В некотором было царстве, в некотором государстве жил царь с супругою своею, и имели они у себя трёх прекрасных сыновей, из которых называли большого Василий-царевич, а среднего Фёдор-царевич, а меньшого Иван-царевич. В один день царь прогуливался в саду, и с супругою своею. Вдруг поднялся вихорь и унёс царицу из глаз его, о чём царь весьма был печален, долгое время соболезнуя о своей супруге. Старшие его два сына испросили у печального отца своего благословение и отправилися в путь свой искать матери своей. Едучи с своими людьми долгое время, заехали они в дикую степь, раскинули палатки и ожидали не увидят ли кого, кто бы указал им дорогу; однако чрез три года никого не видали, а между тем подрос меньшой брат Иван-царевич. И тот также, испрося у отца своего благословение и простясь, отправился в путь. По долговременном путешествии увидел он вдали палатки и поехал к ним и как стал подъезжать ближе, то и узнал, что это были его братья. Приехавши, сказал он: «Что вы, братцы, в какой дикой степи остановились? Отпустимте своих людей в наше государство и поедем лучше одни искать своей матери». Братья по его совету учинили и поехали в путь, и ехали они долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро-то сказка сказывается, а дело-то не скоро делается, и усмотрели вдали дворец хрустальный, обнесён такою же стеною вокруг, и приехали к оному. Тогда Иван-царевич, найдя ворота, взъехал на двор и, подъезжая к крыльцу, увидел столб, в котором было два кольца: одно золотое, другое серебряное. Продевши повод в оба кольца, привязал он своего коня богатырского, потом пошёл на крыльцо. И встречает его сам король, и по довольном разговоре король узнал, что он был ему племянник, и повёл его в покои, куда и братьев Ивана-царевича пригласил. Погостили они недолгое время и получили от короля в подарок волшебный шар, который покатя перед собою - доехали до высочайшей горы, где и остановились. Крутизна горы была столь высока, что на неё взлезть им никак было не можно.

После того Иван-царевич нашёл скважину, где попались ему на руки и на ноги железные когти, помощью коих взошёл он на самый верх горы. Уставши, сел он под дуб для отдохновения, и лишь только снял с себя когти - вдруг оные исчезли. Вставши, увидел он вдали палатку, сделанную из самого тонкого батисту, на коем изображалось медное государство, а на верху оной палатки поставлен был шар медный. При входе оной лежали два превеликие льва, которые не допускали войти в палатку. Иван-царевич, увидя стоявшие при них тазы пустые, налил воды и утолил их жажду, и они дали свободный вход в палатку. По входе в оную увидел он на софе сидящую прекрасную царевну, а в ногах у ней спал змей трёхглавый, которому, он одним махом все три головы отсёк, - за что царевна его благодарила и подарила ему яйцо медное, сокрывающее в себе медное государство. Итак, царевич, простясь с нею, отправился в путь и, шедши долгое время, увидел вдали палатку, сделанную из самого тонкого флёру и привязанную к кедровым деревьям серебряными шнурками, у коих кисти были изумрудные, а на палатке изображено серебряное государство, и на верху был поставлен серебряный шар. При входе оной палатки лежали два превеличайшие тигра, которых жажду от солнечного зноя утолил водою и сделал себе свободный вход в палатку. И как вошёл туда Иван-царевич, то увидел на софе сидящую весьма богато убранную царевну, красотою превосходнее первой. У ног её лежал шестиглавый змей и вдвое против прежнего больший, которому он за один раз отрубил все головы, - за что царевна, видя его силу и неустрашимость, подарила ему серебряное яйцо, сокрывающее в себе серебряное государство. Простясь и с этой царевной, пошёл Иван-царевич далее и достиг, наконец, до третьей палатки, которая была сделана из самого чистого каротку(?), на коем было вышито золотое государство, а на палатке был шар из самого чистого золота; она была прикреплена к лавровым деревьям золотыми шнурками, у коих были привешены алмазные кисти. При входе оной лежали два великие крокодила, которые от великого жару испущали огненное пламя. Царевич, видя их жажду, наполнил их пустые тазы водою и тем учинил себе свободный вход в палатку. И там увидел царевич на софе сидящую царевну, красотою превосходнее прежних; у ног её лежал двенадцатиглавый змей, которому с двух раз все головы отрубил. Царевна за сие подарила ему золотое яйцо, содержащее в себе золотое государство, а с яйцом вручила ему своё сердце и по довольном разговоре указала ему, где живёт его мать, и желала ему счастливо предприятие окончить.

По довольном путешествии достиг Иван-царевич до великолепного дворца и в нем прошёл многие покои и не нашёл ни одного человека. Напоследок пришёл в пребогато убранную залу и увидел мать свою в царской одежде, сидящую в креслах, и по нежных между ими ласкательствах и учтивых разговорах объявил ей, что он с братьями многие лета странствовал. Вдруг мать почувствовала Духа и сказала Ивану-царевичу: «Спрячься под мою одежду, и как Вихорь прилетит и станет меня ласкать, то старайся ухватиться руками за его волшебную палицу; он подымется на воздух - ты не страшися, а как опустится на землю и рассыплется на мелкие части - ты всё собери и сожги, а пепел развей по полю». Лишь только мать успела сказать и спрятать Ивана-царевича под свою одежду, ту минуту Вихорь прилетел и начал ласкаться к царице. Тогда царевич, по совету матери своей, ухватился за волшебную палицу. Вихорь, осердясь на царевича, поднялся на высоту, потом опустился на землю и рассыпался на мелкие части. Царевич, все части подобрав, сжёг, а пепел развеял по полю и овладел волшебною палицею. Взявши мать свою и трёх царевен, Иван-царевич пришёл к дубу, где всех по полотну спустил книзу. Братья его, как Иван-царевич один остался на горе, обрезали полотно и уехали с матерью и царевнами в своё государство и велели им клясться, что отцу скажут, будто они найдены старшими царевичами. А Иван-царевич, оставшись один на горе́, не смел спуститься с оной, видя, что полотна обрезаны, и ходил по горе, перекидывая палицу с руки на руку. Как вдруг предстал перед него человек, который снёс его с горы и поставил на площади его государства, где Иван-царевич и встретился с одним башмачником, у коего нанялся он в работники. Хозяин, накупя кож довольное число, напился пьян и лег спать. Иван-царевич, видя, что в хозяине проку мало, призвал Духа, который снёс его с горы, и приказал ему к утру сделать башмаки; Дух по приказу его всё учинил. Поутру Иван-царевич, разбудя хозяина, послал с товаром в город, где тот и продал башмаки купцу, который рекомендовал его знатным господам. Наконец сам царь, увидя его работу, приказал ему носить к себе во дворец; а между тем находившаяся тут золотого государства царевна, приметя, что сия работа золотого государства Духа, приказала призвать к себе сапожника. А как скоро он пришёл, то и приказала ему, чтобы завтрашнего дня поутру пред сим дворцом поставил дворец золотого государства, а от него золотой мост до самого царского дворца, покрытый зелёным бархатом, - и с тем от него пошла. Хозяин пришёл домой весьма печален и сказал всё то работнику, а сам с горя так напился пьян, что и сам себя не помнил, только и говорит: «Теперь хотя голову руби, так и нужды нет!» Царевич, услыша сие, приказал Духу, чтоб немедленно к завтрему поставил дворец и золотое государство, сокрывающееся в золотом яйце; Дух по приказанию всё исполнил и поутру рано перенёс туда Ивана-царевича, который, изготовясь для встречи отца своего и матери, послал по них великолепные колесницы, а по братьев самые срамные телеги, прося притом всех откушать. Царь, услыша, что сын его меньшой Иван-царевич жив и здравствует, весьма обрадовался и сел с царицею и с тремя царевнами в присланную для них пребогато убранную колесницу, а детей своих насильно приказал посадить в срамные телеги, говоря притом, что вы по вине своей и того не заслуживаете. Иван-царевич встретил их великолепно и простил братьям своим их вину; потом назначил Василью-царевичу в супруги серебряного государства царевну Елену, а Фёдору-царевичу медного государства царевну Земиру, а себе взял золотого государства царевну Плениру и отдал братьям серебряное и медное яйца, сокрывающие в себе оные государства. На другой день совершён был брак всех братьев, к великой радости подданных. И так обладали они своими подданными и всеми государствами, которые были поставлены на одном море.

В некотором царстве, в некотором государстве был-жил царь Бел Белянин; у него была жена Настасья золотая коса и три сына: Петр-царевич, Василий-царевич и Иван-царевич. Пошла царица с своими мамушками и нянюшками прогуляться по́ саду. Вдруг поднялся сильный вихрь - что и боже мой! схватил царицу и унес неведомо куда. Царь запечалился-закручинился и не ведает, как ему быть. Подросли царевичи он и говорит им: «Дети мои любезные! Кто из вас поедет - мать свою отыщет?»

Собрались два старшие сына и поехали; а за ними и младший стал у отца проситься. «Нет, - говорит царь, - ты, сынок, не езди! Не покидай меня одного, старика». - «Позволь, батюшка! Страх как хочется по белу свету постранствовать да матушку отыскать». Царь отговаривал, отговаривал, не мог отговорить: «Ну, делать нечего, ступай; бог с тобой!»
Иван-царевич оседлал своего доброго коня и пустился в дорогу. Ехал-ехал, долго ли, коротко ли; скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; приезжает к лесу. В том лесу богатейший дворец стоит. Иван-царевич въехал на широкий двор, увидал старика и говорит: «Много лет здравствовать, старичок!» - «Милости просим! Кто таков, добрый мо́лодец?» - «Я - Иван-царевич, сын царя Бела Белянина и царицы Настасьи золотой косы». - «Ах, племянник родной! Куда тебя бог несет?» - «Да так и так, - говорит, - еду отыскивать свою матушку. Не можешь ли ты сказать, дядюшка, где найти ее?» - «Нет, племянник, не знаю. Чем могу, тем и послужу тебе; вот тебе шарик, брось его перед собою; он покатится и приведет тебя к крутым, высоким горам. В тех горах есть пещера, войди в нее, возьми железные когти, надень на руки и на ноги и полезай на горы; авось там найдешь свою мать Настасью золотую косу».

Вот хорошо. Иван-царевич попрощался с дядею и пустил перед собою шарик; шарик катится, катится, а он за ним едет. Долго ли, коротко ли - видит: братья его Петр-царевич и Василий-царевич стоят в чистом поле лагерем и множество войска с ними. Братья его встренули: «Ба! Куда ты, Иван-царевич?» - «Да что, - говорит, - соскучился дома и задумал ехать отыскивать матушку. Отпустите войско домой да поедемте вместе». Они так и сделали; отпустили войско и поехали втроем за шариком. Издали еще завидели горы - такие крутые, высокие, что и боже мой! верхушками в небо уперлись. Шарик прямо к пещере прикатился; Иван-царевич слез с коня и говорит братьям: «Вот вам, братцы, мой добрый конь; я пойду на горы матушку отыскивать, а вы здесь оставайтеся; дожидайтесь меня ровно три месяца, а не буду через три месяца - и ждать нечего!» Братья думают: «Как на эти горы влезать, да тут и голову поломать!» «Ну, - говорят, - ступай с богом, а мы здесь подождем».

Отдохнул немного и пошел по горам; шел-шел, шел-шел, смотрит - медный дворец стоит, у ворот страшные змеи на медных цепях прикованы, так и кишат! А подле колодезь, у колодезя медный корец на медной цепочке висит. Иван-царевич взял почерпнул корцом воды, напоил змей; они присмирели, прилегли, он и прошел во дворец.

Выскакивает к нему медного царства царица: «Кто таков, добрый мо́лодец?» - «Я Иван-царевич». - «Что, - спрашивает, - своей охотой али неволей зашел сюда, Иван-царевич?» - «Своей охотой; ищу мать свою Настасью золотую косу. Какой-то Вихрь ее из саду похитил. Не знаешь ли, где она?» - «Нет, не знаю; а вот недалеко отсюда живет моя середняя сестра, серебряного царства царица; может, она тебе скажет». Дала ему медный шарик и медное колечко. «Шарик, - говорит, - доведет тебя до середней сестры, а в этом колечке все медное царство состоит. Когда победишь Вихря, который и меня здесь держит и летает ко мне чрез каждые три месяца, то не забудь меня бедной - освободи отсюда и возьми с собою на вольный свет». - «Хорошо», - отвечал Иван-царевич, взял бросил медный шарик - шарик покатился, а царевич за ним пошел.

Приходит в серебряное царство и видит дворец лучше прежнего - весь серебряный; у ворот страшные змеи на серебряных цепях прикованы, а подле колодезь с серебряным корцом. Иван-царевич почерпнул воды, напоил змей - они улеглись и пропустили его во дворец. Выходит царица серебряного царства: «Уж скоро три года, - говорит, - как держит меня здесь могучий Вихрь; я русского духу слыхом не слыхала, видом не видала, а теперь русский дух воочью совершается. Кто таков, добрый мо́лодец?» - «Я Иван-царевич». - «Как же ты сюда попал - своею охотою али неволею?» - «Своею охотою, ищу свою матушку; пошла она в зеленом саду погулять, как поднялся Вихрь и умчал ее неведомо куда. Не знаешь ли, где найти ее?» - «Нет, не знаю; а живет здесь недалечко старшая сестра моя, золотого царства царица, Елена Прекрасная; может, она тебе скажет. Вот тебе серебряный шарик, покати его перед собою и ступай за ним следом; он тебя доведет до золотого царства. Да смотри, как убьешь Вихря - не забудь меня бедной; вызволь отсюда и возьми с собою на вольный свет; держит меня Вихрь в заключении и летает ко мне через каждые два месяца». Тут подала ему серебряное колечко: «В этом колечке все серебряное царство состоит!» Иван-царевич покатил шарик: куда шарик покатился, туда и он направился.

Долго ли, коротко ли, увидал - золотой дворец стоит, как жар горит; у ворот кишат страшные змеи - на золотых цепях прикованы, а возле колодезь, у колодезя золотой корец на золотой цепочке висит. Иван-царевич почерпнул корцом воды и напоил змей; они улеглись, присмирели. Входит царевич во дворец; встречает его Елена Прекрасная: «Кто таков, добрый мо́лодец?» - «Я Иван-царевич». - «Как же ты сюда зашел - своей ли охотою али неволею?» - «Зашел я охотою; ищу свою матушку Настасью золотую косу. Не ведаешь ли, где найти ее?» - «Как не ведать! Она живет недалеко отсюдова, и летает к ней Вихрь раз в неделю, а ко мне раз в месяц. Вот тебе золотой шарик, покати перед собою и ступай за ним следом - он доведет тебя куда надобно; да вот еще возьми золотое колечко - в этом колечке все золотое царство состоит! Смотри же, царевич: как победишь ты Вихря, не забудь меня бедной, возьми с собой на вольный свет». - «Хорошо, - говорит, - возьму!»

Иван-царевич покатил шарик и пошел за ним: шел-шел, и приходит к такому дворцу, что и господи боже мой! - так и горит в бриллиантах и самоцветных каменьях. У ворот шипят шестиглавые змеи; Иван-царевич напоил их, змеи присмирели и пропустили его во дворец. Проходит царевич большими покоями и в самом дальнем находит свою матушку: сидит она на высоком троне, в царские наряды убрана, драгоценной короной увенчана. Глянула на гостя и вскрикнула: «Ах, боже мой! Ты ли, сын мой возлюбленный? Как сюда попал?» - «Так и так, - говорит, - за тобой пришел». - «Ну, сынок, трудно тебе будет! Ведь здесь на горах царствует злой, могучий Вихрь, и все духи ему повинуются; он-то и меня унес. Тебе с ним бороться надо! Пойдем поскорей в погреб».

Вот сошли они в погреб. Там стоят две кади с водою: одна на правой руке, другая на левой. Говорит царица Настасья золотая коса: «Испей-ка водицы, что направо стоит». Иван-царевич испил. «Ну что, сколько в тебе силы?» - «Да так силен, что весь дворец одной рукой поверну». - «А ну, испей еще». Царевич еще испил. «Сколько теперь в тебе силы?» - «Теперь захочу - весь свет поворочу». - «Ох, уж это дюже1 много! Переставь-ка эти кади с места на место: ту, что стоит направо, отнеси на левую руку, а ту, что налево, отнеси на правую руку». Иван-царевич взял кади и переставил с места на место. «Вот видишь ли, любезный сын: в одной кади - сильная вода, в другой - бессильная; кто первой напьется - будет сильномогучим богатырем, а кто второй изопьет - совсем ослабеет. Вихрь пьет всегда сильную воду и становит ее по правую сторону; так надо его обмануть, а то с ним никак не сладить!»

Воротились во дворец. «Скоро Вихрь прилетит, - говорит царица Ивану-царевичу. - Садись ко мне под порфиру, чтоб он тебя не увидел. А как Вихрь прилетит да кинется меня обнимать-целовать, ты и схвати его за палицу. Он высоко-высоко поднимется будет носить тебя и над морями и над пропастями, ты смотри не выпущай из рук палицы. Вихрь уморится, захочет испить сильной воды, спустится в погреб и бросится к кади, что на правой руке поставлена, а ты пей из кади на левой руке. Тут он совсем обессилеет, ты выхвати у него меч и одним ударом отруби его голову. Как срубишь ему голову, тотчас сзади тебя кричать будут: «Руби еще, руби еще!» А ты, сынок, не руби, а в ответ скажи: «Богатырская рука два раза не бьет, а все с одного разу!»

Только Иван-царевич успел под порфиру укрыться, как вдруг на дворе потемнело, все кругом затряслось; налетел Вихрь, ударился о землю, сделался добрым молодцем и входит во дворец; в руках у него боевая палица. «Фу-фу-фу! Что у тебя русским духом пахнет? Аль кто в гостях был?» Отвечает царица: «Не знаю, отчего тебе так сдается». Вихрь бросился ее обнимать-целовать, а Иван-царевич тотчас за палицу. «Я тебя съем!» - закричал на него Вихрь. «Ну, бабка надвое сказала: либо съешь, либо нет!» Вихрь рванулся - в окно да в поднебесье; уж он носил, носил Ивана-царевича - и над горами: «Хошь, - говорит, - зашибу?» и над морями: «Хошь, - грозит, - утоплю?» Только нет, царевич не выпускает из рук палицы.

Весь свет Вихрь вылетал, уморился и начал спускаться; спустился прямо-таки в погреб, подбежал к той кади, что на правой руке стояла, и давай пить бессильную воду, а Иван-царевич кинулся налево, напился сильной воды и сделался первым могучим богатырем во всем свете. Видит он, что Вихрь совсем ослабел, выхватил у него острый меч да разом и отсек ему голову. Закричали позади голоса́: «Руби еще, руби еще, а то оживет». - «Нет, - отвечает царевич, - богатырская рука два раза не бьет, а все с одного разу кончает!» Сейчас разложил огонь, сжег и тело и голову и пепел по ветру развеял. Мать Ивана-царевича радая такая! «Ну, - говорит, - сын мой возлюбленный, повеселимся, покушаем, да как бы нам домой поскорей; а то здесь скучно, никого из людей нету». - «Да кто же здесь прислуживает?» - «А вот увидишь». Только задумали они кушать, сейчас стол сам накрывается, разные яства и вина сами на стол являются; царица с царевичем обедают, а невидимая музыка им чудные песни наигрывает. Наелись-напились они, отдохнули; говорит Иван-царевич: «Пойдем, матушка, пора! Ведь нас под горами братья дожидаются. Да дорогою надобно трех цариц избавить, что здесь у Вихря жили».

Забрали все, что нужно, и отправились в путь-дорогу; сначала зашли за царицей золотого царства, потом за царицей серебряного, а там и за царицей медного царства; взяли их с собою, захватили полотна и всякой всячины и в скором времени пришли к тому месту, где надо с гор спускаться. Иван-царевич спустил на полотне сперва мать, потом Елену Прекрасную и двух сестер ее. Братья стоят внизу - дожидаются, а сами думают: «Оставим Ивана-царевича наверху, а мать да цариц повезем к отцу и скажем, что мы их отыскали». - «Елену Прекрасную я за себя возьму, - говорит Петр-царевич - царицу серебряного царства возьмешь ты, Василий-царевич; а царицу медного государства отдадим хоть за генерала».

Вот как надо было Ивану-царевичу с гор спускаться, старшие братья взялись за поло́тна, рванули и совсем оторвали. Иван-царевич на горах остался. Что делать? Заплакал горько и пошел назад; ходил, ходил и по медному царству, и по серебряному, и по золотому - нет ни души. Приходит в бриллиантовое царство - тоже нет никого. Ну, что один? Скука смертная! Глядь - на окне лежит дудочка. Взял ее в руки. «Дай, - говорит, - поиграю от скуки». Только свистнул - выскакивают хромой да кривой; «Что угодно, Иван-царевич?» - «Есть хочу». Тотчас откуда ни возьмись - стол накрыт, на столе и вина и кушанья самые первые. Иван-царевич покушал и думает: «Теперь отдохнуть бы не худо». Свистнул в дудочку, явились хромой да кривой: «Что угодно, Иван-царевич?» - «Да чтобы постель была готова». Не успел выговорить, а уж постель постлана - что ни есть лучшая.

Только сказал, и в ту ж минуту очутился в своем государстве посеред базара. Вот ходит по базару; идет навстречу башмачник - такой весельчак! Царевич спрашивает: «Куда, мужичок, идешь?» - «Да несу черевики2 продавать; я башмачник». - «Возьми меня к себе в подмастерья». - «Разве ты умеешь черевики шить?» - «Да все, что угодно, умею; не то черевики, и платье сошью». - «Ну, пойдем!»

Пришли они домой; башмачник и говорит: «Ну-ка, смастери! Вот тебе товар самый первый; посмотрю, как ты умеешь». Иван-царевич пошел в свою комнатку, вынул дудочку, свистнул - явились хромой да кривой: «Что угодно, Иван-царевич?» - «Чтобы к завтрему башмаки были готовы». - «О, это службишка, не служба!» - «Вот и товар!» - «Что это за товар? Дрянь - и только! Надо за окно выкинуть». Назавтра царевич просыпается, на столе башмаки стоят прекрасные, самые первые. Встал и хозяин: «Что, молоде́ц, пошил башмаки?» - «Готовы». - «А ну, покажь!» Взглянул на башмаки и ахнул: «Вот так мастера добыл себе! Не мастер, а чудо!» Взял эти башмаки и понес на базар продавать.

В эту самую пору готовились у царя три свадьбы: Петр-царевич сбирался жениться на Елене Прекрасной, Василий-царевич - на царице серебряного царства, а царицу медного царства отдавали за генерала. Стали закупать к тем свадьбам наряды; для Елены Прекрасной понадобились черевики. У нашего башмачника объявились черевики лучше всех; привели его во дворец. Елена Прекрасная как глянула: «Что это? - говорит. - Только на горах могут такие башмаки делать». Заплатила башмачнику дорого и приказывает: «Сделай мне без мерки другую пару черевик, чтоб были на диво сшиты, драгоценными каменьями убраны, бриллиантами усажены. Да чтоб к завтрему поспели, а не то - на виселицу!»

Взял башмачник деньги и драгоценные каменья; идет домой - такой пасмурный. «Беда! - говорит. - Что теперь делать? Где такие башмаки пошить к завтраму, да еще без мерки? Видно, повесят меня завтра! Дай хоть напоследки погуляю с горя с своими друзьями». Зашел в трактир; дру́гов-то у него много было, вот они и спрашивают: «Что ты, брат, пасмурен?» - «Ах, други любезные, ведь завтра повесят меня!» - «За что так?» Башмачник рассказал свое горе: «Где уж тут о работе думать? Лучше погуляем напоследки». Вот пили-пили, гуляли-гуляли, башмачник уж качается. «Ну, - говорит, - возьму домой бочонок вина да лягу спать. А завтра, как только придут за мной вешать, сейчас полведра выдую; пускай уж без памяти меня вешают». Приходит домой. «Ну, окаянный, - говорит Ивану-царевичу, - вот что твои черевики наделали... так и так... поутру, как придут за мной, сейчас меня разбуди».

Ночью Иван-царевич вынул дудочку, свистнул - явились хромой да кривой: «Что угодно, Иван-царевич?» - «Чтоб такие-то башмаки были готовы». - «Слушаем!» Иван-царевич лег спать; поутру просыпается - башмаки на столе стоят, как жар горят. Идет он будить хозяина: «Хозяин! Вставать пора». - «Что, али за мной пришли? Давай скорее бочонок с вином, вот кружка - наливай; пусть уж пьяного вешают». - «Да башмаки-то готовы». - «Как готовы? Где они? - Побежал хозяин, глянул: - Ах, когда ж это мы с тобой делали?» - «Да ночью, неужто, хозяин, не помнишь, как мы кроили да шили?» - «Совсем заспал, брат; чуть-чуть помню!»

Взял он башмаки, обернул, бежит во дворец. Елена Прекрасная увидала башмаки и догадалась: «Верно, это Ивану-царевичу ду́хи делают». - «Как это ты сделал?» - спрашивает она у башмачника «Да я, - говорит, - все умею делать!» - «Коли так, сделай мне платье подвенечное, чтоб было оно золотом вышито, бриллиантами да драгоценными камнями усеяно. Да чтоб заутра было готово, а не то - голову долой!» Идет башмачник опять пасмурный, а други давно его дожидают: «Ну что?» - «Да что, - говорит, - одно окаянство! Вот проявилась переводчица роду христианского, велела к завтрему платье сшить с золотом, с каменьями. А я какой портной! Уж верно завтра с меня голову снимут». - «Э, брат, утро вечера мудренее: пойдем погуляем».

Пошли в трактир, пьют-гуляют. Башмачник опять нализался, притащил домой целый бочонок вина и говорит Ивану-царевичу: «Ну, малый, завтра, как разбудишь, так целое ведро и выдую; пусть пьяному рубят голову! А этакого платья мне и в жизнь не сделать». Хозяин лег спать, захрапел, а Иван-царевич свистнул в дудочку - явились хромой да кривой: «Что угодно, царевич?» - «Да чтоб к завтрему платье было готово - точно такое, как Елена Прекрасная у Вихря носила». - «Слушаем! Будет готово». Чем свет проснулся Иван-царевич, а платье на столе лежит, как жар горит - так всю комнату и осветило. Вот он будит хозяина, тот продрал глаза: «Что, аль за мной пришли - голову рубить? Давай поскорей вино!» - «Да ведь платье готово...» - «Ой ли! Когда ж мы сшить успели?» - «Да ночью, разве не помнишь? Ты сам и кроил». - «Ах, брат, чуть-чуть припоминаю; как во сне вижу». Взял башмачник платье, бежит во дворец.

Вот Елена Прекрасная дала ему много денег и приказывает: «Смотри, чтоб завтра к рассвету на седьмой версте на́ море стояло царство золотое и чтоб оттуда до нашего дворца сделан был мост золотой, тот мост устлан дорогим бархатом, а около перил по обеим сторонам росли бы деревья чудные и певчие б птицы разными голосами воспевали. Не сделаешь к завтраму - велю четверить тебя!» Пошел башмачник от Елены Прекрасной и голову повесил. Встречают его други: «Что, брат?» - «Да что! Пропал я, завтра четверить меня. Такую службу задала, что никакой черт не сделает». - «Э, полно! Утро вечера мудренее; пойдем в трактир». - «И то пойдемте! Напоследях надо хоть повеселиться».

Вот они пили-пили; башмачник до того к вечеру напился, что домой под руки привели. «Прощай, малый!» - говорит он Ивану-царевичу. - Завтра казнят меня». - «Али новая служба задана?» - «Да, вот так и так!» Лег и захрапел; а Иван-царевич тотчас в свою комнату, свистнул в дудочку - явились хромой да кривой: «Что угодно, Иван-царевич?» - «Можете ль сослужить мне вот этакую службу...» - «Да, Иван-царевич, это служба! Ну, да делать нечего - к утру все готово будет». Назавтра чуть светать стало, Иван-царевич проснулся, смотрит в окно - батюшки светы! Все как есть сделано: золотой дворец словно жар горит. Будит он хозяина; тот вскочил: «Что? Аль за мной пришли? Давай вина поскорей! Пусть казнят пьяного». - «Да ведь дворец готов». - «Что ты!» Глянул башмачник в окно и ахнул от удивления: «Как это сделалось?» - «Да разве не помнишь, как мы с тобой мастерили?» - «Ах, видно, я заспался; чуть-чуть помню!»

Побежали они в золотой дворец - там богатство невиданное и неслыханное. Говорит Иван-царевич: «Вот тебе, хозяин, крылышко; поди, обметай на мосту перила, а коли придут да спросят: кто такой во дворце живет? - ты ничего не говори, только отдай эту записочку». Вот хорошо, пошел башмачник и стал обметать на мосту перила. Утром проснулась Елена Прекрасная, увидала золотой дворец и сейчас побежала к царю: «Поглядите, ваше величество, что у нас делается; на́ море золотой дворец выстроен, от того дворца мост на семь верст тянется, а вокруг моста чудные деревья растут, и певчие птицы разными голосами поют».

Царь сейчас посылает спрашивать: «Что бы это значило? Уж не богатырь ли какой под его государство подступил?» Приходят посланные к башмачнику, стали его расспрашивать; он говорит: «Я не знаю, а есть у меня записка к вашему царю». В этой записке Иван-царевич рассказал отцу все, как было: как он мать освободил, Елену Прекрасную добыл и как его старшие братья обманули. Вместе с запискою посылает Иван-царевич золотые кареты и просит приехать к нему царя с царицею, Елену Прекрасную с ее сестрами; а братья пусть назади в простых дровнях будут привезены.

Все тотчас собрались и поехали; Иван-царевич встретил их с радостью. Царь хотел было старших сынов расказнить за их неправду, да Иван-царевич отца упросил, и вышло им прощение. Тут начался пир горой; Иван-царевич женился на Елене Прекрасной, за Петра-царевича отдал царицу серебряного государства, за Василья-царевича отдал царицу медного государства, а башмачника в генералы произвел. На том пиру и я был, мед-вино пил, по усам текло, в рот не попало.

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь. И была у него жена Настасья - золотая коса и три сына: Пётр-царевич, Василий-царевич и Иван-царевич.

Пошла как-то раз царица со своими мамками и няньками по саду прогуляться. Внезапно налетел Вихрь, подхватил царицу и унёс неведомо куда. Запечалился царь, закручинился, не знает, как ему быть, что делать.

Прошло время, царевичи подросли, он им и говорит:

Дети мои любимые, кто из вас поедет мать свою искать?

Два старших сына собрались и поехали искать свою мать.

Год прошёл — их нет, другой год прошёл — их нет, вот уже и третий год начинается… Стал тогда младший сын Иван-царевич батюшку просить:

Отпусти меня, батюшка, матушку мою поискать, про старших братьев разузнать.

Нет, - отвечает ему царь, - один ты у меня остался, не покидай меня, старика.

А Иван-царевич говорит ему:

Всё равно мне, позволишь - уйду и не позволишь - уйду.

Что тут оставалось делать?

Отпустил царь своего младшего сына Ивана-царевича.

Иван-царевич оседлал своего доброго коня и отправился в путь.

Ехал-ехал… Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

Доехал Иван-царевич до стеклянной горы. Стоит высокая гора, верхушкой уперлась в небо. Под горой - раскинуты два шатра: Петра-царевича да Василия-царевича.

Здравствуй, Иванушка! Куда ты путь держишь?

Матушку нашу искать, вас догонять.

Эх, Иван-царевич, след матушкин мы давно нашли, да на том следу ноги не стоят. Пойди-ка, попробуй на эту гору взобраться, а у нас уже моченьки нет. Мы три года внизу стоим, наверх взойти не можем.

Что ж, братцы, попробую я взобраться на эту гору.

Полез Иван-царевич на стеклянную гору. Шаг наверх ползком сделает, десять - кубарем вниз летит. И день он лезет, и другой лезет. Все руки изрезал себе Иван-царевич, все ноги искровянил. На третьи сутки долез до верху.

Стал сверху братьям кричать:

Я пойду матушку разыскивать, а вы здесь оставайтесь, дожидайтесь меня три года и три месяца. А если меня не будет в срок, так и ждать нечего. И ворон костей моих не принесёт!

Отдохнул немножко Иван-царевич и пошёл по горе.

Шёл-шёл, шёл-шёл. Видит - стоит медный дворец.

У ворот дворца прикованы на медных цепях страшные змеи, огнём дышат. А возле ворот колодец. У колодца на медной цепочке медный ковш висит. Рвутся эти змеи к воде, да цепь не пускает, коротка.

Взял Иван-царевич ковш, зачерпнул в него студёной воды, напоил из него змей. Присмирели тут змеи, улеглись. Иван-царевич и прошёл в медный дворец.

Вышла к нему навстречу царевна медного царства:

Кто ты такой, добрый молодец?

Я Иван-царевич.

Скажи мне, Иван-царевич, своею ли охотой или неволей сюда зашёл?

Ищу я свою матушку, Настасью-царицу. Вихрь утащил её сюда. Не знаешь ли, где она может быть?

Я-то не знаю. А вот недалеко отсюда живёт моя средняя сестра, может, она тебе подскажет.

И подаёт ему медный шарик.

Покатишь шарик, - говорит, - он тебе путь-дорогу до моей средней сестры укажет. А когда Вихря победишь, смотри не забудь про меня, бедную.

Хорошо, - отвечает ей Иван-царевич.

Покатил Иван-царевич медный шарик. Шарик покатился, а он за ним вслед пошёл.

Пришёл вслед за шариком в серебряное царство. У ворот дворца прикованы на серебряных цепях страшные змеи.

Рядом колодец стоит с серебряным ковшом. Иван-царевич зачерпнул ковшом воды, напоил из него змей. Они присмирели, улеглись и пропустили его во дворец. Выбежала к нему навстречу царевна серебряного царства.

Уже скоро три года будет, - говорит царевна, - как держит меня здесь могучий Вихрь. Я русского духа слыхом не слыхивала, видом не видывала, а теперь русский дух сам ко мне пришёл. Кто ты такой, добрый молодец?

Я Иван-царевич.

Как же ты сюда попал: своею ли охотой или неволей.

Своей охотой - ищу свою родную матушку. Пошла она в зелёный сад погулять, тут налетел могучий Вихрь, умчал её неведомо куда. Не знаешь ли, где мне её найти?

Нет, я не знаю. А здесь недалеко в золотом царстве живёт старшая моя сестра - Елена Прекрасная. Может быть, она тебе что-то подскажет. Вот тебе серебряный шарик. Покатишь его перед собой и ступай следом за ним. Да смотри, когда убьёшь Вихря, про меня, бедную, не забудь.

Покатил Иван-царевич серебряный шарик, сам пошёл вослед за ним.

Долго ли, коротко ли он шёл. Видит, стоит золотой дворец, сам как жар горит.

У ворот страшные змеи, прикованы золотыми цепями. Огнём пышут. Возле ворот – колодец. У колодца прикован золотыми цепями золотой ковш.

Иван-царевич зачерпнул ковшом воды, напоил змей. Они присмирели, улеглись. Зашёл Иван-царевич во дворец. Встречает его там Елена Прекрасная - неописуемой красоты царевна:

Кто ты такой, добрый молодец?

Я Иван-царевич. Ищу свою матушку - Настасью-царицу. Не знаешь ли ты, где мне её найти?

Как не знать мне? Она живёт недалеко отсюда. Вот тебе золотой шарик. Покати его по дороге - он доведёт, куда тебе надобно. Смотри же, Иван-царевич, когда победишь ты Вихря, не забудь про меня, бедную, забери с собой на вольный свет.

Хорошо, - отвечает он, - красота ненаглядная, не позабуду.

Покатил Иван-царевич шарик и пошёл за ним. Шёл, шёл и пришёл к такому дворцу, что ни в сказке сказать, ни пером описать - так и горит скатным жемчугом и камнями драгоценными.

У ворот шипят шестиглавые змеи, жаром дышат, огнём палят.

Напоил их царевич водой. Присмирели змеи, пропустили Ивана-царевича во дворец. Прошёл царевич через большие покои. В самом дальнем покое нашёл свою матушку. Сидит она на высоком троне. В наряде царском разукрашенном, увенчана драгоценной короной. Взглянула она на гостя и вскрикнула:

Иванушка, сынок мой родной! Как ты сюда попал?

Я за тобой пришёл, матушка моя.

Ну, сынок, трудно тебе придётся. Великой силой обладает Вихрь. Ну, да ты не печалься, я тебе помогу, силы тебе прибавлю.

Тут она подняла половицу, повела его в погреб. Там стояли две кадки с водой - одна справа, другая слева.

Настасья-царица говорит:

Испей-ка, Иванушка, водицы, что по правую руку стоит.

Иван-царевич испил.

Ну, что? Прибавились у тебя силы?

Прибавились, матушка. Я бы теперь весь дворец одной рукой повернул.

А ну-ка, испей ещё!

Царевич испил ещё.

Сколько теперь, сынок, в тебе силы?

Теперь захочу - весь свет поворочу.

Вот теперь, сынок, и хватит. Ну-ка, переставь с места на место эти кадки. Ту, что справа стоит, отнеси на левую сторону, а ту, что слева стоит, отнеси на правую сторону.

Иван-царевич взял кадки, переставил их с места на место.

Говорит ему царица Настасья:

В одной кадке сильная вода, а в другой - бессильная. Вихрь в бою пьёт сильную воду, оттого с ним никак не сладить.

Возвратились они во дворец.

Скоро Вихрь прилетит, - говорит ему царица Настасья. - Ты ухвати его за палицу. Да смотри не выпускай, держи крепко. Вихрь в небо взовьётся - и ты вместе с ним: станет он тебя носить над морями, над пропастями глубокими, над горами высокими, а ты крепко держись, рук своих не разжимай. Умается Вихрь, захочет сильной воды испить, бросится к кадке, что поставлена по правой руке, а ты пей из кадки, что по левой руке…

Только успела сказать она это, вдруг на дворе потемнело, затряслось всё вокруг. Влетел в горницу Вихрь. Иван-царевич бросился к нему, ухватился за палицу.

Ты кто таков? Откуда взялся? - закричал ему Вихрь. - Вот я тебя съем!

Ну, это бабка ещё надвое сказала! Либо съешь, либо нет.

Рванулся Вихрь в окно - да в поднебесье. Уж он Ивана-царевича носил, носил… И над морями, и над горами, и над глубокими пропастями носил.

Не выпускает Иван-царевич палицы из рук. Весь свет Вихрь облетал. Умаялся, из сил выбился. Спустился - и прямо в погреб. Подбежал к кадке, что по правую руку стояла, и давай из неё воду пить.

А Иван-царевич кинулся налево, тоже припал к кадке.

Пьёт Вихрь - с каждым глотком силы теряет. Пьёт Иван-царевич - с каждой каплей силушка в нём прибывает. Сделался он могучим богатырём. Выхватил меч острый и разом Вихрю голову отсёк.

Руби его ещё! Руби его ещё! А то оживёт!

Нет, - говорит Иван-царевич, - богатырская рука два раза не бьёт, с одного раза всё кончает.

Подбежал Иван-царевич к Настасье-царице:

Пойдём, матушка, домой. Пора. Под горой нас с тобой братья дожидаются. Да трёх царевен надо взять по дороге.

Вот и отправились они в путь-дорогу. Зашли за Еленой Прекрасной. Она золотое яичко покатила, всё золотое царство в это яичко запрятала.

Спасибо тебе, - говорит, - Иван-царевич, ты меня от злого Вихря спас. Вот тебе в подарок яичко золотое, а захочешь - будь моим суженым.

Взял Иван-царевич золотое яичко, а царевну поцеловал в алые уста.

Потом зашли они за царевной серебряного царства, а затем и за царевной медного. Прихватили с собой полотна тканого и пришли к тому месту, где надобно с горы спускаться. Иван-царевич спустил на полотне Настасью-царицу, потом Елену Прекрасную и двух её сестёр.

Братья внизу стоят, дожидаются. Увидели они мать свою - обрадовались. Увидели Елену Прекрасную - обмерли. Увидели двух сестёр - позавидовали.

Ну, - говорит Василий-царевич, - молод-зелен ещё наш Иванушка вперед старших братьев становиться. Заберём мать да царевен, к батюшке повезём, скажем: нашими богатырскими руками добыты. А Иванушка пусть на горе один погуляет.

Что ж, - отвечает Пётр-царевич, - дело ты говоришь. Елену Прекрасную я за себя возьму, царевну серебряного царства ты возьмёшь, а царевну медного царства отдадим за генерала.

Тут как раз Иван-царевич сам собрался спускаться с горы. Только он стал полотно к пню привязывать, а старшие братья внизу за полотно взялись, рванули у него из рук и вырвали. Как теперь Ивану-царевичу вниз спуститься?

Остался Иван-царевич один на горе. Заплакал и пошёл назад. Ходил-ходил, нигде ни одной живой души не видно. Скука смертная! Стал Иван-царевич с горя-тоски играть Вихревой палицей.

Только перекинул он палицу с руки на руку, как вдруг, откуда ни возьмись, выскочили Кривой да Хромой.

Что надобно тебе, Иван-царевич! Три раза прикажешь - выполним три твоих наказа.

Иван-царевич говорит:

Есть хочу, Кривой да Хромой!

Откуда ни возьмись, появился накрытый стол. На столе стоят кушанья самые лучшие.

Поел Иван-царевич, опять с руки на руку палицу перекинул.

Отдохнуть хочу, - говорит!

Не успел он выговорить - стоит кровать дубовая, на ней одеяло шёлковое, перина пуховая. Выспался хорошенько Иван-царевич - в третий раз палицу перекинул. Выскочили Кривой да Хромой.

Что, Иван-царевич, тебе надобно?

Хочу быть в своём царстве-государстве.

Только успел сказать - в ту же самую минуту очутился Иван-царевич в своём царстве-государстве. Стоит прямо посреди базара. Стоит, озирается. Видит: ему навстречу идёт по базару башмачник. Идёт, песни поёт, ногами в лад притопывает - такой весельчак!

Царевич и спрашивает его:

Куда это ты, мужичок, идёшь?

Да несу я башмаки на базар продавать. Я ведь башмачник.

Возьми меня к себе в подмастерья.

А ты разве умеешь шить башмаки?

Да я всё, что угодно, умею. Не то что башмаки, а и платье если надо сошью.

Пришли они к башмачнику домой, башмачник и говорит Ивану-царевичу:

Вот тебе самый лучший товар. Сшей из него башмаки, посмотрю, что у тебя получится.

Ну что это за товар?! Дрянь, а не товар!

Ночью, когда все заснули, Иван-царевич взял золотое яичко, покатил его по дороге. Встал перед ним золотой дворец. Зашёл Иван-царевич в горницу, достал из сундука башмаки, шитые золотом. Покатил яичко по дороге, спрятал золотой дворец в яичко, поставил башмаки на стол и лёг спать.

Утром-светом увидел хозяин башмаки и ахнул:

Этакие башмаки носить надо только во дворце!

А в эту пору во дворце к трём свадьбам готовились: берёт Петр-царевич за себя Елену Прекрасную, Василий-царевич - царевну серебряного царства, а царевну медного царства отдают за генерала.

Принёс башмачник башмаки во дворец. Как увидела Елена Прекрасная башмаки, сразу всё поняла:

«Знать, мой суженый, Иван-царевич, жив-здоров, по царству ходит».

Говорит тогда Елена Прекрасная царю:

Пусть этот башмачник сделает мне к завтрашнему дню платье подвенечное без мерки. Да чтобы было расшито золотом, разукрашено каменьями самоцветными, да усеяно жемчугами. Иначе замуж за Петра-царевича не пойду.

Позвал царь башмачника к себе.

Так и так, - говорит, - чтобы к завтрашнему дню царевне Елене Прекрасной платье золотое было доставлено, а не то пойдёшь на виселицу!

Идёт домой башмачник невесел, седую голову повесил.

Вот, - говорит он Ивану-царевичу, - что ты со мной наделал!

Ночью Иван-царевич из золотого царства достал подвенечное платье и на стол к башмачнику положил.

Утром башмачник проснулся - на столе лежит платье. Как жар горит, всю комнату освещает.

Башмачник схватил его, побежал с ним скорее во дворец, отдал Елене Прекрасной.

Елена Прекрасная наградила его и приказывает снова:

Смотри, чтобы к завтрашнему рассвету, на седьмой версте, на море стояло золотое царство с золотым дворцом. Чтобы росли там деревья чудные и певчие птицы разными голосами меня бы воспевали. А не сделаешь этого - велю тебя казнить лютой смертью.

Пошёл домой башмачник еле жив.

Вот, - говорит он Ивану-царевичу, - что твои башмаки наделали! Не быть мне теперь живому.

Ничего, - говорит ему Иван-царевич, - не горюй, ложись спать спокойно! Утро вечера мудренее.

Когда все заснули, пошёл Иван-царевич на седьмую версту, на берег моря. Покатил золотое яичко. Встало перед ним царство золотое, в середине дворец золотой. А от золотого дворца мост на семь вёрст тянется. Вокруг растут деревья чудные, певчие птицы разными голосами поют.

Встал Иван-царевич на мосту, в перильца гвоздики вколачивает.

Увидела Елена Прекрасная этот дворец, побежала к царю:

Посмотри, царь, что у нас делается!

Посмотрел царь и ахнул.

А Елена Прекрасная ему и говорит:

Вели, батюшка, запрягать карету золочёную, поеду в золотой дворец венчаться с царевичем Петром.

Собрались они и поехали по золотому мосту.

На мосту столбики стоят точёные, колечки золочёные. А на каждом столбике сидят голубь с голубушкой, друг дружке кланяются да и говорят:

Помнишь ли ты, голубушка, кто тебя спас?

Помню, голубок мой, - спас меня Иван-царевич.

А около перил Иван-царевич стоит, золотые гвоздики приколачивает.

Люди добрые! Задержите скорее коней быстрых. Не тот меня спас, кто рядом со мной сидит, а тот меня спас, кто у перильцев стоит!

Взяла Елена Прекрасная за руку Ивана-царевича, посадила рядом с собой, в золотой дворец повезла. Там они и свадьбу сыграли. Вернулись к царю, и всю правду ему рассказали.

Хотел было царь казнить старших сыновей, да Иван-царевич упросил их простить на радостях.

Выдали за Петра-царевича царевну серебряного царства, за Василия-царевича — царевну медного царства.

И был тут пир на весь мир!

Тут и сказке конец. А кто слушал молодец.

— КОНЕЦ —

В. Васнецов. Три царевны подземного царства

В некотором царстве, в некотором государстве был-жил царь Бел Белянин; у него была жена Настасья золотая коса и три сына: Петр-царевич, Василий-царевич и Иван-царевич. Пошла царица с своими мамушками и нянюшками прогуляться по саду. Вдруг поднялся сильный вихрь - что и боже мой! схватил царицу и унес неведомо куда. Царь запечалился-закручинился и не ведает, как ему быть. Подросли царевичи он и говорит им: «Дети мои любезные! Кто из вас поедет - мать свою отыщет?»

Иван-царевич оседлал своего доброго коня и пустился в дорогу. Ехал-ехал, долго ли, коротко ли; скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; приезжает к лесу. В том лесу богатейший дворец стоит. Иван-царевич въехал на широкий двор, увидал старика и говорит: «Много лет здравствовать, старичок!» - «Милости просим! Кто таков, добрый молодец?» - «Я - Иван-царевич, сын царя Бела Белянина и царицы Настасьи золотой косы». - «Ах, племянник родной! Куда тебя бог несет?» - «Да так и так, - говорит, - еду отыскивать свою матушку. Не можешь ли ты сказать, дядюшка, где найти ее?» - «Нет, племянник, не знаю. Чем могу, тем и послужу тебе; вот тебе шарик, брось его перед собою; он покатится и приведет тебя к крутым, высоким горам. В тех горах есть пещера, войди в нее, возьми железные когти, надень на руки и на ноги и полезай на горы; авось там найдешь свою мать Настасью золотую косу».

Иван-царевич подошел к пещере, видит - дверь железная, толкнул со всего размаху - дверь отворилася; вошел туда - железные когти ему на руки и на ноги сами наделися. Начал на горы взбираться, лез, лез, целый месяц трудился, насилу наверх взобрался. «Ну, - говорит, - слава богу!» Отдохнул немного и пошел по горам; шел-шел, шел-шел, смотрит - медный дворец стоит, у ворот страшные змеи на медных цепях прикованы, так и кишат! А подле колодезь, у колодезя медный корец на медной цепочке висит. Иван-царевич взял почерпнул корцом воды, напоил змей; они присмирели, прилегли, он и прошел во дворец.

Выскакивает к нему медного царства царица: «Кто таков, добрый молодец?» - «Я Иван-царевич». - «Что, - спрашивает, - своей охотой али неволей зашел сюда, Иван-царевич?» - «Своей охотой; ищу мать свою Настасью золотую косу. Какой-то Вихрь ее из саду похитил. Не знаешь ли, где она?» - «Нет, не знаю; а вот недалеко отсюда живет моя середняя сестра, серебряного царства царица; может, она тебе скажет». Дала ему медный шарик и медное колечко. «Шарик, - говорит, - доведет тебя до середней сестры, а в этом колечке все медное царство состоит. Когда победишь Вихря, который и меня здесь держит и летает ко мне чрез каждые три месяца, то не забудь меня бедной - освободи отсюда и возьми с собою на вольный свет». - «Хорошо», - отвечал Иван-царевич, взял бросил медный шарик - шарик покатился, а царевич за ним пошел.

Приходит в серебряное царство и видит дворец лучше прежнего - весь серебряный; у ворот страшные змеи на серебряных цепях прикованы, а подле колодезь с серебряным корцом. Иван-царевич почерпнул воды, напоил змей - они улеглись и пропустили его во дворец. Выходит царица серебряного царства: «Уж скоро три года, - говорит, - как держит меня здесь могучий Вихрь; я русского духу слыхом не слыхала, видом не видала, а теперь русский дух воочью совершается. Кто таков, добрый молодец?» - «Я Иван-царевич». - «Как же ты сюда попал - своею охотою али неволею?» - «Своею охотою, ищу свою матушку; пошла она в зеленом саду погулять, как поднялся Вихрь и умчал ее неведомо куда. Не знаешь ли, где найти ее?» - «Нет, не знаю; а живет здесь недалечко старшая сестра моя, золотого царства царица, Елена Прекрасная; может, она тебе скажет. Вот тебе серебряный шарик, покати его перед собою и ступай за ним следом; он тебя доведет до золотого царства. Да смотри, как убьешь Вихря - не забудь меня бедной; вызволь отсюда и возьми с собою на вольный свет; держит меня Вихрь в заключении и летает ко мне через каждые два месяца». Тут подала ему серебряное колечко: «В этом колечке все серебряное царство состоит!» Иван-царевич покатил шарик: куда шарик покатился, туда и он направился.

Долго ли, коротко ли, увидал - золотой дворец стоит, как жар горит; у ворот кишат страшные змеи - на золотых цепях прикованы, а возле колодезь, у колодезя золотой корец на золотой цепочке висит. Иван-царевич почерпнул корцом воды и напоил змей; они улеглись, присмирели. Входит царевич во дворец; встречает его Елена Прекрасная: «Кто таков, добрый молодец?» - «Я Иван-царевич». - «Как же ты сюда зашел - своей ли охотою али неволею?» - «Зашел я охотою; ищу свою матушку Настасью золотую косу. Не ведаешь ли, где найти ее?» - «Как не ведать! Она живет недалеко отсюдова, и летает к ней Вихрь раз в неделю, а ко мне раз в месяц. Вот тебе золотой шарик, покати перед собою и ступай за ним следом - он доведет тебя куда надобно; да вот еще возьми золотое колечко - в этом колечке все золотое царство состоит! Смотри же, царевич: как победишь ты Вихря, не забудь меня бедной, возьми с собой на вольный свет». - «Хорошо, - говорит, - возьму!»

Весь свет Вихрь вылетал, уморился и начал спускаться; спустился прямо-таки в погреб, подбежал к той кади, что на правой руке стояла, и давай пить бессильную воду, а Иван-царевич кинулся налево, напился сильной воды и сделался первым могучим богатырем во всем свете. Видит он, что Вихрь совсем ослабел, выхватил у него острый меч да разом и отсек ему голову. Закричали позади голоса: «Руби еще, руби еще, а то оживет». - «Нет, - отвечает царевич, - богатырская рука два раза не бьет, а все с одного разу кончает!» Сейчас разложил огонь, сжег и тело и голову и пепел по ветру развеял. Мать Ивана-царевича радая такая! «Ну, - говорит, - сын мой возлюбленный, повеселимся, покушаем, да как бы нам домой поскорей; а то здесь скучно, никого из людей нету». - «Да кто же здесь прислуживает?» - «А вот увидишь». Только задумали они кушать, сейчас стол сам накрывается, разные яства и вина сами на стол являются; царица с царевичем обедают, а невидимая музыка им чудные песни наигрывает. Наелись-напились они, отдохнули; говорит Иван-царевич: «Пойдем, матушка, пора! Ведь нас под горами братья дожидаются. Да дорогою надобно трех цариц избавить, что здесь у Вихря жили».

Вот как надо было Ивану-царевичу с гор спускаться, старшие братья взялись за полотна, рванули и совсем оторвали. Иван-царевич на горах остался. Что делать? Заплакал горько и пошел назад; ходил, ходил и по медному царству, и по серебряному, и по золотому - нет ни души. Приходит в бриллиантовое царство - тоже нет никого. Ну, что один? Скука смертная! Глядь - на окне лежит дудочка. Взял ее в руки. «Дай, - говорит, - поиграю от скуки». Только свистнул - выскакивают хромой да кривой; «Что угодно, Иван-царевич?» - «Есть хочу». Тотчас откуда ни возьмись - стол накрыт, на столе и вина и кушанья самые первые. Иван-царевич покушал и думает: «Теперь отдохнуть бы не худо». Свистнул в дудочку, явились хромой да кривой: «Что угодно, Иван-царевич?» - «Да чтобы постель была готова». Не успел выговорить, а уж постель постлана - что ни есть лучшая.

Вот он лег, выспался славно и опять свистнул в дудочку. «Что угодно?» - спрашивают его хромой да кривой. «Так, стало быть, все можно?» - спрашивает царевич. «Все можно, Иван-царевич! Кто в эту дудочку свистнет, мы для того всё сделаем. Как прежде Вихрю служили, так теперь тебе служить рады; только надобно, чтоб эта дудочка завсегда при тебе была». - «Хорошо же, - говорит Иван-царевич, - чтоб я сейчас стал в моем государстве!» Только сказал, и в ту ж минуту очутился в своем государстве посеред базара. Вот ходит по базару; идет навстречу башмачник - такой весельчак! Царевич спрашивает: «Куда, мужичок, идешь?» - «Да несу черевики2 продавать; я башмачник». - «Возьми меня к себе в подмастерья». - «Разве ты умеешь черевики шить?» - «Да все, что угодно, умею; не то черевики, и платье сошью». - «Ну, пойдем!»

Пришли они домой; башмачник и говорит: «Ну-ка, смастери! Вот тебе товар самый первый; посмотрю, как ты умеешь». Иван-царевич пошел в свою комнатку, вынул дудочку, свистнул - явились хромой да кривой: «Что угодно, Иван-царевич?» - «Чтобы к завтрему башмаки были готовы». - «О, это службишка, не служба!» - «Вот и товар!» - «Что это за товар? Дрянь - и только! Надо за окно выкинуть». Назавтра царевич просыпается, на столе башмаки стоят прекрасные, самые первые. Встал и хозяин: «Что, молодец, пошил башмаки?» - «Готовы». - «А ну, покажь!» Взглянул на башмаки и ахнул: «Вот так мастера добыл себе! Не мастер, а чудо!» Взял эти башмаки и понес на базар продавать.

Взял башмачник деньги и драгоценные каменья; идет домой - такой пасмурный. «Беда! - говорит. - Что теперь делать? Где такие башмаки пошить к завтраму, да еще без мерки? Видно, повесят меня завтра! Дай хоть напоследки погуляю с горя с своими друзьями». Зашел в трактир; другов-то у него много было, вот они и спрашивают: «Что ты, брат, пасмурен?» - «Ах, други любезные, ведь завтра повесят меня!» - «За что так?» Башмачник рассказал свое горе: «Где уж тут о работе думать? Лучше погуляем напоследки». Вот пили-пили, гуляли-гуляли, башмачник уж качается. «Ну, - говорит, - возьму домой бочонок вина да лягу спать. А завтра, как только придут за мной вешать, сейчас полведра выдую; пускай уж без памяти меня вешают». Приходит домой. «Ну, окаянный, - говорит Ивану-царевичу, - вот что твои черевики наделали... так и так... поутру, как придут за мной, сейчас меня разбуди».

Взял он башмаки, обернул, бежит во дворец. Елена Прекрасная увидала башмаки и догадалась: «Верно, это Ивану-царевичу духи делают». - «Как это ты сделал?» - спрашивает она у башмачника «Да я, - говорит, - все умею делать!» - «Коли так, сделай мне платье подвенечное, чтоб было оно золотом вышито, бриллиантами да драгоценными камнями усеяно. Да чтоб заутра было готово, а не то - голову долой!» Идет башмачник опять пасмурный, а други давно его дожидают: «Ну что?» - «Да что, - говорит, - одно окаянство! Вот проявилась переводчица роду христианского, велела к завтрему платье сшить с золотом, с каменьями. А я какой портной! Уж верно завтра с меня голову снимут». - «Э, брат, утро вечера мудренее: пойдем погуляем».

Вот Елена Прекрасная дала ему много денег и приказывает: «Смотри, чтоб завтра к рассвету на седьмой версте на море стояло царство золотое и чтоб оттуда до нашего дворца сделан был мост золотой, тот мост устлан дорогим бархатом, а около перил по обеим сторонам росли бы деревья чудные и певчие б птицы разными голосами воспевали. Не сделаешь к завтраму - велю четверить тебя!» Пошел башмачник от Елены Прекрасной и голову повесил. Встречают его други: «Что, брат?» - «Да что! Пропал я, завтра четверить меня. Такую службу задала, что никакой черт не сделает». - «Э, полно! Утро вечера мудренее; пойдем в трактир». - «И то пойдемте! Напоследях надо хоть повеселиться».

Побежали они в золотой дворец - там богатство невиданное и неслыханное. Говорит Иван-царевич: «Вот тебе, хозяин, крылышко; поди, обметай на мосту перила, а коли придут да спросят: кто такой во дворце живет? - ты ничего не говори, только отдай эту записочку». Вот хорошо, пошел башмачник и стал обметать на мосту перила. Утром проснулась Елена Прекрасная, увидала золотой дворец и сейчас побежала к царю: «Поглядите, ваше величество, что у нас делается; на море золотой дворец выстроен, от того дворца мост на семь верст тянется, а вокруг моста чудные деревья растут, и певчие птицы разными голосами поют».

ТРИ ЦАРСТВА — МЕДНОЕ, СЕРЕБРЯНОЕ И ЗОЛОТОЕ

В те старые времена, когда мир Божий наполнен был лешими, ведьмами да русалками, когда реки текли молочные, берега были кисельные, а по полям летали жареные куропатки, жил-был царь Горох с царицею Анастасьей Прекрасной, и было у них три сы-на-царевича.

Да стряслась беда великая - утащил царицу нечистый дух. Пришел к царю старший сын и говорит:

Благослови меня, батюшка, поеду я искать матушку.

Отпустил его отец, а он поехал и пропал, три года про него ни весточки, ни слуху не было. Стал второй сын проситься у царя:

Батюшка, благослови меня в путь-доро-гу, авось мне посчастливится найти и брата, и матушку.

Царь благословил, он уехал и тоже без вести пропал - словно в воду канул.

Вот приходит к царю меньшой сын Иван-царевич:

Любезный батюшка, благослови меня в путь-дорогу, авось разыщу и братьев, и матушку.

Поезжай, сынок!

Пустился Иван-царевич в чужедальнюю сторону, ехал, ехал и приехал к синему морю, остановился на бережку и думает: «Куда же теперь путь держать?»

Вдруг прилетели на море тридцать три колпицы*, ударились оземь и превратились
* Колпица - чубатая птица, похожа на цаплю.

в красных девиц - все хороши, а одна лучше всех. Разделись они и бросились в воду.

Пока они купались, Иван-царевич подкрался, взял у той девицы, что всех краше, кушачок и спрятал за пазуху.

Вот вышли девицы на берег, стали одеваться - одного кушачка нет.

Ах, Иван-царевич, - взмолилась красавица, - отдай мой кушачок.

Скажи-ка прежде, где моя матушка?

Твоя матушка у моего отца живет - у Ворона Вороновича. Ступай вверх по морю, попадется тебе серебряная птичка, золотой хохолок: куда она полетит, туда и ты иди.

Отдал ей кушачок Иван-царевич и пошел вверх по морю. Тут он и братьев своих повстречал. Пошли они вместе берегом, увидали серебряную птичку, золотой хохолок, и побежали за ней следом. Птичка летела, летела и вдруг бросилась под плиту железную, в яму подземельную.

Ну, братцы, - говорит Иван-царевич, - благословите меня вместо отца, вместо матери, опущусь я в яму и узнаю, не там ли наша матушка.

Благословили его братья, сел он на рели-качели и полез в ту яму глубокую, а как спустился, пошел путем-дорогою.

Вот пришел он в медное царство; во дворце сидят тридцать три девицы-колпицы, вышивают полотенца хитрыми узорами.

Здравствуй, Иван-царевич! - говорит царевна медного царства. - Куда идешь, куда путь держишь?

Иду свою матушку искать.

Матушка твоя у моего отца, у Ворона Вороновича. Он хитер и мудер, по горам, по долам, по вертепам, по облакам летал! Он тебя, добра молодца, убьет! Вот тебе клубочек, ступай к моей средней сестре - что она тебе скажет. А как назад пойдешь, меня не забудь.

Иван-царевич бросил клубочек на землю и пошел вслед за ним. Приходит в серебряное царство; и там сидят тридцать три деви-цы-колпицы. Говорит царевна серебряного царства:

Доселе русского духа было видом не видать, слыхом не слыхать, а нынче русский дух сам пришел! Что, Иван-царевич, от дела пытаешь али дела пытаешь?

Ах, красная девица, ищу я свою матушку.

Твоя матушка у моего отца, у Ворона Вороновича. Он хитер и мудер, по горам, по долам летал, по вертепам, по облакам летал! Эх, царевич, ведь он тебя убьет! Вот тебе

клубочек, ступай-ка ты к меньшой моей сестре - что она тебе скажет: вперед ли идти, назад ли вернуться?

Отправился Иван-царевич в золотое царство. Видит - сидят тридцать три девицы-колпицы, полотенца вышивают. Всех краше царевна золотого царства - такая краса, что ни в сказке сказать, ни пером написать. Говорит она:

Здравствуй, Иван-царевич! Куда идешь, куда путь держишь?

Иду матушку свою искать.

Твоя матушка у моего отца, у Ворона Вороновича. И хитер он, и мудер, по горам, по долам летал, по вертепам, по облакам летал. Эх, царевич, ведь он тебя убьет! На тебе клубочек, ступай в жемчужное царство: там твоя мать живет. Увидя тебя, она возрадуется и тотчас прикажет подать тебе зелена вина. Только ты не бери, а проси, чтоб дала она тебе трехгодовалого вина, что в шкапу стоит, да горелую корку на закусочку. Не забудь еще: у моего батюшки стоят на дворе два чана воды - одна вода сильная, а другая малосильная. Ты напейся сильной воды, а чаны переставь.

Долго царевич с царевной разговаривали и так полюбили друг друга, что и расставаться им не хотелось. Да делать нечего - попрощался Иван-царевич и отправился в путь-дорогу.

Вот пришел он в жемчужное царство. Увидала его матушка, обрадовалась и крикнула:

Мамки-няньки! Подайте моему сыну зелена вина.

Я не пью простого вина, - говорит Иван-царевич, - подайте мне трехгодовалого, а на закуску горелую корочку.

А как выпил он этого вина, закусил горелою коркою, вышел на широкий двор, переставил чаны с места на место и принялся сильную воду пить.

Вдруг прилетает Ворон Воронович; был он светел, как ясный день, а увидал Ивана-царевича - и сделался мрачней темной ночи. Опустился он к чану и стал пить бессильную воду.

Тут Иван-царевич бросился ему на крылья. Взвился Ворон Воронович высоко-высоко, носил его по долам, по горам, по вертепам и облакам. Видит - крепко держится Иван-царевич, тут стал он его спрашивать:

Хочешь, Иван-царевич, казной тебя наделю?

Казны мне не надобно, дай мне посо-шок-перышко.

Нет, Иван-царевич! Больно в широкие сани сесть хочешь. - И опять понес его Ворон по горам и долам, по вертепам и облакам. Иван-царевич крепко держится; налег всей своей тяжестью и чуть не обломил ему крылья. Вскрикнул тогда Ворон Воронович:

Не ломай ты мои крылья, возьми посо-шок-перышко!

Отдал он царевичу посошок-перышко, сам сделался простым вороном и полетел на крутые горы.

А Иван-царевич пришел в жемчужное царство, забрал свою матушку и пошел в обратный путь. Видит - жемчужное царство клубочком свернулося да вслед за ним катится.

Пришел он в золотое царство, потом в серебряное, а потом и в медное, повел с собою трех прекрасных царевен, а те царства свернулись клубочками да за ними катятся. Подошел он к релям-качелям и затрубил в золотую трубу.

Братья трубу услыхали, ухватились за веревки и вытащили на белый свет красную девицу - медного царства царевну. Увидали ее и начали меж собою ссориться: один друго-му уступить ее не хочет.

Что вы бьетесь, добрые молодцы! Там есть лучше меня красная девица.

Царевичи опустили рели в яму и вытащили царевну серебряного царства. Опять стали спорить и драться.

Не ссорьтесь, добрые молодцы, - говорит царевна, - там есть и краше меня девица.

Царевичи перестали драться, вытащили царевну золотого царства. Опять было принялись ссориться, да царевна-красавица тотчас остановила их:

В яме ждет ваша матушка!

Вытащили они свою матушку и опустили ре-

ли-качели за Иваном-царевичем, подняли его до половины и обсекли веревки. Иван-царевич полетел в пропасть, крепко ушибся и долго лежал без памяти. Очнувшись, посмотрел кругом, припомнил все, что с ним сталося, достал посошок-перышко и ударил им об землю. В ту ж минуту явилось двенадцать молодцев.

Что, Иван-царевич, прикажешь?

Вынесите меня на белый свет.

Подхватили его молодцы под руки и вынесли на белый свет. Стал Иван-царевич про своих братьев расспрашивать и узнал, что они давно поженились: царевна из медного царства вышла замуж за среднего брата, царевна из серебряного царства - за старшего брата, а его нареченная невеста ни за кого

не идет. И вздумал на ней сам отец-старик жениться. Обвинил он свою жену в сговоре со злыми духами и велел отрубить ей голову; а после казни спрашивает царевну из золотого царства:

Пойдешь за меня замуж?

Тогда пойду за тебя, когда сошьешь мне башмаки без мерки.

Царь приказал найти того, кто сошьет царевне башмаки без мерки. Вот Иван-царевич нанимается к одному старичку в работники и посылает его к царю:

Ступай, дедушка, бери на себя это дело. Я сошью башмаки, только ты про меня не сказывай.

Старик пошел к царю:

Я-де готов за эту работу взяться.

Дал ему царь товару на пару башмаков, а сам спрашивает:

Да сумеешь ли ты, старичок?

Не бойся, государь, у меня сын чеботарь.

Старичок воротился домой, отдал Ивану-

царевичу товар; тот его на куски изрезал и за окно выбросил, потом клубочек золотого царства размотал и вынул готовые башмаки:

Вот, дедушка, возьми, отнеси царю.

Царь башмакам обрадовался, побежал

к царевне:

Когда же к венцу?

Она взглянула на башмачки и говорит:

Тогда за тебя пойду, когда сошьешь мне платье без мерки.

Царь опять захлопотал, собрал к себе всех мастеровых, сулит им большие деньги, только чтоб платье без мерки сшили. Узнал про то Иван-царевич и говорит старику:

Дедушка, иди к царю, возьми материю, я платье сошью.

Старик поплелся во дворец, взял атласа и бархата, воротился домой и отдал царевичу. Иван-царевич тотчас за ножницы: изрезал все на клочки и выкинул за окно, потом раскрутил клубочек золотого царства, взял оттуда самое лучшее платье и отдал старику:

Неси во дворец!

Царь радехонек:

Что, невеста моя возлюбленная, не пора ли нам к венцу ехать?

Отвечает ему царевна, поглядев на платье:

Тогда за тебя пойду замуж, когда велишь старикова сына в молоке сварить.

Царь тут же отдал приказ - и в тот же день собрали с каждого двора по ведру молока, налили большой чан и вскипятили на сильном огне.

Привели Ивана-царевича; начал он со всеми прощаться, в землю кланяться. А как бросили его в чан, он два раза нырнул да вон выскочил - таким красавцем сделался, что ни в сказке сказать, ни пером написать. Говорит тут царевна:

Посмотри-ка, царь! За кого мне замуж идти: за тебя ли, старого, или за него, доброго молодца?

Царь подумал: «Если и я в молоке искупаюсь, то таким же красавцем сделаюсь!» - бросился в чан и сварился в молоке.

А Иван-царевич обвенчался с царевной из золотого царства, и стали они жить-поживать, добра наживать.

No related posts.

Навигация по записям

Расскажи друзьям об этом: