структуры, но в принципе, они должны делать то, что нужно нам, избирателям, а не наоборот. Они должны быть под присмотром.

Какой сегодня должна быть опера, на ваш взгляд? Ведь считается, что это самое консервативное искусство…

– Кто так считает? Ну что вы! Это сейчас самое модное и интересное. И, такой бы я сказал, фирменный лейбл, фирменная фишка, свидетельствующая о процветании. Стало модным само слово «опера», оно несет какую-то элитность, светскость. И если раньше опера пользовалась какими-то художественными открытиями и художественными приемами, найденными в драме, то теперь, я думаю, наоборот. Самые интересные вещи сейчас происходят именно в оперной сценографии. Все художники работают в опере, и там рождаются идеи, потому что там для них есть место. В опере - огромная сцена, другие деньги, масштаб другой, количество людей задействованных. Это тебе не «Шесть персонажей в поисках автора» и зрителя заодно. Ничего не хочу сказать плохого про пьесу Пиранделло. Но зал будет плакать над горбуном, который виновен в том, что зарезали его дочку. И она будет полчаса умирать, а он – полчаса над ней петь. И все будут плакать, рыдать. Это определенный феномен, отражение человеческой культуры, ее условности, ее странности, ее наивности, ее историчности. Литература, живопись, скульптура, архитектура, музыка, пение – это все переплавлено для того, чтобы получился этот вот феномен оперы, который существует всего четыреста лет. Сегодня оперный театр очень мощный. Конечно, Москва – не самый оперный город, но нам тоже грех жаловаться, Театру Станиславского.

У вас все складывается в вашем театре так, как вы хотите?

– Нет, я хочу гораздо большего – чтобы мы могли ставить гораздо чаще редко идущие сочинения и меньше шлягеров. Но, к сожалению, жизнь имеет суровые законы, поэтому нужно как-то балансировать. Беда еще в том, что количество шлягеров для русского зрителя раза в три меньше, чем для западноевропейского. Это десять-двенадцать названий, куда входят Верди, Пуччини и Чайковский. Ну, может быть, «Царская невеста» еще…

«Севильский цирюльник» тоже шлягер…

– Ну, да, именно поэтому мы к нему возвращаемся, потому что это шлягер и его надо сделать. И постараемся сделать хорошо и по-другому. Россини – гениальный человек, но я с удовольствием бы поставил «Золушку» или «Итальянку в Алжире»… Но зато перед этим мы показали «Вертера», его давно не было. А потом будет «Сила судьбы», это тоже не «Риголетто». И «Эрнани» тут когда-то шел… Потом, даст Бог, будет «Война и мир», потом – еще что-то…

Мы договорились, что не говорим о вашем юбилее (Александру Тителю исполнилось 60. – Прим. ред.). Но, все же, у вас все получилось, что вы задумывали?

– Я никаким этапом это не считаю. Нет ни желания, ни повода подводить итоги, что-то там говорить – да, этого я добился, а этого не добился. Идет работа, есть замечательные люди, есть проблемы, кто-то неожиданно тебя обрадовал своей вокальной формой, своим профессиональным ростом. Кто-то, наоборот, вдруг начал терять ее, кто-то поправился, потолстел, где-то недодали денег и надо срочно вместо «Портрета» делать «Севильский цирюльник». А голландский фестиваль просит изменить и поменять местами годы гастролей – сначала привезти «Онегина», а потом «Травиату», а не наоборот. И нужно это теперь рассчитать. Эти отказались от ко-продукции, а те, наоборот, теперь просятся в копродукцию… Как добиться того, чтобы мы действительно могли иметь в репертуаре хотя бы порядка двадцати пяти оперных названий? Чтобы было, где хранить декорации. Есть ежедневные проблемы – что будем ставить в следующем сезоне, а что будем ставить рядом с Прокофьевым. И как задействовать что-нибудь интересное для наших звезд – Герзмавы, Долгова, Андреевой или Маскимовой, или для нового драматического тенора, которого мы взяли? А еще хорошо бы сделать несколько концертов, которые могли бы воспитать их вкус и расширить его… Это все ежедневная работа. Нужно еще слушать все время молодых артистов, надо смотреть спектакли. Что-то не удается, но это не значит, что не удастся завтра или послезавтра. А в конечном итоге – всем нам удастся одно и тоже. (Смеется.) И я уже знаю – что. А может быть, и не знаю…