Шедевром Стерна безоговорочно признан «Тристрам Шенди» (Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman). На первый взгляд роман представляется хаотической мешаниной занятных и драматических сцен, мастерски очерченных характеров, разнообразных сатирических выпадов и ярких, остроумных высказываний вперемежку с многочисленными типографскими трюками (указующие пальцы на полях, зачерненная («траурная») страница, обилие многозначительных курсивов). Рассказ постоянно уходит в сторону, перебивается забавными и порою рискованными историями, каковые щедро доставляет широкая начитанность автора. Отступления составляют ярчайшую примету «шендианского» стиля, объявляющего себя свободным от традиций и порядка. Критика (прежде всего С.Джонсон) резко осудила писательский произвол Стерна. На деле же план произведения был продуман и составлен куда более внимательно, чем казалось современникам и позднейшим викторианским критикам. «Писание книг, когда оно делается умело, – говорил Стерн, – равносильно беседе», и, рассказывая «историю», он следовал логике живого, содержательного «разговора» с читателем. Подходящее психологическое обоснование он нашел в учении Дж.Локка об ассоциации идей. Помимо разумно постигаемой связи идей и представлений, отмечал Локк, бывают их иррациональные связи (таковы суеверия). Стерн разбивал крупные временные отрезки на фрагменты, которые затем переставлял, сообразуясь с умонастроением своих персонажей, от этого его произведение – «отступательное, но и поступательное в одно и то же время».

Герой романа Тристрам – вовсе не центральный персонаж, поскольку вплоть до третьего тома он пребывает в зародышевом состоянии, затем, в период раннего детства, возникает на страницах от случая к случаю, а завершающая часть книги посвящена ухаживанию его дядюшки Тоби Шенди за вдовой Водмен, вообще имевшему место за несколько лет до рождения Тристрама. «Мнения» же, упомянутые в заголовке романа, по большинству принадлежат Вальтеру Шенди, отцу Тристрама, и дядюшке Тоби. Любящие братья, они в то же время не понимают друг друга, поскольку Вальтер постоянно уходит в туманное теоретизирование, козыряя древними авторитетами, а не склонный к философии Тоби думает только о военных кампаниях.

Читатели-современники объединяли Стерна с Рабле и Сервантесом, которым он открыто следовал, а позже выяснилось, что он был предвестником таких писателей, как Дж.Джойс, Вирджиния Вулф и У.Фолкнер, с их методом «потока сознания».

Лоренс Стерн

«Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена»

В начале повествования рассказчик предупреждает читателя, что в своих заметках не будет придерживаться никаких правил создания литературного произведения, не будет соблюдать законы жанра и придерживаться хронологии.

Тристрам Шенди появился на свет пятого ноября 1718 г., но злоключения его, по собственному его утверждению, начались ровно девять месяцев назад, во время зачатия, так как матушка, знающая о необыкновенной пунктуальности отца, в самый неподходящий момент осведомилась, не забыл ли он завести часы. Герой горько сожалеет, что родился «на нашей шелудивой и злосчастной земле», а не на Луне или, скажем, на Венере. Тристрам подробно рассказывает о своей семье, утверждая, что все Шенди чудаковаты. Много страниц он посвящает своему дяде Тоби, неутомимому вояке, странностям которого положило начало ранение в пах, полученное им при осаде Намюра. Этот джентльмен четыре года не мог оправиться от своей раны. Он раздобыл карту Намюра и, не вставая с постели, разыгрывал все перипетии роковой для него битвы. Его слуга Трим, бывший капрал, предложил хозяину отправиться в деревню, где тот владел несколькими акрами земли, и на местности возвести все фортификационные сооружения, при наличии которых дядюшкино увлечение получило бы более широкие возможности.

Шенди описывает историю своего появления на свет, обращаясь при этом к брачному контракту своей матери, по условиям которого ребёнок непременно должен родиться в деревне, в поместье Шендихолл, а не в Лондоне, где помощь роженице могли бы оказать опытные врачи. Это сыграло большую роль в жизни Тристрама и, в частности, отразилось на форме его носа. На всякий случай отец будущего ребёнка приглашает к жене деревенского доктора Слона. Пока происходят роды, трое мужчин — отец Шенди Вильям, дядя Тоби и доктор сидят внизу у камина и рассуждают на самые различные темы. Оставляя джентльменов беседовать, рассказчик снова переходит к описанию чудачеств членов его семейства. Отец его придерживался необычайных и эксцентричных взглядов на десятки вещей. Например, испытывал пристрастие к некоторым христианским именам при полном неприятии других. Особенно ненавистным для него было имя Тристрам. Озаботившись предстоящим рождением своего отпрыска, почтенный джентльмен внимательно изучил литературу по родовспоможению и убедился в том, что при обычном способе появления на свет страдает мозжечок ребёнка, а именно в нем, по его мнению, расположен «главный сенсорий или главная квартира души». Таким образом, он видит наилучший выход в кесаревом сечении, приводя в пример Юлия Цезаря, Сципиона Африканского и других выдающихся деятелей. Жена его, однако, придерживалась другого мнения.

Доктор Слоп послал слугу Обадию за медицинскими инструментами, но тот, боясь их растерять по дороге, так крепко завязал мешок, что, когда они понадобились и мешок был наконец развяан, в суматохе акушерские щипцы были наложены на руку дяди Тоби, а его брат порадовался, что первый опыт был произведён не на головке его ребёнка.

Отвлекаясь от описания многотрудного своего рождения, Шенди возвращается к дядюшке Тоби и укреплениям, возведённым вместе с капралом Тримом в деревне. Гуляя со своей подружкой и показывая ей эти замечательные сооружения, Трим оступился и, потянув за собой Бригитту, всей тяжестью упал на подъёмный мост, который тут же развалился на куски. Целыми днями дядюшка размышляет над конструкцией нового моста. И когда Трим вошёл в комнату и сказал, что доктор Слип занят на кухне изготовлением моста, дядя Тоби вообразил, что речь идёт о разрушенном военном объекте. Каково же было горе Вильяма Шенди, когда выяснилось, что это «мост» для носа новорождённого, которому доктор своими инструментами расплющил его в лепёшку. В связи с этим Шенди размышляет о размерах носов, так как догмат о преимуществе длинных носов перед короткими укоренялся в их семействе на протяжении трёх поколений. Отец Шенди читает классических авторов, упоминающих о носах. Здесь же приводится переведённая им повесть Слокенбергия. В ней рассказывается о том, как в Страсбург однажды прибыл на муле незнакомец, поразивший всех размерами своего носа. Горожане спорят о том, из чего он сделан, и стремятся дотронуться до него. Незнакомец сообщает, что побывал на Мысе Носов и раздобыл там один из самых выдающихся экземпляров, какие когда-либо доставались человеку. Когда же поднявшаяся в городе суматоха закончилась и все улеглись в свои постели, царица Маб взяла нос чужеземца и разделила его на всех жителей Страсбурга, в результате чего Эльзас и стал владением Франции.

Семейство Шенди, боясь, что новорождённый отдаст Богу душу, спешит его окрестить. Отец выбирает для него имя Трисмегист. Но служанка, несущая ребёнка к священнику, забывает такое трудное слово, и ребёнка по ошибке нарекают Тристрамом. Отец в неописуемом горе: как известно, это имя было особенно ненавистно для него. Вместе с братом и священником он едет к некоему Дидию, авторитету в области церковного права, чтобы посоветоваться, нельзя ли изменить ситуацию. Священнослужители спорят между собой, но в конце концов приходят к выводу, что это невозможно.

Герой получает письмо о смерти своего старшего брата Бобби. Он размышляет о том, как переживали смерть своих детей разные исторические личности. Когда Марк Туллий Цицерон потерял дочь, он горько оплакивал её, но, погружаясь в мир философии, находил, что столько прекрасных вещей можно сказать по поводу смерти, что она доставляет ему радость. Отец Шенди тоже был склонен к философии и красноречию и утешал себя этим.

Священник Йорик, друг семьи, давно служивший в этой местности, посещает отца Шенди, который жалуется, что Тристраму трудно даётся исполнение религиозных обрядов. Они обсуждают вопрос об основах отношений между отцом и сыном, по которым отец приобретает право и власть над ним, и проблему дальнейшего воспитания Тристрама. Дядя Тоби рекомендует в гувернёры молодого Лефевра и рассказывает его историю. Однажды вечером дядя Тоби сидел за ужином, как вдруг в комнату вошёл хозяин деревенской гостиницы. Он попросил стакан-другой вина для одного бедного джентльмена, лейтенанта Лефевра, который занемог несколько дней назад. С Лефевром был сын лет одиннадцати-двенадцати. Дядя Тоби решил навестить джентльмена и узнал, что тот служил с ним в одном полку. Когда Лефевр умер, дядя Тоби похоронил его с воинскими почестями и взял опеку над мальчиком. Он отдал его в общественную школу, а затем, когда молодой Аефевр попросил позволения попытать счастья в войне с турками, вручил ему шпагу его отца и расстался с ним как с собственным сыном. Но молодого человека стали преследовать неудачи, он потерял и здоровье, и службу — все, кроме шпаги, и вернулся к дяде Тоби. Это случилось как раз тогда, когда Тристраму искали наставника.

Рассказчик вновь возвращается к дяде Тоби и рассказывает о том, как дядя, всю жизнь боявшийся женщин — отчасти из-за своего ранения, — влюбился во вдову миссис Водмен.

Тристрам Шенди отправляется в путешествие на континент, по пути из Дувра в Кале его мучает морская болезнь. Описывая достопримечательности Кале, он называет город «ключом двух королевств». Далее его путь следует через Булонь и Монтрей. И если в Булони ничто не привлекает внимания путешественника, то единственной достопримечательностью Монтрея оказывается дочка содержателя постоялого двора. Наконец Шенди прибывает в Париж и на портике Лувра читает надпись: «В мире нет подобного народа, ни один народ не имеет города, равного этому». Размышляя о том, где быстрее ездят — во Франции или в Англии, он не может удержаться, чтобы не рассказать анекдот о том, как аббатиса Андуейтская и юная послушница Маргарита путешествовали на воды, потеряв по дороге погонщика мулов.

Проехав несколько городов, Шенди попадает в Лион, где собирается осмотреть механизм башенных часов и посетить Большую библиотеку иезуитов, чтобы ознакомиться с тридцатитомной историей Китая, признавая при этом, что равно ничего не понимает ни в часовых механизмах, ни в китайском языке. Его внимание также привлекает гробница двух любовников, разлучённых жестокими родителями. Амандус взят в плен турками и отвезён ко двору марокканского императора, где в него влюбляется принцесса и томит его двадцать лет в тюрьме за любовь к Аманде. Аманда же в это время, босая и с распущенными волосами, странствует по горам, разыскивая Амандуса. Но однажды ночью случай приводит их в одно и то же время к воротам Лиона. Они бросаются друг другу в объятия и падают мёртвыми от радости. Когда же Шенди, расстроганный историей любовников, добирается до места их гробницы, дабы оросить её слезами, оказывается, что таковой уже не существует.

Шенди, желая занести последние перипетии своего вояжа в путевые заметки, лезет за ними в карман камзола и обнаруживает, что они украдены. Громко взывая ко всем окружающим, он сравнивает себя с Санчо Пансой, возопившим по случаю потери сбруи своего осла. Наконец порванные заметки обнаруживаются на голове жены каретника в виде папильоток.

Проезжая через Аангедок, Шенди убеждается в живой непринуждённости местных жителей. Танцующие крестьяне приглашают его в свою компанию. «Проплясав через Нарбонну, Каркасон и Кастельнодарн», он берет перо, чтоб снова перейти к любовным похождениям дяди Тоби. Далее следует подробное описание приёмов, с помощью которых вдова Водмен покоряет наконец его сердце. Отец Шенди, пользовавшийся славой знатока женщин, пишет наставительное письмо брату о природе женского пола, а капрал Трим, в этой же связи, рассказывает хозяину о романе своего брата с вдовой еврея-колбасника. Роман кончается оживлённым разговором о быке слуги Обадии, и на вопрос матери Шенди: «Что за историю они рассказывают?» Йорик отвечает: «Про Белого Бычка, и одну из лучших, какие мне доводилось слышать».

«Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» Лоренса Стерна заинтересовала большинство читателей своей необыкновенностью. Не случайно Стерна считают создателем нового направления в литературе. Произведение имеет своеобразный и в тоже время странный сюжет. С первых страниц роман читатель знакомится со священником Йориком, образ которого напоминает неординарный автопортрет писателя.

В самом начале романа «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» читатель ощущает некое предупреждение со стороны рассказчика. Он сообщает ему о том, что не станет соблюдать какие-либо правила, которые требуются для успешного создания литературного произведения. По его мнению, не обязательно придерживаться законов жанра и хронологии, чтобы завоевать доверие читателя.

В произведении главный герой Тристрам Шенди считается номинальным персонажем. Писатель заканчивает рассказывать об истории Тристрама, дойдя до девятого тома, где герою исполняется пять лет. Заголовок романа уже поражает читателя, ведь о каком мышлении можно говорить, если ребенку всего пять лет. Для чего писатель это делает?

В романе «Жизнь и мнения...» Лоренс Стерн применяет стилистический ход. На первый взгляд, читателю практически ни чего не понятно, однако, позже он понимает, что это необходимо автору для того, чтобы изобразить большое число экстравагантных персонажей. Итак, благодаря маленькому мальчику, возле которого собрались взрослые, писателю удается раскрыть все характеры и планы героев.

Роман выделяется не только необычностью героев и их внешними описаниями, которые строятся по принципу парадоксальности, но и удивляет читателя манерой письма писателя. Лоренс Стерн большое количество раз возвращается к тому, что говорил читателю уже на предыдущей странице. В результате, роман стал примером английского сентиментализма и принес писателю славу и успех.

Читатель восхищается Ла Флером, которого писатель изображает бедным, но при этом добрым и жизнерадостным человеком. В целом Стерн не является сторонником условностей и предрассудков. Однако автор не пытается идеализировать героя, он представляет его перед читателем как добрым, так и эгоистом, тщеславным человеком.

Лоренс Стерн подчеркивает, что природа, как и человеческий мир, не могут быть идеальными. Они всегда являются источников душераздирающих картин. Поэтому спасти могут лишь чувства. Несмотря на это все его персонажи отказываются бороться и убегают от реальности, желая спрятаться где-то в укромном уголке. При их жизнелюбии, их образы получаются трагичными.

В начале повествования рассказчик предупреждает читателя, что в своих заметках не будет придерживаться никаких правил создания литературного произведения, не будет соблюдать законы жанра и придерживаться хронологии.

Тристрам Шенди появился на свет пятого ноября 1718 г., но злоключения его, по собственному его утверждению, начались ровно девять месяцев назад, во время зачатия, так как матушка, знающая о необыкновенной пунктуальности отца, в самый неподходящий момент осведомилась, не забыл ли он завести часы. Герой горько сожалеет, что родился «на нашей шелудивой и злосчастной земле», а не на Луне или, скажем, на Венере. Трисграм подробно рассказывает о своей семье, утверждая, что все Шенди чудаковаты. Много страниц он посвящает своему дяде Тоби, неутомимому вояке, странностям которого положило начало ранение в пах, полученное им при осаде Намюра. Этот джентльмен четыре года не мог оправиться от своей раны. Он раздобыл карту Намюра и, не вставая с постели, разыгрывал все перипетии роковой для него битвы. Его слуга Трим, бывший капрал, предложил хозяину отправиться в деревню, где тот владел несколькими акрами земли, и на местности возвести все фортификационные сооружения, при наличии которых дядюшкино увлечение получило бы более широкие возможности.

Шенди описывает историю своего появления на свет, обращаясь при этом к брачному контракту своей матери, по условиям которого ребенок непременно должен родиться в деревне, в поместье Шендихолл, а не в Лондоне, где помощь роженице могли бы оказать опытные врачи. Это сыграло большую роль в жизни Тристрама и, в частности, отразилось на форме его носа. На всякий случай отец будущего ребенка приглашает к жене деревенского доктора Слона. Пока происходят роды, трое мужчин - отец Шенди Вильям, дядя Тоби и доктор сидят внизу у камина и рассуждают на самые различные темы. Оставляя джентльменов беседовать, рассказчик снова переходит к описанию чудачеств членов его семейства. Отец его придерживался необычайных и эксцентричных взглядов на десятки вещей. Например, испытывал пристрастие к некоторым христианским именам при полном неприятии других. Особенно ненавистным для него было имя Тристрам. Озаботившись предстоящим рождением своего отпрыска, почтенный джентльмен внимательно изучил литературу по родовспоможению и убедился в том, что при обычном способе появления на свет страдает мозжечок ребенка, а именно в нем, по его мнению, расположен «главный сенсорий или главная квартира души». Таким образом, он видит наилучший выход в кесаревом сечении, приводя в пример Юлия Цезаря, Сципиона Африканского и других выдающихся деятелей. Жена его, однако, придерживалась другого мнения.

Доктор Слоп послал слугу Обадию за медицинскими инструментами, но тот, боясь их растерять по дороге, так крепко завязал мешок, что, когда они понадобились и мешок был наконец развяан, в суматохе акушерские щипцы были наложены на руку дяди Тоби, а его брат порадовался, что первый опыт был произведен не на головке его ребенка.

Отвлекаясь от описания многотрудного своего рождения, Шенди возвращается к дядюшке Тоби и укреплениям, возведенным вместе с капралом Тримом в деревне. Гуляя со своей подружкой и показывая ей эти замечательные сооружения, Трим оступился и, потянув за собой Бригитту, всей тяжестью упал на подъемный мост, который тут же развалился на куски. Целыми днями дядюшка размышляет над конструкцией нового моста. И когда Трим вошел в комнату и сказал, что доктор Слип занят на кухне изготовлением моста, дядя Тоби вообразил, что речь идет о разрушенном военном объекте. Каково же было горе Вильяма Шенди, когда выяснилось, что это «мост» для носа новорожденного, которому доктор своими инструментами расплющил его в лепешку. В связи с этим Шенди размышляет о размерах носов, так как догмат о преимуществе длинных носов перед короткими укоренялся в их семействе на протяжении трех поколений. Отец Шенди читает классических авторов, упоминающих о носах. Здесь же приводится переведенная им повесть Слокенбергия. В ней рассказывается о том, как в Страсбург однажды прибыл на муле незнакомец, поразивший всех размерами своего носа. Горожане спорят о том, из чего он сделан, и стремятся дотронуться до него. Незнакомец сообщает, что побывал на Мысе Носов и раздобыл там один из самых выдающихся экземпляров, какие когда-либо доставались человеку. Когда же поднявшаяся в городе суматоха закончилась и все улеглись в свои постели, царица Маб взяла нос чужеземца и разделила его на всех жителей Страсбурга, в результате чего Эльзас и стал владением Франции.

Семейство Шенди, боясь, что новорожденный отдаст Богу душу, спешит его окрестить. Отец выбирает для него имя Трисмегист. Но служанка, несущая ребенка к священнику, забывает такое трудное слово, и ребенка по ошибке нарекают Тристрамом. Отец в неописуемом горе: как известно, это имя было особенно ненавистно для него. Вместе с братом и священником он едет к некоему Дидию, авторитету в области церковного права, чтобы посоветоваться, нельзя ли изменить ситуацию. Священнослужители спорят между собой, но в конце концов приходят к выводу, что это невозможно.

Герой получает письмо о смерти своего старшего брата Бобби. Он размышляет о том, как переживали смерть своих детей разные исторические личности. Когда Марк Туллий Цицерон потерял дочь, он горько оплакивал её, но, погружаясь в мир философии, находил, что столько прекрасных вещей можно сказать по поводу смерти, что она доставляет ему радость. Отец Шенди тоже был склонен к философии и красноречию и утешал себя этим.

Священник Йорик, друг семьи, давно служивший в этой местности, посещает отца Шенди, который жалуется, что Тристраму трудно дается исполнение религиозных обрядов. Они обсуждают вопрос об основах отношений между отцом и сыном, по которым отец приобретает право и власть над ним, и проблему дальнейшего воспитания Тристрама. Дядя Тоби рекомендует в гувернеры молодого Лефевра и рассказывает его историю. Однажды вечером дядя Тоби сидел за ужином, как вдруг в комнату вошел хозяин деревенской гостиницы. Он попросил стакан-другой вина для одного бедного джентльмена, лейтенанта Лефевра, который занемог несколько дней назад. С Лефевром был сын лет одиннадцати-двенадцати. Дядя Тоби решил навестить джентльмена и узнал, что тот служил с ним в одном полку. Когда Лефевр умер, дядя Тоби похоронил его с воинскими почестями и взял опеку над мальчиком. Он отдал его в общественную школу, а затем, когда молодой Аефевр попросил позволения попытать счастья в войне с турками, вручил ему шпагу его отца и расстался с ним как с собственным сыном. Но молодого человека стали преследовать неудачи, он потерял и здоровье, и службу - все, кроме шпаги, и вернулся к дяде Тоби. Это случилось как раз тогда, когда Тристраму искали наставника.

Рассказчик вновь возвращается к дяде Тоби и рассказывает о том, как дядя, всю жизнь боявшийся женщин - отчасти из-за своего ранения, - влюбился во вдову миссис Водмен.

Тристрам Шенди отправляется в путешествие на континент, по пути из Дувра в Кале его мучает морская болезнь. Описывая достопримечательности Кале, он называет город «ключом двух королевств». Далее его путь следует через Булонь и Монтрей. И если в Булони ничто не привлекает внимания путешественника, то единственной достопримечательностью Монтрея оказывается дочка содержателя постоялого двора. Наконец Шенди прибывает в Париж и на портике Лувра читает надпись: «В мире нет подобного народа, ни один народ не имеет города, равного этому». Размышляя о том, где быстрее ездят - во Франции или в Англии, он не может удержаться, чтобы не рассказать анекдот о том, как аббатиса Андуейтская и юная послушница Маргарита путешествовали на воды, потеряв по дороге погонщика мулов.

Проехав несколько городов, Шенди попадает в Лион, где собирается осмотреть механизм башенных часов и посетить Большую библиотеку иезуитов, чтобы ознакомиться с тридцатитомной историей Китая, признавая при этом, что равно ничего не понимает ни в часовых механизмах, ни в китайском языке. Его внимание также привлекает гробница двух любовников, разлученных жестокими родителями. Амандус взят в плен турками и отвезен ко двору марокканского императора, где в него влюбляется принцесса и томит его двадцать лет в тюрьме за любовь к Аманде. Аманда же в это время, босая и с распущенными волосами, странствует по горам, разыскивая Амандуса. Но однажды ночью случай приводит их в одно и то же время к воротам Лиона. Они бросаются друг другу в объятия и падают мертвыми от радости. Когда же Шенди, расстроганный историей любовников, добирается до места их гробницы, дабы оросить её слезами, оказывается, что таковой уже не существует.

Шенди, желая занести последние перипетии своего вояжа в путевые заметки, лезет за ними в карман камзола и обнаруживает, что они украдены. Громко взывая ко всем окружающим, он сравнивает себя с Санчо Пансой, возопившим по случаю потери сбруи своего осла. Наконец порванные заметки обнаруживаются на голове жены каретника в виде папильоток.

Проезжая через Аангедок, Шенди убеждается в живой непринужденности местных жителей. Танцующие крестьяне приглашают его в свою компанию. «Проплясав через Нарбонну, Каркасон и Кастельнодарн», он берет перо, чтоб снова перейти к любовным похождениям дяди Тоби. Далее следует подробное описание приемов, с помощью которых вдова Водмен покоряет наконец его сердце. Отец Шенди, пользовавшийся славой знатока женщин, пишет наставительное письмо брату о природе женского пола, а капрал Трим, в этой же связи, рассказывает хозяину о романе своего брата с вдовой еврея-колбасника. Роман кончается оживленным разговором о быке слуги Обадии, и на вопрос матери Шенди: «Что за историю они рассказывают?» Йорик отвечает: «Про Белого Бычка, и одну из лучших, какие мне доводилось слышать».

Вторая половина XVIII столетия в Англии - это время перемен в экономической, философской, социальной и культурной жизни страны. Происходят значительные изменения и в английской литературе. Основным литературным направлением этого периода становится сентиментализм. Однако возникает он гораздо раньше. В рамках философии и литературы Просвещения первые сентименталистские тенденции появляются еще в середине 30-х годов, в произведениях наиболее крупных английских поэтов того времени: Джеймса Томсона, Эдварда Юнга, Томаса Грея. Но наивысшего расцвета это направление достигает в творчестве одного из наиболее выдающихся писателей XVIII столетия - Лоренса Стерна .

В Англии сентиментализм имеет свои особенности:

· социальные предпосылки (обнищание народных масс);

· разочарование в буржуазном прогрессе общества;

· умеренным характером борьбы просветителей со старой аристократической культурой;

· литература сентиментализма глубоко демократична, интерес к маленькому человеку, сочувствие его бедам

Общая информация о романе

«Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» - роман, над которым Стерн работал в течение семи лет, но который так и остался незаконченным. Стерн публиковал его между 1760 и 1767 гг. по частям, первоначально в Йорке, потом, когда роман уже завоевал славу, в Лондоне.

«Жизнь и мнения Т.Ш.» - произведение, одновременно и продолжающее традиции просветительского семейно-бытового романа, и полностью их отрицающее, другими словами, это пародия на семейно-бытовой роман . Вся структура романа противоречит традиционному просветительскому представлению о сюжете. Уже само название содержит в себе это противоречие. Привычные «Жизнь и приключения» заменены здесь «Жизнью и мнениями». В центре книги - вопрос о человеческой природе и способах ее изображения . Стерн переносит акцент с традиционного в просветительских романах поучения читателя на изучение характера героя. Он не столько рассказывает о поступках персонажей, сколько исследует причины, побудившие их к этим поступкам. Представление о характере складывается из отдельных замечаний и комментариев, содержащихся в отступлениях от основной сюжетной линии. Мировосприятие человека и его взаимоотношения с другими людьми занимают центральное положение в повествовании, а место внешней истории человеческой жизни занимает «биография души». Стерн значительно усложняет просветительскую концепцию характера. Объектом изображения писатель выбирает сложный и противоречивый духовный мир своего героя . При этом Стерн обнаруживает в нем одну преобладающую черту: это - страсть к изучению человека . Герой постоянно занимается самоанализом и анализом человеческой природы. Величайшим своеобразием обладает и художественное время, и пространство. Следуя теории и практике просветительского романа, Стерн должен был бы начать рассказ с момента рождения героя. Писатель как будто послушно следует норме, на самом же деле иронически опровергает ее. Начав в первой главе повествование с момента зачатия, он к концу огромной книги доводит рассказ лишь до первых месяцев жизни героя. Время в этой основной повествовательной линии движется крайне медленно, почти незаметно. Это происходит потому, что в рассказ вовлекается бесчисленное множество подробнейших, тщательнейших наблюдений, на которых обычно не останавливается взор художника. Однако время в романе Стерна многослойно. Параллельно с медленным потоком жизни новорожденного перед читателем проходят события, случившиеся с Тристрамом, когда ему исполнилось пять лет. А так как рассказ от первого лица ведет уже взрослый герой-повествователь, то временные рамки романа значительно расширяются за счет сведений, включающих жизненный опыт рассказчика. На глазах у читателя прошлое становится настоящим, а настоящее превращается в прошлое. Временная последовательность зависит не от астрономического времени, но от хода авторской мысли . Помимо этого рассказ постоянно прерывается разного рода отступлениями, скачками в прошлое, вставными рассказами о лицах и событиях, которые не имеют никакого отношения к жизни Тристрама Шенди. Структура романа Стерна обусловлена парадоксом существования человека во времени и вне его, в безвременном сознании. Так возникает диалектическое единство хронологической последовательности излагаемых событий и ее сознательного нарушения автором. Это нарушение обусловлено попыткой рассказчика вместить в единый миг разновременные явления, пропущенные сквозь человеческое сознание, и показать человеческий опыт во всем его объеме. Такая структура романа определена прежде всего философией Локка , единственного философа, имя которого упомянуто в романе. В соответствии с ней писатель как бы стремится на миг остановить ход мысли и показать, как она возникает. При этом принцип отбора описываемых событий - единство и целостность сознания самого рассказчика. А кажущаяся случайность этого отбора в действительности предопределена двумя аспектами локковской философии : теорией ощущений и теорией ассоциации идей . Подобная конструкция романа рождена не только попыткой психологически точно воспроизвести ход мысли. Есть у нее еще одна основа: «Жизнь и мнения Т.Ш.» - это одновременно рассказ и о судьбе героя, и о том, как эта судьба становится предметом описания. В романе возникает тема творчества. «Писание книг, - утверждает автор, - когда оно делается умело равносильно беседе. Стерн постоянно привлекает внимание читателя к тому, как происходит сам акт творчества. Перед читателем предстает процесс создания романа, а не законченное произведение. Писатель сознательно подчеркивает те черты в характере и психологии, которые способствуют творческой активности: тонкую чувствительность и энергию воображения. Так возникает еще один и главный временной пласт «Тристрама Шенди». Это - время автора, время, когда пишется роман. Это и обобщающий временной пласт, который диалектически включает в себя и индивидуальное время рассказчика, и историю его семьи, и события, происходящие не с ним.

Особенности композиции:

· посвящение помещает в середине романа;

· нарушение последовательности в нумерации глав;

· внезапное прерывание повествования, оставление некоторых страниц пустыми

Про персонажей

Главное действующее лицо романа - Тристрам Шенди , он же рассказчик. Это - двойник самого Стерна, но он и противостоит автору. Этот персонаж одновременно и добросовестное воспроизведение «я» рассказчика просветительских романов, и наряду с этим веселое его пародирование.

Центральными фигурами этого круга персонажей становятся братья Уолтер и Тоби Шенди , отец и дядя Тристрама. Сама их фамилия значима. На йоркширском диалекте она означает «человек с придурью» . Вот такая «придурь», проявление чудачества и становится той основой, на которой писатель строит характеры героев. Каждый из них, благодаря этому чудачеству, или «коньку» , как называет его Стерн, продолжает оставаться самим собой в мире, где все единообразно. «Конек», или «господствующая страсть», определяет поведение многих героев Стерна. «Конек» - это способ уйти от унылого однообразия повседневности, от трезвой расчетливости буржуа, от его удручающего практицизма. Эту способность отдаться какому-либо необычному увлечению Стерн определяет словом «шендизм».

Уолтер Шенди - образец рассудочного мировосприятия. Бывший купец, а во время действия романа провинциальный помещик, он разбогател на торговле и теперь может позволить себе поучать других. Его твердые убеждения в том, что человека нужно воспитывать с раннего детства, развивая его ум, чрезвычайно напоминает резонерство учителей из «Тома Джонса, найденыша» Генри Филдинга. Он составляет руководство по воспитанию своего сына - «Тристрапедию», задавшись целью разумно устроить его жизнь. Но Уолтер Шенди не был бы персонажем книги Стерна, если бы его характер определяли только эти черты. Будучи одним из когорты чудаков, пародией на схоластов-воспитателей, он несет в себе характерные черты «шендизма». Уолтер целиком отдается изучению науки «носологии», убежденный в том, что по форме носа можно определить будущее человека. Шенди с важностью рассуждает о вещах незначительных, которые, по его мнению, влияют на судьбы людей.

Дядя Тоби - полная противоположность брату. Это персонаж, живущий чувствами и эмоциями. Тоби добр, щедр и великодушен, наивен и застенчив, а иногда и доверчив, как ребенок. Наивность дяди Тоби порой переходит все пределы. Но именно в эти моменты он внезапно обнаруживает природное здравомыслие и интуитивно постигает смысл явлений, который недоступен его брату-догматику. Его доброта помогает ему постичь горе ближнего и прийти ему на помощь. Так происходит в случае с лейтенантом Лефевром, сына которого воспитывает Тоби.

Но чувствительность старого солдата дяди Тоби, как и рационализм Уолтера Шенди, подвергается у Стерна испытанию жизнью. И в этом испытании оба они оказываются равным образом несостоятельными. Чувства дяди Тоби часто размениваются по пустякам. Жизнь его так же пуста, как и жизнь брата. Его «конек» - игра в войну. На лужайке возле дома он разыгрывает вместе со своим денщиком военные баталии. Стерн беззлобно посмеивается над чудачествами дяди Тоби.

Юмором окрашены и образцы второстепенных персонажей. И среди них тот, кто станет центральным героем следующего романа Стерна - «Сентиментальное путешествие», - пастор Йорик . Имя Йорик заимствовано Стерном из шекспировской трагедии «Гамлет». Оно символично уже само по себе. В нем сочетаются крайние полюсы: шутовство и напоминание о смерти. Но имя Йорик напоминает еще и о Йоркшире. Это карикатура на собственный характер и своеобразная автопародия. Основная черта трагикомической фигуры Йорика в «Тристраме Шенди» - бесконечная доброта, подчас приносящая неприятности ему самому. Йорик - сельский священник, к которому постоянно обращаются за помощью. И он никому не отказывает.

Семинар Иванова. Это произведение можно отнести к мемуарам , автор подчеркивает это. В романе существует два Тристрама Шенди – маленький и уже взрослый, который пишет книгу. Роман находится в единстве с читателем, пустые страницы оставлены для того, чтобы каждый читатель смог домыслить, написать свои чувства и мысли (момент в 28-29гл. – дядя Тоби и вдова). Автор не хочет брать на себя ответственность. Читатель должен сам сделать вывод, который ему подскажет его сердце.

Это роман о том, как человек пишет роман . На протяжении всей книги разворачивается широчайшая картина всех человеческих темпераментов. Стиль романа Руссо ровен, а у Стерна динамичен. Человек и его «конек» находятся в тесной связи, до которой нет дела другим. Никто не может проникнуть в тайну человека без тщательных наблюдений. «О коньках не спорят». «Конек» - особое милое чудачество. Если познаешь конек человека, ты узнаешь человека (вполне философское рассуждение, одно из мнений Тристрама Шенди). Конек дяди Тоби – военное дело. Тристрам Шенди постоянно провоцирует читателя, смущает. Дядя Тоби, как человек военный, должен быть жестким, строгим, а в романе он представлен мягким, ранимым человеком, который и мухи не обидит. Коньком Вальтера Шенди , отца Тристрама, является увлечение античной литературой, подражание древним. Он сухой рационалист. Пишет трактат о воспитании Тристрама «Тристрамапедию», который является подобием трактата античного «Киропедия», в котором рассказывается о выдающемся человеке. Но Тристрам – человек частный. Парадокс и ирония – Вальтер мало уделяет внимания сыну, но пишет книгу о нем. Разрыв между словом и делом. Вальтер воспринимает сломанный нос Тристрама с большим горем, чем смерть старшего сына Бобби. Узнав о его смерти, он начинает цитировать письма Цицерона, узнавшего о смерти своего сына. Отец Тристрама очень переживает из-за носа сына. Его горе написано очень подробно. В рокальном литературе эмоция должна быть высказана, а здесь переданы только внешние проявления . Вальтер впадает в такое горе, что молчит. Все движения не обладают условностью. Прево волнуют слова, у Стерна слов нет, есть только немая сцена. Конек Тристрама взрослого – писать, увлекаться деталями. Он медленно пишет, поэтому не успевает написать к сроку то, что задумывал. Его герой успевает прожить больший отрезок времени, чем описано.

Читается за 5–10 мин.

оригинал - за 8−9 ч.

В начале повест­во­вания рассказчик преду­пре­ждает чита­теля, что в своих заметках не будет придер­жи­ваться никаких правил создания лите­ра­тур­ного произ­ве­дения, не будет соблю­дать законы жанра и придер­жи­ваться хроно­логии.

Тристрам Шенди появился на свет пятого ноября 1718 г., но злоклю­чения его, по собствен­ному его утвер­ждению, нача­лись ровно девять месяцев назад, во время зачатия, так как матушка, знающая о необык­но­венной пунк­ту­аль­ности отца, в самый непод­хо­дящий момент осве­до­ми­лась, не забыл ли он завести часы. Герой горько сожа­леет, что родился «на нашей шелу­дивой и злосчастной земле», а не на Луне или, скажем, на Венере. Тристрам подробно расска­зы­вает о своей семье, утвер­ждая, что все Шенди чуда­ко­ваты. Много страниц он посвя­щает своему дяде Тоби, неуто­ми­мому вояке, стран­но­стям кото­рого поло­жило начало ранение в пах, полу­ченное им при осаде Намюра. Этот джентльмен четыре года не мог опра­виться от своей раны. Он раздобыл карту Намюра и, не вставая с постели, разыг­рывал все пери­петии роковой для него битвы. Его слуга Трим, бывший капрал, пред­ложил хозяину отпра­виться в деревню, где тот владел несколь­кими акрами земли, и на мест­ности возвести все форти­фи­ка­ци­онные соору­жения, при наличии которых дядюш­кино увле­чение полу­чило бы более широкие возмож­ности.

Шенди описы­вает историю своего появ­ления на свет, обра­щаясь при этом к брач­ному контракту своей матери, по усло­виям кото­рого ребенок непре­менно должен родиться в деревне, в поме­стье Шенди­холл, а не в Лондоне, где помощь роже­нице могли бы оказать опытные врачи. Это сыграло большую роль в жизни Тристрама и, в част­ности, отра­зи­лось на форме его носа. На всякий случай отец буду­щего ребенка пригла­шает к жене дере­вен­ского доктора Слона. Пока проис­ходят роды, трое мужчин - отец Шенди Вильям, дядя Тоби и доктор сидят внизу у камина и рассуж­дают на самые различные темы. Оставляя джентль­менов бесе­до­вать, рассказчик снова пере­ходит к описанию чуда­честв членов его семей­ства. Отец его придер­жи­вался необы­чайных и эксцен­тричных взглядов на десятки вещей. Например, испы­тывал пристра­стие к неко­торым христи­ан­ским именам при полном непри­ятии других. Особенно нена­вистным для него было имя Тристрам. Озабо­тив­шись пред­сто­ящим рожде­нием своего отпрыска, почтенный джентльмен внима­тельно изучил лите­ра­туру по родо­вспо­мо­жению и убедился в том, что при обычном способе появ­ления на свет стра­дает мозжечок ребенка, а именно в нем, по его мнению, распо­ложен «главный сенсорий или главная квар­тира души». Таким образом, он видит наилучший выход в кеса­ревом сечении, приводя в пример Юлия Цезаря, Сципиона Афри­кан­ского и других выда­ю­щихся деятелей. Жена его, однако, придер­жи­ва­лась другого мнения.

Доктор Слоп послал слугу Обадию за меди­цин­скими инстру­мен­тами, но тот, боясь их расте­рять по дороге, так крепко завязал мешок, что, когда они пона­до­би­лись и мешок был наконец развяан, в сума­тохе акушер­ские щипцы были нало­жены на руку дяди Тоби, а его брат пора­до­вался, что первый опыт был произ­веден не на головке его ребенка.

Отвле­каясь от описания много­труд­ного своего рождения, Шенди возвра­ща­ется к дядюшке Тоби и укреп­ле­ниям, возве­денным вместе с капралом Тримом в деревне. Гуляя со своей подружкой и пока­зывая ей эти заме­ча­тельные соору­жения, Трим осту­пился и, потянув за собой Бригитту, всей тяже­стью упал на подъ­емный мост, который тут же разва­лился на куски. Целыми днями дядюшка размыш­ляет над конструк­цией нового моста. И когда Трим вошел в комнату и сказал, что доктор Слип занят на кухне изго­тов­ле­нием моста, дядя Тоби вооб­разил, что речь идет о разру­шенном военном объекте. Каково же было горе Вильяма Шенди, когда выяс­ни­лось, что это «мост» для носа ново­рож­ден­ного, кото­рому доктор своими инстру­мен­тами расплющил его в лепешку. В связи с этим Шенди размыш­ляет о размерах носов, так как догмат о преиму­ще­стве длинных носов перед корот­кими укоре­нялся в их семей­стве на протя­жении трех поко­лений. Отец Шенди читает клас­си­че­ских авторов, упоми­на­ющих о носах. Здесь же приво­дится пере­ве­денная им повесть Слокен­бергия. В ней расска­зы­ва­ется о том, как в Страс­бург однажды прибыл на муле незна­комец, пора­зивший всех разме­рами своего носа. Горо­жане спорят о том, из чего он сделан, и стре­мятся дотро­нуться до него. Незна­комец сооб­щает, что побывал на Мысе Носов и раздобыл там один из самых выда­ю­щихся экзем­пляров, какие когда-либо доста­ва­лись чело­веку. Когда же подняв­шаяся в городе сума­тоха закон­чи­лась и все улег­лись в свои постели, царица Маб взяла нос чуже­земца и разде­лила его на всех жителей Страс­бурга, в резуль­тате чего Эльзас и стал владе­нием Франции.

Семей­ство Шенди, боясь, что ново­рож­денный отдаст Богу душу, спешит его окре­стить. Отец выби­рает для него имя Трис­ме­гист. Но служанка, несущая ребенка к священ­нику, забы­вает такое трудное слово, и ребенка по ошибке наре­кают Тристрамом. Отец в неопи­су­емом горе: как известно, это имя было особенно нена­вистно для него. Вместе с братом и священ­ником он едет к некоему Дидию, авто­ри­тету в области церков­ного права, чтобы посо­ве­то­ваться, нельзя ли изме­нить ситу­ацию. Священ­но­слу­жи­тели спорят между собой, но в конце концов приходят к выводу, что это невоз­можно.

Герой полу­чает письмо о смерти своего стар­шего брата Бобби. Он размыш­ляет о том, как пере­жи­вали смерть своих детей разные исто­ри­че­ские личности. Когда Марк Туллий Цицерон потерял дочь, он горько опла­кивал её, но, погру­жаясь в мир фило­софии, находил, что столько прекрасных вещей можно сказать по поводу смерти, что она достав­ляет ему радость. Отец Шенди тоже был склонен к фило­софии и крас­но­речию и утешал себя этим.

Священник Йорик, друг семьи, давно служивший в этой мест­ности, посе­щает отца Шенди, который жалу­ется, что Тристраму трудно дается испол­нение рели­ги­озных обрядов. Они обсуж­дают вопрос об основах отно­шений между отцом и сыном, по которым отец приоб­ре­тает право и власть над ним, и проблему даль­ней­шего воспи­тания Тристрама. Дядя Тоби реко­мен­дует в гувер­неры моло­дого Лефевра и расска­зы­вает его историю. Однажды вечером дядя Тоби сидел за ужином, как вдруг в комнату вошел хозяин дере­вен­ской гости­ницы. Он попросил стакан-другой вина для одного бедного джентль­мена, лейте­нанта Лефевра, который занемог несколько дней назад. С Лефевром был сын лет один­на­дцати-двена­дцати. Дядя Тоби решил наве­стить джентль­мена и узнал, что тот служил с ним в одном полку. Когда Лефевр умер, дядя Тоби похо­ронил его с воин­скими поче­стями и взял опеку над маль­чиком. Он отдал его в обще­ственную школу, а затем, когда молодой Аефевр попросил позво­ления попы­тать счастья в войне с турками, вручил ему шпагу его отца и расстался с ним как с собственным сыном. Но моло­дого чело­века стали пресле­до­вать неудачи, он потерял и здоровье, и службу - все, кроме шпаги, и вернулся к дяде Тоби. Это случи­лось как раз тогда, когда Тристраму искали настав­ника.

Рассказчик вновь возвра­ща­ется к дяде Тоби и расска­зы­вает о том, как дядя, всю жизнь бояв­шийся женщин - отчасти из-за своего ранения, - влюбился во вдову миссис Водмен.

Тристрам Шенди отправ­ля­ется в путе­ше­ствие на конти­нент, по пути из Дувра в Кале его мучает морская болезнь. Описывая досто­при­ме­ча­тель­ности Кале, он назы­вает город «ключом двух королевств». Далее его путь следует через Булонь и Монтрей. И если в Булони ничто не привле­кает внимания путе­ше­ствен­ника, то един­ственной досто­при­ме­ча­тель­но­стью Монтрея оказы­ва­ется дочка содер­жа­теля посто­я­лого двора. Наконец Шенди прибы­вает в Париж и на портике Лувра читает надпись: «В мире нет подоб­ного народа, ни один народ не имеет города, равного этому». Размышляя о том, где быстрее ездят - во Франции или в Англии, он не может удер­жаться, чтобы не расска­зать анекдот о том, как абба­тиса Анду­ейт­ская и юная послуш­ница Марга­рита путе­ше­ство­вали на воды, потеряв по дороге погон­щика мулов.

Проехав несколько городов, Шенди попа­дает в Лион, где соби­ра­ется осмот­реть меха­низм башенных часов и посе­тить Большую библио­теку иезу­итов, чтобы озна­ко­миться с трид­ца­ти­томной исто­рией Китая, признавая при этом, что равно ничего не пони­мает ни в часовых меха­низмах, ни в китай­ском языке. Его внимание также привле­кает гроб­ница двух любов­ников, разлу­ченных жесто­кими роди­те­лями. Амандус взят в плен турками и отвезен ко двору марок­кан­ского импе­ра­тора, где в него влюб­ля­ется прин­цесса и томит его двадцать лет в тюрьме за любовь к Аманде. Аманда же в это время, босая и с распу­щен­ными воло­сами, стран­ствует по горам, разыс­кивая Аман­дуса. Но однажды ночью случай приводит их в одно и то же время к воротам Лиона. Они броса­ются друг другу в объятия и падают мерт­выми от радости. Когда же Шенди, расстро­ганный исто­рией любов­ников, доби­ра­ется до места их гроб­ницы, дабы оросить её слезами, оказы­ва­ется, что таковой уже не суще­ствует.

Шенди, желая занести последние пери­петии своего вояжа в путевые заметки, лезет за ними в карман камзола и обна­ру­жи­вает, что они укра­дены. Громко взывая ко всем окру­жа­ющим, он срав­ни­вает себя с Санчо Пансой, возо­пившим по случаю потери сбруи своего осла. Наконец порванные заметки обна­ру­жи­ва­ются на голове жены карет­ника в виде папи­льоток.

Проезжая через Аангедок, Шенди убеж­да­ется в живой непри­нуж­ден­ности местных жителей. Танцу­ющие крестьяне пригла­шают его в свою компанию. «Проплясав через Нарбонну, Каркасон и Кастель­но­дарн», он берет перо, чтоб снова перейти к любовным похож­де­ниям дяди Тоби. Далее следует подробное описание приемов, с помощью которых вдова Водмен поко­ряет наконец его сердце. Отец Шенди, поль­зо­вав­шийся славой знатока женщин, пишет наста­ви­тельное письмо брату о природе женского пола, а капрал Трим, в этой же связи, расска­зы­вает хозяину о романе своего брата с вдовой еврея-колбас­ника. Роман конча­ется ожив­ленным разго­вором о быке слуги Обадии, и на вопрос матери Шенди: «Что за историю они расска­зы­вают?» Йорик отве­чает: «Про Белого Бычка, и одну из лучших, какие мне дово­ди­лось слышать».