Текущая страница: 1 (всего у книги 30 страниц)
Жюль Верн
Двадцать тысяч лье под водой
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая
Плавающий риф
1866 год ознаменовался удивительным происшествием, которое, вероятно, еще многим памятно. Не говоря уже о том, что слухи, ходившие в связи с необъяснимым явлением, о котором идет речь, волновали жителей приморских городов и континентов, они еще сеяли тревогу и среди моряков. Купцы, судовладельцы, капитаны судов, шкиперы как в Европе, так и в Америке, моряки военного флота всех стран, даже правительства различных государств Старого и Нового Света были озабочены событием, не поддающимся объяснению.
Дело в том, что с некоторого времени многие корабли стали встречать в море какой-то длинный, фосфоресцирующий, веретенообразный предмет, далеко превосходивший кита как размерами, так и быстротой передвижения.
Записи, сделанные в бортовых журналах разных судов, удивительно схожи в описании внешнего вида загадочного существа или предмета, неслыханной скорости и силы его движений, а также особенностей его поведения. Если это было китообразное, то, судя по описаниям, оно превосходило величиной всех доныне известных в науке представителей этого отряда. Ни Кювье, ни Ласепед, ни Дюмериль, ни Катрфаж не поверили бы в существование такого феномена, не увидев его собственными глазами, вернее, глазами ученых.
Оставляя без внимания чересчур осторожные оценки, по которым в пресловутом существе было не более двухсот футов длины, отвергая явные преувеличения, по которым оно рисовалось каким-то гигантом – в ширину одна миля, в длину три мили! – все же надо было допустить, придерживаясь золотой середины, что диковинный зверь, если только он существует, в значительной степени превосходит размеры, установленные современными зоологами.
По свойственной человеку склонности верить во всякие чудеса легко понять, как взволновало умы это необычное явление. Некоторые пытались было отнести всю эту историю в область пустых слухов, но напрасно! Животное все же существовало; этот факт не подлежал ни малейшему сомнению.
Двадцатого июля 1866 года судно «Гавернор-Хигинсон» пароходной компании «Калькутта энд Бернах» встретило огромную плавучую массу в пяти милях от восточных берегов Австралии. Капитан Бэкер поначалу решил, что он обнаружил не занесенный на карты риф; он принялся было устанавливать его координаты, но тут из недр этой темной массы вдруг вырвалось два водяных столба и со свистом взлетели в воздух футов на полтораста. Что за причина? Подводный риф, подверженный извержениям гейзеров? Или же просто-напросто какое-нибудь морское млекопитающее, которое выбрасывало из ноздрей вместе с воздухом фонтаны воды?
Двадцать третьего июля того же года подобное явление наблюдалось в водах Тихого океана с парохода «Кристобал-Колон», принадлежащего Тихоокеанской Вест-Индской пароходной компании. Слыханное ли дело, чтобы какое-либо китообразное способно было передвигаться с такой сверхъестественной скоростью? В течение трех дней два парохода – «Гавернор-Хигинсон» и «Кристобал-Колон» – встретили его в двух точках земного шара, отстоящих одна от другой более чем на семьсот морских лье!1
Морское лье равно 5555 метрам.
Пятнадцать дней спустя в двух тысячах лье от вышеупомянутого места пароходы «Гельвеция», Национальной пароходной компании, и «Шанон», пароходной компании «Рояль-Мэйл», шедшие контргалсом, встретившись в Атлантическом океане на пути между Америкой и Европой, обнаружили морское чудище под 42°15 северной широты и 60°35 долготы, к западу от Гринвичского меридиана. При совместном наблюдении установили на глаз, что в длину млекопитающее по меньшей мере достигает трехсот пятидесяти английских футов.2
Английский фут равен 30,4 сантиметра.
Они исходили из того расчета, что «Шанон» и «Гельвеция» были меньше животного, хотя оба имели по сто метров от форштевня до ахтерштевня. Самые громадные киты, что водятся в районе Алеутских островов, и те не превышали пятидесяти шести метров в длину, – если вообще достигали подобных размеров!
Эти донесения, поступившие одно вслед за другим, новые сообщения с борта трансатлантического парохода «Пэрер», столкновение чудовища с судном «Этна», акт, составленный офицерами французского фрегата «Нормандия», и обстоятельный отчет, поступивший от коммодора Фитц-Джеймса с борта «Лорд-Кляйда», – все это серьезно встревожило общественное мнение. В странах, легкомысленно настроенных, феномен служил неисчерпаемой темой шуток, но в странах положительных и практических, как Англия, Америка, Германия, им живо заинтересовались.
Во всех столицах морское чудовище вошло в моду: о нем пелись песенки в кафе, над ним издевались в газетах, его выводили на подмостках театров. Для газетных уток открылась оказия нести яйца всех цветов. Журналы принялись извлекать на свет всяких фантастических гигантов, начиная от белого кита, страшного «Моби Дика» арктических стран, до чудовищных осьминогов, которые в состоянии своими щупальцами опутать судно в пятьсот тонн водоизмещением и увлечь его в пучины океана. Извлекли из-под спуда старинные рукописи, труды Аристотеля и Плиния, допускавших существование морских чудовищ, норвежские рассказы епископа Понтопидана, сообщения Поля Геггеда и, наконец, донесения Харингтона, добропорядочность которого не подлежит сомнению, утверждавшего, что в 1857 году, находясь на борту «Кастиллана», он собственными глазами видел чудовищного морского змея, до того времени посещавшего только воды блаженной памяти «Конститюсьонель».
В ученых обществах и на страницах научных журналов поднялась нескончаемая полемическая возня между верующими и неверующими. Чудовищное животное послужило волнующей темой. Журналисты, поклонники науки, в борьбе со своими противниками, выезжавшими на остроумии, пролили в эту памятную эпопею потоки чернил; а некоторые из них даже пролили две-три капли крови, потому что из-за этого морского змея дело буквально доходило до схваток!
Шесть месяцев длилась эта война с переменным успехом. На серьезные научные статьи журналов Бразильского географического института, Берлинской королевской академии наук, Британской ассоциации, Смитсоновского института в Вашингтоне, на дискуссию солидных журналов «Индиан Аршипелаго», «Космоса» аббата Муаньо, «Миттейлугген» Петерманна, на научные заметки солидных французских и иностранных газет бульварная пресса отвечала неистощимыми насмешками. Пародируя изречение Линнея, приведенное кем-то из противников чудовища, журнальные остроумцы утверждали, что «природа не создает глупцов», и заклинали своих современников не оскорблять природу, приписывая ей создание неправдоподобных спрутов, морских змей, разных «Моби Диков», которые существуют-де только в расстроенном воображении моряков! Наконец, популярный сатирический журнал в лице известного писателя, ринувшегося на морское чудо, как новый Ипполит, нанес ему, при всеобщем смехе, последний удар пером юмориста. Остроумие победило науку.
В первые месяцы 1867 года вопрос о новоявленном чуде, казалось, был похоронен, и, по-видимому, ему не предстояло воскреснуть. Но тут новые факты стали известны публике. Дело шло уже не о разрешении интересной научной проблемы, но о серьезной действительной опасности. Вопрос принял новое освещение. Морское чудище превратилось в остров, скалу, риф, но риф блуждающий, неуловимый, загадочный!
Пятого марта 1867 года пароход «Моравиа», принадлежавший Монреальской океанской компании, под 27°30 широты и 72°15 долготы ударился на полном ходу о подводные скалы, не обозначенные ни на каких штурманских картах. Благодаря попутному ветру и машине в четыреста лошадиных сил пароход делал тринадцать узлов. Удар был настолько сильный, что, не обладай корпус судна исключительной прочностью, столкновение кончилось бы гибелью парохода и двухсот тридцати семи человек, считая команду и пассажиров, которых он вез из Канады.
Столкновение произошло около пяти часов утра, на рассвете. Вахтенные офицеры кинулись к корме. Они осмотрели поверхность океана самым тщательнейшим образом. Но ничего подозрительного не заметили, если не считать большой волны, поднятой на водной глади на расстоянии трех кабельтовых. Установив координаты, «Моравиа» продолжала свой путь без явных признаков аварии. На что же наткнулся пароход? На подводный риф или на остов разбитого корабля? Никто этого не знал. Но позже, в доке, при осмотре подводной части судна, оказалось, что часть киля повреждена.
Происшествие, само по себе серьезное, вероятно, было бы вскоре предано забвению, подобно многим другим, если бы три недели спустя оно не повторилось при тех же условиях. И благодаря тому, что пострадавшее судно шло под флагом крупной державы и принадлежало влиятельной пароходной компании, несчастный случай получил широкую огласку.
Имя английского судовладельца Кюнарда известно всякому. Этот ловкий делец открыл в 1840 году регулярное почтовое сообщение между Ливерпулем и Галифаксом, имея три деревянных колесных парохода мощностью в четыреста лошадиных сил и водоизмещением в тысячу сто шестьдесят две тонны.
Восемь лет спустя количество судов пароходной компании увеличилось четырьмя судами мощностью в шестьсот пятьдесят лошадиных сил и водоизмещением в тысячу восемьсот двадцать тонн. А двумя годами позже прибавились еще два судна, превосходившие своих предшественников мощностью и тоннажем. В 1853 году пароходная компания Кюнарда возобновила преимущественное право перевозить спешную почту и постепенно ввела в состав своей флотилии новые суда, как то: «Аравия», «Персия», «Китай», «Шотландия», «Ява», «Россия». Все эти суда отличались быстрым ходом и размерами уступали только «Грейт-Истерну». В 1867 году пароходная компания владела двенадцатью судами, из которых восемь было колесных и четыре винтовых.
Вдаваясь в такие подробности, я хочу яснее показать значение этой компании морского пароходства, которая своей четкостью в работе приобрела мировую известность. Ни одно трансокеанское пароходное предприятие не было руководимо с таким умением; ни одно дело не увенчалось таким успехом. В течение двадцати шести лет суда пароходства Кюнарда две тысячи раз пересекли Атлантический океан, ни разу не отменив рейса, ни разу не опоздав против расписания, ни разу не потеряв ни одного письма, ни одного человека, ни одного судна за время своего плавания! И по сию пору, несмотря на сильную конкуренцию со стороны Франции, пассажиры предпочитают пароходную компанию Кюнарда всем прочим компаниям, как это видно из официальных документов за последние годы. Приняв во внимание все эти обстоятельства, легко понять, какой поднялся шум вокруг аварии, постигшей один из лучших пароходов компании Кюнарда.
Тринадцатого апреля 1867 года «Шотландия» находилась под 15°12 долготы и 45°37 широты. Море было спокойное, дул легкий ветерок. Тысячесильная машина сообщала пароходу скорость в тринадцать и сорок три сотых узла. Колеса парохода равномерно рассекали морские волны. Осадка судна равнялась шести метрам семидесяти сантиметрам, а его водоизмещение – шести тысячам шестистам двадцати четырем кубическим метрам.
В четыре часа семнадцать минут пополудни, в то время как пассажиры завтракали в кают-компании, корпус парохода вздрогнул от легкого удара в кормовую часть, несколько позади колеса левого борта.
По характеру толчка можно было предположить, что удар был нанесен каким-то острым предметом. Притом толчок был настолько слабым, что никто на борту не обратил бы на это внимания, если бы не кочегары, которые, взбежав на палубу, кричали:
– Течь в трюме! Течь в трюме!
В первую минуту пассажиры, естественно, всполошились, но капитан Андерсон успокоил их. Действительно, судну не грозила опасность. Пароход, разделенный на семь отсеков водонепроницаемыми переборками, мог не бояться какой-то легкой пробоины.
Капитан Андерсон тотчас же спустился в трюм. Он установил, что пятый отсек залит водой и, судя по скорости, с которой вода прибывала, пробоина в борту была значительна. К счастью, в этом отсеке не было паровых котлов, иначе вода мгновенно погасила бы топки.
Капитан Андерсон распорядился остановить машины и затем приказал одному из матросов, опустившись в воду, осмотреть пробоину. Через несколько минут было выяснено, что в подводной части парохода имеется пробоина шириной в два метра. Такую пробоину не было возможности заделать, и «Шотландия», с колесами, наполовину погруженными в воду, продолжала свой путь. Авария произошла в трехстах милях от мыса Клэр. Итак, «Шотландия» пришла в Ливерпульский порт и причалила к пристани компании с опозданием на три дня, вызвав тем самым живейшее беспокойство.
Пароход поставили в сухой док, и инженеры компании осмотрели судно. Они не верили своим глазам. В корпусе судна, в двух с половиной метрах ниже ватерлинии, зияла пробоина в виде равнобедренного треугольника. Края пробоины были ровные, их как бы вырезали резцом. Очевидно, орудие, пробившее корпус судна, обладало замечательной закалкой. Притом, пробив листовое железо толщиной в четыре сантиметра, оно само собой высвободилось из пробоины! Это обстоятельство было уже совершенно необъяснимо!
С того времени все морские катастрофы от невыясненных причин стали относить на счет животного. Мифическому зверю пришлось отвечать за многие кораблекрушения. А число их, к сожалению, значительно, ибо двести по крайней мере из трех тысяч судов, о гибели которых ежегодно сообщается в «Бюро-Веритас», считаются «пропавшими без вести».
Так или иначе, но по милости «чудовища» сообщение между материками становилось все более и более опасным, и общественное мнение настоятельно требовало, чтобы моря были очищены любой ценой от грозного китообразного.
Глава вторая
«За» и «против»
В то время, когда происходили описываемые события, я возвращался из путешествия по штату Небраска в Северной Америке, предпринятого с целью изучения этого неизведанного края. Французское правительство прикомандировало меня к научной экспедиции как адъюнкт-профессора при Парижском музее естественной истории. Собрав за шесть месяцев странствий по Небраске драгоценнейшие коллекции, я в конце марта прибыл в Нью-Йорк. Я предполагал выехать во Францию в первых числах мая. Итак, досуг, оставшийся до отъезда, я посвятил классификации моих минералогических, ботанических и зоологических богатств. Именно в это время и произошла авария с пароходом «Шотландия».
Я был, разумеется, в курсе событий, беспокоивших общественное мнение, да и могло ли быть иначе? Я читал и перечитывал все американские и европейские газеты, но ясности в вопрос, волновавший всех, они не вносили. Таинственная история подстрекала мое любопытство. В поисках истины я бросался из одной крайности в другую. Что тут крылась тайна, сомневаться не приходилось, а скептикам предоставлялось право «вложить перст в раны» «Шотландии».
Я приехал в Нью-Йорк в самом разгаре споров, поднятых вокруг этого события. Предположения относительно блуждающего острова, неуловимого рифа, выдвинутые лицами малокомпетентными, были окончательно отброшены. И в самом деле, как мог бы передвигаться с такой скоростью пресловутый риф, если бы у него не было мощной машины? Отвергнута была и гипотеза о блуждающем остове потонувшего гигантского корабля, передвигавшегося также с необъяснимой скоростью.
Оставались два возможных решения вопроса, имевшие своих сторонников: одни приписывали все беды животному колоссальной величины, другие предполагали существование подводного судна с необычайно мощным двигателем.
Последнее предположение, наиболее правдоподобное, отпало в результате расследования, произведенного в обоих полушариях. Трудно было предположить, чтобы частное лицо владело подобным судном. Где и когда было оно построено? И как строительство такого гиганта могло сохраниться в тайне?
Только государство в состоянии было создать механизм, обладающий столь разрушительной силой. В нашу эпоху, когда человеческий ум изощряется в изобретении смертоносных орудий, легко допустить, что какое-нибудь государство втайне от остальных соорудило и испытывало эту грозную машину. После ружей Шасепо – торпеды, после торпед – подводные тараны, потом – затишье. По крайней мере я на это надеюсь.
Но предположение относительно военного подводного корабля рухнуло ввиду поступивших от всех правительств заявлений об их непричастности к этому делу. В искренности правительственных заявлений нельзя было усомниться, поскольку опасность угрожала международным трансокеанским сообщениям. И помимо того, как могло ускользнуть от общественного внимания сооружение гигантского подводного судна? Сохранить тайну в подобных условиях чрезвычайно трудно частному лицу и совершенно немыслимо отдельному государству, за каждым действием которого ревниво следят могущественные державы-соперницы.
Итак, после того как были наведены справки в Англии, Франции, России, Пруссии, Испании, Италии, Америке и даже в Турции, гипотеза насчет подводного монитора решительно отпала.
Опять на поверхность вод, несмотря на насмешки бульварной прессы, всплыло пресловутое чудовище, и возбужденное воображение рисовало самые нелепые картины из области ихтиологической фантастики.
По приезде моем в Нью-Йорк многие лица оказывали честь консультироваться со мной по этому волнующему вопросу. Еще в бытность мою во Франции я выпустил в свет книгу в двух томах in-quarto,3
В четверть бумажного листа (лат.
).
Озаглавленную «Тайны морских глубин». Эта книга, встретившая хороший прием в научном мире, создала мне славу специалиста в сравнительно мало изученной отрасли естественной истории. Меня просили высказать свое мнение по этому вопросу. Но, поскольку в моем распоряжении не было никакого фактического материала, я уклонялся, ссылаясь на свою полную неосведомленность. Однако, прижатый к стене, я вынужден был вынести свое суждение. И «уважаемый Пьер Аронакс, профессор Парижского музея», к которому обратились репортеры «Нью-Йорк геральд» с просьбой «сформулировать свое суждение», наконец сдался.
Я заговорил, потому что молчание становилось уже неприличным. Я рассмотрел вопрос со всех сторон, с политической и научной. Привожу выдержку из статьи, появившейся 30 апреля в газете.
«Итак, – писал я, – взвесив одну за другой все выдвинутые гипотезы и не имея иных более солидных предположений, приходится допустить существование морского животного, обладающего огромной силой.
Глубинные слои океана почти не исследованы. Никакой зонд еще не достигал до них. Что творится в неведомых безднах? Какие существа живут и могут жить в двенадцати или пятнадцати милях под уровнем вод? Что за организм у этих животных? Любое предположение было бы гадательным.
Решение стоящей перед нами задачи может быть двояким.
Или нам известны все виды существ, населяющих нашу планету, или они не все нам известны.
Если нам известны не все виды живых существ, если в области ихтиологии природа хранит от нас тайны, нет никаких оснований не допускать существования рыб или китообразных неизвестных нам видов или даже родов, особых «глубоководных» организмов, приспособленных жить в глубинных водных слоях и только лишь в силу каких-то физических законов или, если угодно, причуд природы всплывающих порой на поверхность океана.
Если же, напротив, нам известны все виды живых существ, то нужно искать животное, о котором идет речь, среди уже классифицированных морских животных, и в этом случае я готов допустить существование гигантского нарвала .
Обыкновенный нарвал, или единорог, часто достигает шестидесяти футов в длину. Упятерите, удесятерите его размеры, наделите животное силой, пропорциональной его величине, соответственно увеличьте его бивень, и вы получите представление о чудовище! Животное приобретает размеры, указанные офицерами «Шанона», бивень, способный нанести пробоину пароходу «Шотландия», и силу, достаточную, чтобы протаранить корпус океанского парохода.
В самом деле, нарвал вооружен подобием костяной шпаги, алебардой, по выражению некоторых натуралистов. Это огромный рог, обладающий твердостью стали. Следы от ранений не однажды находили на теле китов, которых нарвал всегда атакует с успехом. Случалось, что осколки бивня нарвала извлекали из деревянных корпусов судов, которые они пробивают насквозь, как бурав просверливает бочонок. Музей парижского медицинского факультета располагает бивнем длиной в два метра двадцать пять сантиметров, который у основания достигает в окружности сорока восьми сантиметров.
Так вот! Представим себе бивень в десять раз больше, животное в десять раз сильнее, вообразим, что оно движется со скоростью двадцати миль в час, помножим массу животного на скорость, и вы поймете возможную причину катастрофы.
Итак, в ожидании более полных сведений я склоняюсь к мнению, что мы имеем дело с морским единорогом гигантских размеров, вооруженным уже не алебардой, а настоящим тараном, как броненосные фрегаты и другие военные суда, столь же массивные, как они, и наделенные такой же двигательной силой.
Так объясняю я это необъяснимое явление при условии, что такое явление имело место в действительности, а не было плодом расстроенного воображения, – что тоже возможно».
Последние слова были с моей стороны уловкой: я хотел сохранить свое достоинство ученого и не дать повода для насмешек американцев, которые мастера подшутить. Я оставил себе путь для отступления. В сущности же я был убежден в существовании «чудовища».
Статья моя вызвала горячие споры и получила широкую известность. У меня даже появились единомышленники. Предложенное в ней решение задачи давало, впрочем, полную свободу воображению. Человеческий ум склонен создавать величественные образы гигантов. И море – именно та область, та единственная стихия, где эти гиганты, перед которыми земные животные, слоны и носороги, просто пигмеи, могут рождаться и существовать. Водная среда выращивает самые крупные виды млекопитающих, и, может быть, в ней живут исполинские моллюски, наводящие ужас ракообразные, омары в сто метров длиной, крабы весом в двести тонн! Как знать? Некогда земные животные, современники геологических эпох, четвероногие, четверорукие, пресмыкающиеся, птицы были созданы по гигантским образцам. Они были отлиты в колоссальные формы, затем время сократило их в размере. Почему не допустить, что море в своих неизведанных глубинах сохранило величественные образчики жизни отдаленнейших эпох, – оно, которое не подвержено никаким изменениям, меж тем как земная кора непрестанно эти изменения претерпевает? Почему бы морю не сохранить в своем лоне последние виды титанических существ, годы которых равны векам, а века – тысячелетиям?
Но я предаюсь мечтаниям, с которыми мне приличествовало бы бороться! Прочь порождение фантазии! В будущем все это обратилось в ужасную действительность! Повторяю, природа необычайного явления не вызывала больше сомнений, и общество признало существование диковинного существа, не имеющего ничего общего со сказочными морскими змеями.
Но если для некоторых вся эта таинственная история имела чисто научный интерес, то для людей более практических, особенно для американцев и англичан, заинтересованных в безопасности трансокеанских сообщений, со всей очевидностью вставала необходимость очистить океан от страшного зверя. Пресса, представлявшая интересы промышленных и финансовых кругов, рассматривала вопрос принципиально, именно с этой практической стороны. «Шипнинг энд Меркэнтайл газет», «Ллойд», «Пакебот», «Ревю-маритим-колониаль» – все эти органы, финансируемые страховыми обществами, грозившими повысить страховые обложения, высказались на этот счет единодушно.
Общественное мнение, и в первую очередь Соединенные Штаты, поддержало инициативу страховых обществ. В Нью-Йорке стали готовиться к экспедиции, специально предназначенной для поимки нарвала. Быстроходный фрегат «Авраам Линкольн» должен был в ближайшее время выйти в море. Военные склады были открыты для капитана Фарагута, и капитан спешно снаряжал свой фрегат.
Но, как это часто случается, именно в то время, когда было решено снарядить экспедицию, животное перестало появляться. Целых два месяца не было о нем слуху. Ни одно судно с ним не встречалось. Единорог словно почувствовал, что против него составляется заговор. Об этом столько говорили! Сносились даже по трансатлантическому подводному кабелю! Шутники уверяли, что этот плут перехватил какую-нибудь телеграмму и принял меры предосторожности.
Итак, фрегат был снаряжен в дальнее плавание, снабжен грозными китобойными снарядами, а в какую сторону держать ему путь, никто не знал. Напряженное состояние достигало предела, как вдруг 2 июля прошел слух, что пароход, совершающий рейсы между Сан-Франциско и Шанхаем, недели три тому назад встретил животное в северных водах Тихого океана.
Известие это произвело чрезвычайное впечатление. Капитану Фарагуту не дали и двадцати четырех часов отсрочки. Продовольствие было погружено на борт. Трюмы наполнены доверху углем. Команда была в полном составе. Оставалось только разжечь топки, развести пары и отшвартоваться! Ему не простили бы и нескольких часов промедления! Впрочем, капитан Фарагут и сам рвался выйти в море.
За три часа до отплытия «Авраама Линкольна» мне вручили письмо следующего содержания:
«Господину Аронаксу, профессору Парижского музея
Гостиница «Пятая авеню»
Нью-Йорк
Милостивый государь!
Если Вы пожелаете присоединиться к экспедиции на фрегате «Авраам Линкольн», правительство Соединенных Штатов Америки выразит удовлетворение, узнав, что в Вашем лице Франция приняла участие в настоящем предприятии. Капитан Фарагут предоставит в Ваше распоряжение каюту.
Совершенно преданный Вам морской министр
Д. Б. Гобсон ».
Кругосветное путешествие в морских глубинах
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1. ПЛАВАЮЩИЙ РИФ
1866 год ознаменовался удивительным происшествием, которое, вероятно, еще многим памятно. Не говоря уже о том, что слухи, ходившие в связи с необъяснимым явлением, о котором идет речь, волновали жителей приморских городов и континентов, они еще сеяли тревогу и среди моряков. Купцы, судовладельцы, капитаны судов, Шкиперы как в Европе, так и в Америке, моряки военного флота всех стран, даже правительства различных государств Старого и Нового Света были озабочены событием, не поддающимся объяснению.
Дело в том, что с некоторого времени многие корабли стали встречать в море какой-то длинный, фосфоресцирующий, веретенообразный предмет, далеко превосходивший кита как размерами, так и быстротой передвижения.
Записи, сделанные в бортовых журналах разных судов, удивительно схожи в описании внешнего вида загадочного существа или предмета, неслыханной скорости и силы его движений, а также особенностей его поведения. Если это было китообразное, то, судя по описаниям, оно превосходило величиной всех доныне известных в науке представителей этого отряда. Ни Кювье, ни Ласепед, ни Дюмериль, ни Катрфаж не поверили бы в существование такого феномена, не увидав его собственными глазами, вернее глазами ученых.
Оставляя без внимания чересчур осторожные оценки, по которым в пресловутом существе было не более двухсот футов длины, отвергая явные преувеличения, по которым оно рисовалось каким-то гигантом, - в ширину одна миля, в длину три мили! - все же надо было допустить, придерживаясь золотой середины, что диковинный зверь, если только он существует, в значительной степени превосходит размеры, установленные современными зоологами.
По свойственной человеку склонности верить во всякие чудеса легко понять, как взволновало умы это необычное явление. Некоторые попытались было отнести всю эту историю в область пустых слухов, но напрасно!
Животное все же существовало; этот факт не подлежал ни малейшему сомнению.
Двадцатого июля 1866 года судно "Гавернор-Хигинсон" пароходной компании "Калькутта энд Бернах" встретило огромную плавучую массу в пяти милях от восточных берегов Австралии. Капитан Бэкер решил сперва, что он обнаружил не занесенный на карты риф; он принялся было устанавливать его координаты, но тут из недр этой темной массы вдруг вырвались два водяных столба и со свистом взлетели в воздух футов на полтораста. Что за причина? Подводный риф, подверженный извержениям гейзеров? Или же просто-напросто какое-нибудь морское млекопитающее, которое выбрасывало из ноздрей вместе с воздухом фонтаны воды?
Двадцать третьего июля того же года подобное явление наблюдалось в водах Тихого океана с парохода "Кристобал-Колон", принадлежащего Тихоокеанской Вест-Индской пароходной компании. Слыханное ли дело, чтобы какое-либо китообразное способно было передвигаться с такой сверхъестественной скоростью? В течение трех дней два парохода - "Гавернор-Хигинсон" и "Кристобал-Колон" - встретили его в двух точках земного шара, отстоящих одна от другой более чем на семьсот морских лье!
<морское лье равно 5555 м> Пятнадцать дней спустя, в двух тысячах лье от вышеупомянутого места, пароходы "Гельвеция", Национальной пароходной компании, и "Шанон", пароходной компании "Рояль-Мэйл", шедшие контргалсом, встретившись в Атлантическом океане на пути между Америкой и Европой, обнаружили морское чудище под 42o15" северной широты и 60o35" долготы, к западу от Гринвичского меридиана. При совместном наблюдении установили на глаз, что в длину млекопитающее по меньшей мере достигает трехсот пятидесяти английских футов <английский фут равен 30,4 см>.
Project Gutenberg"s Twenty Thousand Leagues under the Sea, by Jules Verne
ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧ ЛЬЕ ПОД ВОДОЙ
almost no restrictions whatsoever. You may copy it, give it away or
re-use it under the terms of the Project Gutenberg License included
with this eBook or online at www.gutenberg.net
Title: Twenty Thousand Leagues under the Sea
Author: Jules Verne
Release Date: May 24, 2008
Language: English
Character set encoding: ISO-8859-1
*** START OF THIS PROJECT GUTENBERG EBOOK 20000 LEAGUES UNDER THE SEA ***
This etext was done by a number of anonymous volunteers of the Gutenberg Project,
to whom we owe a great deal of thanks and to whom we dedicate this book.
ONLINE БИБЛИОТЕКА http://www.bestlibrary.ru
TWENTY THOUSAND LEAGUES UNDER THE SEA
by
JULES VERNE
Кругосветное путешествие в морских глубинах
PART ONE
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
CHAPTER I
A SHIFTING REEF
1. ПЛАВАЮЩИЙ РИФ
The year 1866 was signalised by a remarkable incident, a mysterious and puzzling phenomenon, which doubtless no one has yet forgotten. Not to mention rumours which agitated the maritime population and excited the public mind, even in the interior of continents, seafaring men were particularly excited. Merchants, common sailors, captains of vessels, skippers, both of Europe and America, naval officers of all countries, and the Governments of several States on the two continents, were deeply interested in the matter.
1866 год ознаменовался удивительным происшествием, которое, вероятно, еще многим памятно. Не говоря уже о том, что слухи, ходившие в связи с необъяснимым явлением, о котором идет речь, волновали жителей приморских городов и континентов, они еще сеяли тревогу и среди моряков. Купцы, судовладельцы, капитаны судов, Шкиперы как в Европе, так и в Америке, моряки военного флота всех стран, даже правительства различных государств Старого и Нового Света были озабочены событием, не поддающимся объяснению.
For some time past vessels had been met by "an enormous thing," a long object, spindle-shaped, occasionally phosphorescent, and infinitely larger and more rapid in its movements than a whale.
Дело в том, что с некоторого времени многие корабли стали встречать в море какой-то длинный, фосфоресцирующий, веретенообразный предмет, далеко превосходивший кита как размерами, так и быстротой передвижения.
The facts relating to this apparition (entered in various log-books) agreed in most respects as to the shape of the object or creature in question, the untiring rapidity of its movements, its surprising power of locomotion, and the peculiar life with which it seemed endowed. If it was a whale, it surpassed in size all those hitherto classified in science. Taking into consideration the mean of observations made at divers times-rejecting the timid estimate of those who assigned to this object a length of two hundred feet, equally with the exaggerated opinions which set it down as a mile in width and three in length-we might fairly conclude that this mysterious being surpassed greatly all dimensions admitted by the learned ones of the day, if it existed at all. And that it DID exist was an undeniable fact; and, with that tendency which disposes the human mind in favour of the marvellous, we can understand the excitement produced in the entire world by this supernatural apparition. As to classing it in the list of fables, the idea was out of the question.
Записи, сделанные в бортовых журналах разных судов, удивительно схожи в описании внешнего вида загадочного существа или предмета, неслыханной скорости и силы его движений, а также особенностей его поведения. Если это было китообразное, то, судя по описаниям, оно превосходило величиной всех доныне известных в науке представителей этого отряда. Ни Кювье, ни Ласепед, ни Дюмериль, ни Катрфаж не поверили бы в существование такого феномена, не увидав его собственными глазами, вернее глазами ученых.
Оставляя без внимания чересчур осторожные оценки, по которым в пресловутом существе было не более двухсот футов длины, отвергая явные преувеличения, по которым оно рисовалось каким-то гигантом, - в ширину одна миля, в длину три мили! - все же надо было допустить, придерживаясь золотой середины, что диковинный зверь, если только он существует, в значительной степени превосходит размеры, установленные современными зоологами.
По свойственной человеку склонности верить во всякие чудеса легко понять, как взволновало умы это необычное явление. Некоторые попытались было отнести всю эту историю в область пустых слухов, но напрасно!
Животное все же существовало; этот факт не подлежал ни малейшему сомнению.
Эта книга из таких. Что она для взрослого человека? Сборище забавных архаизмов, изящные, как стадо слонов, вставки тогдашнего научпопа (А спорим Профессор, что вы не назовёте сотню видов рыбок за иллюминатором? А спорим, Консель, назову!... И называет... :insane:). Текст, где автор может увлечься идеей и на целую главу напрочь забыть о героях и действии. И сделать так много раз.
Плохо, ужасно? Да нет, вовсе нет - просто это книга для детей и для тех, кто сохранил в сердце детскую свежесть восприятия.
И для них, книга волшебным образом преображается - гигантские спруты и затонувшие сокровища, смертельно опасные приключения и волнующие загадки, неизведанные глубины морей и потаённые острова, таинственный капитан Немо и троица наших благородных друзей...
Внутренний зануда молчит (он ещё и не родился), а внутренний романтик напитывается магией дальних странствий, рассекает тысячи лье на удивительном подводном корабле и сердце сжимается от восторга и счастья!
Удивительная книга. Книга которая должна прийти вовремя и тогда - это Чудо, незабываемое воспоминание детства, один из кирпичиков внутреннего волшебного замка.
Не знаю, как её оценит взрослый впервые разделивший штурвал Наутилуса с капитаном Немо, но мой внутренний ребёнок, вспоминая бесконечное детское счастье, подаренное мне Жюлем Верном, неумолимо выводит десятку!
Счастливого плавания, капитан! Я покинул твою подлодку - спасибо за гостеприимство, за пережитые приключения! И смотри, миллионы моих юных собратьев, вступают на борт твоего корабля, их ждут 20 000 лье удивительных странствий по морям мечты! Всё это будет у них впервые - и, как я им завидую!
Счастливого плавания, друзья!
Оценка: 10
«Mobilis in mobile» – «подвижный в подвижном»
Как правило, фантастические книги или устаревают или нет. В случае с «Двадцатью тысячами лье под водой» всё не так. Кое-что сбылось очень быстро, кое-что остаётся фантастикой и по сей день, чего-то нет и не могло быть в принципе. Подробно описывать не стану, поскольку всё это разобрано задолго до меня в примечании на этой странице. Замечу однако, что эта книга возглавляет список тех фантастических романов, в которых авторы щедро предлагают множество интересных идей на сравнительно небольшой объём текста. Наши современники куда более скупы в этом плане, обычно ограничиваясь в лучшем случае одной идеей на одно произведение.
Мне книга никогда не казалась нудной или скучной. Помилосердствуйте ребята, она же битком набита приключениями: собственно охота за Наутилусом, попадание лодки в ледяной плен на одном из полюсов, подводная охота, стычка с дикарями, сражение с гигантскими спрутами и ещё много чего...
Любому увлекательному произведению нужна такая вещь как тайна. И она есть! Кто ты, капитан Немо? Ответ на этот вопрос мучил меня в детстве... какое-то время. И как же он загадочен и не похож на других любимых героев детства - Д’Артаньяна, капитана Блада, Квентина Дорварда, Зверобоя... Наверное у многих это было первое жизненное столкновение, во многих случаях наверняка не осознанное полностью, с тем, что принято характеризовать как «мир не делится исключительно на чёрное и белое».
И стиль изложения тоже всегда казался мне живым и увлекательным. Ей-богу, в детстве я с удовольствием читал даже латинские названия представителей морской фауны, не говоря уже обо всё остальном. А какие картины разворачивает Жюль Верн перед нами - останки затонувших судов, извержение подводного вулкана, чудеса подводной природы, тайны моря, такие например как никому не известный тоннель или Атлантида. Скажу честно, что лишь одному человеку да и то по прошествии многих лет и с применением современных технических средств и достижений удалось передать мне более яркие, запоминающиеся картины подводного мира. Это конечно был ещё один француз, великий соотечественник Жюль Верна - Жак-Ив Кусто. Я бы многое дал, чтобы хотя бы день провести на «Наутилусе», осмотреть судно, побывать в рубке, послушать лекцию профессора Аронакса в салоне, у открытого иллюминатора, послушать ворчание гарпунщика Неда Ленда и пожать руку капитану Немо, если бы он удостоил меня такой чести, конечно.
А ещё я изучал по нему географию и частично историю географических открытий. Книги Жюль Верна вообще прекрасно подходят для этой цели, ребёнок увлекающийся его романами впоследствии никогда не будет мямлить у доски, растерянно хлопая глазами в поисках Индийского океана или Ла-Манша.
Бесконечной любовью к морю наполнена эта книга: «Взгляните-ка на океан, разве это не живое существо? Порою гневное, порою нежное! Ночью он спал как и мы, и вот просыпается в добром расположении духа после покойного сна!» Или вот ещё: «Море - это всё! Оно покрывает собою семь десятых земного шара. Дыхание его чисто, животворно. В его безбрежной пустыне человек не чувствует себя одиноким, ибо вокруг себя он ощущает биение жизни.» А вот ещё две цитаты из романа и если в первом утверждении писатель, к огромному сожалению, ошибся: «Море не подвластно деспотам. На поверхности морей они могут ещё чинить беззакония, вести войны, убивать себе подобных. Но на глубине тридцати футов под водою они бессильны, тут их могущество кончается!», то во втором случае, я уверен, он бесконечно прав: «Творческая сила природы всё же превышает разрушительные инстинкты человека.»
Любые восторженные эпитеты применительно к этой книге кажутся мне затёртыми, слабыми и банальными. Нестареющий, нетленный шедевр мыслей, духа и надежд великого Мастера и Романтика, имя которому - Жюль Верн!
Оценка: 10
Сегодня, наверное, эту книгу назвали бы «технотриллером». Ну а что - во главе сюжета мощное техническое средство. Приводится масса технической информации о принципах функционирования этого технического средства. Немало так же информации о морских обитателях - от рыбок до водорослей. Наконец, как красиво - мятежный патриот отстаивает интересы своей Родины. Не зная, о чем идет речь, можно подумать, что авторство принадлежит Тому Клэнси.
Сколько раз я отправлялся в путешествие с капитаном Немо в детстве - даже не припомню. Совершенно точно, что больше десяти. И каждый раз что-то новое находил для себя. Сначала - история о подводной лодке. Потом - история о путешествии. Потом - история о людях, попавших в удивительную для них ситуацию. Потом - история о человеке, который поступает так, как, по его мнению, нужно поступить, беспощадно наказывая тех, по чьей вине он и покинул поверхность. И каждый раз - увлекательно, интересно, упоительно.
Мне по сей день интересно, как умудрился «дедушка всея стимпанка» предсказать появление подводных лодок с такой поразительной точностью? Она полностью функционирует на электричестве, используется только в качестве оружия (чего так боялся Немо), использует ряд принципов, впервые описанных именно Жюль Верном... Жаль, что современная фантастика утратила это волшебное свойство - создавать машины будущего. Жаль, что нынче наша цивилизация способна штамповать только очередные модели телефонов...
Как справедливо отметили многие, книгу нужно успеть прочитать пока не повзрослел. Во взрослом возрасте ее можно открыть, отыскать любопытные фрагменты, помечтать о подводной охоте на акул, и пофантазировать о том, что вот «однажды я тоже попаду на удивительный подводный корабль, на котором проплыву 20 000 лье под водой»...
Оценка: нет
Этот роман классика научной фантастики, даже можно сказать - один из её родоначальников. По мне так книга слишком тяжеловата для детского восприятия, да и слишком нудна. Помню, что в школьные годы чтение шло с трудом.
События вращаются вокруг подводной лодки и изучения морских глубин. Три героя: учёный, его помощник и храбрый гарпунёр; после кораблекрушения оказываются на борту Наутилуса. Затем совершают почти кругосветное путешествие в компании капитана Немо и его молчаливых помощников.
Книга наполнена мифами тех времён: аравийский подводный проход (до постройки Суэцкого канала), обширный океан на месте Антарктиды, посещение Атлантиды. А также присутствуют такие моменты как разграбление подводных кладов на затонувших кораблях (основной источник дохода), посещение некой подводной угольной шахты (Наутилус же благодаря чему-то должен передвигаться), геноцид кашалотов.
И основной нитью сюжета проходит симпатия капитана Немо к угнетённым: помощь индусу-ловцу жемчуга, спонсирование революций на всей планете. Если взглянуть из сегодняшнего дня, то это был довольно смелый протест Жюль Верна против колонизаторов того времени.
От чего бежал Немо в подводные глубины становится понятно лишь к концу книги, это было отнюдь не его стремление к изучению океана, он ведь всё-равно не мог существовать без воздуха, разве что предпочитал обходиться без земли и всего что с ней было связано. Затрудняет чтение романа одно - отступления в виде описания обитателей морского дна и их тщательная классификация. Это рассчитано строго на любителя (я к своему стыду просматривал эти описания «по диагонали»).
Но всё же, не смотря ни на что, это замечательный роман отличнейшего писателя! Возможно в будущем, например лет через 100-150, жители нашей планеты, а возможно и других планет, будут с такой же улыбкой читать произведения современных фантастов о далёком космосе, о посещении планет, о людской фантазии про их уже наступившее будущее.
Оценка: 9
«20 тысяч лье под водой» - одна из удивительных книг не менее удивительного Автора.
Она абсолютно иная, непохожая на другие его произведения. Жюль Верн оказался достаточно смел для погружения героев и читателей в глубины океана в те времена, когда они, эти глубины, еще практически не были изучены. Он погрузил туда интересную группу людей, и окружил их с одной стороны - тайнами океана, а с другой стороны - тайной общества, в которое они попали, и включил все это в основную интригу. Немо - преступник или благородный революционер? Здесь и риск, и трения между героями, и запутанная история Немо, которую им предстоит еще открыть.
Все это держит в напряжении, а тайна не отпускает, не отпускает также банальный прием - она так написана, что невозможно бросить читать, оставить их там, есть ощущение, что сам помогаешь. Я никогда не забуду своих ощущений во время прочтения, я колебалась, но недолго. Для меня их выбор был однозначен - они должны были быть рядом с Немо. И ведь не только для меня слово Наутилус означает именно это потрясающее судно-«нарвал», таинственное и стремительное, полное мощи и скрытых возможностей, и при этом покрытое густой завесой тайны и недоступное.
Книга, что традиционно для Жюль Верна, сравнительна объемна, и в ней много описательного, вернее, познавательного, материала, который читается на одном дыхании, хотя и уводит частенько от основной сюжетной линии в сторону.
Я согласна со всеми, кто убедительно утверждает, что книгу надо успеть прочитать до того, как повзрослеешь. До того, как наивность и восторженность покинут Тебя. И непросто определить этот рубеж, после которого она уже «не пойдет», он у каждого - свой, но прочесть ее надо в школьные годы. Потом для нас будут другие книги и другие авторы.
Но ни один из них не пишет так. Так ярко и красочно, пробуждая любовь к окружающему миру и желание постигать его тайны. Разрешая мечтать, не ограничивая себя неким знанием предела наших возможностей. Жюль Верн дарит каждому наш мир таким, каким его видит - таким интересным и манящим, с такими героями, с которыми хочется идти вместе вперед и... да, совершить невероятное и невозможное.
Оценка: 9
Великий писатель. Великая книга.
Да, в наше время это кажется простоватой историей, где процент фантастики незначителен. Но сто лет назад «20000 лье под водой» казалась просто невероятной сказкой, несбыточными мечтами самых смелых изобретателей.
Книгу впервые прочитал вместе с дедушкой, когда мне было 8 лет. позже неоднократно перечитывал её, так она стала для меня отправной точкой в безмерном, безграничном и удивительном мире художественной литературы. Книга меня просто потрясла, персонажи запомнились на всю жизнь, а невероятные события, красочные описания подводного мира увлекли и не отпускали до самой последней страницы. Блестяще, просто блестяще написанная книга!!!
простовато написано, легко читается, но вместе с тем содержит такое колличество интересных моментов, открытий... Сразу видно высокую образованность автора, его всестороннюю эрудицию.
Больше всего запомнился конец книги, он оставил глубокий отпечаток в моей душе. Не буду спойлерить, скажу лишь только, что после прочтения тянет перечитать книгу или увидеть продолжение. благо, последнее есть. « Таинственный остров». Но это уже совсем другая история...
Ещё стоит сказать, что существуют бесчисленные экранизации этой истории - как старые, так и новые; как цветные, так и черно-белые; как русские, так и зарубежные. На мой взгляд, все они просто великолепны!!
Оценка: 10
один из самых любимых романов Верна, притягивающий в первую очередь описанием чудесного и загадочного подводного мира и его практически единовластного повелителя - капитана Немо, построившего легендарный Наутилус. Эти два имени - Наутилус и Немо давно уже стали нарицательными.
Верн сумел написать книгу, пережившую почти полтора столетия и не утратившую ни своего социального смысла, ни фантастической составляющей. Книга актуальна до сих пор и даже спустя столько времени и принципиального повышения уровня техники с тех времен. И все равно она остается популярной.
Книгу, как и многие мои сверстники, прочитал еще в детстве, наслаждаясь красочным и ярким описанием подводного мира. Как и остальные романы Жюль Верна эта книга представляет собой энциклопедию, в данном случае энциклопедию подводного мира. При этом знания даны не в «сухом» виде, а в виде насыщенного действием приключенческого романа, дающая читателю помимо удовольствия от чтения еще и огромный багаж разнообразных знаний. И именно за это я и люблю Жюль Верна
Оценка: 10
надо же! вроде, классика жанра, а столько разных мнений... у кого-то даже Немо жесток:eek:
Мне Верн всегда нравился. И даже не столько сюжетами приключенческой линии (не блокбастер, скажем прямо). А именно энциклопедичностью подхода к описанию Мира. А так как мы с профессором Аронаксом пылали страстью к одной и той же науке)) - описание Верном подводного мира было для меня... как колодец в пустыне для бедуина)) Я обкладывалась энциклопедиями и определителями.... и мир капитана Немо вдруг оживал и начинал переливаться божественными красками.
До сих пор убеждена, что книги Верна с успехом могли бы заменить некоторые школьные уроки географии и биологии (а для домашнего образования неоценимы). Ибо детям нужна не муштра и нудное заучивание безликих мегабит информации, а нужен Наставник: образованный, полный выдумки и юмора, которому доверяешь и который никогда не перестанет учиться.
И Жюль Верн, как никто другой, подойдет на эту почетную роль!...
Оценка: 9
Книга, для которой не существует срока годности или давности. Беспорная классика жанра.
Эта книга посвящена миру, который, наравне с космосом, с древности притягивал человека - подводному. Что во времена писателя, что сейчас мы немного знаем о нем и его обитателях. Конечно проводилось много исследований, человек даже исследовал самое глубокое место - Марианскую впадину. Но он еще хранит, и наверное долго будет хранить, множество секретов. Однако этих самых секретов у него нет от фантазии писателя. Автор живо, красочно описывает подводный мир, его обитателей, как будто сам не раз там бывал. Реалистичным получилось и техническое описание подводного корабля «Наутилус». В те времена уже были созданы первые проекты подводных лодок, но они и близко не стояли с грандиозным подводным судном придуманным воображением писателя.
Нельзя ни сказать о главных героях. Это люди любящие море всей своей душой и истинные профессионалы своего дела. Аронакс, Консель, Нед Ленд и конечно же капитан Немо - люди которые могут служить примером своим мужеством, твердостью характера, верности чести и долгу. При этом они конечно не лишены недостатков. Ведь они люди, а не супергерои.
Оценка: 9
Про Капитана Немо и Наутилус я знал исключительно мало до того, как приступил к «20 000 лье под водой». В свое время я посмотрел отличный фильм «Лига выдающихся джентльменов», где Немо и Наутилус были важной частью сюжета. Оттуда я запомнил, что Капитан выглядел суровым, но честным человеком. Наутилус же представлялся махиной небывалой красоты и практичности. Вот с такими знаниями я подошёл к очередному роману Верна.
«20 000 лье под водой» разительно отличается от «Детей капитана Гранта». На мой взгляд, этот роман намного интереснее и живее, во многом благодаря отсутствию лишних описаний. Влияет и смена точки зрения – сейчас повествование ведется от первого лица, тогда как в ДкГ было третьей лицо.
Зачин романа такой – в водах Тихого океана корабли встречают гигантское животное, которое принимает не то за кита, не то за кальмара. Тысячи людей разгадывают эту загадку, а корабль «Авраам Линкольн» и вовсе отправляется в воды, чтобы найти ответ. Ничего удивительного нет в том, что главный герой попадает на это «таинственное животное», которое оказывается Наутилусом.
Теперь немного о героях. Понравился Консель. Он, с одной стороны, верный слуга и тихий малый, но порой его фразы вызывали смех и улыбку. Консель умело иронизирует, особенно в спорах с Недом Лендом. Нед Ленд – китобой и гарпунер, канадец. Весьма вспыльчив, горяч, горд. Он точно не антагонист романа, но написан как раз в противоположность всем действующим лицам. Аронакс – главный герой, профессор, знаток биологии и многих других дисциплин. Справедлив, честен, благороден (тут уже прослеживается однобокость главных героев у Жюля Верна, увы).
Отдельным особняком стоит Капитан Немо. Образ – загадка, образ харизматичный и интересный. Характер капитана подается скупыми строками, его прошлое безызвестно до последнего.
Моменты энциклопедические я читал до середины, потом стал пропускать. Они, надо признать, были утомительны.
Финал вышел скомканным, зато таинственным подстать Капитану Немо.
Заключение: хороший, интересный роман. Я бы, наверное, сошёл с ума, прочитав его в то время, когда он только появился. Верн обладал необычайной фантазией для того времени.
P.S. Вновь Верн сделал отсылку к Террору, Эребусу и Россу. Рад, что прочитал «Террор» Симмонса перед ДкГ и «20 000 лье под водой».
Оценка: 9
Если вынести все энциклопедические данные о морской флоре и фауне в отдельную книгу, то получится один небольшой фантастический рассказ и одна энциклопедия. Интересна была только завязка, дальше пришлось читать через силу, можно сказать, для галочки. Все-таки это одно из первых научно-фантастических произведений в истории.
Здесь упоминали Википедию... но, ей-богу, читать Википедию - гораздо интереснее.
Оценка: 4
Как хочется написать комментарий об этой книге. Вряд ли найдется участник форума, ее не читавший. Как выставлять оценку общепризнанному шедевру. Задаешься вопросом - не будет ли мой очередной «опус» просто банальщиной?
Что такое Немо для меня, как, впрочем и все литературное творчество Верна. Да практически для всех его книги стали путевкой в жизнь. Да, именно, ни больше и не меньше. Я не думаю, что ошибусь, если скажу, что эту книгу просто обязаны читать подростки. Ведь именно такие книги выставляют высокую планку в жизни. И с этой точки зрения не так уж плохо, что Верну приписывают четкое деление характеров и событий на «белое» и «черное». Мы все пытались читать, многие уже в школе и «Мастера и Маргариту», и «Преступление и наказание», но кто много в свои 13 подчерпнул из этих книг? В лучшем случае «перешагнул» этот нелегкий опыт, чтобы за 18-19 переосмыслить его по новому.
Это не значит, что к книгам Верна не возвращаешься. Еще как. Ведь это чистый сплав романтики и благородства. Всех тех чувств, которых не хватает нам порой в обыденной жизни.
А в детстве важно получить правильный настрой. И понять сначала что такое «белое и черное», чтобы потом принять и полутона и шероховатости нашего мира.
Если говорить о моем опыте, то я классический «ребенок» 80-х, и тогда уже сначала смотрела экранизацию с великолепным Дворжецким в главной роли. А у же потом, читала, где-то еще до «Двух капитанов», но уже осмысленно. Была околдована этой яркой, полной событий историей. Да, и Немо никогда не казался мне героем «наполовину», участник восстания Сипаев, независимый, сильный персонаж.
Огромная заслуга Верна, это то что его книги задают тон в жизни, с ранних лет вселяют веру в романтику, веру в добро, которые так важны для взросления человеческой души.
А значит и сегодня будущие исследователи Океана, о котором, к слову, нам по-прежнему известно меньше, чем о Луне, читают сегодня эту книгу, чтобы пережить эпохальное приключение, прикоснуться к древним тайнам, и загадкам науки, сражаться с морскими чудовищами, поражаться необыкновенной мощи «Наутилуса». И попутно заболеть страстью к исследованиям, научится думать, сопоставлять и наблюдать. Ведь для того, чтобы что-то открыть, надо сначала заболеть идеей, поставить цель, определить свой путь. А что может быть более захватывающим, чем подводные глубины, не мертвые - наполненные жизнью, которая даже и не догадывается о проблемах сухопутных, таящие древние тайны планеты, последние «белые пятна» Земли.
Конечно, сегодня многие факты, описания и события могут казаться устаревшими. Но важен сам дух книги, который смог передать страстно влюбленный в науку и приключения Жюль Верн. И, наверное, еще очень долго будут исследовать подводные глубины самые разные реальные «Наутилусы», созданные бывшими мальчишками и девчонками, которые читали и перечитывали эту книгу, и мечтали отправиться в путешествие с капитаном Немо, преодолев 20 тысяч лье под водой.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 1. ПЛАВАЮЩИЙ РИФ 1866 год ознаменовался удивительным происшествием, которое, вероятно, еще многим памятно. Не говоря уже о том, что слухи, ходившие в связи с необъяснимым явлением, о котором идет речь, волновали жителей приморских городов и континентов, они еще сеяли тревогу и среди моряков. Купцы, судовладельцы, капитаны судов, Шкиперы как в Европе, так и в Америке, моряки военного флота всех стран, даже правительства различных государств Старого и Нового Света были озабочены событием, не поддающимся объяснению. Дело в том, что с некоторого времени многие корабли стали встречать в море какой-то длинный, фосфоресцирующий, веретенообразный предмет, далеко превосходивший кита как размерами, так и быстротой передвижения. Записи, сделанные в бортовых журналах разных судов, удивительно схожи в описании внешнего вида загадочного существа или предмета, неслыханной скорости и силы его движений, а также особенностей его поведения. Если это было китообразное, то, судя по описаниям, оно превосходило величиной всех доныне известных в науке представителей этого отряда. Ни Кювье, ни Ласепед, ни Дюмериль, ни Катрфаж не поверили бы в существование такого феномена, не увидав его собственными глазами, вернее глазами ученых. Оставляя без внимания чересчур осторожные оценки, по которым в пресловутом существе было не более двухсот футов длины, отвергая явные преувеличения, по которым оно рисовалось каким-то гигантом, - в ширину одна миля, в длину три мили! - все же надо было допустить, придерживаясь золотой середины, что диковинный зверь, если только он существует, в значительной степени превосходит размеры, установленные современными зоологами. По свойственной человеку склонности верить во всякие чудеса легко понять, как взволновало умы это необычное явление. Некоторые попытались было отнести всю эту историю в область пустых слухов, но напрасно! Животное все же существовало; этот факт не подлежал ни малейшему сомнению. Двадцатого июля 1866 года судно "Гавернор-Хигинсон" пароходной компании "Калькутта энд Бернах" встретило огромную плавучую массу в пяти милях от восточных берегов Австралии. Капитан Бэкер решил сперва, что он обнаружил не занесенный на карты риф; он принялся было устанавливать его координаты, но тут из недр этой темной массы вдруг вырвались два водяных столба и со свистом взлетели в воздух футов на полтораста. Что за причина? Подводный риф, подверженный извержениям гейзеров? Или же просто-напросто какое-нибудь морское млекопитающее, которое выбрасывало из ноздрей вместе с воздухом фонтаны воды? Двадцать третьего июля того же года подобное явление наблюдалось в водах Тихого океана с парохода "Кристобал-Колон", принадлежащего Тихоокеанской Вест-Индской пароходной компании. Слыханное ли дело, чтобы какое-либо китообразное способно было передвигаться с такой сверхъестественной скоростью? В течение трех дней два парохода - "Гавернор-Хигинсон" и "Кристобал-Колон" - встретили его в двух точках земного шара, отстоящих одна от другой более чем на семьсот морских лье! [морское лье равно 5555 м] Пятнадцать дней спустя, в двух тысячах лье от вышеупомянутого места, пароходы "Гельвеция", Национальной пароходной компании, и "Шанон", пароходной компании "Рояль-Мэйл", шедшие контргалсом, встретившись в Атлантическом океане на пути между Америкой и Европой, обнаружили морское чудище под 42o15" северной широты и 60o35" долготы, к западу от Гринвичского меридиана. При совместном наблюдении установили на глаз, что в длину млекопитающее по меньшей мере достигает трехсот пятидесяти английских футов [английский фут равен 30,4 см]. Они исходили из того расчета, что "Шанон" и "Гельвеция" были меньше животного, хотя оба имели по сто метров от форштевня до ахтерштевня. Самые громадные киты, что водятся в районе Алеутских островов, и те не превышали пятидесяти шести метров в длину, - если вообще достигали подобных размеров! Эти донесения, поступившие одно вслед за другим, новые сообщения с борта трансатлантического парохода "Пэрер", столкновение чудовища с судном "Этна", акт, составленный офицерами французского фрегата "Нормандия", и обстоятельный отчет, поступивший от коммодора Фитц-Джеймса с борта "Лорд-Кляйда", - все это серьезно встревожило общественное мнение. В странах, легкомысленно настроенных, феномен служил неисчерпаемой темой шуток, но в странах положительных и практических, как Англия, Америка, Германия, им живо заинтересовались. Во всех столицах морское чудовище вошло в моду: о нем пелись песенки в кафе, над ним издевались в газетах, его выводили на подмостках театров. Для газетных уток открылась оказия нести яйца всех цветов. Журналы принялись извлекать на свет всяких фантастических гигантов, начиная от белого кита, страшного "Моби Дика" арктических стран, до чудовищных осьминогов, которые в состоянии своими щупальцами опутать судно в пятьсот тонн водоизмещением и увлечь его в пучины океана. Извлекли из-под спуда старинные рукописи, труды Аристотеля и Плиния, допускавших существование морских чудовищ, норвежские рассказы епископа Понтопидана, сообщения Поля Геггеда и, наконец, донесения Харингтона, добропорядочность которого не подлежит сомнению, утверждавшего, что в 1857 году, находясь на борту "Кастиллана", он собственными глазами видел чудовищного морского змия, до того времени посещавшего только воды блаженной памяти "Конститюсьонель". В ученых обществах и на страницах научных журналов поднялась нескончаемая полемическая возня между верующими и неверующими. Чудовищное животное послужило волнующей темой. Журналисты, поклонники науки, в борьбе со своими противниками, выезжавшими на остроумии, пролили в эту памятную эпопею потоки чернил; а некоторые из них даже пролили две-три капли крови, потому что из-за этого морского змия дело буквально доходило до схваток! Шесть месяцев длилась эта война с переменным успехом. На серьезные научные статьи журналов Бразильского географического института, Берлинской королевской академии наук, Британской ассоциации, Смитсонианского института в Вашингтоне, на дискуссию солидных журналов "Индиан Аршипелаге", "Космоса" аббата Муаньо, "Миттейлунген" Петерманна, на научные заметки солидных французских и иностранных газет бульварная пресса отвечала неистощимыми насмешками. Пародируя изречение Линнея, приведенное кем-то из противников чудовища, журнальные остроумцы утверждали, что "природа не создает глупцов", и заклинали своих современников не оскорблять природу, приписывая ей создание неправдоподобных спрутов, морских змей, разных "Моби Диков", которые существуют-де только в расстроенном воображении моряков! Наконец, популярный сатирический журнал, в лице известного писателя, ринувшегося на морское чудо, как новый Ипполит, нанес ему, при всеобщем смехе, последний удар пером юмориста. Остроумие победило науку. В первые месяцы 1867 года вопрос о новоявленном чуде, казалось, был похоронен, и, по-видимому, ему не предстояло воскреснуть. Но тут новые факты стали известны публике. Дело шло уже не о разрешении интересной научной проблемы, но о серьезной действительной опасности. Вопрос принял новое освещение. Морское чудище превратилось в остров, скалу, риф, но риф блуждающий, неуловимый, загадочный! Пятого марта 1867 года пароход "Моравиа", принадлежавший Монреальской океанской компании, под 27o30" широты и 72o15" долготы ударился на полном ходу о подводные скалы, не обозначенные ни на каких штурманских картах. Благодаря попутному ветру и машине в четыреста лошадиных сил пароход делал тринадцать узлов. Удар был настолько сильный, что, не обладай корпус судна исключительной прочностью, столкновение кончилось бы гибелью парохода и двухсот тридцати семи человек, считая команду и пассажиров, которых он вез из Канады. Столкновение произошло около пяти часов утра, на рассвете. Вахтенные офицеры кинулись к корме. Они осмотрели поверхность океана самым тщательнейшим образом. Но ничего подозрительного не заметили, если не считать большой волны, поднятой на водной глади на расстоянии трех кабельтовых. Установив координаты, "Моравиа" продолжала свой путь без явных признаков аварии. На что же наткнулся пароход? На подводный риф или на остов разбитого корабля? Никто этого не знал. Но позже, в доке, при осмотре подводной части судна, оказалось, что часть киля повреждена. Происшествие, само по себе серьезное, вероятно, было бы вскоре предано забвению, подобно многим другим, если бы три недели спустя оно не повторилось при тех же условиях. И благодаря тому, что пострадавшее судно шло под флагом крупной державы и принадлежало влиятельной пароходной компании, несчастный случай получил широкую огласку. Имя английского судовладельца Кюнарда известно всякому. Этот ловкий делец открыл в 1840 году регулярное почтовое сообщение между Ливерпулем и Галифаксом, имея три деревянных колесных парохода мощностью в четыреста лошадиных сил и водоизмещением в тысячу сто шестьдесят две тонны. Восемь лет спустя количество судов пароходной компании увеличилось четырьмя судами мощностью в шестьсот пятьдесят лошадиных сил и водоизмещением в тысячу восемьсот двадцать тонн. А двумя годами позже прибавилось еще два судна, превосходившие своих предшественников мощностью и тоннажем. В 1853 году пароходная компания Кюнарда возобновила преимущественное право перевозить спешную почту и постепенно ввела в состав своей флотилии новые суда, как то: "Аравия", "Персия", "Китай", "Шотландия", "Ява", "Россия". Все эти суда отличались быстрым ходом и размерами уступали только "Грейт-Истерну". В 1867 году пароходная компания владела двенадцатью судами, из которых восемь было колесных и четыре винтовых. Вдаваясь в такие подробности, я хочу яснее показать значение этой компании морского пароходства, которая своей четкостью в работе приобрела мировую известность. Ни одно трансокеанское пароходное предприятие не было руководимо с таким уменьем; ни одно дело не увенчалось таким успехом. В течение двадцати шести лет суда пароходства Кюнарда две тысячи раз пересекли Атлантический океан, ни разу не отменив рейса, ни разу не опоздав против расписания, ни разу не потеряв ни одного письма, ни одного человека, ни одного судна за время своего плавания! И по сию пору, несмотря на сильную конкуренцию со стороны Франции, пассажиры предпочитают пароходную компанию Кюнарда всем прочим компаниям, как это видно из официальных документов за последние годы. Приняв во внимание все эти обстоятельства, легко понять, какой поднялся шум вокруг аварии, постигшей один из лучших пароходов компании Кюнарда. Тринадцатого апреля 1867 года "Шотландия" находилась под 15o12" долготы и 45o37" широты. Море было спокойное, дул легкий ветерок. Тысячесильная машина сообщала пароходу скорость в тринадцать и сорок три сотых узла. Колеса парохода равномерно рассекали морские волны. Осадка судна равнялась шести метрам семидесяти сантиметрам, а его водоизмещение - шести тысячам шестистам двадцати четырем кубическим метрам. В четыре часа семнадцать минут пополудни, в то время как пассажиры завтракали в кают-компании, корпус парохода вздрогнул от легкого удара в кормовую часть, несколько позади колеса левого борта. По характеру толчка можно было предположить, что удар был нанесен каким-то острым предметом. Притом толчок был настолько слабым, что никто на борту не обратил бы на это внимания, если бы не кочегары, которые, взбежав на палубу, кричали: - Течь в трюме! Течь в трюме! В первую минуту пассажиры, естественно, всполошились, но капитан Андерсон успокоил их. Действительно, судну не грозила опасность. Пароход, разделенный на семь отсеков водонепроницаемыми переборками, мог не бояться какой-то легкой пробоины. Капитан Андерсон тотчас же спустился в трюм. Он установил, что пятый отсек залит водой и, судя по скорости, с которой вода прибывала, пробоина в борту была значительна. К счастью, в этом отсеке не было паровых котлов, иначе вода мгновенно погасила бы топки. Капитан Андерсон распорядился остановить машины и затем приказал одному из матросов, опустившись в воду, осмотреть пробоину. Через несколько минут было выяснено, что в подводной части парохода имеется пробоина шириной в два метра. Такую пробоину не было возможности заделать, и "Шотландия" с колесами, наполовину погруженными в воду, продолжала свой путь. Авария произошла в трехстах милях от мыса Клэр. Итак, "Шотландия" пришла в Ливерпульский порт и причалила к пристани компании с опозданием на три дня, вызвав тем самым живейшее беспокойство. Пароход поставили в сухой док, и инженеры компании осмотрели судно. Они не верили своим глазам. В корпусе судна, в двух с половиною метрах ниже ватерлинии, зияла пробоина в виде равнобедренного треугольника. Края пробоины были ровные, их как бы вырезали резцом. Очевидно, орудие, пробившее корпус судна, обладало замечательной закалкой. Притом, пробив листовое железо толщиной в четыре сантиметра, оно само собой высвободилось из пробоины! Это обстоятельство было уже совершенно необъяснимо! С того времени все морские катастрофы от невыясненных причин стали относить на счет животного. Мифическому зверю пришлось отвечать за многие кораблекрушения. А число их, к сожалению, значительно, ибо двести по крайней мере из трех тысяч судов, о гибели которых ежегодно сообщается в "Бюро-Веритас", считаются "пропавшими без вести". Так или иначе, но по милости "чудовища" сообщение между материками становилось все более и более опасным, и общественное мнение настоятельно требовало, чтобы моря были очищены любой ценой от грозного китообразного.
