Георг III. Репродукция с сайта http://monarchy.nm.ru/
Георг III (4.VI.1738 - 29.I.1820) - король [Англии] (с 1760), курфюрст до 1815 года, затем король ганноверский. Опираясь в парламенте на торийскую группировку, пытался взять руководство политикой в свои руки и оттеснить партию вигов от управления страной. Был одним из вдохновителей англ. колониальной политики, требовал жестокого подавления борьбы северо-американских колоний за независимость. Принимал деятельное участие в борьбе европейской реакции против французской буржуазной революции конца 18 века и в организации коалиций против Наполеона. В связи с умопомешательством Георга III в 1811 году было назначено регентство принца Уэльского (с 1820 года - Георг IV).
Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 4. ГААГА - ДВИН. 1963.
Георг III
Георг Вильгельм Фредерик
George William Frederick
Годы жизни: 4 июня 1738 - 29 января 1820
Годы правления: Англия: 25 октября 1760 - 29 января 1820
Ганновер: 12 октября 1814 - 29 января 1820
Отец: Фредерик
Мать: Августа Саксен-Готская
Жена: София Шарлотта Мекленбург-Стрелитц
Сыновья: Георг
, Фредерик, Вильгельм, Эдуард Август, Эрнест Август, Август
Фредерик, Адольф, Октавий, Альфред
Дочери: Шарлотта, Мария, София, Амелия
Георгу было 13 лет, когда умер его отец. И без того не очень одаренный от природы принц воспитывался в чрезвычайной строгости и позднее не раз жалел о недостатках собственного образования. Георг вырос угрюмым и подозрительным, не любил людей, которые превосходили его по своим способностям, однако был тверд, решителен, и с детства впитал в себя очень высокие понятия о правах королевской власти.
В первый же год своего правления Георг избавился от премьер-министра Уильяма Питта-старшего и едва ли не насильно вручил министерский портфель своему учителю графу Бьюту. В 1763 г. тот подготовил мирный договор, положивший конец Семилетней войне , вскоре после чего ушел в отставку. На некоторое время Георгу пришлось смириться с тем, что правительство возглавляли виги, однако никому из премьер-министров он не давал задержаться на своем посту надолго. Возглавивший в 1770 г. правительство лорд Норт был фактически ширмой, и Георг долгое время правил страной единолично. 70-е годы XVIII века были ознаменованы началом освободительной войны в Северной Америке, вызванные стремлением Британии повысить налоги в колониях. В 1773 г. случилось знаменитое Бостонское Чаепитие, когда горожане в знак протеста против политики метрополии выбросили в Бостонскую гавань 340 корзин с чаем. В отместку за это британские власти закрыли порт Бостона и отменили выборы в органы местного самоуправления. Начался вооруженный конфликт, и 4 июня 1776 г. американские колонии провозгласили свою независимость от Великобритании. Георг направил в Америку армию, однако повстанцев поддержала Франция. В 1781 г. британская армия маркиза Корнуоллиса капитулировала, и в 1783 г. Великобритания признала независимость Соединенных Штатов Америки.
Начало 80-х годов прошло под знаком борьбы короля с парламентом за право назначить главу кабинета министров, удобного той или иной стороне. В 1783 г. Георгу удалось провести на этот пост своего ставленника Уильяма Питта-младшего, а через несколько месяцев распустить парламент. По совету Питта Георг раздал множество новых титулов пэров, добившись таким образом большинства в палате лордов. В эти годы были организованы ряд исследовательских экспедиций в Тихий океан, развивались наука и промышленность. Популярность Георга, пошатнувшаяся было во время неудачной войны в Северной Америке, стала быстро расти. Во многом этому способствовали личные качества короля. Не одаренный большим умом, Георг был трудолюбив и мог часами просиживать за государственными бумагами, тщательно читая их и отвечая на все письма. В отличие от своих предшественников из Ганноверского дома в семейной жизни он был образцом добродетели. Ни разу не увидев свою будущую супругу до свадьбы, Георг согласился на брак, и прожил с ней долгие годы в полном согласии, обзаведясь многочисленным потомством. Кроме того, Георг был очень набожен, скромен и бережлив. Он любил церковную музыку и театр (правда не драмы, а фарсы и пантомимы), увлекался садоводством и выделкой пуговиц из слоновой кости. Георг покинул не очень любимый им Сент-Джеймсский дворец и купил за 21 тысячу фунтов в центре Лондона Букингем-Хауз, сделав его своей резиденцией.
Первый приступ безумия случился с Георгом в 1765 г., после чего болезнь надолго оставила его. Более длительный приступ произошел 1788 г. после чего новые приступы помешательства стали повторяться все чаще и чаще. Однако это не помешало Георгу стать в 1793 г. символом сопротивления во время войны против наполеоновской Франции. Тем не менее антифранцузская коалиция дважды была разбита: сначала в 1798 г., а затем в 1800.
Еще одно знаменательное событие в английской истории произошло 1 января 1801 г., когда вступил в силу Акт о Союзе, по которому образовалось новое государство - Соединенное Королевство Великобритании и Ирландии.
В 1801 Уильям Питт-младший после принятия ряда непопулярных законов, дававших поблажки католикам, формально ушел в отставку, но фактически остался советником при новом премьер-министре, своем друге Генри Эддингтоне. Питт организовал Третью антифранцузскую коалицию в 1805 г., однако и она тоже потерпела неудачу. Лишь знаменитая победа адмирала Нельсона над французским флотом при Трафальгаре позволила Великобритании избежать французского вторжения. Внешнеполитические неудачи пошатнули здоровье Питта, и 1806 г. он скончался.
В 1810 г. умерла Амелия, младшая и самая любимая дочь Георга. Не выдержав этого удара, он окончательно потерял рассудок и ослеп. Его увезли в Виндзорский замок, где он провел остатки своих дней. Георг то разговаривал с ангелами, то общался с дубом как будто тот был королем Пруссии Фридрихом Вильгельмом III, то разгуливал по замку с обнаженными гениталиями, то садился за стол и подписывал смертные приговоры своим сыновьям. В 1811 г. парламент объявил его сына Георга регентом.
После окончания войны с Наполеоном в 1814 г. решением Венского конгресса Ганновер был преобразован из курфюршества в королевство, однако Георг вряд ли в полной мере осознал этот факт.
На Рождество 1819 г. Георг перенес тяжелейший приступ безумия. Он непрерывно бредил на протяжении 58 часов, после чего впал в кому и 29 января 1820 г. умер. Он был похоронен в церкви Святого Георга в Виндзоре. Ему унаследовал сын Георг IV .
Использован материал с сайта http://monarchy.nm.ru/
Далее читайте:
Георг IV , Георг Август Фредерик (George Augustus Frederick) (1762-1830), монарх Великобритании и Ганновера, сын Георга III.
Исторические лица Великобритании (биографический указатель).
Англия в XVIII веке (хронологическая таблица)
Сын Георга II принц Уэльский Фредерик умер в 1751 году, поэтому английский престол перешел к двадцатидвухлетнему внуку покойного короля, принявшему тронное имя Георга III. Новый король выгодно отличался от своего деда и прадеда: по крайней мере, он родился и вырос на английской земле, потому и говорил без малейшего акцента. Современники описывают его как "высокого, величавого мужчину", к тому же чрезвычайно религиозного.
Взойдя на престол, он тут же начал выпускать прокламации. В них король Георг III призывал народ к набожности и христианским добродетелям, которые, по его мнению, сильно пострадали за предыдущие годы. В молодости король пережил несколько скоротечных любовных романов, за что и был строго порицаем своим наставником графом Бьютом. Затем Георг женился на Шарлотте Мекленбург-Штрелицкой и, верный своим принципам, всю жизнь хранил верность этой исключительно некрасивой и скучной даме. Он трогательно заботился о своей жене и произвел с ней на свет пятнадцать законных отпрысков.
Мнения историков относительно политики Георга III разнятся. Большинство считает, что он стремился возродить деспотизм, присущий династии Стюартов . В отличие от своих предшественников, этот властолюбивый король не желал мириться со скромной ролью монарха, лишенного реальной власти. Георг III окружил себя преданными людьми, которых современники называли "друзьями короля", и щедро расточал им доходные посты, титулы и пенсии. По его назначению в 1760-е годы во главе правительства последовательно сменились следующие деятели: граф Бьют (1762-1763), Джордж Гренвилл (1763-1765), маркиз Рокингем (1765-1766) и наконец Уильям Питт Старший (1766-1767), впоследствии получивший титул графа Чэтэма. О последнем многочисленные критики говорили, что он стремился забрать всю власть в свои руки и управлять государством через марионеточных премьер-министров. Громкое дело Джона Уилкса и гнет английской короны в американских колониях создали Георгу III репутацию жестокого тирана.
Однако подобное мнение вступает в противоречие с характером самого короля и его представлениями о роли монарха в конституционной монархии. Георг полностью разделял мнение своей матери о том, что его дед, Георг II, был всего лишь игрушкой в руках парламента, и он сам никак не желал повторять судьбу деда. Король Георг намеревался исправить сложившееся равновесие между королевской и парламентской властью. Фокус состоял именно в соблюдении равновесия, а следовательно, требовалось тщательно выверить права парламента и права монарха - так, чтобы ни в коем случае не пострадала власть и мощь Английской империи . Вот какую фундаментальную концепцию лелеял в своей душе Георг III, но, к несчастью, его теория имела некоторые слабые стороны. Прежде всего, это уязвимость королевской позиции в подобной системе. Действительно, сильный и опытный министр мог бы снять часть государственного бремени с плеч короля. Но беда в том, что Георг не доверял чересчур умным и самостоятельным политикам, он предпочитал выбирать тех, кто хранил ему безусловную верность. Лучшим примером такой пагубной стратегии может послужить отношения Георга III с его премьер-министром, лордом Нортом (1770-1782 годы). Все знали, что Норт беспрекословно выполняет приказания короля, посему скандал, возникший в связи с потерей тринадцати американских колоний, лег пятном в равной степени на обоих.
Война против Франции и Испании развивалась вполне успешно для Британии. Англичане сумели отнять у противников несколько Вест-Индских островов, также как и испанскую морскую базу на острове Куба. В результате французы и испанцы вынуждены были покориться, и в 1763 году Георг III подписал мирный договор, знаменовавший окончание Семилетней войны. Большинство его соотечественников-политиков были шокированы: они настаивали на продолжении войны, так удачно складывавшейся для Англии. Негодование только возросло, когда стало известно, что по условиям мира богатейший остров Гваделупа вновь отошел к Франции вместе с правами рыбачить в районе Ньюфаундленда. Питт пребывал в ярости. Несмотря на недомогание, он выступил в палате общин - говорил три с половиной часа и в своей речи страстно утверждал, что Франция "напугана нашим морским и торговым могуществом, а мы своими руками подарили ей возможность восстановиться после потерь и вновь стать грозой морей".
Не он один порицал заключенный мирный договор. На страницах вновь организованной газеты "Северная Британия" появились статьи журналиста и члена парламента Джона Уилкса (1727-1797 годы). Он яростно критиковал политику королевского двора и господствующей верхушки. В 45-м номере газеты от 23 апреля 1763 года Уилкс, похоже, зашел слишком далеко - объектом его нападок стал сам король Георг III . Уилкса арестовали, но вскоре освободили как члена парламента. Более того, согласно судебному решению он даже получил компенсацию за нанесенный ущерб. Тем не менее ситуация складывалась таким образом, что бунтарю пришлось бежать во Францию. Его имя - "Уилкс и свобода" - стало лозунгом, который объединял всех людей, стремящихся к расширению демократии и ограничению власти монарха. Этот призыв докатил¬ся даже до американских колоний, где не было недостатка в недовольных обычаями метрополии.
После ряда инцидентов - таких как исключение Уилкса из палаты общин и вооруженных выступлений на континенте - опальный журналист вернулся на родину и вновь баллотировался на выборах в парламент. К крайнему неудовольствию короля Уилкс прошел в палату общин, затем был снова изгнан. На этом история с его участием в парламенте не закончилась. На каком-то этапе избиратели предпочли Джону Уилксу его оппонента, но Уилкс оспорил это решение и в конце концов добился права занимать место в палате общин. Позже он был избран лордом-мэром и в этом качестве разрешил воспроизводить в прессе парламентские дебаты. Это был исключительно важный прецедент, которому следуют и поныне. История борьбы отважного парламентария лишний раз продемонстрировала бедственное положение простых граждан перед лицом деспотической королевской власти. Даже Питт заявил, что если правительству удастся сломить Уилкса, это поставит под угрозу права и свободу всех англичан.
В первой половине XVIII века наблюдался явный спад религиозного чувства. По мере роста благосостояния люди все с большим непониманием и отвращением относились к религиозным войнам минувшего столетия. Теперь они предпочитали - как в вопросах политики, так и религии - слушаться голоса разума, а не сердца. Религиозный фанатизм уходил в прошлое, уступая дорогу терпимости и хорошим манерам. Жизнь общества следовала давно уже установленным правилам. Англиканские священники - в основном выходцы из джентри - придерживались консервативных взглядов и отнюдь не рвались к революции в системе взглядов.
И вот в этой, казалось бы, непоколебимой религиозной атмосфере разорвалась бомба - имя ей было Джон Уэсли (1703-1791). В 1729 году вместе с Джорджем Уайтфилдом он учредил новое общество, в основу идеологии которого легли беззаветная преданность христианским догматам, самопожертвование и филантропическая деятельность. Противники насмешливо называли членов общества "библейской молью" или "методистами" - за методичность в изучении Библии.
Сам Уэсли на протяжении девяти лет колебался в определении собственной веры, пока "за три месяца до истечении этого срока", а именно 24 мая 1738 года, не ощутил "странное тепло" на сердце. Как он утверждал: "Я почувствовал, что верую в Христа, единого Христа, во имя спасения". С тех самых пор Уэсли рассматривал "весь мир как свой церковный приход" - он посвятил себя проповеднической деятельности. В течение последующих пятидесяти трех лет Уэсли прошел по стране 224 тысячи миль и прочел свыше 40 тысяч проповедей - в среднем по две проповеди в день. Всеми силами он старался оживить религиозные чувства людей, помочь им сделать правильный выбор между грехом и спасением.
С самого начала методисты ориентировались в основном на беднейшие классы общества, например, на рабочих с оловянных рудников или городскую бедноту, которая оставалась вне зоны интересов англиканской церкви. Уэсли очень хотел трудиться в рамках официальной церковной системы, но англиканские священники и аристократические круги относились к методистам с большим подозрением. Реакцию знати недвусмысленно выразила герцогиня Бэкингем, которая с возмущением заявила: "Мне видится чудовищным утверждение, будто в душе своей я столь же греховна, как и эти несчастные бедняки, что, подобно червям, копошатся в земле!" Так или иначе, Уэсли пришлось создать собственную организацию, которая в 1784 году решительно отмежевалась от англиканской церкви. К тому времени в Англии уже существовало свыше 350 методистских храмов. Новое течение уходило корня¬ми в героическую эпоху XVII века - времен пуританских восстаний против церкви и короля, - и этот факт лишь усиливал непреодолимое противоречие между методистами и англиканской церковью.
В искусстве и философии первой половины XVIII столетия торжествовал основополагающий принцип "разумности". Эта концепция базировалась на понятии "общепринятой истины", почерпнутом из классических римских источников. Собственно, поэтому литераторы той поры назывались "августинцами", то есть подражателями классических авторов эпохи императора Августа. Восемнадцатый век стал временем расцвета перевода как жанра: например, Александр Поуп (1688-1744) сделал целое состояние на своих переводах великого Гомера. Однако лучшие произведения английских "августинцев" написаны в ироикомическом
жанре, оставившем потомкам непревзойденные образцы блестящей сатиры. К главным шедеврам Александра Поупа следует отнести поэмы "Похищение локона" и "Дунсиада", уличавшая всесильного премьер-министра Уолпола в политическом цинизме и коррупции. На протяжении сорока лет застрельщиком этой литературной борьбы с прогнившей государственной структурой являлась творческая группа, объединившаяся в клуб под названием "Скрибблер" ("Писака"): в нее входили уже известный нам Александр Поуп, Джонатан Свифт (1667-1745) и Джон Гэй (1685-1732).
В живописи - для достижения вящего эффекта - также использовалась сатира, особо ярко это проявлялось в работах такого признанного мастера, как Уильям Хогарт (1697-1764). Однако главную цель живописцы того периода видели в воспевании богатых и преуспевающих клиентов - доказательством тому целая серия парадных портретов в полный рост на фоне пейзажей, принадлежавших перу Томаса Гейнсборо (1727-1788) и Джошуа Рейнольдса (1723-1792). Роскошные парки и пруды служили фоном для вновь отстроенных замков и дворцов, таких как Бленхейм, Чатсворт и Касл-Ховард, - в этих пейзажах ощущается сильное итальянское влияние. То же самое можно сказать о музыке - особенно это касается ранних сочинений немца Д.Ф.Генделя, в 1710 году перебравшегося в Англию. Он работал по заказу королевского двора и его гимн "Деттинген те деум" из оратории "Иуда Маккавей" восславляет победу 1743 года, а "Музыка для королевских фейерверков" посвящена торжественному заключению Экс-ла-Шапельского мира. Творения Генделя более позднего периода - прочувствованные оперы и оратории, особенно "Мессия", написанная в 1742 году - отличались глубиной замысла и пользовались большим успехом у современной публики.
В то время король со своим окружением проживал в основном в , поэтому туда стекались все мало-мальски интересные люди. В начале века на прилавках книжных магазинов стали появляться книги нового автора - (1660-1731 годы), который специализировался в основном на жизнеописаниях людей среднего класса (все помнят его , мелкого купца, который провел долгие годы на необитаемом острове). Рождение жанра романа большинство специалистов относит к 1740-м годам, когда Сэмюель Ричардсон (1689-1761) опубликовал сначала "Памеллу", а затем и "Клариссу". За ним последовал Генри Филдинг (1707-1754) - его перу принадлежат романы "Джозеф Эндрюс" и " ", ставший признанным бестселлером того времени. Не менее значительны работы Лоуренса Стерна (1713-1768), который воспевал "управляемую анархию" (роман "Тристрам Шэнди"). Самой выдающейся фигурой в литературе второй половины XVIII века, пожалуй, является Сэмюель Джонсон (1709-1784), чья жизнь и разнообразные высказывания дали материал для первой в истории Англии биографии. Книга, написанная Джеймсом Босуэлом (1740-1895), так и называлась - "Жизнь Сэмюеля Джонсона". Джонсоновская апелляция к так называемому "здравому смыслу" являлась характерной для всего XVIII столетия, его влияние на прочих авторов трудно переоценить. Нужно также упомянуть (1775-1817), чьи героини и сегодня вызывают у нас неподдельное восхищение и сочувствие.
(Уильям Питт Старший) был удален от власти (), и результаты его политики были разрушены Парижским миром (). Однако некомпетентность лорда Бьюта отсрочила торжество торизма , и Георг вынужден был даже вновь допустить к власти вигов (министерство Рокингэма, ). Наконец Питт, возведенный в лорды с титулом графа Четэма и порвавший с вигами, согласился прийти на помощь королю; но нервное расстройство скоро принудило его удалиться, и во главе правления стал герцог Графтон, следовавший политике ослабления партий и усиления власти короны. В г. Георг, ещё не утративший своей популярности, назначил первым министром лорда Норта, который явился послушным орудием в руках короля. Наступила эпоха бедствий и позора, чрезвычайных мер, запугивания оппозиции.
Американская революция
Угодная королю политика репрессий в отношении к американским колонистам была популярна в Англии, пока за объявлением войны не последовала капитуляция армии Бургойна в битве при Саратоге и вступление в войну Франции (). Норт хотел было отказаться от власти в пользу лорда Четэма, но Георг не захотел «владеть короной, находясь в кандалах». Возбуждение в обществе росло; в Америке неудача следовала за неудачей; дома недовольство масс нашло выражение в гордоновских бунтах ().
Конфликт короны с парламентом
Деннинг предложил свои знаменитые резолюции относительно увеличения влияния короны. При посредстве лорда Терло Георг попытался было вступить в соглашение с оппозицией, но потерпел полную неудачу вследствие сдачи армии лорда Корнуоллиса. В марте г. Норт вышел в отставку. Ещё раз король попал под ненавистную ему власть вигов. Во время короткого второго министерства Рокингэма он вынужден был согласиться на признание американской независимости и хотя нашёл лорда Шелбэрна более уступчивым, но коалиция Фокса и Норта, образовавшаяся в г., вступила в управление с явным намерением сломить королевскую власть. Георг решился апеллировать к стране: посредством неконституционных личных угроз всем членам палаты лордов он добился того, что внесенный Фоксом билль о национализации Ост-Индской компании был отвергнут. Министры вышли в отставку и после того, как Питт Младший , новый первый министр, мужественно выдержал борьбу с большинством в палате общин, парламент был распущен (). Выборы констатировали полную победу короны над вигской олигархией . Последовал период значительного материального прогресса, в течение которого превосходное управление Питта снискало короне большую популярность. В г. король впервые подвергся умственному расстройству, но скоро выздоровел.
А. Венедиктов ― 18 часов и 10 минут в Москве, всем добрый вечер, у микрофона Алексей Венедиктов. Наталия Ивановна Басовская, добрый вечер.
Н. Басовская ― Добрый вечер.
А. Венедиктов ― Мы сегодня будем говорить об одном из английских королей, которому не посчастливилось попасть в российские учебники истории, хотя, наверное, он заслуживал это. Обычно мы говорим о тех, о ком вы уже знаете, но сегодня – нет. Мы будем говорить о Георге Третьем.
Но сначала мы разыграем замечательную книгу Яна Мортимера «Средневековая Англия. Путеводитель путешественника во времени». То есть, если вы попадаете в Англию, то в этом путеводителе есть замечательные, вот указаны места именно средневековой Англии. Очень хорошее издание. Я хотел бы вам напомнить, что это издание «Эксмо» и это 2015 год. 10 экземпляров у меня. Если вы правильно и быстро ответите на очень простой вопрос, то вы получите эту книгу, первые десять ответивших.
Напоминаю телефон, по которому вы присылаете смс: +7-985-970-45-45. И не забывайте подписываться. Также аккаунт @vyzvon для Твиттера и также через интернет с нашего сайта. Вопрос: какого цвета были во время американской революции мундиры у английских солдат? Какого цвета были мундиры английских солдат во время войны за независимость, или американской революции – как хотите. Присылайте это по телефону смс +7-985-970-45-45 и выигрывайте.
Наталия Ивановна Басовская. Итак, Георг Третий, он же безумный, он же фермер, он же Гоша, он же Жора, как принято говорить…
Н. Басовская ― Сколько над ним смеялись!
А. Венедиктов ― Да.
Н. Басовская ― Это абсолютно трагическая жизнь человека, чью главную трагедию я попытаюсь сегодня представить так, как я ее вижу. Коротко говоря, я назвала подзаголовок «Четырежды безумный» - он был глубоко болен. Болезнь, которую исследуют до сих пор, скажем еще об этом. Он три раза сходил с ума и возвращался в рассудок, в отличие от обычного безумия, там возвращаются, но после четвертого не вернулся. Глубоко несчастная личность, трагическая во многих отношениях. Это большая часть 18-го и начало 19-го века. Годы его жизни: 1738 – 1820-й. А правление с 1760-го.
Итак, 60 лет на троне, и абсолютно несчастная жизнь, абсолютно трагическая. Как много людей в мировой истории стремились к этому заветному трону! Пусть сегодня это называется не так, как-нибудь иначе называется высокая власть, люди неизменно рвутся туда, как правило, абсолютное большинство, исключений крайне мало. Но вот его жизнь как-то абсолютно демонстративно показывает нам: вот одумайтесь, посмотрите – не в этом человеческое счастье.
60 лет, сопоставимо только с правлением его внучки Виктории, королевы Виктории, о которой мы когда-то говорили. Но суть трагического рассмотрения, угла зрения, который сейчас я предложу – это сопоставление его личности и личных качеств, о которых много написано, и есть над чем подумать. И тех грандиозных исторических событий, во время которых он оказался у руля…
А. Венедиктов ― Которые на него свалились.
Н. Басовская ― Они на него свалились. Он не понимал сути этого бремени, он пытался ему соответствовать, но очень ущербно это подчас делал. И вот трагедия углублялась не только тем, что он болен, а вот этим несоответствием грандиозных трагических событий и черт его личности.
Происхождение всегда очень важно, вообще для любого человека. Подумать о том, кто твои предки – это очень важно. Но в королевских семействах это не просто моральное пожелание, это строгая необходимость. И надо сказать, что монархическая традиция в Англии, которая по сей день не прервалась, которая имеет очень давние корни: допустим, семь знаменитых королей, варварских королей на этом небольшом сравнительно или большом острове Британия, это начало Средневековья, это времена 8-й, 9-й век. В 9-м уже укрупняется, уже Альфред Великий. То есть, вот какая седая старина, монархическая традиция в Англии.
И, в отличие от Франции, которая после революции вырвалась из монархической традиции ценой очень дорогой, англичане остались в ней, но в 20-м веке стали переживать кризисы внутренние глубинные очень большие. Но не в первый раз.
Вот правление Георга Третьего, хотя это еще до Виктории, а Виктория, считается, апогей, но потом между ним, дедом, и Викторией будет момент тоже такого упадка на королевском троне. И ужас монархии состоит в том, что кто бы ни был этот человек, как бы он себя ни чувствовал, он имеет права, и с этими правами надо считаться.
Итак, происхождение. Он сын не короля, но он сын наследника короны. Его отец был принцем Уэльским. Королем были его дед Георг Первый, (это начало новой в Англии Ганноверской династии) и его дядюшка (это Георг Второй). А вот его отец проскочил между этими родственниками-королями, с трудом обретя статус принца Уэльского –это высокий, это в Англии, конечно, очень много, принц Уэльский, статус важен. И не перейдя в статус короля. Он умер раньше, чем ушел на тот свет с престола правивший его старший брат, то есть дядюшка нашего Георга Третьего будущего.
Итак, отца звали Фредерик Льюис, принц Уэльский со временем. Вот вы знаете, удивительные, Алексей Алексеевич, какие-то дикие мысли подчас приходят от поверхностного, конечно, взгляда на канву событий. Ганноверская династия – это абсолютное засилье Георгов.
А. Венедиктов ― Немецкие имена все.
Н. Басовская ― Да. Потом Вильгельмы и Виктория, уже неизвестно какое имя, такое международное. Но вот этот его отец был вовсе Фредерик Льюис, и вот это не легло в контекст Ганноверской династии. У него занятная судьба, у отца нашего персонажа. Мать – принцесса Августа. В немецких землях, которые остались разобщенными, которые до второй половины 19 века не объединились в единое по-настоящему политическое образование.
А. Венедиктов ― Маленькие.
Н. Басовская ― Было очень много княжеств, герцогств, графств, и там все были принцессы, принцессы, поэтому это европейский рынок невест, конечно, и Россия там же черпала часто невест.
Итак, мать – принцесса тоже из Германии. Детей в семье восемь человек. И вот отец Георга Третьего – у него отдельная судьба. Когда в 1714 году Георг Первый, дед его, ехал править в Англию по приглашению, то, в общем, они не всех детей взяли с собой. Его родители уехали вместе в дедом, Георгом Первым, а детей взяли не всех. И вот будущий отец Георга Третьего Фредерик, ему было 7 лет, его оставили в Германии. Потом брат отца заберет его в Англию. То есть, он побыл… его отец родился в Германии и прибыл в Англию уже взрослым. И вот до нашего Георга Третьего, вот его предшественники – дед, дядюшка, они были немцами на английском престоле. Это очень важно.
А. Венедиктов ― Родившимися в Германии.
Н. Басовская ― Да. Они не знали английского языка, им не нравился английский язык, не стремились его изучать, английский язык, английскую культуру. Не тянуло их к этому. Отец будущего Георга Фредерик все-таки прибыл в Великобританию в 1728-м. Ему уже 21 год, он 15 лет рос вне семьи. Его отец уже сменил деда на престоле в 1727-м. И вот он приехал как чужой, как чужой в ту страну, где правят его родственники. По каким соображениям его оставили в Германии, мальчика семилетнего, сейчас категорически сказать не берусь, очень мало специальной литературы на эту тему, не много. Но, видимо, по соображениям таким, что Ганноверское курфюршество (тогда это было курфюршество, бывшее герцогство). Курфюрст – это супергерцог, тот, кто избирает императора, участвует в избрании, что лучше оставить кого-то, кто будет караулить этот престол. Со временем он соединится, вот Георг Третий будет править, у него будет корона и Британии, и корона ганноверская, они Ганновер сделают королевством.
А тогда, наверное, чтобы вот… это опять монархия, эти минусы и проблемы монархии. Пусть караулит тамошний престол, как бы не ускользнул. В итоге, он вырос вне семьи, приехал взрослым, совершенно одиноким. Королем он не стал, но он так и не станет. И он повел совершенно отдельную жизнь.
Отец нашего персонажа, не принятый в семью, создал свой двор принца Уэльского. Через год ему все-таки дали принца Уэльского. И двор, конечно, был оппозиционный двору отца брата, деда и дядюшки. Где должен был затеряться сын вот этого нелюбимого наследника, нелюбимого принца Уэльского, трудно сказать. Отец будущего Георга Третьего умер, когда мальчику было 13 лет. Георг рос в Англии, он всегда потом подчеркивал, при коронации сказал: я здесь родился (у этого непризнанного Фредерика), я здесь родился, я здесь вырос, это моя страна, я ею горжусь. Но все-таки его отец был в оппозиции к правителю, к брату. В итоге, Георг рос – судьба этого изгнанного из семьи, можно сказать – рос угрюмым, замкнутым, подозрительным. Еще никто не знал, что там таится внутри него очень страшная болезнь.
Мать принцесса Августа после смерти Фредерика, отца нашего персонажа, осталась с восемью детьми. Но она была очень разумная и очень властная женщина и она сочла нужным примириться с царствующим правящим братом покойного мужа, вступила в дружбу в Георгом Вторым. Но к детям была очень строга. Она была так строга, что вот наш Георг Третий, будучи уже взрослым, женатым, каждый вечер заходил или заезжал к матушке, без этого нельзя было отойти ко сну. И настолько был в ее подчинении, что потом зафиксировано, много мемуаров есть современников, они оставили, записано, что она наконец по какому-то сюжету вскричала: Георг, да будьте же вы наконец королем! Как часто матери это сотворяют! Они сами определяют, какой-то создают диктат, культ своей власти, авторитета, и когда будущий мужчина, еще будучи не взрослым, подчинился этому, и вдруг он становится взрослым, она видит, что он недостаточно сильный, независимый, она же в ужасе и говорит: да будьте же вы наконец королем! Как будто бы от того, что он получил эту корону в 1760 году после смерти Георга Второго, как будто бы от этого исчезнет его детство, проведенное под ее довольно жестким контролем.
Итак, 1760 год, умер дядюшка Георг Второй, дядюшка нашего персонажа. Годы правления: 1727 – 1760-й год. Второй представитель немецкой династии на английском престоле. Вообще чудеса, Алексей Алексеевич. Готовя именно этот сюжет, предложенный вами – вы мастер интересных таких предложений, изобретений с фигурами историческими, я не думала о нем никогда. Подготовка к этой теме натолкнула меня на такую мысль: одна из самых стабильных монархий в известной нам европейской истории по сей день. Но на ее престоле менялись этнически происходившие правители из очень разных мест. Если поначалу, вытеснив бриттов, это были англосаксы, то нормандское завоевание ломает власть англосаксов, приходит французский дом, нормандский, а затем приходит анжуйский дом – это Генрих Второй Плантагенет, 12 век. То есть, дважды французы на их престоле. То есть, каким-то очень мучительным образом… а потом чего стоит Война роз, это взаимное истребление Ланкастеров, Тюдоров, потому что, строго говоря, у Эдуарда Третьего было слишком много сыновей, целых пять, и случилось поражение в Столетней войне, куда-то должны были деться эти отряды военные, мы об этом говорили.
То есть, история этой как бы стабильной монархии, она очень сложная, витиеватая и абсолютно нестабильная, а наоборот, какая-то прямо кровоточащая. Вот эта Ганноверская династия – это тоже… вот нельзя сказать, что это подарок, что это счастье. Они были дальними родственниками Стюартов. Кто такие Стюарты? 1603 год, Яков Первый Стюарт – это сын казненной Елизаветой Тюдор Марии Стюарт. То есть, вот эти казненные Стюарты – значит, они тоже довольно не беспроблемно находятся на престоле, их сменяют Тюдоры. Корни в Уэльсе, корни в Уэльсе (Уэльс и Корнуолл), этой самой отсталой области Англии. И, в общем, затем еще всякие-всякие перипетии – и вот, здравствуйте, кроме как из Германии отдаленных родственников Стюартов, никого не нашли. Вот он, этот Ганновер.
Розовощекий, внешне склонный к полноте – по виду здоровяк. Ему 22 года, когда он попадает на престол.
А. Венедиктов ― Он, кстати, родился недоношенным семимесячным ребенком.
Н. Басовская ― Болезнь, видимо, была не от этого.
А. Венедиктов ― Не от этого, нет, он как раз казался здоровяком.
Н. Басовская ― А на самом деле это была не очень здоровая полнота. Кто мог представить его трагическое будущее? Он вступает на престол, 60-й год. До первого безумия – я назвала «безумие номер раз», чтобы не запутаться в них – 29 лет. То есть, нельзя сразу перейти к его безумиям, трагедиям его правления, надо объяснить, как он провел эти 29 лет. Пытаясь проанализировать ситуацию, я выявила вот такие моменты, мне кажется, важные. Продолжающееся давление матери, которая не первый год кричит: Георг, будьте вы наконец королем!
А. Венедиктов ― Она ему запретила жениться до свадьбы.
Н. Басовская ― Очень странная женитьба, очень своеобразная женитьба. Ему пытались там придворные, самые сильные при дворе люди, подсунуть своих красивых родственниц. На этих красавиц его ганноверская натура, глубоко провинциально немецкая, не реагировала.
Он получил письмо от принцессы по имени Шарлотта из захудалого германского угла Мекленбурга. Я много думала про Мекленбург 19 века в свое время в связи с Генрихом Шлиманом. Вот в этой глуши, вот в этой задавленности появился человек, который жил и дышал Гомером. Вот девушка из Мекленбурга, но принцесса – у них принцесс на горошине и без было очень много – написала ему личное письмо, именно Георгу, о тяготах войны, как плохо, что кругом войны.
А в это время самая волнующая война – это Семилетняя война. Уже начинаются непростые для Англии времена. Семилетняя война, в основе соперничество с Францией. Внутри разделение на коалиции, деление территорий, я еще об этом скажу. Тяжелая. И вот она написала по-женски, по-девичьи, как страдают люди, как тяжко, что есть вот войны на земле, и как хорошо бы, чтобы английская корона победила. В ответ на это трогательное письмо незнакомой принцессы – романтика по-ганноверски – он просто предложил ей руку и сердце, не видя ее. При встрече оказалось – Генрих Восьмой показал бы, что это такое, Тюдоры пламенные остались позади – что она…
А. Венедиктов ― Генрих Второй.
Н. Басовская ― Я имею в виду, бывший, былой Тюдор, он бы показал. Когда он увидел показавшуюся ему некрасивой Клевскую, чуть всех не уничтожил.
Когда он ее встретил, увидел при встрече – она некрасива, не очень молода, не очень образованна, по имени Шарлотта, наиболее известна в европейской истории тем, что она изобрела дешевый домашний простой пирог, который с тех пор твердо называется шарлоткой. Вот она, историческая миссия. Сейчас я скажу о стилистике их двора и семьи. Любопытное семейство. Никаких измен. Вслед за тем придут сменщики такого уровня разврата…
А. Венедиктов ― Ну, и до этого тоже.
Н. Басовская ― И до этого. И тот же Генрих Восьмой в 16-м еще веке, и будут, и Орлеанская династия – это будет какой-то кошмар. Этот – никаких измен, он предан своей Шарлотте. Сначала маме, потом и Шарлотте так же, как маме. Она родит пятнадцать детей. У него не будет ни одной любовницы, никаких развратных действий.
А. Венедиктов ― Ни одного бастарда?
Н. Басовская ― Известно абсолютно, говорят, что этого просто не было. Мол, человеку неинтересны женщины. Интересны – пятнадцать детей о чем-то говорят. Это была спокойная мещанская такая, я бы сказала, все-таки на немецкий манер организованная семья. Например, известно, как он сказал одной придворной даме: я знаю, что нельзя говорить плохо о Шекспире, но мне он не нравится.
А. Венедиктов ― Наталия Ивановна Басовская о Георге Третьем. Мы продолжим сразу после новостей.
А. Венедиктов: 18 ― 35, это прямой эфир, Алексей Венедиктов и Наталия Басовская. Наши победители, кто правильно отгадал, какого цвета были мундиры английских солдат во время американской революции – они были красные. И первые десять победителей выигрывают книгу Яна Мортимера «Средневековая Англия. Путеводитель путешественника во времени», издательство «Эксмо», 2015 год. Я называю три последних цифры телефонов наших победителей: Александр, чей телефон заканчивается на 196, Елена 203, Дмитрий 058, Катя 875, Марина 518, Стас 696, Ольга 969, Мария 256, Юлия 998 и Дмитрий 698 – это наши победители. Мы продолжаем.
Георг Третий.
Н. Басовская ― Итак, несчастнейший в будущем, пока еще не знающий этого, Георг Третий – видимо, очень яркий представитель этого мекленбургского мещанства вместе со своей Шарлоттой. Вот полностью ее Шарлотта Мекленбург Стрелицкая. Это тоже из такой глубинки… Она изобрела шарлотку, он при дворе образцовый семьянин. Признался, что не может полюбить Шекспира, зато обожал грубые шутки, громко хохотал, народные какие-нибудь сценки. Алексей Алексеевич, который всегда успевает где-то что-то увидеть и прочитать, уже упомянул карикатуры. Боже, какие на него были карикатуры! У него внутреннее тяготение к тому, чтобы монарх был реальным правителем, оно все время было, но, во-первых, и натура его к этому не благорасположена, да и на самом деле, в сущности, прощание с абсолютизмом долгое, мучительное, с участием английской революции 17 века, после реставрации монархии Стюартов следующих…
Все-таки прощание уже состоялось, абсолютизм уже невозможен. Но признание того, что главным будет Парламент, придет при его внучке Виктории. А он где-то между. Он то хочет проявить собственную волю, быть реальным правителем, хочет не заметить, какого Бог ему послал талантливого премьер-министра – это Уильям Питт Старший, это умнейший политик. До 1778 года он был жив, но был отставлен. Он из числа тех, кто пришли как партия вигов, нынешних продолжателей, условно либералы. С учетом промышленного развития Англии, что она промышленная кузница всей Европы, нельзя жить по старинке.
Во время американской революции, войны за независимость, он предлагал королю более гибкую политику, чем просто топнуть на эти колонии ногой. Он не мог, не хотел слышать. Он все-таки отдавал предпочтение придворному кругу королевских друзей. Это вот наследие абсолютизма, а надо было ценить Питта, это действительно послание от Бога.
Потом будет Уильям Питт Младший в начале 19 века, тоже премьер-министр, к нему уже поаккуратнее будут… Очень интересное было название условное, в литературе оно есть – новые тори. Тори – это приверженцы традиций абсолютизма. А это вот новые тори. Это совсем не в том смысле, что когда-то новые русские, но это обновленные, готовые занять более гибкую, не махрово феодальную позицию.
И вот такой человек, с таким двором, с такой заурядностью, карикатуры показывают: он тучный, рвется плясать иногда на вечерах – это смешно, они обсмеивают. То есть, уже обсмеивают короля в карикатурах. Печатают их, конечно, за границей, конечно, в Голландии, но ими набита Англия. Все-таки абсолютизм невозвратим.
Он сказал где-то вот на пороге великих событий, на пороге разгара Семилетней войны: не хочу владеть короной, находясь в кандалах.
А. Венедиктов ― Красиво.
Н. Басовская ― Вот умного Питта он называет кандалами. Слова красивые, но оценки неправильные. Ну, в Семилетней войне еще более или менее повезло, в целом, Англия все-таки выиграла. Соперничество Англии и Франции, война 1756 – 1763 годов. Англия в союзе с Пруссией, а это Фридрих Второй, как бы великий, как бы непобедимый полководец. Англия в союзе еще с Ганновером, Гессен-Касселем, Брауншвейгом. На той стороне другой Австрия, Россия и Франция, Швеция, Саксония.
Главным своим успехом – Англия, наверное, все-таки должна поблагодарить за этот успех русского Петра Третьего, когда после внезапной смерти Елизаветы Россия решительно вышла, чтобы не обижать великого Фридриха, из Семилетней войны. Но вот это он еще пережил, потому что, в целом, результат был в пользу Англии. Англия в результате Семилетней войны усилила свои позиции по отношению к Франции не столько в Европе, сколько на новом американском континенте. Потеснила французские колонии в Северной Америке (это Канада), потеснила Испанию (это Центральная Америка), это были очень ценные приобретения. Она на пороге того, чтобы стать колониальной мировой державой. Но его вот это нервное перенапряжение здесь еще ничего, все пока складывается неплохо, но на пороге уже приближается безумие номер один в 1788 году.
А. Венедиктов ― А уже американская революция вовсю.
Н. Басовская ― Вот. Идет американская революция, уже фактически пришлось признать независимость в 1782 году. На пороге французская революция, Франция помогает этим колониям. Он не может понять и поверить, что с колониями надо обращаться не так, как в прошлом или позапрошлом веке, то, к чему толкал Питт Старший, к более гибкой политике. Он топает ногой: давить, прекратить. Красные мундиры – вперед! Окончательное потрясение для короля, 1778 год – это поражение англичан в битве при Саратоге, плюс вмешательство Франции. Франция просто объявила англичанам войну, защищая американские колонии.
Это все вывело его из себя настолько, что он буйно, шумно, никто еще не представлял, как это будет, много еще нервов у него было потрачено на то, чтобы Парламент не выступал, чтобы слушались короля – они не слушаются. И вот он впадает в яркое безумие в конце 88-го года. Он набросился на старшего сына, пытался разбить его голову о стену. Изо рта пена, глаза налились кровью. Придворные слуги схватили и надели на него смирительную рубашку. Англия еще не понимает, но чувствует, и очень остро, что пришло что-то страшное. Например, безумие французского короля Карла Шестого – это все-таки 15 век, это уже далеко, но это тоже было большой трагедией для Франции.
А. Венедиктов ― Да.
Н. Басовская ― Безумие английского короля Генриха Четвертого во время Войны роз тоже далеко. И тут опять, опять безумие. Для монархии это ужасно – король в смирительной рубашке. Сохранились воспоминания, англичане опубликовали некоторые воспоминания придворных о том, как это было: как они стеснялись, как они боялись встретить короля на прогулке, потому что ходили очень страшные разговоры, в каком состоянии находится король, и увидеть его в таком состоянии они даже боялись. Так что, до этого царило все-таки что-то от абсолютизма, он очень хотел. Например, описано, как однажды Георг Третий сказал несколько публичных ласковых слов премьеру своему лорду Чатему, и тот громко расплакался от восторга. Как восхищались слуги, что Георг знает их по именам. Вот этим абсолютистским мелочам они радовались, не понимая, что его позиция международная в ситуации с восстанием американских колоний – вот где нужна мудрость. А он впадает в совершенно дикое состояние.
Описано во время одного из безумий (не ручаюсь, какого, это даже неважно), как придворные боятся его встретить. Они боятся говорить о том, в каком он виде. Но, как выяснилось, эта болезнь, она потом отпускает через сколько-то месяцев. Во время одного из безумий описано: на прогулке в присутствии тоже одного-двух придворных Георг Третий очень неожиданно вежливо раскланялся с деревом в парке, потому что он видел на месте этого дерева прусского короля, того самого Фридриха Второго Великого. Он так видел. К концу его жизни он будет видеть несуществующие армии, будет участвовать в несуществующих сражениях. В общем, это довольно страшно, когда он принимает дерево за прусского короля.
Вместе с тем, о его интеллектуальных качествах невысокого уровня много написали даже английские авторы, склонные, ну, конечно, представить, как все народы, свою историю получше. И все-таки вот из монографии первой половины 20 века, это Вальями автора зовут: его интеллектуальный уровень едва ли достигал отметки добротной посредственности (вот они подчеркивают эту посредственность). Его ошибки были следствием недалекого ума, его фатальное упрямство (это вот политика к колониям, фатальное упрямство), его навязчивая враждебность к прогрессу, его покровительство всему недееспособному и вышедшему из моды (конечно, выражение такое неудачное – при чем тут мода?). Ну, Виктория, например, не примет электричество и не примет пишущих машинок.
А. Венедиктов ― Это внучка его.
Н. Басовская ― Да. Она будет заставлять приносить ей только от руки написанные тексты, даже если они были рождены на пишущей машинке. И никакого электричества.
А. Венедиктов ― В дедушку.
Н. Басовская ― Вот все это было заложено. Это, видимо, в дедушку. Вот в этом виде, в этом состоянии он встречает самые суровые тяжелые проблемные события конца 18 века. Потому что освободительная война американских колоний против Англии и очень тесно с этим связанная французская революция, участие Франции, Лафайет, который становится генералом французской революции, лорд французский, Франклин, американец, который представляет рождающиеся Соединенные Штаты в Париже. То есть, мир меняется, меняется очень сильно. Принять это трудно, это всегда трудно.
А тут король в состоянии полного безумства. Только в конце 20 столетия заметили, назвали, описали это заболевание, которое называется порфирия. Вместе с гемофилией она где-то в генетическом коде немецких принцесс. Считается, что именно по женской линии гемофилия дошла до России, мы знаем, царевич Алексей, сын последнего императора русского. И порфирия еще страшнее. Гемофилия – тоже безнадежная болезнь. Сын Виктории, один из сыновей умрет от гемофилии. Это несвертываемость крови. А это еще страшнее. Я чуть-чуть заглянула в труды по порфирии, в ужасе закрыла для себя тему.
А. Венедиктов ― Не будем рассказывать.
Н. Басовская ― Изображения ужасны, эти люди – страдальцы. Это чем-то напоминает мне проказу в древние времена. Может, это сродни болезни генетические. Толчком к припадкам этой порфирии являются нервные потрясения и яркий свет, в особенности солнечный. Люди должны прятаться от солнечного света, чтобы не случилось приступа. Примерно неполный год, через неполный год Георг Третий пришел в себя и сразу же узнал о французской революции. Это не облегчило…
А. Венедиктов ― Стоило ли приходить в себя?
Н. Басовская ― Алексей Алексеевич, грешно улыбаться по таким поводам…
А. Венедиктов ― Я не улыбаюсь.
Н. Басовская ― Я улыбаюсь. Но реплика совершенно уместная. То есть, он сразу получил удар. Но до второго приступа он некоторое время протянул. С 1789-го, долго, до 1801-го. Он все еще надеялся, вот как человек консервативно упертый, не очень широкого кругозора, не тонкого ума, что все-таки методом «стращать и не пущать» удастся удержать рождающиеся Штаты, окриком успокоить революцию во Франции. Все, кто предлагали, образно говоря, удлинять поводок… это такая тонкая политика бывает, она будет, например, она существует между Францией и, допустим, канадским Квебеком. Это я наблюдала, видела, это очень интересно и умно. А здесь он нет, нет и все. И даже такое поражение – потом впадает в безумство от страшного военного поражения.
А Американские Штаты терпят не сразу, не победоносно легко побеждают, побеждают трудно. Но, во-первых, они сражаются за родину, за новую родину. Когда войска так одушевлены, с ними воевать трудно – раз. Среди них много фермеров, охотников, которые не одно поколение умели стрелять, учились стрелять, они изобрели рассыпной строй, который противостоял стройным шеренгам английских солдат, идущих героически под пули противника и ядра. А рассыпной строй – это они рассыпались, легли за камни охотники и оттуда стали прицельно стрелять. То есть, они одерживают победы по многим-многим причинам. Поддержка Франции важна. А для него это просто потрясение, горе и новые приступы отчаяния.
Второй приступ 1801 года был связан с тем, что он хотел-таки выполнить мамино пожелание: Георг, да будьте вы наконец королем! Он начал активно готовить вступление Англии в антифранцузскую коалицию. И, в отличие от своего всегда очень строго нейтралитета, изоляции… там на острове они всегда старались от крайностей политических в те времена себя изолировать. На самом деле решительно стал двигаться к реальному участию Англии в антифранцузской коалиции.
Этот выскочка Наполеон, это корсиканское чудовище, как его называли все монархи тогдашней Европы, включая Россию. Корсиканское чудовище, дикарь одерживает победу за победой. Тогда рождается слава непобедимого, как когда-то про великого Фридриха. Вот, в итоге, Петр Третий, этот несчастный мальчик, тоже тяжело выросший, настолько уверовал в непобедимость – не был Фридрих Второй таким великим победителем.
Здесь тоже, слава Бонапарта бежит впереди него, она, наверное, даже преувеличена. И я думаю: как ему страшно, Георгу Третьему, но он берет на себя ответственность, втягивает Англию, решается именно вступить в антифранцузскую коалицию. Несвойственно это английской политике. Недовольных целая страна, недовольных гораздо больше, чем тех, кто его одобряет.
Третий приступ случился в 1803 году – это предпоследний, и последний был окончательным. Случилось то, к чему взывала мама: будьте, наконец, королем. У него был страшный эмоциональный подъем, описанный современниками. Он сам на себя не похож. Он уже человек не юный, ему 63 примерно года. И вдруг этот уже не молодой человек, проведший так много сложного времени на престоле, начал решительно готовить войну против Бонапарта, лично готовить, и как бы готовить личное участие. Не допущу поражения, как со Штатами! Вот такой эмоциональный подъем при этой страшной болезни тоже очень опасен, он кончается приступом. И приступ происходит.
Третий приступ – последний. Нет у него больше сил, физических возможностей противостоять внутреннему своему врагу. Но и внутри страны его поведение между вигами и тори – вообще сложное для любого правителя, он между ними, как корабль между какими-то противоположными течениями. Оно не для его ума, о котором я вот читала выдержку. Очень строго пишут, но я думаю, что в этой строгости есть большая доля истины. И те карикатуристы, которых вы, видимо, видели, карикатуры на него…
А. Венедиктов ― Да, смотрел.
Н. Басовская ― Боже мой, как они его безобразно изобразили!
А. Венедиктов ― Безжалостно.
Н. Басовская ― Какое точное слово! Немолодой, очень тучный. Они превращают его полноту в абсолютно болезненную полноту. Его то называли огородником, они с Шарлоттой очень любили…
А. Венедиктов ― У них ферма была, да.
Н. Басовская ― … да, выращенное у себя на даче, скажем так. То называли огородником, но не фермером, а вот огородником, то изображали, как он танцует, и смотреть на это просто стыдно и страшно. Потому что он приглашает принцессу, и даже встречи были с русскими принцессами, и что, получается, он безобразен, он позорен. Да, и везут, наводняют Англию этими карикатурами.
Приближается время, когда английской монархии придется признать приоритет Парламента. Мы часто в нашей истории, в нашей повседневности, в особенности политической, говорим: ну, сколько же можно не увидеть, вот как решается этот вопрос, что так будет разумнее! Давайте припомним, Алексей Алексеевич, и напомним нашим слушателям путь от английской идеи значимости Парламента – это великая Хартия вольностей, это 1215 год, Иоанна Безземельного заставили подписать этот документ, и не народ вовсе, а бароны. Господи, сколько потом веков! То хартию выполняют, то хартию отменяют, то приходит безумный, безумный в глазах нации со временем, Кромвель, сначала восторженно встреченный, потом не знали, как от него избавиться. Зовут обратно Стюартов: приходите. Славная революция, 1688 год. Не надо крайностей абсолютизма, все-таки лучше при короле.
Вот истощается, Стюарты как-то очень печально уходят из истории. Ну, вот эти прибыли из Германии – тоже тяжело приживается. И вот надо же, в такие сложные моменты этот абсолютно безумный человек.
А. Венедиктов ― И война с Наполеоном еще идет, до битвы при Ватерлоо еще пять лет.
Н. Басовская ― ... еще огромное время, Наполеон еще не двинул на Россию, это 1803 год. А он бешено готовится к тому, чтобы дать отпор этому победоносному Бонапарту.
Потом опять временное прихождение в себя, готовится участие Англии. Да, на редкость активно Англия, не характерно для себя, участвовала в борьбе. Ну, все монархи Европы очень испугались за свои престолы. Венский конгресс 1814 года пройдет под девизом восстановления, реставрации законных прав всех правителей. Легитимность, легитимность, вернуть только законных! Пошучу: взять у всех анализ крови. Потому что вот так это будет. А пока ничего особенного из начинаний не выходит, Бонапарт не побежден. И в 1811-м, раньше, чем ему Россия даст отпор, Георгу 73 года, случается последний приступ окончательный безумия. Впереди еще 9 лет.
А. Венедиктов ― Формального престола, да.
Н. Басовская ― Его сын будет объявлен регентом. Он уже перестает что-либо понимать, командует несуществующими войсками, разговаривает с отсутствующими людьми. Королева однажды – потом она умрет в 18-м году, он этого не узнает…
А. Венедиктов ― Да, хотя еще два года…
Н. Басовская ― Еще два года. И вот она написала, что она однажды увидела у него просветление: он пел церковный гимн слепой уже и глухой и аккомпанировал себе. Закончив, - пишет она, - он опустился на колени и стал вслух молиться о ней, о королеве, о детях, а потом о стране. Вот это их семейство. И кончил молитвой о себе, прося, чтобы Бог избавил его от столь тяжкого бедствия либо же дал ему силы смириться. После этого он разразился слезами, и рассудок снова его покинул. Как сумели все-таки британцы при этом институт монархии сохранить – это великая тайна.
А. Венедиктов ― Наталия Ивановна Басовская в программе «Все так», мы говорили о неизвестном в России короле, о Георге Третьем, который действительно правил очень долго и четыре раза уходил (с ума), и три раза возвращался. Такой был король. 60 лет, самое бурное время: американская революция, французская революция, Наполеон – все мимо него. В Москве 18 часов 59 минут.
) правление Георга III ознаменовано революционными событиями в мире: отделение от британской короны американских колоний и образование США, Великая французская революция и англо-французская политическая и вооружённая борьба, закончившаяся Наполеоновскими войнами. В историю Георг вошёл также как жертва тяжёлого психического заболевания, по причине которого над ним с 1811 года было установлено регентство.
Титулы
С 1801 года страна стала официально именоваться не Королевством Великобритания, а Соединённым Королевством (англ. United Kingdom); в этом же году Георг III (в рамках временной нормализации отношений с республиканской Францией) отрёкся от чисто формального титула «Король Франции», который использовали все английские, а затем британские короли со времён Столетней войны. В 1814 (когда Георг был уже неизлечимо болен, и действовало регентство) статус Ганновера был поднят с курфюршества до королевства, соответственно Георг III стал в этом году первым королём Ганновера.
Происхождение
Внук Георга II, старший сын Фредерика Льюиса, принца Уэльского, умершего при жизни отца в 1751 году. После этого 12-летний принц Георг сам стал принцем Уэльским, а после смерти деда в 1760 году вступил на престол. Он был первым монархом Ганноверской династии, родившимся в Великобритании; в отличие от отца, деда и прадеда, английский язык для него был родным. В Германии он никогда не бывал.
Политические события царствования
Воспитанный под руководством лорда Бьюта в антивигских принципах, молодой король немедленно по вступлении на престол (в 1760 г.) решился сломить силу вигской партии. При помощи «друзей короля» Питт (Уильям Питт Старший) был удален от власти (1761), и результаты его политики были разрушены Парижским миром (1763). Однако некомпетентность лорда Бьюта отсрочила торжество торизма, и Георг вынужден был даже вновь допустить к власти вигов (министерство Рокингэма, 1766). Наконец Питт, возведенный в лорды с титулом графа Четэма и порвавший с вигами, согласился прийти на помощь королю; но нервное расстройство скоро принудило его удалиться, и во главе правления стал герцог Графтон, следовавший политике ослабления партий и усиления власти короны. В 1770 г. Георг, ещё не утративший своей популярности, назначил первым министром лорда Норта, который явился послушным орудием в руках короля. Наступила эпоха бедствий и позора, чрезвычайных мер, запугивания оппозиции.
Американская революция
Угодная королю политика репрессий в отношении к американским колонистам была популярна в Англии, пока за объявлением войны не последовала сдача Бургойна под Саратогой и вмешательство Франции (1778). Норт хотел было отказаться от власти в пользу лорда Четэма, но Георг не захотел «владеть короной, находясь в кандалах». Возбуждение в обществе росло; в Америке неудача следовала за неудачей; дома недовольство масс нашло выражение в гордоновских бунтах (1780).
Конфликт короны с парламентом
Деннинг предложил свои знаменитые резолюции относительно увеличения влияния короны. При посредстве лорда Терло Георг попытался было вступить в соглашение с оппозицией, но потерпел полную неудачу вследствие сдачи армии лорда Корнуоллиса. В марте 1782 г. Норт вышел в отставку. Ещё раз король попал под ненавистную ему власть вигов. Во время короткого второго министерства Рокингэма он вынужден был согласиться на признание американской независимости и хотя нашёл лорда Шелбэрна более уступчивым, но коалиция Фокса и Норта, образовавшаяся в 1783 г., вступила в управление с явным намерением сломить королевскую власть. Георг решился апеллировать к стране: посредством неконституционного употребления своего личного влияния в палате лордов он добился того, что внесенный Фоксом East India Bill был отвергнут. Министры вышли в отставку и после того, как Питт Младший, новый первый министр, мужественно выдержал борьбу с большинством в палате общин, парламент был распущен (1784). Выборы констатировали полную победу короны над вигской олигархией. Последовал период значительного материального прогресса, в течение которого превосходное управление Питта снискало короне большую популярность. В 1789 г. король подвергся умственному расстройству, но скоро выздоровел.
